Текст книги "Зита и Гита"
Автор книги: Владимир Яцкевич
Соавторы: Владимир Андреев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)
– Ты понял, что я тебе сказала? Извинись сейчас же перед стариком! – настаивала молодая «хозяйка», играя ракеткой и мячиком.
«Братец» молчал и затравленно озирался на Гиту.
– Говори: «Прошу вас, Раму, извините меня! Прошу!»
– Прошу… – еле слышно выдавил из себя Ранджит.
– Не так! – оборвала его девушка и вновь повторила слова, которые надлежит произнести гордому господину.
– И поклонись, – добавила она.
По Ранджит стоял, как изваяние, молча и не двигаясь с места.
Потеряв терпение, Гита наотмашь ударила Ранджита ракеткой по щеке.
Тот от неожиданности упал на колени, обхватил ноги старика и скороговоркой выпалил продиктованную ему фразу:
– Прошу вас, дорогой! Прошу вас, Раму, извините меня!
– Что вы, что вы, господин! – воскликнул старый слуга в глубоком смущении.
– Довольно! – удовлетворенно сказала Гита.
Она подошла к столику, на котором лежала пачка «Кента», и спросила:
– Ну? Какие ты куришь сигареты? – и, рассмотрев пачку, добавила с издевкой:
– Понятно, губа не дура! Дороже этих нет. А ты их заработал? Я знаю, в какой «компании» «экспорт-импорт» ты служишь! На чьи деньги живешь? Тунеядец! Так вот, теперь ты будешь помогать домашним по хозяйству! А то не получишь ни еды, ни этих своих сигарет, понял?
– Раму, слушай меня, – обратилась она к слуге.
– Да?
– Теперь за овощами на базар будет ходить он! – властно объявила девушка и взглянула на съежившегося Ранджита.
Резко повернувшись, Гита вышла, громко хлопнув дверью.
Ранджит бессильно опустился в кресло, впервые в своей жизни потрясенный до основания двумя жестокими и неожиданными уроками, преподанными ему молодой «хозяйкой». Он был по-настоящему «выбит из седла».
«Надо же, дрянь такая, узнала про сказку об «экспорте-импорте»! Неужели она догадалась, что деньгами меня снабжает сестра?!» – про себя негодовал поверженный «господин».
Все его надежды овладеть богатством, женившись на Зите, окончательно рассыпались в пух и прах.
Надев свой новый голубой костюм в широкую полоску и обвязав шею галстуком, он спустился в холл.
– Я еду на базар, – бросил он через плечо Раму и, выйдя во двор, направился к гаражу.
Через полчаса «Ролс-ройс» примчал его на остров Элефанта (Гхарапури). Ранджит вышел из машины и направился к полуразрушенному пещерному храму. Пробравшись через толпы туристов, направлявшихся к самому большому храму, где высится гигантский бюст трехликого бога Шивы, он вышел на большой каменный пустырь. Солнце нещадно палило. Раскаленная пыль, носившаяся в воздухе, забивала ноздри. Достигнув невысокой горы, заросшей густой травой и кустарником, Ранджит, озираясь, вошел в черное овальное отверстие пещеры. Его окружили полумрак, молчание и долгожданная прохлада. В глубине возвышалась массивная ступа. В небольшом углублении стены слабо мерцал единственный светильник. На низкой каменной скамейке сидел мужчина в белой чалме и дхоти с обнаженным торсом. Он жевал бетель.
– Вы господин Ранджит? – вдруг спросил мужчина.
– Да, он самый, – ответил тот и не узнал своего голоса.
– Пойдемте, я провожу вас к господину.
– Будьте так добры.
Они прошли в огромный сводчатый храм, вырубленный в скале. Вход подпирали круглые колонны.
– Горы – престол богов, – сказал Ранджиту его спутник, – а богиня Парвати, супруга всесильного Шивы – бога-оплодотворителя и разрушителя, была дочерью гор.
Между двумя высокими каменными ступами в каменном кресле сидел мужчина в белой чалме и белом длинном одеянии и курил хукку – трубку с мундштуком для курения через воду. Рядом стояли маленькие кочерга и щипцы для разгребания древесных углей на случай, если трубка погаснет. В стороне, у каменного шивалингама стоял другой мужчина, пониже ростом, в таком же белом одеянии. Он направился навстречу пришельцу по пыльному каменному полу, усеянному лепестками цветов.
– Приветствую вас, господин Ранджит, – с поклоном сказал он.
Ранджит кивнул головой и посмотрел на мужчину, сидящего на каменном троне.
– Господин Ранджит, как вы себя чувствуете? Как ваше драгоценное здоровье? Даруют ли вам боги удачу? – спросил его тот. – Как мне сообщил господин Юсуф, всесильный Шива помог вам выполнить поручение, – и он внушительно посмотрел на каменное изваяние бога Шивы.
– Благодарю вас, я здоров и надеюсь, что вы тоже, судя по вашему виду, – ответил Ранджит.
– Вот, получите! – незнакомец вынул из шкатулки конверт и протянул его гостю.
Тот взял конверт и быстрым движением положил его в карман.
– Не хотите ли покурить, чаю, бетель? – предложил мужчина пониже ростом.
– Нет, нет, благодарю вас! У меня масса дел. Я должен идти, – заторопился Ранджит.
– Что ж, проводите господина! Да, – остановил он его, – мы всегда к вашим услугам. По любому вопросу можете обратиться к нам.
– Спасибо, – поклонился Ранджит, – я обязательно прибегну к вашим услугам при случае. А что касается меня, господин, то взаимно, – и он вышел в сопровождении смуглого мужчины в дхоти.
Раскланявшись с ним и вручив ему пять рупий, Ранджит вышел на ослепительно яркий пустырь. Оглянувшись по сторонам, он быстро зашагал к машине.
Раннее утро. Багровый лик солнца медленно выплывал из-за синих гор, чтобы вновь залить своими палящими лучами землю, едва успевшую отдохнуть от зноя.
Свежий ветерок играл в могучих кронах деревьев ашоки, эвкалиптов, горькоплодных ним и манго.
Лила, вставшая еще до рассвета, поставила на табурет полное ведро с водой. Склонившись над низким очагом – глиняной печкой, она подбросила в огонь сухую навозную лепешку и, сев на корточки, принялась сбивать масло.
– Дочка! С добрым утром! Как спалось, моя золотая? – обрадовалась она, увидев Зиту, которая тихо подошла к ней.
– Спасибо, хорошо, мама, – слегка поклонилась Зита.
– Ты бы сходила на рынок, дочка. У нас все кончилось: ни перца, ни былинки зелени.
– Хорошо, мама, я сейчас.
Зита отдернула в сторону занавеску, за которой находилась ниша, заменяющая шкаф. Здесь, на полках, было все ее новое хозяйство: небольшое зеркало, гребень, флакон с маслом для волос, коробка из-под конфет, в которой лежали нитки, иголки, спицы и всякая мелочь.
Быстро собравшись, она ловко застегнула ремешки на сандалиях. Легко позавтракав, Зита взяла корзину для овощей и, весело покачивая ею, вышла во двор.
Ранджит торопливо сел в машину.
– На рынок. Центральный. И быстро, – приказал он водителю, дремавшему за рулем.
Развернувшись, «Ролс-ройс» легко пошел по широкому шоссе в пестром потоке автомобилей всевозможных марок. Многочисленные велосипеды и велорикши проносились почти вплотную к ним.
Вскоре они переехали через мост, соединяющий два острова, и водитель, улыбнувшись, сказал:
– Господин Ранджит, рынок справа. Нам придется развернуться у следующего светофора, здесь поворот запрещен.
– Ладно. Я выйду. А ты подъезжай к входу и жди меня, – лениво ответил тот.
– Хорошо, господин!
Ранджит вышел из машины, пересек улицу и оказался на рынке, через минуту смешавшись с шумной толпой покупателей и продавцов. Он двинулся вдоль высоких прилавков с навесом, в изобилии заваленных всевозможными овощами и фруктами, в которых разбирался довольно слабо. Подойдя к высокому толстому продавцу с непокрытой стриженой головой, он спросил:
– Лимоны ваши сколько стоят?
– Сколько и всегда.
– Ну, а вот эта вся зелень?
Продавец понял, что перед ним совершенный профан, и ответил грубовато, повышая голос:
– Зелень-то у меня вся разная, и цена, стало быть, тоже! Выбери, вот тогда я и скажу цену, – разозлился он.
– А зачем так сердиться? Я ведь только спросил. О! А это что такое? – воскликнул Ранджит, уставившись на крупные плоды коричнево-фиолетового цвета с тупыми концами, похожими на нос буйвола.
– Баклажаны.
– По-вашему, они так выглядят? – удивился горе-покупатель, хотя ел их почти каждый день и очень любил, но не имел ни малейшего представления о том, как выглядит этот овощ в его природном, естественном виде.
– Конечно! – поразился продавец.
И вдруг Ранджит замер: лицом к нему, между пирамидами всевозможных фруктов в следующем ряду, стояла девушка в белом сари и торговалась с продавщицей зелени. Ее облик казался ему очень знакомым. В этот момент девушка подняла свои черные с бархатными ресницами глаза, и их взгляды встретились. Ранджиту показалось, что дыхание его остановилось. Он протер глаза.
– Ну, вы будете что-нибудь брать? Если нет, то отходите, не мешайте торговать, – услышал он голос, доносившийся как будто издалека, и с трудом понял, что эти слова относятся к нему.
Во рту у него пересохло от волнения.
– Господи! Да это же Зита, Зита… – повторял он про себя, не веря своим глазам.
Глаза Зиты испуганно расширились. В них застыл ужас. Глядя на этого мужчину, устремившего на нее удивленный и пожирающий взгляд, она испытала сильнейшее нервное потрясение, вернувшее ей память. Произошло излечение по древнему принципу: «подобное лечится подобным». В первое мгновение она была удивлена, что знает этого мужчину. Но память сразу воскресила в ней все подробности ее прошлой жизни, которые, как кинолента, пронеслись в ее мозгу за несколько секунд. И она вспомнила все: этот мужчина – брат ее тетки, Каушальи. Это он бил ее, издевался над ней и подложил свой кошелек под ее подушку. Она ведь не Гита, а Зита! И живет не у себя дома, а в бедной цыганской семье, а Лила ей вовсе не мать. Резко отвернувшись от Ранджита, Зита поспешила скрыться в толпе.
На какую-то долю минуты Ранджит потерял способность двигаться – его ноги словно приросли к земле. Но вдруг, словно подхваченный неведомой силой, он сорвался с места и, толкаясь и сбивая людей, бросился вслед за Зитой. Достигнув перехода, он, к его счастью, увидел, что девушка в белом сари села в автобус. Не найдя свой «Ролс-ройс», он подбежал к стоянке такси. Несколько таксистов-сикхов сидели на циновках рядом с машинами.
– Срочно, быстрее, такси! – закричал Ранджит.
– Твоя очередь, иди ты, – сказал крупный мужчина своему коллеге.
Водитель, в серой чалме, с длинной курчавой бородой, медленно и лениво подошел к машине и сел за руль.
– Скорее! Вон за тем синим автобусом! Скорее! Не потеряйте его из виду!
– Господин хочет выследить свою неверную супругу? – весело спросил водитель.
– Да, да… – рассеянно бормотал пассажир.
Автобус повернул и остановился у невысокого моста.
– Стойте! – приказал Ранджит.
Обливаясь потом в раскаленном салоне такси, он прорезал взглядом пеструю толпу, скопившуюся на остановке, и стал внимательно рассматривать каждого выходившего, словно отыскивая среди множества бусинок самый драгоценный для него перл.
Вот и она, Зита! Девушка в белом сари с небольшой корзиной в руке направилась вдоль неширокой улицы, застроенной одноэтажными домами.
Преследователь быстро расплатился с таксистом и, теперь уже не спеша, вышел на тротуар. Он остановился у невысокого бананового дерева и посмотрел вслед быстро удаляющейся фигуре в белом. Затем быстрым шагом, прижимаясь поближе к стене, прошел метров двадцать, держа цель на расстоянии.
Девушка, оглянувшись, быстро свернула за угол.
Теперь уже не скрываясь, Ранджит побежал, что есть мочи, сбив по пути велосипедиста. Пролепетав какие-то извинения, он двинулся дальше. Сразу за углом он увидел широкий двор и небольшой дом с одним окном, покрытый черепицей.
Во дворе мальчишки шумно играли в камешки.
«Наверняка в этом доме, – решил Ранджит, – ведь я бежал всего одну минуту, не больше. Это была Зита. Кто же еще тогда… Да! Есть над чем поработать! Здесь какая-то загадка!» – лихорадочно подумал он, и его темная душа болезненно-сладко заныла.
Глава седьмая
В последние дни Рака сильно преобразился. Походка его обрела прежнее величие и мягкость царя джунглей.
Он почувствовал, что Гита стала, наконец-то, относиться к нему серьезнее, оставив глупые оскорбления и некую туманность в их отношениях. Забота, внимание и нежность с ее стороны взбудоражили его недоверчивое сердце, давно отвыкшее от всего этого.
«Она любит меня! Она об этом сказала, сказала глазами!» – радостно думал он.
Теперь он не брал в рот ни капли спиртного, обходя стороной всякие забегаловки и кабаки. Дружки поглядывали на него недовольно, но с уважением.
Рака решил, что сегодня же сделает Гите предложение. Тетушка Лила уже давно талдычит ему об этом.
Действительно, упустить такую девушку – большой грех! Да и сколько можно ходить вот так, бобылем? Пора завести свою семью! После свадьбы пойду работать на строительство домов на окраине города. Подрядчику я понравился», – рассуждал он, быстро шагая по асфальту, который так раскалился, что обжигал ноги даже через подошвы сандалий.
Рака вошел во двор и окликнул:
– Тетушка Лила! Гита дома?
Не получив ответа, он вошел в дом.
Лила сидела у очага, помешивая рис, который варился в небольшой кастрюльке.
– А, Рака! Входи, входи, – улыбнулась она, увидев статного парня.
– Гита в храме?
– Да нет, она пошла на базар, купить немного зелени.
– Давно?
– Скоро должна вернуться, – ответила хозяйка, и вытерев полотенцем руки, подошла к нему и села рядом.
– Устала я, Рака! Жизнь проходит как-то однообразно. Вот ты! Ну что ты целыми днями делаешь? Пора стать уважаемым человеком, заняться достойным делом… – но ей не суждено было закончить свою наставительную речь, так как в дверях появилась запыхавшаяся и испуганная Зита.
Артист, вскочив на ноги, бросился к ней и спросил с тревогой в голосе:
– Гита, где ты была? Что это с тобой? Ты вся дрожишь, на тебе лица нет!
– Ой, Рака, милый, я была на базаре! – Она вошла в дом, поставила корзину на скамейку и бессильно опустилась рядом.
«Боже мой! Сколько же прошло времени с того часа, как я ушла из дома? Рака… Это он спас меня!» – с ужасом вспоминала она, безвольно опустив руки и прикрыв глаза.
– Дочка! Тебе плохо? – встревожилась Лила. – Наверное, перегрелась на солнце. Приляг, милая! – Лила подошла к ней и взяла ее за руку.
– Ничего, ничего, тетя! – рассеянно ответила та.
– Тетя? – удивился Рака.
Лила строго посмотрела на него. Уложив Зиту в кровать, она заботливо укрыла ее одеялом.
Спустя полчаса Зита поднялась. Рака, в растерянности, все еще сидел на циновке. Она подошла к нему и улыбнулась.
– Рака, милый мой, добрый мой человек. Ты спас мне жизнь?
– Доченька, не надо об этом вспоминать, – поспешила успокоить ее Лила.
– А давно это было, скажите? – спросила Зита.
– Что вспоминать об этой безделице! Ну, искупалась немного. Так что из того! Тебе не следовало так огорчаться из-за пустяковой перебранки, – по простоте душевной ответил Рака.
– Рака, милый, а давно это было? – повторила она, слегка дрожа.
– Да уже с неделю прошло. А ты что, не помнишь? Вообще-то и хорошо, что не помнишь. Зачем вспоминать? Жизнь идет вперед.
– Неделя? – переспросила девушка и стала понемногу успокаиваться.
«Что ж, я пойду в храм – помолиться Богу, раскаяться в своих грехах. Хорошо, что этот замечательный Рака, посланный мне Всевышним, спас меня от смерти!» – и сейчас ее прежнее намерение покончить собой казалось ей страшным кошмаром.
«Неужели теперь меня смогут найти и вновь вернется та прежняя жизнь, полная страданий, среди невежественных и злых людей», – мысленно содрогалась Зита.
– Гита, ответь мне, что с тобой? – настаивал Рака.
– Ах, Рака, мне страшно! – неровным голосом промолвила девушка.
– Страшно? Чего же ты боишься?
– Может так случиться, что меня увезут отсюда…
– Ха! Кто это может увезти тебя отсюда? От меня? Это не так просто! – уверенно успокоил ее артист.
– Нет! Разные у нас судьбы! – тихо и грустно сказала Зита.
– Судьба от самих людей зависит. Сейчас я тебе это докажу! – торжественно объявил он.
Рака подошел к своей избраннице, нежно взял ее под руку и вывел из дома во двор.
Зита ахнула от неожиданности и изумленно спросила:
– Куда ты меня ведешь, Рака?
– Думаю, пора нам с тобой, Гита, шагать по одной дорожке. Пора! Давно уже! – с улыбкой ответил он.
Они подошли к невысокому дому.
– В этом доме живет потомок Нанака, поэта и пророка, который учил о равенстве между людьми, независимо от вероисповедания и каст. Он утверждал, что мирская активная жизнь, жизнь среди людей и во имя служения людям, угодна Богу более, чем отшельничество.
– Да? – удивилась Зита.
– Конечно! И мы сейчас зайдем в этот дом.
– Зачем, Рака?
– А зачем ходят молодые люди к священнику? – весело и лукаво спросил ее Рака.
– По разным причинам.
– Гита, милая, мы должны с тобой пожениться! Ты согласна?
– Ах, Рака, это так неожиданно для меня. Но я полюбила тебя всем сердцем. Как ты хочешь, так и будет! – И ее глаза, прекрасные глаза Зиты, так похожие на глаза ее матери, Лолиты, увлажнились.
– Ну вот и хорошо! – обрадовался Рака.
Он нежно обнял Зиту за плечи, и они вошли в дом священника сикхов.
Служитель культа в белой длинной рубахе, ризе, и в белой чалме сидел на коврике перед раскрытой «Грантх-сахаб» – священным писанием. Сложив руки на груди, священник предложил молодым людям сесть. Заметив, что девушка с особенным вниманием смотрит на книгу, священник сказал:
– Эту священную книгу сикхов «Гуру-грантх-сахаб» составил великий гуру Арджун в начале семнадцатого века.
Он умолк, ожидая, что скажут молодые пришельцы, хотя по их лицам он, кажется, догадался о причине посещения.
– Мы, – смущенно начал Рака, – решили объединить свои пути в этой данной нам Богом жизни.
– Вы согласны? – обратился священник к девушке.
– Да!
– Что ж, восемнадцатого дня этого месяца я свободен и готов свершить долг, возложенный на меня Господом.
Рака хотел было возразить: ведь ждать еще целую неделю, но по выражению глаз священника он понял, что это бесполезно.
– Хорошо! Значит, свадьбу назначаем на восемнадцатое, – вздохнув, согласился жених.
Будущие молодые супруги поднялись и, откланявшись, вышли из дома священнослужителя притихшие и радостные.
«Вот тогда, – обрадованно думала Зита, – меня, замужнюю женщину, никто не посмеет обидеть, и опекунство со стороны тетушки на этом закончится».
После слежки и погони за Зитой, которые привели его к положительным результатам, Ранджит пребывал в прекрасном расположении духа.
Поймав такси, он уже через несколько минут был около отеля «Карачи», где его поджидала Сандра.
Поднявшись в номер, он дал ей небольшую сумму денег, достаточную для того, чтобы расплатиться за проживание в гостинице и на мелкие расходы. От нее он позвонил Юсуфу и поблагодарил за четкость, с которой ему был выплачен гонорар.
– Господин Юсуф, – продолжал он, когда Сандра зашла в ванную, – у меня есть к вам просьба.
– Слушаю вас внимательно, – раздалось в трубке.
– Наверное, завтра мне понадобится ваша помощь. Мне нужно… как вам сказать… в общем, увезти одну девушку.
– Украсть?
– Что-то в этом роде.
– Невесту?
– Наверное. Я буду вам очень благодарен.
– Хорошо завтра утром позвоните. Я выделю вам людей. Но это будет стоить вам денег. Сумма будет зависеть от сложности операции.
– Это простая операция, – заверил «клиент».
– До завтра! До звонка! – простился Юсуф.
Ранджит повесил трубку.
– Сандра, дорогая, я ушел, – крикнул он любовнице сквозь запертую дверь ванной.
– Ах! – воскликнула Сандра. – Почему так скоро?
– До вечера, – сказал Ранджит и вышел из номера.
Через час он был уже у себя в комнате.
Облачившись в халат, он расхаживал из угла в угол и курил сигарету за сигаретой.
«Итак, дорогой Ранджит, – думал он, – разберемся: что, где и как. Кто нас обидел, когда и за что. Зиту надо срочно увезти и выяснить, кто здесь, в доме. Вероятно, это двойник Зиты. В полиции все перепутали. Надо срочно туда пойти и у соседей дома, где обитает Зита, выяснить, кем она назвалась, что не составит труда», – и он вышел из комнаты. В холле Ранджит увидел Бадринатха, сестру и священника.
– Свадьба? Придется с этим пока что подождать. В этом месяце совершается много обрядов. Освобожусь восемнадцатого числа, тогда пожалуйста! – донесся голос священнослужителя.
– Хорошо, я согласна! – сказала Каушалья.
– А если пораньше? До восемнадцатого-то вон еще сколько дней, – попробовал возразить Бадринатх.
– Это невозможно! Только восемнадцатого. Раньше не могу, – настаивал на своем священник.
– Ладно, пусть так, – согласился дядя.
– Вот и прекрасно! А теперь я должен откланяться, – и священник направился к выходу.
Проводив служителя культа, Бадринатх вошел в комнату к невесте.
– Итак, свадьба назначена на восемнадцатое число, – спокойно начал он.
– Так скоро? – встрепенулась Гита.
– Почему скоро? Восемнадцатое число, мне кажется, удобный срок, и все так находят.
– А нельзя отложить? – испуганно спросила Гита.
– Видишь ли, родители твоего жениха назначили нам этот срок, и неудобно отказываться. Если мы отложим свадьбу, они могут это неверно истолковать, и тогда…
– А разве можно спешить в таких делал? – прервала его Гита. – И вы же сами понимаете, что… – она умоляюще смотрела на дядю, не находя слов.
– Это тот случай, когда ты должна уступить. Я специально для свадьбы украшения заказал. Они уже давно готовы. Ну, а Рави – разве найдешь еще такого жениха? – ласково уговаривал ее Бадринатх. – Нет, я иду за твоими украшениями и слушать ничего не хочу! – заключил он, проявив твердость, несвойственную его характеру.
– Дядя!
– Что еще, доченька? – отозвался Бадринатх, остановившись у дверей.
– Ничего, – еле слышно сказала Гита.
– Все будет хорошо! – успокоил ее дядя.
Кроме веры в карму, в круговорот рождений, смертей и перевоплощений, в Индии сильно укоренен культ предков. С давно умершими предками разговаривают так же, как с живыми. Поэтому Гита в который раз подошла к портрету «родителей Зиты», подняла свои большие и грустные глаза и стала шептать, как молитву, слова, обращенные к ним. Ранджит вслушивался, спрятавшись за колонной. Это была исповедь молодого, чистого и страдающего сердца:
– Я не вправе называть вас моими родителями! Я не ваша дочь, но я назвалась ею. У меня для этого были серьезные причины. Мне не просто было решиться. Но так много было несправедливости в вашем доме, что я решилась и солгала, что я ваша дочь. Только вы одни можете меня понять и простить. Но ведь и вы не можете сказать, что мне делать? Здесь все считают меня вашей наследницей. Считают, что у меня есть какие-то права на внимание Рави, на его любовь. А я – Гита! Я всего лишь простая цыганка!
Девушка вытерла слезы краем сари и медленно пошла в сад.
Ранджит, уловив несколько важных для себя слов из ее исповеди, как тень, отделился от стены и скрылся в своей комнате.
Через несколько минут он мчался в такси на встречу с людьми Юсуфа. Во внутреннем кармане его пиджака лежала фотография Зиты.
– Остановите здесь! – скомандовал водителю Ранджит и, быстро расплатившись, вышел.
У кафи-хаус стояли двое мужчин в белых чалмах, опершись на ствол зонтичной акации.
Отвесив поклон, Ранджит извлек из кармана фотографию и передал ее одному из них, стоявшему ближе к нему, высокому, в темных очках.
– Вот ее фотография. Где она живет, я вам уже объяснял по телефону. Итак, узнайте, кто она и откуда, чем занимается.
– Да это же Гита! – воскликнул мужчина в темных очках и передал фотографию своему товарищу.
– Да, это она, танцовщица, циркачка. Она часто выступает на рынках, – подтвердил тот.
– Гита? Танцовщица? – изумленно переспросил Ранджит.
– Конечно, она. Нет никаких сомнений, – в один голос заверили двое.
– Она цыганка. И мы ее разыщем!
– Да ведь я сказал вам, где она живет! Вы должны проследить за ней и доставить в надежное место.
– Нет ничего проще, господин Ранджит! – ответил высокий в очках.
– Дня через два, я надеюсь, мы встретимся? Деньги получите сразу же после успешного завершения этой простой операции, – и, откланявшись, «клиент» остановил такси и поехал в полицейский участок.
Там его встретил сержант, который сидел за столом, медленно двигая челюстями, как жвачное животное. В его глазах застыли тупость и равнодушие.
Поприветствовав блюстителя порядка и представившись, Ранджит стал излагать цель своего визита:
– Не так давно, господин инспектор, вами была задержана и доставлена домой девушка по имени Зита, сбежавшая от своих опекунов, господина Бадринатха и госпожи Каушальи. Не могли бы вы показать мне ее дело?
– Дело я вам показать не могу, но фотографию беглянки и протокол, свидетельствующий о том, что она доставлена куда следует, можно!
Сержант позвонил.
Минут через пять вошел полицейский с папкой в правой руке и положил ее на стол перед сержантом. Тот открыл папку, и стал листать ее, отыскивая нужные ему страницы. Увидев фотографию девушки, он повернул папку к посетителю.
– Чья это фотография? – загадочно спросил Ранджит.
– Это? Это племянница господина Бадринатха, Зита.
– До вчерашнего дня и я так считал, но на карточке не Зита! Зита только похожа на нее. Здесь цыганка-танцовщица Гита! – невозмутимо солгал Ранджит, безошибочно рассчитав, что полиция сразу кинется к ним в дом и заберет лже-Зиту.
– Можете проверить, кто находится в доме господина Бадринатха: Гита или Зита, – добавил он.
Сержант поднял на него удивленные глаза:
– Где же тогда Зита?
– Вот и я хотел бы знать это. Разыщите мне ее как можно скорей! Даю срок: до восемнадцатого числа этого месяца она должна быть здесь! – повелительным тоном сказал Ранджит, уверенный, что полиция совершила явную ошибку, за которую сержанту не поздоровится от высшего начальства.
Сержант почесал затылок и сдвинул на лоб свою форменную фуражку с околышем лимонного цвета.
В день, когда должна была состояться свадьба, восемнадцатого числа рано утром, Зита направилась в храм, чтобы совершить благодарственный молебен в честь предстоящего события.
Поднявшись по каменным ступеням, она вошла под его своды. Сквозь благовонную дымку, исходившую от агарбатти, проступали очертания скульптур Рамы, Ситы и Ханумана – священной обезьяны, верного слуги Бога. Скульптура Рамы, украшенная огромным зеленоватым сапфиром, возвышалась в центре храма. Рядом – пожертвования: цветы и рис.
Зита внесла свою лепту: поставила рис в небольшой чашечке и две розы.
В храм вливались все новые и новые потоки верующих. Перед алтарем на низкой скамеечке сидел брахман, главный пуджари. Ученик протяжно читал листки санскритских молитв – мантр. Его голос, как горный ручей, то возвышался, то, словно обходя невидимые преграды, затихал мягкой волной и, журча, таял в дымке агарбатти.
Простояв в храме более часа, Зита собралась уходить. Она осторожно повернулась и слегка задела высокого старца в круглых темных очках и белой чалме. Извинившись, она направилась к выходу. На площадке ее кто-то задел локтем. Она оглянулась и узнала старого человека в темных очках, слепого, которого задела в храме. Слепец лихорадочно шарил посохом вокруг себя, видимо, потеряв ориентир.
– Осторожнее! Позвольте вам помочь! – уважительно обратилась к нему девушка.
– Ничего, я как-нибудь дойду до машины, – ответил тот и уронил свою палку.
Зита подняла ее и взяла слепого под руку.
– Я провожу вас. Вот ваша палка. Вот так, – и она помогла ему спуститься со ступеней.
– Благодарю! Где-то здесь должен быть мой автомобиль. Видите его? – оживленно спросил старик.
– Да, пойдемте! – и Зита подвела слепого к большой голубой машине.
Водитель быстро открыл дверцу и резко втолкнул Зиту в автомобиль. Она испуганно вскрикнула.
– Попробуй только подать голос! – раздалось с заднего сиденья, и лезвие ножа блеснуло у самого лица девушки.
Водитель и старик поспешно сели в машину.
– Поехали! – скомандовал «слепец», снимая маскарадные доспехи: очки, бороду и чалму.
Стиснув Зиту с двух сторон, двое бритоголовых мужчин больше не произнесли ни единого слова. Машина быстро снялась с места и затерялась в сплошном потоке транспорта.
Глава восьмая
Каушалья металась по дому с легкостью, несоответствующей ее габаритам. Скоро свадьба, а дел невпроворот. В доме собрались почти все родственники и помогали, кто чем мог.
Ограда дома была увешана многоцветной тканью. Ворота, снизу доверху обвитые розовыми гирляндами из бумажных и нейлоновых розеток, походили на ворота в рай.
Во дворе возвышался пандал – специально приготовленный помост под навесом, подпорки которого украшала яркая фольга и гирлянды цветов. На деревьях и кустарниках висело множество разноцветных лампочек.
Бадринатх буквально сбивался с ног.
Раму, позабыв свой возраст, летал, как молодой. Он везде поспевал, особенно в саду и во дворе.
Бадринатх, войдя в комнату племянницы, увидел, что она неподвижно сидит в кресле, еще не одетая в свадебный наряд.
– Зита, доченька, ты что же, до сих пор не готова?! Они вот-вот приедут! – взволновался он.
– Дядя! Милый! – умоляюще, чуть не плача, воскликнула Гита.
– Мне не нужно ничего объяснять, я и сам все превосходно понимаю. Обычно мать надевает на невесту свадебный наряд, а отец выводит ее к жениху. Но родители твои, доченька, не дожили до этого светлого дня. Я должен идти встречать гостей. Ты все же оденься! – попросил дядя и быстро вышел из комнаты.
Белый «Кадиллак» с открытым верхом, украшенный гирляндами из живых цветов, медленно приближался к дому невесты.
Впереди и позади него ехало несколько машин с друзьями и родственниками жениха.
Рави, в белом костюме, свадебной короне и серебряной перевязи через плечо, символе касты брахманов, ехал на заднем сиденье. Впереди, рядом с водителем, сидел улыбающийся Пепло.
Машина медленно подъехала к красочным воротам дома невесты и остановилась.
Послышалась барабанная дробь. Оркестранты, одетые в яркие мундиры и тюрбаны, заиграли танцевальную музыку.
Два мальчика открыли дверцы автомобиля, Рави вышел, и над ним сразу раскрылся широкий красочный зонт на длинном шесте, как символ царской власти, символ власти вообще.
Машину окружили люди-лампы, живые подставки, на головах которых сияют карбидные светильники. Нарядная толпа, освещенная этими лампами, заполнила весь двор и сад.
– Он приехал! Приехал жених! Они уже здесь! – раздавались возгласы в доме.
Бадринатх и Каушалья встречали жениха у входа в дом.
Бадринатх обнял сияющего Рави, нарядного, как раджа, и повел его к гостям. Шум, поздравления, возгласы, шепот и музыка заполнили весь дом.
Рави подвели к невесте.
Гита, сияющая, как хрустальная люстра, была великолепна в своем свадебном наряде. С пробора головы на лоб свисала золотая розетка, тяжелые сверкающие серьги отбрасывали на ее щеки яркие блики. Глаза Гиты смотрели серьезно и испуганно. В крыло носа было продето тонкое золотое кольцо с жемчугом.
Родственники со стороны жениха преподнесли ей подарки.
Затем жениха и невесту вывели во двор под навес пандала. И брахман начал обряд, читая мантры и всевозможные обрядовые молитвы. Закончив, он омыл ноги молодых.
Каушалья, подойдя к Гите, надела ей на пальцы ног серебряные обручальные кольца.
