Текст книги "Странник. Американская рулетка СИ"

Автор книги: Владимир Гржонко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

– …Другой – какой-то бродяга – случайно попадает на объект, точно угадывает чужой персональный код и тоже оказывается задействованным в игре. Потом эта русская девчонка, которая вечно сует свой чересчур длинный нос куда ее не просят... А теперь вот и наша любительница приключений становится единственной свидетельницей Встречи. Удивительные совпадения… Да-а, задачка… Ладно, Вилли, думаю, тебе придется заняться этой девушкой всерьез. Ты все понял? А этого я пока отведу в камеру.

Майер встал и, придерживая рукой скованного поникшего Виктора, направился с ним к выходу.

– Ну что, лапа, вот теперь я с тобой и побеседую.

Масляный с довольный видом потер руки и покосился на Майера. Тот едва заметно кивнул и захлопнул за собой дверь. Одно плавное движение, и Масляный уже склонился над Джоан, глядя ей прямо в глаза. Она отпрянула и хотела было вскочить на ноги, но Масляный сильно ухватил ее своей ледяной лапой за руку. От этого жеста узкая бретелька платья поползла с плеча вниз.

– Значит так: ты мне быстренько рассказываешь про русских, потом о том, что услышала и увидела здесь, и тут же отправляешься куда захочешь. Хоть в Голливуд. Но если ты, лапа, будешь сейчас упрямиться, то снимать тебя после этого можно будет только в страшилках, но уже без всякого грима…

Джоан находилась в каком-то странном состоянии, близком к прострации. Снова – как тогда в зале – ей казалось, что все это происходит не с ней, что она только наблюдает эту сцену со стороны, как будто смотрит телевизор. Тем более, что Масляный и в самом деле очень походил на киношного монстра. В настоящей, реальной жизни таких людей не бывает... Она хотела поправить спавшую бретельку, но стоило ей пошевелиться, как Масляный с видимым удовольствием рванул легкую ткань, и та легко расползлась у него под рукой. Грудь обнажилась почти до соска, но Джоан совсем не было стыдно. Только почему-то стало очень жаль испорченного платья. Почти такое же носила Та в том фильме, где ветер из подземки бесстыдно вздувает ей подол. Джоан тысячу раз пересматривала этот отрывок, ловя и пытаясь повторить каждое движение. Удивительно, как Ей удавалось избежать пошлости и грязи. По крайней мере, на экране. Джоан смотрела и знала, чувствовала, что она сама точно такая же...

Ухватившись за это воспоминание, Джоан почти не слышала шипящего голоса Масляного и даже не очень удивилась, когда мрачная комнатка поплыла куда-то в темноту…

Человек в пальто распахнул дверцу и сказал, что ни в какой Нью-Йорк ей ехать не нужно, и что он сейчас же отвезет ее обратно домой. Джоан послушно вышла из машины и, щурясь от яркого света фар, пошла вместе с ним по обочине. Из раскрытого нутра рефрижератора по наклонным сходням осторожно съезжал небольшой красный джип. Внезапно Джоан поняла, что ее не собираются везти домой. Она подумала, что Грэг оставил ее одну потому, что один раз ее уже отпустили, заставив все забыть и, видимо, решив, что она глупа, как все блондинки. Но теперь, когда они знают, что Джоан связана с ФБР, ее ни за что не оставят в покое. Ни за что!

Когда человек в пальто галантно распахнул перед ней дверь джипа, Джоан оглянулась. Оба грузовика удалялись, набирая скорость. На дороге осталась только брошенная машина Грэга. Помедлив секунду, Джоан решительно скользнула на сидение джип, на ощупь ухватилась за ручку противоположной двери и с облегчением обнаружила, что она поддается. Не думая о возможных царапинах и ушибах – так, как будто ее тело принадлежало другому человеку, – Джоан ничком выпала на дорогу, скатилась в канаву, влетела в кусты и только там позволила себе встать на ноги. Она бежала среди деревьев в почти полной темноте – до тех пор, пока не перестала слышать зовущие ее голоса.

А потом она по пояс провалилась в какую-то ледяную жижу и, немного успокоившись, прислушалась. В лесу было тихо. Джоан вылезла из лужи и, дрожа от холода, попыталась сообразить, в какой стороне осталось шоссе. Она вдруг поняла, что обязательно должна попасть в Нью-Йорк, чтобы предотвратить катастрофу. Теперь она точно знала, где искать того русского Ивана с его «грязной» бомбой.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ.

ДЖЕК

Если бы еще совсем недавно кто-то сказал Джеку, что ему так понравится самому принимать участие в операциях вроде той, которую пришлось провести этой ночью, он никогда бы не поверил. В его возрасте не следует так нервничать и бегать по коридорам, рискуя тем, что опять разыграется печень и поднимется давление. Но Джек вдруг почувствовал в себе такой непривычный, такой мальчишеский азарт, что ему даже показалось: он действительно помолодел. Во всяком случае, ни печень, ни суставы не давали о себе знать. Джек лег спать, не принимая снотворного. Фрэнк, которого он прихватил с собой из Лас-Вегаса, и несколько проверенных людей из Центра – вот все силы, которые понадобились для того, чтобы обезвредить русского бандита и освободить Весли. Пустяк, но как приятно! Наверное, это правда, что в каждом взрослом – даже пожилом мужчине – скрывается ищущий приключений мальчишка...

На следующее утро Джек проснулся, как обычно, ровно в девять. Нужно было сделать несколько важных звонков в Нью-Йорк и просмотреть на интернете новостные бюллетени. Как он и предвидел, политики начали усердно разрабатывать брошенную им как кость информацию. Слухи уже проникли в газеты, биржа тревожно призадумалась. Если он все рассчитал правильно, то совсем скоро к делу подключится ФБР. Конечно, об этом ему своевременно сообщат, но Джеку нравилось предугадывать те шаги, на которые он провоцировал всех невольных участников операции.

Джек вышел на внутренний балкончик и, облокотившись на перила, внимательно оглядел пустой холл Центра. Гости, как знаменитые, так и не очень, скорее всего, еще отсыпались после бала. Они тут совсем неплохо устроились, подумал он, вдохнув чистый прохладный воздух. Впрочем, так он думал всякий раз, когда прилетал сюда из Нью-Йорка. Но это его посещение Центра – последнее. Ах, как жаль, что больше нет старого Джона! Он, Джек, уже отдал распоряжение похоронить погибшего президента прямо здесь, на территории Центра. К сожалению, на этот раз без всяких почестей... Они с Джоном проработали вместе много лет и, когда у Джека было время, он всегда старался навестить друга. Поговорить, поспорить, обсудить с ним детали очередной операции. У Джона была светлая голова. Если он и заблуждался, то, в основном, только в отношении собственной персоны. Джон почему-то считал, что рожден политиком. Но на самом деле у него был слишком раскрепощенный для политика ум: слишком мало гибкости и умения ладить с людьми. Только работая с Джеком, он смог реализовать свои подлинные таланты. Да еще остаться в истории как подающий большие надежды безвременно погибший президент. Если бы Джек не помог ему тогда, то, вполне возможно, его действительно пристрелили бы. Но Джон опередил всех своих недоброжелателей. Да еще так ловко разыграл русскую карту, что Америка перепугалась до смерти. А это, в свою очередь, дало возможность провести еще несколько удачных операций. И все, включая самого Джона, остались довольны. Бедняга, надо же было так глупо умереть в самом начале их главного проекта, даже не увидев первых результатов!..

Да-а, вот мы и опять подставим им русского. Конечно, учитывая ситуацию в мире, кое-какие арабские семьи будут сильно недовольны тем, что у них не окажется никакой возможности реализовать свои самые кровожадные намерения. Не следовало бы наживать такое количество врагов, даже если собираешься исчезнуть для всех. Ну что ж, Весли достанется в наследство сложное и запутанное хозяйство.

Вспомнив о Весли, Джек нахмурился. Он был не очень доволен внуком. Слишком много эмоций и фантазий. Слишком сосредотачивается на мелочах, забывая, что это только мелочи. До сих пор дуется на него, дурачок. Но это пройдет. Весли не может не понять, что именно он ему предлагает… Джек был искренне убежден, что сам он в его годы был вполне зрелым и самостоятельным человеком. Подумав об этом, Джек усмехнулся. Нет, это вовсе не стариковское брюзжание. На самом деле он прекрасно понимал, что возраст тут ни при чем. С возрастом люди не становятся умнее. Может быть, прибавляется немного опыта, но и только. А Весли... что он знает о жизни? Но ничего, Джек был уверен, что испытания пойдут ему на пользу... Включая знакомство с таким человеком, что само по себе тоже испытание. Хотя у Джека не было никаких иллюзий в отношении Шейха, он знал, какое мощное впечатление тот производит на других. Аура, как теперь говорят... Аура безграничной власти, жестокости и страшной тайны... Мальчишка и девчонка не могли этого не почувствовать. Они должны были понять, какого уровня секрет доверил им Джек.

Размышляя о своем ночном визите в резиденцию Шейха, Джек подумал о том, что не все прошло гладко. Этому русскому бандиту второпях сломали руку. Теперь от него, конечно, мало проку, но Джек все равно отправит его в Нью-Йорк: бандит на самом-то деле был, конечно, профессиональным разведчиком и для операции «Большой страх» подходил как нельзя лучше. Люди как деньги – ими не следует разбрасываться, они всегда могут пригодиться.

Прокручивая в голове события прошедшей ночи, Джек подумал, что самая удачная из последних его находок – это русская девочка Настя. Было бы славно, если бы именно она была его внучкой. Или если бы он встретил ее лет сорок назад... Но познакомились они недавно, при вполне обычных обстоятельствах: какие-то мелкие мафиози привезли девушку из России в Америку, чтобы заставить ее работать в публичном доме. Она сбежала, хотя Джек и подозревал, что продавать свое тело не казалась ей таким уж неприемлемым занятием. Скорее всего, Насте просто не понравилось, что ею пытаются командовать грязные необразованные ублюдки. Вербовщика, который работал на Джека, она сначала тоже приняла за сутенера. Джеку сразу подкупило то, как независимо она себя вела, и даже без консультаций с психологами он понял: использовать эту девушку в качестве менпета невозможно. И все равно оставил ее у себя, выдав за взбалмошную дочь русского нувориша. Вот она ему и пригодилась в работе с русскими. А скоро пригодится еще больше – в Нью-Йорке. Джек не очень верил в загадочность русской души, которую так любили воспевать их классики, но иметь под рукой неглупую девочку, знающую русскую психологию изнутри – а потому куда лучше теоретиков из ЦРУ – было полезно.

Вспомнив, что пора принимать лекарство, Джек вернулся в спальню, запил таблетки специально приготовленной водой и стал переодеваться, чтобы спуститься вниз, в ресторан. Он знал, что после такой неспокойной ночи Весли будет спать долго, и хотел переговорить с его рыжей подружкой наедине. Джек надеялся, что она не забыла о его просьбе. Девушка была из старой семьи и, хотя ее отец всегда казался Джеку полным ничтожеством, к ней он испытывал искреннюю симпатию. К тому же Джек хорошо помнил деда Фелисии, с ним всегда было приятно иметь дело... Они с Весли улетят на остров сегодня ночью, и уже там, на месте, Джек постепенно передаст внуку все дела.

В ресторане, проходя к своему столику, он увидел Настю, которая разговаривала о чем-то с бледной несчастной актрисой, и издали ей улыбнулся. По этой улыбке Настя сама догадалась, что сейчас подходить к нему не следует. Поболтать они успеют и позже. Кстати, нужно не забыть отправить эту очаровательную кинокрасотку домой. После того, как ФБР получит некую любопытную информацию, оно просто не может не заинтересоваться ее персоной. Что ж, он устроит для ФБР замечательный спектакль. Ведь эта блондинка хотела сыграть большую роль? Вот и прекрасно, он предоставит ей такую возможность. Эта девочка и так уже невольно оказалась в центре событий. Конечно, очень жаль Джона, но... его случайную нелепую смерть тоже следовало использовать. Ведь Майера все равно необходимо было убрать. Кроме того, что он вызывал теперь у Джека естественное отвращение, доверять этому скользкому негодяю было уже невозможно. А так все получилось как надо. Конечно, Джек мог бы просто отдать приказ, и никто не посмел бы задавать ненужные вопросы. Но Джек знал, что даже последнему исполнителю лучше всего проникнуться идеей справедливости возмездия. Бедняга Джон, убитый по поручению Майера этим садистом, его любовником – что ж, вполне приличная версия. Особенно если учесть, что состряпана она была на скорую руку. Эта грязная сволочь Майер не заслуживал даже того, чтобы устраивать ему персональную автокатастрофу! Джек вспомнил ночной разговор с Весли и подумал, что хоть в этом его внук повел себя как мужчина. Джек не чувствовал бы себя спокойным, если бы убрал Майера без ведома внука. Этот шаг – молчаливое согласие Весли на то, чтобы решить проблему самым радикальным способом – значительно укрепил их взаимоотношения. Джек с гордостью подумал о том, что его мальчик все-таки сумел переступить через свою слабость и принять единственно верное решение...

Он заметил Фелисию, уже сидящую за его столиком в углу, и приветливо помахал ей рукой. Не хватало еще, чтобы после всего, что произошло с ней за последние дни, эта впечатлительная девушка решила, что дед ее приятеля монстр или сумасшедший. Тот ночной разговор был предназначен скорее для Весли, чем для нее. Теперь следовало заняться девушкой вплотную.

Они пили кофе и сок, Фелисия внимательно слушала Джека, и он порадовался, что не поленился внимательно изучить все сведения о ней, заблаговременно собранные его подчиненными. Похоже, что идея провести хотя бы несколько лет так, как он предлагал, пришлась ей по душе. Тот самый остров-рай, который Джек построил когда-то для Фила, после смерти приятеля пришел в запустение. Но привести его в порядок было совсем не трудно. Конечно, многое из того, что тогда придумал Джек, сегодня могло бы показаться наивным, но он предоставит Весли и Фелисии возможность создавать себе рай на свой вкус. Заодно, подумал Джек, было бы неплохо отправить туда и Настю… если, конечно, она не провалится во время предстоящей операции. Но хотелось верить, что эту возможность он исключил. Оба русских должны попасть в руки ФБР, а вот насчет Насти он уже отдал приказ, чтобы ее вовремя забрали из Нью-Йорка.

Джек снова улыбнулся Фелисии и даже потрепал ее по руке. Интересно, подумал он, у моего правнука могут быть такие же ярко-рыжие волосы... Если только Весли сделает из преподнесенного ему жестокого урока правильные выводы. В этой девочке, в отличие от ее отца, чувствуется порода… Нет, оборвал себя Джек, что-то он сегодня совсем расчувствовался. Потому, наверное, что операция набирает обороты; все самое главное сделано, последние распоряжения отданы, и теперь уже никто не сможет помешать тому, что должно произойти через несколько дней. Никто, даже он сам.

Попрощавшись в Фелисией, Джек отправился вниз, в камеру, чтобы навестить русского. Кто бы не послал его сюда, сейчас самое время объясниться. Джек любил такие, как он их называл, «психологические выверты». Кроме того, он был убежден, что никакие тайны невозможно хранить слишком долго. Достаточно вспомнить знаменитый «Манхэттенский проект», секретность которого обеспечивала вся разведка США. Джек с удовольствием вернулся мыслями в прошлое: тогда несколько представителей старых европейских семей обратились именно к нему. Им очень не хотелось, чтобы Америка монополизировала атомное оружие. В этом случае перспективы для остального мира были бы слишком уж мрачными. Тщательно подготовленная операция прошла удачно: русские получили свою бомбу. Равновесие сил было восстановлено.

Разумеется, тогда Джек справился с заказом легко. Но сделал для себя любопытный вывод: всегда нужно принимать в расчет неизбежность утечки информации и использовать ее в своих целях. Более того, именно на этом Джек строил многие свои операции. И, в частности, проект «Большой страх», тоже направленный на восстановление нарушенного равновесия...

– Мне нравится, как вы работаете, – сказал Джек, глядя, как русский баюкает свою сломанную руку. – Вы профессионал и должны понимать: мне ничего не стоит сделать так, что вы расскажете обо всем, что знаете – и даже немного больше. Впрочем, ваши тайны меня не интересуют.

Несмотря на боль, русский усмехнулся.

– Да-да, я говорю с вами совершенно откровенно. Более того, посвящу вас в свою тайну – ту самую, которую вы тщетно пытались раскрыть. Ведь, насколько я понимаю, вы довольно давно занимаетесь нашим Бюро. Не исключено, что ваши люди даже проникли сюда, в Центр.

Русский хотел встать, но мешала загипсованная рука, и он только поморщился. На всякий случай Джек слегка отодвинулся от окошка, через которое ему была видна крохотная камера.

– Так вот, – сказал он, – в Нью-Йорке, прямо в центре Манхэттена, очень скоро произойдет крупный теракт. Иван, с которым вы уже знакомы, доставит туда чемодан с «грязной» бомбой, разумеется, сам не подозревая о том, что делает. Как вам нравится такой поворот событий?

Подняв голову, русский с усмешкой посмотрел Джеку прямо в глаза.

– Похоже, вы пытаетесь меня запутать, мистер Триммер. Представить себе не могу, для чего вам, американцу, понадобилось бы устраивать на месте Нью-Йорка пустыню. Это было бы слишком даже для арабских террористов…

– Вот именно. Вы не можете представить себе очень многое. А ведь существуют вещи, без которых трудно обходиться человеку, который выбрал такую профессию как ваша. Например, хорошо развитое воображение. Но вы мыслите стереотипами: кому это выгодно? Если бы всегда можно было ответить на этот вопрос однозначно, то любые преступления раскрывались бы легко и просто.

Не желая, чтобы у русского создалось впечатление, что он его уговаривает, Джек сделал паузу и добавил:

– Впрочем, я не намерен вести с вами пустые споры. У меня к вам предложение. Что, если я доставлю вас в Нью-Йорк и отпущу на все четыре стороны?

– И все? – Джек увидел, что русский презрительно улыбается.

– Да, и все. А вы предпочли бы посидеть здесь, пока вас не выручат ваши друзья? Боюсь, это произойдет не скоро.

– Нет, я пытаюсь понять, для чего вы рассказали мне про теракт, – русский наконец-то тяжело поднялся и подошел поближе. Джек снова отступил на шаг. – Да не бойтесь вы, с поломанной правой рукой я не боец.

– А вы не торопитесь, – глядя, как русский осторожно сдвигает повязку на шее, Джек вспомнил, что ночью не распорядился дать пленнику болеутоляющее. Впрочем, боль только обостряет сообразительность. – Вашего Ивана рано или поздно непременно арестуют. А мы уж постараемся устроить так, чтобы самому последнему полицейскому сразу стало ясно, кто его хозяева. Даже если теракт почему-либо не произойдет, этот авантюрист все равно окажется в центре событий. Да таких событий, которые надолго отвлекут внимание мировой общественности от мусульманского терроризма. Арабы перестанут быть международным пугалом. Как вам такое объяснение?

– Допустим, я вам верю...

Джеку не понравился тон этого человека, находящегося в его руках. Подопытные кролики должны быть умней и сговорчивей.

– Значит, вы хотите создать новое пугало – русского террориста? Но это же смешно!

– Вот все и посмеются, – Джек даже не пытался скрыть раздражение. – Особенно ваши нефтяные магнаты. Новый железный занавес я вам не обещаю, но и без него обстановка в мире накалится до предела. Ладно, собирайтесь: скоро вас доставят в Лас-Вегас, а оттуда в Нью-Йорк. А там уж поступайте как знаете. Хочу, чтобы вы меня правильно поняли: я рассказал вам обо всем только для того, чтобы вы, бросившись на поиски Ивана, тоже попались в лапы ФБР. От вас, надо полагать, тянется дли-и-инная ниточка за океан. Тут уж ни у кого не возникнет никаких сомнений. Согласитесь, совсем неплохо придумано. Впрочем, вы можете и не ловить Ивана, а сразу же убираться домой. Но далеко ли вы успеете уехать?.. Во всяком случае, ручаюсь, что мы с вами больше не увидимся.

Кажется, на сей раз русского пробрало. Он ничего не ответил, но Джек был уверен, что в его мозгу идет лихорадочная работа. Этого было достаточно. Джек захлопнул окошко и отправился наверх, размышляя, все ли он сделал так, как нужно. На месте русского он постарался бы добраться до бомбы и избавиться от нее прежде, чем кто-либо сможет доказать ее принадлежность. Но сделать это ему будет довольно сложно, учитывая тот факт, что в ФБР не забудут спустить дополнительную информацию, и агенты наверняка зароют носом землю в поисках всех, кто хоть как-то причастен к этому делу.

В холле его дожидалась Настя. Ладно, подумал Джек, протягивая ей руку и с удовольствием ощущая в своей ладони ее прохладную нежную ладошку, несколько минут он может посвятить этой девочке. В принципе, она была его менпетом, только сама об этом не догадывалась. Ведь это совсем не обязательно – держать своих питомцев в клетке…

– Я заметил, что тебе нравится Иван, – Джек всегда разговаривал с Настей очень мягко, как нестрогий мудрый дедушка. – Идем вон туда, на диван, и поговорим.

Опустившись в мягкое кресло, Джек внимательно смотрел на Настю, присевшую на краешек дивана, и ждал от нее ответа.

– Ну что вы, – сказала она, кокетливо скосив глазки. – Он, конечно, славный, но слишком уж дикий для того, чтобы понравиться мне всерьез. Одно его пальто чего стоит! Помните, то самое, набитое инструментами. Кошмар просто…

– Ну, во всяком случае, ты с удовольствием проводила время в его обществе, – заметил Джек.

Настя попыталась протестовать, но Джек жестом остановил ее.

– Милая моя, тебе придется поехать за ним в Нью-Йорк. Мало того, могу тебе обещать: если все пройдет удачно, через несколько дней ты окажешься в таком месте, по сравнению с которым этот Центр – просто дешевая придорожная гостиница.

Кажется, Джек сказал ей чуть больше, чем намеревался. Сегодня он действительно ведет себя просто неподобающим образом. Джек поджал губы и добавил уже совсем другим тоном:

– Инструкции получишь у Фрэнка – чуть позже, перед самым отлетом. Ну все, беги по своим делам, а я еще немного посижу здесь.

Настя чмокнула его в сухую щеку и убежала, а Джек подумал: удивительно, но эта несчастная безродная девчонка относится к нему куда лучше, чем его собственный внук. Хотя он и догадывался, что под простоватой внешностью Насти скрывается маленький хищный зверек.

Следующей на очереди была актриса. С ней тоже следовало поговорить так, чтобы фэбээровцам было за что зацепиться. Но не более того. Смерть старого Джона тоже сослужила хорошую службу: теперь можно было приоткрыть его и, следовательно, полноценно использовать номер Пятый для своих игр. Джек подумал, что Джон был бы доволен тем, как он распорядился судьбой его пассии. Надеюсь, с иронией подумал Джек, что покойник доволен и тем, как она распорядилась его собственной жизнью. Наверное, ему было приятно умереть от руки предмета обожания… или хотя бы ее копии. Хотя лично он, Джек, никогда не находил ничего притягательного ни в самой Мэрилин, с которой был хорошо знаком, ни во всех этих похожих на нее платиновых красавицах. Вот и еще одна причина, которая мешала Джеку считать своего старого друга хорошим политиком. Нельзя так любить женщин! Он говорил об этом Джону еще тогда, до выстрела в Далласе, но Джон, вопреки здравому смыслу, продолжал рисковать своей карьерой ради этой безголовой суперзвезды... В результате американское кино лишилось очередного секс-символа. Впрочем, тут же появились другие. Да и сам Джон, останься эта дура в живых, вряд ли столько лет испытывал бы к ней трепетные чувства. А так... Нет, покойник определенно мог быть ему благодарным.

Джек позвонил Фрэнку и велел привести к нему актрису. И сразу следом за ней – Ивана. Нужно было позаботиться, чтобы все выглядело так, как будто номер Пятый случайно оказалась обладательницей последней части информации. Впрочем, эта наивная блондинка – совсем не то, что матерый русский. Джек вспомнил ее лицо в тот момент, когда она передавала ему последние слова покойного, и подумал, что с ней все будет значительно проще.

Этой ночью он вырвал почти бездыханную красавицу из лап майеровского палача. Дурочка пришла в себя, кинулась на грудь своему спасителю и сама обо всем рассказала. О своих блужданиях по Центру, о встрече с менпетом, о «страшном» подслушанном разговоре, о смерти Джона... Сначала Джек подумал, что обладательницу подобной информации нельзя выпускать из Центра. Но потом сообразил, что, судя по ее рассказам, эта насмерть перепуганная красотка почти ничего из услышанного не поняла или не запомнила. В ее памяти осталось только то, что показалось ей наиболее важным. С его стороны было бы неразумно не использовать подвернувшуюся возможность. Нет, эту девочку следовало отправить домой…

Поднявшись к себе, Джек прошел в кабинет и уселся за массивный письменный стол – точную копию того, который стоял в его нью-йоркском кабинете. С возрастом начинаешь бережней относиться к своим устоявшимся привычкам. Чуть позже, на острове, Джек обязательно построит себе такой же кабинет – и даже позаботится о том, чтобы вид из окна был похожим. Можно, например, сымитировать мост Джорджа Вашингтона, но это уже было бы глупостью: кому нужен на острове этот огромный мост? Странно, почему-то именно сейчас, когда механизм запущен и до операции осталось всего несколько дней, Джек почувствовал непривычную нерешительность. Чего он, в сущности, добивается? Они с Джоном просчитали все возможные последствия, и это придало их замыслу вид строгой научной теории. Но теории хороши только для его наивного внука или для профессионалов, вроде этого русского разведчика. В глубине души Джек понимал, что его больше интересует другое. А именно, постановка этого грандиозного спектакля. То есть действо само по себе. В чем заключается смысл искусства? Об этом написаны сотни книг, и все равно никто толком не знает, что заставляет людей заниматься творчеством. Но Джек Триммер – человек, благодаря фантазии и творческой энергии которого были воплощены в жизнь сотни и сотни самых разных чужих капризов, однажды может позволить себе роскошь поработать на самого себя, оставив в дураках всех, – и потом еще посмеяться над ними.

Джек нахмурился: сегодня он все время отвлекается на пустые рассуждения. И, хотя все самое важное уже сделано, еще рано благодушествовать, рискуя допустить досадные ошибки. Джек заставил себя сосредоточиться и раскрыл лежащую перед ним папку. В это время чуть слышно загудел зуммер: Фрэнк доложил, что актриса ждет. Джек придал лицу соответствующее выражение и, когда в приоткрытую дверь скользнула бледная осунувшаяся красотка, приветливо кивнул, указывая ей на стул.

– Как видите, дорогая моя, целый ряд ужасных происшествий не позволяет нам продолжить работу над проектом, для участия в котором вас нанимали, – блондинка с готовностью кивнула, и Джек увидел, что она вот-вот расплачется. – Но я думаю, что было бы несправедливо, если бы мы, расторгнув контракт, не выплатили вам компенсацию. В ближайшие дни гонорар будет перечислен на ваш банковский счет.

Девушка снова кивнула, но Джеку было понятно, что деньги для нее сейчас не имеют ни малейшего значения. И, тем не менее, они уже переведены: пусть ФБР лишний раз поломает голову над вопросом, за что она получила такую крупную сумму.

– Позвольте дать вам добрый совет, – Джек постарался, чтобы его голос звучал как можно мягче и доверительней. – Поезжайте-ка вы к отцу. И хотя я абсолютно уверен, что, если бы не трагические обстоятельства, вас ждала бы заслуженная слава, в настоящий момент будет гораздо лучше, если какое-то вы время поживете дома. Купите отцу новый магазин, например…

Говоря это, он взглянул на телефон, и тот, словно по приказу, немедленно зазвонил. Джек старомодно извинился и бросил в трубку несколько коротких фраз.

– Ну вот, не дают поговорить спокойно, – пожаловался он девушке. По ее лицу было понятно, что она с удовольствием покинет этот кабинет в любой момент, но Джек попросил ее не торопиться. Дела отнимут всего несколько минут. А он хочет побеседовать с ней о ее карьере. Чувствуя себя ответственным за случившееся, Джек готов поговорить со своими друзьями, серьезными людьми в Голливуде, о ее будущем. Конечно, не сейчас, а через некоторое время, когда она отдохнет и полностью оправится от потрясения. Он ведь знает, что актеры – люди с чувствительной душой и тонкой нервной системой...

Дверь приоткрылась, в кабинет заглянул Иван. Джек сделал приглашающий жест и, когда русский подошел к столу, представил его актрисе. Русский кивнул и с вполне мужским интересом посмотрел на девушку. Та, привычно скрывая раздражение, отвела глаза и поправила юбку на коленях. Именно на это Джек и рассчитывал. Теперь после обработки актриса наверняка не забудет русского.

– Так вот, Иван, вы улетаете сегодня ночью в Лас-Вегас. Там вам передадут все инструкции. После этого вы летите в Филадельфию, а оттуда в Нью-Йорк. Сам я в ближайшие время буду очень занят, и поэтому решил прямо сейчас вручить вам кое-какие документы, которые могут вам понадобиться. В таких делах я стараюсь не полагаться на подчиненных…

Джек сделал многозначительную паузу и подумал: не переигрывает ли он? Впрочем, ерунда, с этими людьми чем примитивнее себя ведешь, тем лучше.

– Да, и вот еще что. Для вас будет забронирован номер в отеле «Волдорф-Астория», – подняв со стола папку, Джек протянул ее русскому. – В вашем распоряжении несколько дней. Теперь самое главное: в инструкции не будет указано место и время. Надеюсь, вы достаточно хорошо знаете Нью-Йорк. На четвертый день, в среду, около одиннадцати утра вы должны быть на углу Таймс-Сквер и Сорок седьмой улицы…

Все это прозвучало интригующе, почти как в шпионских фильмах. Джек заметил, каким странный взглядом проводила русского актриса. Вот и замечательно. Теперь всем, кто заинтересуется операцией, будет над чем поразмыслить. Если эта девчонка не совсем пустоголовая, даже ей окажется по силам сопоставить то, что ее так ужаснуло в кабинете Джона, и эти инструкции. Поймать русского с его чемоданом в Нью-Йорке будет непросто. Зато кажущаяся близость добычи подстегнет энтузиазм охотников. И, соответственно, развяжет им языки, поддерживая тем самым нужные ему слухи. Джек хорошо знал высокопоставленных бюрократов из ФБР: если они уверены, что поймают преступника, то обязательно сообщат о его существовании прессе. Молчат они только о безнадежно проваленных операциях...

Еще некоторое время Джек посвятил разговору с актрисой, по-прежнему искренне недоумевая, что привлекательное можно было найти в этой белокожей девице с круглым лицом, вздернутым курносым носом и голубыми печальными глазами. Потом он отпустил ее и, чувствуя некоторую усталость – вероятно, сказывалась хлопотная ночь, – собрался было на ланч. Есть совсем не хотелось, но лекарство следовало принимать перед едой, и поэтому приходилось придерживаться определенного распорядка.