Текст книги "Странная цивилизация"

Автор книги: Владимир Цаплин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 37 страниц)

Пятая особенность мышления – его стереотипность, которая резко повышает возможность прогноза определенного поведения и отношения к явлениям и понятиям. Она не природно обусловлена, а обеспечивает скорость реакции, подражание старшим и подобие поведения, облегчая общение, обучение и овладение профессией. Таким образом, стереотипность отражает утвердившиеся в обществе стандарты и дает возможность общения в приемлемом темпе. Стереотипными могут быть и взаимоприемлемые стандарты и противоречащие здравому смыслу. Из этих размышлений следует вывод, что без элементов стереотипности жизнь в обществе практически невозможна. Однако, для характеристики мышления принципиальной оказывается не сама стереотипность, а отношение к понятию и явлениюв каждом конкретном случае. Бессознательноеследование стереотипам делает поведение человека роботообразным, служит причиной конформизма, легкой манипулируемости, ортодоксальности и догматизма. Можно сказать, что, к сожалению, существующее человечество в большинстве состоит именно из таких людей.

Необходимо воспитывать критическоеотношение к стереотипам, а не абсолютизировать их. Человек должен задавать себе вопрос: почему принято поступать именно таким образом, почему при оценке некоторого явления нужно использовать стандартные критерии и не является ли следование конкретному стереотипу поведения или отношения оскоплением творческих возможностей разума, иррациональным, нецелесообразным и архаичным? Все достижения в материальной, гуманитарной и социальной сферах в той или иной мере обязаны своим рождением выходу за трафаретные границы мышления, неприятию устоявшихся стереотипов. Речь не идет, конечно, о возможности выхода за установленные законы природы – это уже обыкновенное невежество или малообразованность, не имеющие ничего общего с процессом самого мышления.

Шестая особенностьмыслящего мозга заключается в избыточностиего «интеллектуального потенциала» по сравнению с природной «целью» этого приспособительного механизма. Т.е. селектирующей или ограничивающей программы у мозга нет. Избыточность «интеллектуального потенциала» можно сравнить с избыточными возможностями обоняния по улавливанию широкой гаммы запахов, а не только от веществ, в данный момент приятных или полезных организму. Такой же избыточной мощностью обладает и человеческий глаз, различающий до десяти миллионов оттенков, в чем нет никакой биологической целесообразности. Поэтому избыточность мозга является, скорее, естественной, т.к. заранее не могло быть известно возможное разнообразие условий, к которым надо приспособиться.

Мыслящий мозг, способный, благодаря своей избыточности, осознавать, анализировать, синтезировать и обобщать, быстро вышел за пределы своего природного предназначения. Насколько далеко? Скорее всего, врожденной границы просто не существует – все определяется физиологической устойчивостью организма и законами природы. Иное предположение опять приводит к выводу о том, что кому-то были заранее известны пределы избыточности. Это равносильно предположению, что запланированы «тупые иглы» у дикобраза, т.е. чтобы ранить нападающего, но не очень сильно и не очень болезненно! Очевидный абсурд!

ЭСТАФЕТА ЖИЗНИ

Автоматизм врожденных рефлексов, включающихся сразу в момент рождения, определяет практически все врожденные поведенческие реакции любого живого существа, в том числе и подбор партнера противоположного пола для продолжения рода при достижении детородного возраста. У человека такой подбор по внешним данным, практически неподконтрольный разуму и автоматически работающий, называется любовью. Поэтому никакого «бескорыстия» в любви быть не может, хотя требование стабильности общества и вынуждает ограничивать естественные проявления этого чувства многочисленными условностями и ограничениями. Тем не менее, это та самая любовь, которая у человека разумного сопровождается возвышенными и романтическими чувствами и служит стимулом создания огромного числа произведений искусства, свершений и злодеяний. Правда, из повседневной практики хорошо известно, сколь ненадежным оказывается «любовный» механизм, но нам ничего не известно, что бы произошло, если бы люди поступали вопреки этому инстинкту.

Здесь уместно напомнить, что даже некоторые эстетические критерии, которыми руководствуются мужчины и женщины при взаимном выборе, могут быть объяснены с точки зрения биологической целесообразности. Например, такой стереотип женской привлекательности, как длинные и стройные ноги, связан с бессознательной заботой о выживаемости будущего потомства: с такими ногами легче убежать от опасности и спасти ребенка.

Дальнейшее развитие событий хорошо всем известно: любовь почти всегда приводит к половому акту, необходимому для зачатия, а тот завершается оргазмом – острым чувством физического наслаждения, сопровождающим момент оплодотворения, являясь как бы наградой природы своим созданиям за выполнение всех «пунктов инструкции».

После зачатия ребенка чувство любви теряет свою остроту и, как показывает опыт, по крайней мере в половине случаев «производители» быстро расстаются, либо после первых 3-5 лет совместной жизни. Дольше люди остаются вместе, потому что таковы требования традиций и норм. Вообще говоря, эти требования являются формой общественного и даже юридического принуждения, неуместных в инстинктивно протекающем процессе. Работает и чувство человеческой привязанности, в которое может трансформироваться любовь. Союз может также поддерживаться работой инстинктов, стимулирующих создание условий для выживания потомства. Поэтому и говорят, что дети »привязывают» супругов друг к другу, но, в любом случае, любовь исчезает.

В животном мире существование устойчивых пар вообще большая редкость.

Сознание ничего не может (да и не хочет!) поделать с инстинктом размножения, зато может сделать этот процесс таким, чтобы осталось физическое удовольствие, а дети не рождались. Таким образом, автоматизмом природного процесса воспроизведения, как ни странно это звучит, объясняется и снижение рождаемости во многих странах с доступными и удобными средствами контрацепции.

Отметим, что, с точки зрения природы полового влечения, гомосексуальность является генетическим отклонением, хоть и может сопровождаться чувством «любви». Но появление потомства – исключается. Это не повод для дискриминации или преследований гомосексуалов, однако, юридическое уравнивание гомосексуальных союзов с традиционным браком, «парады» гомосексуалистов и лесбиянок, как это уже происходит в ряде стран Европы и Америки, выглядят неуместными. С таким же успехом можно заключать «браки» между коллекционерами, собирающими одинаковые предметы или людьми, сочувствующими друг другу в связи с ранним облысением, и по этому поводу устраивать парады!

СЛУЧАЙНОСТЬ ЦИВИЛИЗАЦИИ

Объем и содержание информации, накопленной мозгом первобытного человека, быстро стал превышать тот минимум, который был достаточен для заботы о выживании потомства – изобретения приемов охоты, защиты от хищников или неблагоприятных изменений погоды, и занятия господствующее положение в иерархии животного мира.

Выполнив природную задачу, мозг начал помогать реализации ощущений, связанных с физическим и психологическим комфортом[7], одновременно развивая и изощряя эти ощущения. Открытие согревающего действия шкуры убитого животного, например, привело к выделке кожи, затем к попыткам кроить, чтобы не спадала и была удобнее в носке, подбору разного меха, чтобы соответствовать каким-то эстетическим требованиям и т.д. В итоге получилась меховая одежда, которая помогала бороться с погодными условиями, но природой не предусматривалась. Такие «открытия» привели к тому, что удовлетворение стала приносить активность, не только бессмысленная с точки зрения выживания, но и ставшая самоцелью. В этом генезис тех видов человеческой деятельности, которые, наряду с природным любопытством, начали относить к области искусства и науки. Подтверждение этих идей можно найти в словах Бертрана Рассела, вынесенных в качестве эпиграфа к этому разделу.

Таким образом, вся история появления человеческой цивилизации и ее становления, с созданной искусственной средой обитания, достигшей сегодня всепланетного масштаба, является побочным и случайным следствием появления разума. Точнее, его избыточной мощности.

ПОРОГ ОБЩЕСТВЕННОЙ ДЕЕСПОСОБНОСТИ

Приходиться констатировать, что сегодня многие взрослые люди, даже в цивилизованных странах, будучи разумными, не являются мыслящими людьми, и, следовательно, не могут вполне соответствовать званию человека разумного – мышление большинства жестко стереотипно и вполне может быть уподоблено рефлекторному поведению. Для мышления нужна «пища и тренировка», поэтому неграмотность, ограниченность, конформизм, невежество и агрессивная глупость, часто связаны с незнанием «воспитателями» описанных свойств мозга и приводят к очень низкому порогу абстрагирования. Порог абстрагирования и общественная дееспособность непосредственно связаны. Если порог абстрагированияотносится к »сухой» констатации уровня развития мозга, то порог общественной дееспособности– к возможности человека участвовать в общественных решениях. Если порог абстрагирования ниже определенного предела, такой человек должен быть лишен права участвовать в общественной жизни – его способность к мышлению явно ниже некоторого допустимого уровня. Но этим пренебрегают и такие люди имеют равное право со всеми решать общественныевопросы! На практике это выливается в равноправие фашиста и демократа, того, кто считает Землю плоской и знающего, что она шарообразная, малограмотного человека и высокообразованного мыслителя и т.д. Дрессировку путают с воспитанием мышления. Ведь и медведя тоже можно научить кататься на велосипеде, но он все равно останется не более, чем медведем и не приобретет общественных прав за умение крутить педали. Это не влияние наследственности, а результат воспитания мышления или внешних условий, препятствовавших формированию полноценного интеллекта. Поэтому, хотя все никогда не будут соответствовать высшему уровню мышления, необходимо установить некоторый порог, ниже которого наступает частичная или полная потеря общественной дееспособности.

В необходимости введения порога общественной дееспособности не так много нового, как может показаться. Порог дееспособности существует во всех иных сферах, характеризующих уровень мышления человека, образованности и профессионализма. Руководствуясь этими соображениями определяют способность человека заниматься определенным делом. Т.е. отделяют малограмотного человека от грамотного, любителя от специалиста, плохого студента от хорошего, низко квалифицированного человека от высоко квалифицированного и т.д. До 14-35 летнего возраста человек считается недееспособным в разных областях – от ответственности за преступления и до занятия поста президента страны. Жизненный опыт, умение думать и знания, обеспечивающие понимание окружающего мира, и способность управлять своими эмоциями можно приобрести только, если этому обучать, эти способности тренировать и достаточно долго. Та же ситуация в производстве, науке, спорте, искусстве и других видах человеческой деятельности. Т.е. в конкретных сферах деятельности вводится некоторый порог, ниже которого люди ограничиваются в их дееспособности. Но в сфере общественных отношений такого порога нет!Отсутствие такого порога приводит к тому, что при решении общих вопросов жизни общества решающую роль начинают играть люди малограмотные и обладающие неразвитым мышлением – «медведи, умеющие крутить педали»! В результате общественное здание цивилизации представляет собой хаотическое, несправедливое и неустойчивое нагромождение случайных, примитивных и непродуманных конструкций. Все попытки придать этому зданию хоть какую-то разумную форму и устойчивость заканчиваются крахом. Поэтому введение порога общественной дееспособности и ограничение правоспособности людей, мышление которых ниже этого порога – необходимо. Неужели достаточно просто достичь 18 лет, быть двуногим и уметь делать детей – что уж точно не требует никакого образования! – чтобы уже считаться полноправным членом человеческогообщества?! Может быть, общественные дела настолько элементарны, что ими может заниматься даже ребенок? Нет ничего более далекого от истины! Общественные взаимоотношения – одна из самых консервативных и многосвязных областей, оказывающих определяющее влияние на жизнь каждого человека. Поэтому свежий взгляд и непредвзятость подхода требуется в этой области, как нигде.

Введение порога общественной дееспособности – непростая задача, но чтобы ее хоть как-то решить, всех взрослых жителей Земли нужно поставить перед выбором: сдать тест на определение порога общественной дееспособности или остаться с меньшим количеством общественных прав, чем остальные. Отсутствие необходимых качеств мышления и знаний может быть бедой человека или виной системы образования, но это вынудит ограничивать его общественную дееспособность. Необходимо оградить цивилизацию от влияния полусформировавшихся людей. Общество обязано обеспечить этим людям вполне пристойный уровень жизни, но такой, чтобы оставался стимул преодолеть правовой барьер.

Для определения порога абстрагирования и общественной дееспособности конкретных личностей оказались бы полезными опросники, единые для всей планеты, с вариантами ответов. Они позволили бы судить не о грамотности и не о владении профессией, а о рациональности мышления и общих знаниях. Такие опросники легко обрабатываются, без труда переводятся на языки мира и тиражируются. При этом должны быть сначала сформулированы критерии общественной дееспособности, созданы все условия для получения необходимого общего образования и формирования рационального мышления у каждого человека. Введение порогов абстрагирования и общественной дееспособности – не дискриминация, а отражение заботы о принятии действительно осмысленных решений.

Почему же необходимость обладания определенным интеллектуальным уровнем склонны интерпретировать как дискриминацию? Дело в том, что ошибочно отождествляют равенство природной возможности к разумности с сформированным и развитым мышлением. Путают исходное равноправие всех жителей Земли от рождения – видовое равноправие, как представителей одного вида – homo sapience, независимо от национальности, расы, пола, цвета кожи, социального происхождения и т.д., с правоспособностью, требующей определенного уровня воспитанного мышления! Поэтому возражения против ограничений в сфере общественной дееспособности лишь свидетельствуют об искаженности современных представлений о равноправии и возражать могут лишь вообще не умеющие и не желающие думать, либо те, кто рвется к легитимной власти, которую они могут получить при сохранении существующего положения вещей.

В будущем найдется очень немного человек, не сумевших сдать тест на общественную дееспособность, тем более, что никаких возрастных лимитов и ограничений на количество попыток не должно быть предусмотрено. И чем на более высокой технологической ступени развития будет находиться человечество в целом, тем выше будут требования к уровню мышления человека и тем выше будет порог общественной дееспособности. Вопрос о гуманности не обсуждается – она может только возрастать.

Сказанное выше лишний раз демонстрирует недопустимость клерикальных, конфессиональных, националистических, метафизических и платных видов обучения, снижающих этот порог. Действительное образование должно всемерно поощряться, даже если отсутствует производственная потребность! Только тогда можно повысить качество и рациональность массового мышления, что создаст условия для возможности строить общее человечество, не преодолевая сопротивление пустых, коряво обученных или заблокированных голов. На этом фоне дикими выглядят высказывания некоторых руководителей государств об ограничении приема в Высшие Учебные заведения, так как «такое количество специалистов обществу не нужно»!

[1] В данном разделе использованы материалы статьи «Демократия с позиции науки», опубликованной в интернет-издании «Русский Переплет».

[2] Аналог настоящей пещеры, только созданной электронным образом. Приводится, как пример изоляции от влияния разума.

[3] Проверить это утверждение в строгом эксперименте невозможно по очевидным причинам: никто не станет приносить в жертву такому эксперименту родившихся детей. Это был бы необратимый процесс. Поэтому приходится интерпретировать случаи, которые произошли непреднамеренно и точные их обстоятельства неизвестны.

[4] Сообщение Ю. Дризе, интернет-журнал научного сообщества «Поиск», №2, 2004. М. Угрюмов – заведующий лабораториями Института биологии развития им. Н.К. Кольцова РАН и Института нормальной физиологии им. П.К. Анохина РАМН.

[5] В.П. Эфроимсон называет Интеллектуальный Импринтинг «импрессингом», проводя параллель с импринтингом у птиц (В.П. Эфроимсон «Биосоциальные факторы повышенной умственной активности», рукопись депонирована в ВИНИТИ (№ 1161), март, 1982 г. См. также статью «Предпосылки гениальности» в журнале «Человек», № 1, 1998).

[6] Речь не идет о непонимании, требующем специальных знаний или профессиональной терминологии. Такое непонимание естественно и свойственно любому человеку, хотя возникающие ассоциации и их сложность и свидетельствуют о широте знаний.

[7] Под психологическим комфортом следует понимать любое ощущение, доставляющее человеку удовольствие или удовлетворение. Поэтому к психологическому комфорту может относиться все – от чувства сытости, физического уничтожения мнимого врага, сознания холопской преданности хозяину или удачного нападения на инкасатора, до рождения наследника, успешно сданного экзамена, восторга от музыкального произведения, доказанной математической теоремы и участия в поисках жизни на других планетах.

Глава 3. Миф о наследовании понятийных характеристик

Надо не выдумывать, не измышлять, а искать, что творит и приносит природа.

Фрэнсис БЭКОН

Понятия о сути и цели жизни, морали и нравственности, добре и зле настолько абсолютизированы и мифологизированы, в том числе, религией, что их естественное, поэтапное и прагматичное происхождение – забыто. У появления жизни, как явления, никакой цели нет, есть лишь последовательность причинно-следственных связей, приводящих к появлению и развитию живого существа, одним из которых является человек. Мораль и нравственность возникли в ответ на потребность во внутренних ограничениях, стабилизирующих общество. Показано, что добро и зло определяются мерой альтруизма и эгоизма поступков.

Понятийные характеристики и знания не наследуются, а усваиваются и накапливаются последующими поколениями в результате обучения. Наследоваться может лишь интенсивность проявления понятий, но не сами понятия.

Значение и информационная наполненность произведений искусства имеют мало общего со значительностью, которую им приписывают, и они далеко не всегда олицетворяют культуру авторов, как это принято считать.

СМЫСЛ И ЦЕЛЬ ЖИЗНИ

Способность к мышлению – довольно жестокая природная шутка, т.к. приводит к тому, что состояние стресса и внутреннего конфликта для человека считается чуть ли не естественным и привычным. Люди продолжают уже многие тысячи лет разрываться между своими двумя сущностями – биологической и связанной с разумом, пытаясь понять, зачем это все надо. Непонимание порождало дополнительные мифы, которые, создавая иллюзию объяснения, в действительности лишь усугубляли противоречия. И каждый вновь родившийся человек, пополняя эту армию «шутников», обречен пройти те же этапы, что и все человечество, но за очень короткий срок – каких-то пятнадцать-двадцать лет. Не удивительно, что при мифологизации сознания большинство терпит жизненное фиаско.

Ничто никогда не изменится в осознании этих внутренних конфликтов, если не произойдет решительный перевес в сторону массовой интеллектуализации. Не придет понимания прагматичности и постепенности возникновения многих цивилизационных понятий. Если у каждого конкретного человека не изменятся мотивации, установки, ценностные шкалы, умение воспринимать изменения, адекватно оценивать происходящие события. Если не будет понято, что каждый человек сможет наиболее интересно и содержательно пройти свой жизненный путь, если будет на этом пути руководствоваться картой реальногомира, а не наполненного иррациональными выдумками, религиозным отупением и идеологизированным мусором, состоящим из полуправд, полупризнаний и откровенной лжи, зачастую состряпанных политиканами и своекорыстными невеждами.

Понимание реальной роли разума и природных инстинктов, делает прозрачными «вечные» проблемы смысла и цели жизни, добра и зла. Из понимания роли мыслящего мозга, как приспособительного механизма выживания, следует, что вне выполнения этой функции «приспособления», никакой специальной природной цели и никакого особого смысла в человеческой жизни нет. Как нет смысла ни в каком природном явлении – есть причинно-следственная связь процессов, но нет цели. И живет человек только потому, что ему ничего другого не остается делать, раз зачали, выносили и родили. Всё, вложенное природой в живое вещество любого уровня сложности, служит лишь поддержанию самого явления жизни во времени и пространстве. Способность к мышлению оказалась самым мощным «изобретением» эволюции по передаче эстафеты жизни. Ничего более.

Отсутствие цели жизни, как природного явления, еще не значит, что цель отсутствует и у индивидуума, наделенного разумом. Разум постепенно переместил свою основную мощь на решение проблем познания самого себя и окружающего мира, сделав это целью жизни отдельного человека. Нет запретов, чтобы избыточная (по сравнению с «целью») активность мозга, не стала преобладающей и жизнь человека не сопровождалась бы стремлением осуществить воображаемое и планируемое. Поэтому можно сказать, что вопрос о «смысле и цели жизни» можно приложить лишь к человеку или сообществу, руководствующемуся своими знаниями, жизненным опытом и желаниями, но не к разумной жизни, как природному феномену.