Текст книги "Летописи Нэпэла (СИ)"

Автор книги: Владимир Калашников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

Бэк Гроу плюнула на пальцы, потёрла по плечу. Скатанный комок крови и оранжевого ворса щелчком отправила на ковёр. Носком затолкала поглубже, чтоб видно не было. Благо ковёр пушистый, сапоги утопают до самых шпор в мехе. Интересно, зачем его положили? Чтобы сложнее было двигаться во время драки? Кто бы это ни придумал, он ошибся. Лезвия шпор разорвут ковёр в клочья, и она заткнёт этими обрывками глотку врагу.

И долго ей ждать? Самое время сказать: «Кресло-кресло, повернись к Бэки сиденьем, а к окну спинкой! Пожалуйста, а то сдохнешь!»

Но Гроу смяла весь свой сарказм в тугой комок и запрятала подальше. Хотя следовало бы бросить в затылок тому, кто смотрел в окно, вместо того чтобы говорить с ней. Бросить, да и проломить череп…

– Меня вызывали? – спросила рычащим, наигранно брутальным голосом.

Послышалось шуршание, это хозяин кабинета оттолкнулся носками туфлей, чтобы развернуть кресло. А когда оно сделало полукруг, перед Бэк Гроу появился вовсе не тот, кого ожидает увидеть каждый, явившийся на аудиенцию к главе Военной Разведки Шейрупу. Чёрный штатский костюм обтягивал узкие плечи, на колене закинутой за другую ноги покоились руки. Тонкая длинная переносица стрелой указывала на лоб, выглядевший из-за глубоких залысин ещё выше. Постоянно шарящие чёрные глаза поблёскивали из глубоких впадин, при каждом движении в зрачках вспыхивали отблески, будто там и в самом деле горел огонь. Узкая полоска чёрных волос окружала бледные губы. Бледные то ли от природы, то ли оттого, что он сжимал их презрительно, мизантропично. Но самое странное, – то что у него имелся неизменный атрибут Шейрупа. Такой же обязательный для главы разведки, как вырезанные из рубинов черепа на запонках штурмовиков, или серые бугры и язвы у прокажённых. Огромный паук, растопыривший длинносуставчатые лапки на ладони…

– Кто вы? – требовательно прорычала Бэк Гроу. Выставила руки вперёд ладонями, готовая запустить в случае нападения лучшее из возможных оружие.

Человек насмешливо хмыкнул, смотрел прямо на агента, но сквозь неё, внимание увлечено другим. Кончики пальцев пролезли между ножками паука, подушечки ласково провели по тугому брюшку.

– При неосторожном прикосновении к этому милому зверьку в воздух поднимается облачко ядовитых щетинок, – заговорил он медленно. Не прекращая с любовью поглаживать неторопливо перебирающуюся на запястье чёрную тушку. – Активны эти волоски всего минуту, но в течение минуты…

Человек судорожно откинул голову, глаза закатились, через тонкие плёнки натянутых век Гроу разглядела, как расширились зрачки, изгнав снежную белизну белков на края глазных яблок. Прикусил нижнюю губу, целиком отдавшись приятным фантазиям. Или это воспоминания?..

С внезапно охватившей ленцой, какая бывала перед припадком бешенства, Бэк Гроу подумала, прикончить прямо сейчас или подождать? Посмотреть ещё, как незнакомец дрожит в оргазме, вызванном одной лишь мыслью о чужой смерти.

Уметь бы так, подумала Гроу. Чёрная зависть заставила её ощериться, скрипнуть зубами.

Через минуту незнакомец открыл глаза, секунду боролся с постэкстатическими судорогами. Потом вдохновенно продолжил:

– Глаза вдохнувшего эти волоски взрываются изнутри, и белки становятся красными, – говорил незнакомец. – Сосуды лопаются по всему телу, начиная с самых мелких. Аорта – в последнюю очередь. Почти все люди одинаковы – умирают от одного лишь вдоха… Я – не такой. И это редкость… К какой части людей относишься ты?..

– К той, которая хотела бы быть этим пауком, чтобы убить побольше врагов… – рыкнула Бэк Гроу. Повернулась и зашагала к двери, говоря: – Мне плевать… Надоело всё…

– Это я пригласил вас, – поспешно проговорил человек, вставая с кресла.

Бэк Гроу резко обернулась, увидела, как паук шевельнулся, припал на один бок, – то ли не понравилось сотрясение, то ли выгибался в истоме, подставлял брюхо пальцам хозяина. В лучах лунного света воздух над лоснящейся спинкой замерцал, неспешно оседали ядовитые блёстки. – Я Шейруп. Меня не привыкли видеть в этом обличье – раньше я использовал клон. Совсем другой – по виду, по возрасту. Когда меня убили… – Шейруп усмехнулся своей оговорке, поправился: – Когда мой клон испортился, у проклятых учёных не нашлось запасного.

– По какому делу я была вызвана сюда? – проговорила хрипло Бэк Гроу. С трудом отходила от приступа, если бы успела выйти в коридор – сдерживаться не надо было бы…

– Твоё задание – поймать двойника императора и доставить сюда живьём. В целости и сохранности. Без единой царапины… – говорил ласково Шейруп, медленно обходя агента. Пауку позволил ползать по предплечью. – Ты ведь слышала сообщения по внутренней военной волне? Тогда знаешь, со спутниками двойника, предателями Чэртом, Сэйпогом и Сайгейром можно так не церемониться. Выполнишь задание – тебя ждёт повышение. Не сможешь – ссылка в джунгли, на Яваю, где много этих прелестных мохноножек… – задушевно окончил Шейруп. Шёпотом, склонившись к самому её уху, – остановился за её плечом, поднёс руку с пауком к самому лицу.

Бэк Гроу крепко сжала губы, гнала из лёгких через ноздри последний воздух, ведь просто задержать дыхание нельзя, – щетинки проникнут внутрь тела, двигаемые не ощущаемыми кожей микротечениями атмосферы. Не дышать Бэк Гроу смогла бы минут десять, при этом не лежать или сидеть, – бежать, стрелять, драться, сносить головы врагам и размазывать их тела по стенам и полу, да ещё по своей одежде. Но вот выдыхать воздух, не прекращая ни на секунду…

Когда завитки кровавого тумана полезли наружу из ноздрей, – лёгкие сжались до размеров кулаков, стенки слиплись, лопались лёгочные пузырьки, из которых Гроу требовала кислород, что весь уже вышел, – Шейруп отвёл руку, вернулся к креслу, паука посадил на стол. Гроу могла бы выдыхать ещё и ещё, правда из носа шла бы кровь, а не воздух. Теперь же она резко отступила в сторону, выходя из облака ядовитых частиц, со всхлипом втянула воздух. Лёгкие раздались в стороны, разлипая стенки, обжигаемые потоком воздуха.

Шейруп довольно устроился в кресле. Смотрел насмешливо, как Гроу с жадностью ловит воздух ртом, пытаясь восстановить дыхание.

– Тебе лучше поспешить. Над заданием работают двадцать лучших агентов, – проговорил глава Разведки. – Даже в операцию по захвату преступников надо внести элемент соревнования, – сердечно добавил он, мило улыбнулся.

Гроу с трудом разбирала слова, в ушах грохотало. Стук в дверь она приняла за приливы крови в ушах, и разобралась в ошибке лишь когда спустя положенные пять секунд дверь отворилась на ладонь. Щель заслоняла спина дежурного офицера, – не заглянул в кабинет сам, и берёг от случайных взглядов. Всё согласно заведённым правилам – мало ли что может происходить в кабинете главного разведчика…

– Учёные сообщили – пора приступать, – раздался голос военного, и дверь закрылась.

Шейруп поднялся, по пути к выходу ссадил обласканного паука на стол.

– Не правда ли, мохноножки очень миленькие? – сказал на прощание Бэк Гроу, провожающей его злым взглядом исподлобья.

Бэк Гроу осталась одна в самой потаённой комнате Разведки. Всё ещё выправляла дыхание, в груди каждый вздох отзывался острой болью. Почуяв на губах мокрое, – облизнула. Мокрое и солёное… Это тонкие ниточки крови стекают из ноздрей.

Гроу вытерла рукавом, – теперь красные разводы на оранжевом. Впервые на комбинезоне её кровь, не вражья. Хотела повернуться уже, идти прочь, но…

Тёмный комок, до этого неподвижно лежавший на столе, побежал к краю. Быстро перебирал ножками, оставляя позади серебристый след из потерянных щетинок.

Бэк Гроу коснулась оранжевой штанины, вытягивая из потайного кармана длинное узкое лезвие, – движение такое случайное и быстрое, что можно подумать, будто стряхивает пыль с ткани, – пригвоздила тварь. Клинок оставила качаться в полированной деревянной столешнице, при каждом наклоне он выдавливал из трупика паука немного серой слизи.

Во второй раз Гроу шагнула к выходу, и вспомнила про картины. И пришлось вернуться…

– Ненавиж-ж-жу… паук-х-хов… и их х-х-хозяев… – шипела Гроу по дороге к своему «Драгону».

За время стоянки кровь на колёсах и радиаторной решётке засохла и осыпалась.

Шейруп и несколько его адъютантов прибыли на засекреченный полигон. В здании воздушного слежения прошли в лифт, ведомые дежурным офицером. Глубоко под землёй находился штаб и лаборатории «Реинкарнации», и только здесь сотрудникам разрешалось носить отличительный знак в петлицах, – золотая спираль генома, свёрнутая в символ бесконечности.

Подождав, пока исчезнут в стенах толстые стальные зубцы створок, люди вышли. Шейруп опередив офицеров сопровождения направился быстрым шагом в лаборатории. Дежурный офицер догнал его, отдал белый запечатанный конверт. Глава Разведки усмехнулся, но надорвал-таки край, высыпал значки организации, вдел их в петельки на бортах мундира.

В центре огромного зала стояла странная установка: мешанина из огромных торов, переплетённых самыми невероятным способами, заполненных газом стеклянных труб.

– Мы не можем отложить операцию на более позднее время? – спросил Шейруп, мрачно взирая на непонятные агрегаты. – У нас ведь нет в наличии нужного тела.

– Если пройдёт ещё несколько дней, хронолуч не сможет проникнуть в прошлое так далеко, – быстро сказал один из адъютантов. – Глубина прохода во временной континуум, как ни бились наши учёные, составляет лишь год.

– Вы приготовили временную оболочку? – ещё более мрачно спросил Шейруп.

– Конечно. Белковый покров в охладительной камере, и уже подключён к зондам, – отрапортовал офицер.

К ним подошёл сотрудник в белом халате. Заговорил медленно, обращаясь к адъютанту, а не к главе Военной Разведки, – в естественном облике здесь его не знали.

– Вся сеть реакторов соединена, ускорители разогнаны до сверхскоростей. Установлена связь с сателлитом, он выведен на необходимую орбиту, батареи развёрнуты и сориентированы. Прощупывание пространства закончено и объект найден.

– Меня не интересуют технические детали, – холодно сказал глава Военной Разведки. – Приступайте!

Учёный с испугом взглянул на него, только сейчас понял, кто из группы офицеров главнее. Неуклюже сделал несколько шагов назад, повернулся и бросился к пультам. Все уже заняли свои места, щёлкали кнопками.

Сначала ничего не происходило. Установившееся мнимое спокойствие нарушил луч ярко-красного, – как кровь, – искрящегося света, вырвавшийся из световода. Мастер-затейник придал прибору вид горгульи, широко раскрывшей острый, загнутый клюв в безмолвном крике. В глазах, помещённых низко над усеянным шипами надклювьем, загорелись красные индикаторы готовности. Луч из искажённой в предсмертном крике пасти отправился по вертикальной шахте на поверхность земли, и дальше – в космос.

На орбите спутник, напичканный самой современной техникой, раскрылся как бутон, раздвинул зеркальные лепестки отражателей и поймав луч, передал его обратно, на землю. Огненный столб перечеркнул ночное небо над Мириусом, упёрся в вогнутое фотонное зеркало, установленное на террасе над пустынной сейчас площадью, – там стоял прежний Император, когда его сразила пуля снайпера, – пронзил временной континуум и, слизнув разум Трейса, понёсся обратно, на орбиту, а затем в подземный бункер, уже храня в себе зашифрованную информацию. Чувствительные колебательные зеркала перехватили энергетический импульс и преобразовав в цифровой поток отправили в компьютер, соединённый проводами с носителем, заключённым в вакуумной камере. Тогда-то Император и родился во второй раз.

Из глубин аппарата выехал стеклянный цилиндр, в передней части обозначились двери. Створки разъехались, и пары азота рванулись наружу. В облаке белого дыма из капсулы выступил высокий человек, с презрением оглядел людей, ставших пред ним на правое колено.

– Хвала императору Трейсу! – сотни людей вскинули правую руку в едином порыве.

– Мне холодно! Плащ! – брутальным голосом проговорил старый Император.

Двое телохранителей накинули ему на плечи пурпурную мантию. Один хотел защелкнуть платиновую застёжку на шее, но Трейс оттолкнул его руки. Даже телохранителям нельзя верить, нельзя допускать к себе близко.

– Я жив! – Император Трейс воздел десницы. – Принесите зеркало!..

Заметив некоторое замешательство на лицах учёных и офицеров с золотыми восьмёрками в петличках, Трейс провёл рукой по лицу.

– Вы подсунули мне старое тело! – поражённый внезапной догадкой произнёс Трейс.

– Это белковый репликант вашего старого тела, намного лучше оригинала! – неосторожно проговорил учёный. Фраза была явно неудачна…

– Клон? – Трейс схватил человека за горло и насадил на клюв световода. – Думаешь, ради этого тела я всё затевал? – свистящим шёпотом проговорил в бледнеющее лицо. – Немедленно найдите мне тело штурмовика! – проревел Трейс. – Беллор! Займись этим!

Меня он замечать перестал, подумал Шейруп. Надо было вычистить всех сотрудников «Реинкарнации», ведь в распоряжении были неограниченные ресурсы – агенты Военной Разведки. Надо было разрушить лаборатории, и оставить Трейса мёртвым. В прошлом.

– Загоните всю исследовательскую группу в глубинные катакомбы и расстреляйте! – ревел Трейс. – Хотя нет! Оставьте их живыми! Пускай мутанты полакомятся свежей человечиной! А с тобой, – указал Трейс на Шейрупа. Указал головой мёртвеца, наклонил его так, что свинцовый шип, пронзивший тело учёного, выдернул кусок позвонка, с прицепившейся парой рёбер. – С тобой я поговорю позднее!..

– Мой паук! – тонкое визжание вырвалось на волю, пронеслось по тёмным коридорам здания Разведки.

Дежурный офицер в комнате перед кабинетом Шейрупа, только усевшийся за стол с книгой в руках, – любимая и бесконечная «Сага о Вальдемаре», её третья и основная часть, – отбросил всё прочь. «Сага…» затрепетала страницами в воздухе, врезалась в угол, размозжив лаковую обложку, Офицер позволил себе только короткий резкий стук в дверь, ворвался в кабинет.

Шейруп, стоял на коленях перед столом с торчавшим из поверхности ножом, обернул к нему перекошенное лицо и прошептал прерывающимся голосом:

– Она… убил-л-ла-а… моег-г-го-о… паука-а-а!!! – голос главы разведки сорвался на визгливый фальцет. – Забери его!.. Не могу смотреть…

Глава разведки отворачивался, но прибитый паук вновь и вновь притягивал взор. Шейруп спрятал лицо в ладонях, стараясь стискивать раздвигающиеся сами собой пальцы.

Офицер натянул на руку кожаную перчатку, чтобы не смешать отпечатки убийцы со своими. С трудом выдернул нож из столешницы, пришлось немного раскачать лезвие, оставив в дереве пирамидальное углубление. Снял паука с лезвия, брезгливо взяв его за одну из восьми ножек. Сделал несколько шагов в сторону выхода, затем остановился, сделал несколько медленных шагов, наткнулся на стену и, словно не видя двери, начал ощупывать дубовые панели в её поисках.

Догадка о поразившей слепоте так и не озарила мозг, все мысли отогнала внезапно пронзившая всё тело боль. Адъютант хотел закричать, но не смог пошевелить языком и исторгнул только слабый хрип. Артерии и вены рельефно выступали на лбу, образовывая красно-синюю сетку. Правый глаз издав чмокающий звук лопнул, наружу хлынула кровь, из уголка рта она тоже вытекла, тонкой струйкой. Ещё секунду офицер хватался за горло, пытаясь разодрать кожу до самой трахеи, потом замер и завалился на спину. Упал с уже сложенными на груди руками, пальцы вонзились под кожу, да так и остались, когда под рёбрами взорвалось сердце.

Трупик паука медленно стекал по стене, адъютант припечатал и размазал его, когда искал выход. Оставив на дереве чёрную полосу слизи, бесформенный клочок плоти с мягким шлепком достиг пола в тот же момент, когда на нём оказался дежурный офицер.

Шейруп совладал с собой во время предсмертной агонии офицера, она даже помогла ему в какой-то мере, успокоила, зрелище всё-таки приятное. Теперь он даже усмехался, эта смерть его немного развеселила. О недавнем душевном потрясении напоминало лишь нервное подёргивание левого века. Но это скоро пройдёт. Нет, ну всё-таки, как он тыкался в стену, думая, что сможет выйти!..

Глава разведки щёлкнул переключателем на телефонном аппарате. Кто-то должен убрать труп.

– Охрана! Немедленно в мой кабинет!..

Шестеро телохранителей вбежали в комнату, разошлись по углам. Младший офицер присел рядом с трупом, распростёршимся на полу. Выдернул воткнутые в горло пальцы, насаженые на них клочки мяса и трахеи трепетали. Пощупал вздувшуюся разорванную шею, уже не надеясь обнаружить пульс.

– Что здесь произошло? – произнёс начальник караула.

– Агент Бэк Гроу покушалась на мою жизнь! – глава разведки снова чуть не сорвался на фальцет, но теперь не от горя потери. От гениальной идеи – направить военных по следам Гроу, подстегнув её к действиям, какими бы они ни были.

Так приятно будет следить, как продвигается всё дело, и читать отчёты, написанные в литературном стиле. Так приятно будет придти в морг, и стянуть простыню с трупа Бэк Гроу…

Глава Разведки продолжил, уже твёрдым голосом:

– Она хотела отравить меня, брызнув чем-то из баллончика! Дежурный офицер заслонил меня! Она оставила здесь свой нож, – Шейруп указал на клинок, валявшийся рядом с трупом адъютанта. – На рукоятке отпечатки её пальцев! Немедленно схватить предательницу!..

И заметив, как начальник охраны всматривается в чёрную полосу на стене и трупик паука под ней, отступил, заслоняя умершее животное от чужих взглядов. Надо уважать чужую смерть!..

Агент Военной Разведки Крайн вошёл в центр спутникового слежения. Всё как обычно: лаборанты с пачками отчётов снуют в разные стороны, аналитики наблюдают за огромными плазменными экранами, исправно вырисовывающими разноцветными пунктирными линиями на фоне развёрнутых земных полушарий траектории сателлитов. Крайн подошёл к столу, за которым работал один из аналитиков, застыл в ожидании.

– Тебе нужна информация о местоположении этих заговорщиков-двойников? – недовольно пробурчал тот, перекладывая стопки документов. – Весь город из-за них поставили на уши…

– Да, мне это нужно. И как можно быстрее! Иначе мне не сносить головы.

– Что-то ваши начальники совсем озверели в последнее время.

– Почему это?

– Ты не первый сегодня, кто говорит мне, что боится за свою башку.

– Кто ещё? – насторожился Крайн.

– Какой-то агент. Ему нужно то же, что и тебе. Сидит и ждёт, когда компьютер обработает данные.

Крайн увидел, как в экране работающего монитора отразился силуэт, мелькнувший за спиной. Агент метнулся в сторону, десяток пуль, предназначенный ему, пробил грудь учёного.

Агент откатился за стол, присел за ним, облокотившись к нему спиной, выхватил короткоствольный автомат, в левую руку взял запасной магазин.

– Кто в меня стреляет?

– Это я, спецагент Снаут.

– Что тебе надо?

– Мне нужна информация, которую выдаст компьютер через две минуты. Её получит только один из нас, и им буду я! Шейруп сказал, что только один агент из двадцати пойдёт на повышение, остальные – в ссылку. Я просто избавляюсь от соперников.

– Может, поймаем двойника и приведём его к Шейрупу вместе?

– Шейруп ясно говорил, чтобы мы работали по отдельности. Если сделать так, он упечёт нас обоих на Яваю.

– Ты маньяк! – крикнул Крайн и, выставив руку, стал поливать всё что находилось позади автоматным огнём не глядя, до тех пор, пока не кончились патроны.

Снаут, укрывшись за металлическим стеллажом для карт, отвечал редкими одиночными выстрелами.

– Хорошо! – спецагент Крайн поднял руки и вышел из укрытия. – Я выхожу из игры! – агент бросил пистолет.

– Выйти из игры не получится! Я вынужден устранить тебя! – Спецагент поднял автомат.

– Прошу тебя! Не убивай! – спецагент Крайн опустился на колени и зарыдал, закрыв лицо руками. Снял и сложил очки, вытирая слёзы, текущие по его лицу, искажённому от страха перед смертью. – Ты ведь не сможешь застрелить меня, правда? – спецагент совершил резкое движение, на которое Снаут не успел отреагировать; выдавленная из оправы линза перерезала ему горло.

Спецагент поднялся и, вытерев лицо, расхохотался. В тот же момент он поперхнулся; опустив голову, увидел, как на груди расплывается красное пятно. Когда мёртвое тело спецагента Крайна рухнуло на пол, позади него возник довольно улыбающийся разведчик в чёрных плаще и очках, с длинноствольным пистолетом с навинченным глушителем.

Секундой спустя огромное стекло, не пропускавшее уличный шум в кабинеты аналитиков, рухнуло – в зал влетел на верёвке воин в форме десантника, отпрыгнул в сторону и перекатился за стол для совещаний, поливая всё огнём из автоматического оружия. Разведчик в чёрном плаще оттолкнулся ногами от пола и, пролетев с метр, стреляя из своего пистолета, рухнул за стол с другой стороны.

…Ветер гулял по заваленным трупами комнатам, проникал через огромные расстрелянные окна. Ветер поднимал с бездыханных тел разлетевшиеся секретные бумаги, нёс в город, для того чтобы люди поняли по пятнам крови – где-то был бой, не первый и не последний в эту ночь.

Всё здесь было мертво, и лишь мэйнфрэйм подавал признаки жизни. Квантово-электронный суррогат… Вновь и вновь выводил на экран мигающее сообщение: «Из-за сильной облачности над столицей не удалось собрать достаточно данных для однозначного заключения о местонахождении преступников».

– Все агенты, работавшие над этим заданием, погибли в перестрелке в Центре Спутникового Наблюдения, – проговорил новый адъютант. Старался не обращать внимания ни на что, кроме лица Шейрупа. И не смотреть в сторону, где служащий, передвигая вдоль стены скамейку, снимал с крючков картины, складывал их в стопку.

– Бэк Гроу – труп? – казалось, совсем безразлично спросил Шейруп. Медленно шёл чуть впереди служащего, не отрываясь смотрел на картины, на то, что осталось от них. На сердечки, вырезанные в холстах, на округлые кресты, другие символы. Некоторые были будто проморожены, холст в этих местах ссохся и провалился, краски поблекли.

– Она жива, – сказал офицер. – Но это дело времени. Мы ведём работу в этом направлении.

Шейруп усмехнулся, – провал операции и глупая гибель всех, – ну, или почти всех, – агентов была теперь ему безразлична. Ведь делом теперь занимается Беллор, так какая разница ему?.. Зачем стараться?..

Хотя, с другой стороны… Если он справится лучше и быстрее Беллора…

– Верно говорят, – тихо сказал глава Разведки, – хочешь, чтоб было хорошо – так сделай это сам!

Шейруп остановился перед шкафом, огромный деревянный ящик возвышался в углу, слабо блестела инкрустация из чёрных камней. Огромные сочленения, зацепки, – каждая деталь паучьей лапы была выложена гагатом, на каждой дверке и по бокам шкафа.

Глава Разведки распахнул двери, – угол кабинета озарился ровным голубоватым сиянием, – выдвинул светящийся прозрачный куб. Там копошились чёрные комки, лазали по стенкам, по потолку стеклянного дома, перебегали по холодным лампам дневного света, – тогда на миг становилось темнее, будто свет втягивался арахнидами внутрь, наматывался вместе с паутиной, а по противоположной стене комнаты пробегала огромная паучья тень.

– Знала бы Бэк Гроу, – бормотал Шейруп, – где живут мои сокровища, наверняка бросила бы гранату…

Офицер сделал шаг назад, взирал опасливо на то, как Шейруп запускает в жилище пауков руку. И вовсе отвернулся к стене, на ней перемежались тени лапок, жвал, больших пузырей с органами.

Служащий чуть не свалился со скамейки, когда глава Разведки указав в его сторону рукой с сидящим на запястье арахнидом, сказал:

– Эту пока не снимай! Пускай обозначает место, куда я повешу новый гобелен. Из кожи агента Гроу.

– Постарайся отыскать Сэйпога. Хотя бы узнай, где он и что предпринимает, – сказал Нэпэл.

– Чем будешь занят ты? – вопросил Чэрт с некоторой толикой подозрения.

– Шейруп знает моё самое уязвимое место, и не преминёт воспользоваться этим знанием, – произнес Нэпэл, и Чэрт обозначил бы его интонацию как глубокомысленную, если это сделало бы ситуацию менее гнетущей.

– Сейчас у тебя самое уязвимое место – дырка в животе, – тихо проговорил глава Военведа, чувствуя подступающую злобу на ту сторону сознания Нэпэла, с которой был дружен, а оттого заранее собирая всю свою сдержанность, чтобы невзначай не оскорбить другую ипостась, что являлась Императором. – И я не могу отпустить тебя куда бы то ни было, а тем более – одного, пока твои кишки своим видом будут искушать падальщиков.

– Ты не будешь рисковать из-за меня, – твёрдо сказал Император. – Ведь это я виноват в своей слабости.

– Нэпэл, мы ведь друзья!.. – горячо продолжил Чэрт. – Твои слабости – это мои слабости! Твои проблемы – и мои тоже! Я ради тебя и Сэйпога всё сделаю!.. Разве ты не знаешь этого? Дьявол, да тебя там наверняка будет ждать засада! – вскричал Чэрт.

– Шейруп ждёт меня там, – мрачно согласился Нэпэл. – Но у меня нет другого выбора. Если я не приду, то им надоест ждать, и они… Даже не буду говорить, что может случиться. Я пойду, и убью всех, кто будет там с оружием. И тогда мы встретимся в условленном месте, – завершил Император.

Пафосно, пафосно всё это звучало, но как ещё было уговорить Чэрта заниматься делами Империи, а не лезть в пекло вслед за Нэпэлом?

Бывший штурмовик вылез из броневика и, проводив взглядом отъехавший автомобиль, зашагал к своей цели.

Глава 6

Такие глаза опаляют детские души. Ницше «Так говорил Заратустра»

Главные силы заговорщиков проламывались к выходу из города, устраивая частые перестрелки и ввязываясь в ненужные столкновения, весь этот шум был создан для того, чтобы отвлечь внимание от нескольких машин, отделившихся от общей колонны и затерявшихся в лабиринтах улиц Мириуса. Фрекс оставил командование на одного из своих помощников, квалифицированного врача-травматолога – именно его специализация и давала надежду, что до возвращения начальника маньяки будут удержаны в узде.

И у докторов бывают любимые – нет, не скальпели, и не канцеры, и даже не ножовки для вскрытия черепов, – девушки. К своей и направлялся Фрекс. Захватив с собой, для пущей безопасности, несколько десятков человек.

Впрочем, засады у квартиры Клаусы не было. Санитары с маньяками прошвырнулись по прилегающим домов, практически никого не нашли, скрутили только нескольких подозрительных личностей – было похоже, что они приставлены были вести слежку за девушкой. Те боевики, что могли управиться со снайперской винтовкой, заняли наиболее выгодные места на крышах и этажах, и только когда всё окружающее пространство было под контролем, Фрекс покинул бронированную скорлупу автомобиля и, прикрываемый двумя санитарами, прошествовал к подъезду.

Минутой спустя состоялся разговор с немало обрадованной столь поздним визитом девушкой. Надо заметить, радость быстро сменилась ошеломлением.

– Там, на улице, какое-то оживление, – заметила Клауса, едва все последовавшие за встречей церемонии – не обязательные, но столь приятные, кто же откажется от поцелуев и объятий? – были завершены. – Я так и подумала, что это ты.

– Точно. Дошли вести о заварушке в городе? – проговорил сдержанно Фрекс. – Это тоже моя работа. Своеобразное вскрытие Мириуса. Жаль, ланцет мой слабоват, не успел заточить, дабы провести сию процедуру как следует. Ещё несколько месяцев, и я приступил бы к аутопсии всей Империи.

– Хм. Странно, что я не узнала твой почерк – ты ведь обычно не жалеешь крови при операциях, – как-то заторможено выдала девушка.

– Ненавижу империи как таковые, – как хищник улыбнулся доктор. – Не только кровь, но и кишки им выпустил бы. Жаль, что в нашем мире нет больше империй, кроме двух известных.

– Двух?.. – удивилась девушка, но доктор не стал вдаваться в объяснения, сам только недавно узнал о Империи Дея, из слухов, сопровождавших прибытие Чэрта на излечение в клинику, и более того – из перехваченных документов, что были с собой у высокопоставленных гостей, решивших так не вовремя проведать главу Военведа.

– Клауса, ты должна выбрать: идёшь со мной, либо остаёшься. – Фрекс помедлил слегка, тяжело вздохнул – будто фразы, эти тяжёлые, сложные фразы сбивали его дыхание. – Если ты выберешь меня, возможности вернуться уже не будет. В Империи Нэпэла ты навсегда останешься преступницей. Не сомневаюсь, что через несколько сотен лет твой портрет и прочие данные будут стёрты из описаний разыскиваемых, но ждать наступления этого срока было бы довольно глупо. Я не обещаю, что со мной будет легко – наоборот, рядом со мной ты постоянно будешь на краю пропасти. Как и я – всю жизнь. И ты вряд ли доживёшь даже до тридцати лет. И я не смогу тебе дать ничего: ни положения в обществе, ни спокойной жизни. Ничего, кроме любви к тебе…

– Мне надо подумать… – пролепетала Клауса, хотя давно знала, на чём остановит свой выбор. Знала, потому что в фантазиях своих проигрывала и не такие ситуации. Но сейчас смутилась, ибо это были уже не романтические выдумки.

– Я жду тебя ровно три минуты внизу, у машины. – Фрекс вышел из комнаты и стал спускаться вниз. Зная, что если Клауса не придёт за три минуты, он не поленится подняться вновь, поймает девушку, – даже если она будет бегать от него по всей квартире, – вскинет на плечо и снеся вниз, бросит в салон.

Но через десять секунд после того, как Фрекс вышел в подъезд, Клауса последовала за ним. В последний раз громко хлопнула дверью, секунду спустя вспомнила, что оставила ключи в запертой квартире, но тут же с облегчением подумала, что более они ей никогда не понадобятся. Сколько проблем сразу долой!.. Может, давно пора было заделаться ренегаткой, вступить во все тайные общества разрушителей империи и выбросить эту осточертевшую, так отягощавшую сумочку связку ключей?

Фрекс услышал грохот двери и перестук каблучков позади. Остановился, ожидая Клаусу, чтобы взять её под руку. Увидев её испуганное лицо, улыбнулся печально, – но при этом с лёгким оттенком самодовольства, ведь не пришлось заставлять, силой тянуть за собой, пришла сама.

Уже в дверях на улицу пробормотал что-то так тихо, что девушка не смогла разобрать. Да, в докторе Фрексе порой пробуждалось чувство юмора, весьма специфическое даже для людей его профессии, пробуждалось подобно случайно похороненному, и проломав крышку гроба, начинало откапываться из земли, подбрасывая при этом на ум своему хозяину бодрящие фразы, вроде:

– Ты не хочешь умирать своей смертью? Прекрасно!..

Бронеколонна пёрла по столичным улицам, сбрасывая на обочины случайные машины, порой прорываясь через кордоны имперских войск, и уже почти достигла окраин города. Куда потом, интересно знать? Нет, не интересно это боевикам, не главное это для них, и даже думать о будущем, строить планы они были сейчас не способны. Вначале надо вырваться из Мириуса, выйти с улиц на свободное пространство, где врага видно издали, где не надо таиться – прятаться прежде всего от собственного страха, непрестанно вещающего где-то в находящейся между ушами области о том, что, может быть, в этот самый момент тебя с крыши одной из окрестных высоток выцеливает снайпер…