Текст книги "100 великих речей"

Автор книги: Виорэль Ломов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 33 страниц)

Последнее обращение Альенде к чилийскому народу (1973)

Чилийский государственный и политический деятель, демократически избранный в 1970 г. президентом Чили – социалист Сальвадор Альенде (1908–1973) погиб с оружием в руках 11 сентября 1973 г. при штурме дворца «Ла Монеда» путчистами генерала Аугусто Пиночета. Перед захватом мятежниками радиостанции «Магальянес» президент успел обратиться по радио к чилийскому народу. Героическая смерть Сальвадора Альенде, оставшегося верным до конца своим принципам и своему народу, вознесла его на пьедестал великих людей Южной Америки. Последняя речь президента вошла в список знаменитых речей правителей этого континента.

Чили явилась первой страной в Латинской Америке, где президент-социалист пришел к власти не в результате революции или военного переворота, а демократическим путем. Став президентом, Сальвадор Альенде начал реализовывать свою предвыборную программу, отвечавшую интересам блока «Народное единство» – коалиции социалистов, коммунистов, членов Радикальной партии, фракции христианских демократов, других левых организаций и профсоюзов. Эта программа была желанной и для большинства населения Чили, т. к. предусматривала улучшение жизни трудящихся.

Президент начал аграрную реформу, направленную на поддержку мелких и средних землевладельцев, объявил о национализации крупных частных компаний и банков. Правительство организовывало выплаты пособий и льгот, осуществило доступ беднейших слоев населения к образованию и медицинским услугам. За год значительно снизилась безработица, повысилась заработная плата рабочих и служащих. Были налажены контакты со странами социалистического лагеря и прежде всего с СССР.

Альенде с первых дней своего президентства столкнулся с беспрецедентным давлением, в т. ч. и международным, со стороны противников его реформ. Для местной буржуазии и военщины, в которой было сильно влияние ЦРУ, и для монополий США экономические успехи Чили были что кость в горле. Крупные скотоводы, уезжая из своих латифундий за границу, угоняли либо забивали скот – сотни тысяч стельных коров, телок, овец. Крестьяне (их можно было понять!) самочинно захватывали земли брошенных имений. Предприниматели перекачивали свои капиталы за границу, увольняли рабочих, создавали искусственную нехватку продовольствия в стране. Национализация медеплавильной промышленности, принадлежавшей североамериканским компаниям, привела к бойкоту чилийской меди, от продажи которой страна получала до 80 % валютных поступлений. В банках были заморожены чилийские счета. Всё это вызвало экономический и политический кризис. К лету 1973 г. инфляция достигала 400 %, страна раскололась на два лагеря – левых (сторонников Альенде) и правых (его противников). Обстановку дестабилизировали успешные операции ЦРУ, на которые были потрачены суммы, сопоставимые с бюджетом Чили, и купленные СМИ, лившие потоки грязи и лжи на правительство Альенде.

11 сентября 1973 г. главнокомандующий армии Чили генерал Аугусто Пиночет при участии ЦРУ совершил военный переворот. Сторонники Альенде в армейском командовании были уничтожены, ключевые объекты Сантьяго оказались в руках путчистов. Оплотом законного правительства оставался президентский дворец «Ла Монеда». Пиночет ультимативно предложил президенту подписать документы о своей отставке, после чего «мог идти на все четыре стороны». «Угрозам подчиняются только трусы. И сдаются трусы. Такие, как вы… – ответил Альенде. – Если президент ценит доверие, оказанное ему народом, то не имеет права предать его, отказавшись от президентской ленты для спасения собственной жизни».

После того как Альенде и его сторонники в течение нескольких часов отбивали атаки мятежников, дворец был подвергнут бомбардировке с воздуха и танковому обстрелу. В этот роковой час Альенде обратился с речью к чилийскому народу. Из-за грохота взрывов запись на пленке в некоторых местах не прослушивается.

Когда путчисты ворвались во дворец, Альенде застрелился из автомата Калашникова, подаренного ему Фиделем Кастро.

Речь Сальвадора Альенде (с сокращениями):

«Соотечественники!

Наверное, это моя последняя возможность обратиться к вам: военно-воздушные силы бомбили радиостанции «Порталес» и «Корпорасьон». В моих словах не горечь, а разочарование, и они будут моральной карой тем, кто нарушил принесенную присягу…

Перед лицом этих событий мне остается сказать трудящимся одно – я не уйду в отставку!

На этом перекрестке истории я готов заплатить жизнью за доверие народа. И я с убежденностью говорю ему, что семена, которые мы заронили в сознание тысяч и тысяч чилийцев, уже нельзя полностью уничтожить.

У них есть сила, и они могут подавить вас, но социальный процесс нельзя остановить ни силой, ни преступлением.

История принадлежит нам, и ее делают народы.

Трудящиеся моей родины!

Я хочу поблагодарить вас за верность, которую вы всегда проявляли, за доверие, оказанное вами человеку, который был лишь выразителем глубоких чаяний справедливости и который, поклявшись уважать конституцию и закон, сдержал свое слово. Это решающий момент, последний, когда я могу обратиться к вам. Но я хочу, чтобы вы извлекли урок. Иностранный капитал, империализм в союзе с реакцией создали условия для нарушения вооруженными силами традиции…

Сальвадор Альенде

Я обращаюсь прежде всего к простой женщине нашей страны, к крестьянке, которая верила в нас, к работнице, которая много трудилась, к матери, которая знала, что мы заботимся о ее детях.

Я обращаюсь к специалистам нашей родины, к специалистам-патриотам, к тем, кто все эти дни продолжал работать, чтобы сорвать заговор…

Я обращаюсь к молодежи, к тем, кто с песней отдавал борьбе свой задор и силу духа.

Я обращаюсь к гражданину Чили – к рабочему, крестьянину, интеллигенту, к тем, кого будут преследовать, потому что в нашей стране уже давно – в покушениях террористов, во взрывах мостов, в разрушении железнодорожных линий, нефте– и газопроводов – ощущалось присутствие фашизма… Их будет судить история.

Наверное, радиостанцию «Магальянес» заставят замолчать, и до вас уже не дойдет твердость и спокойствие моего голоса. Это не важно. Меня будут слышать, я всегда буду рядом с вами. По крайней мере, обо мне будут помнить как о достойном человеке, который отвечал верностью на верность трудящихся.

Трудящиеся моей родины!

Я верю в Чили и в судьбу нашей страны. Другие чилийцы переживут этот мрачный и горький час, когда к власти рвется предательство. Знайте же, что недалек, близок тот день, когда вновь откроется широкая дорога, по которой пойдет достойный человек, чтобы строить лучшее общество.

Да здравствует Чили!

Да здравствует народ!

Да здравствуют трудящиеся!

Таковы мои последние слова.

И я уверен – моя гибель не будет напрасной. Я уверен, что она будет, по крайней мере, моральным уроком и наказанием вероломству, трусости и предательству».

P.S. «Альенде и его доктрина практически снова стали актуальными: погибший президент Чили стал своего рода предвозвестником глубочайших перемен на континенте… Альенде не только войдёт в историю как президент-мученик, но и как предтеча: хотя он погиб, пытаясь реализовать свои взгляды, его политический опыт не пропал даром. Просто Альенде опередил свою эпоху. Но теперь снова становится актуальным персонажем истории» (Хуан Кобо).

Однако главный урок чилийских событий в том, что рядовой состав армии, свергавшей Альенде, состоял из бедняков, ради которых президент проводил реформы. У них конечно же имелись родные на гражданке, тоже бедняки, и солдаты знали, как тяжко им было жить, как помогло им правительство Альенде. Но солдатам приказали командиры, и они пошли убивать собственных защитников, жесточайшим изуверским образом расправились со сторонниками погибшего президента. Такова сущность любой армии, и об этом никогда не надо забывать.

Речь матери Терезы на вручении Нобелевской премии (1979)

Католическая монахиня, основательница женской монашеской конгрегации сестер – миссионерок любви, занимающейся служением бедным и больным, святая Тереза Калькуттская (настоящее имя Агнес Гондже Бояджиу; 1910–1997), известная во всём мире как мать Тереза, в 2003 г. была причислена католической церковью к лику блаженных, а в 2016 г. к лику святых. В 1979 г. Терезе Калькуттской была присуждена Нобелевская премия мира – «За деятельность в помощь страждущему человеку», при получении которой монахиня произнесла речь об абортах и обездоленных детях.

Мать Тереза о себе говорила так: «По рождению я – албанка, по гражданству – индианка, по вере – католичка. По призванию я принадлежу всему миру…» И мир признал ее одной из самых великих женщин-благотворительниц планеты. Говоря о Терезе Калькуттской, невольно повторяешь библейскую истину, что о человеке судить надо по его делам (плодам). Всю свою жизнь мать Тереза занималась делами, направленными на создание школ, приютов, больниц для бедных и тяжелобольных людей, независимо от их национальности и вероисповедания.

«Алкал Я, и вы дали Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли ко Мне» (Мф. 25:35–36). Эти слова Иисуса Христа были заповедями матери Терезы Калькуттской, каждый день которой был наполнен 16-часовым служением Богу и несчастным людям.

В 1950 г. монахиня, получив письменное разрешение из Ватикана, основала Орден милосердия, который в начале своего служения насчитывал 12 сестер милосердия, занимавшихся волонтерской работой, помощью больным, нищим и нуждающимся. К концу жизни матери Терезы в мире «было более 4000 миссионеров ордена матери Терезы, работающих в 610 представительствах в 123 странах». Основным источником финансирования ордена были пожертвования, поступавшие от частных и юридических лиц. По оценкам, бюджет ордена составлял до $50 млрд в год.

Прославилась Тереза Калькуттская и речами, обращенными к правительствам, благотворительным фондам, бизнесменам и финансистам с призывами помочь обездоленным. Одним из самых ярких ее выступлений стала речь при получении Нобелевской премии мира в 1979 г.

«Я принимаю эту премию во имя бедняков, потому что, давая мне эту награду, сильные мира признают существование бедных на земле, – сказала мать Тереза, но от торжественного обеда по этому случаю отказалась: – Я не могу предаваться чревоугодию, когда в мире столько людей голодает и умирает».

Мать Тереза на церемонии вручения Нобелевской премии. 1979 г.

Свою речь мать Тереза посвятила двум животрепещущим темам: росту числа абортов в мире и числа обездоленных детей.

(С сокращениями.)

«Сегодня величайшим злом, величайшим разрушителем в мире является аборт. Мы – те, кто находится сегодня здесь, – были желанными детьми. И нас не было бы, если бы наши родители решили поступить с нами подобным образом.

Наши дети тоже желанны, мы любим их. Но зададим себе вопрос: что происходит с миллионами других детей? Людей по всему миру очень тревожит положение дел в Индии, странах Африки, где дети умирают от плохого питания, голода и других лишений.

Меж тем миллионы гибнут только по той причине, что такова была воля их матерей. И именно это сегодня вредит миру более всего. Ведь если мать способна убить собственного ребенка, что тогда мешает мне убить вас, а вам – меня? Ничего…

На деньги, полученные мной в качестве премии мира, я хочу построить приют для бездомных. Потому что я верю: любовь начинается с дома, и если мы создадим дом для бедных, то тогда в мире будет больше любви.

И мы сможем с полным правом нести мир, стать доброй вестью для бедных. Мы должны сначала сделать это для бедных в нашей семье, затем в стране, а после и во всем мире…

В мире, не только в бедных странах, я увидела, что труднее всего победить нищету в западных странах. Когда я привожу голодного человека с улицы, то он получает тарелку риса, кусок хлеба – и утоляет свой голод.

Но человек, который изолирован, чувствует себя ненужным, нелюбимым, напуганным, человек, который был отвергнут обществом, чувствует бедность намного болезненней, и помочь ему гораздо труднее.

Наши сестры работают с такими людьми на Западе. Вы должны молиться вместе с нами, чтобы стать доброй вестью, но нам нужна ваша помощь. В своих странах вы должны поступать точно так же, постараться лучше понять нужды бедных…

Мне кажется, что наша жизнь должна быть прекрасной, ибо с нами Иисус, и он любит нас. Если бы мы всегда помнили, что Бог любит нас, а у нас самих есть возможность любить других так же, как Он любит нас, не в делах больших, а в незначительных проявлениях любит великой любовью, тогда здесь, в Норвегии, сосредоточилась бы вся любовь мира. Было бы прекрасно, если бы здесь образовался центр, откуда исходил бы мир, исходила радость от жизни еще не рожденного ребенка.

Если вы будете горящим факелом мира на планете, тогда Нобелевская премия мира будет великим даром, данным нам норвежцами.

Благослови вас Господь!»

P.S. При жизни о матери Терезе было снято несколько документальных фильмов. В каждом из них прежде всего бросается в глаза то, что любовь святой проявлялась не в расслабленном сюсюканье или плаксивом сочувствии, а в деятельной строгости и порой жесткости – Тереза не слушала жалобы и стенания несчастных, но сразу решала, что и как следует сделать, чтобы помочь в беде. Приюты для несчастных сама мать Тереза называла «домами для умирающих», но в них люди выживали, и тут было не до сантиментов. И самим обездоленным она запрещала стенать и жаловаться, но заставляла помогать ей в вызволении их же из горестного положения, в которое бросила бедолаг судьба.

Нобелевская речь Маркеса «Одиночество Латинской Америки» (1982)

Колумбийский писатель Габриэль Гарсиа Маркес (1928–2014) – классик латиноамериканской литературы, знаменит во всем мире многожанровой прозой («Палая листва», «Полковнику никто не пишет», «Недобрый час», «Осень патриарха», «Хроника объявленной смерти», «Любовь во время чумы» и др.). Шедевром латиноамериканского «магического реализма» является эпопея Маркеса «Сто лет одиночества» (1967). В 1982 г. Маркесу была присуждена Нобелевская премия по литературе – «За романы и рассказы, в которых фантазия и реальность, совмещаясь, отражают жизнь и конфликты целого континента».

В творчестве этого писателя все произведения, независимо от их жанра и темы, равновелики, т. к. своими корнями они проросли в историю континента, богатого золотом и сказаниями, политого кровью и потом, а кроной своей вознеслись над фантастической и жуткой действительностью Латинской Америки. Таков тропический лес прозы, перевитый лианами поэзии и населенный диковинными созданиями, который явил нам Г.Г. Маркес. Совершенство стиля и богатство языка писателя в сочетании с литературной и фольклорной традицией национальной культуры дали потрясающий эффект, который называют «магическим реализмом».

Конечно же, первым среди равных следует назвать роман-притчу «Сто лет одиночества», побивший все рекорды по количеству изданий и критической литературы. За полвека роман был переведен на 46 языков общим тиражом свыше 50 млн экземпляров. (The New York Times; 6 мар. 2019 г.). Это произведение явило собой одну из великих вершин мировой прозы, наравне с «Гаргантюа и Пантагрюэлем» Ф. Рабле, «Дон Кихотом» М. Сервантеса, «Войной и миром» Л.Н. Толстого, «Тихим Доном» М.А. Шолохова, превзойти которую уже вряд ли кому удастся. Не исключено, что оно вообще стало могильным камнем романа как такового. Ведь в нем автор, помимо вечного дуэта жизни и смерти, изобразил еще одно вечное противостояние – одиночества и солидарности, чем практически исчерпал темы, интересующие мыслящих читателей. По собственным словам Маркеса, суть романа – «это мысль, что одиночество противоположно солидарности… Одиночество, рассматриваемое как отрицание солидарности, приобретает политический смысл». Описав расцвет, развитие и кризис индивидуализма, лежащего в основе современной культуры, Маркес вынес приговор миру, отказавшемуся от коллективного сознания и коллективного бытия, погрязшему в бессмысленной братоубийственной войне, в которой борьба за национальные интересы оборачивается борьбой за власть, а накопленное богатство – мыльным пузырем.

Нобелевскую премию Маркесу нельзя было не дать. Это очевидно. Это признавал весь мир. Это понимал и Нобелевский комитет, когда из многих номинантов со всего света выбрал представителя Колумбии.

10 декабря 1982 г. после получения диплома из рук короля Швеции Карла-Густава лауреат произнес речь. Маркес не любил выступлений, но выбранная им стезя заставляла делать это. Писатель даже выпустил сборник из 22 речей, произнесенных им в 1944–2007 гг., – «Я вышел не для того, чтобы произнести речь». Нобелевская речь «Одиночество Латинской Америки» занимает в нем центральное место. Она – продолжение художественной и документальной прозы классика, такое же яркое и увлекательное, может быть, самое захватывающее из всех выступлений лауреатов премии за сто с лишним лет.

Начав свою речь с описания того, как испанские конкистадоры покоряли Южную Америку, изумляясь буйству её красок и заражаясь «золотым безумием», Маркес повел речь об их преемниках – генералах-диктаторах, втянувших народы в нескончаемые войны. «Освобождение от испанского владычества не спасло нас от безумия… – констатировал Маркес и привел целый список сумасшедших правителей, у которых руки были по локоть в крови. – …Генерал Максимилиано Эрнандес Мартинес, деспот с теософским уклоном, приказавший варварски уничтожить 30 тысяч сальвадорских крестьян, изобрел маятник, чтобы определить, не отравлена ли еда, и распорядился покрыть красной бумагой уличные фонари в целях борьбы с эпидемией скарлатины…»

Габриэль Гарсиа Маркес – Нобелевский лауреат. 1982 г.

Затем Маркес провозгласил манифест о праве латиноамериканцев на достойную жизнь и социальную справедливость. «Один из наших президентов, подобно героям Античности, погиб в своем захваченном дворце, в одиночку сражаясь против целой армии. (Президент Чили Сальвадоре Альенде. – В.Л.) Еще два президента (один из них – военный), стремившиеся обеспечить достойную жизнь своим народам, погибли при невыясненных обстоятельствах в авиакатастрофах. (Президент Панамы Омар Торрихос и перуанский генерал Ойос Рубио, боровшиеся за освобождение своих стран из-под диктата США. – В.Л.)…За это время было пять войн и 17 государственных переворотов, как будто из преисподней возник диктатор, который, прикрываясь именем Бога, совершил первый в современную эпоху геноцид в Латинской Америке. (Чилийский генерал Аугусто Пиночет. – В.Л.) А между тем 20 миллионов латиноамериканских детей умирали, не дожив до двухлетнего возраста. Это больше, чем родилось во всей Западной Европе, начиная с 1970 года…»

Пояснил Маркес и что такое магический реализм и почему только им можно отобразить жизнь Латинской Америки. Истоки его – в «чудовищной действительности», «в повседневной жизни» с бесчисленным количеством смертей, которые происходят ежедневно. Именно эта действительность «подпитывает родник постоянного творчества, исполненного страданиями и красотой, к которому волею судьбы припал стоящий перед вами колумбиец, мятущийся и ностальгирующий. Наша необузданная действительность полна поэтами и нищими, музыкантами и пророками, воинами и негодяями – персонажами самими по себе столь яркими, которые даже не требуют напрягать воображение. Ведь главная сложность для нас заключалась в недостаточности обычных литературных приемов, чтобы нарисовать нашу жизнь в достоверном свете. Именно здесь, друзья, и зарождается наше одиночество… Рассказ о нашей действительности с помощью чужих приемов лишь затрудняет понимание нас другими, ущемляя нашу свободу и усугубляя одиночество».

«Латинская Америка не желает и не должна быть слоном без шахматной доски, – заявил писатель, – ее мечты о независимости и собственном пути развития вполне реалистичны и не противоречат западным нормам… Почему принято считать, что латиноамериканцы с помощью своих собственных методов, соответствующих их особым условиям, не могут также стремиться к социальной справедливости, которую передовые европейцы пытаются воплотить в жизнь в своих странах?.. Нашим ответом на подавление, грабеж и одиночество будет вера в жизнь. Ни потоп, ни чума, ни голод, ни стихийные бедствия и даже длящиеся веками войны не сумели отнять у жизни ее преимущество перед смертью».

В конце речи лауреат сказал несколько слов и о себе: «…Мы лишь игрушки в руках непредсказуемого случая, который, как правило, дает нам лишь одну горькую награду – непонимание и забвение. Наверное, именно поэтому в самых потаенных уголках собственного сознания, где мы обычно храним те главные истины, которые составляют нашу суть, я задавал себе вопрос, что является самым важным в моих произведениях, что могло привлечь такое пристальное внимание столь строгих судей. Без ложной скромности признаюсь, что мне было непросто найти истину, но хочу верить, что она оказалась именно той, которую я бы хотел.

В каждой написанной строке я всегда, с большим или меньшим успехом, пытаюсь призвать застенчивых духов поэзии, а в каждом слове стараюсь засвидетельствовать свое преклонение перед их даром предвидения и постоянной победой над равнодушной властью смерти. Со всей скромностью я воспринимаю только что полученную мной премию как утешительное признание того, что мои усилия были не напрасными».

P.S. «У меня был спор с профессорами литературы на Кубе. Они говорили: «Сто лет одиночества» – необычайная книга, но она не предлагает решения». Для меня это догма. Мои книги описывают ситуации, они не должны предлагать решений», – сказал как-то Маркес. Писатель был верен себе и в Нобелевской речи: она необычайная, описывает не только латиноамериканский, но и весь мир и каждому из нас предлагает самому решить, кто есть человек и как каждому из нас выживать не столько в природе, сколько в человеческом обществе.