Текст книги "Бесстрашный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Так же, как в прошлый раз, направился вдоль палисада-забора к ближайшему «мусорному» разрыву. Вонища возле него стояла жутчайшая, сквозь магический мо́рок просматривались две ловчие ямы. В ямы я, ясен пень, не полез, а вот через помойные кучи перебираться пришлось, и если бы не предусмотрительно включённая «защита», наверняка бы в этом дерьме и остался: задохнулся бы, сто пудов.

Очутившись внутри периметра, первым делом счистил с себя с помощью «ветра» налипшую грязь, кое-как сдул ненужные «ароматы» и осторожно, оглядываясь и осматриваясь, похромал в обратную сторону, туда, где ворота.

Там, как показывала до сих пор кружащая в небе «дрон-птица», находилось всего пять охранников и один маг. Точно такой же наряд располагался на противоположных воротах, выходящих на Пустоград. Ещё три мага тусовались в командной зоне. Простые солдаты (числом до двух сотен рыл), из которых более половины составляли всякие коневоды, кашевары и писари, размещались малыми группами по всему лагерю.

Возле ворот стояла конструкция из двух опор и одной перекладины. На перекладине висели четыре трупа: мужчина, женщина и двое детей, по виду, простые крестьяне из местных. Прямо напротив виселицы в узеньком креслице сидел маг. Внешне почти мальчишка с едва пробивающимися усами. Встреть его где-то на улице, даже не знаю, смог бы такого прикончить или не смог бы. Но здесь и сейчас в душе ничего не ёкнуло и не шевельнулось. Молодой маг (вероятно, воздушник) развлекался тем, что раскачивал с помощью «ветра» висящих на перекладине: туда-сюда, туда-сюда, вперёд-назад, влево-вправо… Как будто ритм в какой-то мелодии отбивал.

На очередном такте арбалетный болт свалил его наземь вместе с дурацким креслом.

Следующим выстрелом из двухзарядника я снял охранника, примостившегося возле тревожного колокола на смотровой вышке.

Меч из ножен даже не вынимал. Четверых оставшихся без начальника стражников прикончил из лука. Почти в упор. Из-под невидимости. Последний охранник едва не сбежал. Вогнал ему стрелу меж лопаток, когда он уже поворачивал за угол.

Да, так воевать мне нравится.

Почему раньше такое не получалось?

Да потому что вечно какая-нибудь тряхомудина под руки подворачивалась. То маги среди противников случались в количестве большем, чем один низкоранговый молокосос, то сама ситуация требовала раскрыться перед врагами, то опасался-побаивался, что свои ненароком зацепят, но, скорее всего, раньше я просто учился. Учился использовать руны и собственные умения в комплексе, сочетая простое и сложное…

Брус, запирающий воротные створки, вышел из скоб без лишних усилий. Лагерные ворота, так же как и забор, оказались значительно хлипче, чем капитальные ограждения городов и посёлков. Времянка, она времянка и есть. Пусть даже её делали не гражданские, а военные.

На то, чтоб убрать магическую сигнализацию и защиту, ушло минут пять. Расчистив проход, я вернулся к забору и, стянув с себя шапку, махнул рукой прячущимся в подлеске бойцам.

Через минуту все штурмовые группы оказались внутри периметра, после чего разделились на тройки и двинулись к намеченным целям.

Рей и Аршаф, прикрыв себя мороком, направились к центру лагеря разбираться с магами-командирами. Я, пожелав им удачи, снова накинул на голову шапку с рунами и побежал ко вторым воротам…

Чтобы зачистить вражеский лагерь, нам понадобилось около четверти часа. Достаточно быстро и, самое главное, без потерь, особенно если учесть что противников было вчетверо больше. В плен взяли около трёх десятков, остальных уничтожили. Тревогу никто поднять не успел. Имперский военный объект оказался полностью в наших руках…

Глава 3

Подготовка к следующему этапу операции заняла у нас около часа.

Выдвинувшиеся к Пустограду главные силы противника пока не подозревали, что творится в их ближнем тылу, и это давало нам шанс на успех. Внезапно ударить в спину врагу – лучшей возможности нельзя было и придумать. Следовало лишь не профукать её, эту возможность…

В течение сорока минут мы трижды связывались с «лучницей» и «охотником».

Атаки на пустоградские стены воины гарнизона отражали вполне успешно, однако всё больше и больше делали вид, что держатся буквально из последних сил. Как результат, имперские военачальники, вдохновлённые близящимся переломом в сражении, начали вводить в бой резервы.

Через реющую в вышине «дрон-птицу» мы выяснили, что пара отрядов гвардейцев уже отправилась на помощь штурмующим, ещё более оголив слабо прикрытые с тыла осадные боевые машины и командную ставку противника.

Последняя располагалась на небольшом холме посередине между Пустоградом и лагерем. Народу мы в ней насчитали около ста пятидесяти человек, из которых, минимум, тридцать являлись магами: командующими, проводниками энергии, операторами разведдронов, прознатчиками-дознавателями-экзекуторами. Их максимальный уровень, если поверить мнению Аршафа и Рейны, не превышал четвёрку. И то не у всех, а только у самых главных.

Командование и штаб имперского войска изначально прикрывали четыре отряда, расположившиеся несколько сзади и сбоку. Два из них прямо на наших глазах командиры имперцев выдвинули вперёд, за линию осадных машин. В тех, что остались в прикрытии, насчитывалось сотни четыре хорошо вооружённых бойцов. Атаковать их в открытую нашими тремя сотнями выглядело форменным самоубийством.

Магическую поддержку каждому отряду гвардейцев осуществляли по три боевых мага.

– Максимум, второй уровень, – оценил их силу Аршаф.

– Но если их поддержат с холма, мы просто кровью умоемся, – добавила Рей.

– А с холма их прикроют, факт, – поддержал её «вор».

В принципе, эту ситуацию мы уже обговаривали. Но одно дело предполагать, и совсем другое столкнуться с этим в реальности.

Окончательное решение, как надо действовать, я взял на себя:

– Действовать будем так…

* * *

На рубежи для атаки мы выходили раздельно. Тремя «колоннами». Прямо как будущий испанский диктатор Фра́нко к остающемуся верным законной власти Мадриду. Правда, у того генерала-диктатора колонн под рукой имелось четыре, однако не суть. Главное, он заявлял, что его основные надежды связаны с ещё одной, пятой по счёту колонной, которая обязательно ударит республиканцам в тыл. Нам, ясен пень, никакая пятая колонна за городскими стенами и нафиг была не нужна. Сегодня мы сами собирались стать теми, кто будет бить по тылам вражеской армии.

Сам я двигался в центре, возглавляя уже показавшие себя в деле штурмовые команды. Все восемнадцать троек…

Рейна шла справа, по вытянувшейся клином густой лесополосе, командуя сотней тяжёлых панцирников. К ней в группу я отрядил Рушпу́на с адептами, наказав: «За жизнь этой женщины отвечаешь, как за мою. Если с ней что-то случится, а ты останешься жив, прокляну и тебя, и твой род, и всех, кто пошёл за тобой, за осквернение веры, чести и благодати святого дрына…»

Судя по фанатичному блеску в глазах, сектант-обновленец понял мой наказ так, как надо. В лепёшку расшибётся, но ту, на которую я указал, будет защищать до последнего вздоха, а, возможно, и дольше. Но это если вера окажется действительно верой, а не пустой болтовнёй.

В состав отряда «богини», кстати, входил и Хруст. Я лично рекомендовал его Рей, и та, вняв моей просьбе, поставила его командовать приданными тяжёлой пехоте пятнадцатью арбалетчиками…

Слева от меня и штурмовиков шёл Аршаф.

Хотя сказать «шёл» означало бы погрешить против истины, поскольку в этом сражении напарник командовал кавалерией.

Я передал под его начало не вошедших в штурмовые команды «противомагов», а также стрелков и охотников. Короче, всех тех, кто умел держать лук и не понаслышке знал, как воевать в седле.

В захваченном лагере остались два десятка бойцов – сторожить ворота и пленных. В случае опасности, если противник окажется хитрее или сильнее, чем думалось, и каким-то невероятным образом сумеет нас разгромить, у них был чёткий приказ уходить назад в Горки, а ещё лучше вообще в Драаран, чтобы предупредить батальеров: пусть готовятся к худшему.

Хотя проигрывать мы, конечно, не собирались…

Все три «колонны» были прикрыты мороком.

В моей и Аршафа иллюзию создавали противомаги с помощью каких-то не слишком понятных сочетаний рунных камней. В правой «колонне» все тяготы и сложности маскировки легли на плечи «богини». Но, судя по тому, что ни её, ни её бойцов я не видел, с задачей она худо-бедно справлялась.

Сам я, чтобы не стеснять себе свободу движений, использовал личную шапку-невидимку.

Время от времени, чтобы не потерять друг друга, идущие следом штурмовики подавали условленные сигналы – подражали писку сурка или какого-то похожего на него местного грызуна. Для меня, к слову, они невидимыми не являлись – помогала включённая руна «познание». Пришлось, правда, существенно ограничить её по дальности действия. А иначе меня ещё на подходе вполне могли срисовать вражеские чародеи. Именно из-за этого, кстати, у меня и не получалось увидеть ни Рей, ни Аршафа, идущих «вне зоны покрытия» моего артефакта.

Последнее, честно сказать, нервировало. Многое в нашем плане зависело от синхронности действий. И если кто-нибудь вдруг запоздает или же, наоборот, поторопится с вступлением в бой, наша авантюра может закончиться катастрофой.

Поэтому, собственно, я и медлил, не давая своим архаровцам сигнала к атаке, подбираясь всё ближе и ближе к цели, предоставляя Аршафу и Рей ещё минуту-другую для гарантированного выхода на установленный планом рубеж…

Последние метры дистанции преодолевали ползком. До охранения вражеской ставки оставалось всего ничего, когда я наконец вскинул руку и щёлкнул два раза пальцами. Слева и справа тут же отозвались «писком сурка», и тоже два раза. Через мгновение из травы на склоне холма поднялись стрелки.

Прогудели, распрямляясь, арбалетные дуги, щёлкнули, отпуская тетиву, специальные кольца на больших пальцах у лучников, коротко просвистели над головой выпущенные в упор стрелы. Все они нашли свои цели. Все абсолютно. Расстояние в два десятка шагов не оставляло противнику ни единого шанса.

Первыми, что может показаться глупостью для несведущих, наши лучники и арбалетчики выбивали не магов, а своих же «коллег», только из стана врага. Стрелки сейчас были опаснее магов. А магами должны были заняться рунные мастера и ваш покорный слуга, на которого никакие магические штучки не действовали.

К чести противника, реакция последовала моментально. Иллюзия с прячущихся под рунной невидимостью бойцов слетела в мгновение ока. А ещё через миг имперские маги врезали по нам всей своей мощью.

Внешне это выглядело даже более впечатляюще, чем во время морского боя в гавани Горок. Пламя вокруг взметнулось метров на пять, воздух пронзили ветвистые молнии, удары воздушного молота громыхнули, заставив холм вздрогнуть как при землетрясении, поднятая магией пыль завертелась по склону десятком призрачных смерчей.

К счастью, именно к этому мы были готовы, именно этого от магов и ждали. Что они, по привычной схеме, захотят разрешить проблему одним сильным, чрезмерно сильно ударом, вложив в него бо́льшую часть имеющейся в запасе энергии. Стандартный приём для чародеев Конклава, не имеющих опыта в противостоянии ни с иммунным, ни с теми, кто использует руны. Экзекутор Пара́ус, как помнится, был в этом плане намного умнее. Недаром командовал пограничным городом-портом и, кто такие пираты из Драарана, знал не понаслышке.

Здесь и сейчас магов, подобных Пара́усу, среди противников не нашлось. Так что нам следовало просто выстоять. Выдержать первый удар и не потерять голову, в обоих смыслах этого слова.

Локальное светопреставление длилось секунд пятнадцать. Я пережидал его под слоем рунной защиты. Конечно, прямое магическое воздействие мне повредить не могло, но вот его последствия – запросто. Камень какой-нибудь случайно в голову прилетит или «пескоструйка», поднятая одним из призрачных смерчей, порежет на лоскуты, или вторичное пламя, вызванное ударившими в сухую траву файерболами, захватит в огненную ловушку…

Любое из перечисленного могло оказаться фатальным. Поэтому, собственно, я и включил на полную мощь пластину с защитой. Ведь, как теперь стало понятно, уничтожить иммунного не так уж и сложно. Способ нашёлся в самые первые дни, когда я только попал в этот мир. Его обнаружили, вероятно, сами того не подозревая, грудастая Астия и её брат Гидеон. Принцип довольно простой: по мне не стоит бить магией напрямую. Достаточно ударить ей рядом, но так, чтобы результат её применения оказался для человека смертельным. Осколки от взрыва, к примеру, или упавший на голову кусок стены, рухнувший под ногами мост, морская волна или водоворот, возникший в доме пожар… Ну, или чтобы кто-нибудь из находящихся возле меня, одурманенный гипнотической магией, пырнул в бочину ножом или выстрелил в спину из арбалета…

Как всё-таки хорошо, что я смог приобщиться к рунному волшебству и соорудить для себя магические костыли в виде пластинок с рунными записями. Без них, я уверен, меня бы прикончили ещё в Драаране, а уж сегодня тем более… Однако сейчас защита работала, камни, молнии и огонь сквозь невидимую для большинства плёнку не проникали, руна «познание» не отключалась…

Замершим рядом штурмовикам приходилось сложнее. В каждой из троек отвечающий за защиту противомаг был вынужден прикрывать не только себя, но и своих товарищей, поэтому их защитные артефакты, теряя энергию, гасли один за другим. Всего за пятнадцать секунд, по самым скромным подсчётам, наши рунные мастера потеряли больше двух сотен камней, и если бы у противника энергии оказалось чуть больше, защита бы просто схлопнулась. К нашему счастью, чтобы пробить её, врагу не хватило энергии. Мало того, когда атакующие заклинания выдохлись, остатков энергии не хватило даже на то, чтобы поставить собственную защиту. Защитные коконы, как мне удалось увидеть через «познание», возникли лишь около четырёх наиболее сильных магов. Все остальные довольствовались небольшими призрачными щитами, прикрывающими только грудь и часть живота, по типу земного бронежилета.

– Атака! – прорычал я, переключая собственную защиту в режим «близко к корпусу».

Успевшие перезарядиться стрелки залпом разрядили свои луки и арбалеты и следом за мечниками и противомагами устремились к вершине холма.

Я, сделав то же самое, закинул арбалет за спину и рванулся вперёд с мечом в правой руке и вскинутой вверх левой, изготовившейся для рунных заклятий.

Первого преградившего путь гвардейца смёл файерболом, второго – копьём из праха. Дальше пошла стандартная рубка, меч на меч, кинжал на кинжал, копьё на копьё… А впрочем, вру. Копейщиков во вражеской ставке не обнаружилось. Не было их и среди штурмовиков. Хлопотное это дело – здоровые дрыны с собой таскать, когда основные опции, с одной стороны, могучая магия, а с другой, внезапность и скрытность.

«Пиратского» типа защита работала хорошо. От несколько опасных ударов она уберегла меня на все сто. А вот у противников защиты от моего клинка не имелось. Я пёр, словно танк, к центру вражеской ставки, где кучковались четверо магов-командующих. Их заслоняли собой полтора десятка гвардейцев. Сзади и сбоку звенела сталь, рычали и матерились бьющиеся насмерть бойцы, вопили-хрипели раненые, то тут, то там вспыхивали и лопались огнешары, воздух гудел от летящих в обе стороны заклинаний…

Наши, несмотря на меньшую численность, мало-помалу брали верх над противниками и охватывали вершину холма с флангов и тыла. Под ударами тяжёлых мечей и рунно-магических молотов рушились наземь и простые солдаты, и растерявшие маг-энергию имперские чародеи не слишком высоких рангов. Пленных не брали. Их просто некогда было брать, да и незачем.

В строй защищающих своих командиров гвардейцев мы вломились, словно слоны в посудную лавку. Не обращая внимания на сыплющиеся слева и справа удары, я размашисто полоснул мечом чью-то перекошенную физиономию, рубанул наотмашь другого подвернувшегося под руку гвардейца, и через миг жиденькая цепочка имперских воинов была окончательно прорвана.

Разобраться с высокоуровневыми магами оказалось не в пример легче, чем с простыми солдатами. Слишком уж эти чуваки надеялись на свою неподвластную другим силу. До такой степени, что даже не думали иметь при себе оружие и не учились с ним обращаться. Это-то их и сгубило. Обычная самонадеянность всякой элиты, почему-то считающей себя неприкосновенной и всемогущей.

В реальности всемогущество оказалось липовым, а неприкосновенность условной.

Коснуться этих придурков и сорвать с них защиту ни одна сволочь мне не помешала. Конечно, они попытались ещё покочевряжиться, отбиться от моего клинка магией, но – тщетно. Никакие заклятья им не помогли. Я просто прирезал их, как кутят, а после, стряхнув с клинка алую кровь, обвёл взглядом окрестности.

Место для наблюдения за сражением наши противники выбрали действительно неплохое.

С вершины холма отлично просматривались и пустоградские стены, и штурмующие их войска, и скопившиеся в низине вражеские резервы, и установленные на пригорках не далее, чем в четырёхстах шагах от холма, баллисты и требушеты, мечущие в сторону города здоровенные камни… Без магии тут, ясное дело, не обошлось. Ведь на такую дальность (около четверти лиги) никакая механика не позволит забрасывать столь тяжёлые грузы. И то, что в обслуге каждой машины имелся маг, пусть и низкого уровня, говорило об этом лучше любых слов.

Захват этой машинерии означал для защитников города многое. Не меньшее, чем уничтожение командной верхушки осаждающей армии и нарушение управления.

В трёхстах шагах справа от нас стояла пыль и гремел бой. Панцирники моей «музы-богини», сцепившись с большим отрядом имперской пехоты, не дали последним прийти на помощь своему командованию и штабу. Рей я отсюда не видел, но знал: она бьётся вместе со всеми, на равных. Труднее всего мне сейчас было заставить себя не скомандовать освободившимся штурмовикам двинуться вниз, направо, туда, где сражалась Рейна…

Слева от разгромленной ставки противника, на примерно такой же дистанции, вовсю ржали кони, слышался по́свист стрел, топот копыт и яростные крики сражающихся. Именно там, по нашему плану, решалось, получится выполнить всё, что задумано, или не получится. А Рейна… она сама мне сказала: «Делай, что должно, а обо мне не волнуйся. Моя удача со мной. Всё будет хорошо. Не оглядывайся…»

Скомандовав штурмовым группам выдвигаться на новый рубеж и уже сделав шаг влево, я всё же не выдержал и оглянулся. Или мне показалось, или над головами сражающихся и вправду взметнулся дракончик, полупрозрачный, видимый только «избранным». На сердце неожиданно ёкнуло, но сразу же отпустило. Глаза моргнули, внезапно появившийся над полем боя дракончик так же внезапно исчез, будто его никогда и не было.

Я тряхнул головой и бросился вслед за бойцами. «Противомаги» снова накинули мо́рок на свои тройки, и чтобы не потерять их из виду в пылу сражения, мне следовало поторопиться…

Глава 4

Держать мо́рок над тридцатью конными оказалось неимоверно трудно. Конечно, Аршаф подозревал, что так будет, но не предполагал, что настолько. То, что идущая по правому флангу Рейна делала то же самое, только с количеством вчетверо большим, вызывало невольное восхищение. Недаром, выходит, Димир доверил ей именно правый фланг, но при этом не выделил ни одного рунного мастера.

Зато под рукой у бывшего «вора» этих специалистов-противомагов оказалась целая дюжина. Именно эти двенадцать держали иллюзию над большей частью его, Аршафа, отряда. Сто двадцать лучников – сила немалая. Вот только как их использовать в предстоящем бою, не спешивая с лошадей – ответ на этот вопрос мог дать только сам бой. То, что им предложил «старшой», показалось напарнику, как минимум, необычным. «Татарская карусель. Хоровод конных лучников», – так обозвал командор предложенную тактику нападения на левый отряд имперцев. А после ещё добавил с усмешкой: «Главное, чтобы она не превратилась по ходу в атаку бригады лёгкой кавалерии».

Что имел в виду Дим под последними сказанными словами, «вор» так и не понял. У командора частенько проскакивали в разговоре странные фразы, смысл которых становился понятным позднее… А иногда и не становился. Причём, не только сейчас, но и раньше… Давно. Ещё в прошлой жизни…

В любом случае, задачу бойцы уяснили, а вместе с ними её уяснил и Аршаф. Тактика, по крайней мере, в теории, получалась весьма необычная, но перспективная. Если, конечно, реализация не подкачает…

– Погнали! – скомандовал «вор», когда Дим со своими вышел из морока и начал атаку на холм.

Сто двадцать бойцов пришпорили лошадей и понеслись к пребывающему в замешательстве отряду гвардейцев.

Последних понять было можно. На ставку совершено нападение, долг группы прикрытия – срочно идти на помощь, но делать это без боевого приказа чревато.

Командующие этим отрядом маги были явно не готовы к подобному повороту событий.

Задержка оказалась для них роковой.

«Эскадрон», как обозвал конных лучников Дим, вылетел из-под морока всего в полусотне шагов от имперцев. Но вместо прямой атаки ушёл чуть правее и, словно бы отсекая гвардейцев от склона холма и атакованной ставки, закружил перед ними ту самую «дьявольскую карусель», про которую говорил командор.

Аршаф никогда ничего похожего не встречал. И хотя сам принимал участие в разработке плана атаки, не верил, что всё получится именно так, как задумывалось. Ведь и батальеры, и бывшие заключённые, пусть их и набирали из тех, кто хорошо владел луком и отлично держался в седле, тактику «хоровода» применяли впервые. Правда, ещё до захвата лагеря Дим через Рейну, с помощью магии разума, в которой «богиня любовной страсти» была неимоверно сильна, вбивал в память лучников основные приёмы и навыки «карусели». Теперь эти навыки и приёмы реализовывались на практике.

Сам «вор» и его тридцать конников в бой пока не вступили. Они держались чуть сзади и слева, прикрываясь иллюзией.

«Ударить, когда противник раскроется», – сказал по этому поводу Дим.

«Логично», – согласился Аршаф.

Замысел был и вправду красивый. Вооружённым копьями конникам засадной группы оставалось только дождаться, когда «карусельщики» растянут вражеский строй, и врезать имперцам по самое не балуйся.

В полном соответствии с планом, распалившиеся лучники мало-помалу вытягивали противника на себя и к холму. Они ураганом проносились перед ощетинившимся копьями строем гвардейцев и, быстро пуская по одной-две стрелы, мчались дальше, по кругу, освобождая места для следующих в «карусели» бойцов.

Командующие имперцами маги пытались достать лучников атакующими заклинаниями, но почти всякий раз натыкались на выставленную рунными мастерами защиту. Причём, сами они в эти мгновения оставляли без защиты своих, из-за чего почти непрерывно летящий в копейщиков поток оперённой смерти обязательно находил себе цель: то один, то другой имперский солдат вываливался из строя со стрелой в брюхе, в шее, в бедре…

Единственным выходом для противника, чтобы пресечь или хотя бы уменьшить потери, оставалось атаковать самому и оттеснить лучников ближе к склону, туда, где им просто не хватит места, чтобы крутить «хоровод».

Маги прокричали команды. Через секунду приказ повторили вражеские десятники. Весь имперский отряд развернулся направо, взял копья наперевес и двинулся шагом на проносящихся мимо конных.

«Бегом!» – прозвучала команда.

Копейщики перешли на бег, пытаясь одним ударом с ходу пробить и порвать конную «карусель».

– Пора! – гаркнул Аршаф затаившейся под иллюзией засадной команде.

Бойцы опустили копья и, дав коням шенкелей, рванулись к оголившим тылы имперцам.

Удар на полном скаку оказался поистине страшен. Два задних ряда были попросту сметены набравшей ход конницей. Скачущий чуть левее Аршаф, выцепив взглядом магов, угостил их с двух рук файерболом и призрачным лезвием. Переключив практически всю энергию на защиту по фронту, они ничего не смогли противопоставить чужим заклятьям. Третьего вражеского чародея «вор» прикончил мечом, рубанув им по шее и корпусу не успевшего сориентироваться противника.

Потеряв командиров-магов и получив удар в тыл, имперцы оказались зажаты в клещи и уже через полминуты их оборона рухнула. Выжившие бросились кто куда, падая под клинками и копьями конников, ловя своими телами болты и стрелы, тщетно вздымая руки в надежде на плен.

Пленных в этом бою не брали. Их просто некуда было девать.

– За мной! – скомандовал «вор», когда имперцы закончились, а «эскадрон» перегруппировался для следующей атаки.

До установленных на пригорках осадных машин оставалось четыре сотни шагов…

* * *

Пройти по лесополосе плотным строем не сумели бы, наверно, даже верховные маги. Ну, если только они не сожгли бы весь лес до состояния пепелища, где и пеньков не осталось бы.

Рейна, при всём желании, позволить себе подобное не могла. Хотя бы по той причине, что залогом успеха предстоящего боя была максимальная скрытность. Сотня одоспешенных, вооружённых разнообразнейшими колюще-режущими приспособлениями пехотинцев перемещалась среди кустов и деревьев мелкими группами, по пять-шесть бойцов, медленно и осторожно, чтобы как можно дольше не выдать себя вражеским соглядатаям.

Боевое охранение в отряде отсутствовало, необходимости в нём бывшая «богиня» не видела. А вот дозор был. Головной. Три арбалетчика во главе с Хрустом, молотобойцем с каторги. Его рекомендовал Рейне Димир, сказав, что на парня можно положиться, как на него самого.

Ещё один рекомендованный Димом, которого звали Рушпу́н, не отставал от Рей ни на шаг, сжимая в руках устрашающего вида дубину и настороженно зыркая по сторонам.

Волшебнице он не мешал. Сложившуюся ситуацию она находила забавной. То, что её мужчина приставил к ней не владеющего магией телохранителя, выглядело нелепо, но отказаться от подобной охраны она не решилась. Если Диму так будет спокойнее, пусть так и будет. В конце концов, это даже приятно, что он заботится о ней, как об обычной женщине, и видит в ней именно женщину, которую следует защищать, а не боевого мага высокого уровня, который и сам может защитить не только себя, но и целую сотню не способных магичить бойцов.

Мо́рок на весь отряд Рей пока наводить не стала. Выставила иллюзию только на головной дозор, на себя и две группы, идущие сразу за ней и Рушпуном. Плюс заклинание «антишум» применила, чтобы хотя бы живущие в лесу птицы не вспархивали и не кружили над кронами, всполошённые ломящимися сквозь заросли воинами.

Выдвинуть вперёд в качестве головного дозора нескольких арбалетчиков оказалось решением правильным. За сотню шагов до опушки в кустарнике обнаружился вражий секрет – парочка хорошо замаскировавшихся наблюдателей. Одного из дозорных Хруст отправил обратно предупредить Рейну, а сам со вторым напарником, не дожидаясь команды, обошёл имперских «секретчиков» с тыла и расстрелял их в спины из арбалетов.

Других секретных постов в лесополосе не нашлось. Рейна проверила это лично, с помощью «поиска».

К опушке пехотная сотня вышла в полном составе, равномерно распределившись по примыкающему к высоким деревьям подлеску.

Судя по тому, что творилось снаружи, Дим свою атаку ещё не начал. Командование противника, не подозревая о захваченном лагере и подкравшихся с тыла мятежниках, руководило с холма осадой и штурмом. Два прикрывающих ставку имперских отряда оставались на месте. Правый расположился всего в полутора сотнях шагов от леса и затаившихся там батальеров.

– Светлейшая, – донёсся до Рейны осипший голос.

Женщина обернулась.

– А давайте я со своими слева зайду, за щитами спрячусь, а как они на меня отвлекутся, вы по ним и ударите, – бесхитростно предложил Хруст.

– Хочешь побыть живцом? Без мо́рока и защиты? – смерила его взглядом Рей.

– Ну, без морока до первого выстрела, я думаю, вы нас не оставите, а что по защите, так у меня и своя есть, – ухмыльнулся молотобоец и, сунув руку за пазуху, вынул оттуда несколько свитков. – Вот. Целых шесть штук. Мне Тара их в Горках дала. Сказала, чтоб не экономил, а не то не видать мне женитьбы, как своих ушей.

– А Тара – это…

– Моя невеста, – гордо заявил Хруст. – Сестра господина Дайруса, заместителя нашего командора.

Рей на секунду задумалась, но всё же кивнула:

– Ладно. Раз уж тебе так хочется, пойдёте живцами. Но предупреждаю. Перед твоей невестой, если погибнешь, я извиняться не буду.

– Договорились, светлейшая, – просипел со смехом молотобоец…

Предложение пришлось ко двору и, что ещё важнее, ко времени. Когда Хруст его сделал, Рейна как раз размышляла над тем, как лучше атаковать имперский отряд, вдвое больший по численности, чем её сотня.

Секунд через двадцать к опушке подтащили пять тяжёлых щитов на колёсах (их Хруст и товарищи смастерили из подручных материалов ещё в захваченном лагере). Прячась за ними, полтора десятка арбалетчиков начали выдвигаться из леса. «Богиня», как обещала, прикрывала их мороком. «Стрелять начнёте не раньше, чем наши пойдут в атаку на холм», – предупредила она перед выходом.

Ещё через полминуты Рейна скомандовала выдвижение всем остальным.

Накрытые заклятьем невидимости, панцирники построились в плотную группу, а затем медленно тронулись в сторону ничего не подозревающего отряда имперцев. Одновременно поддерживать мо́рок над расходящимися в разные стороны пехотинцами и стрелками оказалось непросто, но Рей пока что справлялась. Главное при начале «движухи» (интересное словцо, введённое в оборот Димом) было удержать иллюзию над местоположением основной группы.

Движуха пошла, когда до врагов осталось шагов пятьдесят.

Со стороны холма, где находилась ставка противника, послышался шум, а уже через миг к ней рванулись возникшие буквально из воздуха штурмовые команды.

Прежде, чем дать первый залп, Хруст выждал секунд пятнадцать. За то время противник успел развернуться к холму и ждал лишь приказа на контратаку.

Приказа враг не дождался. Вместо неё по незащищённому флангу имперцев хлестнули стальные болты.

Внезапный удар вогнал противника в ступор. Прежде чем командиры гвардейцев пришли в себя и поняли, откуда грозит опасность, арбалетчики сумели перезарядиться и снова пальнуть по врагу. Пусть и не так эффективно, как в первый раз (не менее трети болтов увязло в магозащите), но главного всё же добились – переключили внимание на себя.

Иллюзию со стрелков имперские маги сразу же сбили. Энергии на её поддержание Рей тратила существенно меньше, чем на тот мо́рок, что прикрывал главные силы. Неприятным сюрпризом стало для женщины то, что магов в гвардейских рядах оказалось не трое, а семеро, и двое из них имели, как минимум, третий уровень. Но за это пока расплачивались арбалетчики. Вражеские чародеи обрушились на них всей своей мощью.