Текст книги "Гарик Потный и Оружие Пролетариата(СИ)"

Автор книги: Владимир Разумовский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

Дети молча уставились на него.

– Вам не следует находиться в помещении в такой чудесный день, – странная, кривая ухмылка появилась у него на лице.

– Мы хотели... – начал Гарик, не имея ни малейшего представления о том, чего они могли бы хотеть.

– Вам следует быть осторожнее, – предупредил Сергей. – Если вы будете расхаживать с таинственным видом, я подумаю, что это вы спиздили кое-что из моего шкафа с реактивами и конкретно упоролись. А ведь пиздюли получать больно, не так ли?

Гарик вспыхнул. Ребята повернулись и направились к выходу, а Сергей крикнул вслед:

– Имейте в виду, Потный – еще один косяк, и я лично прослежу за тем, чтобы вас заковали в кандалы и выебли страпоном. Всего вам хорошего.

И он отправился в преподавательскую.

Оказавшись на крыльце, на каменных ступенях, Гарик повернулся к остальным.

– Итак, вот что нам надо делать, – убедительно зашептал он. – Один из нас должен следить за Сергеем Полиэтиленовичем – ждать возле преподской и, если он выйдет, пойти за ним. Это лучше сделать Галине.

– Почему мне?

– Это же очевидно, – объяснил Роня: – Ты всегда можешь притвориться, что ждешь проффесора Шибзика. – Он заговорил писклявым голосом: – Ах, проффесор Шибзик, я так волнуюсь, мне кажется, я неправильно нарезала ананас...

– Прекрати, – рассердилась Галина, но согласилась пойти следить за Сергеем.

– А мы пойдем дежурить возле коридора на третьем этаже, – сказал Гарик Роняу. – Погнали.

Но эта часть плана не сработала. Едва они подошли к двери, отделявшей Пушка от прочих помещений школы, как появилась проффесор Макдональдс, которая на сей раз вышла из себя.

– Думаете, вас миновать труднее, чем целый вагон заклинаний! – взорвалась она. – Хватит заниматься хуетой! Если я только узнаю, что кто-то из вас снова оказался здесь, я сниму трусы! Да-да, Шварценфикт, я сниму свои трусы и тогда тебе, кучерявому извращенцу, мало не покажется!

Гарик с Роней побрели в общую гостиную. Гарик только успел сказать: «По крайней мере, Галина будет знать, где Сергей Полиэтиленович», как открылся портрет Голой Толстухи и вошла Галина.

– Гарик, прости, – захныкала она, – я ничего не могла сделать! Сергей вышел и спросил, что я здесь делаю, а я сказала, жду Шибзика, тогда он расстегнул ширинку, и я не помню что было дальше и куда пошел Сергей Полиэтиленович.

– Ну что ж, вот и все, так? – потерянно сказал Гарик.

Друзья молча смотрели на него. Он был бледен, глаза лихорадочно блестели.

– Я пойду и попробую спиздить оружие первым.

– Ты ебнулся! – закричал Роня.

– Ни в коем случае! – закричала Галина. – После того, что сказали Сергей и Макдональдс? Тебя отъебут!

– НУ И ПОХУЙ?! – заорал Гарик. – Вы что, не понимаете? Если Сергей добудет оружие, ВоланДляБадминтона вернется! Вы что, не слышали, каково это было, когда он чуть не захватил власть? Не будет никакого «Нодваятса», откуда можно будет исключать! Он его взорвет нахуй или превратит в школу для даунов. Что по сравнению с этим потеря невинности?! Или, может, вы считаете, что он пощадит вас или ваших родных? Если меня заметут раньше, чем я добуду оружие, что ж, значит, отправлюсь назад к Разумовским и буду ждать, пока до меня доберется ВоланДляБадминтон – значит, лишусь невинности несколько позже, чем планировалось, только и всего... Потому что я никогда не перейду на голубую сторону силы! Сегодня ночью я пойду в хранилище и ничто, слышите, ничто не остановит меня! ВоланДляБадминтона выеб моих родителей, не забывайте об этом!

Его глаза сверкали.

– Ты прав, Гарик, – сказала Галина тоненьким голоском.

– Возьму плащ-невидимку, – решил Гарик. – Как удачно, что я получил его взад.

– Но сможем ли мы под ним все втроем спрятаться? – усомнился Роня.

– Все... втроем?

– Брось, ты что думал, мы тебя одного отпустим?

– Разумеется, нет, – живо отозвалась Галина. – Как я могу упустить такой случай остаться с вами двумя под тесным плащом? Я лучше пойду почитаю учебник по нестандартному сексу, может быть, мне встретится что-нибудь нужное...

– Но если мы попадемся, вас тоже выебут.

-Может и выебут, а может и уже, – мрачно произнесла Галина. – Шибзик сказал по секрету, что я по его предмету получила сто двенадцать процентов. Они не осмелятся меня так просто отпердолить.

После ужина они сидели, как на иголках, в креслах общей гостиной. Никто их не трогал; да и, собственно, сокурсником было насрать на Гарика. Сегодня он находил это особенно охуительным. Галина лихорадочно листала конспекты, надеясь случайно напасть на эрегирующее заклятие, которое ей вскоре предстояло попытаться применить. Роня и Гарик почти не разговаривали. Оба обдумывали предстоящее опасное приключение и безбожно тупили.

Постепенно народ разошелся по койкам, и комната опустела.

– Пора бы взять плащ, – пробормотал Роня, после того как последним, почесываясь и зевая, удалился Ли Джордан. Гарик взбежал по лестнице в неосвещенную спальню. Он достал плащ и тут ему на глаза случайно попалась флейта, подаренная Огромагом на Рождество. Гарик положил ее в карман, чтобы запихать в жопу Пушка – у него в конце концов не было течной самки хомяка.

И поспешил назад в гостиную.

– Давайте-ка примерим плащ и посмотрим, закрывает ли он нас всех троих – а то если Брудзь увидит, что по коридору сама по себе разгуливает нога ...

– А хули вы тут делаете? – раздался голос из противоположного угла комнаты. Из-за кресла показался Незнайка, с зажатым в руке Тарапунькой – галюциногенной жабой.

– Ничего, Незнайка, ничего такого, – сказал Гарик, лихорадочно пряча плащ за спиной.

Незнайка заторможенно посмотрел на виноватые лица одноклассников.

– Опять! – воскликнул он.

– Нет-нет-нет, – заверила его Галина. – Никакого секса втроем, ничего подобного. А почему ты не идешь спать, Незнайка?

Гарик быстро глянул на высокие напольные часы возле двери. Они не могли себе позволить терять время – может быть, уже в эту самую минуту Сергей отвлекает Пушка.

– Вам нельзя без меня, – сказал Незнайка, – я ведь тоже хочу. И у меня железный стояк.

– Ты не понимаешь, – внушительным тоном проговорил Гарик. – Это вовсе не то, о чем ты подумал.

Незнайка, однако, был полон железной решимости пойти на крайние меры, лишь бы не пропустить такое удовольствие.

– Я вас не выпущу, – заявил он, довольно расторопно оказавшись у дыры за портретом. – Я – я пришибу вас обоих и один ее трахну!

– Незнайка, – разозлился Роня, – отойди от портрета и не тормози...

– Не смей называть меня тормозом! – крикнул Незнайка. – Я считаю, что вы поступаете не по-товарищески! И вы сами говорили, что я должен ебаться!

– Да, но только не с нами, – в изнеможении попытался объяснить Роня. – Незнайка, ты не понимаешь, что делаешь, тупой обдолбыш.

Он сделал шаг к Незнайке, и тот выронил Тарапуньку, который немедленно скакнул в темноту.

– Ну давай, ударь меня! – Незнайка поднял сжатые кулачки. – Я готов! Я вас обоих отпердолю!

Гарик повернулся к Галине.

– Сделай что-нибудь, – попросил он в отчаянии.

Галина шагнула вперед.

– Незнайка, – сказала она. – Я очень, очень вожделею тебя.

Она подняла волшебную втыкалочку.

– Фаллус Тоталус! – выкрикнула она, указывая на Незнайку.

Из ширинки Незнайки вырвалось нечто огромное и багровое. Пуговицы полетели в стороны, а отросток с дикой силой ударил мальчика прямо по лбу. Все его тело окостенело, он покачнулся на месте и затем ровно, как доска, упал на спину.

– Что ты с ним сделала? – прошептал Гарик.

– Полный мгновенный стимулятор эрекции, – несчастным голосом произнесла Галина. – Ох, Незнайка, мне так жаль.

– Мы должны были это сделать, Незнайка, ибо нехуй, – Роня перешагнул через Незнайку и закрылся плащом-невидимкой.

И все же Незнайка, бревном лежащий на полу, казался не слишком хорошим предзнаменованием. В том нервозном состоянии, в котором находились ребята, в каждой встреченной по дороге статуе им мерещился Брудзь, в каждом отдаленном порыве ветра – Каспер, кидающийся говном с высоты.

Дойдя до подножия первой же лестницы, они увидели зомбокошку, лениво прохаживающуюся по площадке наверху.

– Давай дадим ей пинка, хоть один разочек! – шепнул Роня на ухо Гарику, но тот только потряс головой. Когда они осторожно обогнули нежить, она обратила к ним свои красные глаза-фонари, но ничего не сделала.

Больше им никто не попадался, пока они не дошли до лестницы на третий этаж. Над ступеньками в середине пролета в воздухе болтался Каспер, он вытягивал ковровую дорожку, так, чтобы на ней легко было споткнуться.

– Кто тут? – вдруг спросил Каспер, когда дети поравнялись с ним. Он сузил злобные черные глазки. – Хоть и не вижу, а знаю, что ты здесь. Ты упырька? Или привиденька? Или пиписька?

Он взмыл повыше и закружил в воздухе, пристально вглядываясь в то место, где стояли ребята.

– Позову-ка я Брудзя, а то расползалось тут всякое невидимое...

Гарик пришла в голову неожиданная мысль.

– Каспер, – хрипло прошептал он, – Кровавая Баронесса имеет основания сохранять инкогнито.

От испуга Каспер чуть не свалился на пол. Но вовремя спохватился и завис в метре над ступеньками.

– Прошу прощения, Ваше Кровейшество, Госпожа Баронесса, – залебезил полтергейст. – Не признал, не признал – не заметил – конечно, не заметил, ведь вы же невидимы – простите старому глупому полтергейсту его глупую шутку, мадам.

– У меня здесь дело, Каспер, – прокаркал Гарик. – Держись подальше от этого места сегодня ночью.

– Разумеется, госпожа, конечно, – пообещал Каспер, снова взвиваясь вверх, – надеюсь, ваше дело пройдет удачно, госпожа, не смею больше беспокоить, госпожа...

И он умчался.

– Гениально, Гарик! – шепнул Роня.

Через пару секунд они уже стояли перед входом в коридор на третьем этаже – а дверь уже была приоткрыта.

– Что ж, так оно и есть, – тихо сказал Гарик. – Сергей Полиэтиленович уже прошел мимо Пушка.

Казалось, что, только увидев открытую дверь, они впервые задумались над тем, что их ждет. Под плащом Гарик повернулся к своим спутникам.

– Если вы хотите показать спину, я буду всегда презирать вас, – заверил он. – И плащ я вам не дам, пусть вас поймает старый упырь.

– Не ссы, – сказал Роня.

– Мы идем с тобой, – сказала Галина.

Гарик толкнул дверь. Она со скрипом распахнулась. До их слуха донеслось низкое, утробное ворчание. Хомяк лежал на полу с мечтательным выражением на морде.

– Что это у него около носа? – прошептала Галина.

– Похоже, клетка-переноска, – ответил Роня. – Наверное, в ней течная самочка хомяка, Сергей Полиэтиленович оставил.

– Хомяк, видимо, просто кайфует, – сказал Гарик. – Ну, что ж, приступим... Они осторожно выскользнули из-под плаща и поползли к люку в полу. По мере приближения к гигантскому кайфующему животному, они все сильнее чувствовали горячее и отнюдь не благовонное хомячье дыхание.

– Кажется, мы сможем открыть люк, – сказал Роня, заглядывая через голову грызуна. – Хочешь пойти первой, Галина?

– Нет, нихуя не хочу!

– А придется. – Роня стиснул зубы и осторожно перешагнул через лапу. Затем наклонился и потянул за кольцо, вделанное в крышку люка. Дверца распахнулась.

– Что там? – тревожно спросила Галина.

– Ничего – нихуя не видно – никакой лестницы, придется прыгать.

Гарик помахал Роне, чтобы привлечь его внимание и указал на себя.

– Ты хочешь пойти первым? Уверен? – спросил Роня. – Ну ты бля экстремал!

Гарик перебрался через лапу хомяка и заглянул в люк. Никаких признаков дна.

Держась за края, Гарик стал осторожно опускаться вниз, пока не повис на кончиках пальцев. Тогда он посмотрел на Роню и сказал:

– Если со мной что-то случится, не спускайтесь за мной. Идите прямо нахуй и нигде не сворачивайте и считайте меня коммунистом, хорошо?

– Хорошо, – пообещал Роня.

– Тогда увидимся через минуту – я надеюсь.

И Гарик отпустил руки. Он стал падать вниз, вниз, вниз в холодную, влажную тьму. Наконец...

ПЛЮХ. С забавным, приглушенным нежным хрустом он приземлился на что-то мягкое. Он сел и пошарил вокруг, глаза его еще не привыкли к темноте. Кажется, он упал на какие-то продолговатые отростки.

– Порядок! – крикнул он, обращая лицо к окошечку света размером с почтовую марку – это было отверстие люка наверху, – здесь мягко, прыгайте!

Роня сразу же прыгнул. Он приземлился, растянувшись рядом с Гариком.

– Что это за штука? – были его первые слова.

– Хуй знает, какое-то растение. Должно быть, специальная подстилка, чтобы прыгать.

Галина приземлилась с другой стороны от Гарика.

– Мы, наверное, на глубине нескольких миль под школой, – сказала она.

– Как удачно, что здесь это растение, – отозвался Роня.

– Удачно! – взвизгнула Галина. – Да это блин нихуя не растение!

Она вскочила на ноги и стала прорываться к сырой стене. Ей пришлось бороться, потому что в тот самый миг, как она приземлилась, продолговатые фаллоподобные предметы начали опутывать ее лодыжки. Что же касается Гарика с Роней, то они и не заметили, а их ноги давно уже были крепко оплетены и предметы почти достигли их ягодиц.

– Не шевелитесь! – приказала Галина. – Я знаю, что это такое – это тентакли!

– Какое счастье, теперь мы знаем, как оно называется, можно умереть спокойно, – раздраженно прохрипел Роня, отклоняясь назад, чтобы защитить свою жопу от коварных отростков.

– Тихо! Я пытаюсь вспомнить, что с ним делать! – прикрикнула Галина.

– Тогда поторопись, оно уже почти разжало мне булки! – сипло выдохнул Гарик, отдирая ветви от талии.

– Тентакли, тентакли... что же говорила Стебля? Они любят темноту и влагу, а еще японских школьниц...

– Я не японская школьница! – задыхался Гарик.

– Я думаю, в таком случае нам лучше расслабиться и попытаться получить удовольствие – выкрикнула Галина, прекращая сопротивляться.

– ТЫ С УМА СОШЛА? – возопил Роня. – КАКОЕ НАХУЙ УДОВОЛЬСТВИЕ?! ОНО МНЕ В ЖОПУ ЛЕЗЕТ! ПОДОЖГИ ЕГО, ДУРА!

– Ладно! – огорчилась Галина; и она стегнула втыкалочкой, помахала ею, пошептала что-то, и направила на отростки мощные языки голубого пламени, такого же, какой зажигает Газпром. Через пару секунд мальчики почувствовали, что тентакли ослабили хватку и попятились от огня и света. Корчась и извиваясь, тентакли постепенно отпускали их, и вскоре все трое освободились.

– Галя, а ты получила удовольствие, – Гарик встал рядом с Галиной у стены и принялся оттирать слизь со штанов.

– Не успела, пришлось ваши жопы спасать, а вдруг мне такая возможность больше никогда в жизни не представится?! Все из-за вас, козлы!

– Нам наверное сюда, – Гарик показал на каменный тоннель, который, собственно, был единственной дорогой вперед.

Кроме своих шагов, они слышали только, как на пол, стекая с очень влажных стен, тихо падают капли радиоактивной жижи. Тоннель уходил вниз, и Гарик невольно вспомнил «Нацыянальный». Сердце его упало, когда он вспомнил, что волшебный банк охраняется свынями. Если им встретится свынья, взрослая матерая свынья... Клёво было бы, короче.

– Слышишь? – шепнул Роня.

Гарик прислушался. Откуда-то сверху доносилось жужжание моторчика.

– Думаешь, это привидение?

– Не знаю... Больше похоже на электровеник.

На выходе их тоннеля перед ними открылся ярко освещенный зал с высоким сводчатым потолком. Зал кишел маленькими розовыми хуями с пестрыми крылышками, они беспорядочно носились туда-сюда, летали, порхали. В противоположной стене была тяжелая дубовая дверь.

– Они на нас возбудятся, если мы тупо пройдем через зал? – спросил Роня.

– Да хз, – ответил Гарик. – На вид они совсем небольшие, но, думаю, если эрегируются ... что ж, выбора все равно нет... я побежал.

Глубоко вдохнув и закрыв лицо руками, Гарик стрелой полетел через зал. Он ждал, что в него вот-вот упругие предметы, но ничего подобного не произошло. Он вполне благополучно добрался до двери. Потянул за ручку, но дверь оказалась заперта.

Его спутники последовали за ним. Они тянули и толкали, но дверь не поддалась, даже когда Галина испробовала «Алло лохушку».

– Что теперь? – поинтересовался Роня.

– Эти хуи... они ведь не могут быть просто так... – задумалась Галина.

Они стояли и смотрели, как хуи носятся у них над головой, сверкая... Сверкая?

– Это не все хуи! – вдруг выкрикнул Гарик. – Вон тот, блестящий – это ключ! Ключ с крылышками – взгляните внимательнее! А следовательно... – он осмотрелся вокруг, пока его друзья вглядывались в ключи. – Есть! Смотрите – электровеник! Мы должны поймать ключ от этой двери!

– Но там же хуи летают!

Роня осмотрел замок.

– Хуй в замочную скважину не влезет, даже мой – слишком узкая.

Все схватили по венику, взмыли в воздух и с разгону врезались в самую сердцевину стаи. Но, сколько дети не махали и не хватали, заколдованные хуи шныряли столь быстро, что поймать их не было никакой возможности.

И все же Гарик не зря был самой молодой Уборщицей столетия. Он обладал даром сразу находить взглядом то, чего другие не видели. Поразмахивав с минуту руками в водовороте разноцветных перьев, он углядел массивный серебряный ключ с крылом, свернутым набок – как будто недавно его уже ловили и грубо запихивали в узкое влажное отверстие.

– Вот он, сука! – завопил Гарик. – Вот тот, большой – там – нет, там – с ярко-голубыми крыльями – перья смяты набок.

Роня понесся в направлении, которое указал Гарик, врезался в потолок и чуть не упал нахуй.

– Окружайте его! – крикнул Гарик, не сводя глаз с ключа. – Роня, заходи сверху – Галина, оставайся внизу и не пускай его – а я попробую поймать. Ну, давайте – ДАВАЙТЕ!

Роня нырнул, Галина ракетой взмыла вверх, ключ увернулся от обоих; Гарик ринулся за ним; ключ с дикой скоростью полетел к стене, Гарик наклонился вперед и со страшным звуком пригвоздил жертву. По залу разнеслись восторженные вопли Рони и Галины.

Они быстро приземлились, и Гарик побежал к двери с ключом, отчаянно вырывавшимся из рук. В тот момент, когда замок щелкнул и открылся, ключ упорхнул с видом весьма потрепанным, ведь его ловили уже дважды.

– Готовы? – спросил Гарик, положив ладонь на ручку двери. Друзья кивнули. Гарик открыл дверь.

В следующем зале было так темно, что сначала дети ничего не увидели. Но, когда они осторожными шажками вошли внутрь, комната неожиданно заполнилась светом, и перед ними открылось поразительное зрелище.

Они стояли на краю огромной шахматной доски, позади синих фигур, которые все были выше ребят ростом и в целом были довольно человекоподобны. Напротив, на другой стороне доски, стояли зеленые фигуры. Гарика, Роню и Галину передернуло – как башни возвышавшиеся впереди зеленые фигуры были орками.

– Что мы теперь должны делать? – прошептал Гарик.

– Это же очевидно, – сказал Роня. – Это Каражан. Ты что, в ВоВ не играешь?

За зелеными фигурами виднелась следующая дверь.

– А может просто обойдем их? – растерянно спросила Галина.

– Нихуя, – пробормотал Роня, – мы должны стать фигурами и управлять ими.

Он подошел к синему коню и, вытянув руку, дотронулся до него. Мгновенно, конь ожил и принялся бить копытом. Сидящий на коне долборыцарь склонил покрытую шлемом голову и посмотрел на Роню.

– Чтобы перейти на ту сторону, мы – э-э-э – должны присоединиться к вам?

Синий долборыцарь кивнул. Роня обернулся к друзьям.

– Дайте подумать... – проговорил он. – Видимо, нам надо занять места армии Альянса...

Пока Роня думал, Гарик с Галиной стояли молча. Наконец, Роня сказал:

– Вы только не обижайтесь, но вы оба плохо играете в ВоВ...

– Мы не обижаемся, – поспешно перебил его Гарик, – ты, главное, не тупи. Забей на всю эту хреноту – давай просто обойдем доску.

– Гарик, ты займешь место жреца, а Галина станет рядом с тобой на место элементаля.

– А ты?

– А я – я буду гарцевать! – решил Роня.

Фигуры Альянса, судя по всему, внимательно слушали, потому что при этих словах долборыцарь спешился, вместе с жрецом и элементалем они развернулись жопой к оркам и покинули доску, оставив три пустых поля, которые заняли Гарик, Роня и Галина.

– Начинает всегда Медив, – Роня вгляделся в стройные ряды противника. – Точно... смотрите...

Грунт перешел на две клетки ближе.

Роня начал руководить синими фигурами. Они молча перемещались туда, куда он велел. У Гарика дрожали волосы на пятках. Что, если они проиграют? И нахера они вообще играют?

– Гарик, не тормози – перейди на четыре клетки вправо по диагонали.

Когда съели их второго долборыцаря, они испытали настоящий шок. Шаман скинул его на землю, расчленил и стал заглатывать кровавые куски. Грунтам оставалось только облизываться.

– Мне пришлось, – оправдывался потрясенный Роня. – Теперь ты, Галина, можешь свободно отодрать того варга, давай.

Всякий раз, когда они теряли своих, орки бывали беспощадны. Вскоре по всей доске лежали груды истерзанных фигур в синих доспехах. Дважды Роня чуть не пропустил момент, когда Гарик или Галина оказывались в опасности. Сам он метался по доске аки горный козел и потоптал при этом почти столько же орков, сколько и собственных пехотинцев.

– Почти дошли, – пробормотал он внезапно. – Дайте подумать – головой подумать...

Медив повернул к нему свое тупое лицо.

– Да... – сказал Роня тихо, – это единственный способ... Я должен сдаться.

– Забей! – закричали Гарик и Галина. – Давай уже бросим играться и обойдем эту тупую доску!

– Это же шахматы! – резко оборвал Роня. – Нужно иногда даже жопой пожертвовать! Если я пойду на одну клетку вперед, он меня трахнет – но зато ты, Гарик, пнешь по яйцам вождю!

– Да нах...

– Ты хочешь остановить Сергея Полиэтиленовича или хуй с ним?

– Роня, ты конченый дебил...

– Готовы? – крикнул Роня, с бледным решительным лицом. – Я пошел – и не медлите, когда выиграете!

Он шагнул вперед, и Медив бросился на него. Он сильно стукнул Роню по яйцам своим посохом, и оба как подкошенные упали на пол – Галина закричала, закрыла глаза, но не сошла со своей клетки. Этого разврата она видеть не желала.

Матерясь, Гарик спрыгнул с доски. Галина последовала за ним. Все фигуры мгновенно дематериализовались. Один Роня лежал посередине без сознания и с приспущенными штанами, однако самого худшего, кажется, все же не случилось.

– С его жопой все будет в порядке, – сказал Гарик, стараясь убедить сам себя. – Как ты думаешь, что дальше?

– Мы уже прошли заклятие Стебли, это были Тентакли; фаллосы – это, видимо, Шибзик; Макдональдс материализовала Каражан; остаются заклятия Бельчатника и Сергея Полиэтиленовича...

Они подошли к следующей двери.

– Ну что, бля? – прошептал Гарик.

– Пошли.

Гарик толкнул дверь.

В ноздри ударил омерзительный запах прокисшего пива и нестиранных носков, заставив их обоих прикрыть носы робами. Глаза заслезились, но и сквозь слезы они разглядели прямо перед собой на полу лежавшего на спине тролля, более толстого, чем тот, с которым им довелось бороться. Компьютер тролля уже остыл. В системнике торчал пожарный топор, в мониторе зияла сквозная дыра. Сам тролль, судя по всему, от шока, вызванного таким варварским надругательством над цифровой техникой, лишился сознания.

– Вычислили по айпи, – шепотом воскликнул Гарик, перешагивая через скрюченные ручонки, судорожно сжимавшие мышку. – Пошли скорей, дышать невозможно.

Он отворил следующую дверь, причем оба они насилу заставили себя взглянуть, что же их там ждет – но ничего страшного не было, только столик с выстроившимися в ряд семью бутылочками различной формы.

– Сергеева работа, – сказал Гарик. – Что надо делать?

Они ступили через порог, и тут же за спиной всколыхнулось пламя. Необычное пламя, зеленое. В ту же секунду на пороге двери, ведущей дальше, взметнулись языки голубого пламени. Дети оказались в ловушке.

– Смотри! – Галина схватила свиток, лежащий рядом с бутылочками. Гарик через ее плечо прочитал:

Попереду загроза, безпека вже позаду,

та дв╕ з нас можуть пов╕сти, як дати соб╕ раду.

Одна з семи п╕дкаже, як досягти мети,

як ╕ншу раптом вип'╓ш – назад повернеш ти.

У двох ╕з нас налите вино ╕з полинi,

а ще у трьох – отрута для шлунка й голови.

Тож вибирай, ╕накше – назавжди тут заснеш,

щоб вижити, чотири п╕дказки ти знайдеш.

По-перше: як п╕дступно отруту не ховай,

вона завжди л╕воруч в╕д полинi – вважай!

По-друге: р╕зн╕ пляшечки стоять по два к╕нц╕,

як хочеш рушити вперед – не руш пляшчини ц╕.

По-трет╓: вс╕ ц╕ пляшечки за розм╕рами р╕зн╕,

але н╕ карлик, н╕ г╕гант не м╕стять трунки гр╕зн╕.

╤ по-четверте: друг╕ скраю – однаков╕ на смак,

хоч зовн╕ близнюками ╖х ти не назвеш н╕як.

(В i дпий з i будь яко i пляшц i та засу н ь соб i палець у дупу.)

Галина шумно вздохнула, и Гарик, к своему великому изумлению, обнаружил, что она улыбается – последнее, чего бы он мог ожидать сам от себя в эту минуту.

– Охуительно, – восхитилась Галина, – Это не магия – это свиномова – типа алкогольная загадка. У многих великих коммунистических мыслителей есть слабость к алкоголю, они бы застряли здесь нахуй.

– Так ведь и мы застрянем, разве нет?

– Разумеется, нет, – сказала Галина. – Вся информация, которая нам нужна, здесь, в свитке. Семь бутылочек: в трех алкоголь; в двух тоже алкоголь; одна из них проведет нас через голубой огонь, и еще одна позволит пройти назад сквозь зеленое пламя.

– Но как узнать где что?

– Да нахуй тут узнавать, сказано же ниже мелким шрифтом – отпей из любой бутылки, а после засунь себе палец в жопу...

Гарик смерил взглядом самую маленькую бутылочку.

– Я не буду, – сказал он. – Палец в жопу засовывать это западло.

Они переглянулись.

– А если ты мне палец засунешь – это не будет западло? – спросила Галина.

– Тебе можно, ты же тёлка.

Галина показала на крайнюю справа круглую бутылочку – Это бэйлис, сейчас я хряпну ее, а ты отвернись и закрой глаза. Как окосею – свистну тебе и засунешь, но только мизинец и на одну фалангу, не больше! И только попробуй сунуть еще что-то! – приказала Галина

– Пей скорее, – велел Гарик. – И вот что, слушай, когда я замочу Сергея Полиэтиленовича – станешь моей тёлкой.

– Но, Гарик – что, если с ним Хуй-Знает-Кто?... Он же выебет тебя.

– Что ж – однажды он уже пытался, но мне свезло, разве не так? – проговорил Гарик, показывая на шрам. – Может, и еще раз так повезет. А может, у него и члена то уже нет.

Губы Галины задрожали, и она вдруг бросилась к Гарику, обвила его шею руками и страстно поцеловала.

– Галина!

– Гарик – знаешь, ты великий колдун!

– И член у меня тоже большой, – очень смущенно пробормотал Гарик, когда Галина его отпустила.

– Пей давай, – сказал Гарик. – Ты абсолютно уверена, что это действительно необходимо, да?

– Абсолютно, – ответила Галина. Она сделала большой глоток из круглой бутылочки и содрогнулась.

– Не абсент? – озабоченно спросил Гарик.

– Нет – но это охуительно вкусно.

– Пей быстрее быстрей, пока не действует.

– Удачи – осторожнее...

– ПЕЙ!

Галина допила, развернулась, задрала юбку и рухнула навзничь как подкошенная. Трусиков на ней не было...

...Гарик глубоко вдохнул, и сожалением отвернулся от лежащей девочки. Мизинец нестерпимо вонял говном... Он взял в руки самую маленькую бутылочку, откупорил, принюхался – внутри плескался крепчайший абсент. Гарик полил жидкостью на пострадавший палец, затем повернулся лицом к голубым языкам пламени.

– Я иду, – произнес он и залпом осушил бутылочку.

И в самом деле, ему показалось, что тело превратилось в реальное пламя. Гарик поставил бутылочку на место и пошел вперед; он обхватил себя руками, увидел, как языки пламени лижут его тело, но не почувствовал ни капли алкогольного опьянения – как будто он мгновенно протрезвел – а затем оказался с другой стороны, в последнем зале.

Там уже находился кто-то еще – но не Сергей Полиэтиленович и даже не ВоланДляБадминтона.

Глава 17 Двуликий Анус

Это был Бельчатник.

– Вы – хуй! – не растерялся Гарик.

Бельчатник улыбнулся. И лицо у него совсем не дергалось.

– Да, – согласился он спокойно. – Я – хуй! Я все думал, встретимся ли мы здесь, Потный.

– Но я думал... Сергей...

– Полиэтиленович? – захохотал Бельчатник, и это был не обычный его нервный дрожащий смех параноика, напротив, в нем слышались резкие, холодные ноты. – Что и говорить, он очень подходит на эту роль, не правда ли? Так удачно, что он все кружил вокруг меня, как гигантская летучая поебень. Рядом с ним, кто бы стал подозревать н-н-н-есчастного, б-б-бедного з-з-заику п-п-проффесора Бельчатника?

Гарик не верил своим ушам. Это не может быть правдой, просто не может.

– Но Сергей пытался убить меня!

– Нет, нет, нет. Это я пытался убить тебя. Просто на том фаршболльном матче твоя подруга, эта проблядь Грымзова так торопилась поджечь Сергея, что случайно сбила меня с ног и разрушила мой псевдополовой контакт с тобой. Еще бы пару секунд, и я точно бы скинул тебя с веника. И вообще, это удалось бы гораздо раньше, если бы Сергей не бормотал мне под руку свои контр-заклятия. Он спасал тебя.

– Сергей спасал меня?

– Ну разумеется! – холодно подтвердил Бельчатник. – Зачем, как ты думаешь, ему понадобилось быть судьей на втором матче? Он должен был проследить, чтобы я не сделал второй попытки. Смешно, в самом деле... мог бы не беспокоиться. В присутствии Ильича мой хуй бессилен... Остальные учителя сочли, что Сергей хочет помешать курятниковцам выиграть... Это очень повредило его репутации... а главное, какая напрасная трата сил и времени, ведь я все равно выебу тебя сейчас.

Бельчатник щелкнул пальцами. Прямо из воздуха появились тентакли. Они крепко обвились вокруг Гарик и связали его.

– Ты слишком туп, таких нельзя оставлять в живых. Подумать только, шнырять по школе в Вальпургиеву ночь! Насколько я понимаю, ты видел меня, когда я ходил смотреть, каким образом охраняется оружие.

– Это вы прикормили тролля?

– Разумеется. У меня особый дар в отношении троллей – ты, должно быть, видел, что я сделал с тем, который охранял вход сюда? К несчастью, пока все без толку гонялись за троллем, Сергей – он к тому времени уже подозревал меня – отправился прямиком на третий этаж. Он опередил меня... И что в результате? Мало того, что тролль не затроллил тебя, так еще и этот щекастый болван не смог как следует откусить ногу Сергею!

– А сейчас, сиди тихо, Потный! Я хочу как следует изучить этот интересный телевизор.

Только теперь Гарик понял, что стояло за спиной у Бельчатника. Это была машина иллюзий.

– С помощью этого телевизора можно найти оружие, – пробормотал Бельчатник, планомерно обстукивая раму. – Чего еще ждать от Ильича... но он в космосе... а когда вернется, я буду уже далеко...

Лучшее, что смог придумать Гарик, чтобы помешать Бельчатнику сосредоточиться на обследовании телевизора – это развлекать его глупыми разговорами.

– Я видел вас с Сергеем Полиэтиленовичем в лесу! – выпалил он.

– Да, – лениво кивнул Бельчатник, скрываясь за зеркалом. – Он предъявил мне обвинения и попытался выяснить, не педик ли я. Он все время меня подозревал. Пробовал меня запугать – как будто это в его власти, ведь на моей стороне сам лорд ВоланДляБадминтона!