Текст книги "Тени города Энкёрст (СИ)"

Автор книги: Влад Харламов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

Глава 13 «Советы»

«Беда не приходит одна,

Не приходит одна и радость»

Клайв Льюис

Племянник чародея

Орнот

Динь-динь-динь. Ложка дребезжала на поверхности стола, осторожно подкрадываясь к вибрирующему бокалу. Вино плескалось через края, промокая чернильно-красными пятнами матовую салфетку, и капля за каплей разливаясь на многострадальном камзоле Орнота. На что он не обращал никакого внимания; оттенков красного на нем хватало. Вся посуда на столе, словно больная падучей, отплясывала в едином приступе под гудение дворца. И вновь этот запах пахучих трав букетом ударил в нос, дербаня горло тошнотворным позывом.

Орн проглотил вязкую слюну с привкусом спиртного. Землетрясение прекратилось так же внезапно, как и началось, а вот руки продолжали трястись. Может теперь он навсегда такой? С нервным тиком, искусанными в мясо губами, и абсолютном неведении, что будет дальше. Под ногтями полумесяцем лежала корка спекшейся крови, и сколько Орнот не пытался выскребать ее оттуда, ничего не получалось.

– … Полагаю, текущая ситуация стоит достаточно остро, чтобы придать ей статус кризисной и принять немедленное решение по ее ликвидации! Ваши шифры и регулярные войска способны экстренно пресечь, высечь и рассечь изменников короны и еретиков, а также…

– Многовато на себя берете Имерия, – фыркнул Корр Эр Вихт. Его отполированную до зеркального блеска голову покрывали крючки татуировок со святыми писаниями, – каждый приверженец моей церкви окажется под угрозой. Неужели вы хотите брать всех под одну гребенку основываясь на инциденте, устроенном горсткой террористов? В котором, попрошу заметить, пострадали и мои люди.

– Слишком организованных террористов, – кисло, как долька того лимона в его кружке, заметил Имерия Сквар, зачерпывая чайной ложкой пудинг, – и я не представляю себе никого, кроме вас, Вихт. Никого с таким количеством власти, способным подчинить и направить слепой гнев в самое сердце моей веры.

– Неужели, – пожилой сановник в красной сутане сложил руки в замок уперев сверху массивный подбородок. Меж татуировок промелькнули складки морщин, – о Корр Эре Дорузе вы видимо позабыли? Или вы знаете о ее бесследной пропаже чуть больше, нежели мне известно?

Имерия молча покачал головой, сосредоточившись на пережевывании пудинга.

– Час от часу не легче. Господа, вам не кажется, что все это пустая болтовня? Сидя здесь, мы проблему не решим. – вздохнул Бальдер, сосредоточено водя пальцем по обручу кубка, – и даже не отсрочим, а лишь усугубим своим бездействием.

Орнот наблюдал за этим как завороженный гипнозом дурачок, а когда кубок коснулся губ короля, когда кадык задергался от глотков, сердце пропускало по удару. Калейдоскоп воспоминаний болезненным фантомом замерцал перед глазами. Похоже данное ощущение превратиться в традицию, которую волей не волей, а соблюдать придется. Еще вереница памятных обрывков: Вот он пытается привести друга в чувство, затем тащит его по ночному коридору хрустального дворца. А вот дрожит, глотая слезы, вонзает острый стилет под кожу монарха и ведет полукругом, пока сталь не сталкивается с другой… Будет о чем рассказать детям, если он не сойдет с ума раньше, если вообще доживет.

– Предлагаете выйти нам на улицы? – Трясучка фыркнул, отбрасывая ложку в сторону, – Напороться на нож обезумевшего фанатика или перепуганного от страха гражданина? Пахнет самоубийством. Глупым и неоправданным.

– Во имя Зодиаков! Какое же ты ссыкло! Самоубийством было назначит главой церкви дряхлого старика, – Вихт ткнул пальцем в своего оппонента, – будь у него стержень и авторитет, никакая бы шваль не полезла из своих нор. И тем более не посмела бы сунуть нос с целью осквернить священное место!

– Да ты что? – едко прошипел Сквар, – Меня боялись! Меня уважали! А ты не способен собственный хер удержать в штанах, не говоря уже о кучке психопатов, которые ни во что не ставят ни тебя, ни твои законы!

– Ах вот как, уж кто бы говорил! – взъярился Вихт, резко вставая из-за стола так, что стул покачнулся и упал за спиной, – Я соблюдаю обет целомудрия, соблюдаю пост! И в отличии от тебя, Имерия, не погряз в греховных пороках, как распутная девка на именинах! Уверен, более чем, уверен, что на твоих скорых похоронах, я произнесу прощальную речь, не забывая упомянуть о всех твоих неисчислимых заслугах в том безнадежно малом кругу людей, которым ты дорог. Скажу им, каким ты был на самом деле! Достойным человеком, меценатом, примерным семьянином и любимцем шлюх! – до чего же театрально выступает, подумалось Орноту, настоящий оратор, – Все всплакнут, утрутся платочками и одобрительно закивают. Нет! Не перебивай меня, Имерия! А потом я скажу, как нам и каждому наркоторговцу от Энкёрста до Исчезнувших Земель будет очень не хватать такого прекрасного человека. И поднимем же бокалы за почтенейшего Имерию Сквара, что скоропостижно скончался от беспробудного пьянства, так, как того всегда и желал. Авир!

Вот и все, маски благородных и уважаемых людей слетели, остались только озлобленные собачонки лающие друг на друга без особого повода.

– Вы слышали, Ваше Величество?! – Сквар тоже встал, не так резво, как более молодой Корр Эр, но для своих годков на удивление резво. Еще не известно, кто на чьих похоронах речи толкать будет, – Этот пронырливый, завистливый хорек пожелал мне смерти! Из его гадких уст льется ложь, как слюни с пасти бешеного пса. Уверен за всем стоит он, мстит за… за то, что остался не удел! Моя похоть ни идет ни в какое сравнение с алчностью и жаждой власти, пожирающих изнутри этого мерзкого паразита, распирающего от злости и негодования и… и…

– И вы закончили вашу утомительную беседу, – от этого голоса, строгого и спокойного, у Орнота пробежали мурашки по загривку, – иначе Его Величество сочтет себя третьим лишним в вашем жарком диспуте. Или балагане, если называть вещи своими именами. А потом ему станет скучно, а по предыдущему опыту – скучающий монарх – вешающий монарх. Вам бы не хотелось встречать закат болтаясь в петле, не так ли?

– Епископ, – оба захлопнули рты и сели на место, будто нашкодившие детишки в присутствии взрослого дяди. Даже Вихт, поднимая стул, смотрел с уважением и страхом на Френсиса Рэдхарта. Как смотрел каждый в стране, обладая толикой мозга.

Бальдер кивнул Френсису, тот конечно этого не увидел, но может почувствовал? Кто знает, этот слепец умел удивлять.

– Вы должно быть устали с дороги, Френсис? Орн, будь добр, подай герцогу стул.

– Благодарю, – Френсис выглядел безупречно, как и всегда. Идеально чистая одежда, идеальные манеры, идеальное фарфоровое лицо с застывшей миной презрения ко всему сущему, – ваш советник хоть на что-то пригоден, в отличии от тех упрямых ослов, что вы зовете шифрами.

– Смею предположить речь о ком-то конкретном. Мартин бывает, кхм, – король старался подобрать нужное слово, остановившись на нейтральном, – упрямым.

– Непокорным. Опасное качество для военного. Это лишь на первый взгляд, солдат – звучит гордо. А вот «человек с ампутированной свободой» – уже не так ласкает слух, однако ближе к истине. Это их рок, их бремя. Пусть несут его с гордостью, с высоко поднятой головой, – Епископ расплылся в ухмылке, постукивая тростью о край стола, – а те, кто дерзнет поднять глаза повыше, могут за сиянием генеральских звезд, узреть блеск лезвия палача.

– Я приму ваши слова и хорошенько их обдумаю, – король отбился учтиво-холодным тоном.

Орн потянулся к бутылочке цилийского белого. У него была навязчивая идея истребить все дворцовые запасы, пока очередной вельможа не траванулся. Но такими темпами он скорее скончается от цирроза.

– Душа моя, – Френсис поймал советника за рукав, так, что тот едва не опрокинул бокал, – от вас разит как от мясника на скотобойне. Запах крови я узнаю везде. Больно неучтиво сидеть за одним столом со своим сюзереном, будучи перемазанным кровью и дерьмом. Вам так не кажется?

Священник хоть и был слеп, но его серые затянутые туманной пеленой глаза, казалось, видят всех насквозь. Он точно знает про Бальдера.

Они с Мартином все знают.

– Ам, я…

МЯСНИК! УБИЙЦА! О ДА! ПРИЗНАЙСЯ УЖЕ ИМ! СКОЛЬКО МОЖНО ДЕРЖАТЬ ЭТО В СЕБЕ, ВОТКНИ БЛЯДСКУЮ ВИЛКУ В ГЛОТКУ ЭТОМУ СЛЕПОМУ ИДИОТУ! ЖИВЕЕ, ПОКА ОН НЕ РАСТРЕЗВОНИЛ НАШ МАЛЕНЬКИЙ СЕКРЕТИК.

Однако ничего кроме запаха перезревшего винограда его нюх давно не воспринимал. Может и впрямь от него пахнет смертью? А все эти улыбки, снисходительные взгляды не более чем лукавство. Они видят костлявую за его спиной и тихо глумятся. Вместе с шутами не смеются. Только над ними.

– Орн, тебе нужно отдохнуть и привести себя в порядок. Мне нужен мой советник, а не его безликая тень.

БЕЗЛИКАЯ! БЕЗ ЛИЦА, НУ ТЫ ПОНИМАЕШЬ, ДА?!

– Д-да, – спину прошиб ледяной пот, голос в голове ехидно посмеивался, переходя на истеричный хохот, – пожалуй, Баль… вы правы Ваше Высочество. Я уже…

– Уже уходите, – докончил Френсис, – ваше амбре невыносимо настолько, что мешает трезво мыслить.

– Извините, – сухо сглотнул Орн, – позвольте откланяться.

Орнот торопливо засеменил к выходу. Тем же самым маршрутом, по которому они с Джин волокли бесчувственного Бальдера. Определенно мертвого на тот момент…

Как это Зодиаки раздери, возможно? Как?! Однако король стоит живой, плоть от плоти, пусть и слегка уставший. И Орн не мог понять, что чувствует. Будто прилюдно наложил в штаны, одновременно испытывая безумный страх и полное облегчение.

Да это полбеды. Где Джин? Где эта шатенка с прекрасном синем платье? Она наверняка что-то знает и ее нужно найти. Или хотя бы то, что от нее осталось. Эту мысль Орн решительно отбросил. Нет, он бы знал, совершенно точно знал.

– Орн, погоди минутку, буквально на пару слов, – Бальдер подошел сзади и «по-дружески» сдавил тощую шею советника согнув руку в локте, – мой дорогой друг, постарайся в кратчайшие сроки вернуть мне, мой кинжал. Если он у твоей шлюхи, значит принеси его мне с ее отрубленными загребущими лапами. Или я сделаю с твоим лицом тоже самое, что вы сделали с моим. Уяснил? Славно. Не нужно ничего отвечать. Вали отсюда.

К горлу подступила тошнота, пропитанная животным ужасом. Бальдер. Его. Убьет.

Он застыл у двери, прислушиваясь к себе, к своим мыслям и чувствам. И к словам, доносящимся из зала.

– … На заре моей церковной практики в Скэнфолте, произошел любопытный инцидент, – Френсис перебирал пальцами по выпуклому подлокотнику, словно паук, плетущий нити, – я тогда только получил сан и выслушивал всех, кто желал покаяться. Пьяницы, бандиты, шлюхи. Все смешались в один желчный поток, понося друг друга, а стоило им сказать заветное – прощаю, как они с легким сердцем возвращались к тому же, с чем и приходили. И так по кругу, в бесконечным цикле, раз за разом: искупали вину в словах и отрекались от покаяния, совершая новые грехи. Искупление и Отречение. Среди этих заблудших душ ко мне пришла женщина из знатного рода, богата, спесива, заносчива и непомерна амбициозна. Прекрасные качества для всеобщей ненависти. И она пришла не за прощением, а за благословением. Несла под сердцем ребенка и желала, чтобы дитя родилось самым счастливым на всем белом свете.

– Это определенно не из тех истории с хорошим концом. – Имерия облизнул морщины возле губ.

– Но люди. Те самые люди, пышущие ненавистью, уверяю, они просили высшие силы о другом. И знаете, Тень милостиво выполнила желания всех просящих: Дите и впрямь оказалось самым счастливым на свете, оно с радостью ело муравьев, ссалось под себя, а с возрастом сношало скотину на ферме. Деревенские дурачки были его лучшими и сказать по правде, единственными друзьями. Итог закономерный. Либо недоумок кому-то сильно досадил, либо знатный дедушка в отчаянии решил убрать дефектную ветвь своего рода, так что однажды утром парнишку обнаружили головой в отхожем месте. Захлебнулся в собственном говне.

– И в чем же мораль? – просипел Вихт, – Быть осторожнее в своих желаниях?

– Мораль? – Створки дверей за спиной Орнота сомкнулись пропуская глухое эхо, прежде чем наступила абсолютная, давящая тишина, – Ее нет.

***

Успокойся Орн, не нужно сгущать краски, думать об этих странных беседах. Ну, может они и правда решили его отправить отдохнуть из заботы? Или же это как в детстве, когда хочешь погулять с кем-то из друзей, а они черте знает где и ты терзаешься мыслью: а что, если они тайно собрались и обсуждают, как ночью посадить тебя на лодку и отправить в море, потому что ты всем окончательно надоел. Только во взрослом мире не на лодку посадят, а кинут в канаву со свернутой шеей.

Да нет, бред какой-то.

Утопая в мыслях и самоедстве, Орн петлял по коридорам, прохаживался мимо гобеленов, ступал по мраморной кладке дворца, где некогда несли Бальдера. Мертвого, совершенно точно мертвого. И его обещания, он ведь разыграл его, правда?

Закрытые глаза, закрытые за собой двери. Резное дерево подпирало спину и приятно холодило затылок. Стоило очутиться в своих покоях, как вся усталость, весь стресс свинцовым грузом навалились на тело, приказывая упасть на кровать с целью продрыхнуть минуток шестьсот.

Однако такого послабления он не мог себе позволить, во всяком случае сразу. Беглый осмотр не выявил шпионов под кроватью, в шкафу или на балконе. Все осталось таким же, как и было прежде. Корзина свежих фруктов на столе, десяток пустых бутылок в углу у книжного шкафа…

Отлично, мягкая перина под боком, приятный холодок подушки на щеке. Наслаждаться дрёмой ему позволили полчаса от силы… Так как гребанная псина, засунула ему свой язык в ноздрю и какого-то черта валяется на постели! Его постели!

– Пошла вон, мерзкая тварь! – Орн схватился за пятку и потянул кожаный сапог, намереваясь швырнуть его в Шэда. Так бы он и поступил, если бы не одна колкая мысль, вонзившаяся в мозг толстой иглой. – Я приду… придушу тебя в объятиях, ты прекраснейший песик на свете, – Зодиаки, как он раньше до этого не допер, настолько очевидно и банально все складывалось. – иди ко мне мой маленький, слюнявый засранец.

Собака не поверила своему успеху и с осторожным недоверием, косясь на валяющий сапог, спрыгнула с кровати. Не просто собака, нет, а гребанная гончая! Кто как не она лучшая ищейка в мире? Уж точно не шифры Мартина.

Возможно, ну чисто гипотетически, Орнот не сошел с ума, когда подманивал собаку пустым кувшином из-под вина. А безумная улыбка, и нервное подергивание левого века, это так, исключительно последствия недосыпания.

– Иди, иди же к папочке. Нюхни вкусняшки, ну давай!

Папочкой Орнот не был ни собаке, ни кому-либо еще. И про сладкую выпивку тоже нагло наврал, подсовывая гончей кувшин, провонявший мочой. Да, тот самый, над которым на днях посидела Джин. А если запах остался, то псина в состоянии выследить девушку и… ну на этой приятной ноте неведения план в принципе заканчивался.

Шэд потянул своим черным шарообразным носом, не то фыркнул, не то громко чихнул и с чудным звуком фнюх-фнюх, попер напролом из комнаты советника.

– Умный мешок с блохами, ищи! Ищи, скотина!

И он искал, как чертов золотодобытчик самородок, завалявшийся в лифчике куртизанки. Попутно Шэд обоссал пару углов коридора, но не страшно, придворные дамы шарахались не от этого, а от ползущего следом Орнота, который тоже к чему-то принюхивался. Собака мчалась по лестничному пролету вниз, минуя парадный выход из дворца, она спустилась в подвальные помещения, задержавшись у погреба с вином. Орнот там малость тоже подзавис перехватив бутылочку Мореноля. Белое полусладкое, идеально в цвет и текстуру лица советника.

Однако, вместо подсобного входа, через который Джин с Эрсусом покинули дворец той злополучной ночью, Шэд затопал дальше, усиленно виляя хвостом.

– Куда ты меня ведешь, дубина, там же ни фига нет…

Для кого-то нет, для высокопоставленных особ в частности, но для людей, делающих всю грязную работу, это место стало приютом вдали от дома. Над дверью красовалась прибитая на косой гвоздь табличка «Салдотня». С ошибками. Иначе говоря, интеллигенцию здесь не привечали и пугали с порога.

Собака поскреблась в казармы, толкнув короткими передними лапами дверь. Со скрипом несмазанных петель она отворилась и впервые за несколько дней, Орн почувствовал новый, неведомый прежде запах для себя. Смрад пота, пива, кишечных газов и дешевого табака.

– Х-р-р-р-тфу. Опять долбанные тройки, – стражник с огромными ушами от всего сердца сплюнул и саданул ладонью по столу. Пара глиняных кружек подскочила, расплескивая янтарную жидкость, – Какого хрена! А ну гони карты, я сам раздам, мудила.

А вот девушка, сидящая напротив показалась смутно знакомой. Она лишь отмахнулась, прихлебывая из кружки и подняла глаза, заметив наконец Орнота. Наверно секунд пять они тупо таращились друг на друга, пока Нико не подскочила с места, подбив столешницу. Карты, медные монетки, ну и вторая кружка полетели по красивой дуге прямиком на ушастого.

– Еб твою мать! Какого хрена ты тво… – визгливый голос лопоухого моментально осекся, – ой, это, здравствуйте ваш Благородье, а у нас тут, а эм, дежурство, – и ногой заметает весь раздрай в сторонку, бросая косой взгляд куда-то в бок.

Справа от него на доске был криво наклеен свод правил: Никакой выпивки, никаких азартных игр, никаких шлюх. Учитывая тот факт, что Нико, вроде как, сейчас поет в публичном доме «Мир», то тут собрался фулл-хауз.

– Ага, – меж ног Орнота протиснулась жирная псина и с уверенностью брандера доковыляла до ушастого. Издав победный «вуф», она скрючилась пополам и запихав морду себе под хвост.

– Вы же нас не уволите, ваш Благородье? – робко просипел ушастый, поглядывая на Шэда.

– Чего? – в голове запел голос Винсента: уволю-ю-ю-ю.

Инициативу перехватила Нико.

– Как вы себя чувствуете, господин советник?

– Нормально, – вымучил дрожащую улыбу Орнот. Врать он так и не научился.

– Простите нас за… подобное несоблюдение устава, – она пьяно повела кружкой, и голос ее надломился, – у нас тут своего рода траур.

– Эм, да, – ушастый почесал затылок, пытаясь подпихнуть псину, – типа того, ваш Благородье.

– А что привело вас в наш солдафонский притон? Если хотите выпить в компании и помянуть Декстера…

– Да на самом деле я ищу кое-кого, – а кто такой Декстер? – Вот думал эта блохастая тварь мне поможет, – недоуменный взгляд в ответ, – гончие ведь ищут людей? Точно, ищут, этим они и занимаются, м-да.

Собака в ответ лишь презрительно фыркнула. И тут до Орна стало доходить, что пёсель справился с задачей на отлично. Он нашел источник запаха. Источник вони, который пропитал униформу стиранную последний раз еще до победы.

– В итоге она нашла вас, – Орн кивнул в направлении лопоухого, поморщив нос, – а вы часом Джин не знаете? Из бор… кабаре «Мир».

– Хм-м-м. Ну я бывал там пару раз, токмо это, жене не говорите, я чисто между нами, ну, по секрету. Но про вашу эту Джин ниче не слышал, а как она, классная девка?

– Осади, Кенни, – зашипела Нико, – ваша ненаглядная Джин вчера объявилась, можете навестить, раз невтерпеж. Каждый справляется с горем по-своему.

– Да, то есть нет. Вы не так поняли, мне просто нужно с ней поговорить.

Солдаты понимающе кивнули, лопоухий даже сделал жест похожий на подмигивание.

– И господин Советник. Личный совет от женщины мужчине. Приведите себя в порядок, – Николетт подергала себя за воротник рубашки.

Орнот потрогал свой и почувствовал подсохшую кровь на подушечках пальцев.

– С-спасибо.

***

Не то чтобы Орнот готовился к свиданию, разумеется большую часть его косматой головы занимали вопросы о Бальдере, Эрсусе, Аркановом мосту. Но также, где-то в уголочке, возле уха, сидел маленький девственник и потирал потные ладошки приговаривая: соберись тряпка, ты должен быть горяч! Стремителен как лань, силен как медведь, обаятелен как попугай. Пока правда, он только выглядел как попугай, был тощ как лань и неуклюж как медведь. В остальном вектор самый благоприятный.

Омрачал вояж приподнятого настроения Шэд, который увязался следом, терся у ног и все норовил подкинуть пробку, давай мол, покидай. Орнот и покидал, зашвырнул ее в противоположный конец коридора, а сам дал стрекача к лестнице. В тайне надеясь, что песель заблудиться и останется там жить, уж пропитания эта толстая скотина себе точно раздобыть сумеет. Хренушки, за спиной послышался топот когтистых лап и радостный лай.

– Аргх, как ты меня бесишь, скотина! – Бросил назад Орн.

– Простите, господин советник если мешаю вам, я… я уже ухожу, – жалобный девичий голос донесся из-за угла.

Девушка с громадным кувшином вина понурив голову спешно засеменила обратно.

– Подождите, я не вам это сказал, а вон той псине, – Орнот изобразил самую дружелюбную улыбку на какую был способен, – Зодиаки свидетели я не хотел вас оскорбить ни коим образом!

Она улыбнулась, отбрасывая прядь золотистых волос, такая милашка. Это вроде она заходила к нему, ну, то есть к Бальдеру в покои. Может пришла пора познакомиться?

– Могу я узнать ваше…

– Анна! Ты взяла кувшин для ванны господина Ван Рейна? – вторая служанка, пожилая и крепко сбитая, вынырнула из погреба, волоча за собой маленькую тележку с глиняными амфорами.

– Да, сеньора.

– Ну так чего встала? Тащи давай наверх, а мне тут еще повозиться надо, – она смерила Орнота уничижающим взглядом, – здрасьте, вы нам работать мешаете, ходите, топчите, свинячите везде. Это ваша собака тут нагадила в углу? А убирать мне, вот не стыда не совести у вас, а еще солдаты называетесь, тфу на вас.

– Я вообще-то не солдат. – только и пролепетал Орн.

– Тем более нечего здесь шляться, а ну кыш отсюда со своей дворнягой.

– Ладно-ладно, – обескураженный советник даже не нашелся с возражениями, – уже ухожу.

Анна, так звали симпатичную служанку, с ужасом посмотрела на свою хозяйку потом на Орнота, и буквально взглядом умоляла его не сердиться. Ну, а как он теперь может, утопая в ее сапфировых очах.

Они пошли вместе, вдвоем. Вдвоем с половиной, собака решила не отставать.

– Прошу прощения за сеньору Миарго, она не признала вас, господин советник. – она все так же шла, уставив взгляд в ноги и запинаясь почти на каждом слове.

– Не берите в голову, я сам виноват, наверно, – сейчас ни в чем нельзя быть уверенным, когда весь день как в пьяном тумане, – но это не точно.

Шэд залаял и бросился вверх по лестнице. Наконец-то они наедине.

– Я хотел спросить, Анна, верно? – она кивнула головой, украдкой посматривая на советника и с силой вцепилась в кувшин, – Ага, скажите, а, кхм, не, ну не поймите меня неправильно, вы бы не хотели со мной ну, погулять, например.

В другой раз, Орнот может быть уже недоступен, болтаясь на веревке у ворот.

Девушка застыла на месте как вкопанная. Ее руки расцепились и сосуд с оглушительным грохотом разлетелся по полу на сотню черепков.

– Оу, не, вы не подумайте, ничего такого, просто дружеская прогулка! Хэ-хэ, как бы не свидание, но если вы не хотите, я пойму и вообще, – тут он понял, что Анна его не слушает, она в ужасе уставилась куда-то на пол, – а куда вы смотрите?

Теперь наступила очередь Орнота таращиться в ужасе. Страх липким потом пропитал рубашку и приклеился к коже. Дыхание сперло, как при панической атаке. Они так стояли и смотрели, боясь пошевелиться, боясь сказать хоть слово.

На мраморном полу лежало тело в черной сутане, рядом валялась трость, а седые волосы пропитывались разлитым вином. Епископ Рэдхарт со свернутой шеей смотрел в потолок, впервые его слепые глаза по-настоящему ничего не видели.

Мартин

Профессионал. Да, именно это Мартин мог сказать о себе нисколько не сомневаясь. Лучший шифр, лучший разведчик, да Зверь всех задери, лучший человек в этом долбанном месте. Человек, славившийся стойкостью, хладнокровием, и тем, что в его смену любая хрень превращается в несложный пустяк, который с некоторыми усилиями удастся разрулить. Со временем.

И вот он, профессионал, теперь стоял и не знал, что ему делать.

Гвардейцы столпились месяцем позади него, переминались с ноги на ногу, стискивали древки алебард. Мартин шагнул вперед в зеркальную лужу цвет перезрелого граната.

– Еще шаг Мартин и я проломлю тебе череп топором, а после отрежу этой суке башку, ты меня понял? – У Йорвульфа с юмором всегда было туго, зато с прямотой намерений полный порядок,

Блестящее лезвие метательного топорика ткнулось в дрожащий от ужаса подбородок королевы. Кири Ви Руин тряслась как хлипкая шхуна в чудовищный шторм, пытаясь устоять на ногах. Она тяжело и хаотично дышала, пыталась добраться пальцами до своего горла, на что Йорвульф прижимал острие только сильнее. Появился первые бисеринки крови.

– Тц. Я понял, понял, – Мартин поднял руки и отступил назад.

Переговорщик из него паршивый. Зато целый, в отличии от телохранителя королевы, что сейчас истекал кровью с торчащим из ребер могавком.

Нико и Ифан стояли по бокам, каждый готов был действовать в любой момент. Хоть какая-то поддержка в этот скверный час. В это время дверь позади отворилась, сквозь стену гвардейцев продрался Морус.

– М-мартин! Мартин! Там пиздец, там епископ Рэдха… ох ё.

Мартин пропустил вопли мимо ушей. Это лучшее на что он был сейчас способен.

– Йорв. В гибели Рэдхарта никто не виноват. Уж точно не королева.

– Правда? А вот я видел, как ее черномазый лизоблюд вышел вслед за ним. И так удобно вернулся назад, пока эта стерва меня отвлекала расспросами. Или хочешь сказать это совпадение, а причина банальный унфаль? – Йорвульф показал подточенные до акульих, зубы, – Чушь.

Кири забилась в конвульсиях, закатив глаза, в то время как на краю ее рта образовалась пена.

– Не дергайся, блядь.

– Тише боец. Она непроизвольно, – Ифан флегматично оценил обстановку, – выброс адреналина в связи с паникой, спровоцировал приступ падучей. Если сейчас не поможем, она проглотит собственный язык. Как следствие умрет. Много ли в этом чести, Йорвульф? А твой сюзерен, он бы одобрил такой метод кары? Что-то я сомневаюсь.

– Мне решать кто и чего достоин. И ее жизнь окончится. Так или иначе.

Уж лучше бы иначе и не сегодня. Напряжение в воздухе повисло натянутой струной привязанной к клинку палача. Слова пристыли к нёбу, казалось, что ни скажи – сделаешь лишь хуже. Порываться помочь равносильно убийству и самоубийству. Оставить все как есть? Затянуть момент до вечности, когда военачальник Бальдера скажет, что это была забавная и очень смешная шутка его народа. Вряд ли, звучит как сон.

Ситуация до истеричного смеха напоминала беспроигрышное казино. Сидишь, пялишься как загипнотизированный на рулетку. А шарик прыгает, вращается, ты боишься лишний раз вздохнуть. Он замедляется и останавливается. Ты выдыхаешь и делаешь новую ставку, только вот какой в этом смысл, если на всех ячейках написано «смерть»?

Щелчок, на который обернулись все без исключения. С громоподобным шумом под дрожание стен дворца, таинственная арка с символами загорелась, образуя дверь. Руны перемежались вдоль стены, попеременно зажигаясь и угасая. Каменные плиты разъехались в стороны, пропуская неестественно яркий свет, в котором утопал силуэт коренастого мужчины в венце монарха. Бальдер Стром вышел вперед, двери за ним с грохотом сомкнулись. Луч света исчез за невидимыми створками.

– Какого хрена вы тут устроили? – король обвел взглядом собравшихся, затем лужу крови, и уже после свою возлюбленную в руках варвара, – Йорвульф!

Какая-то псина, которую притащил Морус, свирепо залаяла на короля. А военачальник тотчас потащил Кири Ви Руин за лебединую шею в сторону огромного балкона тронного зала.

– Не делайте резких движений, если не желаете попробовать нортлендскую сталь на вкус.

Желающих не нашлось.

– Клянусь, если с ее головы упадет хоть волос, я вырежу твоих детей, твоих родных и их родных, а в конце сотру твою страну с карты мира.

– Не сомневаюсь, – он уперся задом в балюстраду, – но лучше послушайте мой совет – направьте свой гнев на того, кто плетет интриги против вас, повышая ставки раз за разом. Кто загоняет страну в хаос, не давая ей оправиться. Найдите и уничтожьте эту заразу. Как бы то ни было, мне было приятно служить с вами, мой конунг. Прощайте.

Он толкнул королеву вперед, а сам кувыркнулся назад, перемахивая через поручни со второго этажа.

Ифан дернулся первым, вынимая на ходу складной арбалет, он как тень метнулся следом за Йорвульфом, целясь в него с балкона. Тетива порвала воздух, и болт устремился вниз.

– Зараза, – процедил сквозь зубы шорох, обращаясь не понятно к кому, – только поцарапал.

– Че встали, уроды? – опомнился Мартин, крича на гвардейцев, – Живее за ним! И… и позовите кто-нибудь доктора, мать вашу!

Бальдер подбежал к своей супруге, аккуратно беря ее на руки и придерживая голову. Он сорвал с себя рукав и сделал жгут, просовывая его в ее побледневшие губы.

– Как вы вообще это допустили? Куда смотрела служба безопасности? Я хочу, чтобы вы немедленно закрыли город. Все ворота, все торговые пути, порт и даже канализацию. Чтобы ни одна сраная мышь не проскочила из него, пока мы не найдем Йорвульфа. Мартин! – взревел он.

– Да Ваше Величество? – челюсть сжалась настолько плотно, что из десен засочилась кровь.

– Ты уволен.

Мир рухнул, как мозаика с потолка во время землетрясения.

– Как будет угодно, мой король.

– Оу, полагаю место теперь вакантно, – насмешка в голосе шороха, была гвоздем в крышку гроба гордости Мартина.

– Что ты сейчас сказал? – Резко ответил монарх, испепеляя взглядом Ифана.

– Я сказал, что прошу Ваше Величество, Бальдера Строма, удовлетворить мою скромную просьбу о должности главы шифров. Вот и все.

Насмешка никуда не делась, стала более явной. Губы с тонкой полоской шрама изогнулись в наглой улыбке.

– Ифан, верно? – лицо короля переменилось, стало более доброжелательным.

– Так точно.

– Хорошо. Займешь место Мартина.

– Премного благодарен, – издевательский поклон и безумные глаза в хищном прищуре уставились прямиком на Мартина, – Надеюсь ваша отставка не повредит нашим дружеским отношениям.

Он не ответил, все так же стоял в оцепенении глотая слюну со вкусом железа.

– Всякий кто решит войти в эту дверь, – Бальдер повел перстом в направлении ярко светящейся арки, – будет болтаться в петле рядом с Айроном Красным. Ясно? – всем было ясно, как божий день, – Ифан, проследи за этим.

– Будет исполнено, Ваше Величество.