Текст книги "100 великих речей"

Автор книги: Виорэль Ломов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 33 страниц)

Речь Эйнштейна «Храм науки» (1918)

Речь, произнесенная 23 апреля 1918 г. одним из основателей современной теоретической физики Альбертом Эйнштейном (1879–1955) на праздновании 60-летнего юбилея основоположника квантовой физики Макса Планка (1858–1947), получила название «Храм науки».

Физики-теоретики Макс Планк и Альберт Эйнштейн внесли огромный вклад в развитие мировой науки. Они являлись членами многих академий наук и научных обществ, почетными докторами десятков ведущих университетов мира, удостаивались престижных наград, в т. ч. Нобелевской премии по физике в 1918 и 1921 гг. соответственно.

Будучи одним из руководителей немецкой науки, М. Планк посвятил свои научные труды термодинамике, электродинамике, специальной теории относительности, теории теплового излучения, оптике, физической химии, статистической механике квантовых систем, историческим, методологическим и философским аспектам науки и т. д.

А. Эйнштейн разработал несколько физических теорий (общая теория относительности, квантовые теории фотоэффекта, теплоёмкости и статистики Бозе – Эйнштейна и т. д.), написал 300 научных работ по физике и 150 книг и статей по истории и философии науки и др.

Вместе оба ученых заложили основы квантовой теории. Их разработки, многократно подтверждённые экспериментами, образуют фундамент современной физики и объясняют строение Вселенной. В научном мире Планка и Эйнштейна называют интеллектуальными гигантами XX в., ставя их на одну ступень с Архимедом и Ньютоном.

Эйнштейн первым обратил внимание на введенное Планком понятие «квант». Планк первым оценил работу Эйнштейна, посвященную «принципу относительности», популяризировал ее. При научном покровительстве Планка «принцип» получил статус «теории».

«Эйнштейна можно считать вторым великим открытием Планка, а его поддержка, по мнению самого Эйнштейна, сыграла важную роль в быстром принятии новых идей среди физиков. В то время у Эйнштейна не было ни докторской степени, ни работы в университете, так что поддержка такого уважаемого ученого, как Макс Планк, помогла ему войти в научный мейнстрим» (Ш. Ферро).

Речь Эйнштейна «Храм науки» под заглавием «Принципы научного исследования» была опубликована в 1934 г. в сборнике «Мое мировоззрение».

(С сокращениями.)

«Храм науки – строение многосложное. Различны пребывающие в нем люди и приведшие их туда духовные силы. Некоторые занимаются наукой с гордым чувством своего интеллектуального превосходства; для них наука является тем подходящим спортом, который должен им дать полноту жизни и удовлетворение честолюбия. Можно найти в храме и других: плоды своих мыслей они приносят здесь в жертву только в утилитарных целях. Если бы посланный Богом ангел пришел в храм и изгнал из него тех, кто принадлежит к этим двум категориям, то храм катастрофически опустел бы. Все-таки кое-кто из людей, как прошлого, так и нашего времени, в нем бы остался. К числу этих людей принадлежит и наш Планк, и поэтому мы его любим…

…Если бы существовали только люди, подобные изгнанным, храм не поднялся бы, как не мог бы вырасти лес из одних лишь вьющихся растений. Этих людей удовлетворяет… любая арена человеческой деятельности: станут ли они инженерами, офицерами, коммерсантами или учеными…

Но обратим вновь свой взгляд на тех, кто удостоился милости ангела. Большинство из них – люди странные, замкнутые, уединенные; несмотря на эти общие черты, они в действительности сильнее разнятся друг от друга, чем изгнанные. Что привело их в храм?.. Я прежде всего думаю, что одно из наиболее сильных побуждений, ведущих к искусству и науке, – это желание уйти от будничной жизни с ее мучительной жестокостью и безутешной пустотой, уйти от уз вечно меняющихся собственных прихотей…

Альберт Эйнштейн читает лекцию. 1921 г.

Человек стремится каким-то адекватным способом создать в себе простую и ясную картину мира для того, чтобы оторваться от мира ощущений, чтобы в известной степени попытаться заменить этот мир созданной таким образом картиной. Этим занимаются художник, поэт, теоретизирующий философ и естествоиспытатель, каждый по-своему. На эту картину и ее оформление человек переносит центр тяжести своей духовной жизни, чтобы в ней обрести покой и уверенность, которые он не может найти в слишком тесном головокружительном круговороте собственной жизни.

Какое место занимает картина мира физиков-теоретиков среди всех возможных таких картин?.. Высшим долгом физиков является поиск тех общих элементарных законов, из которых путем чистой дедукции можно получить картину мира. К этим законам ведет не логический путь, а только основанная на проникновении в суть опыта интуиция. При такой неопределенности методики можно думать, что существует произвольное число равноценных систем теоретической физики; в принципе это мнение, безусловно, верно. Но история показала, что из всех мыслимых построений в данный момент только одно оказывается преобладающим. Никто из тех, кто действительно углублялся в предмет, не станет отрицать, что теоретическая система практически однозначно определяется миром наблюдений, хотя никакой логический путь не ведет от наблюдений к основным принципам теории…

Горячее желание увидеть эту предустановленную гармонию является источником настойчивости и неистощимого терпения, с которыми, как мы знаем, отдался Планк общим проблемам науки, не позволяя себе отклоняться ради более благодарных и легче достижимых целей. Я часто слышал, что коллеги приписывали такое поведение необычайной силе воли и дисциплине, но мне представляется, что они не правы. Душевное состояние, способствующее такому труду, подобно религиозности или влюбленности: ежедневное старание проистекает не из какого-то намерения или программы, а из непосредственной потребности.

Он здесь вместе с нами, наш дорогой Планк; он внутренне посмеивается над этим моим ребяческим манипулированием фонарем Диогена. Наша симпатия к нему не нуждается в банальном обосновании. Пусть любовь к науке продолжает украшать ему жизнь и приведет его к разрешению им самим поставленной и значительно продвинутой важнейшей физической проблемы нашего времени. Пусть ему удастся объединить квантовую механику, электродинамику и механику в логически стройную систему».

P.S. «Внешний мир не зависит от человека, это нечто абсолютное, и стремление к законам, управляющим этим Абсолютом, кажется мне самым возвышенным научным стремлением в жизни… Наука не способна полностью постичь тайну природы – потому что в конечном счете мы сами являемся частью тайны, которую пытаемся постичь» (Планк).

«Когда сидишь на раскаленной печи одну минуту, кажется, что прошел целый час. А когда у тебя сидит на коленях красавица целый час, то кажется, что прошла одна минута. Теория относительности» (Эйнштейн).

Речь Нансена в Лиге наций (1921)

Норвежский полярный исследователь, политический и общественный деятель Фритьоф Нансен (1861–1930) в сентябре 1921 г. выступил в Лиге Наций с призывом оказать экономическую помощь голодающему населению Советской России.

После Гражданской войны и интервенции Антанты (1918–1920) на территории бывшей Российской империи (в 35 губерниях, в Крыму, Южной Украине, Башкирии и др.) разразился массовый голод. В России больше всего от военных действий пострадали Самарская и Саратовская губернии, Поволжье и Южный Урал. Не успели эти районы избавиться от гражданского лихолетья, как (будто специально!) выдался неурожайный 1920 год, а следом пришла жесточайшая засуха весны 1921 г., уничтожившая четверть посевов и снизившая урожайность зерновых по стране более чем в два раза. С лета 1921 г. до лета 1922 г. голодало от 28 до 40 млн человек; голод унес более 5 млн жизней.

В июле и августе 1921 г. советское правительство обратилось за продовольственной помощью к международному сообществу, но оно не откликнулось – Россия находилась в кольце экономической блокады западных государств. Тщетно взывал к милосердию «лучших слоев человечества» и Максим Горький, публикуя в зарубежных СМИ статьи о голоде в России.

Ждать помощи, казалось, было не от кого. И тут на выручку пришел чрезвычайно авторитетный в мире полярный исследователь Фритьоф Нансен – он прочел статьи Горького, съездил в Москву и подписал с наркомом иностранных дел Г.В. Чичериным договор о создании Международного комитета по оказанию помощи голодающим. Предстояло самое трудное – найти деньги на эту помощь…

Норвежского путешественника в нашей стране знали хорошо – в 1913 г. он совершил плаванье через северные моря к устью Енисея, далее по реке поднялся до Красноярска, затем по железной дороге проехал во Владивосток и оттуда в Петербург. «Нансена торжественно встречали Енисейск и Красноярск. Приветственные телеграммы шли из Иркутска и других городов Сибири… Нансен… пересёк Россию в буквальном смысле и вдоль, и поперёк. Путешествие произвело сильное впечатление. В короткий срок он написал и издал книгу «В страну будущего. Великий Северный путь из Европы в Сибирь» (О. Слепынин).

После окончания Первой мировой войны Нансен как верховный комиссар Лиги Наций по вопросам беженцев занимался репатриацией военнопленных, вернув из 26 стран на родину 430 тыс. человек. В Россию из лагерей вернулись 230 тыс. военнопленных.

Нансен прилагал неимоверные усилия, тщетно добиваясь от правительств разных стран кредита для закупки хлеба голодающей России. В 1921 г. он объездил многие столицы, пытаясь организовать комитеты для помощи россиянам, посетил Москву и охваченные голодом и эпидемиями регионы России.

Дважды выступал Нансен в Лиге Наций. Первое его выступление в Женеве 9 сентября 1921 г. представители 52 государств проигнорировали. На слова комиссара: «Я уверен, что каждый, кто осознает положение, скажет: Европа не может оставаться в стороне, она должна спасти эти жизни, и спасти немедленно», – Европа расщедрилась созданием «комиссии для изучения предложения доктора Нансена».

Через две недели эта комиссия ответила: «Советская Россия не спешит возвращать долги царского правительства, подождем и мы». 30 сентября Нансен вновь взял слово, в котором обрушился на депутатов:

«В Канаде такой урожай, что она могла бы выделить зерна втрое больше, чем необходимо для предотвращения страшного голода в России. В США пшеница гниет у фермеров, которые не могут найти покупателей для излишков зерна. В Аргентине столько кукурузы, что ее некуда девать и ею уже начинают топить паровозы. Во всех портах Европы и Америки простаивают флотилии судов. Мы не знаем, чем их загрузить. А между тем рядом с нами на Востоке голодают миллионы людей… 20–30 миллионам человек угрожает голодная смерть. Если им через два месяца не придет помощь, участь их будет решена. Но правительства отказали в кредитах. Я не верю в то, что это правильно. Я не верю в то, что это мудро. Я могу сказать только одно – это роковая ошибка.

Мы вынуждены обратиться к частной благотворительности… Но и здесь правит бал клевета. Вокруг кишат гнусные лживые слухи. Про первый поезд, отправленный в Россию, говорили, что он разграблен Красной армией. Это ложь. Но ее вновь и вновь повторяют европейские газеты. Меня обвиняют в том, будто я отправил в Сибирь экспедицию с оружием для революции. Это ложь. Говорят, что мой друг, капитан Свердруп, возглавлял эту экспедицию, которая на самом деле доставила в Сибирь только сельскохозяйственные орудия[15]15
  Нансен имеет в виду Карскую экспедицию 1921 г., морской частью которой, по приглашению Советского правительства, руководил Отто Свердруп.


[Закрыть]. Очевидно, вся эта мерзкая клевета исходит из какого-то центрального органа. Но откуда? Несомненно, от людей, которые заинтересованы в том, чтобы воспрепятствовать всякой помощи голодающим. Мне кажется, я знаю, чем руководятся эти люди. Это – боязнь, что наша деятельность укрепит советскую власть… Эта мысль ошибочна. Но допустим даже, что это на самом деле так. Найдется ли в этом собрании хоть один человек, который мог бы сказать: пусть лучше погибнет 20 млн человек, чем помогать Советскому правительству. Я требую от собрания, чтобы оно дало мне ответ на этот вопрос!

Фритьоф Нансен. Фото 1922 г.

Правительства заявили, что они не в состоянии раздобыть необходимые 5 млн фунтов стерлингов. Все вместе они не могут наскрести для голодающих в России половины суммы, которой стоит современный дредноут!

Я продолжу призывать европейцев к борьбе с этой величайшей бедой в истории. Зима близко. Скоро реки в России станут, а дороги заметут снежные заносы. Допустим ли мы, чтобы зима навсегда остановила сердца миллионов людей? Время еще есть. Но его осталось немного.

Если вы знаете, что это значит – бороться с голодом и морозом, тогда положение в России будет вам ясно. Я убежден – вы не останетесь в стороне и не скажете равнодушно: нам жаль, но помочь ничем не можем. Именем человечности, именем всего благородного я призываю вас (у вас же есть жены и дети?) подумать, каково это – увидеть голодную смерть жен и детей! С этой трибуны я призываю правительства, народы Европы, весь мир оказать помощь. Спешите, действуйте, пока еще не поздно!»

Кого-то речь Нансена потрясла, кто-то, как биограф норвежца П.Э. Хегге, назвал это выступление «самой великой речью в истории», но большинство разделяло мнение сербского делегата М. Спалайковича, крикнувшего с места: «Я предпочел бы, чтоб вымер весь русский народ, чем рискнул бы оказать какую бы то ни было поддержку Советскому правительству!» (В.В. Юнак).

Лига Наций не вняла Нансену и отказала в отпуске средств.

Но призыв Нансена возымел действие. Со всего света хлынули пожертвования частных лиц голодающим России. Все свои средства комиссар также внес в открытый фонд. В возглавляемый Нансеном Международный комитет помощи России вошли 22 Союза милосердия со всего мира. Всего Нансен привлек 32 организации и многих частных лиц, собрал 40 млн франков, на которые были закуплены тысячи вагонов с продовольствием, спасшие от голодной смерти 7 млн человек.

В 1922 г. Нансену присудили Нобелевскую премию мира – «За многолетние усилия по оказанию помощи беззащитным» (122 тыс. крон), которую он истратил на устройство в СССР двух показательных с/х станций.

P.S. За 100 лет политика Запада в отношении России не изменилась: и сегодня санкциями хотят удушить нашу страну, вот только Нобелевский комитет склонен вручать премию мира не благотворителям, а «душителям».

Неплохо было бы поставить памятник Нансену в Самаре или Саратове. Для этого надо-то всего – найти скульптора, достойного памяти этого благодетеля, а потомкам спасенных скинуться по рублю…

Речь Сталина «О задачах хозяйственников» (1931)

Исполняя обязанности генерального секретаря ЦК ВКП(б) в 1922–1934 гг., Иосиф Виссарионович Сталин (1878/1879—1953) занимался не только партийным строительством, но и стратегическими задачами государства – индустриализацией, коллективизацией и культурной революцией, приведшими к огромным социальным изменениям, укрепившим экономику и обороноспособность страны. 4 февраля 1931 г. генсек произнес речь на Первой Всесоюзной конференции работников социалистической промышленности «О задачах хозяйственников», в которой призвал за 10 лет догнать передовые страны, опередившие СССР на 50—100 лет. «Либо мы сделаем это, либо нас сомнут». Призыв вождя был услышан народом, и к 1941 г. страна превратилась в сверхдержаву, первую страну в мире, построившую социализм, страну, которая смогла выстоять в Великой Отечественной войне и разгромить гитлеровскую Германию.

В 1943 г. премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль признался: «Я встаю утром и молюсь, чтобы Сталин был жив, здоров. Только Сталин может спасти мир». Трудно заподозрить прожженного политика в лукавстве. Он был искренен, потому что только Сталин (если говорить о главах стран антигитлеровской коалиции) мог спасти мир. И спас. Спас потому, что за 15 лет до этого он предвидел будущие мировые катаклизмы, неизбежную агрессию на нашу страну, нашел единственно верное решение – построить мощное государство, сплотить народ вокруг партии и руководства страны так, чтобы народу и стране не был страшен никакой внутренний и внешний враг. В свете этой сверхзадачи меркнут любые стоны и завывания о страданиях народа, пережившего «сталинский кошмар». Без страданий не было бы народа. Без «кошмара» не было бы страны.

Состояние экономики СССР после Гражданской войны было аховое: нищета, порожденная царизмом, умножилась действительными страданиями и кошмаром войн и революций начала XX в. Положение стало выправляться к началу 1930-х гг., но народному хозяйству предстояло решить еще много задач. На это была нацелена первая пятилетка (1928–1932), промежуточные итоги которой подвела Первая Всесоюзная конференция работников социалистической промышленности (директоров заводов, начальников строительств, инженеров, мастеров, рабочих-ударников, руководителей партийных и профсоюзных организаций), прошедшая в Москве с 30 января по 4 февраля 1931 г.

Участники конференции выслушали доклады председателя Высшего совета народного хозяйства Г.К. Орджоникидзе и председателя Совета Народных Комиссаров В.М. Молотова. На заключительном заседании с речью «О задачах хозяйственников» выступил И.В. Сталин.

Начал свою речь оратор с того, что назвал главные условия для обеспечения запланированного «общего прироста промышленной продукции на 45 %» в 1931 г. и выполнения пятилетки «в 3 года по основным, решающим отраслям промышленности». Планы 1930 г., отметил Сталин, не были выполнены из-за того, что «не хватило уменья использовать имеющиеся возможности. Не хватило уменья правильно руководить заводами, фабриками, шахтами».

«Какая гарантия, что в этом году не повторится казус прошлого года, что план будет выполнен полностью? – задал Сталин вопрос. – Есть ли у нас все возможности, необходимые для выполнения контрольных цифр на 1931 год? – Сам же и ответил: – Да, такие возможности у нас имеются», – и четко перечислил всё, что для этого требуется.

«Прежде всего, требуются достаточные природные богатства в стране: железная руда, уголь, нефть, хлеб, хлопок. Есть ли они у нас? Есть. Есть больше, чем в любой другой стране…

Требуется наличие такой власти, которая имела бы желание и силу двинуть использование этих огромных природных богатств на пользу народа. Есть ли у нас такая власть? Есть…

Еще требуется, чтобы эта власть пользовалась поддержкой миллионных масс рабочих и крестьян. Пользуется ли наша власть такой поддержкой? Да, пользуется. Во всем мире не найдете вы другой такой власти, которая бы пользовалась такой поддержкой рабочих и крестьян, какой пользуется советская власть…

Нужно еще наличие такого строя, который был бы свободен от неизлечимых болезней капитализма и который давал бы серьезные преимущества перед капитализмом. Кризис, безработица, расточительство, нищета широких масс – вот неизлечимые болезни капитализма. Наш строй не страдает этими болезнями, потому что власть в наших руках, в руках рабочего класса, потому что мы ведем плановое хозяйство, планомерно накопляем ресурсы и правильно распределяем их по отраслям народного хозяйства. Мы свободны от неизлечимых болезней капитализма. В этом наше отличие, в этом наше решающее преимущество перед капитализмом…

Публикация речи И.В. Сталина «О задачах хозяйственников». 1931 г.

Наше преимущество состоит в том, что мы не знаем кризисов перепроизводства, мы не имеем, и не будем иметь миллионов безработных, мы не имеем анархии в производстве, ибо мы ведем плановое хозяйство.

Но это не все.

Мы – страна самой концентрированной промышленности. Это значит, что мы можем строить нашу промышленность на основе самой лучшей техники и обеспечивать благодаря этому невиданную производительность труда, невиданный темп накопления… Завтра, может быть, через год, мы станем страной самого крупного в мире сельского хозяйства…

Требуется наличие партии, достаточно сплоченной и единой для того, чтобы направить усилия всех лучших людей рабочего класса в одну точку, и достаточно опытной для того, чтобы не сдрейфить перед трудностями и систематически проводить в жизнь правильную, революционную, большевистскую политику. Есть ли у нас такая партия? Да, есть. Правильна ли ее политика? Да, правильна, ибо она дает серьезные успехи. Это признают теперь не только друзья, но и враги рабочего класса…

Таким образом, первое условие для выполнения плана – «объективные» возможности – у нас есть налицо.

Есть ли у нас второе условие —… правильное хозяйственное руководство фабриками, заводами, шахтами?..

К сожалению, не все тут обстоит благополучно…

Надо… стать специалистами, хозяевами дела, надо повернуться лицом к техническим знаниям, – вот куда толкала нас жизнь…

Спрашивают часто, почему у нас нет единоначалия? Его нет и не будет, пока мы не овладеем техникой. Пока среди нас… не будет достаточного количества людей, хорошо знакомых с вопросами техники, экономики, финансов, у нас не будет действительного единоначалия… Задача… состоит в том, чтобы нам самим овладеть техникой, самим стать хозяевами дела.

Иногда спрашивают, нельзя ли несколько замедлить темпы, придержать движение. Нет, нельзя, товарищи! Нельзя снижать темпы! Наоборот, по мере сил и возможностей их надо увеличивать…

Задержать темпы – это значит отстать.

А отсталых бьют.

Но мы не хотим оказаться битыми.

Нет, не хотим!

История старой России состояла, между прочим, в том, что ее непрерывно били за отсталость.

Били монгольские ханы. Били турецкие беки. Били шведские феодалы. Били польско-литовские паны. Били англо-французские капиталисты. Били японские бароны. Били все – за отсталость.

За отсталость военную, за отсталость культурную, за отсталость государственную, за отсталость промышленную, за отсталость сельскохозяйственную. Били потому, что это было доходно и сходило безнаказанно…

Вот почему нельзя нам больше отставать.

В прошлом у нас не было и не могло быть отечества.

Но теперь, когда мы свергли капитализм, а власть у нас, у народа, – у нас есть отечество, и мы будем отстаивать его независимость.

Хотите ли, чтобы наше социалистическое отечество было побито и чтобы оно утеряло свою независимость?

Но если этого не хотите, вы должны в кратчайший срок ликвидировать его отсталость и развить настоящие большевистские темпы в деле строительства его социалистического хозяйства. Других путей нет…

Мы отстали от передовых стран на 50—100 лет.

Мы должны пробежать это расстояние в десять лет.

Либо мы сделаем это, либо нас сомнут…

Нет таких крепостей, которых большевики не могли бы взять. Мы решили ряд труднейших задач. Мы свергли капитализм. Мы взяли власть. Мы построили крупнейшую социалистическую индустрию. Мы повернули середняка на путь социализма. Самое важное с точки зрения строительства мы уже сделали. Нам осталось немного: изучить технику, овладеть наукой. И когда мы сделаем это, у нас пойдут такие темпы, о которых сейчас мы не смеем и мечтать.

И мы это сделаем, если захотим этого по-настоящему!»

Речь была напечатана 5 февраля в газете «Правда».

P.S. Первая пятилетка была выполнена за 4 года и 3 месяца. Итогом её стало создание фундамента для преобразования нашей страны из аграрной в могущественную индустриальную державу. Эту грандиозную работу завершила вторая пятилетка (1933–1937), благодаря чему СССР удалось выдержать первый натиск и в дальнейшем отразить обрушившийся на него ураган европейского фашизма в годы Великой Отечественной войны.