Текст книги "Германия во второй мировой войне 1939-1945"

Автор книги: Вольфганг Блейер

Соавторы: Герхард Ферстер,Карл Дрехслер
сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 30 страниц)

военных результатах и в скорейшем поступлении потока

«военных трофеев», чтобы вызвать у немецкого народа

боевой дух и внушить ему уверенность в победе. Тем

силам немецкого народа, которые все же разгадали фа-

шистскую демагогию и восстали против этой войны, Гит-

лер угрожал смертью. «Кто думает о возможности сопро-

тивляться, тот погибнет»,– заявлял он.

Таким образом, демагогия и идеологическая обработка

были тесно связаны с расширением системы террора.

После 1 сентября 1939 г. гестапо арестовало тысячи

коммунистов, социал-демократов и других противников

Гитлера. Начальник генерального штаба сухопутных

войск Гальдер отмечал, что в соответствии с картотекой,

которую вела служба безопасности, подлежали аресту и

заключению в концентрационные лагеря как «первый

взнос» десять тысяч и как «второй взнос» двадцать тысяч

антифашистов. Волна террора, захлестнувшая Германию,

проводилась в соответствии с «Основами внутренней без-

опасности государства во время войны», которые Гейдрих

издал 3 сентября. Первый пункт этих основ гласил:

«Каждая попытка разлагать сплоченность и готовность

к борьбе немецкого народа должна быть беспощадно по-

давлена. Особенно срочно должны быть приняты меры к

задержанию каждого лица, которое сомневается в побе-

де немецкого народа или в вопросах справедливости вой-

ны». Там же указывалось, что руководитель государст-

венного полицейского управления несет персональную

ответственность за действенное подавление всякого анти-

фашистского движения в своем округе.

Для централизации ведомств, которым было поручено

подавление политических противников фашистского режи-

ма, 27 сентября Гиммлер предписал объединить главное

управление полиции безопасности, главное управление

безопасности рейхсфюрера СС, управление тайной госу-

дарственной полиции (гестапо) и управление государст-

венной криминальной полиции в одно главное управле-

ние имперской безопасности под руководством Гейдриха.

В высшей степени разветвленная и всеобъемлющая

система специальной и тайной полиции держала в страхе

не только народ, но и функционеров государственного,

военного и партийного аппарата. Создавался ореол везде-

сущности гестапо. Режим каторжной тюрьмы, в которую

превратилась Германия, характеризовался целой серией

террористических приказов и законов. Смертная казнь

распространялась на ряд преступлений, например пов-

реждение оборонительных средств или уклонение от сбо-

ра металла. Общение с военнопленными строго запре-

щалось, подслушивание не только вражеских, но и союз-

нических Германии иностранных радиостанций каралось

судом. Противозаконные аресты так называемых полити-

ческих противников фашистского режима усилились после

указа 24 октября 1939. г./ Указ определял: «Заключенные

в период военного времени из-под ареста не осво-

бождаются. Категорически должно быть отказано в осво-

бождении активным политическим деятелям». Противни-

ки нацизма были заключены в концлагеря, число кото-

рых после начала войны значительно возросло, а также

в каторжные тюрьмы и тюрьмы для военнопленных. На-

звания таких лагерей, как Дахау, Бухенвальд, Заксен-

хаузен, Флоссенбюрг, Равенсбрюк, Маутхаузен, а также

Нейенгамме, Штуттгоф и Аушвиц (Освепцим), стали«

олицетворением убийств и истязаний. После начала

войны положение заключенных в концлагерях еще более

ухудшилось, и зимой 1939/40 г. они находились на грани

смерти от истощения.

Для всех противников фашистского режима начало

войны означало притеснения, усиленные расистскими го-

нениями, нужду и опасность смерти. Массы немецкого

народа должны были жить по военным законам. Более

восьми миллионов мужчин до конца мая 1941 г. были

призваны в вермахт, чтобы проливать кровь на полях

сражений за интересы германского монополистического

капитала. Рабочие, крестьяне, женщины, дети и старики,

оставшиеся на родине, попадали под действие многочис-

ленных законов, которые отменяли личные свободы, и без

того в высшей степени урезанные в гитлеровской Гер-

мании перед войной.

Многие меры, принятые фашистским руководством в

последние дни августа 1939 г. и в течение первых меся-

цев войны, были спланированы в деталях в предшест-

вующие годы. Так называемый имперский совет обороны,

образованный 4 апреля 1933 г. и преобразованный 30 ав-

густа 1939 г. в совет министров по обороне империи под

председательством Геринга, издал большое количество

законов, в которое входил прежде всего закон о военном

производстве, предусматривавший на случай войны под-

чинить одной общей системе государственно-монополисти-

ческого регулирования всю экономическую жизнь. Даль-

ше имелись постановления о внешней торговле и валют-

ном фонде, рационировании товаров народного потребле-

ния, введении ордеров и карточек на средства первой

необходимости и т. д. Поэтому не удивительно, что в

две недели, с 27 августа по 7 сентября 1939 г., были

изданы предписания и постановления, которые заполнили

около 200 страниц сборника государственных законов.

Этот поток законов дает ясное представление, как

фашистское государство выполняло свои функции регули-

рования в государственно-монополистической системе.

Западногерманские историки вместо тщательного ис-

следования действий государственно-монополистических

и военных органов усиленно пытаются доказать, что Гит-

лер с 1938 г. один определял политику фашистской

Германии в важнейших вопросах. Этим отрицается клас-

совый характер фашистской диктатуры как орудия

германского империализма и милитаризма. Все попытки

свести фашизм к гитлеризму западногерманские историки

предпринимают затем, чтобы оправдать немецкую моно-

полистическую буржуазию – главного виновника пре-

ступлений 1933—1945 гг., свести ее вину к минимуму,

не вспоминать две последние войны и тем самым защи-

тить империалистический общественный строй, ставший

анахронизмом.

В противоположность этому должно быть четко уста-

новлено, что Гитлер был выдвинут как орудие, фигура

и творение немецкой монополистической буржуазии, как

ее уполномоченный, защитник, депутат и представитель

ее партии. В лице Гитлера истинные правители Герма-

нии – монополисты благодаря тому, что они поставили

его во главе своего государственного механизма, имели

всю полноту власти. Государство фашистского фюрера с

1933 по 1945 г. исполняло ту политическую форму гос-

подства, которая больше всего соответствовала растущей

концентрации производства и капитала, а также выте-

кающей отсюда концентрации власти в руках немногих

заправил концернов. Это государство было откровенным

выражением неприкрытой диктатуры самых реакционных

монополистических группировок.

В качестве аргумента, «подтверждающего мнимую ис-

ключительность» и «классовую индифферентность»

фашистского фюрера, буржуазные историки иногда

ссылаются на монополистические и милитаристские груп-

пировки, которые иногда были в оппозиции Гитлеру.

Эти круги, которые группировались вокруг бывшего на-

чальника генерального штаба Людвига Бека и обер-бур-

гомистра Лейпцига Карла Герделера, вокруг Ульриха

фон Хасселя, Иоганна Попица, Яльмара Шахта и других,

в действительности не защищали альтернативу фашист-

ской военной политики. Они выражали скорее мнение

тех империалистических кругов Германии, которые ис-

кали далеко идущего сговора с западными державами и

приветствовали антисоветские планы перед 1939 годом и

во время «странной» войны. Эта позиция стала ясной из

одного документа, который фон Хассель передал в Швей-

царию в феврале 1940 г. Д. Лонсдалю Бриану, бывшему

в близких отношениях с британским министром иност-

ранных дел Галифаксом. В документе говорилось, что

война должна быть быстро окончена, «так как сущест-

вует большая опасность, что Европа совершенно разру-

шится и прежде всего быстро станет большевизиро-

ваться».

Эти круги также выступали за экспансию германского

империализма, однако они опасались, что фашистское

руководство преждевременно, «без достаточно полного

вооружения», нанесет удар и впутается в затяжную вой-

ну на два фронта. Когда вопреки их ожиданию первые

месяцы войны прошли для гитлеровской Германии бла-

гоприятно, они не скрывали своего удовлетворения завое-

ваниями фашистского вермахта. Так, в одном из их доку-

ментов говорится, что «объединение Австрии и Судетской

земли с рейхом проведено окончательно и не должно еще

раз стоять на обсуждении».

На востоке государственная граница должна быть

установлена по рубежам 1914 г.

Эта позиция руководящих представителей господству-

ющих классов Германии наглядно показывает стремление

всех направлений и группировок монополистов к экспан-

сии и агрессии. В Герделере, Беке и лицах, приближен-

ных к ним, из которых позднее многие были в числе

заговорщиков 20 июля 1944 г., заправилы монополий

видели своего рода резерв, который должен был высту-

пить на авансцену, как только клика Гитлера окажется

больше непригодной. Ибо основная концепция этой груп-

пы отличалась лишь в некоторых деталях политической

и военной тактики от официальных целей нацистов и

тоже была насквозь империалистической. Она предусмат-

ривала проведение антидемократического и антикоммуни-

стического внутриполитического курса, учреждение воен-

ной диктатуры и даже восстановление в Германии монар-

хии. Характерно, что даже британский историк Хью

Редвалд Тревор-Ропер при сравнении военных целей

Гитлера и этой группировки констатировал: «Взгляды

Хасселя и его друзей едва ли показывали какие-нибудь

отклонения».

Склонность к дискуссиям о буржуазно-демократиче-

ской альтернативе для фашистской авантюристической

политики обнаруживалась и в кругах дворян и офицеров,

а также католических и социал-демократических против-

ников Гитлера, которые группировались летом 1940 г.

вокруг графа Гельмута фон Мольтке. По наименованию

поместья Мольтке в Крейзау в Силезии эта группа полу-

чила название Крейзауский кружок.

Для большинства группировок монополистической

буржуазии были характерны враждебность и недоверие

к трудовому народу. Они видели в покушениях и путчах

единственный путь захвата власти в свои руки и всяче-

ски препятствовали созданию народной власти. Влияния

на политику и руководство войной, а также на жизнь

народа в первые годы войны они не имели.

Положение немецкого народа определялось прогрес-

сирующей милитаризацией всей жизни и жестокими

экономическими мероприятиями. К законам, изданным пра-

вительством перед началом войны, которые прямо каса-

лись жизненного уровня всего народа, относится «Поста-

новление о временном обеспечении жизненно важных

потребностей немецкого народа» от 27 августа 1939 г.

В соответствии с этим постановлением с понедельника,

28 августа, в Германии мясо, жир, хлеб, сыр, цельное

молоко, сахар, мармелад и другие продукты питания,

эрзац-кофе, мыло и богатые жиром моющие средства,

текстиль, обувь, кожаные изделия и уголь можно было

получать только по карточкам или ордерам.

Следует сказать, что у фашистского руководства была

неуверенность не только в положительном отношении

трудящихся к продолжительной, полной лишения войне,

но также в возможностях германской экономики выдер-

жать такого рода войну.

Правда, гитлеровская Германия, развязывая войну,

могла опираться на значительный экономический потен-

циал. По производству станков она даже достигла второго

места в мире после США. Благодаря форсированным

военным приготовлениям с 1933 г. она приобрела преи-

мущество в вооружении по сравнению со всеми другими

великими державами. Однако вывод, сделанный из этого

начальником военно-экономического отдела штаба вер-

ховного командования вермахта генералом Томасом, за-

явившим, что в Германии создана самая мощная военная

индустрия в мире, был ошибочным.

Следовательно, слабости немецкой военной экономики,

которые должны были катастрофически возрасти в дли-

тельной войне, вообще не принимались во внимание.

5 ноября 1937 г. Гитлер фактически признался в провале

так называемой экономической независимости, заявив, что

в процессе выполнения четырехлетнего плана не может

быть «фактических перемен в продовольственном снаб-

жении. Поэтому экономическая независимость теряет силу

как в области продовольственного снабжения, так и в

целом».

В одной из своих речей он добавил: «Единственный

выход, который кажется нам, пожалуй, сказочным, лежит

в приобретении достаточно большого жизненного прост-

ранства. Для решения германского вопроса может быть

только путь насилия».

В пачале войны не произошло изменений в ситуации,

изложенной в этой оценке. 22 августа 1939 г. перед выс-

шим командным составом Гитлер недвусмысленно заявил:

«Наше экономическое положение является настолько

тяжелым, что мы еще можем продержаться лишь не-

сколько лет... Нам ничего не остается другого, мы должны

действовать».

Анализ состояния предвоенной германской экономики

показывает, что гитлеровская Германия не была эконо-

мически обеспечена для ведения длительной войны. Так,

количество зерна, собранного осенью 1939 г., соответ-

ствовало только половине годового урожая. Зависимость

от иностранного ввоза составляла по продуктам питания

почти 20%, по жирам – 40—50%. Вследствие этого план

снабжения во время войны предусматривал уменьшение

потребления населением мяса на 68% и жиров на 57%

от мирового уровня.

Немецкая индустрия по-прежнему в высокой степени

зависела от импорта. Так, за счет импорта покрывалось

99% потребности бокситов, 95% никеля, 90% олова,

80% каустика, 70% меди, 66% минеральных масел,

50% свинца, 45% железа и 26% цинка. Даже благодаря

громадным усилиям в производстве синтетических мине-

ральных масел, главным образом на предприятиях «ИГ

Фарбен», можно было удовлетворить в 1939 г. только

18% потребности.

Какое значение имели для вооружения, например,

железо и сталь, становится понятным из протокола засе-

дания от 17 января 1939 г. у начальника военно-экономи-

ческого отдела штаба верховного командования генерала

Томаса. На этом заседании Томас говорил о «кризисе

с боеприпасами», а представитель начальника управления

вооружения армии генерал Штуд предсказывал сниже-

ние: производства боеприпасов для пехоты с 600 млн.

выстрелов ежемесячно до 200 млн., т. е. на две трети,

бомб – на 37%, торпед и мин – на 50%.

Эти факты еще раз наглядно показывают, что эконо-

мические резервы Германии в длительной войпо должны

были исчерпаться. Фашистское руководство пыталось

избежать этого быстрыми завоеваниями в ряде последо-

вательных «молниеносных» кампаний. Этой концепцией

руководствовались не только генералы – ее осуществле-

ния также требовали и одобряли экстремистские группи-

ровки монополистического капитала. Так, выступая 28 ап-

реля 1939 г. перед генеральным советом четырехлетнего

плана, член правления «ИГ Фарбениндустри» и гене-

ральный уполномоченный по химии Карл Краух говорил:

«Сегодня германское политическое и экономическое поло-

жение напоминает, как и в 1914 г., осажденную крепость

и требует уничтожающего удара в самом начале военных

действий». Эта концепция предписывала избегать войны

на нескольких фронтах, внешнеполитически изолировать

противников и молниеносно разбить их одного за другим

неожиданными массированными боевыми действиями.

Она допускала нарушение международного права, при-

менение преступных методов войны и террора в подверг-

шихся агрессии странах, чтобы полностью подчинить их

себе.

Такое вероломное ведение войны за пределами Гер-

мании, по мнению фашистских заправил, должно было

помочь им избежать общего напряжения всех сил внутри

страны. Несмотря на то что нацистская пропаганда много

говорила о тотальной войне, фашистское командование

не отважилось сразу же после начала агрессии использо-

вать все ее формы и средства, так как оно точно не

знало, какую реакцию это вызовет у народа и армии.

Опасаясь проявления недовольства рабочих, нового но-

ября 1918 года, гитлеровское правительство в первые

годы войны воздерживалось от проведения многих чрез-

вычайных экономических мероприятий, которые призна-

вались даже как необходимые.

С помощью концепции «молниеносной» войны, внут-

реннего и внешнего террора германский империализм и

милитаризм мог добиться значительных первоначальных

результатов. Однако империалистам не удалось ликвиди-

ровать несоответствие между их целями и политико-мо-

ральными, экономическим и военными возможностями.

Отсюда, а также из того факта, что германский империа-

лизм выступал как ударная сила реакционых и отжива-

ющих общественных сил с самыми разбойничьими, чело-

веконенавистническими и свирепыми целями войны, вы-

текало, что народы мира во главе с Советским Союзом,

как представителем исторически прогрессивных, новых

общественных сил, олицетворяющих победу социализма над

империализмом, должны были объединиться против импе-

риализма, который должен был потерпеть закономерное

поражение.

Фашистская Германия в первые годы войны была в

состоянии сформировать мощную агрессивную армию,

чтобы преследовать далеко идущие цели войны, потребо-

вавшие у человечества страшных жертв, но никогда она

не могла выиграть борьбу против исторического про-

гресса, против жизненных интересов всех народов, и в

том числе немецкого.

Классово сознательные трудящиеся и демократические

силы немецкого народа но были сбиты с правильного

пути их борьбы против антинационального, антинарод-

ного фашистского режима ни первоначальными победами,

ни лживой пропагандой и попытками подкупа, ни тер-

рором. Они были в Германии темных времен теми, кто

спасал честь немецкой нации.

4. Немецкое антифашистское движение Сопротивления

в первые месяцы второй мировой войны

Успех фашистского вермахта в Польше и продолже-

ние политики «странной» войны еще больше, чем прежде,

затрудняли борьбу немецких антифашистов. Шовинисти-

ческий и националистический угар фашистской пропаган-

ды все больше усиливался. Поток «военных трофеев» в

виде продуктов питания и предметов роскоши, которые

в Германии перед войной были редкими, позволил многим

забыть возраставший террор и жесткие хозяйственные

мероприятия в начале войны. Эти относительные мате-

риальные облегчения немецкий народ оплачивал повы-

шением производительности труда, снижением реального

заработка, взносами зимней помощи и другими принуди-

тельными посылками, а прежде всего человеческими жиз-

нями, которые приносились на полях сражений в жертву

интересам монополистического капитала. Наконец, война

развращала и деморализовала значительную часть наро-

да тем, что представители немецкой нации участвовали

в тяжких преступлениях против других пародов. Это

соучастие, увеличивающееся в ходе войны, сказывалось

как сдерживающий фактор при мобилизации КПГ широ-

ких кругов немецкого народа на борьбу против фашист-

ской диктатуры. Страх быть привлеченным к ответствен-

ности за свое активное или пассивное участие в

преступлениях мешал многим немцам стать на сторону

антифашистов, и они часто за «5 минут до 12» приковы-

вались к тележке германского империализма и милита-

ризма. Фашистская пропаганда способствовала этому де-

морализующему фактору, в то же время правящие круги

усиливали всеми средствами террор против всех антифа-

шистов.

В этих условиях немецкое движение Сопротивления

оказалось перед огромными трудностями. Закрытие на-

глухо государственных границ затруднило руководство

нейтральных органов КПГ партийными организациями.

Они должны были поддерживать связь по радио и

через уполномоченных ЦК, перешедших на нелегаль-

ное положение. Аресты, усилепный террор и призыв в

вермахт опустошали ряды организаторов Сопротивле-

ния в Германии. С сентября 1939 г. по июль 1941 г., по

данным гестапо, только в Берлине было арестовано

433 коммуниста и социал-демократа. Наконец, сказался

также тот факт, что не все антифашисты в Германии

признавали ориентацию ЦК КПГ на германо-советский

договор о ненападении и на оценку характера войны.

В нелегальных условиях не было возможности в ходе

дискуссии решать основные политические вопросы, и по-

тому у многих борцов Сопротивления обнаружилась неко-

торая неуверенность. Однако в большинстве своем члены

партии поддерживали выступления ЦК КПГ.

Полная ясность в политике Советского Союза и боль-

шое, непоколебимое доверие к ВКП(б) были в первые

месяцы войны для немецких антифашистов важнейшим

фундаментом их политической позиции и их активной

антифашистской борьбы. Каскады клеветы обрушила

западная пропаганда на германо-советский договор о

ненападении и советскую политику по отношепию к

Польше и Финляндии. Правильное понимание роли, кото-

рую Советский Союз как социалистическое государство

должен был играть в борьбе немецких рабочих против

империализма и милитаризма за свободную немецкую

республику, определяло в конечном счете позицию КПГ.

Она указывала при этом, что договор был заключен в

тяжелом положении, при сложной ситуации и мир можно

защитить только в том случае, если и немецкий народ

возьмет в свои руки судьбу немецкой нации. Так как это

не удалось сделать перед войной, то все силы должны

быть сконцентрированы па том, чтобы кончить войну

с помощью открытого выступления народа. Первое де-

тальное изложепие задач немецких коммунистов содер-

жало письмо партийного руководства от 21 октября

1939 г. ко всем руководителям и активистам КПГ. Не-

легальные коммунистические партийные организации бы-

ли ориентированы на то, чтобы действовать в совместной

борьбе с социал-демократами и членами профсоюза, хри-

стианскими и беспартийными, национал-социалистски-

ми рабочими и трудящимися крестьянами. Для эффек-

тивного решения поставленных задач ЦК КПГ требовал

создать повсюду крепкие партийные организации, на-

правлять лучших, политически грамотных членов партии

в руководящие органы и стремиться к образованию опе-

ративного руководства КП в Германии.

Партийное руководство решительно выступило про-

тив оппортунистов, которые утверждали, что в борьбе с

фашистским террором невозможно создать прочные пар-

тийные организации. Оно констатировало, что большие

задачи, которые стоят перед партией в условиях войны,

можно выполнить только через усиление нелегальных

партийных организаций.

Вербовка новых членов партии, систематическая разъ-

яснительная работа в массах, выпуск размпоженных на

ротаторе нелегальных листовок и газет, в которых пар-

тийные организации должны самостоятельно реагировать

на события и немедленно опровергать главные аргументы

фашистов,– это были непосредственные практические

задачи.

Для осуществления ориентации, данной в письме от

21 октября 1939 г., ЦК изменил структуру руководства

нелегальными партийными группами. После интерниро-

вания заграничного руководства ЦК КПГ, действовав-

шего перед войной во Франции, в Стокгольме под руко-

водством Карла Мевиса был создае новый Заграничный

центр КПГ, который после соответствующей подготовки

должен был стать оперативным руководством в Германии.

Одновременно возник партийный орган для руководства

уполномоченными ЦК по Германии. Такие уполномо-

ченные были в Берлине, Бремене, Гамбурге, Йене, Киле,

Кенигсберге, Мюнхене, Штуттгарте и других городах.

С риском для жизни приезжали в Германию уполномо-

ченные Артур Эммерлих, Вилли Галль, Рудольф Халл-

майер и Шарлотта Крон, чтобы передать решения ЦК

и установить связь между организациями Сопротивления,

борющимися нелегально в различных районах и городах

страны. С самого начала войны партийное руководство

давало правильные политические ориентации антифа-

шистскому движению Сопротивления.

В пригороде Берлина Адлерсгофе действовала под-

польная коммунистическая организация под руководст-

вом уполномоченного ЦК КПГ Вилли Галля. Он уже

приезжал нелегально в Берлин весной и летом 1939 г.

15 августа, после совещания с представителем ЦК в

Копенгагене, Галль снова возвратился в Берлин, где

активизировал работу на предприятиях. Он устанавли-

вал контакты с социал-демократами, борющимися неле-

гально. Подпольные коммунистические партийные орга-

низации в этой части Берлина объединяли около

150 борцов. Их руководителем был Отто Нельте, бли-

жайший помощник Галля. Эта организация восстановила

связи с группами Сопротивления на предприятиях

«Адрема машиненбау ГмбХ», АЕГ и «Амби машиненбау

ГмбХ» в Берлине «Иоганнисталь», «Дейче холлерит

машинен ГмбХ», «Шеринг АГ», «Берлииер машиненбау

АГ», ВФГ, «Шток», «Шварцкопф», «Карлсруэр индустри-

верке», «Дюренер металлверке АГ», авиационный завод

«Хеншель АГ» в Шенефельде под Берлином, а также на

многих мелких предприятиях.

Эти организации Сопротивления издавали политиче-

ские информационные бюллетени и прокламации. В них

освещались следующие темы: «Роль партии», «Как про-

водить дискуссию», «Из практики для практики», «К не-

которым вопросам повседневной борьбы», «Куда мы

идем?», «Почему Гитлер выиграл войну против Польши?»,

«Внешняя политика Советского Союза», «Враг находится

в собственной стране», «Борьба без мира», «Поход Крас-

ной Армии в Польшу». Членам этой организации Сопро-

тивления Курту Зейбиту и Руди Эрлиху удалось даже

издавать печатные материалы. В конце октября 1939 г.

в первый раз вышла «Берлинер фольксцейтунг» в 200 эк-

земплярах. В статье под заголовком «Наш народ хочет

мира» было сказано: «Наш народ хочет прочного мира.

Он не желает приносить жертвы и проливать кровь за

финансовый капитал. Действуя сообща, мы станем силой.

Каждый факт сопротивления на предприятии, каждый

саботаж налогового взноса буржуазии, каждое промедле-

ние сдачи крестьянами продуктов питания, каждое сопро-

тивление солдат и женщин является шагом на пути к

миру... Социал-демократ, коммунист, протестант или ка-

толик – у всех нас одна цель: мир! Долой виновника

войны Гитлера! Объединяйтесь все!» В различных номе-

рах «Берлинер фольксцейтунг» говорилось об империа-

листическом характере войны и о внешних и внутренних

проблемах. Публиковались письма солдат об усталости

от войны и о преступлениях, совершаемых немецко-фа-

шистскими войсками, рассказы о недовольстве рабочих

из-за неудовлетворительного снабжения и несправедли-

вости при распределении по категориям семейного пособия

для призывников.

Нелегальная организация КПГ, кроме того, устано-

вила прочные связи с другими берлинскими партийными

организациями. Она знакомила их членов с решениями

партийного руководства и проводила большую полити-

ческую разъяснительную работу среди населения. Ей

удалось охватить значительную часть децентрализован-

ных берлинских партийных групп. В апреле 1940 г.,

гестапо все же выследило организацию. 94 члена, в том

числе Вилли Галль и Отто Нельте, были арестованы,

25 июля 1941 г. фашисты казнили их. Усилиям к

созданию единого руководства в Берлине был нанесен

удар.

Организация Сопротивления молодых коммунистов

Берлина, которая в ночь на 9 сентября 1939 г. на раз-

вязывание войны фашистами ответила листовкой «Я зову

молодежь мира», 6 октября после речи Гитлера высту-

пила с новым ответом. Гитлер в этой речи, кроме всего

прочего, как известно, требовал «рейху достойных и со-

ответствующих колониальных владений». Поэтому в ли-

стовке, напечатанной Гейнцем Капелле и распространен-

ной им и его товарищами, говорилось: «Едва отзвучала

канонада в Польше, как лживый фюрер своей последней

речью снова поставил немецких юношей и весь немецкий

народ перед страхом новой войны. Либо колонии – либо

война! Итак, это то, что третий рейх может дать своим

юношам! Мир может быть только тогда, когда объеди-

нится весь немецкий народ и прогонит «фюрера катаст-

рофы». В середине октября Гейнца Капелле, Эриха Циг-

лера и других членов этой организации арестовали. Они

стойко вынесли пытки и не выдали ни имени уполномо-

ченного ЦК Шарлотты Кроне, которая направляла эту

организацию, ни имен других своих боевых соратников.

Многочисленные примеры свидетельствуют о муже-

стве и стойкости немецких антифашистов. Коммунист

Герберт Богдан, член организации Сопротивления в

Берлине, собирал у антифашистов одежду, продовольст-

вие и медикаменты, чтобы снабжать ими польских воен-

нопленных в Михендорфе. Пастор Карл Фишер и его

друзья в Нойбранденбурге за несколько месяцев снаб-

дили одеждой и обувью около 1100 польских военноплен-

ных. Позднее он передал польской организации Сопро-

тивления радиоаппаратуру и большое количество

револьверов. Социал-демократ Альфред Альтус в Дрез-

дене установил связь с польской группой Сопротивле-

ния и передал ей собственный радиоприемник.

Докеры в Гамбурге саботировали. При перестройке

торговых судов на военные они заготавливали материалы

так, что детали не подходили одна к другой. В Киле член

организации Сопротивления тайно разложил на койки

матросов отходящего корабля листовку «Письмо солда-

там». Она содержала сообщения московской и лондонской

радиостанций.

КПГ, находясь на нелегальном положении, после на-

чала войны прилагала много усилий, чтобы организовать

антифашистскую борьбу сообща с социал-демократами.

Эти усилия, однако, наталкивались на отказ со стороны

руководящих органов социал-демократии в эмиграции.

Правда, уже в начале войны у социал-демократов больше

не имелось единого партийного правления. Их эмиграци-

онное правление в Париже носило этот титул, но пред-

ставляло немногочисленные, преимущественно самостоя-

тельные, оппозиционные группы, такие, как заграничное

бюро «Ной бегиннен», Международный социалистиче-

ский союз борьбы (ИСК), группа революционеров-соци-

алистов и т. д. Влияние эмигрантских групп на нелегаль-

ную борьбу социал-демократов в Германии было незначи-

тельным. Преувеличенное мнение, существовавшее во

многих этих группах о том, что победоносная война

империалистических западных держав была бы кратчай-

шим путем к свержению фашистского режима, способст-

вовало тому, что многие социал-демократы чуждались

активного участия в движении Сопротивления. Рядовые

социал-демократы, которые включались в мужественное

антифашистское движение, часто присоединялись к орга-

низациям Сопротивления, которыми руководила КПГ.

За Обращением Парижского социал-демократического

эмигрантского правления о начале войны не последовало

никаких дел. Члены этого правления и другие руководя-

щие правые социал-демократические активисты, наобо-

рот, продолжали свою основную антикоммунистическую

и антисоветскую линию. Рудольф Гильфердинг еще до

начала войны говорил, что социал-демократы должны

идти вместе с империалистическими правительствами за-

падных держав «в бескомпромиссной борьбе против

большевизма и против тех левых социалистов, которые

составляют с коммунистами единый фронт». После на-

чала войны этой линии полностью придерживались Курт