Текст книги "Падшие сердца"
Автор книги: Вирджиния Эндрюс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)
Сложив вместе с вырезкой зайчика и некоторые другие вещи, которые решила захватить с собой, я занялась шкафами. У входной двери позвонили. Логан пошел открывать. Я прислушалась. И сразу же раздались знакомые голоса: это были Фанни и Рендл Уилкокс. Когда я вышла из комнаты, они уже прошли в кухню.
– Дрейк, милый, – растягивая слова заговорила Фанни. – Я твоя сестра Фанни. Па любил меня больше всех. – Дрейк и рта не успел раскрыть, как оказался в объятиях Фанни, которая принялась покрывать его лицо поцелуями, оставляя на лбу и щеках Дрейка следы губной помады.
– Ты вылитый отец, такой же красавец.
– Здравствуй, Фанни, – тихо поздоровалась я. На ней было черное кружевное платье без рукавов с оборкой внизу и глубоким вырезом. Платье плотно облегало ее фигуру на бедрах и груди, но никакого намека на беременность я не обнаружила, разве только в талии она стала чуть полнее. Наряд дополняла черная соломенная шляпа с широкими полями, волосы собраны в пучок и заколоты сзади. Как обычно, она слишком увлекалась косметикой: голубые тени, густые румяна, яркая губная помада – всего было слишком много.
– Здравствуй, здравствуй, поздоровайся и с Рендлом, – проговорила Фанни, оборачиваясь к своему спутнику, стоявшему на пороге кухни со шляпой в руке. Он был одет в темно–коричневый костюм без рисунка и выглядел значительно старше, чем при нашей первой встрече. Жизнь с Фанни явно не шла ему на пользу. Он смущенно улыбнулся и кивнул.
– Здравствуйте, Хевен, – и, повернувшись к Логану, добавил: – Здравствуйте, Логан.
Логан в ответ кивнул.
– Могла быть и поприветливее, – заметила Фанни. – Рендл был так любезен, что согласился сопровождать меня в этом печальном путешествии, – добавила она, беря его правой рукой под руку. А левой продолжала держать Дрейка. – Особенно теперь, когда я нахожусь в деликатном положении. – Вид у Фанни был очень довольный.
– Это так благородно с его стороны, – ответила я, оставив без внимания грязные намеки сестры. Мне хотелось поскорее вырвать Дрейка из ее рук. – Логан, ты приготовил что–нибудь для Дрейка?
– Да, конечно, вот его бутерброды, – откликнулся Логан, ставя тарелку на стол. Он уже овладел собой, преодолев растерянность, охватившую его при виде Фанни. – Еще я приготовил молоко с шоколадом. Тебе этого хотелось, да, Дрейк? – мальчик кивнул, и Фанни с неохотой отпустила его.
– Да, – произнесла она, оглядываясь, – ты времени даром не теряла.
– Напрасно ты так думаешь, – холодно ответила я. – Здесь нет ничего ценного. Все, что принадлежало Люку и Стейси, будет включено в фонд Дрейка. Этим уже занимается адвокат.
– Ну, что я тебе говорила, – фыркнула презрительно Фанни, обращаясь к Рендлу. – Я была уверена, что, когда мы приедем, она успеет все прибрать к рукам.
– Должна тебе заметить, что мне не пришлось ничего делать, а тем более «прибирать к рукам». Еще до нашего приезда все необходимые вопросы решались в соответствии с полученными инструкциями. – Конечно, я не стала уточнять, что распоряжения отдавал Тони, чья роль в этом деле продолжала оставаться для меня непонятной.
– А что с похоронами?
– Обо всем уже позаботились, Фанни, – ответила я.
– Вы сегодня остаетесь здесь? – спросила она, бросив взгляд на Логана. Он старался не встречаться с ней глазами и начал убирать со стола молоко и арахисовое масло.
– Нет, мы поедем ночевать в отель в Атланту, – ответила я, давая понять Фанни, что говорить она будет не с Логаном, а со мной. – Но ты можешь остаться и посмотреть, что из вещей тебе нужно.
– Да, это был мой отец. Он любил меня больше других. У меня на это все права, – с вызовом заявила Фанни.
– Думаю, что так, – тихо проговорила я. – Вот ключи от дома. Привези их утром, и мы передадим их тому, кто отвечает за имущество, – с этими словами я вложила ключи ей в руку. Фанни ответила мне удивленным взглядом.
– А как же Дрейк? – Обернулась она к мальчику. – Милый, ты хочешь остаться здесь со мной и Рендлом? А завтра вместе поедем на похороны.
Дрейк изучающе смотрел на нее, затем перевел взгляд на меня и снова на Фанни.
– Я поеду в отель, – сказал он. – А потом полечу на самолете. И поеду на фабрику игрушек.
– Вот оно как? – Зло посмотрела на меня Фанни. – Ты увозишь его в свой замок.
– Да, мы берем его с собой. Он найдет у нас свой дом.
Взгляд Фанни стал непроницаемым, такого я у нее еще не видела. Потом она снова повернулась к Дрейку.
– Милый, разве тебе не хочется спать сегодня в своей кровати?
– Фанни, ты сбиваешь его с толку, – перебила я сестру. – У него и без того все перепуталось в голове. Пусть он немного отвлечется.
Она повернулась ко мне, на этот раз ее глаза горели яростью, что больше было ей свойственно.
– Я и не собиралась путать его.
– Хевен права, – подал голос Рендл, и сам этому удивился. Но даже он уже не мог молчать. В ту же секунду Фанни перенесла свой гнев на него.
– Так ты за нее? Может, и всегда станешь держать ее сторону против меня.
– Успокойся, – просительным тоном заговорил Рендл. – Пойдем перекусим что–нибудь в ресторане. А потом вернемся.
Фанни с ненавистью смотрела на меня, потом выражение ее лица смягчилось, и она улыбнулась одной из своих ослепительных улыбок.
– Рендл прав. Так расстроилась из–за папы, что совсем забыла о еде. А я, как ты знаешь, Хевен, ем теперь за двоих, – Фанни упорно глядела на Логана. – У нас и крошки во рту не было, с тех пор как мы выехали из Уиннерроу, правда, Рендл?
– Да, – подтвердил Рендл, его явно смущало напряжение между Логаном и Фанни.
– А ты, Дрейк, хочешь пойти в ресторан? – спросила Фанни.
– Фанни, разве ты не видишь, что он ест бутерброды?
– Ах, бутерброды. – Она погладила Дрейка по голове. – Может, все–таки лучше пойти в ресторан, малыш?
– Я не малыш, – ответил Дрейк, отодвигаясь.
– Я и не думала говорить, что ты маленький.
– Пойдем поедим, Фанни, – просил Рендл. – Мы потом еще придем.
– Хорошо, – раздраженно бросила она. И снова изобразила на лице милую улыбку. – Увидимся позже. – Она наклонилась к Дрейку и поцеловала его в щеку. – Ты такой же красивый, как и твой отец. – Мальчик молча смотрел на нее.
– Увидимся завтра в церкви, – холодно ответила я.
– Господи, совсем забыла, – спохватилась Фанни. – Бедный Люк. – Она взяла Рендла под руку. – Просто не могу во все это поверить. Дай, пожалуйста, платок, Рендл, – она осторожно промокнула глаза и наклонила голову.
– До свидания, – промолвил Рендл.
Как только они ушли, я глубоко вздохнула, чтобы успокоиться и подавить гнев, вызванный разговором с Фанни. Я взглянула на Логана: вид у него был виноватый и грустный.
– Я отнесу вещи Дрейка в машину, – сказал он. – Когда он поест, мы можем отправляться.
Я кивнула и, подсев к столу, стала стирать со щеки Дрейка следы помады Фанни.
На следующее утро, держа Дрейка за руку, мы как настоящая семья вошли в церковь. Скамьи и проходы маленькой церкви заполнили артисты из цирка Люка. Там были великаны и карлики, бородатая женщина в черном платье, укротители зверей с длинными волосами, похожие на мускулистых рок–певцов, группы акробатов, двигавшихся синхронно, словно привязанные друг к другу незримыми нитями; были там и очаровательные женщины – ассистентки фокусников, какие–то чиновники из администрации и артисты–клоуны с выражением неподдельного горя на лицах, так что казалось, что они надели трагические маски.
Все хорошо знали Дрейка. При виде его все собравшиеся зарыдали. Мы прошли к первой скамье и сели перед гробами.
– А папа с мамой сюда придут? – спросил мальчик, взволнованно оглядывая все вокруг своими большими карими глазами.
Сердце мое готово было разорваться.
– Это такое особое место, где можно попрощаться с твоими мамой и папой, – сказала я, прижимая его к себе.
Он посмотрел на витражи, на свечи, на два стоявших рядом гроба. В это время бородатая женщина подошла к гробу Люка и, безутешно рыдая, положила на крышку розу.
– Он был так добр ко мне, – проговорила она громким шепотом.
– А почему тетя Марта разговаривает с этим ящиком? – поинтересовался Дрейк. – Там кто–то есть? Фокусник Мелин кого–то туда посадил?
– Нет, дорогой. – Я нежно поцеловала его в лоб.
– Я хочу посмотреть внутрь. Я тебе не верю. Я знаю, там мой папа! – закричал Дрейк, вырываясь. – Пусти меня, я хочу к папе!
Мальчик бросился к гробу, приложил к нему ухо и постучал.
– Папа, ты там?
Я подбежала, чтобы увести его, но бородатая женщина остановила меня, придержав за локоть.
– Пожалуйста, – мягко сказала она. – Думаю, мне удастся уговорить его. Мы с Дрейком всегда были добрыми друзьями.
– Тетя Марта! – Дрейк обнял ее. – Тетя Марта, мой папа там?
– Мой дорогой, милый Дрейк. Твой папа в раю. Здесь только его тело. Но не надо за него беспокоиться. Рай – это как большой прекрасный цирк. Самый большой из всех, которые видели твои родители. Им будет там хорошо. Но, самое главное, они хотят, чтобы ты здесь, на земле, жил счастливо. Они хотят, чтобы ты ходил в школу, хорошо учился и был здоров, а когда вырастешь, можешь стать инспектором манежа, как твой пала. – Она заплакала.
– Хочу стать инспектором манежа, – сказал Дрейк. – И еще укротителем львов.
– А теперь, пожалуйста, вернись на скамью и сядь рядом со своей сестрой. Она тебя очень и очень любит. – Женщина с бородой обняла Дрейка и поцеловала его на прощанье.
– Я буду укротителем львов, – с гордостью заявил мне Дрейк.
– Ну, конечно, милый, ты станешь тем, кем захочешь, и я тебе в этом помогу, – уверила я мальчика, уводя его от гробов. – А теперь давай сядем и послушаем службу.
Он храбро кивнул и с силой сжал мою руку, будто боялся, что и я могу исчезнуть. Мы вернулись на скамью. Присутствие знакомых лиц успокоило Дрейка. Оглядев беглым взглядом собравшихся, я с удивлением отметила, что Фанни с Рендлом еще не пришли. Но я не стала заострять на этом свое внимание. Мы сели, и Логан обнял меня. Я не могла оторвать взгляд от гроба Люка, мысли мои были только о нем.
Раздались звуки органа. В этот момент у дверей возникло какое–то движение. Это Рендл и Фанни торопливо шли по проходу. На Фанни было то же, что и накануне, черное вечернее платье, и снова она была сильно накрашена. Она скользнула на скамью позади нас и тут увидела гроб. Фанни схватила меня за руку, и слезы ручьями потекли из ее глаз, оставляя на щеках черно–голубые следы. В эту минуту в моем сердце шевельнулась жалость к ней, моей сестре, которая не упускала случая, чтобы задеть меня побольнее.
На кафедру поднялся священник. Он произнес проникновенную надгробную речь, особенно впечатляющую для тех, кто не знал Люка и Стейси достаточно близко. Мистер Штейн, видимо, сообщил ему некоторые факты из биографии Люка. Священник говорил о желании Люка доставлять людям веселье и радость. Он заметил, что для некоторых сама жизнь представлялась огромным цирком, где Бог был как инспектор манежа. Священник также говорил о новом, более высоком предназначении, которое ждет Люка на небесах, куда призвал его Бог. Меня очень обрадовали эти слова, потому что то же самое я сказала Дрейку, и он их запомнил, так как услышав их из уст священника, он оторвал взгляд от гробов и посмотрел на меня.
Потом священник заговорил о Стейси. Он отметил, что она была хорошей матерью и женой. И так как они сильно любили друг друга, Бог решил их не разлучать и сразу взял к себе обоих.
Рыдания Фанни становились все громче, а причитания раздавались по всей церкви. Рендл успокаивал ее, думаю, он пытался уговорить ее плакать не так громко. Незадолго до конца службы наши взгляды встретились, и я увидела в ее глазах неподдельные горе и боль. Люк был с ней ласков в детстве, но потом ей не часто приходилось чувствовать к себе искреннее внимание и любовь. Смерть Люка стала для нее действительно тяжелой утратой.
Гробы вынесли из церкви и перенесли к могиле. Было уже приготовлено и надгробие, на котором стояла фамилия Кастил, далее шли даты их рождения и смерти, а внизу было выбито: «Спите с миром». Отзвучали слова прощания, гробы опустили в могилу, и люди стали расходиться.
У дверей церкви Фанни прижала к себе Дрейка, слезы заливали ее лицо.
– Ты теперь сирота, как и мы, – она стала исступленно целовать его. Мальчик не отстранялся. Впечатления от увиденного и услышанного были слишком сильны для него. Мне показалось, что Фанни еще больше усиливает его переживания, и я потянула его к себе.
– Он не сирота. – Щеки мои вспыхнули гневом. – У него будет дом и семья.
Фанни отступила, ошеломленная холодностью моего тона. Она вытерла слезы платком Рендла и пристально посмотрела на меня, глаза ее сверкнули.
– Он должен жить в Уиллисе, где жили предки его отца.
– Этому не бывать, – заявила я с силой и решимостью. – Люк покинул Уиллис в поисках лучшей жизни, того же он бы пожелал и своему сыну.
– Успокойся, Фанни, – тихо заметил Рендл. – На нас уже стали обращать внимание. Здесь не место для такого разговора.
– Ты прав, – с улыбкой согласилась Фанни, оглядываясь по сторонам. – Пока до свидания, Хевен Ли, до свидания, Дрейк. – Она послала ему воздушный поцелуй и, повернувшись на каблуках, медленно удалилась в сопровождении Рендла.
А мы сразу же отправились в аэропорт. Дрейк, мягкий и податливый, словно тряпичная кукла, всю дорогу просидел у меня на коленях, положив голову мне на грудь. Но в аэропорту он оживился, охваченный суетливой жизнью аэровокзала. Дрейк немного подкрепился, и мы сели в самолет. Я усадила его у окна, и он еще больше повеселел.
– А мы летим выше, чем птицы? – поинтересовался мальчик. – А на Луну мы не попадем? – Логан объяснил ему, как летают самолеты, почему им не мешают облака, которые закрывают от нас землю. Путешествие произвело очень сильное впечатление на Дрейка. Его возбуждение дало мне уверенность, что нам удастся сделать его жизнь счастливой. Из Логана получится прекрасный отец. Он уже считает Дрейка своим сыном.
Вскоре Дрейк с Логаном уснули. Мальчик положил свою темную головку на колени Логану: они спали так хорошо, так мирно. Мне бы хотелось так же безмятежно уснуть, однако не давали покоя беспокойные мысли. Я хотела знать, что побудило Тони передать Люку цирк, почему Люк хранил в ящике комода вырезку с сообщением о моей свадьбе. Мне хотелось вступить в новую жизнь с Дрейком, Логаном и будущим малышом, освободившись от липкой паутины прошлого. А для этого нужно было все выяснить у Тони.
Когда мы вернулись в Фарти, то не застали Энтони дома. Куртис объяснил, что его вызвали по делу, и он вернется не раньше следующего дня.
Логана ждал целый ворох сообщений о телефонных звонках, и, как только мы распаковали вещи, он занялся деловыми разговорами.
Мы с Дрейком прогулялись по дому. Он был поражен его размерами и очарован фресками в гостиной.
– Хевен, что это, замок? – спрашивал мальчик. – А я теперь принц? – Глаза его были широко раскрыты от удивления и восторга.
– Да, милый, – сказала я, прижимая его к себе. – Ты станешь принцем в замке и будешь иметь все, что пожелаешь.
Рядом с нашими была приготовлена комната для Дрейка. Логан принес туда несколько образцов игрушек, которые хранились в доме. Утомленный обилием впечатлений, малыш уснул сразу после обеда.
Уложив его в постель, я встала у кровати и смотрела на него. Невинное, милое дитя. Я дала себе обещание стать для него настоящей матерью, чтобы он никогда не чувствовал, что он мне не родной сын. Мне надо постараться зачеркнуть прошлое и своей любовью раз и навсегда погасить гнев, подавить горечь и чувство обиды. Я буду любить Дрейка, и моя любовь пересилит всю боль и страдания, порожденные моей ненавистью к Люку.
Я соглашалась с Фанни в том, что мы в той или иной степени были сиротами, но я объединила нас в семью. Растущий во мне ребенок станет Дрейку таким же братом или сестрой, каким был бы ребенок Стейси. И я буду любить Дрейка так, как Люк не смог полюбить меня.
Я подоткнула одеяло, встала на колени и, поцеловав Дрейка в нежную щечку, вышла из комнаты. Когда я появилась на пороге нашей спальни, Логан как раз закончил говорить по телефону.
– Хевен, – лицо его выражало беспокойство и разочарование, – мне необходимо завтра же вернуться в Уиннерроу, хотя я всей душой против этого. У кровельщиков возник конфликт с бригадиром, и они отказываются продолжать работу. Все остановилось. Но как только я решу этот вопрос…
– Не волнуйся, Логан. Утром и уезжай. Я займусь Дрейком. Мы познакомимся с ним поближе, как следует осмотрим Фарти. И я хочу дождаться Тони. У нас с ним есть о чем поговорить. – Логан почувствовал в моих словах решительность.
– Я уверен, что он тебе все объяснит, мне кажется, его действия были продиктованы добрыми намерениями. Тони любит тебя и заботится о тебе. Он бы не сделал ничего такого, что могло бы тебя расстроить, а особенно теперь, когда ты ждешь ребенка.
– Надеюсь, ты прав. – Конечно, Логан многого не знал о моем прошлом, поэтому мне был понятен его оптимизм.
В эту ночь Логан уснул сном младенца, а я металась и ворочалась в постели не в силах уснуть, терзаемая сомнениями и мучительными воспоминаниями. В эту ночь я передумала о многом. Как странно порой поворачивается жизнь. Вот ведь судьба Дрейка стала сходна с моей, похожая судьба ждала и моего будущего ребенка. Может быть, ему никогда и не придется узнать, кто его настоящий отец. Мой мозг напряженно работал, пытаясь распутать узел хитросплетений, из которых состояла моя жизнь. Основной клубок проблем сосредоточивался вокруг Тони, который совратил мою мать, довел до безумия Джиллиан, сделал невозможным наше счастье с Троем, а теперь, как выяснилось, он еще старался вмешиваться в жизнь Люка, как в свое время пытался поступать со мной… Но почему? Насколько мне было известно, им довелось общаться один–единственный раз, когда Тони звонил Люку, чтобы сообщить, что заказал для меня билеты на самолет до Бостона и что я приезжаю, чтобы повидать его и Джиллиан и узнать правду о своей матери. После этого Тони очень редко вспоминал Люка, да и к чему? Они принадлежали к разным мирам, отстоявшим друг от друга, как две планеты.
Однако телеграмма с известием о гибели Люка и Стейси пришла на имя Тони, и именно он отдавал все распоряжения. Зачем было Тони покупать для Люка цирк и почему он никогда ничего не говорил мне об этом?
Уснуть в эту ночь мне, видно, не придется. Я посмотрела на Логана. Тот дышал во сне ровно и глубоко, устав от волнений и переживаний. Накинув халат и надев комнатные туфли, я выскользнула в полутемный коридор. Сначала я заглянула к Дрейку. Он тоже крепко спал. Я поправила сбившееся одеяло и вышла. Но направилась не к себе, а спустилась вниз.
Какая тишина стояла вокруг! По углам притаились молчаливые тени. Моя собственная, увеличенная в десятки раз, сопровождала, паря надо мной, словно темный ангел, когда я спускалась по лестнице. Потом я остановилась, чтобы обдумать дальнейшие действия. Подобные мысли никогда раньше не приходили мне в голову, излишним любопытством я не страдала, но сегодня мне нужно было получить ответ на свои вопросы.
Я решительно вошла в кабинет Тони и включила свет. На большом столе в беспорядке лежали бумаги. Я знала, что Тони не терпел, когда трогали его вещи. Даже запрещал делать уборку в своем кабинете, отчего комната имела запущенный вид. Но у Тони была своя система, он умел разбираться в этом кажущемся беспорядке и, ценя уединение, не выносил никакого вмешательства.
Мой взгляд упал на шкаф с картотекой. К счастью, Тони хранил бумаги, расположив их в алфавитном порядке. Сначала я искала на букву «К» – Кастил, и ничего не обнаружила. Неудача немного обескуражила меня. Но потом выдвинула ящик с литерой «X» и стала искать папку, помеченную именем «Хевен», и, когда она оказалась у меня в руках, меня словно током ударило. Я села за стол Тони и раскрыла папку. Сначала шли документы, относящиеся к годам моей учебы. Но вот мне попался документ, прочитав который, я почувствовала, как мороз пробежал по коже. Такого холода я не испытывала даже в детстве, в нашем старом домике в Уиллисе, когда ледяной ветер гулял по комнатам, проникая сквозь щели в полу и стенах.
Передо мной лежало соглашение, заключенное между Энтони Таттертоном и Люком Кастилом, в соответствии с которым цирк Уинденбаррона переходил в собственность Люка Кастила за символическую сумму в один доллар при соблюдении следующего условия: «…что он (Люк Кастил) ни в какой форме, никогда не будет поддерживать никаких отношений с Хевен Ли Кастил. В случае нарушения данного условия договора, он лишается права собственности на цирк».
Закончив чтение, я без сил откинулась в кресле – изумлению моему не было предела. Я была настолько поражена, что не знала, как к этому отнестись. Одно только стало для меня ясно.
Люк продал меня еще раз.
