Текст книги "Странник. Американская рулетка СИ"

Автор книги: Владимир Гржонко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

– Они и в номерах на верхнем этаже заставляют зашторивать окна. Говорят, что «Объект пятьдесят один» нельзя рассекречивать. Но так даже интересней, когда вокруг такая темень... Знаешь, только здесь я поняла, что звезды действительно могут светить. Видишь, вот эта россыпь называется Млечный путь...

Песок слабо отсвечивал, как будто фосфоресцировал, усиливая сходство с океаном. Во время моих морских путешествий мне приходилось наблюдать это таинственное свечение. Правда, тогда меня больше занимало другое – чтобы никто не заметил моего появления на палубе. Зайцев не любят ни на пассажирских теплоходах, ни на сухогрузах. Матросики, как и все мающиеся в ограниченном пространстве люди, существа нервные и жестокие. Но, честно говоря, я предпочел бы иметь дело скорее с грубыми матросами, чем с тем милым интеллигентным старичком… кажется, его зовут мистер Триммер. Впрочем, от меня сейчас мало что зависело...

Я неопределенно кивнул и сразу почувствовал в своей ладони ее прохладную ладошку. Идти было довольно легко; после искусственной свежести кондиционеров остывающий ночной воздух казался каким-то особенно вкусным; песок приятно похрустывал под ногами. Настя, уверенно ориентируясь в темноте, вела меня куда-то, и через пару минут мы добрались до огромной, покрытой бетонными плитами площади. Здесь в полном беспорядке были разбросаны невысокие темные и довольно мрачные строения, вроде того алюминиевого ангара, через который мы попали в Центр. Настя схватила меня за руку и потащила в сторону ближайшего. На его рифленой стене я заметил ослепительно белый круг, и в нем две огромные цифры – пятерка и единица.

– Только одна просьба, – Настя остановилась перед дверью и внимательно посмотрела на меня. Раскаленный за день металл на ощупь напоминал только что вынутый из духовки противень. – Никому не рассказывайте, что я вас сюда водила, ладно? А то они тут все перекроют. Для гостей существует Центр и корпуса, но меня предупреждали: наружу вылезать нельзя. Только я, конечно, все тут разведала от нечего делать. Жутко интересно же! Но если Майер узнает, он будет ужасно ругаться. Ну что, пошли – или все-таки боитесь?

Внутри было совсем темно. Немного повозившись, Настя щелкнула выключателем, и свет мощных прожекторов, установленных под самым потолком, залил все огромное помещение. В самом его центре, в сетке металлически поблескивающих конструкций и опор, висел огромный серебристый диск.

– Ну как? – нетерпеливо спросила Настя, и ее голос гулким эхом пробежался по ангару. – Нравится?

– Пока не очень, – честно ответил я, приглядываясь к диску. Эта штуковина напоминала декорации к какому-то дурацкому фантастическому фильму про летающие тарелки.

– Идемте поближе, можно даже заглянуть внутрь! – Настя безбоязненно подошла прямо к «тарелке» и, нагнувшись, пробралась между опор к ее сверкающему боку. Я не подвержен глупым мистическим страхам, но в этом ангаре почувствовал себя неуютно, как будто оказался ночью один в морге. Кроме того, у меня появилось ощущение, что за нами наблюдают.

– Это и есть та самая тарелка. Понимаете, Иван? Та самая! Да вы что, никогда телевизор не смотрите? Ну, «Объект пятьдесят один»! Таинственное место в пустыне, где спрятан космический корабль пришельцев... Вот это он и есть! Да не бойтесь вы так, никто вас здесь не укусит…

Проклиная себя одновременно и за страх, и за нежелание его показать, я приблизился к Насте. Конечно, мне приходилось слышать про таинственный «Объект пятьдесят один». Правду о нем тогда рассказывали или нет, но, судя по всему, охраняться такой объект должен был очень серьезно. Вряд ли даже могущественному Бюро удалось бы незаметно построить подземные сооружения прямо под носом у охраны. Но ведь мы с Настей вошли сюда беспрепятственно. Значит, это действительно декорация, подделка для развлечения простодушных богачей, и бояться мне особенно нечего. Я ведь почти работник Бюро, если верить старику Триммеру. И нахожусь здесь легально.

– Иван, – позвала меня Настя из люка, который я даже не сразу заметил, – идите сюда, тут здорово.

Внутренние помещения летающей тарелки, должно быть, полностью соответствовали представлениям среднего обывателя о космическом корабле инопланетян: по кругу вились разноцветные проводки, в центре вогнутого потолка висел большой блестящий многогранный светильник, слегка напоминающий страшный дефицит советских времен – чешскую хрустальную люстру; прямо под ним находился пульт управления с экранами и множеством разноцветных кнопочек. Вокруг него веером стояли кресла, более всего походившие на пляжные лежаки.

– Настенька, – сказал я как можно ласковей, – я вас, наверное, разочарую, но научная фантастика – не мой конек. К тому же, у человека, который все это создал, явно не хватило сообразительности. Посмотрите: лежа в этих креслах, дотянуться до пульта управления невозможно. Ну, только если предположить, что руки у инопланетян в два раза длиннее туловища... Понимаете? Это же явная липа!

– Да ну вас! – Настя в раздражении отвернулась от меня и стала пробираться между опор к выходу. – Строите из себя черт знает кого! Липа! Много вы знаете об инопланетянах! Между прочим, тут неподалеку есть хранилище, где в холодильнике держат их тела. Хотите взглянуть? Только это очень противно, и я туда не хожу... Говорят, по ночам там вообще творится что-то невообразимое… Вот видите, левее – это тот самый ангар. Я тут от одного из охраны слышала, что некоторые инопланетяне еще и сейчас не умерли. Их заморозили, но они все равно живые...

– Но вы же сами говорили, что все это – декорации, ненастоящее...

– Настоящее или ненастоящее – это никому толком не известно. Может быть, даже самому мистеру Триммеру. А то, что тут всякое нехорошее творится – это вам любой охранник скажет, – затараторила Настя с убежденностью деревенской дурочки. И куда, спрашивается, подевалась милая интеллигентная москвичка? – Там, в ангаре, поначалу кто-то еще работал… исследователи какие-то, врачи. Но потом все разбежались, потому что... – увидев мою скептическую физиономию, Настя запнулась. – А вы просто какой-то непробиваемый супермен-интеллектуал! Видели бы себя, когда вас собирались пытать. Вас что, можно поразить только удавкой на яйцах?

Я промолчал. Довольно неприятно слышать подобную грубость от милой, хотя и вздорной девчонки. Тут уж надо выбирать что-то одно: или ты законченная фифа, или мэри, для которой не существует лингвистических изысков. Но с мэри я бы и сам вел себя немного по-другому. Собственно, вся прелесть уличных мэри в том и состоит, что с ними не нужно притворяться. Они и сами никогда не притворяются. И уединение с этими женщинами – вещь всегда строго функциональная. Встали и разошлись. Ни одной мэри и в голову не придет просто так прижаться к тебе гладким теплым телом... Да и черт с ними со всеми! Не помню, чтобы мне было приказано потакать капризам этой дуры с выпрыгивающей из маечки грудью. Хотя, возможно, сама она всерьез верит, что летающая тарелка самая настоящая. И этот факт, по ее мнению, должен был поразить наповал простодушного и недалекого Странника. Да-а, если забавы миллиардеров сводятся к такого рода аттракционам... Хотя аттракцион, с которым с столкнулся, провалившись в люк на тихой нью-йоркской улочке, был, должен признать, куда более впечатляющим…

– Да нет, я, конечно же, понимаю, в чем дело! – Настя посмотрела на меня с некоторым превосходством. – Это я по психологии проходила. Если чего-то очень боишься, то обязательно нужно убедить себя, что этого «чего-то» просто не существует в природе. Я вас хорошо понимаю, Иван. Я бы и сама в тот ангар с холодильниками ни за что на свете не сунулась, хоть убей!

В этот раз моими поступками руководила не хваленая интуиция, а, как ни постыдно это признавать, собственная слабость. Или, может быть, просто непривычно сытная еда и великолепный коньяк.

– Милая Настенька, – сказал я как можно небрежней. – Трудно бояться того, что действительно не существует. Так что вы там со своей психологией что-то перемудрили.

Эта очаровательная мерзавка так лукаво взглянула на меня, что я почувствовал, как во мне поднимается раздражение.

– Обычно я не ловлюсь «на слабо», но для вас, пожалуй, сделаю исключение. Пойдемте!

В ответ Настя энергично замотала головой и ответила, что даже с таким героем как я ни за что не войдет в тот ангар.

– Ну и ладно, – сказал я, по-дурацки ухмыляясь, – ждите меня здесь, и я вернусь к вам живой и невредимый. Да еще и с каким-нибудь сувениром.

– Ой, вот это не надо!

Восхищение Насти было настолько явным, что отступить я уже не мог и решительно направился к приземистому ангару, чувствуя себя просто-таки Индианой Джонсом.

Вблизи ангар показались мне еще более мрачным, даже каким-то угрожающим. Ну-ну, подбодрил я себя, не хватало еще, чтобы ты струсил, как эта вздорная девчонка. Впрочем, поспешил я заверить сам себя, дело просто в том, что существует опасность быть пойманным охраной. Ведь говорила же Настя, что ходить сюда запрещено. Но мне тут же стало стыдно. Взрослый здравомыслящий человек, а все пытаюсь найти оправдание собственной слабости! Я решительно подошел к двери и на всякий случай осторожно потянул ее на себя. Как обращаться со скрипучими петлями, я знал давно – это умение относится к разряду самых элементарных навыков любого уважающего себя странника. Равно как и привычка закрывать за собой дверь. Ангар был совершенно пуст, если не считать нагромождения каких-то странного вида коробок в дальнем его конце. Там же находился и длинный стол, над которым висела мощная лампа-прожектор, освещавшая почти все немалое помещение. Я постоял у входа и, понимая, что мое быстрое возвращение может быть истолковано Настей как постыдное бегство, не спеша направился к коробкам. В принципе, подумал я, действительно неплохо бы узнать, что они здесь хранят. В моем положении никакая информация не будет лишней.

Я был уже примерно на полпути, когда лампа вдруг погасла без видимой причины. В огромном ангаре мгновенно стало непроницаемо темно. Я остановился и перевел дыхание. Кому-то вздумалось меня напугать? Или это всего лишь простое совпадение, и выключивший лампу не подозревал, что я нахожусь внутри? Это мне еще предстояло выяснить. Обернувшись, я понял, что совершенно не представляю себе, где находится плотно прикрытая мной дверь. Привычка к аккуратности в данном случае сыграла со мной дурную шутку. Ладно, подумал я, вслушиваясь в глубокую тишину, в каком бы направлении я не шел, обязательно дойду до стены, и потом уже, двигаясь по периметру, на ощупь, доберусь до выхода. Главное не паниковать. Не хотелось бы выглядеть перепуганным идиотом в глазах ожидавшей меня снаружи Насти. Действительно, через некоторое время я прикоснулся вытянутой вперед рукой к еще теплой металлической поверхности и медленно пошел, касаясь плечом стены.

Внезапно раздался шорох, потом скрип. Я замер, пытаясь сообразить, откуда идет звук. К сожалению, понять это было непросто. Скорее всего, кто-то осторожно крадется в темноте вдоль стены – точно так же, как это делал я. Вот только не очень понятно, внутри или снаружи. Если внутри, то еще немного, и этот «кто-то» обязательно натолкнется на меня! Я прижался к стене спиной, и, ощущая лопатками ребристый металл, сделал еще несколько осторожных шагов и замер. Испугавшие меня звуки приближались. Только теперь они стали более определенными. Как будто человек старался воспроизвести движения конькобежца, не спеша катящегося по льду и только время от времени лениво перебирающего ногами.

Положение становилось все более неприятным. Я стал медленно опускать на корточки. Не потому, что меня не держали ноги, а просто исходя из того разумного соображения, что лучше всего уйти с линии взгляда, чей бы этот взгляд ни был. Обычно люди держат фонарь или пистолет на уровне груди, редко ниже, но это если уж совсем не повезет...

Необычное шарканье становилось все отчетливее. Поняв, что не могу определить направление звуков, я не отводил взгляд от того места, где, по моим предположениям, должна была находиться дверь. Если человек сунется в ангар снаружи, то я его увижу. Но если он находится внутри, то это гораздо хуже: он вполне мог заметить меня и специально выключить свет. Вот только непонятно, зачем? Но не успел я принять какое-то решение, как что-то больно ударило меня в плечо, а прямо над головой раздался странный высокий звук, напоминающий сиплый кашель. От ужаса и неожиданности я стал заваливаться на бок, одновременно стараясь то ли отползти, то ли отпрыгнуть в сторону.

– Ну и чего тебе надо?..

Голос был настолько не похож на человеческий, что на какую-то секунду времени я даже поверил в инопланетян, о которых рассказывала Настя. Кто его знает, что на самом-то деле происходит там, в космосе?..

– Хотел посмотреть на моих поклонничков, да? Только от страха в штаны наложил! – в голосе послышался диковатый смех. – Засранец! Все вы тут засранцы, скажу я тебе. Тыкаетесь куда не просят, лезете не в свое дело, а потом к Марте – помоги, выручай... Помоги! Я-то помогу. Только когда уже не нужна, сразу: пошла отсюда, дура старая. Ну-ну, это мы еще посмотрим, кто здесь дурак, а кто нет...

Ничего не понимая, я стал осторожно отползать на четвереньках в сторону воображаемой двери. Страх еще не до конца улетучился, но, по крайней мере, ко мне вернулась способность соображать. Кем бы ни был тот, на кого я натолкнулся, это явно не охрана. Будь это охрана, помещение было бы сейчас освещено как днем.

Стоило мне подумать о свете, как он загорелся у меня за спиной. Не яркий свет прожектора и даже не тусклый свет фонаря, а какой-то необычный – вялый, чуть колеблющийся, как мне показалось, немного зеленоватый. Я обернулся и чуть было не закричал во весь голос. По коже поползли мурашки. Передо мной, держа в протянутой руке плоскую металлическую зажигалку, стояло страннейшее существо. Длинные седые волосы, вместо глаз что-то непонятное – две коротких трубочки, в которых поблескивали зрачки, – а под ними широко раскрытый беззубый рот. Вся эта нелепая фигура в черном сплошном комбинезоне в неверном свете зажигалки показалась мне совершенно фантастической. Застыв на месте, я пытался сообразить, что делать дальше.

– Говорю же, засранец…

Страшное существо хихикнуло, а потом, схватило то, что я с перепугу принял за глаза, и опустило его вниз. Я тут же сообразил, что это очки ночного видения.

– Марта я, ты что, не понял? – Существо характерным женским движением поправило длинные волосы и подняло зажигалку чуть повыше. – А-а, так ты захотел поглядеть на моих поклонничков? Тогда ты попал прямо туда, куда надо. Поставить их в том ангаре было бы невозможно – с электричеством там никак нельзя: тарелка, она все притянет, насосется и – вжик, улетит. Ее тогда ничем не удержишь. А у меня морозильники на сто киловатт. Большое хозяйство, да… Когда-то моему проекту уделялось серьезное внимание. Но потом кто-то решил, что возня со всеми этими инопланетянами никому не нужна. Что-то там у них пошло не так, не знаю. Вот все и уехали. А меня, патологоанатома высочайшего класса, оставили здесь...

Теперь мне показалось, что я узнал ее. Только в ресторане этой подземной гостиницы она, конечно, была одета в более подходящий ей по возрасту костюмчик. Старуха сдвинулась с места, и я понял, что странные шаркающие звуки издавали огромные бесформенные подошвы ее комбинезона. С чего это она взяла, что я пришел полюбоваться на покойничков? Но задавать вопросы в моем положении было как-то неуместно. Под взглядом этой сумасшедшей я поднялся и, чувствуя себя полным болваном, пробормотал, что мне, пожалуй, пора. Старуха, по-птичьи наклонив голову, внимательно оглядела меня с ног до головы и снова хихикнула.

– Молодой еще вполне. Да, вполне... Уйти хочешь? Конечно, о чем тебе болтать с Мартой? Марта теперь хороша только для своих покойничков-поклонничков. Я же сама их придумывала, своими руками собирала, сшивала... Тебе и не понять… А теперь вот иногда просыпаюсь посреди ночи и думаю: а что, если они и впрямь прилетели? Понимаешь, нет? Ну, не на этой, конечно, тарелке, а как-то по-другому – бестелесно, что ли... А для того, чтобы потом стать по-настоящему живыми, им необходимо было внушить нам эту идею – ну, чтобы мы их как будто фальшивку всем подсунули. Вот мы и старались... Как, спрашивается, из обычных жмуриков у меня вдруг такие странные поклоннички получились: улыбаются, подмигивают? Совершенно необычный фацис гиппократикус! А почему? Не знаю. И никто не знает. Вот я и наблюдаю за всем этим здесь, в темноте. Больше никому не интересно. Новых жмуриков давно уже не привозят. Майер вообще думает, что я сумасшедшая. А поклоннички-то мои, они ведь оживают помаленьку. Точно тебе говорю, оживают. И тарелка эта тоже. Электричества ей только не хватает, а поклонничкам и еще кой-чего...

Кажется, пора было отсюда убираться. Только сумасшедших старух мне и не хватало для полного счастья. Я сделал шаг к двери. Заметив это, старуха вдруг погасила свою зажигалку. Я приостановился, ожидая, когда глаза немного привыкнут, но тут же скорее почувствовал, чем услышал, как старуха проскользнула мимо меня. Остался только странный едкий запах, который тянулся за ней шлейфом. Еще секунда, и раздался щелчок: похоже, эта сумасшедшая закрыла дверь на замок. Ничего, замок для меня не проблема. Я решительно двинулся на звук, но тут жесткая рука ухватила меня за пояс и резко толкнула. От неожиданности я чуть было не упал; для того, чтобы удержаться на ногах, мне пришлось развернуться. Теперь стало значительно сложнее понять, где находится выход. Но стоило мне сделать шаг в сторону, как старуха снова толкнула меня. На этот раз в спину. И захихикала своим отвратительным голосом. Наугад вытянув руки, я попытался схватить ее, но она мастерски ускользнула. Ну и черт с ней! Нужно было торопиться: не хватало еще, чтобы Настя сунулась сюда, обеспокоенная моим долгим отсутствием.

– Убежать хочешь от Марты, да? Только ничего у тебя не получится…

Она кружилась вокруг меня совершенно неуловимая, и темнота не была для нее помехой.

– …Пока сама тебя не выпущу. Только ты сначала хоть руку-то мне оставь. Ну, зачем тебе две, а? – и она опять заскрипела-захохотала.

– Ну все, хватит!

Я постарался придать голосу как можно больше уверенности. Бабка, хоть и психическая, это все-таки не мужик.

– Пошутили и хватит. Давай-ка я тихо уйду отсюда – и все. Только дверь откройте. Слышите, вы? – и я на всякий случай резко взмахнул рукой.

– Слышу-слышу, – прошипела старуха. Похоже, она не стояла на месте, выписывая вокруг меня сложные восьмерки. – Только ты руками особенно не размахивай, парень. У меня тут как раз скальпелек с собой имеется. Ампутационный секатор… ты таких, наверное, и не видел. Руку, если точно попасть, отрезает чисто. Почти ничего и не почувствуешь, не бойся. А моим поклонничкам как раз пригодиться. Я же чувствую; им жмурики не совсем годятся – энергия не та. А вот живой – дело другое...

Я представил себе старуху, затаившуюся в темноте со скальпелем, и мгновенно вспотел. Вряд ли можно было рассчитывать, что кто-нибудь придет мне на выручку. Внезапно я разозлился. Меня, Странника, побывавшего в самых разных переделках, пугает из темноты как пацана какая-то сумасшедшая бабка?! Ни хрена у нее не получится! Я прислушался, стараясь уловить хоть малейший звук, указывающий на то, где могла находиться эта ведьма, но ничего не услышал. Тогда я замер и попытался хоть как-то определиться в пространстве. Главное, сказал я себе, это неожиданность. Старуха, конечно, ждет, что я, пытаясь поймать ее, начну двигаться неуверенно. Она-то меня видит, а я ее нет. Значит, я мог использовать только одно свое преимущество. Я рванул с места изо всех сил. Нужно двигаться так быстро, как только возможно, тогда старухе за мной не угнаться. Даже если бабка со своим скальпелем решит бежать следом, то обязательно запыхается, и тогда по дыханию будет легче ее вычислить.

Бежать в полной темноте было очень странно. Я полагал, что буквально через несколько мгновений доберусь до стены. А если бежать, касаясь рукой стены, довольно легко обнаружить дверь. Но рука, которую я на всякий случай выставил вперед, ни на что не натыкалась. Что ж, это тоже неплохо: чем большее расстояние останется между мной и ненормальной бабкой, тем лучше.

– Правильно, молодец! – голос старухи прозвучал где-то совсем рядом, хотя, по моим представлениям, она должна была остаться далеко позади. Наверное, это акустика играет со мной в такие игры. – Беги, милый, беги! Только никуда не сворачивай, как раз и попадешь туда, куда нужно. Я у тебя только руку взять хотела, а ты, видно, решил, что и остальное тело тебе ни к чему. Правильно, им оно нужнее…

Скорее всего, хитрая бабка блефовала, но я почему-то резко остановился. А что, если я не заметил какой-нибудь дырки в полу и сейчас провалюсь черт знает куда? Ладно, поступим по-другому. Я, как солдат на плацу, развернулся кругом и снова ринулся в темноту. Если бы старуха сейчас попалась мне под руку, я бы, ни секунды не колеблясь, просто придушил бы эту гадюку. Черт, нужно было считать шаги, тогда у меня было бы хоть какое-то представление о том, где я нахожусь!

Где-то рядом, в темноте притаилась опасная как смерть старуха. Конечно, я надеялся, что рано или поздно выберусь отсюда, но в такой ситуации никто ничего не может гарантировать. Как верно заметил этот старикашка Триммер, я и жив-то только потому, что неплохо соображаю. Подумав о Триммере, я вдруг вспомнил, что у меня есть сотовый телефон. Это означало, что от его цветного экранчика я могу получить немного так необходимого мне сейчас света.

Я раскрыл мобильник. К моему удивлению, он светил значительно ярче, чем я предполагал. Сиреневое пятно под ногами позволяло рассмотреть плитку на полу. Я покрутился на месте, стараясь выхватить лучом старуху, но ее поблизости не было. Вот и хорошо: мне давно пора покинуть этот приют умалишенных. Похоже, бабка сразу сообразила, что ситуация несколько изменилась. Снова почувствовав неприятный запах, я поднял руку, увидел ее жутковатую физиономию и на всякий случай отступил на шаг назад. Только бы не сели батарейки...

– Ну вот, торопишься, а сам-то и не знаешь, куда, – печально сказала бабка. – Там, снаружи, тебя убьют, а зачем ты мне мертвый? Мертвых у меня и без тебя хватает. А я вот...

Стараясь не обращать внимания на ее слова, я вытянул руку с телефоном и двинулся налево. Всего несколько шагов, и сиреневый свет упал на стену. Действительно, вот и дверь. Я перевел дыхание и уже собирался было заняться замком, но тут в щели проник скользящий луч. Я инстинктивно присел, стараясь держать голову пониже, совершенно забыв про сумасшедшую старуху, которая не преминула этим воспользоваться, подкралась сзади и бросилась на меня. Если бы я не сидел в этот момент на корточках, справиться с ней было бы секундным делом. Но от неожиданности я наклонился вперед и упал, выронив из рук телефон. Он продолжал светить и на полу, что позволило мне увидеть костлявую руку с большим странного вида ножом, тянущуюся прямо к моему горлу. В ужасе я вскочил на ноги, поднимая повисшую на плечах старуху. Она оказалась значительно тяжелее, чем я мог бы предположить.

Мне никак не удавалось сбросить с себя цепкую бабку. Свободной рукой она пыталась меня душить. От резкого отвратительного запаха закружилась голова. Раздумывать было некогда. Я завертелся на месте, а потом, подпрыгнув, упал вместе со старухой на пол. Что-то противно хрустнуло, бабка подо мной взбрыкнула, напоследок больно ударив меня коленкой, и рука ее сразу ослабла. Я мгновенно вскочил на ноги, подобрал телефон и, стараясь не смотреть на лежащую неподвижно старуху, кинулся к двери.

Не знаю, как я успел увернуться. А, может быть, старуху подвела ослабевшая рука. Брошенный вдогонку тяжелый нож легко скользнул по моей руке и, ударившись о стену, отскочил в темноту…

Вновь оказавшись под ярким звездным небом, я по инерции пробежал десятка два метров, потом остановился и посмотрел назад. Проклятая бабка и не думала меня преследовать. Впрочем, в открытом, хоть сколько-нибудь освещенном пространстве у нее не было передо мной ни малейших преимуществ. Я огляделся в поисках Насти, но почему-то ее не увидел. Неужели она ушла, не дождавшись меня? Странно... В растерянности я сделал еще несколько шагов, и тут узкий как лезвие луч света вспорол песок неподалеку от меня. Я инстинктивно присел. Где-то рядом с характерным визгом взревел дизель вездехода, а луч заметался чуть левее, выхватывая ярким овалом обшарпанные стены ангара.

Это охрана! Так вот почему скрылась Настя… Но то, что вполне сойдет с рук капризной дочке миллионера, может обернуться серьезными неприятностями для безродного странника. Объяснить им, каким образом я попал в очевидно закрытую зону, будет непросто. Вероятно, подобная мысль просто не пришла Насте в ее легкомысленную голову.

Я упал грудью на жесткий утрамбованный песок и, обдирая локти и колени, быстро пополз к спасительному люку. Там, внизу, меня наверняка ждет Настя, и я смогу высказать ей все, что о ней сейчас думаю.

Нырнув в отверстие головой вперед, я с грохотом скатился вниз и прислушался. Нужно было бы, наверное, закрыть за собой крышку, но я решил не тратить на это время. Странно, но Насти не было и в коридоре. Без ее помощи мне придется долго здесь плутать. Сверху послышались какие-то голоса. Медлить было нельзя. Прихрамывая, я побежал вниз по длинной бетонной лестнице, сильно напоминавшей питерские или московские парадняки, не очень задумываясь о том, куда именно она меня ведет. Мне хотелось уйти подальше от выхода на поверхность.

…Он появился просто ниоткуда, как будто материализовался из воздуха. К этому времени я уже успел спуститься на нижний этаж и пробежать по какому-то коридору. Коротко выдохнув мне в лицо, этот человек неуловимым движением развернул меня спиной к себе и, не успел я открыть рот, как оказался на коленях, с заведенными назад руками. Я знаком с этим подлым ментовским приемчиком не понаслышке, поэтому сразу понял, что лучше не дергаться.

– Ну что, с-суки, – хрипло произнес он по-русски, – взяли, да? У-у, козлы вонючие! Гады! – удерживая меня одной рукой, он рывком поднял мне голову. – Оп-па, вот так сюрприз! Хотя этого можно было ожидать...

Конечно, я вряд ли узнал бы этот голос, если бы не слышал его совсем недавно. Но сейчас я был уверен: именно этот человек с незабываемой ментовской интонацией перечислял сегодня утром мои биографические данные, а потом пытался меня кастрировать. Действительно – вот так встреча! Кажется, в этой конторе оживают не только американские президенты. Еще немного, и я совершенно перестану беспокоиться за собственную жизнь. Неожиданно хватка ослабла, и я повалился на бок.

– Не ссы, разведка, орденом наградят! – мой мучитель присел рядом и добавил: – Мы с тобой сейчас в одной лодке. Видишь, какая получается заварушка... И ты, как всегда, в самом центре событий. Везет же тебе, земеля! Да и мне, кажется, тоже!

Чекист хохотнул и протянул мне руку, помогая подняться. Только тут я заметил, что рядом с ним стоят двое: молодой хрупкий парнишка с настороженным и каким-то нездоровым лицом, и та самая рыжая девушка, которую я своими глазами видел лежащей на каталке в нью-йоркском подвале. Еще одна приятная неожиданность!

– Пошли, приятель! Если все получится как надо, то благодарить меня будешь, что с собой беру. С этими ребятами у нас остается шанс спастись. Стоп! А это что такое?

Чекист наклонился и поднял плоскую пластиковую коробочку. Мне понадобилось несколько секунд для того, чтобы узнать телефон, выпавший из моего собственного кармана.

– Ну, браток, это то, что для нас сейчас важнее пистолета. Я сегодня прям как именинник: все, что нужно, само меня находит. Ну, давай, торопись... – он махнул рукой покорно наблюдавшей за ним парочке и подтолкнул меня вперед. – Нам еще правильное убежище нужно подыскать, понял, трущобник?

Времени на размышления у меня не было. Но развязный тон этого типа не мог меня обмануть. Даже если бы я решил не подчиняться его приказам, шансов у меня не было почти никаких: этот Чекист был настоящим профи.

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ.

ФЕЛИСИЯ

Женщина в чадре замахала руками, как будто пыталась отогнать забежавших в дом кур, а потом неожиданно скрылась, со стуком захлопнув за собой дверь. Фелисия услышала, как щелкают многочисленные замки, и вопросительно посмотрела на Весли.

– Тебе не кажется, что лучше бы нам уйти отсюда? Не дожидаясь наших русских друзей?

– Куда? – спросил Весли, рассеянно рассматривая сад и дворец. – Хотел бы я знать, куда мы бежим…

Фелисия ободряюще улыбнулась, и сказала, что им следует относиться ко всему случившемуся с ними как к приключению: ведь сам Весли так любит все необычное... Но тут же увидела, что взяла неправильный тон.

– Я не могу так больше, слышишь? – Весли страдальчески скривился и, сгорбившись, сел на ступеньку. Фелисия поняла, что он опять вспоминает о той проклятой камере. – Рыжка, прости меня, но я поступил с тобой как последняя свинья…

– Ну что ты! Забудь об этом! Мы же уже говорили... – Фелисия запнулась, но потом, покосившись на закрытую дверь, выпалила. – В это трудно поверить, но то, что с нами случилось, было... Знаешь, я готова чуть ли не благодарить твоего деда за эту пытку…

При упоминании о деде Весли схватил Фелисию за руку. Ей показалось, что в его глазах мелькнуло то ли сожаление, то ли раскаяние. Но он тут же одернул горячую ладонь и сказал, что больше не хочет играть с ней в эти отвратительные игры.

– Если б у меня хватило духу рассказать тебе это сразу… тогда, возможно, не случилось бы всего того, что случилось. То, что я сделал, значительно хуже, чем просто обман. Погоди-ка, мы им еще отомстим. Им всем!

Из сказочного дворца раздался громкий отчаянный крик. Спустя несколько секунд дверь, за которой еще недавно скрылась женщина в чадре, широко распахнулась, и на пороге появился улыбающийся «полковник».

– Пошли, – сказал он, – здесь нам будет удобно. А хозяин вернется еще не скоро.

Вопросительно посмотрев на Весли, Фелисия покачала головой. Ей казалось, что не стоит оставаться рядом с этими подозрительными русскими. Но Весли, упрямо закусив губу, тянул Фелисию за собой. Они прошли несколько причудливо украшенных комнат, выходящих окнами в сад, поднялись на второй этаж и остановились в большой спальне. Она была перегорожена тяжелым бархатным занавесом. «Полковник» захлопнул дверь и, оглядевшись, резким движением распахнул занавес. К удивлению Фелисии, часть комнаты, находившаяся за ним, была отделена от той, в которой находились они, толстыми металлическими брусьями.