Текст книги "Тени, которые отбрасывают свет (СИ)"

Автор книги: Виктория Лейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 18 страниц)

Итак, они отправились на Фиджи.

Двадцать два часа и сорок минут в воздухе дались ему относительно легко, во всяком случае, легче, чем он поначалу опасался.

Тихоокеанский курорт встретил их мягкой погодой – в начале сентября температура здесь редко поднималась выше тридцати градусов. Из аэропорта Сувы, на четырехместном самолете с пилотом-фиджийцем, они отправились на остров Моала.

– Здесь почти нет отелей, – пояснила Деми, когда они тряслись в угрожающе старом самолете над водной гладью. – Соответственно, мало людей. – Она посмотрела на него и улыбнулась. – Все, как ты любишь.

Шерлок еще так и не определился – нравится ему тут, или нет. Бирюзово-синий океан и выступающие на отмелях коралловые рифы смотрелись эффектно, но уж слишком непривычно для привыкшего к городским джунглям Шерлока.

Белый песок и изумрудные листья пальм навевали ассоциации с «Голубой Лагуной», которую так любила Молли, но Шерлок оценил эту красоту с присущим ему скептицизмом. И все же ради Дамианы сделал вид, что всем доволен. Впрочем, она быстро раскусила его.

– Еще рано делать выводы, мистер Холмс.

Она помахала на прощание пилоту.

Фиджиец высадил их недалеко от пляжа – взлетная полоса находилась всего в нескольких метрах от него.

…Об уединении Дамиана позаботилась на славу. Арендованное бунгало стояло на отшибе, и вокруг не было ни одной живой души. Только пальмы, песок и прозрачный, как кристалл океан.

– И что мы будем здесь делать? – Шерлок бросил чемоданы на выцветшую жесткую циновку и огляделся.

В бунгало отсутствовали стекла – окна закрывали лишь тонкие, полупрозрачные занавеси, а входная дверь была сделана из ротанга и пальмовых ветвей. Сейчас они были распахнуты настежь, открывая взору безлюдный пляж.

– Пить местное вино, купаться голышом и заниматься любовью, – Дамиана упала на кровать и счастливо раскинула руки. – Ну, или, можешь раскрыть какое-нибудь преступление. Например, кто и зачем выкрутил лампочку вот из этого торшера.

Впервые за последние три месяца Шерлок видел ее по-настоящему счастливой. Пожалуй, только ради этого стоило приехать сюда.

– Мне нет никакого дела до этой чертовой лампочки, – он подошел к кровати и навис над Дамианой.

Она улыбнулась, сцепила руки у него на шее и притянула к себе.

…Наверное, сейчас он впервые ощутил вкус жизни. Понял, как много было безвозвратно упущено и некоторые вещи уже не исправить, но еще можно взять то, что осталось. Деми показала ему иной мир – мир, который до этого был ему чужд и неинтересен. Шерлоку всегда казалось, что он живет полной жизнью, умеет отделать важное от ненужного, отсекать все лишнее, мешающее сконцентрироваться на главном… Только теперь он понял, что все это время отталкивал от себя главное. Он скептически фыркал, наблюдая за Джоном и Мэри; за тем, как Молли строит отношения и не упускал случая подколоть Майкрофта, когда понял, что братец не равнодушен к Антее, хоть и скрывает это. Но все они были правы. Тысячу раз правы, мать их.

…На две с половиной недели бунгало стало их домом. Другие отдыхающие почти не совались на эту часть пляжа, и за все время Шерлок всего пару-тройку раз видел прогуливающихся вдалеке туристов. Это создавало иллюзию необитаемого острова.

Вот только погода, к сожалению, подкачала. Вопреки прогнозам, на четвертый день зарядили дожди, а небо заволокло низкими серыми тучами.

– Хочешь схватить тропическую лихорадку? – спросил он, наблюдая, как Дамиана снимает белую пляжную тунику.

В ответ она усмехнулась, игриво отпила вина прямо из горла бутылки и вышла под ливень. Потоки воды тотчас обрушились на нее, а Деми только рассмеялась и раскинула руки. Она стояла под дождем, полностью обнаженная, а за ее спиной бушевал океан. И, черт возьми, как прекрасна она была на фоне дикой, необузданной стихии.

Шерлок сидел в кресле, смотрел на нее, как завороженный и, даже если бы хотел, не мог отвести взгляд. Но он и не хотел.

Через пару минут Дамиана вернулась под крышу бунгало, вымокшая до нитки. Ее тело блестело, с волос стекала вода, а взгляд горел. Кошачьей походкой, она подобралась к креслу, где сидел Шерлок и устроилась у него на коленях.

– Может, хоть двери закроем? – спросил он без особой надежды на успех.

– К черту их, – Дамиана жарко поцеловала его.

Она ловко расправилась с пуговицами, а еще через минуту стащила с него пляжные шорты. Ее кожа все еще была мокрой, спутанные отяжелевшие волосы падали на грудь, и Шерлок откинул ей их за спину. Она пахла дождем и солью.

В тот день, занимаясь с ней любовью, он как никогда остро чувствовал настоящее. Сжимал скользкие от дождя бедра, пока Дамиана ритмично двигала ими; ее хриплое дыхание тонуло в завывании ветра и шуме океана, потемневшего и пенившегося белыми бурунами. Где-то вдали послышался сердитый раскат грома.

Ночью она долго не могла уснуть. Шторм прекратился, ветер стих, и остров застыл в безмолвии. Шерлок мирно спал, и Деми лежала неподвижно, боясь ненароком разбудить его. Дыхание его было спокойным, размеренным, а лицо умиротворенным. Если отбросить дурные мысли, можно представить, что все хорошо и впереди у них целая жизнь. Но Деми не могла. Тьма стояла за спиной, наступала на пятки и дышала над ухом мертвым холодком. Ее нельзя было отогнать, невозможно скрыться. Рано или поздно она настигнет их.

Дамиана встала с кровати, накинула рубашку Шерлока, и села на пороге бунгало. Чернильно-синее небо, с россыпью алмазных звезд раскинулось над островом. Тихонько шуршали волны, набегали на песок и уходили обратно, оставляя после себя узорное кружево пены.

Деми не хотела плакать, она обещала себе и Шерлоку быть сильной, но слезы все равно текли по щекам, раздражая обветренную кожу.

– Все идет так, как и должно.

Деми вздрогнула и обернулась. Позади нее стоял Шерлок. Погруженная в свои размышления, она не услышала, как он встал.

– Знаю, – она вытерла лицо рукавом рубашки и подвинулась, освобождая ему место, – но это так тяжело.

Шерлок сел рядом и прижал ее к себе.

– Ну-ка, скажи мне, зачем мы сюда приехали? – он коснулся губами ее шеи. – Ты сама это говорила.

– Пить вино, купаться голышом и заниматься любовью, – Дамиана всхлипнула, но нашла силы улыбнуться.

– Вот именно. И уж точно не плакать. Иди-ка сюда, – Шерлок поцеловал ее в растрепанную макушку.

Она уткнулась ему в шею. Вот же он, совсем рядом. Живой, теплый. Дамиана слышала, как бьется его сердце, чувствовала руку на плече. Неужели, ничего этого скоро не будет? Она прильнула к нему и сжала так крепко, что заболели пальцы. Теперь Деми понимала, что чувствуешь, когда любимый человек смертельно болен. Кажется, его вырывают из твоих рук, тянут с другой стороны, а ты можешь только наблюдать.

– Рядом с тобой, я чувствую, что живу, – призналась она.

Дамиана не видела его лица, но могла поклясться, что Шерлок улыбнулся.

– Вот видишь, – он покрепче прижал ее к себе. – Значит, все это было не зря.

Комментарий к Глава 33

группа в контакте – https://vk.com/lena_habenskaya

========== Глава 34 ==========

Через неделю после их возвращения Шерлоку стало хуже. Это случилось внезапно, и первое время ничто не предвещало беды. Деми подумала даже, что он идет на поправку – энергия била из Шерлока ключом, он собирался взяться за очередное дело, а потом…

Дамиана проснулась рано утром, услышав знакомый кашель. Вышла в гостиную и увидела Шерлока.

– Еще очень рано, – он быстро скомкал запачканную кровью бумажную салфетку. – Иди спать.

Но Деми, конечно, и не подумала вернуться.

– Давно это началось? – она села на диван рядом с ним.

– Пару дней назад, – нехотя ответил Шерлок.

Он хотел встать, но Деми остановила его.

– Почему ты не рассказал мне?

Шерлок повернулся и посмотрел ей в глаза.

– А что бы ты могла изменить?

В тот же день она заставила его поехать в больницу. Доктор Латимер только руками развел – он с самого начала предсказал такой исход, и теперь мог констатировать лишь то, что болезнь перешла в терминальную стадию.

– Подпишите вот здесь, – Латимер положил перед Шерлоком бумагу с печатью. – Я так понимаю, от хосписа вы отказываетесь.

– У меня другие планы, – Холмс, не глядя, расписался и вернул документ Латимеру.

Сколько бы Деми себе ни внушала, что рано или поздно так случится, готовой к подобному быть нельзя. Она не плакала, не пыталась жалеть Шерлока, зная, как он не выносит это – нужно быть сильной.

Еще будучи сотрудником МИ-6, Деми, по просьбе Майкрофта работала с молодым агентом, у которого обнаружили неоперабельную опухоль мозга. Парню едва исполнилось тридцать, у него была красавица-невеста и грандиозные планы на будущее. Но болезнь перечеркнула все.

Дамиана помнила, с какой стойкостью Джереми воспринял новость о скорой смерти, но она помнила и то, как ему было страшно, хоть он и не показывал этого. Да, она умела работать с умирающими, вот только сейчас, когда это с коснулось ее, опыт и знания оказались бессильны.

Глядя на Шерлока, она чувствовала собственное бессилие, и от осознания неспособности изменить что-либо, хотелось выть в голос.

Когда они вышли из больницы, Шерлок неожиданно предложил ей немного прогуляться.

– Посидим где-нибудь, выпьем кофе.

…За панорамной стеной кипела жизнь. Город спешил, двигался в своем ритме, и земля продолжала вращаться. Ничего не изменилось, и не изменится, когда он уйдет. Шерлок вдруг представил, что уже мертв – Деми сидит за столиком в одиночестве, смотрит в окно, думает о своем… Идут по делам прохожие, огонь светофора меняется с красного на зеленый, мужчина в дорогом костюме «ловит» такси, туристка фотографируется рядом с красной телефонной будкой…

Прежде Шерлок редко задумывался о смерти, но в тот миг осознал вечную и жестокую в своей простоте истину: история продолжается, даже если тебя в ней уже нет. Это казалось жутко несправедливым, но он всегда был эгоистом.

***

Сложнее всего было рассказать Джону. В течение трех последующих дней Шерлок не мог решить, как именно лучше это сделать, но, в конце концов, Деми сама позвонила Ватсону. Трубку взяла Мэри.

– Я тебя поняла. Мы приедем вечером, – севшим голосом сказала она, – и все обсудим.

Дамиана положила телефон на стол и развернулась к Шерлоку. Он смотрел в окно, и вздрогнул, когда она коснулась его плеча.

– Ты устал?

– Нет, – Шерлок помотал головой, наблюдая за улицей, хотя там ничего особенного не происходило. – Налей мне выпить.

– Тебе нельзя.

Он знал, что она так скажет. Шерлок повернулся к ней.

– Ради Бога, перестань. Мне уже все можно.

Дамиана не стала возражать, но всем своим видом показала, что недовольна. Глядя на то, как она открывает бутылку и наливает виски в стакан, Шерлок почувствовал угрызения совести. Ему было обидно и страшно, но и ей не легче. И она уж точно ни в чем не виновата.

– Ладно, не надо. Давай дождемся Джона и Мэри.

Он вдруг испытал желание обнять ее покрепче, но не решился. Сантименты плохо на него влияли, и если он даст слабину, то не факт, что сможет закончить все, как надо.

…Разговор получился не из легких. Даже не так – он был самый тяжелый на его памяти. Но следовало отдать должное другу – Джон выслушал его с истинно воинской выдержкой и без лишних эмоций. Шерлок понимал, что друг понял все гораздо раньше – врач ведь, черт возьми.

– Я принес кое-какие лекарства, – хрипло сказал Джон, когда Шерлок закончил, – от них станет полегче. Деми, ты умеешь делать капельницы?

Она кивнула:

– Да, приходилось, бывало.

– Хорошо.

Шерлок знал его лучше, чем кто-либо другой, и видел, в каком состоянии находился Джон. Сжатые кулаки, подрагивающие желваки и глубокую складку между бровей. Нужно было что-то сделать, но Шерлок не знал, что.

– Мне жаль, что из-за меня вам всем пришлось пройти через это, – он устало опустился в кресло. – Но я счастлив, что вы здесь. Один я бы не справился.

Мэри не выдержала и заплакала.

***

Деми теперь почти забросила студию, поручив дела Флосси. Шерлоку это не нравилось, он не хотел, чтобы она жертвовала работой и превратила себя в сиделку. В целом его состояние еще позволяло обходиться без посторонней помощи.

– Завтра поезжай в студию, – сказал он, когда они вернулись с очередной короткой прогулки.

Начало сентября выдалось сухим и теплым, и Шерлок с удовольствием проводил бы вне дома больше времени, но хватало его максимум на час. Потом начинала кружиться голова, трястись руки или еще хуже – подкашиваться ноги.

– Капельницу сам себе поставишь? – Деми бросила сумку на пол и села в кресло. – Иди, ложись, отдохни.

– Позвоню Джону, – он сделал вид, что не услышал последнюю фразу. – Ты скоро растеряешь всех учеников и обанкротишься.

Деми подошла к нему и забралась на колени. Положила руки на плечи и серьезно посмотрела в глаза.

– Я хочу проводить время с тобой, – она откинула с его лба прядь волос.

«Пока ты еще здесь». Дамиана, конечно, не сказала это вслух, но это читалось в ее глазах. Она уже не плакала, не пыталась отучить его от вредных привычек и даже умудрялась выглядеть веселой. Шерлок был ей благодарен. Жаль только, что встретились они так поздно.

– Хорошо, – он уткнулся ей в шею, с наслаждением касаясь губами теплой и гладкой кожи. – Но хотя бы завтра узнай, как там дела.

Деми уехала следующим утром, а Шерлок, как и обещал, позвал Джона. Не столько ради проклятой капельницы (от нее все равно было немного толку), а просто, чтобы поговорить.

– Сегодня тебе явно лучше, – Джон сказал это неестественно бодрым голосом. – Я же говорил, что от лекарств полегчает, а ты не верил.

Шерлок стоял, развернувшись к окну, тщетно пытаясь унять дрожь в руках и выровнять дыхание. Он позвонил Ватсону, потому что не мог говорить об этом с Деми, но боялся начать.

– Мне страшно, Джон.

Вслух прозвучало не так ужасно, как в его голове. Шерлок по-прежнему глядел в окно, не решаясь повернуться и посмотреть другу в глаза.

– Я знаю.

Джон, конечно, был достаточно умен, чтобы не говорить идиотских фраз типа «все будет хорошо», «ты поправишься» и так далее. С кем-то другим, может, и прокатило бы, но точно не с Шерлоком.

– Что я могу для тебя сделать?

Шерлок, наконец, повернулся и медленно направился к креслу. Он просто хотел сесть, когда увидел кипу бумаг на столе. Они лежали здесь уже дней десять вместе с двумя пустыми чашками и сломанными электронными часами. Бесполезная уродливая куча хлама. Шерлока охватила ярость.

– Это несправедливо!

Он швырнул стол, и все, что лежало на поверхности, полетело на пол. Раздался грохот и звон битой керамики.

– Я не хочу умирать! – Шерлок пнул упавший стол и даже не обратил внимания на боль. – Не хочу!

Он осел на ковер и схватился за голову.

– Я тоже не хочу, чтобы ты умирал, – первый раз Джон заговорил об этом напрямую. До этого он всячески избегал слова «смерть». – Потому что, это, черт возьми, противоречит всему.

Джон сел рядом и неуклюже обнял его.

– Ты же Шерлок. Шерлок Холмс. И не можешь умереть. Кто угодно, но только не ты.

На лестнице раздались шаги. Миссис Хадсон, конечно же, услышала грохот и теперь наверняка спешила наверх. Она тоже уже была в курсе всего.

К счастью, ей хватило рассудительности не вмешиваться и, заглянув в гостиную, она бесшумно вернулась к себе.

– Давай сегодня без лекарств, – Шерлок вымученно встал, поддерживаемый Джоном. – Я хочу выпить.

***

После того, как он устроил погром в гостиной, ему стало легче. Словно таким образом он перешел невидимый рубеж между отрицанием и принятием. Все идет своим чередом, и не в его силах это изменить. Было поздно сожалеть, поздно возвращаться назад, чтобы все правильно начать, но можно устремиться вперед и правильно все закончить.

Единственное, что теперь вызывало у Шерлока непонимание – почему Дамиана все еще с ним. Он говорил ей, что она не обязана быть здесь и ничего ему не должна, предлагал даже уйти, хоть в глубине души боялся, что именно так она и сделает. Но Деми, конечно же, не ушла.

Спустя еще десять дней Шерлок уже почти не выходил из дома, только если Дамиана настаивала. Она садилась за руль и колесила по улицам, пока не приглянется симпатичный переулок, уютное кафе или просто красивый уголок.

Один раз они даже поехали в Гастингс, но не к родителям Деми, а несколькими километрами дальше, к белым скалам. У подножия набегали на гальку волны, шумел в ушах ветер, и не было ни души на несколько миль вокруг.

Вот она – настоящая жизнь. Счастье и красота в мелочах: шелесте травы под ногами, соленом ветре и переливах заходящего солнца на поверхности воды. Счастье в стакане кофе из термоса, согревающим обветренные руки.

Болезнь обратила его внимание на то, что он прежде пропускал мимо. Не замечал запаха пыли и нагретого дерева в гостиной, не думал о том, как приятно, когда солнечный свет проходит через стекло и греет кожу. Захламленная квартира стала дорога ему, как никогда раньше. И так обидно было с ней расставаться. Не будет больше его продавленного кресла, старого ковра, который Деми все порывалась заменить на новый, но Шерлок не разрешал.

– Когда меня не будет, делай с ним, что хочешь, а до тех пор оставь.

***

Хуже, чем умирать от болезни – видеть, как умирает тот, кто тебе дорог, кто стал твоим миром. Смыслом всего. Шерлок открыл Дамиане иную сторону жизни, научил видеть в мир в другом свете – оставлять только то, что имеет значение, отсекая все лишнее. Научил быть сильной.

И она старалась быть такой. Выносить невыносимое. Брать себя в руки, когда разваливаешься на куски.

Шерлок почти все время спал – это был побочный эффект лекарств. Они снимали боль и частично притупляли кашель, но взамен отбирали силы.

– Знаешь, у меня теперь такие яркие сны, – он устроился поудобнее, – даже под наркотой таких не видел.

– И что тебе снится? – Деми легла рядом и нырнула к нему под руку.

– Ты. Джон. Иногда Мориарти. А иногда, будто я распутываю очередное дело. Или старые дела. Но все такое настоящее: я их будто физически ощущаю. Бывает, даже просыпаться не хочется, – признался он.

– Не говори так, – сощурилась Деми. – Не смей.

Каждую чертову ночь она подолгу ворочалась с боку на бок; просыпалась, садилась и напряженно вслушивалась – дышит ли он. Один раз она открыла глаза, и ей почудилось, что вокруг тишина. Оцепенев на секунду, Дамиана наклонилась к нему, и липкий ужас отпустил – Шерлок дышал, только очень тихо. В ту ночь до утра Деми так и не уснула. Несколько раз вставала, шлепала на кухню, пила ледяную воду из-под крана и на цыпочках возвращалась в спальню. И слушала, слушала, слушала…

Больше всего она боялась, что однажды проснется в тишине.

…Однажды он резко вскочил среди ночи и шумно выдохнул.

– Я тону.

Он ошалело глядел в темноту и весь дрожал.

– Ты не тонешь, – Деми обняла его. – Мы дома. Все хорошо.

Она ласково уложила его обратно.

– Я с тобой. Я не дам тебе утонуть. Спи. – Деми крепко обняла его.

…Ее не тяготила забота о нем. Деми была готова ухаживать за Шерлоком еще хоть десять, двадцать, тридцать лет – только бы он жил.

Как-то раз, выходя из кухни, он споткнулся о складку ковра в гостиной. Упал, разлил кофе. Деми вскочила с дивана и помогла ему встать, хоть Шерлок и сопротивлялся, говоря, что сам в состоянии подняться. Она видела, как угнетает его забота – для того, кто всю жизнь рассчитывал только на себя, это было унизительно.

– Ты никогда не станешь для меня обузой, – говорила Деми, намыливая ему спину, пока он сидел в ванне. – И не смей даже думать, что меня это напрягает.

…Несколько раз приходил Майкрофт. Дамиана не знала, о чем они говорили – в такие моменты она оставляла их наедине.

– Вам нужно чаще бывать на воздухе, – посоветовал он, когда они пили кофе в гостиной.

Майкрофт выглядел как и всегда – безупречный, бесстрастный и несгибаемый, как скала. И все же в нем будто трещина появилась.

– Я думаю, нам нужно кое-что обсудить, – вмешался Шерлок. – Считайте это моим последним желанием.

Он так спокойно и по-деловому рассуждал о собственных похоронах, точно планировал вечеринку.

– Чем меньше народа, тем лучше. Плакать, так уж и быть разрешаю, но головой о гроб не биться и в могилу не прыгать. Впрочем, для тебя, – он посмотрел на брата, – могу сделать исключение. Еще никаких громких слов. И, ради Бога, не давайте Джону толкать речь. Он хреновый оратор и если начнет говорить, это будет катастрофа. А потом отправляйтесь в паб и хорошенько напейтесь. Я выписал чек на триста фунтов, пропейте их все. Серьезно, пьянка за мой счет.

Деми слушала его и улыбалась сквозь слезы.

– Организацию беру на себя, – она шмыгнула носом.

Неужели, это конец, и они вот так сидят в гостиной и, попивая чай, обсуждают похороны? Какая-то часть Деми еще верила, что Шерлок припас в рукаве последний козырь, и все это часть хитро продуманной гнусной игры. Потом она бы, конечно, от души врезала ему, собрала вещи и уехала. Злилась бы очень долго, не меньше месяца уж точно, но все равно простила бы. Возможно, даже первая позвонила бы ему.

Пожалуйста, Шерлок, пожалуйста – прекрати это!

Скажи, что все не «взаправду», разозли меня, заставь ненавидеть тебя.

Я назову тебя психом, ударю, наговорю гадостей, но ты же знаешь, что я не злопамятна.

Скажи, что лгал все это время, умоляю, скажи.

Иногда я жалею, что мы вообще встретились.

Кажется, лучше бы я никогда не знала тебя, не сидела бы здесь сейчас, обсуждая, какое пиво мы будем пить после твоих похорон.

Это жестоко и несправедливо.

Ты не можешь умереть. Не можешь, черт тебя подери.

***

Еще через пару дней заглянул Уильям.

– Выглядишь лучше, чем я думал, – пошутил он.

– Ты тоже, – ответил Шерлок. – Видно, мой братец тебя щадит.

Холлоуэй просидел у них без малого полдня. Даже умудрился вытащить Шерлока на улицу, хоть тот и сопротивлялся. Правда, потом признал, что чувствует себя лучше.

– Я вот что думаю, – сказал он задумчиво, – может, в паб сходим. – Шерлок посмотрел на Деми. – Ну, тот самый, где в первый раз собирались.

– «Орел»? – уточнила она. – Так себе идея, если честно.

В итоге они все-таки туда поехали. Едва Деми переступила порог, как у нее защемило сердце. Теплый вечер, сентябрь. Она будто вернулась на год назад, когда все только начиналось. Можно ли было предположить, куда приведут их дороги, волей судьбы встретившиеся на развилке, чтобы слиться в единый путь? Вот бы достать из кармана маховик и отмотать время назад. Снова и снова переживать этот год, и пусть время для них застынет.

Они сидели недолго, чуть больше часа, выпили по кружке пива и разъехались.

– Рад был повидаться, псих, – Уильям похлопал его по плечу. – Может, забегу на следующей неделе.

Он сел в такси и уехал.

Домой они вернулись к вечеру. Шерлок, казалось, повеселел, хоть и выглядел уставшим. Плюхнулся в кресло и попросил заварить ему кофе.

– Что я слышу? – рассмеялась Деми. – Мистер Холмс просит, чтобы за ним поухаживали?

– Две ложки сахара и с корицей. И открой свежую пачку.

– А вот это уже наглость, – Деми села к нему на колени. – Похоже, я вконец тебя разбаловала.

Шерлок положил руки ей на талию и притянул к себе.

– Посиди со мной немного. А кофе подождет.

Он так редко проявлял нежность, что Деми просто не могла на него злиться. Она притиснулась ближе и уткнулась лицом в его макушку.

– Я люблю тебя.

Деми показалось, она ослышалась.

– Что ты сейчас сказал? – она отстранилась и посмотрела ему в глаза.

– Я люблю тебя, – просто повторил Шерлок. – Можешь ничего не отвечать.

Деми взяла его лицо.

– Нет. Я отвечу. – Она прислонилась лбом к его лбу. – Я тоже люблю тебя, Шерлок Холмс.

Вот же он, здесь, совсем рядом. Она чувствует его на руки на своей спине, его дыхание на шее. Видит его глаза. Ощущает тепло его тела. Он говорит с ней, смотрит в лицо и улыбается. И, как может все закончится, если оно только началось?

– Ладно, пойду, сделаю твой кофе.

Деми слезла с его колен и прошла на кухню.

На разделочном столе как всегда царил образцовый хаос. Посуда стояла вперемешку с пробирками, упаковками от кофе и чеками из супермаркета за углом. Шерлок не разрешал ей убирать все это, а Деми не возражала. Когда все лежало на местах, он чувствовал себя некомфортно, а наведение порядка расценивал как вмешательство в личное пространство.

– Возмущайся сколько хочешь, но завтра я все это уберу, – беззлобно ворчала Деми, пытаясь освободить несколько дюймов, чтобы было куда поставить чашку.

Три дня назад кофемашина приказала долго жить, и теперь приходилось пользоваться туркой.

– Никогда не умела варить его на плите, – Деми прибавила огонь и теперь следила, чтобы кофе не закипел. – Черт, куда ты засунул корицу?

Она принялась открывать верхние ящики один за другим, и в последнем нашла, что искала. Выключила огонь, перелила кофе в чашку и насыпала сахар.

– Умм… Обалденно, – Деми осторожно глотнула и улыбнулась, – я делаю успехи. Слышишь, Шерлок?

Она повернулась и увидела, что он спит.

– Ладно, выпью его сама.

Деми вернулась в гостиную и поставила кофе на столик. Затем подошла к Шерлоку и мягко коснулась его плеча.

– Идем в спальню.

Он не отреагировал.

– Шерлок?.. – Деми присела на корточки. – Шерлок, проснись!

Она чуть сильнее потрясла его.

– Шерлок!

В первую секунду Деми растерялась. Почему он не отвечает? Ее бросило в холод.

– Шерлок! Шерлок! Проснись, пожалуйста! – закричала она. Голос у нее дрожал.

Деми схватила его за руку и вздрогнула. Ладонь была холодной. Еще не сознавая до конца, она не теряла надежды его разбудить: трясла за плечи и даже ударила по щеке, но он лишь завалился на бок.

– Шерлок…

Она осела на пол, не отпуская его руку, оцепенев в тупой растерянности.

Это все не по-настоящему.

Нет.

Окружающий мир погрузился в вакуум.

Исчезли звуки, запахи, и Вселенная сузилась до истертого кресла и неподвижных пальцев в ее ладони.

– Пожалуйста, открой глаза… – повторяла Деми и гладила холодную руку. – Шерлок…

Он уже не слышит ее. Несколько минут назад она говорила с ним, сидела у него на коленях, и Шерлок сказал, что любит ее. Деми ущипнула себя за руку. Боль немного отрезвила.

На коже остались следы ногтей.

Это не сон.

Его больше нет.

Зазвонил телефон.

Она как в тумане, на коленях доползла до столика.

Джон.

Со странным спокойствием Деми нажала «Ответить».

– Джон, – она не узнала собственный голос. – Шерлок умер.

Комментарий к Глава 34

Саундтрек: Michael Nyman “The heart asks pleasure first”

группа в контакте – https://vk.com/lena_habenskaya

========== Глава 35 ==========

То, что было потом, отпечаталось в ее памяти мутными всполохами, обрывками: прибежала миссис Хадсон, схватилась за сердце, разрыдалась… Дамиана подошла к окну и выглянула на улицу. Происходящее напоминало дурацкий фильм, вот только у нее не было пульта, чтобы выключить его или хотя бы нажать на паузу.

Шерлок мертв. Как же так? Деми ущипнула себя чуть ниже локтя и разглядывала вмятину от ногтей – она сделала это так сильно, что содрала кожу. Было больно, но ее не покидало ощущение, что все это происходит не с ней.

Миссис Хадсон плакала, и Дамиана едва сдержалась, чтобы не закричать на нее. Хотелось заткнуть уши и выбежать из комнаты, выскочить на улицу и бежать, бежать, бежать… А еще лучше запереться в спальне, свернуться калачиком и заснуть. Быть, может, когда она откроет глаза, все исчезнет. Деми зажмурилась, но когда разомкнула веки, ничего не изменилось – Шерлок все так же сидел в кресле, безвольно уронив голову. Она подошла и зачем-то еще раз коснулась его руки. Та стала еще холоднее.

Первыми приехали Джон и Мэри, через несколько минут после них Майкрофт, а еще чуть позже Уильям. Следом за ним Лэстрейд и Молли, и вообще непонятно с какого перепугу, Донован.

Деми заваривала им чай, успокаивала рыдающую Молли, но сама не чувствовала ничего. Она бы хотела заплакать, упасть, рвать на себе волосы, но не могла. Эмоции ушли, оставив место серой пустоте. Вокруг не было ничего.

Примерно через полчаса ее прорвало. Деми упала на колени рядом с креслом, вцепилась в руку Шерлока и громко зарыдала. Донован налила ей виски.

Потом она снова успокоилась, сидела на диване рядом с Мэри и Уильямом, они обсуждали похороны.

Майкрофт подошел к окну и закурил. Казалось, никто, даже он, не знал, что теперь делать. Деми поднялась с дивана и пересела в кресло Джона.

Вместо Майкрофта у окна теперь стояла Молли.

Миссис Хадсон принесла всем кофе с бренди.

Они все бестолково перемещались по гостиной, молча менялись местами – растерянные и заторможенные.

Дамиана наблюдала за этими передвижениями и сменой позиций, пытаясь осознать случившееся, но выходило плохо. Реальность была липкой и вязкой, как болото, Деми все глубже погружалась в ее пучину, но не могла и не хотела сопротивляться.

Джон хрипло сказал, что надо перенести Шерлока на кровать, и Уильям вызвался ему помочь.

– Оставьте меня с ним ненадолго, пожалуйста, – попросила Деми.

Джон кивнул и закрыл дверь с обратной стороны. Деми услышала, как он заплакал.

Смерть, как правило, меняет человека, но, глядя на Шерлока, Деми казалось, будто он спит. Возможно, все дело в торшере, мягкий свет которого смягчал черты – она не задумывалась.

– Ты все-таки ушел, – тихо сказала она, сжимая его пальцы. – Это очень жестоко с твоей стороны, Шерлок.

Деми посмотрела на него. Он здесь, но все слова улетают в пустоту. Это его руки и его лицо, но его самого там уже нет. Три часа назад она сидела у него на коленях, и Шерлок сказал, что любит ее. А теперь он лежит здесь, холодный и неподвижный.

Деми наклонилась и поцеловала его в губы.

Ее по-прежнему окружал туман.

***

В том же тумане прошли похороны и целый месяц после них – самый пустой в ее жизни. Вернувшись с кладбища, она плюхнулась на диван, откупорила бутылку вина и выпила ее за сорок минут. Проснулась уже следующим утром, на том же диване, а рядом поскуливал голодный Майло.

Деми без остатка погрузилась в работу: уходила ранним утром и возвращалась затемно, взяла несколько индивидуальных учеников, и студия теперь работала шесть дней в неделю.

Наверное, это было эгоистично с ее стороны, но за это время она не виделась ни с Джоном, ни с Мэри, просто не могла заставить себя. Они тоже не настаивали на встрече.

На людях Деми улыбалась, держалась бодрячком, но, переступая порог дома, давала волю тому, что точило изнутри. Первый раз она смогла заплакать только через неделю после похорон, но это сработало как спусковой крючок, и затем ей стало немного легче.

Деми знала – нужно время, и она должна возвращаться к жизни, но каждый день, ложась спать, по несколько часов перебирала в памяти весь последний год. В ее воображении Шерлок по-прежнему был здесь. Она представляла, что он лежит рядом, обнимает ее со спины, а когда возвращалась из студии, видела его сидящим на диване и распутывающим очередное дело. Это не было галлюцинациями: Деми разделяла фантазии и реальность, но отчаянно не хотела расставаться с иллюзиями.