Текст книги "Бесстрашный (СИ)"

Автор книги: Владимир Тимофеев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)

Нам это было лишь на руку. Бегущих из Самаана мы не обижали, а просто требовали, чтобы они не загромождали дорогу и не мешали продвижению войск. Однако разведдозоры мы в город всё же отправили. Кто знает, может, это ловушка. Я бы, по крайней мере, именно так бы и сделал.

Подозрения не подтвердились. Ловушек за городскими стенами не обнаружилось.

Тем не менее, я решил не вводить в Самаан всю армию. И «вагенбург», и вся кавалерия остались снаружи. Внутрь вошли лишь штурмовые отряды и группы зачистки, усиленные «обычными» магами. В продвижении по городу нам никто не препятствовал. Даже у са́мой крепости.

«Соратников», кстати, я в город не взял, объяснив, что для захвата резиденции мессира Менония их магия не потребуется, а вот снаружи, чтобы держать периметр, она будет в тему. Объяснение так себе, но те, кого я ещё недавно считал друзьями, ему как будто поверили. Ну, или сделали вид, что поверили. Но если и начали что-то подозревать, то отнюдь не о том и не то, что было на самом деле.

В течение всего похода от Прошт к Самаану я усиленно нагнетал ситуацию, при каждом удобном случае говоря, что рисковать им сейчас не стоит. Что, мол, на завершающем этапе борьбы с Империей их жизни важнее, чем жизни тысяч бойцов. Ведь если хоть с кем-то из них случится непоправимое, теперь, когда все имперские камни Баат уничтожены, возродить «настоящую» магию после победы над императором у нас не получится…

– Наверно, боятся, монсьор, магию впустую использовать, – попробовал объяснить Хруст «пассивность» обороняющихся. – Применят, я думаю, когда мы на штурм пойдём.

– На штурм, говоришь? – усмехнулся я, оглядывая высокие и крепкие стены самаанского замка и окружающий его ров, заполненный тёмной водой. – Да нет, мой друг. Штурма мы постараемся избежать.

– Предложим им сдаться? – оживился бывший молотобоец.

Я покачал головой:

– Не предложим. Пленные нам не нужны. Как и переговоры…

На то, чтобы установить на соседней площади камнемёт (там, где его со стен не видать), ушло четверть часа. За это время штурмовики успели окружить крепость и блокировать все мосты через ров.

Подтверждение, что в крепости находится гарнизон, дал мастер Тарзий, тот самый големщик, что сопровождал меня в рейде к Салате.

Сразу четыре запущенные им «летухи» кружили сейчас над крепостью и передавали картинки снизу.

– Около тысячи, – сообщил он мне о примерном количестве защитников замка. – И мастер Меноний там. Видел его на балконе дворца. Наших големов он точно засёк, но…

– Но сбить не пытался, – закончил я фразу за замявшегося големщика. – Это понятно. Не хочет тратить энергию по пустякам.

– Видимо, так, мессир, – не стал спорить Тарзий…

Подготовкой снаряда, который требовалось забросить в крепость, я занялся лично. Приказал снять с повозки ковчег с сундуком из Горок, поднести его к требушету, а затем отослал всех от осадной машины, минимум, на полсотни шагов.

Когда бойцы отошли на положенное расстояние, я вскрыл ковчег и вынул из него покрытый серебром и рунами ящик. Чтобы стереть все руны и содрать серебряное покрытие, ушло минут десять. Чем меньше их оставалось на ящике, тем сильнее я чувствовал рвущееся наружу злое колдунство. И пусть оно на меня не действовало, но всё равно – ощущение не из приятных. Даже не знаю, были эксперименты наместника порта Горки санкционированы кем-то свыше или являлись его личной инициативой, в любом случае, использовать результаты этих экспериментов предполагалось не ради добра и всеобщего процветания. А раз так, то почему бы не применить это злое оружие против его же создателей-вдохновителей? Единственное ограничение – чтобы оно не выплеснулось «за флажки», туда, где живут обычные люди.

Стены самаанского замка, по моему разумению, являлись естественным и надёжным ограничителем для магического ОМП. А чтобы подстраховаться от неожиданностей, около места будущего подрыва сейчас находился я, единственный в этом мире иммунный.

Переместить сундук в метательную машину оказалось несложно. Весил он около сорока фунтов, по-нашему, килограммов шестнадцать-семнадцать, не бог весть какая тяжесть. Именно этот вес я заранее приказал рассчитать для прицеливания. Мишенью служил небольшой дворик между дворцом наместника и местным храмом Баат. Мне оставалось лишь дёрнуть рычаг, что я, собственно, тут же и сделал. Длинная «ложка» с уложенным в неё сундуком описала размашистый полукруг, угловатый снаряд взмыл в небеса и секунд через пять исчез за стенами замка.

– Есть попадание! – громко сообщил мастер Тарзий.

Я подошёл к нему, и мы вместе стали смотреть на картинки, передаваемые с големов-разведчиков.

Сундук угодил точно во дворик. Лишённый защиты, он предсказуемо раскололся. На месте падения растеклось чёрное облако. Магию «сканеры» наших БПЛА не передавали, но даже обычного «видео» хватило, чтобы внутренне содрогнуться. Облако растекалось всё шире и шире, к нему, словно притягиваемые магнитом, спешили люди. Но едва они попадали внутрь, их буквально разрывало на части. Правда, не всех. Некоторые (по всей вероятности, маги) замирали на месте и будто бы впитывали в себя разливающуюся вокруг злую энергию, а затем, секунд через десять, начинали преображаться. Их тела раздувались, чернели, на головах появлялись рога и гребни, конечности удлинялись и выгибались, вместо пальцев у них отрастали огромные когти…

– Великие небеса, – пробормотал Тарзий, когда один из преображённых рванулся прочь и принялся убивать и терзать на части всех попадающихся на пути.

А облако растекалось всё шире и шире, становясь менее плотным, но не менее смертоносным. Преображённые бесновались, носились по территории замка, убивали, крушили, вступали в схватки друг с другом и, одержав победу, вырывали из тел побеждённых то сердце, то печень, то что-то ещё, после чего как будто окутывались туманом и через пару секунд, втянув его внутрь себя, становились больше в размерах…

Кровавая вакханалия продолжалась около часа, а затем в замке «остался только один», самый свирепый, самый удачливый, самый сильный, пожравший всех прочих…

Вероятней всего, это был сам Меноний…

Крупная тварь, метра три ростом и два в ширину, оставшись одна, внезапно принюхалась, подняла взгляд к небесам и увидела кружащие над замком «летухи». Ей понадобилось меньше секунды, чтобы ссадить с неба три из четырёх наших големов-разведчиков. Призрачные лучи протянулись к БПЛА, и через миг они вспыхнули ярким огнём.

– Выше! Уводи его выше и дальше! – крикнул я Тарзию, но тот и без моего совета сразу же понял, надо делать.

Последняя цепляющаяся за воздух «летуха» резко рванула вверх, уходя от опасности. Передаваемая с борта картинка на мгновение смазалась, но всё же не отключилась, став только более мелкой и менее чёткой.

Чудовище исторгло из себя разочарованный вой, потом развернулось и направилось к ближайшим воротам.

– Ну, я пошёл, – буднично сообщил я големщику. – Остаёшься за старшего. Без моей личной команды в крепость не заходить. Понятно?

– Понятно, мессир, – кивнул Тарзий.

Преображённого «мессира Менония» я встретил на мосту через ров.

Наша схватка замысловатостью не отличалась. Тварь оказалась пусть сильной, но при этом довольно тупой. Бывший верховный не нашёл ничего умнее, кроме как вынести воротные створки и ударить по мне чем-то магическим. Ей-богу, если бы он просто бросился в рукопашную, шансов у него было бы больше. А так… я просто собрал в кулак всю выплеснувшуюся в мою сторону маг-энергию и, преобразовав её в гигантский огненный шар, врезал им по чудовищу.

Вспышка при попадании напомнила ядерный взрыв. Такая же яркая (если бы не автоматически включившиеся «светофильтры» защиты, лишился бы зрения, сто пудов) и столь же результативная. От противника, когда дым рассеялся и в глазах перестало рябить, осталась лишь горсточка пепла.

Натужно вздохнув и утерев со лба виртуальный пот, я двинулся в крепость. Кто знает, сколько там ещё сохранилось магической гадости из сундука со «злом». Пока всё не проверишь и не зачистишь, считать, что всё кончено, значит, собственноручно расписаться в полной профнепригодности.

Проверка с последующей зачисткой заняли около двух часов. Неизрасходованные обрывки «чёрного облака» таились то тут, то там, ожидая случайных путников, призывая их магическим зовом. Счастье, что на меня эта злая магия действовала иначе, чем на других. Я просто чувствовал направленную на меня энергию, ощущал её злобную суть и притягательное коварство – «честное» обещание дать всемогущество каждому, кто к ней прикоснётся.

Своему охмурению злом я не препятствовал. Будто «заворожённый», подходил к очередному отыскавшемуся среди камней обрывку-ошмётку и касался его рукой.

После такого прикосновения чужая магия исчезала бесследно.

Хорошая всё-таки штука – иммунность. Что бы я без неё делал?..

Из очищенного от злобной магии замка я выходил через другие ворота. Калитка в них оказалась открыта. Почему, стало понятно снаружи. На середине моста лежали утыканные стрелами мужчина и женщина. В мужчине я с некоторым удивлением опознал Сториса – предателя-сотника из Пустограда, открывшего ворота врагам во время первого штурма города. Женщина тоже показалась знакомой, но, кто она, я узнал от Тарзия.

– Это Лаирта, безранговый маг, любовница Сториса. Наверное, эта она подговорила его продаться имперцам.

– Кто их убил?

– Думаю, они где-то прятались, а потом попытались сбежать. Мы побоялись, мессир, что они отравлены и несут скверну, – развёл руками големщик. – Пришлось пристрелить от греха.

– Вы поступили правильно, – одобрил я сделанное.

Тарзий вздохнул:

– Он мог стать героем, а стал предателем.

Я усмехнулся, вспомнил одного персонажа недавней российской истории и покачал головой:

– Нет, мастер. Героем он стать не смог бы.

– Почему? – удивился маг.

– Да потому что герои, мой друг, – я сделал вид, что задумался. – Герои гибнут на посту, а не с б…ями на мосту.

– Я это запомню, мессир, – с неожиданной для такой «шутки» серьёзностью кивнул мастер…

На площади, где стоял требушет, мы встретили Тура.

– Что ты здесь делаешь? У вас неприятности? – кивнул я в сторону стен.

– К нам гости, Димир, – наклонил голову «герцог-охотник».

– Гости? Какие гости?

– Верховный маг Ризен. Собственной персоной…

Глава 24

Во временном лагере, раскинувшемся за городскими стенами, я очутился уже через десять минут. Единственный оставшийся в живых маг Конклава, да ещё и его глава, лично прибывший в ставку мятежников – это было действительно интересно. Интересно в том плане, зачем он всё же припёрся? В качестве парламентёра, предложить сделку, сдаться, встать под наши знамёна, обмануть, запугать, устроить диверсию…

Последнее у него навряд ли получится, даже при всём желании. Запугать тоже – против иммунного и армии, уже испробовавшей вкус настоящей победы, никакие магические ухищрения не помогут. Перейти на сторону противника – в этом нашёлся бы смысл неделю назад, но никак не сейчас. Сейчас, после Шаонара, даже верховный маг – фигура не слишком сильная. Без подпитки энергией его можно задавить пускай и не быстро, зато гарантированно.

Поэтому, хочешь не хочешь, остаются лишь два варианта.

Первый: чувак приехал, чтобы обговорить условия сдачи.

Второй: предложить перемирие.

И то, и другое не подходит мне от слова совсем. Потому что капитуляция может быть только безоговорочная, а перемирие никому здесь и нафиг не нужно. Не для того сюда шли, чтобы какие-то перемирия заключать, да ещё с тем, для кого обмануть – что высморкаться. И это я даже не про верховного, а про его патрона – вечно живого хозяина Великой Империи…

Ризена я обнаружил в специальном шатре в центре лагеря. Снаружи шатер охраняли парни с каторги во главе с Буром. Внутри рядом с верховным дежурили шестеро увешанных рунными артефактами батальеров. На запястьях у мага красовались антимагические наручники – их у нас оставалось ещё штук пятнадцать.

Тур в шатёр не входил, сообщив перед пологом:

– Ризен сказал, говорить будет только с тобой. И чтобы никого из нас рядом не было… ну, в смысле, тех, кто был вместе с тобой у Пустой горы.

– И вы согласились? – прищурился я на «охотника».

– Согласились, не согласились – какая разница? – пожал он плечами. – Как ты решишь, так и будет. Скажешь, будем присутствовать. Не скажешь, не будем.

Я хмыкнул, но развивать эту тему не стал. Просто хлопнул охотника по плечу и вошёл внутрь.

– Оставьте нас, – приказал я противомагам своей баталии, когда вдоволь насмотрелся на гостя, сидящего, скрестив ноги, на грубой циновке.

Драаранцы ушли.

Я уселся на циновку напротив.

– Я вас представлял по-другому, – разлепил рот верховный.

Голос у него оказался скрипучим, как у не смазанной дверцы.

– Не скажу, что этим расстроен, – изобразил я усмешку.

– Расцеплять будете? – приподнял скованные руки глава Конклава.

Я покачал головой.

– Нет, так нет, – не стал настаивать Ризен. – Как, кстати, мне к вам обращаться?

– Называйте меня… господин Краум.

– Понятно… господин Краум. Моё имя, я полагаю, вы знаете.

– Знаю. И предлагаю сразу перейти к делу. Зачем вы здесь? Что вы хотите, господин Ризен?

Верховный вздохнул:

– Вы не поверите, господин Краум. Я здесь, чтобы спасти этот мир.

– Всего лишь? – поднял я бровь. – И стоило ради этого покидать арладарский дворец?

Ризен вздохнул ещё раз:

– Понимаю, со стороны это выглядит глупо и даже, наверно, смешно, но я не обманываю. Я прибыл сюда не по своей воле. Меня послал император.

Я усмехнулся:

– Кац предлагает сдаться?

– Что? – не понял верховный.

– Не обращайте внимания, – махнул я рукой. – Это идиома. Так что предлагает ваш император?

– Мой император приказал мне отправиться к вам и убедить вас, чтобы вы добровольно прибыли в Арладар и нанесли визит во дворец.

– С какой целью, простите?

– С целью сразиться с его хозяином в магическом поединке. Один на один.

– О, как! – откинулся я на уложенный за спиной валик. – А ничего, что у меня есть друзья? И армия, между прочим. И всем им, вот вынь да положь, хочется тоже, хм, нанести визит в арладарский дворец и пообщаться с его хозяином.

– Я знаю, господин Краум, – ничуть не смутился верховный. – Но дело всё в том, что даже ваша иммунность к магии не поможет им войти во дворец. Он впустит лишь вас.

– Вы в этом уверены?

– Абсолютно.

– С чего бы?

– Я читал «Откровения Вириона-отшельника», – сообщил собеседник.

Я мысленно почесал в затылке.

Об этой книженции мне, помнится, уже говорили. В частности, Рейна… и Тур… и, кажется, Лика… Да-да. Типа, что этот утраченный ныне талмуд – собрание предсказаний какого-то древнего маразматика, и что практически все они сбываются с пугающей точностью. Правда, прочесть эти стопроцентно сбывающиеся пророчества теперь уже никому не удастся. По причине утраты носителя. Якобы все его экземпляры были уничтожены по особому приказу нынешнего императора ещё три века назад.

– Позвольте мне не поверить.

– Не поверить в чём? – напрягся верховный.

– В том, что читали.

– А! Вы об этом, – отозвался он с облегчением в голосе. – Нет-нет. Вы напрасно считаете, что были уничтожены все экземпляры. Один из них, и я это точно знаю, хранится в императорской библиотеке, в особом отделе, куда имеют доступ только действительные члены Конклава. Я, к слову, в последний раз пролистывал «Откровения» буквально перед поездкой. Поэтому знаю, о чём говорю.

– Ну, и о чём они вам поведали в этот раз? – поинтересовался я с деланным равнодушием.

– О том, что «когда одна ипостась исчезнет, а сердца превратятся в пыль, хозяин двух полюсов сразится с магом без магии среди призрачных стен, и, кто победит в этой битве, тот и укажет миру дорогу в тысячу лет», – процитировал маг.

– И это всё? – поднял я бровь. – Маловато, однако… для абсолютной уверенности.

– Я понимаю ваш скептицизм, – наклонил голову Ризен. – Но вы сами легко можете убедиться в обратном.

– Ну, и каким же образом?

– Вы можете лично прибыть в Арладар, хоть в одиночку, хоть со всей армией, и попытаться войти во дворец. Ворота города будут для вас открыты. Все войска, какие ещё остались у императора, сейчас дислоцируются восточнее и южнее столицы. С юга на Араладар движется армия нового ривийского взира. С востока нам угрожают шайки восточных варваров. Император отдал приказ не препятствовать вам в походе на первый священный город, и этот приказ я исполню.

– Зачем ему это? Он и вправду надеется одолеть магией того, кого никакая магия не берёт?

– Просто вы нужны ему живым, и он надеется вас обмануть.

– Обмануть? В чём?

– Он собирается принести вас в жертву своему альтер-эго Горшу, – бесхитростно пояснил маг. – Император Ашкар уверен, что сила иммунного поможет создать, а затем контролировать новую магию, с помощью которой он подчинит весь мир.

– Однако и самомнение у этого вашего… императора, – пробормотал я, чуток прифигев от услышанного.

– Что есть, то есть, – не стал спорить гость.

– Понятно. А вам-то это зачем? – смерил я его испытующим взглядом. – Вам нафига помогать этому безумцу с его безумными планами? Вы же не идиот… Ну, в смысле, не выглядите идиотом, каким можно помыкать как угодно. Вы же ведь наверняка понимаете… не можете не понимать, что в новом раскладе вашему императору потребуются новые исполнители. Ведь если в руках у него будет весь мир, зачем ему такие помощники, что обладают свободой воли? Зачем ему какой-то Конклав, если он станет всеведущим и всемогущим?

– Всё так, господин Краум. Всё так. Я тоже об этом думал, – выдохнул с тоской собеседник. – Старый мир, в любом случае, уже умер, а новый… Нового я просто боюсь. Но я ничего не могу противопоставить ни вам, ни нашему вечно юному императору. Поэтому сегодня я просто плыву по течению. Просто плыву. Да…

Я усмехнулся и покачал головой. Попавшего в жернова господина верховного можно было лишь пожалеть, но в мои планы жалеть его не входило.

– Ну и как с таким настроением вы собираетесь спасать мир, господин Ризен?

– Настроение и намерение отнюдь не одно и то же, – фыркнул глава Конклава. – Спасать мир не всегда можно только огнём и мечом. Иногда это легче сделать с помощью знания.

– И вы собираетесь этим знанием поделиться? – взглянул я на него с интересом. – А как же ваше задание и император? Неужели он и это санкционировал?

– Он ничего не санкционировал, ему всё равно, – дёрнул щекой верховный.

– А вам, получается, нет?

– Да. Мне и вправду не всё равно, – вскинулся Ризен. – Вы можете думать всё что угодно, но я не хочу, чтобы победил император.

– Почему?

– Потому что я знаю, что будет с миром, если он победит. Мир превратится в ад. И если до того мига, как вы уничтожили камни Баат, ещё можно было на что-то надеяться, что зло и добро хоть как-то друг друга уравновешивают, то теперь уже нет никакой надежды. У условно доброго Ашкара осталась только одна дорога: разрушить все сдержки и противовесы и окончательно превратиться в такого же Горша, как и его альтер-эго.

– Надеетесь, у меня будет по-другому?

– Надеюсь, господин Краум, – кивнул собеседник. – Потому что вы и ваши друзья – величина неопределённая. Вы можете повернуть этот мир как в ту, так и в другую сторону, и, значит, у мира есть шанс. Поэтому я и решил помочь вам, а не императору.

– Помочь знанием, а не магией? – уточнил я на всякий случай.

– Именно так. Знанием. И я готов рассказать обо всём, что знаю об этом мире и магии.

– Отлично, господин Ризен, – потёр я мысленно руки. – Тогда для начала, к примеру… расскажите мне всё, что вы знаете о моих друзьях. Кто они, сколько им лет, откуда они появились, почему помогают мне, а не вам, за что они ненавидят Империю?..

* * *

У Самаана мы не задержались. Уже на следующие сутки выдвинулись к столице Империи.

Пленного Ризена поместили в одну из «гуситских» повозок, под охрану четверых батальеров-противомагов. Наручники с него не снимали. На всякий пожарный, а то ведь мало ли что.

Каждый вечер его приводили ко мне в походный шатёр, и мы беседовали до полуночи, после чего я вызывал охрану, и его уводили обратно в передвижную тюрьму.

Верховный врать не пытался. Руна «познание» работала на износ и проверяла на «честность» едва ли не каждое его слово. Хотя, конечно, он мог говорить не всю правду, и это как раз объяснимо. Всякий пытающийся играть в откровенность, хоть разик, да что-нибудь утаит. Причём, не самое важное, а, вероятней всего, только то, что может повредить ему лично.

Я, кстати, на излишнюю откровенность мага не провоцировал. Просто давал возможность выговориться по максимуму, и Ризен этой возможностью пользовался. Болтал без у́молку по часу и больше. Я слушал и, как говорится, мотал на ус.

Жаль, правда, что о моих соратниках он так и не смог рассказать хоть что-то толковое. Причина простая: он был незнаком с ними. Сначала мне это показалось странным, но потом понял: это эффект масштабирования. Конечно, не в том смысле, что «при укрупнении производства затраты на единицу продукции уменьшаются», а в том, что последнее время я постоянно пытался раздвинуть границы собственного восприятия и возможностей и требовал точно такого же от других. Точнее, предполагал, что другие делают то же самое. Ошибался, как водится. Другие, увы, могли действовать по-другому. И уж тем более не могли знать всего. Даже такие, как Ризен.

– Я слышал о ваших друзьях от членов Конклава, – сказал он во время нашего первого разговора, – но сам их раньше не видел. Знаю только, что все они из тех же мест и времён, что и магистр Крамос и высокородная Астия. Но Крамос, насколько я знаю, убит, а высокородная ушла из Конклава, и, где она сейчас, мне неизвестно. Я же могу сказать о ваших друзьях только то, что они сильные, очень сильные маги. Я ощутил их энергетические оболочки за четверть лиги до вашего лагеря. Двое мужчин, две женщины. Пятый уровень силы, не меньше. А если учесть, что они его маскируют, то, возможно, и высший, не ниже магистра.

– Сегодня кого-то из них вы видели, разговаривали? – не преминул я спросить.

– Одного. Он представился вашим замом по армии. Его зовут Тур.

– И как он вам?

– Я не сумел его прочитать, – признался верховный. – На меня сразу надели наручники, и заклятья познания отключились…

На пятые сутки пути у Ризена ожил связь-камень. Кто-то настойчиво вызывал главу Конклава на разговор. Я приказал снять с мага наручники, чтобы тот мог ответить.

Присутствующий при этом Аршаф попробовал возразить, мол, это опасно, но я его мнение проигнорировал. За время, прошедшее после Шаонара, я наконец-то смог приспособиться к ситуации. Теперь мне легко удавалось скрывать неприязнь к своим старым соратникам, возникающую всякий раз, когда видел их, слушал, обсуждал возникающие проблемы. Тем не менее, иногда мне всё же хотелось высказать кому-то из них всё, что успело накопиться в душе́ и рвалось наружу. В такие минуты я вспоминал Алму, говоря себе, что не все в этом мире такие, как эти… «верные и преданные друзья»… И это действительно успокаивало…

Связаться с первым верховным отчаянно жаждал один из боевых магов, отвечающих за оборону столицы с южного направления. Я слушал их разговор по параллельно подключённому маг-устройству.

– Мессир! – взывал абонент. – Нас атакуют вторые сутки. Кочевники с юга. Их много, мы держимся, но силы уже на исходе, маг-энергия не пополняется…

– Сколько у вас бойцов, мастер Прагус? – узнал его Ризен.

– Шесть полных сотен, мессир.

– Начинайте отход, – скомандовал маг. – Отход, но не бегство. Отступайте на северо-восток, к Риштагу.

– Но ведь… – опешил Прагус, – тогда мы откроем южанам дорогу к столице!

– Я знаю, мой друг, но это приказ императора, – утешил его глава Конклава. – Верьте ему. Наш повелитель знает, что делает…

Что говорить подчинённым, мы с Ризеном договорились ещё в первый день его пребывания в нашем плену. Своё обязательство маг исполнил безукоризненно. Причём, не единожды. В течение суток «позвонили» командиры шести отрядов, выдвинутых против армии чернокнижников. Все они получили от своего командующего приказ отступать к Риштагу. Предводители четырёх отрядов до Ризена не «дозвонились». Верховный по этому поводу философски заметил:

«Ну, что же, кому-то придётся пасть в сражении с превосходящими силами…»

А на седьмые сутки пути, примерно за два дневных перехода до Арладара, наш авангард столкнулся с передовым дозором ривийской армии. Хвала небесам, драки удалось избежать. Помогли присутствующие в авангарде противомаги из Драарана. С батальерами чернокнижники не воевали и, вообще, достаточно часто предпочитали не драться, а вместе экспроприировать ценности имперских купцов и торгашей из Заморья. Так произошло и сегодня. После уверенного опознания, кто есть кто, командиры южан прибыли в наш временный лагерь для переговоров и координации действий против общего на нынешний день врага – императора и его приспешников магов.

Ривийцев принимал Тур. Я наблюдал за переговорами дистанционно, через связь-камни: свой и «охотника», интегрированные в общую сеть. В режим экономии мы пока не вошли, маг-энергии для передачи-приёма хватало с лихвой.

Южан представляли двое мужчин и женщина. Одеты они были в привычные для кочевников-воинов одеяния: стёганные окольчуженные халаты, шальвары, шлемы с опушками и кожаные сапоги. Единственное отличие женской одежды заключалось в платке, прикрывающем у дамы нижнюю часть лица. Возглавляющий делегацию воин назвался Халешем, сотником гвардии, второй – старшим батыром Давлетом, женщина хранила инкогнито и в течение переговоров не заговорила ни разу.

Сама встреча продлилась недолго, всего четверть часа. От последующего «банкета» гости, пусть и со всем уважением, но отказались, а хозяева не настаивали. Что же до результатов переговоров, то, в принципе, они всех устроили. Ну, если до мелочей не докапываться.

Мы должны были занять северную часть имперской столицы, ривийцы – южную. Более точную линию разграничения предполагалось определить позднее, после штурма дворца и уничтожения императора. На дворец, кстати, чернокнижники не претендовали. «Там слишком много чуждой нам магии», – объяснил эту позицию Халеш.

Лично меня никакие послевоенные тёрки не интересовали. Все мои планы заканчивались на магическом ритуале, который предполагалось провести сразу после победы. А что будет дальше… я это и сам пока что не понимал. Поскольку то, что хотел сотворить со спрятанным под дворцом драконовым средоточием (если конечно это и вправду оно, и мы не ошиблись в расчётах), вступало в противоречие и с планами не побеждённого пока императора, и с надеждами моих «друзей и соратников», и даже с теми идеями, что я «по глупости» выложил в своём сне погонщику из-под горы…

Свои обещания южане исполнили. Так же как первый верховный. Больше препятствий на пути к Арладару мы не встречали: ни конных разъездов ривийцев, ни заслонов имперских вояк, не перекопанных рвами дорог, ни баррикад, ни партизанских налётов жителей столичных предместий.

Когда же до цели осталось лиг пять, не больше, ко мне подрысила на своей пегой Рейна.

– Дим! Я хотела спросить тебя…

– Спрашивай, – кивнул я, заметив, что она внезапно замялась.

– Ты помнишь… после победы мы собирались провести ритуал возвращения драконовой магии?

– Помню.

– Договорённости… всё ещё в силе?

– В силе, конечно. С чего бы им нарушаться? – пожал я плечами.

– Ну, тогда… ты же ведь знаешь, участвовать в ритуале должны шесть ипостасей.

– Знаю. Закон, справедливость, коварство, любовь, путь и знание.

– Всё верно. Так вот, по поводу знания… Я тут подумала…

– Знание у нас уже есть, – перебил я её. – Верховный маг Ризен. Он будет умником.

– Да? А ты в нём уверен?

– Уверен. Потому что других я не вижу.

Сказал и взглянул в упор на «богиню любовной страсти».

Похоже, она собиралась поспорить, но, встретив мой взгляд, опустила глаза и спорить не стала:

– Ладно. Раз ты так решил, пусть так и будет.

Любопытно, но дракончик на её медальоне сидел, повернувшись ко мне спиной. Наверное, он был обижен. И на меня, и вообще…

Как и предсказывал пленный глава Конклава, ворота Арладара были открыты, сопротивления нашим бойцам никто не оказывал. Но всё равно, сначала в город вошли разведчики. За ними штурмовики и часть «вагенбурга». Спустя пять часов во вражескую столицу вступили главные силы. Засад и ловушек наши противомаги в Арладаре не обнаружили. Я – тоже. Хотя и искал, соображая-прикидывая, где б сам их устроил.

Ближе к вечеру мы взяли под контроль все ключевые точки, включая ратушу, здание магсовета и храм Баат. Единственным белым пятном, как на карте, так и в реальности, оставался дворец императора. Окружённый белёсым туманом, он не пропускал к себе никого. Ни магов, ни мастеров рун, ни обычных людей. Копья, стрелы, снаряды для катапульт – все они исчезали бесследно в призрачном мареве.

– А я вас предупреждал, – не преминул заметить первый верховный, когда его привели к парадному входу – широкой покатой лестнице, ведущей прямо в туман.

– Сами пытаться войти не будете? – поинтересовался я для проформы.

– Попробовать, конечно, могу, но результат, уверяю, будет точно таким же, – ответил Ризен.

Я хмыкнул, но решил не экспериментировать. Для очередного эксперимента требовалось снять с мага наручники. Идти на подобный риск было неправильно.

– Ладно. Попробуем, как договаривались.

Проверив, легко ли выходит из ножен меч, достаточно ли в колчане стрел и болтов, хватает ли в рунных пластинах энергии, я, не оборачиваясь, шагнул на ступени. Туман впереди чуть колыхнулся. А когда до его границы осталось метра четыре, в нём открылось что-то вроде прохода.

Меня действительно приглашали внутрь.

Отказываться от приглашения я не стал.

Отказываться было не по-игроцки…