Текст книги "…В борьбе за советскую лингвистику: Очерк – Антология"

Автор книги: Владимир Базылев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)

Юдакин А.П.
Остепененная монополия: что тормозит процесс демократизации в науке

(печатается по изданию: «Известия». 29.07.1998 г. С. 6).

О застойных явлениях в науке сказано в последнее время немало. Долгие годы, гордо нося лавры «самой передовой в мире», она в то же время утрачивала позицию за позицией. Сегодня мы с горечью констатируем, сколь далека она оказалась от заветных «передовых рубежей».

Одна из причин сложившегося положения – бюрократизация науки. Демократические перемены, о необходимости которых с такой настоятельностью говорилось на XIX Всесоюзной партийной конференции, еще очень робко затронули сферу науки, академической, прежде всего.

Парадокс: институты изобилуют кадрами и в то же время страдают от их недостатка. Противоречие это понять легко, если вспомнить, что для Академии наук не характерна текучесть кадров, их обновление здесь происходит намного медленнее, чем в других сферах народного хозяйства. Из года в год университеты куют большое количество специалистов, но лишь ничтожно малая часть их пополняет академию, и она давно стала великовозрастной. Меры, предпринятые по омоложению науки, пока не принесли ощутимого результата.

Почему? Да потому, что и в науке получило распространение явление, которое я не побоялся бы назвать мафией. В течение последних десятилетий небольшое число лиц (как известных ученых, так и людей, далеких от науки) узурпировало право на монополию научной истины: выходят их книги, разрабатываются их идеи, без ссылки на корифеев науки работа новичка в печать не пойдет. Иногда без тени смущения «монополист» даже диктует молодому автору или докторанту, на какую из его книг следует сослаться. Упаси боже не сделать это: путь в науку будет закрыт.

Каковы же причины столь одиозного явления? Думаю, их две: отсутствие гласности и нарушение демократических начал в производственной и партийной жизни научного учреждения. Я далек от того, чтобы распространять это обвинение на всю Академию наук. Но то, что подобное явление существует, известно любому научному работнику.

Находясь у кормила власти, некоторые научные деятели целенаправленно проводят корыстную кадровую политику. Затем, опираясь на «своих» людей, они определяют направление научных исследований, как на местах, так и в более широком диапазоне.

Но неужели нет ничего, что противостояло бы протекционизму? Есть, но дело, однако, в том, что хороший порядок нарушается сплошь и рядом. Так, согласно существующим положениям, прием на работу в академический институт (или НИИ) должен осуществляться на основе конкурса. На практике же это превратилось в ничего не значащую условность. Под видом конкурса происходит целевой прием. В некоторых академических институтах, например гуманитарного профиля, 15 – 20 процентов от общего числа сотрудников – родственники. Добавим к этому, что члены одной семьи часто работают в смежных институтах.

Чтобы усилить свое могущество, научная бюрократия направляет фонд зарплаты и фонд поощрения в нужное ему русло. Скажем, по сей день квалификацию научных сотрудников в академической сфере определяет защита ими кандидатских или докторских диссертаций, что в известной степени связано с материальной заинтересованностью. Но поскольку фонд зарплаты все же ограничен, к защите допускаются преимущественно «свои». Для прочих создаются мелкие и крупные препоны.

В Институте языкознания АН СССР, например, за истекшие пятнадцать лет с десяток сотрудников получили степень доктора филологических наук, но из них половина защищалась на «стороне» или повторно. Как правило, это специалисты высокого класса. Возникает законный вопрос: почему они защищались не в родных пенатах? Очевидно, потому, что на практике научная дискуссия нередко превращается в сведение личных счетов. Только безгласные протоколы знают, сколько загубленных работ скрывается за их сухими формулировками.

Дело, конечно же, не только в незащищенной диссертации и не только в рублях, которые прибавит диплом кандидату или доктору наук, а в том, что человеку, годами, а то и десятилетиями разрабатывавшему определенную проблему, перекрыт путь в науку. Это уже беда…

Здесь уместно вспомнить о реформе ставок, осуществленной в академии в 1985 – 1986 годы. Замысел был, безусловно, замечательный: честь должна воздаваться по труду. Ввиду того, что эффективность исследовательской работы «новоиспеченных» кандидатов и докторов наук не всегда была высокой, решили внедрить принцип скользящих ставок с более тонкой градацией научных должностей: простое сочетание двух научных степеней (кандидат и доктор наук) и двух должностей (младший научный сотрудник и старший научный сотрудник) сменилось более сложным взаимодействием тех же двух степеней с большим количеством должностей, причем в каждой категории существует ряд все более увеличивающихся ставок. Есть успехи на научном поприще – получай повышение в зарплате.

Казалось бы, все хорошо. Но что получилось на деле, когда за него взялись бюрократы? Раньше, когда защита кандидатской или докторский диссертации влекла за собой резкое повышение зарплаты, злоупотребления были слишком заметны. Теперь же, при скользящей шкале ставок, семейственность и протекционизм получили простор: любые действия администрации легко оправдать дежурной фразой: «Эта работа более актуальна».

При таком подходе к научным исследованиям ни один крупный ученый прошлого не мог бы в наше время продвинуться по службе: попробуй докажи актуальность нового направления в науке! Да и по количеству трудов они вряд ли «потянули» бы на высокую ставку. Я уж не говорю о том, что при составлении плана выпуска работ без стеснения допускают грубые нарушения; одна отодвигается как менее актуальная, другой дают зеленый свет, хотя серость ее заметна и невооруженным глазом.

Да, приоритетные направления определяются актуальностью научных разработок. Но по иронии судьбы современная наука не знает «неактуальных исследований». Ведь ни одна кандидатская или докторская диссертация не будет защищена, если автор не сумеет обосновать ее «актуальность». Таким образом, мы пришли к парадоксу: все научные исследования актуальны и, следовательно, приоритетны.

В действительности же мы имеем дело с мнимым парадоксом. Актуальность исследования – категория историческая и составляет прерогативу истории той или иной науки. В повседневности же актуальной считают проблематику, которая разрабатывается большим числом ученых. Это явная ошибка, потому что официально создается возможность не заниматься проблемами трудоемкими, которые не могут принести сиюминутный успех.

На уровне Отделения литературы и языка АН СССР приоритетные направления определяются следующим образом: отделение поручает ряду лиц, как правило, «монополистам», изложить некоторые соображения по нужному вопросу. Ученый составляет программу (преимущественно по проблематике, разрабатываемой им самим) и свои наметки представляет на суд отделения. Спустя некоторое время высокие инстанции утверждают пути развития отечественной филологии.

Видел ли трудовой коллектив проект приоритетных направлений? Нет, конечно. Ведь уже давно принято считать, что Академия наук состоит из академиков и член-корров, с их-то мнением, прежде всего, и считаются. И хотя львиная доля научных разработок и публикаций принадлежит перу докторов и кандидатов наук, они как бы находятся за оградой академии, их даже не приглашают на годичное собрание отделения, хотя они обязаны там быть, чтобы знать, в каком направлении развивается отечественная филология.

Но допустим даже, что проект приоритетных направлений по филологии прошел обсуждение в соответствующих трудовых коллективах. И в этом случае он будет страдать однобокостью. Ибо, прежде чем намечать пути развития той или иной науки, необходимо оценить ее достижения на сегодняшний день. А таких публикаций, синтезирующих исследования в той или иной области филологии за некоторый период времени, практически нет. Нет, наверное, потому, что это трудоемкая работа, требующая большого напряжения сил и соответствующей квалификации. Не каждый академик отважится на подобное предприятие, кроме резкой критики ничего не сулящее.

Будем до конца откровенны: не всякий академик или член-корреспондент и сегодня является столь уж компетентным в избранной им специальности. Достаточно свериться по каталогу, чтобы убедиться в том, что некоторые из них опубликовали всего лишь одну-две монографии, да и то давненько. Основная их работа – редактирование. Но человек, мало-мальски посвященный в научный процесс, знает, что редактирование – это зачастую всего лишь почетная обязанность.

Известно, ни одна отрасль науки не сможет динамично развиваться, если недостаточно интенсивно ведутся теоретические исследования. Но случилось так, что борьба с так называемым «новым учением» о языке Н.Я. Марра нанесла серьезный удар по теоретическим разработкам в области языкознания (и далеко за его пределами). Чуть ли не повсеместно бытует представление о том, что языковеды занимаются суффиксами и префиксами.

Это наивное заблуждение, сохранившееся в памяти еще со школьной скамьи. Одни не знают, другие забывают, что языкознание как науку связывают крепкие узы с философией, биологией, психологией, нейрофизиологией и т.д.

Из сказанного сам собой напрашивается вывод о важности теоретических разработок на стыке различных дисциплин. Однако Академия наук не может похвалиться высоким уровнем исследований по этим направлениям (увы, кто-то считает, что они не актуальны и не приоритетны). В Институте языкознания ведутся исследования по психолингвистике и прикладному языкознанию, но расформирована единственная в мире группа философских проблем языкознания, практически не ведутся исследования по семиотике.

Казалось бы, администрация института не чурается творческих преобразований: время от времени здесь укрупняют и разукрупняют подразделения. К сожалению, на практике подобное «творчество» оказывается всего лишь очередным распределением «портфелей». А иначе и быть не может, потому что реорганизация структуры института не определяется творческим подходом к научным проблемам, проводится без учета подлинной актуальности и приоритетности исследований.

Уровень развития науки определяет развитость того или иного общества. Общество не может и не должно позволить, чтобы обесценился труд ученого, чтобы снижался уровень теоретических разработок. Очевидно, сегодня, когда процесс демократизации охватывает самые разные стороны нашей жизни, не может он обойти и науку.

Раздел 6.
90-е годы.
Кризис идей

[18]18
  Аллюзия на раздел книги Т. Чередниченко «Россия 90-х». М., 1999.


[Закрыть]

Проблемы языкознания в СССР: 1987 – 1991 гг.

(печатается с сокращениями по изданию: Проблемы языкознания в СССР: 1987 – 1991 гг. К XV Международному конгрессу лингвистов, Канада, г. Квебек, 9 – 14 августа 1992 г. / Под ред. Ф.М. Березина. М.: ИНИОН АН СССР, 1991. 120 с.).

9 – 14 августа 1992 г. в Канаде (г. Квебек) состоится XV Международный конгресс лингвистов, организованный университетом Лаваля совместно с Канадской лингвистической ассоциацией под эгидой Постоянного международного комитета лингвистов. Главная тема конгресса – «Выживание языков, находящихся под угрозой исчезновения». В рамках конгресса состоятся четыре пленарных заседания по темам: 1. Семантика, синтаксис, прагматика. 2. Слово. 3. Исчезающие языки. 4. Направления в исследовании теории языка: Современное состояние и перспективы. Более детальное обсуждение тематики пленарных заседаний будет продолжено в секциях: 1. Звуки, фонемы и интонация. 2. Слово (морфология, лексикология, терминология). 3. Предложение (синтаксис, функционирование и т.д.). 4. Значение (семантика, лексическое и грамматическое значения и т.п.)… 12. Теория языка. 13. Компьютерная лингвистика. 14. Пиджины и креольские языки и др., всего 17 секций. Состоятся также дискуссии за «круглым столом».

Списки пленарных и секционных заседаний в целом показывают, что в центре внимания лингвистической общественности находятся именно те вопросы, которые с разной степенью интенсивности разрабатываются и в отечественной лингвистике, а главная тема конгресса, связанная с языками малочисленных народов, ей особенно близка, поскольку на территории бывшего СССР «обитает» множество языков такого типа.

Стало уже доброй традицией, что Институт научной информации по общественным наукам совместно с Институтом языкознания АН СССР готовит обобщающие сборники обзоров исследований отечественных лингвистов, вышедших в пятилетний период между двумя конгрессами. Так, к XIII Международному конгрессу лингвистов в Токио был выпущен сборник под названием «Некоторые аспекты исследования языка в советской лингвистике, 1977 – 1981 гг.» (М., 1982. – 254 с). Аналогичный сборник к XIV конгрессу в Берлине «Актуальные проблемы советского языкознания: 1982 – 1986 гг.» вышел в 1987 г.

В предлагаемом вниманию читателя сборнике обзоров анализируются труды советских лингвистов за 1987 – 1991 гг. Несмотря на то что Советский Союз как государственное образование прекратил свое существование, тем не менее редакционная коллегия сборника сочла возможным и необходимым сохранить в заглавии сборника название «СССР», поскольку практически все работы обозреваемого периода были подготовлены и опубликованы до провозглашения государственной независимости республик СССР. Сборник не претендует на полное описание абсолютно всех работ, вышедших в СССР за последние пять лет. Это было бы нереально из-за многообразия проблематики советского языкознания, обсуждаемой на материале большого числа языков народов СССР и мира. Авторы обзоров поставили перед собой более скромную задачу: представить в сжатом виде исследования по сравнительно немногим «конгрессовским» проблемам, но таким, которые отражали бы основные тенденции развития отечественного языкознания. Все обзоры распределены по следующим рубрикам: 1. История языкознания. 2. Общее языкознание. 3. Уровни языка.

Кроме того, в самом начале сборника помещен обзор, связанный с основной профилирующей темой конгресса: «Выживание языков, находящихся под угрозой исчезновения».

Условно в число таких языков автор включает языки с количеством говорящих до 10 тыс. человек. В обзоре отмечаются факторы, усиливающие данную угрозу (реальную или потенциальную): интенсивность иноязычного воздействия, массовые переселения, отсутствие письменности и др., а также кратко характеризуются исследования по фонетике, морфологии, синтаксису и лексике языков малочисленных народов СССР.

В исследованиях по истории языкознания выделяются два основных направлений. С одной стороны, продолжалось изучение отдельных периодов в истории лингвистической науки и отдельных лингвистических школ, истории решения определенных проблем, роли той или иной личности в развитии языкознания. С другой стороны, появились исследования по истории недавнего прошлого отечественной лингвистики. Причем в последнем случае в связи с известными изменениями в общественной и научной жизни проблемы, а также подход и материал исследования часто оказывались новыми. Стало возможным полностью документировать жизнь и деятельность отдельных ученых, целых лингвистических направлений и ряда учреждений. Наука избавилась от многочисленных «фигур умолчания», ранее препятствовавших объективному изучению фактов и событий в истории отечественной лингвистики.

В области теоретической лингвистики рассматривается целый ряд направлений, разрабатываемых в основных языковедческих центрах АН СССР: Институте языкознания, Институте русского языка, Институте славяноведения и балканистики, Институте востоковедения и др., а также на лингвистических кафедрах вузов. Прежде всего, дается обзор работ по проблемам человеческого фактора в языке, языковой личности, языка и личности, языка и картины мира, языка и логики, когнитологии, семантики и прагматики, теории текста. Отдельно исследуются работы, специально посвященные философским проблемам языкознания. Обращается внимание на уменьшение количества работ в этой области, что, по-видимому, связано с перестройкой общей философской парадигмы в отечественном языкознании, требующей определенного времени для освоения новых фактов и их осмысления.

Работы по сравнительно-историческому языкознанию были посвящены главным образом теории и частным вопросам сравнительно-исторического языкознания, диахроническому изучению отдельных уровней языка, изучению отдельных синхронных срезов в развитии языка, языку и истории, языку и культуре, исторической диалектологии, истории становления литературных языков, этимологии, истории письма, языковым контактам, вопросам языкового субстрата, заимствованиям, составлению этимологических словарей, памятникам языка и письменности. На интенсивность разработки проблем сравнительно-исторического языкознания указывает большое количество всесоюзных и международных конференций и совещаний по данной проблематике, проведенных в обозреваемый период.

Современная отечественная социолингвистика характеризуется как широкая и неоднородная по объекту и проблематике исследования область языкознания. Наряду с социально ориентированным изучением отдельных языков (частная социолингвистика) ведутся поиски социолингвистических закономерностей и универсалий, причем как в генетически родственных, так и неродственных языках (сопоставительная и типологическая социолингвистика). Ставится вопрос о разграничении направлений социолингвистики в зависимости от степени прозрачности социальной природы изучаемых явлений. Проводится уточнение предмета социолингвистики, ее контактов с другими областями, в частности с психолингвистикой.

По мнению авторов обзора по психолингвистике, тенденции развития в данной области характеризуются усилением внимания ученых к содержательной стороне языка, проблемам языкового сознания, методологии психолингвистического анализа, к изучению детской речи и речевого общения, в частности, к деятельностной теории речевого общения. В соответствии с деятельностной онтологией речевого общения коммуниканты, регулируя поведение друг друга, осуществляют свое сотрудничество для организации совместной деятельности. Поэтому цель речевого общения состоит не просто в обмене какой-либо информацией (значениями, смыслами), но в организации сотрудничества.

Состояние современной фонетики и фонологии отмечено смещением исследовательских интересов ученых в сторону создания машинного фонда языка, вопросов распознавания и синтеза речи, что не в последнюю очередь объясняется появлением новых возможностей, предоставляемых компьютерной техникой, позволяющей выявить мельчайшие звуковые и мелодические особенности языка. В то же время работы, выполненные с применением компьютерной техники, дают толчок к постановке и решению новых фонологических и типологических задач. Другая четко выявляющаяся тенденция – отход от чисто фонетических или фонологических проблем, выбор предмета исследования на стыке фонетики и фонологии с семантикой, морфологией и другими дисциплинами лингвистического цикла, а также с математикой и статистикой.

В исследованиях, проведенных в области морфологии за последние пять лет, получили дальнейшее освещение многие традиционно разрабатываемые проблемы, например вопрос о частеречной принадлежности слов, который решается с разных теоретических позиций и на материале различных языков. На основе широкого применения функционально-семантического подхода исследуются структура и значение грамматических категорий. Большое место отводится изучению взаимосвязей грамматических и лексических категорий, сопоставительному исследованию морфологических систем различных языков.

Исследования синтаксических явлений, с одной стороны, проводятся в рамках общей теории грамматики, причем грамматический строй характеризуется как «система динамической и напряженной организации речевой массы» (В.Г. Адмони). С другой стороны, рассматриваются отдельные частные проблемы синтаксической теории: структурные и семантические особенности различных типов сложных синтаксических образований, предложение в системе языка и в тексте, различные типы синтаксических связей, функциональные характеристики синтаксических единиц.

В заключительном обзоре находят отражение работы, посвященные проблемам лексикологии и фразеологии. Анализ этих работ показывает, что основное внимание исследователей концентрируется на широком круге вопросов, связанных с принципами функционирования номинативных единиц языка. Кроме того, исследуются системность лексики, своеобразие семантики фразеологических единиц, соотношение макрокомпонентов значения номинативных единиц, специфика терминологических подсистем и их соотношение с общелитературной лексикой, своеобразие имен собственных в различных языках и др.

Последняя реферативная часть сборника содержит расширенные рефераты на конкретные работы по отдельным языкам малочисленных народов СССР.