Текст книги "Тени города Энкёрст (СИ)"

Автор книги: Влад Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Самое обидное, однако, заключалось не в приобретенном, чисто мужском украшении, а в отношении всех к этому. Всем было совершенно плевать. Так, подходили, потыкали пальцем, нехотя поглядели и уважительно кивали: Ну, с почином. И ведь никто не спросил, а какого оно, чуть не отправиться на тот свет.

Даже король при встрече заорал: А вот и наш герой дня! Затем неохотно согнал шлюху со своих ног, подошел, так же поглазел, похлопал по плечу и пошел кутить дальше.

Спасибо, что навестил, друг. И все из-за праздника…

Орнот Морус не любил праздники, не любил он и шум: куда как приятнее было уединиться с книжкой и бутылкой медовухи и провести вечерок в обществе шепчущего в камине огня. Пожалуй, единственный, кто полностью понимал его во всем этом балагане, был Эрсус. Ну и Лесли.

– Хочу познакомить тебя с одной милашкой! – заерзал Лесли, подзывая к себе горячую девчушку. Рыженькая, ладно скроенная, хотя в синих глазах играла бесинка, да и рыжие волосы говорили, что девушка жарче пламени, того и глади – обожжешься, – Скажу тебе по секрету, не все ее таланты на виду.

– Привет, сладенький, чего сидишь, скучаешь? – советник не успел даже окунуть вилку в салат, как симпатичная рыжуля уселась ему на коленки и широко, по-кошачьи, облизнулась, явно намекая на те самые сокрытые таланты.

– Я планировал поесть, – обычно в такой ситуации Орн бы блеял и заикался, почище Эрсуса, но не сейчас, нет. Сейчас он хотел только набивать брюхо до тех пор, пока оно не лопнет, – будь добра, сядь рядышком.

Советник обвел взглядом жареные ребрышки и салат, заправленный сметаной. Сколько он не ел подобного, год, два? Даже этикет как-то сам собой атрофировался за все время войны.

– Лучше сядь мне на колени, милочка, – кардинал, изрядно поднабравшись, зазывно играл кустистыми бровями, протягивая морщинистую руку в танцовщице, – я могу тебе показать, за что меня прозвали «Трясучкой».

Бедолага сжалась в раза два, ускользая от трясущейся ладони, и вперилась в Орна таким жалобным взглядом, будто котенок застрявший на ветке. На очень дряхлой и старой ветке. Разве такой можно отказать?

– Спасибо, – прошептала девушка, прижимаясь к плечу советника.

А вот теперь Орн засмущался, раскраснелся и принялся выискивать спасения у Эрсуса. Желательно отвлечься на что-то скучное. Политика идеально подойдет.

Министр будто весь вечер этого и ждал, выудил из подолов мантии географические карты и какие-то исписанные пергаменты. Зачем он это все притащил на пирушку? Хороший вопрос, но задавать его не стоило, иначе появлялся риск превратить полчаса скуки в четыре часа уныния.

– Я, пожалуй, пойду, порезвлюсь, – старый кардинал с достоинством выпрямился, хрустнул, щелкнул, пустил ветра, и целеустремленно шаркая ботинками, пошел щупать танцовщиц за мягкие выпуклости, – Коллеги меня сегодня решили не поддерживать. Конкурент и вовсе пропал. Эх.

– Точно, а где Доруза?

– Видимо, кардинал затаила обиду, что ее не избрали, – равнодушно прочавкал Лесли, соскребая с тарелки остатки соуса, – со всеми бывает. Порыдает в подушку, пырнет пару-тройку раз ножичком ее же, и успокоится.

Или не подушку и не успокоится.

– Черт, а я хотел переговорить с ней.

– О чем поговорить, Морус? – тяжелая рука опустилась на плечо Орна, – мне ты все можешь рассказать. Мы ведь с тобой друзья.

Действительно, зачем нужны враги, когда есть такие друзья.

– Прости, Марти, – он попытался снять ладонь шифра с плеча, но та лишь крепче впилась, – это приватная информация.

– Информация как яд, нельзя ей давать распространятся дальше ушей.

– Не беспокойся, мне если что на ухо упадет, до языка как правило не добирается.

– Славно, иначе я его отрежу.

Сразу захотелось проглотить язык и вытаскивать его наружу только при крайней необходимости.

– Мне все не дает покоя одна мысль, – шифр дружелюбно улыбнулся, как змея перед укусом, – какого хрена убить хотели тебя? Кому такой бесполезный мусор как ты перешел дорогу, Морус? Неужели наниматели из Корво, решили убрать пешку с политической доски?

– Мартин, я не понимаю о чем ты…

– Эй! Смотрите все! – закричал кто-то из зала.

Хвала Тени! Неловкий разговор заглох в гомоне сотен голосов.

А посмотреть было на что, причем всем. Тронный зал вообще был богат на декорации, тут вам и масляные картины в пол предшествующих монархов. И Базальтовые колонны увитые мастерски скроенным хрусталем, подобно виноградной лозе сводом сходились под потолком, образуя монолитную арку. Сами стены казались диковинными, они бугрились, будто людская орда пытается проникнуть в зал из потустороннего мира. Но как объяснил мастер, это все иллюзия, на деле это застывшая вулканическая порода, которой придали форму. Выглядело жутко. Орн бы не хотел здесь оказаться один посреди ночи. Да и днем, честно говоря, тоже с неохотой.

Трон – главное украшение зала, выглядел как творение безумца: Высокий и статный, спинка истинное произведение искусства зодчих, в виде челюсти великана, подлокотники в виде согнутых клыков, а сиденье в форме вываленного языка, устланного шкурами. Где та грань между роскошью и безвкусием Орнот не знал. Но здесь очевидно перешли оба рубежа. Так же над ним висел портрет Айрона Красного во всю стену. Изрядно потрепанного и с воткнутым топором промеж глаз.

Ну а вершиной авторского великолепия были витражи – десятиметровые мозаики окон ограждали просторную террасу. Самая красота заключалась в лунном свете, который пронизывал калейдоскоп цветов и сияющим каскадом заливал тронный зал.

И свет сходился в одной точке, на единственном гладком сегменте стены. На ней, словно по волшебству зажглись узоры, странные руны сформировали запечатанные врата. Что и говорить, но в мгновение ока весь зал столпился возле диковинки.

Каждый желающий мог подойти к таинственным символам, потрогать их, понюхать, возможно, облизать. Спектр взаимодействий достаточно широк на самом деле. Только все без толку.

Лонг попытался соорудить таран из скамейки и двух шлюх, но не справился с управлением и впечатался в Йорвульфа. Надо ли говорить, что Йорвульф тоже не справился с управлением и одним пинком отправил начальника стражи в другой конец зала под шелковый гобелен. Симпатичный такой гобелен. Странно, и как его еще не раздербанили на сувениры, подумал Орн.

Лонг еле выполз из-под золотистой ткани, не сразу сориентировавшись, где он вообще находится, и как его зовут. После оплеухи Йора, вообще удивительно, что он способен двигаться:

– Йорвульф, прости меня, мужик, – прокряхтел капитан стражи пытаясь подняться, но лишь плотнее закутался в плотную ткань, и стал похож на жирную неуклюжую гусеницу, – в качестве изы… ызынений, что я могу для тебя сделать?

– Не дышать.

В общем-то, больше они не общались.

Если вернутся к теме загадочных светящихся ворот, то такое занимательное событие грех было оставить без внимания. Каждый посчитал своим священным долгом докопаться до тайны дворца самостоятельно и перепробовать все! Масла в огонь подливал король, обещая самому креативному и эффективному мешок серебра, и годовой запас вина из погребов покойного короля-тирана Айрона Красного. Вино, кстати, редкостная кислятина, сопоставимая с той ослиной мочой, которую подавали в Бимонте. Однако энтузиазма сей факт, у народа ни капли не отнял.

Загадочные письмена сложенные в арку, едва ли не кричали: Хэй! За мной что-то интересное, откройте меня. Но, все настолько упились и отупели, что один единственный Эрсус сообразил, что подобные руны он видел в Корво. Чертовом Корво!

Да, приз от Бальдера ухватил министр.

И как только не пытались открыть врата. И пинком, и мечом, и бранным словом. Кто-то даже поцеловал руны с языком. Разумеется, ничего не вышло, луна скрылась за подоспевшими тучами и огни арки вместе с интересом зевак стремительно угасли.

– Корво значит, – Мартин почесывал седеющую бороду, – Морус, я уже триста двадцать два дня жду отчет по инциденту в этом обители фанатиков «Бледной тени».

– Я помню, помню… Сдам в ближайшее время.

– Марти, не зуди, умоляю, – отрешенно произнес Бальдер поправляя съехавшую набекрень корону. Она ему шла, во всяком случае, скрывала лысину, – почему ты вечно издеваешься над Орном?

– Издеваюсь? Почему?

– Не знаю почему, видимо из-за мерзости своей натуры.

Орнот позволил себе сдержанную улыбку, но поднять глаза на шифра боялся, все же в отличие от короля, он так дерзить не мог. Бальдер вообще вел себя не как король, а как старший брат, и общался примерно так же практически со всеми. Ведь короля делает его свита, и именно она привела его к венцу правления. За время своего становления он практически не изменился, разве что волосы на его голове редели, а на бороде густели. Его Величество тем временем вытряхивал из бокала последние капли в открытый рот.

– Марти, сопроводи гостей по палатам, пока они окончательно все не выжрали, и Торфину в качестве наказания назначь дежурство, пусть протрезвеет. А нам с Орном надо обсудить пару моментов. Хорошо?

– Конечно, Ваше Величество. – Мартин холодно улыбнулся, отсалютовал и спешно удалился.

Если бы Орн умел так запросто спроваживать шифра, он стал бы самым счастливым человеком во дворце. Кажется, но сегодня на удивление хороший вечер.

Джин

Политика. Политика. Политика. Хотелось биться лбом в стену, лишь бы это закончилось. Неудивительно, чего эти вулканические чудища застыли в барельефах в мученической позе. Тут волком взвоешь, каждый день эту херню слушать, и в прямом смысле на потолок полезешь.

Намалеванные румянами и белилами девушки, едва ли походили на самих себя. Нацепили все украшения, какие нашли в борделе, а если показалось мало, то занимали, воровали, выкупали за последние деньги. Некоторые из них были совсем детьми, но кучке самодовольных идиотов это было невдомек. Выглядит распутно? Значит можно и присунуть. А глупышки лелеют надежду встретить на балу того самого принца на белом коне, который заберет их в свой очаровательный голубой замок и будет оберегать как зеницу ока, как самый драгоценный цветочек. На деле же, местный контингент напоминал не белого рыцаря в сияющих доспехах на не менее белом коне, а грязного и колючего засранца на хромой кляче.

«Каждому бы голову оторвала за девочек и яйца заодно. Эх, и с каких пор я такая моралистка?» – подумалось ей.

– Жратва здесь хуже, чем в кабаке Джо Нищебога, – Фрид ткнулась плечом рядом с Джин, – а дерьмовее чем у него, днем с огнем не сыщешь.

– Но ты же нашла, притом не абы в каком свинарнике, а в самом роскошном месте всего королевства, – Джин улыбнулась, и подмигнула подруге, – обчистила того бобра?

Фрид поморщилась, сверля взглядом советника, который, как и все, залипал на стену со странными рунами.

– Да нифига у него нет. В карманах только нитки, – девушка стряхнула с ладони прилипшие катышки, – в трусах не проверяла, но сомневаюсь, что найду там что-то внушительнее.

– У меня тоже не густо, – горестно вздохнула Джин, – пыталась выцарапать рубины с короны его Высочества, но те, сука, намертво привинчены.

– Зато я сперла цепочку с кардинальской рясы, – рыжая бестия не удержалась и похвасталась золотым украшением, – свой особняк, вино, и куча сексуальной прислуги, помнишь?

– Помню, помню. Про меня-то не забудешь, нэ?

– Ну-у-у-у, – протянула Фрид, не скрывая улыбки, – посмотрим на твое поведение, возможно в каждое второе воскресенье шестого месяца четного года. Устроит?

– Фрид, я никогда не забуду твою щедрость. Она достойна короля!

Девушка зарделась, прижав руками пылающие щеки, а затем резко схватила Джин в охапку и плотно сжала:

– Я всегда тебе буду рада, дурында.

– Знаю, – сдавлено прокряхтела Джин, – отпусти, мне дышать нечем.

Удушающие и полные сестринской любви объятия закончились. Фрид предложила свалить отсюда подобру-поздорову, какой-никакой куш она все-таки ухватила. А вот Джин не уперла даже паскудной вилки со стола, от чего ее воровская гордость буквально взвыла и требовала реванша. Сама мысль обчистить короля не давала ей покоя. Она не могла позволить ему уйти безнаказанным и не ограбленным. Даром что ли ее жопа терпела хлесткие удары его лапищ весь банкет?

Народ стал постепенно рассасываться. Видимо алкоголь закончился, еда остыла, а музыканты со стертыми в кровь пальцами, бочком-бочком потянулись к выходу, прижав инструменты за пазухой. А без музыки как известно и девушку не потанцевать, от того и шлюхи быстро смекнули момент и почти единовременно исчезли из зала. В тот момент королевский стол не досчитался с пару дюжин серебряных приборов. Все любят сувениры на память.

– Ваше Высочество, позвольте вас на пару слов, – пенсионер богатой наружности, обошел Джин на повороте и вклинился между ней и королем, – это насчет дальнейшей судьбы нашей церкви.

– А, Корр Эр Вихт! Как добрались, как вам пиршество? Здорово, правда?

– Безусловно, все мы искренне рады вашему триумфу, но позвольте…

– А где ваша коллега, Корр Эр Доруза? Я ее сегодня не видел. Или же она ухватила себе самую горячую цыпочку и вовсю занимается ее благословением? А, а, а?! – Бальдер всеми силами ускользал от неприятного разговора, нелепо подмигивая и кривляясь. Настоящий дипломат.

– Сложно сказать, вероятно, моя подруга расстроена тем, что не наша вера получила государственную поддержку, об этом собственно и хотелось поговорить с вами.

Бальдер сдался, как и его советник-бобер, который мямлил себе под нос и все время озирался по сторонам. Жалкий тип. Но хоть король для пьяного вдрызг держался молодцом:

– Давайте завтра, Вихт, правда, – Джин все не отпускала мысль, что нынешний монарх походил на правителя, примерно так же, как Фрид на высокородную леди. Полное отсутствие манер и такта, – я воевал, я писал указы, я назначал новых людей, я вел беседу с послами других стран, и я решаю ваш религиозный вопрос. Я даже полысел! Вы понимаете, насколько распухла моя голова от извечных дум? Я устал, и сегодня хочу немного отдохнуть. Веселитесь, Корр Эр Вихт, а завтра мы с вами решим все ваши вопросы. Но не сегодня. Не сейчас.

– Как вам будет угодно, ваше Высочество, – каноник позволил себе легкий поклон, и как показалось Джин, надменный, – с вашего позволения я пойду в келью. Ночь в самом разгаре и хотелось бы застать ее лежа на кровати. Всего доброго.

Король проводил священника уставшим взглядом, поправил корону на голове и наткнулся на Джин. С его лица мигом ушла усталость, буквально в секунды унылого и уставшего от всего свалившего дерьма Бальдера словно подменили на кутилу, способного отжигать пару суток напролет.

– Детка, ты меня ищешь? Налить тебе еще вина?

– Вы так добры, – Джин включила максимум обаяния, захлопав ресницами, – но детка не пьет одна. Детка пьет на брудершафт.

– О, – радостно отозвался король, – это мы умеем.

– Милорд, может, обсудим проблему с финансированием? – советник проблеял за спиной Бальдера, теребя какие-то бумаги, на что монарх отмахнулся рукой, мол «не сейчас».

И надо сказать, правитель бухал как проклятый, заливая бокал один за другим. Если Джин делала глоток, то его Величество выхлестывало бутылку. Ел король тоже как не в себя, уничтожая запасы пересоленного мяса, будто видел его первый раз в жизни. И как в этого коренастого гнома столько влезает?

А тем временем, в зале почти никого не оставалось. Пора было что-то предпринять.

– Ой, вы так рады моему присутствию? – Джин поерзала на коленях Бальдера, чувствуя, как нечто твердое уткнулось ей в бедро.

– Рад, безумно, ик, рад. Но, это не то, о чем ты подумала, моя шаловливая. Это нож. Смотри.

Действительно нож. Бальдер выудил красивый кинжальчик в кожаных ножнах окантованных белым золотом и парой мелких бриллиантов, очерчивающих корпус как созвездия. Красота. И уж точно стоит не меньше цепочки Фрид.

– Возьми, не бойся, он не укусит. А вот я могу. – Бальдер укусил девушку за шею, покрывая ее жадными слюнявыми поцелуями. Странно, но вместо отвращения, у девушки забегали мурашки от пяток до макушки. Эрогенная зона, черт бы ее побрал.

– У вас еще один нож запрятан в штанах?

– Нет, – король заиграл тонкими белесыми бровями, – это не нож.

Джин нервно засмеялась, все же секс в ее планы не входил. Пусть и с самым желанным мужиком города.

Так за шутками и докучливыми приставаниями, в тронном зале осталось буквально четыре человека: Джин, король, бобер и заика. А нет, был еще кое-кто.

Стройная, хорошо сложенная девчушка прибиралась в зале, собирая осколки бутылок и оттирая пятна пролитого вина с базальтового пола.

– Не перестаю удивляться дикости Айрона, – бобер кивнул в сторону девушки, и Джин не сразу сообразила о чем вообще речь. Только проследив взгляд советника, увидела клеймо-ожог на тыльной стороне ладони служанки. Странная колыбель в полумесяце.

Джин слышала, как предыдущий правитель клеймил своих слуг, но не думала, что это правда. Какое варварство.

– Эй, – Бальдер окликнул служанку, – не надо прибирать весь этот срач сейчас, оставь.

– Ваше Величество? – миловидная блондинка отвлекалась от уборки, повернулась к королю и сделала изящный реверанс, не смея поднять голову. Неплохо их здесь натаскали на этикет. Зачет.

– Сегодня можешь быть свободна, а завтра со слугами все уберете. Тень его знает, когда мы закончим.

– Благодарю вас, ваше Величество.

Девушка вновь изящно поклонилась, и бесшумно удалилась закрывая за собой массивные двери. Самое время и Джин свалить. Благо за болтовней она умыкнула то, чего так желала.

– Божечки, я, пожалуй, тоже пойду, меня дома ждут трое некормленых детишек, восемь котят и козел без копыта, такой несчастный, видели бы вы его печальные глаза. Ах, бедняжка. Совсем про них забыла, какая же я растяпа. Простите меня ваше Величество, я та-а-а-а-к сожалею, что ухожу, но храню надежду в своем покоренном вашими устами сердце, что вы меня не забудете, и судьба нас вновь сведет вместе.

Фрагмент диалога Элуизы из спектакля «Баронесса Пьянь», когда она убегала от любовника к мужу. Кстати, ее супруг был тем еще козлом, и без ноги. Всё, в общем сходится.

– Только нож верни, лады?

– Нож? – включила дурочку Джин, – какой нож?

– Тот, что меж твоего упругого декольте, красивый такой, с расписанной золотом рукоятью, – Бальдер расплылся в ехидной хмельной улыбке, – ну, с моим гербом, я думаю, если ты хорошенько пошаришь там рукой, ты на него обязательно наткнешься. Давай, я верю в тебя, а мы с моими советниками за этим понаблюдаем. Вперед.

Стыд и позор. Не так унизительно конечно, как надеть рыбий хвост и прикинуться русалкой для пьяных матросов, однако, ситуация сейчас тоже не подарок.

Она сдалась, выуживая заветный кинжальчик наружу и передавая его в потные ладошки советника. Тот наверняка так крепко его сжал сейчас, что бы почувствовать тепло ее сисек отпечатавшихся на коже ножен. Извращенец.

– Какое наказание мы изберем для нашей маленькой воровки?

– Отдадим стражникам? Им сейчас скучно на дежурстве.

У Джин сердце ухнуло в пятки.

– Никакого насилия, – отмахнулся король, – сомневаюсь, что они тихо-мирно станут перебрасываться с ней в картишки.

Девушка мысленно поблагодарила короля за благоразумие и прокляла бобра за предложение.

– П-предлагаю ей отработать, – подал голос молчаливый заика.

– Как? – спросили все трое. Король из интереса, советник в надежде на извращенную фантазию, а Джин просто молилась на классическое: понять-простить-отпустить.

– Уборка. Время д-до утра еще много. П-пусть приберется.

Отлегло. На мгновение и правда отлегло. И стоило повернуть голову в сторону столов, как захотелось плакать. Такого бардака не видел даже бордель по праздникам в дни скидок и игр с едой. Мама не горюй, но тут работы в лучшем случае дня на три.

– Отлично, – хлопнул в ладони Бальдер, – пусть будет так. Приступай детка, а мы пока с ребятами посудачим о скучных делах государства. Ну, друзья мои, чего хотели?

За что это ей все? В чем она провинилась, где ей черная кошка дорогу перешла? Расстановка посуды дело монотонное и требующее концентрации. Не дай Знаки небесные расшибить одну чашку, и ее точно отправят к солдатне развлекаться. Не в карты, к сожалению.

– Я не понимаю вас, к чему эти волнения?

– В связи с в-вашим указом ожидается наплыв м-мигрантов. Ученые п-покидают город, а казна практически опустошена. Н-нам необходим крепкий политический союз. И чем скорее, т-тем лучше.

– Бальдер, я слышал, что у герцогини Авилы ла Гур, есть прекрасная дочь. А с дочерью идет не менее прекрасное приданое.

– Она страшная, как моя жизнь!

– Нам нужны деньги.

Бобер накрыл надменным взглядом Джин. Она ответила ему взаимностью.

– Ладно, – вздохнул король, поправляя корону на лысой макушке, – в очередной раз Его Величество, сделал все за вас. Решил все проблемы.

– И как же?

– Женился, – в воздухе повисла давящая тишина, даже Джин перестала сгребать осколки тарелок с пола, – на Кири Ви Руин, если это имя вам о чем-то говорит.

Кроме улыбающегося Эрсуса, это имя ничего никому не сказало.

– Дочь короля Цилии Мануэля Мерго. Цилийская принцесса. Фамилия от матери, тут уж у них так принято. Фамилию отца получают лишь престолонаследники. Не кривись так Орн, она с северной провинции, кожа у нее еще светлее, чем у Эрсуса. Политический союз не только даст нам внушительное финансирование, но и кучу рабочих мест мигрантам для восстановления порушенной инфраструктуры нашей страны. Откроет новые торговые возможности и все в таком духе. Герцогам и уж тем более ла Гур это не понравится, но все уже решено. Свадьба сразу после коронации, так что не волнуйтесь, все пройдет быстро и безболезненно. Я король, а эти болваны сами подписали хартию, согласно которой я могу делать все что угодно в рамках интересов государства и обогащении нашей империи. Хах! Империи громко сказано, но нашего любимого королевства точно.

– Ахринеть, – прошептал бобер, – почему ты нам не сказал?

– Почему? Я сказал Эрсусу, он меня и свел с принцессой, – Бальдер спрыгнул с трона и похлопал по плечу своего советника, – если о секрете знают больше двух человек, это уже никакой не секрет. Как правитель я должен смотреть в будущее. Вообще единственная пара глаз, которая смотрит туда – моя. Ваша задача контролировать настоящее и обращаться в прошлое за мудростью лет. Все просто, дружище. Выпьем?

Джин специально закинула кучу бутылок, как пустых, так и не очень, в грязную посуду, теперь что бы насладиться вином, этим засранцам придется знатно покопаться в объедках.

– Что? Совсем нечего бахнуть? – король с грустной миной заглянул под стол, порылся в пустой таре, раскидывая ее по сторонам. Пара бутылок закатилась под скамейки, нарушая тот дзен, что так упорно собирала Джин. Зараза.

– О! Далийское тридцатилетней выдержки, – Бальдер все же раскопал вино, новое, не початое, словно дар с небес, – это одно из лучших вин, что я пил за всю свою жизнь, а пил я много! – Тут уж сомнений не было.

Монарх попросил собравшихся найти себе по чистому бокалу, а сам раздвинул пурпурные шелка штор, закрывающих проход на шикарный балкон. Дуновение ветра раздуло шелка подобно невесомым крыльям, или морским волнам, легким и воздушным, того и глядишь опутают тебя и унесут в страну, где сбываются все мечты.

Из романтического наплыва чувств, Джин выбила смачная отрыжка. Бальдер не стал дожидаться свиту и, наплевав на всех начал пить сам. Из горла.

Когда советники все же обзавелись бокалами, то наливать в них стало уже нечего, ну вернее так, стряхнуть с конца пару капель и все. В лицах обоих читалась обида. Так им и надо, мудакам.

– Иди сюда, – король поманил Джин, – полюбуйся видом. Такое не каждый день увидишь.

Открытая панорама ночного города захватывала дух: Небо затянулось чернилами грозовых облаков. Или то были нити дыма, рвущиеся из печных труб. Огни окон домов, как множество глаз светили из темноты, развевая мрак окрестностей, оставляя островки уюта и безопасности. Мнимые, надо отметить. Джин знала, что ночью возвращаться нужно подальше от света, чем дальше, тем лучше. Но, она любила ночь, любила трели сверчков, любила шум тихого прибоя, редкую ругань на улице, любила это чувство уединения с природой смешанное с запахом остывших улиц и дождливых облаков. С душой города. Редко, правда, ведь в борделе что ни ночь, то аншлаг. Она скучала по временам, когда кабаре еще не стало притоном. Очень скучала.

– Ты пятно пропустила, – монарх, смакуя остатки вина, указал на свежий бурый след оставленный им только что. Пил он все же, как свинья, – Работай лучше, цыпа.

– Чтоб ты сдох, – прошипела сквозь зубы Джин, так чтобы никто не услышал.

Нутром конечно девушка понимала, что это куда лучше, нежели гнить в сырых казематах. Но вот чувство раненой гордыни скрыть куда болезненнее.

Советники вышли на балкон вслед за правителем, неуверенно заглядывая в полупустые бокалы. Монарх подошел к краю балкона, выпуклого, как половинка тарелки, или если угодно полумесяца, широкого, метров в пятнадцать, и свесился с балюстрады. Чего Джин и ожидала, Его Величество принялся натужно блевать, орошая клумбы под балконом. От такого количество выпитого и не мудрено, как это не произошло раньше. Хорошо хоть ссать не начал.

– Эй, ты же упадешь, – советники не отпуская бокалов, подхватили короля под руку и оттянули чуть назад. Но монарх и не думал прекращать блевать, напротив, поток только усилился.

– З-зачем же с-столько пить.

Бальдера продолжало рвать, он упал на колени, и его ладони заскользили по влажному полу. По черно-красной луже, меньше всего похожей на вино. По нутру Джин прошел холодок, а дыхание неожиданно прервалось, она первая поняла, что произошло. Мозг буквально кричал, что надо валить, валить как можно дальше, желательно из страны, но ноги не слушались, они онемели от страха.

– Бальдер, ты как? – советник еще не понял, теребя за плечо монарха, лежащего лицом в луже собственной крови, – эй, нельзя спать здесь.

Зато заика понял все чуть быстрее, отшвыривая свой бокал и выбивая кубок из рук Орнота.

Джин сама не понимала, зачем бросилась к королю. Она всячески старалась помочь ошарашенным чинушам, перевернуть Бальдера, привести его в чувство и оказать первую помощь. Бедняга захлебывался, его глаза налились кровью, тело колотила судорога, дыхание было хриплым и булькающим. Они пыталась его спасти, умоляли не умирать. Все без толку, они с Эрсусом боролись за жизнь монарха, а его советник, Орнот Морус стоял над телом своего покойного друга и не мог проронить и слова дрожащими от ужаса губами.

Осталось признать страшную правду, желание Джин исполнилось в буквальном смысле: Король Бальдер Стром, известный как герой – освободитель, теперь мёртв.