Текст книги "Найти и обезвредить"

Автор книги: Владимир Понизовский

Соавторы: Виктор Лебедев,Григорий Василенко,Павел Иншаков,Валентин Михайлов,Александр Дергачев,М. Трофимов,Алексей Бесчастнов,Б. Шамша,Василий Александров,Владимир Андрющенко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 32 страниц)

«…Ликвидирована полностью»

В назначенное время Сапронов на место встречи не явился. Прозоров передумал всякое: может, ранение у него оказалось тяжелым, а может, Сапронов попал под арест. Или, что еще хуже, Чернышов расстрелял его. Капитан понимал: иметь в банде Чернышова одного лишь своего человека – ненадежно. Необходимо подобрать еще двух-трех добровольцев. И это Прозоров особенно остро почувствовал именно сейчас.

Жители станицы, да и Сапронов, говорили о некоей Марии, сожительнице Чернышова. Вела она себя очень тихо и осторожно, ни в чем не была замешана.

Анатолий Неженец не раз говорил:

– Давайте подождем Сапронова и вместе с ним ударим по банде. А если Сапронов не придет, арестуем Марию и заставим ее рассказать, где укрылась банда…

– Банда уйдет, как только узнает, что Мария у нас, – несколько резко сказал капитан. – Не горячись, Анатолий! Марию пока не трогать. Но вместе с Катричем, а он ведь бывший партизан, ведите за ней наблюдение: как стемнеет, так и следите – кто к ней пришел, к кому она ходит?

…Поздно ночью появился наконец Сапронов и подробно рассказал о том, как «сработала» сумка Худякова… Как всегда, Сапронов пришел в банду с полными руками – самогону принес, табаку вдоволь. Возле костра рассказывал новости, бандиты жадно слушали. А потом, когда многие стали укладываться спать, Сапронов незаметно подмигнул Чернышову и отошел в сторону.

– Что у тебя?

– Хреновое дело, Семен Анатольевич! Вот смотри…

И достал сумку из мешка. Чернышов настороженно глянул на нее:

– Как она к тебе попала?

Коротко рассказав о том, как сумка попала ему в руки, Сапронов наклонился к Чернышову и сказал ему на ухо: «Худяков и Плошин тебя предали, они – переодетые «истребки».

– Ты очумел!

– А ты открой сумку, открой…

Чернышов сунул руку в сумку, нащупал записку. Спросил зло:

– Кто это – А. И.?

– Капитана зовут Александром Ивановичем.

– Та-ак… Это действительно рука Худякова. Сколько раз говорили ему – не носи в сумке книжку с адресами! Ну, а теперь она нам помогла его самого раскрыть. Ладно, мать их!..

Чернышов поднял банду:

– Худяков и Плошин нас предали!

Банда онемела, а потом взревела:

– Смерть им!

…Ночью скрытно подползли к табору Худякова: Чернышов ставил задачу подойти поближе, но кто-то вдруг споткнулся и выматерился вслух… Табор Худякова всполошился. Худяковцы открыли огонь. На него ответили залпами.

Чернышов крикнул:

– Сдавайтесь!

Молчание. Только трещал огонь, пожирающий шалаши худяковцев… По приказу Чернышова убитых подтащили поближе к станице, а сверху положили написанную рукой Чернышова записку. Ее содержание Сапронов не знал – в это время его перевязывали.

Этим же днем банда снялась, и все перешли в Будкову пещеру. Эта пещера состояла из двух «комнат», выходы из нее – лишь на южном, очень крутом склоне. Попасть в пещеру можно только сверху – с восточной стороны, преодолев перед этим открытую долину в километр шириной. Когда устроились на новом месте, Чернышов сказал:

– Это были наши люди, но они продались капитану. Мы их побили. Теперь капитан будет нам мстить. Говорю один раз – без моего разрешения из отряда никуда не выходить. Кто нарушит это – расстрел на месте. Сейчас по лесу разошлем своих чекистов капитан, чтобы найти наши следы. Надо всем соблюдать осторожность, чтобы не навести солдат на наш табор.

…И как раз в это время в банду пришел Сергей Ефременко.

* * *

Подобрать себе помощников для засылки их в банду Чернышова капитану помог случай. Как-то Прозоров выехал в соседнюю станицу Тернопольскую, чтобы помочь лейтенанту Шкурындину. Лейтенант сообщил интересную новость – из станицы Тернопольской на связь с бандой Чернышова ходит девятнадцатилетняя Зоя. Удивительнее было другое – биография у нее отличная по всем статьям: отец в армии, капитан, член партии, мать – учительница, больна. До войны Зоя была активной комсомолкой, отличницей. Вместе с ней в школе учился Василий, он сейчас находится в банде. К нему и ходит Зоя.

– А почему Василий стал бандитом, вы задумывались над этим? – спросил капитан у Шкурындина.

– Не знаю… Известно только, что в банде находится и друг Василия – Виктор. Зоя носит передачи им обоим… Я уверен, товарищ капитан, что ее можно склонить на нашу сторону – стоит только с ней по душам поговорить.

Капитан усмехнулся:

– Если у этих ее дружков руки в крови, то никакая душа не поможет. А эту Зою надо не приглашать, а брать с поличным – за связь с бандой. Когда она туда отправляется?

– Через два дня.

– Откуда вам это известно?

– От ее подруги.

– Хорошо, узнайте у подруги, по какой тропке Зоя ходит в банду.

…Рано утром на первый день масленицы Зоя шла по склону глубокой щели. Впереди стоял огромный дуб, у которого она присела на поваленное дерево. Из-за дуба вышел незнакомый человек. Зоя вскрикнула, уронила корзину с продуктами. Зоя узнала капитана – видела его, когда он выступал у них на сходе, и поэтому пришла в полное смятение.

– Успокойся, собери свою корзинку… Я хочу, чтобы Василий отведал твоих вареников.

Зоя охнула и села.

– Дядечка капитан, они – хорошие ребята… Пощадите их, они случайно там.

– Бандиты хорошими не бывают.

– Подождите, дядечка, – шмыгая носом и утирая слезы, продолжала Зоя, – я вам все расскажу. Только вы потом Василия… – и Зоя разрыдалась.

– Успокойся. Ты должна прийти к Василию вовремя, не теряй времени.

– Хорошо. Они вместе служили. Втроем…

– Втроем?

– Да, Василий, Виктор и Сережа были в одной части. Где-то под Армавиром они попали в окружение. Уходили кто как мог. Ребята тайком пробрались в свои станицы и скрывались, пока здесь стояли немцы. А потом решили не выходить из лесу, так как пошли слухи, что дезертиров расстреливают. Уже в лесу они и встретились с бандой Чернышова, остались в ней, потому что среди бандитов были всякие и такие же, как они, окруженцы…

Зоя подробно перечислила всех, кто находится в банде, рассказала и о том, что каждый из них делал при фашистах. В основном там были полицаи и жандармы.

– А где же третий, Сергей?

– Сережа Ефременко еще при немцах ушел в свою станицу Предгорную. Там у него жена и дите. Сейчас он тоже скрывается. Жена его Нина работает в правлении колхоза.

– Откуда вам все это известно?

– Так Нина моя подружка. Она из нашей станицы Тернопольской. Я часто бываю у них, встречаюсь с Сережей. Он очень недоволен тем, что Василий и Виктор – в банде… Они его к себе приглашают, но он и слушать их не желает. А сдаваться властям боится – расстреляют!

Капитан, слушая девушку, посмотрел на часы.

– Уже опаздываешь. Я тебя не задерживаю. Хотел одно спросить: Васю жалко?

Зоя заплакала.

– Он будет жив, поверь мне! Но сейчас ты должна ему помочь.

– Что я должна сделать?

– Организовать мне встречу с ним.

– Ой, дядечка капитан, сделаю. Он меня очень любит и на все ради меня пойдет.

Зоя вдруг задумалась:

– Дядечка… капитан…

– Что?

– А вдруг я Васю… предам? – и Зоя пристально глянула капитану в глаза. Он спокойно сказал:

– По долгу службы мне врать нельзя. Это ты запомни. И тебе, и мне, и Василию нужна только правда в наших отношениях. Чистая, как родник.

– Даю слово…

Они договорились, где и когда должна состояться встреча Прозорова с Василием. И Зоя торопливо пошла в сторону леса.

* * *

А в Предгорной Неженец и Катрич незаметно наблюдали за домом Марии… И были очень удивлены тем, что к ней ходят… боец истребительного батальона Александров и работница правления колхоза Нина Ефременко.

– Товарищ капитан, – докладывал Неженец, – к Александрову Мария приходила поздно вечером и пробыла у него долго. К нему же, видимо, по-соседски заходила и Екатерина, жена Сапронова. Я потом виделся с Екатериной, и она рассказала мне о том, что застала Марию у Александрова. Они о чем-то между собой тихо разговаривали в соседней комнате. Но уходя, Мария, не таясь Александрова, сказала ей, что Сапронов скоро придет и надо заранее достать медикаменты для мужа, так как он ранен.

– Вот так новости!..

Капитан долго сидел, вконец ошеломленный. Попросил Анатолия свернуть ему самокрутку, хотя не курил. Потом сказал:

– Александрова не трогать. Не надо показывать, что мы знаем о его связях с Чернышовым и Марией. Но глаз с них обоих не спускать!

– До сих пор думаю – что же может быть общего у Марии с Ниной Ефременко? – Неженец озадаченно чесал затылок. – А ведь Мария была у нее два раза поздно вечером, а вчера – всю ночь.

Капитан сидел и перебирал в памяти: «Ефременко… Знакомая фамилия. Где я ее слышал? Постой, постой – так это жена Сергея, который скрывается дома. Так, так… Значит, Мария выходит на контакт не с женой Ефременко, а с ним самим! Только непонятно другое – что может связывать бывшего сержанта Красной Армии с отпетой бандиткой? А может быть, это – искусная игра?»

– Лейтенант, вы хорошо знаете Нину Ефременко?

– Да. Она отличный работник, ее хвалят… Ее муж в армии, сержант. Я видел его фотокарточку.

– Ее муж не в армии, а отсиживается на чердаке своего дома. Да-да… А приглашала Нина тебя к себе, видно, не зря!

Анатолий ошеломленно смотрел на капитана. А тот продолжал:

– Вот что, лейтенант, сегодня же свяжись с Ниной и скажи, что вечером мы с тобой придем к ней на ужин. Будем, как говорится, проводить разведку боем… Пусть Катрич ведет наблюдение за ее домом до нашего прихода. А когда мы явимся, то Катрич может сниматься с поста и, если все в порядке, он должен дать три винтовочных выстрела в разных частях станицы – тогда к Нине Ефременко никто уже не сунется: подумают, что бойцы ходят с проверкой.

…Нина приняла гостей приветливо, но было заметно ее волнение. Стол был накрыт небогато, в его центре стояла бутыль самогона. Капитан поклонился:

– Можно я буду вас называть просто – Нина?

– Ну что вы, товарищ капитан, рада буду. Прошу к столу.

– Нина, вы самогон уберите, а лейтенанта Неженца мы попросим поставить на стол настоящую бутылку русской водки. И пожалуйста, еще одну стопку, а то на столе их всего две.

– Так я же не пью!

– И все же прошу третью стопку.

– Не понимаю, зачем?

– Как зачем? Одну – для меня, вторую – для Анатолия, а третью… третью – для Сергея.

Нина растерянно смотрела то на капитана, то на Неженца своими добрыми, полными слез глазами.

– Я… я…

– Не надо, Нина. Привет тебе от твоей подруги из Тернопольской, которая просила меня помочь ради вашего ребенка вам и Сергею. Мы пришли с этой целью…

Нина стояла, не отнимая рук от лица, а потом выскочила из комнаты. Капитан и Анатолий переглянулись. Через минут пять скрипнула дверь, и сперва вошла заплаканная Нина, а за ней – настороженный, среднего роста парень с нервным лицом. Он негромко назвал свое имя, но, увидев двух офицеров, вдруг распрямился и, мягко пристукнув каблуками стоптанных валенок, доложил:

– Товарищ капитан, сержант Ефременко по вашему приказанию прибыл…

И весь напрягся в ожидании. Замер и лейтенант Неженец, искоса поглядывая на Прозорова. Капитан встал:

– Здравствуй, Сергей… За воинское приветствие – благодарю, но отвечу на него позже, когда ты это заслужишь…

Бородатый Сергей сел за стол, у него ярко пылали щеки, он не знал, куда деть руки и брать ли рюмку в присутствии капитана. А Неженец с чисто юношеской непосредственностью накинулся на Сергея:

– Чего же ты скрывался, когда я к вам домой приходил?

– Боялся. И не верил… Думал – арестуют меня. Я не трус, прощения не жду, не хочу жить дезертиром… Прошу вас помочь мне искупить вину кровью. Поверьте, если можете…

Капитан нахмурился:

– Хорошо, Сергей… Ждать тебе осталось недолго. Тебя Чернышов приглашает в банду?

– И да, и нет… Только я туда не хочу Но меня все время агитирует знакомая Чернышова – тетя Мария.

– Тетя?

– Да… Она – двоюродная сестра моей тещи. Сестры почти одновременно вышли замуж, в один день овдовели, у каждой было по одной дочке. Но у Марии дочь умерла, и сестры стали для моей Нины как две матери. А когда теща умерла, то за мать осталась тетя Мария… Она ради Нины в огонь пойдет!

– Расскажи о Марии подробнее.

– Она – дочь крепкого кулака. При немцах жила в свое удовольствие, познакомилась с начальником полиции Чернышовым. Дружба у них продолжается и по сей день. Как человек – злая, мстительная. Мне кажется, что она даже подавляет самого Чернышова, и я уверен, что все грабежи и убийства – по ее наущению. Хотя подтвердить это не могу…

Прозоров побарабанил пальцами по столу.

– Так… Ну вот, Сергей… – Ефременко побледнел. – Для начала пойдешь в банду Чернышова, куда тебя так тянет тетка Мария. Да-да… Тебе надо быть там, чтобы помочь нам разбить эту банду до последнего человека. Это и будет для тебя проверкой.

Сергей тяжело вздохнул, но не возражал.

– Я их по одному перебью!

– Не торопись, Сергей! А будешь делать только то, что я тебе прикажу. И не больше. С этого момента ты уже не дезертир, но пока еще и не боец Красной Армии.

Сергей встал.

– Спасибо… Теперь можно мне задать вопрос? Они действительно стали вашими – те люди из группы Худякова и Плошина, которых побил Чернышов?

– Вопросы тебе еще рано задавать. Ты же на фронте, кажется, был в разведке? А Худяков, Плошин – обычные бандиты…

Сергей вдруг отрешенно посмотрел прямо перед собой, словно рассуждая вслух:

– Они-то меня примут… Вот только Чернышов…

– Что Чернышов?

– Да, так… Давайте задание, товарищ капитан!

Прозоров обернулся к Нине:

– У вас есть фотокарточка сына?

Сергей достал ее из кармана. Капитан оторвал от фотоснимка уголок, а фото вернул Сергею.

– Эта фотокарточка должна всегда быть при тебе. Если кто спросит – давно ли видел своего ребенка, ты ответь, что каждый день смотришь на фотокарточку. И покажи ее. Тот, кто спросит, – наш человек.

Через два дня Сергей был в банде…

Вечером Мария столкнулась с Ниной:

– Случаем, не подослали твоего Сергея в отряд? – и глаза ее зло сверкнули.

Узнав об этом, капитан сказал Неженцу: «Видно, плохи у Сергея дела». И попросил Анатолия рассказать в присутствии Александрова о том, что капитан, сидя в засаде, видел, как Чернышов приходил домой, но трогать его не стал.

– А если у меня спросят: почему не ухлопал гада?

– Ответишь: капитан хочет с ним поговорить с глазу на глаз.

* * *

– Так ты от Марии? – спросил Чернышов у Сергея.

– Да.

– Тогда потерпи! – и ударил Сергея рукояткой нагана по голове.

Чернышов с Чаплыгиным били его ногами. У Чаплыгина это получалось лучше – у фашистов он был заплечных дел мастером. А потом ушли, оставив возле Сергея часового. На другой день опять били: «Кто тебя подослал?» Сергей говорил что-то невнятное разбитыми губами.

– Громче!

– Меня Мария прислала…

– Громче!

Сергея привязали к столбу. Чернышов достал пистолет:

– Что скажешь в последнюю минуту?

– Передай тетке Марии, что она самая последняя сука! Так и передай…

Чернышов подозвал Чаплыгина:

– Развязать. И держать под охраной!

…Этот рассказ Сапронова капитан слушал вместе с майором Ярцевым, который в очередной раз прибыл из Краснодара.

– Что-то вы не доработали с Сергеем Ефременко, – сказал Ярцев. – Какие у него были взаимоотношения с Чернышовым при немцах?

– Точно не знаю, но в ту пору Чернышов хотел его за что-то арестовать, но помешала Мария…

– Здесь, видно, собака и зарыта! Чернышов сейчас не проверяет Сергея, он просто по-бандитски мстит ему за прошлое.

Когда Ярцев уехал, одобрив план разгрома банды Чернышова, составленный Прозоровым, в дверь к капитану постучали. Пришел Неженец, который передал просьбу Сапронова о неотложной встрече с капитаном.

– Зови!

– Забыл, товарищ капитан, об одном разговоре с Чернышовым вам рассказать. – Сапронов смущенно топтался на месте, одетый уже по-походному. – Чернышов спросил как-то: «Правда ли, что капитан сидел в засаде возле моего дома, когда я к жене приходил?» Да, ответил я, бойцы, говорят, ругали его за то, что он не взял тебя на мушку. А капитан будто ответил, что ему, мол, надо сперва с Чернышовым поговорить с глазу на глаз… Чернышов сказал мне зло: «Разговор он будет вести со мной тогда, когда я его на дереве повешу!» Я Чернышову ответил: сделаешь это – всем нашим семьям крышка. Чернышов задумался: «Может, ты и прав…»

Прозоров пожал руку Сапронову:

– Молодец, что вспомнил об этом разговоре!

Когда Сапронов ушел, капитан сказал Неженцу:

– Очень хорошо, что Сапронов не рассказал об этом разговоре с Чернышовым при Ярцеве! Ярцев запретил бы мне идти с Чернышовым на встречу…

Неженец удивленно глянул на капитана:

– Вы в самом деле собираетесь это делать?

Прозоров пожал плечами.

…Утром капитан с Катричем выехали верхом к развалинам бывшего монастыря, откуда хорошо просматривалась Будкова щель, Капитан, заметив в бинокль группу людей в районе этой щели, передал Катричу свой маузер.

– Ждите меня здесь…

Прозоров пересек долину и въехал в лес. Тут же к нему бросились вооруженные люди:

– Руки!

– Зачем руки? Вас трое, а я один и без оружия…

– Руки!!!

Капитан поднял руки, его обыскали. Приказали слезть с лошади.

– Куда идешь?

– К вам…

– Зачем?

– Это я скажу только Семену Анатольевичу…

Бандиты переглянулись: Семен Анатольевич – это Чернышов. Кто знает, что это за человек, которому известен их начальник?

– Завяжи ему глаза!

Рябой бандит завязал глаза капитану грязной тряпкой.

– Пошли…

Шли долго. Наконец капитана толкнули в спину: «Садись!» – и развязали глаза… Капитан увидел небольшую поляну, от нее шел вверх крутой склон, густо поросший можжевельником. Рядом – те же три бандита.

– А где же Чернышов?

– Много знать хочешь!

– Я же просил…

– Тебе говорят – не гавкай!

Бандиты вдруг зашевелились. К ним подходил высокий и плотный человек лет пятидесяти пяти, одетый в новую фуфайку, подпоясанную немецким офицерским ремнем. На груди – бинокль, за поясом пистолет ТТ… Человек сел напротив капитана, глянул на него сурово:

– Ко мне?

– Вы Чернышов?

Человек оглянулся на бандитов, которые жадно прислушивались к их разговору, скомандовал:

– Айда по местам! – Затем капитану: – Да. Я – Чернышов, а с кем имею честь?

– Я – капитан госбезопасности Прозоров.

Чернышова словно током ударило, кулаки сжимались и разжимались, а потом правая рука легла на ТТ.

– Думаю, господин Чернышов, мы будем вести разговор спокойно…

Глаза Чернышова потемнели.

– Допустим… Слушаю вас… Пардон, один вопрос – откуда вы знаете, что я именно здесь, в Будковой щели?

– Это знает каждый станичник…

– Оставим это… Что хотите от меня?

– Буду краток. Во-первых, вы должны перестать убивать и грабить. Во-вторых, не прошу, а требую, чтобы вы со своей группой сдались подобру-поздорову…

– А если – нет? А если я вас не отпущу?

– Тогда придет батальон, поднимет все вверх дном, а на обратном пути не оставит в станице ни одной вашей семьи, которые сейчас живут спокойно…

– Я сдамся, а вечером вы нас расстреляете?

– Давайте серьезно… Вы – умный человек, я давно хотел с вами встретиться и поговорить. Фашист сюда не вернется, вы это знаете. В лесу долго продержаться невозможно – рано или поздно вас выловят, но мера наказания тогда будет более суровой.

Чернышов сцепил руки на коленях, сгорбился:

– Не договоримся мы с вами! Нет у нас общего языка… И давно его нет. С той поры, как вы свой «новый мир» строить начали… Вы – чекист, а я – казачий офицер. Вы – красный, а я – белый. Так что мы – враги.

– Но вы командир, а это значит, что вы должны думать и о своих подчиненных…

– Ну, это уже не ваше дело! Мои подчиненные тоже бывшие жандармы, полицаи… Повторяю, мы – враги, а здесь выход один: кто кого!

Чернышов сидел все в той же позе, сцепив руки на коленях.

– Один момент… Хотел бы я спросить у вас – что вы сделали с русским земледельцем? В кого вы его превратили? В колхозника? Пока был на Руси земледелец, была Россия. С хлебом, с верой… Вы наказали тех, кто хотел работать и умел работать!

– Не будем, господин Чернышов, вдаваться в теорию, а также – в историю. Я же не собираюсь припоминать сейчас то, что вы оставили после себя в банде Ющенко, по пятам которой шел чекист Ярцев…

Чернышов оживился:

– А что Ярцев – жив?

– Ну, это вы у него самого можете спросить… Да, я вас понимаю – сдаваться вам лично не с руки. Слишком много вы пролили крови… Но имеете ли вы право существовать – исторически?

– Да, имею. Точно так же, как и вы, которые живут под лозунгами хамства, равенства и однообразия.

– Это – не ваши слова, мы их уже слышали… Один вопрос. Вы – казачий офицер, и вы – начальник фашистской полиции, сейчас – главарь банды. Не кажется ли вам, что вы себя давно уже… изжили? Нет у вас Родины! И не пытайтесь говорить от имени русского интеллигента!..

– Слушай, капитан! Я знаю ту меру наказания, которую мне определит ваш военный трибунал… Я никогда не сдамся – дураков нет! Не жди от меня повинной!

Чернышов опять принял свой обычный нагловатый вид:

– Мы можем, капитан, позволить себе роскошь быть благородными на пять минут. Всего на пять минут! Столько времени нам отмерила история!.. Иди с богом! Но больше мне на глаза не попадайся! Мы с тобой квиты – ты меня один раз не убил, сегодня я тебе жизнь дарю. Но не думаю, что твои чекисты, узнав об этом, пожалуют тебя. Никогда ты им не объяснишь – почему это я не повесил тебя на этом роскошном дубе?

– Это все, что вы хотели сказать, господин Чернышов?

– Уходи, пока я не передумал!

Чернышов свистнул, и сразу, как из-под земли, выросли три бандита, которые привели сюда Прозорова.

– Отпустите его… живым.

Бандиты переглянулись.

– Я сказал… живым! И коня – вернуть!

* * *

Капитан возвращался к Катричу. Клевал носом от усталости. И был удивлен, когда рядом с Катричем увидел Неженца со взводом солдат. Прозоров сел на пенек и долго так сидел – со стороны казалось, что он дремал. Подозвал Анатолия и Катрича:

– Все в порядке. И зря вы тут суматоху подняли. Мне надо было с ним поговорить – один на один…

…Когда прибыли в Предгорную, Неженец тихо сказал капитану:

– Видел сегодня Нину Ефременко. Зоя у нее, просила зайти.

Зоя поджидала капитана, сгорая от нетерпения… Она устроила-таки встречу капитана Прозорова с Василием. Парень оказался умным, волевым. Признался, что они вместе со своим другом Виктором несколько раз собирались тайком уйти из банды, особенно после разговоров с Сергеем. А когда увидели, какой «прием» устроил их товарищу Чернышов, совсем сникли. Василий и Виктор были уверены в том, что Сергей пришел в банду, поддавшись на их уговоры, поэтому считали, что предали Сергея.

– Почему у Чернышова такое отношение к Сергею?

Василий задумался, а потом сказал:

– Чернышов, кажется, в присутствии Сергея сболтнул лишнее.

– А что именно?

– Сергей об этом не говорит, но мне кажется, что это произошло еще при немцах, когда Чернышов по пьянке похвастался Сергею, как родственнику Марии, что его, наверное, оставят в этих лесах для выполнения особого задания. Он вербовал и Сергея, но тот отказался наотрез. После этого Чернышов хотел арестовать Сергея и убить его «при попытке к бегству», но Мария помещала.

– Вот оно что… – капитан задумался. – Ну что ж, теперь вам уходить из банды нельзя. Будем помогать Сергею. Вместе!

…Зоя рассказала капитану о том, что произошло в банде после его встречи с Чернышовым.

Чернышов построил банду и сообщил о разговоре с капитаном: «Кто хочет сдаваться – шаг вперед!»

Несколько бандитов вышли из строя. Чернышов подошел к ним:

– Спасибо за откровенность! Мы уходим отсюда, давайте прощаться! – И повернулся к банде: – Смирно! Пулеметчик, ленту заправить!

Чернышов встал рядом с пулеметчиком и указал рукой на жидкую шеренгу тех, кто решил уходить:

– Огонь!

Пулемет жарил в упор.

– Кто еще желает сдаваться?

Бандиты молчали.

Чернышов стоял перед притихшей бандой:

– Завтра уходим охотиться на кабанов. Засолим мяса, потом сделаем налет на станицу и уйдем за перевал.

Бандиты разошлись. Василий подошел к Чернышову: «Куда мы пойдем, голые и босые? Да и боеприпасов кот наплакал!» Чернышов похлопал его по плечу: «Правильно говоришь… Но об этом мы подумаем после охоты».

…Получив такую информацию от Зои, капитан сразу же поднял боевую группу и, доложив обстановку, сказал:

– Банду выпускать нельзя!

Ночью пришел Василий, его рассказ кое-что дополнил. Сергей находится под усиленной охраной. Чаплыгин сказал о нем: «Веры ему нет!..» Капитан слушал и думал о том, что прав был майор Ярцев – что-то не доработали они с Сергеем! А Василию сказал: «Пора начинать. Сегодня подойдешь к Сапронову – это наш человек…» – «Вот не ожидал!» – «Он поступает в твое распоряжение. А вот пистолет – он проверенный. Передашь его Сергею». – «Кому-кому?..» – «Я говорю – Сергею. Он тоже наш человек. Покажешь ему вот этот уголок от фотокарточки его сына. Он сразу поймет, с кем ты. Сведешь его с Сапроновым…»

Капитан прошелся по комнате.

– Банду будем брать тогда, когда оба поста – в пещере и снаружи – будут закрыты нашими людьми. Как только подучим от вас сообщение об этом – выступаем. Одна боевая группа расположится против входа в пещеру, вторая и третья будут сверху пещеры – закрывать правый и левый выходы на тропу.

Приближались пасхальные дни. Лес оделся зеленью. Жители поговаривали о налете банды Чернышова… Капитан нервничал, потому что вестей от ребят не было. Наконец поздно ночью пришел Виктор: «Оба поста – наши». Капитан приказал Неженцу: «Сейчас же тихо и незаметно арестовать Александрова, Марию и вот этих, – он протянул список лейтенанту, – передайте приказ Катричу: через час выступаем!»

Отдав эти распоряжения, капитан задавал некоторые уточняющие вопросы Виктору. Главный из них – как вывести Сергея из пещеры? Виктор отвечал, что сделать это невозможно – в первом «зале» пещеры все время горит костер, вокруг него вповалку лежат бандиты, и не бывает такой минуты, чтобы все как один спали. Но Сергей, зная, что из-за него может не так пройти операция, как хотелось бы, передал записку.

«Товарищ капитан! Я убедительно прошу, в конце концов, требую проводить операцию, не беспокойтесь, я спрячусь. Если отложите операцию, бандиты наделают больших бед. Все как один настроены зверски. Ждут не дождутся, когда настанет час мести… После этого вам банду не найти – она уйдет далеко, может быть, и за пределы края. Если отложите, я сколько сумею, столько убью, но банда будет жить, а меня все равно не будет. Бейте! Я спрячусь.

Ваш Сергей».

Капитан понимал, что иного выхода нет, надо именно сегодня атаковать банду, завтра будет поздно.

– Ничего, Виктор, выход найдем. Сергей будет жить!

…К трем часам ночи боевая группа прошла долину. В первом перелеске капитан сделал остановку, поджидая Василия. Тот появился вовремя, незаметно вынырнув из кустов:

– Все бандиты – на мосте, правда, некоторые не спят…

– Сапронову выдан маскировочный башлык?

– Да…

Капитан подошел к каждой группе и поставил задачу. Белая ракета – сигнал к открытию огня.

– Ну, пора!

Группы скрытно подползли и заняли свои позиции. Одна за другой разорвались две гранаты. Завязался бой. На участке Шкурындина бандиты пошли на прорыв. Однако, потеряв пять человек, укрылись в пещере. Через несколько минут они попробовали прорваться в секторе группы Соколова, но тоже были отброшены назад.

– Катрич убит!

Третью попытку прорваться бандиты предприняли с другой стороны пещеры, где был отвесный спуск вниз. Там, внизу, уже вела бой группа Неженца. Капитан, оценив обстановку, вместе с Василием и Сапроновым зашел к бандитам в тыл: прорвавшаяся группа была уничтожена.

Стремительно наступал рассвет. Пещера была уже хорошо видна. Бойцы из группы Неженца попытались было проползти через открытое пространство, но из пещеры ударил пулемет, отогнавший смельчаков назад.

– Отставить! – капитан подполз к Анатолию. – Отставить атаку! Всем оставаться на своих местах!

Стало совсем светло… Что там, в пещере? Сколько осталось бандитов? Где Сергей, жив ли?

Прошло еще полчаса томительного ожидания. Вдруг в пещере раздались пистолетные выстрелы, а потом оттуда вывалился труп. Василий вскочил с места как ужаленный.

– Лежать! – приказал капитан.

– Так это же Чернышов вывалился! – И Василий, не обращая внимания на окрик капитана, исчез в кустах. Минут через десять появился:

– Чернышов убит – пуля прошла ему в затылок. Сергея среди убитых я не нашел… Непонятно, кто же вытолкнул Чернышова и кто его пристрелил?

– Подождем…

Прошло еще полтора-два часа. Пещера молчала. Капитан оставил с собой Неженца, Василия и Виктора, остальным бойцам приказал уходить в станицу – подбирать убитых бойцов.

Пещера молчала.

– Да, пожалуй, теперь пора…

И капитан первым поднялся и пошел к пещере… Там было все разбросано – посуда, оружие, одежда, патроны… Но из людей – никого. «Где же все-таки Сергей?»

К капитану подошел Василий:

– Все перерыл, а пистолет Сергея не нашел.

…Не доходя станицы, капитан приказал Василию и Виктору пробраться к Нине Ефременко и там ждать дальнейших указаний. В штабе к капитану бросился Шкурындин:

– Нигде нет Сергея: ни среди убитых, ни среди живых… А Катрич и два бойца лежат в кабинете председателя колхоза. Я видел Нину, мне показалось, она только делала вид, что убита горем. Может, зайти к ней?

Капитан и Неженец, войдя в дом Нины Ефременко, остолбенели: за столом, рядом с Виктором и Василием, сидел улыбающийся… Сергей.

– Ты мне всю душу вымотал, – обнимая его, сказал капитан.

…К концу боя в пещере осталось трое: Чернышов, тяжело раненный Чаплыгин и Сергей. Чернышов лежал у пулемета, он и сейчас не разрешал Сергею выйти из своего угла.

Наконец раздалась команда Чернышова:

– Ефременко, ко мне!

Едва Сергей вышел из своего угла, Чернышов, полуобернувшись, дважды выстрелил в него из ТТ. Отличный стрелок, он и на этот раз промазал, лишь слегка задев второй пулей локоть правой руки Сергея. Однако Сергей упал, имитируя смертельное ранение… И как только Чернышов повернулся к пулемету, Сергей тут же выстрелил в Чернышова, а затем добил Чаплыгина.

– Я видел вас в засаде, но выйти не мог. Во-первых, ваш пулеметчик меня сразу бы скосил, а во-вторых, не хотел всем показываться – может, я еще пригожусь?

– Кто Чернышова вытолкнул?

– Я…

Прозоров, слушая Сергея, подумал: «Выждал-таки он там, в пещере, удачный момент и не упустил его!» Подошел к Сергею, пожал ему руку:

– Молодец… Но пока из дому не выходить, чтоб тебя никто не видел. Сегодня отдыхай, а завтра получишь новое задание…

Капитан Прозоров сел писать донесение майору Ярцеву:

«Банда Чернышова ликвидирована полностью…»