Текст книги "Эффи Стенхоуп (СИ)"

Автор книги: Виктория Лейтон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

…На пороге стояла Эффи. Одна.

– Могу я войти?

– Что ты здесь делаешь? – Оливер посторонился, впуская её в дом.

Эффи вздрогнула, увидев, собравшихся на кухне мужчин, и нимало удивилась, заметив среди них Джайлса.

– Так вот, значит, где вы так часто пропадаете, господин Веспер, – задумчиво сказала она. – Что ж… Так даже лучше. Теперь у меня есть возможность познакомиться со всеми вами.

В её лице появились доселе незнакомые О’Брайену решимость и хладнокровие. Не говоря ни слова, Эффи прошла в кухню и, не спрашивая разрешения, заняла свободный табурет, где минутой ранее сидел Оливер.

–Хотите чаю? – спросила подошедшая Сара.

– Буду благодарна. Там, знаете ли, очень холодно. Итак… – она окинула взглядом сидящих за столом мужчин, – добрый вечер, джентльмены.

– И вам добрый вечер, миледи, – первым заговорил Финниган. – Вы, верно, хотели повидать вашего… друга?

Эффи сверкнула глазами, явно задетая этим замечанием, но в ссору ввязываться не стала.

– Вот, – она достала из ридикюля бархатный мешочек и поставила на стол. Внутри тихо звякнули монеты.

– Что это? – спросил Гленн.

– Вы производите впечатление человека неглупого, – ехидно заметила Эффи. – Мистер…

– Финниган, – представился он. – Зачем вы принесли эти деньги?

– Я хочу помочь, – ответила Эффи, – но прежде, – она резко перехватила руку МакТаннера, потянувшегося к кисету, – прежде, вы должны пообещать мне, что ни одна гинея из отсюда не пойдёт на закупку оружия. Эти деньги на помощь людям.

Оливер смотрел на неё и не узнавал. Куда исчезла та боязливая девочка, смотрящая на мир широко раскрытыми и удивлёнными глазами? Сейчас он видел перед собой исполненную решимости молодую женщину, твёрдо знающую, что и зачем она делает.

– Вы понимаете, что это значит? – серьёзно спросил Гленн.

– Более чем, – ответила Эффи. – Я помогаю тем, кто находится вне закона, но знаю и то, чем эти законы оборачиваются для тех, кто живёт на моей земле.

– В таком случае вы тоже будете вне закона.

– Всё верно, – спокойно согласилась она. – И я знаю, чем это грозит. Но таково моё решение.

Финниган открыл кисет и пересчитал деньги.

– Здесь больше, чем мы могли ожидать… – впервые на своей памяти Оливер видел его удивлённым.

– Это деньги твоего мужа?

– Это мои деньги. – Жёстко ответила Эффи. – Я бы не стала впутывать сюда Томаса, если ты об этом.

– Прости, – Оливер подошёл к ней и сел рядом. – Ты не должна этого делать, Эффи. Это опасно. Очень опасно.

Она посмотрела на него и улыбнулась:

– Ты сделал свой выбор, а я сделала свой.

– Нет, – ответил он жёстко. – Забери их. Едва ли ты понимаешь, чем это грозит. Я не позволю, чтобы ты оказалась втянутой в эту игру.

Он хотел взять её за руку, но Эффи резко отошла.

– Не говори мне, что я должна делать, а что нет, – она предостерегающе сощурилась. – Я не хуже тебя знаю, какими последствиями это может обернуться. И всё же я здесь, как видишь.

– Не вижу смысла продолжать этот разговор, – в тон ей ответил Оливер. – Бери деньги и возвращайся домой.

– Ну, знаешь что, Оливер О’Брайен? Никогда не смей… – договорить Эффи не успела.

– Хватит! – рявкнул Финниган и посмотрел на неё, – мы благодарны вам за ваш вклад в наше Дело, леди Клиффорд. И мы возьмём эти деньги.

– Благодарю, мистер Финниган, – кивнула она и, отведя Оливеру в сторонку, гневно зашипела, – никогда, слышишь меня, никогда больше не разговаривай со мной в таком тоне.

– Я не хотел тебя обидеть, – его взгляд смягчился, – но я переживаю за тебя.

– Как и я за тебя, – Эффи коротко улыбнулась и мимолётно коснулась его руки. – Мне пора. Нужно вернуться, пока мерзкий дворецкий что-нибудь не заподозрил.

***

– У тебя что-то случилось?

Эффи ещё не встречала людей, что могли так пронзительно смотреть в глаза, как это делала Грейс. Соврать ей было невозможно, да она и не хотела этого – слишком устала от лжи и интриг, в последнее время ставших неотъемлемой частью её жизни.

– Я так ждала момента, когда, наконец, уеду из Англии, – призналась Эффи, – но всё оказалось не так, как в моём воображении. Я выдумала красивую сказку и так стремилась поверить в неё… А на деле только обманывала саму себя.

Это было правдой. Не открыв всей истины, Эффи, тем не менее, поделилась с Грейс тем, что так тяготило её душу. Пусть и немного, но стало полегче. Она была единственной, с кем Эффи могла говорить откровенно.

– Ты любила другого, когда выходила замуж? – Грейс спросила об этом без капли осуждения.

– Нет, – Эффи покачала головой. – Я стараюсь быть ему хорошей женой, но ничего не выходит. И ещё больнее от того, что Томас не заслуживает такого отношения.

– Ну, уж кого-кого, а тебя сложно упрекнуть, – усмехнулась Грейс. – Разве что эта история с арестом арендатора, но, скажу тебе по правде, – она доверительно наклонилась к племяннице, – на твоём месте я бы тоже не осталась в стороне. Иногда мне кажется, что местные власти окончательно потеряли совесть. Но у тебя есть преимущество.

– И какое же?

– Томас любит тебя. И в отличие от некоторых, он далеко не самый плохой вариант. Вот скажи мне, много ли ты знаешь мужчин, что прислушиваются к мнению женщины и обсуждают с ней дела?

“Ну, одного-то точно знаю”, подумала Эффи. Пожалуй, главное качество, за которое она полюбила Оливера – он видел в ней не просто женщину и любовницу, но человека, а это дорогого стоило.

– Уолден это чувствует, – продолжила Грейс, – и понимает, что теряет влияние и авторитет, – она усмехнулась, – в кои-то веки моего брата щёлкнули по носу. – И добавила уже без тени улыбки, – однако тебе следует быть осторожной. Пока Томас на твоей стороне, ты в безопасности. Стань ему другом, и, в конце концов, сможешь управлять им, ведь рано или поздно он станет владельцем Клиффорд-Холла.

– Я не считаю Уолдена врагом, – признала Эффи, – как, впрочем, и другом. Я с самого начала поняла, что не нравлюсь ему.

– Моему брату вообще мало кто нравится, – фыркнула Грейс, – однако, запомни, что я сказала.

Несколько секунд Эффи напряжённо размышляла и, наконец, всё же спросила:

– Что ты думаешь о Фенианском Братстве?

– Фенианское Братство? – Грейс удивлённо вскинула бровь, – почему ты об этом спрашиваешь?

У Эффи и на это имелся ответ:

– В последнее время почти все о них говорят, чего стоят одни только аресты местных жителей, – невозмутимо сказала она, – вот мне и стало интересно.

Грейс окинула племянницу задумчивым взглядом, но уточнять не стала и, взяв чашку, пожала плечами:

– Идея, может, и хорошая, но, как по мне, обречённая на провал. У них нет единого лидера, нет организованности и чёткой стратегии. Без этих составляющих, фении не более, чем кружок по интересам, – усмехнулась леди Честертон. – А вооружённые набеги не прибавляют им доверия среди местного населения.

– То есть, ты хочешь сказать, что в чем-то разделяешь их взгляды? – Эффи спросила это с искренним удивлением.

– Я не слишком хорошо разбираюсь в политике, но так как живу здесь слишком долго, успела понять местные нравы. Ирландцы они… – Грейс задумалась, подбирая слова, – Пойми, Эффи, это куда более свободолюбивый и отчаянный народ, чем мы, англичане, и даже если бы жизнь их была во сто крат лучше, чем сейчас, самого факта, что они подчиняются иноземной власти, было бы достаточно, чтобы бороться с ней. Неважно, сколько денег даст им британская корона, и какие блага принесёт. Земля для ирландца всё равно, что родная мать, и они не променяют её даже на все сокровища Вестминстерского Дворца. Однако… в ближайшее время нам точно не стоит бояться восстания, – она ласково похлопала её по руке. – Ты ведь это имела в виду?

– Разумеется, – улыбнулась Эффи, – Вот и хорошо. Значит, Гринборо может спать спокойно.

– Только не в эту ночь, – хитро улыбнулась Грейс, и Эффи тоже не сдержала улыбки.

– Ну, да… День Всех Святых, ваш ирландский Хэллоуин, – усмехнулась она.

– Здесь к нему относятся куда серьёзнее, – подначила леди Честертон, – вся нечисть выползает из своих углов, правда, не знаю, можно ли отнести к ним суровых бородатых фенианцев.

Ещё днём, совершая очередную прогулку, Эффи заметила, что некоторые из жителей, развешивают ветки остролиста на дверях, и ставят на подоконники “зубастые” тыквы. За время пребывания в Ирландии она поняла, что мифы и легенды составляют здесь неотъемлемую часть жизни – местные свято верили, что в глубине леса обитают феи и тролли, а в том месте, где радуга касается земли, зарывают свои сокровища лепреконы.

– Что ж, если сегодня ночью ко мне заявится призрак без головы, я любезно угощу его стаканчиком виски, – улыбнулась Эффи.

Стрелка часов приблизилась к одиннадцати. В такое время Эффи, как правило, уже уходила в свою комнату – не потому, что привыкла рано ложиться, а потому что это позволяло избежать супружеского долга, сославшись на усталость или мигрень, которой она отродясь не страдала. И если прежде она сама, как правило, была инициатором близости, то сейчас Томас, интуитивно чувствуя охлаждение между ними, пытался проводить с ней больше времени. Эффи ненавидела себя за ту боль, что незаслуженно причиняла ему, но желание делить с Томасом постель сошло на нет. “Хорошо, что он вернётся только в конце недели”, думала она, предвкушая ещё несколько свободных дней.

– Не забудь, завтра я жду тебя на чай! – Эффи обняла Грейс, вышедшую проводить её на крыльцо, – и не смей оставлять меня на растерзание Лауре, – рассмеялась она. – Мисс Теренс тоже обещала явиться.

– Стану твоими щитом и мечом! – заверила леди Честертон, но вдруг осеклась и посмотрела куда-то вдаль, – кто там бежит? Не твой ли возничий?

Эффи повернулась и увидела спешащего к ним Джайлса.

– Мистер Веспер? В чём дело?

Он взбежал на крыльцо, шумно перевёл дыхание и, отбросив церемонии, буквально толкнул их обратно к дверям.

– В дом! – хрипло выдохнул Джайлс, – быстро!

Растерянные, сбитые с толку, они даже не возмутились. Втолкнув их обеих в холл, Джайлс огляделся и закрыл двери.

– Да что здесь, чёрт возьми, происходит?! – рявкнула Грейс, потирая локоть, – если останется синяк, клянусь, это не сойдёт тебе с рук, – пообещала она.

– На поместье Теренсов напали, – не обращая на неё внимания, сообщил Джайлс, – бывший арендатор, чья жена и сын умерли на прошлой неделе. Их человек пять, не меньше. И они вооружены.

========== Глава 15. Билет в один конец ==========

По распоряжению Грейс заперли все двери и главные ворота, а привратнику и двум конюхам выдали ружья. Последний муж леди Честертон был страстным охотником, и после его смерти в дом остался приличный арсенал, бережно поддерживающийся в рабочем состоянии.

Грейс действовала хладнокровно, и внешне казалась невозмутимой, но Эффи видела, как тревожно блестели её глаза и предательски подрагивали руки. Её и саму сковал страх, несмотря на заверения Джайлса, что это лишь меры предосторожности. Мысли метались, как растревоженные птицы – на Теренсов напали. Эффи знала, что это не восстание и даже не бунт местного значения – Кейн жаждал мести тем, кого считал виновными в смерти жены и сына, но было и ещё кое-что, не дававшее ей покоя.

Улучив момент, Эффи отвела Джайлса в сторонку. Веспер понял её без слов, и заговорил прежде, чем она успела спросить.

– Оливера среди них нет.

Эффи закрыла глаза и облегчённо вздохнула. Конечно, она почти ни на секунду не сомневалась в нём, но знала и то, каким вспыльчивым и необузданным мог быть Оливер, когда речь заходила о вопиющей несправедливости.

– Он знал о планах Кейна?

– Никто не знал, – Джайлс покачал головой. – Кроме тех, кого он взял себе в подельники. Финниган уже поставил в известность констебля, и вместе с Оливером направляется туда.

– Но Кейн же может сдать их! – в ужасе воскликнула Эффи. От этой мысли сердце пропустило удар.

– Гленн велел мне предупредить вас, – Веспер ушёл от прямого ответа. – На всякий случай.

Они просидели в гостиной до самого утра. Неизвестность сводила с ума. Эффи боялась за Оливера, Гленна и даже Лауру, которую, как она думала, ненавидела. Одному Богу известно, на что способен убитый горем Кейн, и как далеко он зайдёт в своей мести. В воображении вспыхивали картины расправы, одна страшнее другой, и вместе с тем она понимала, что отчасти и сама причастна к этому.

Стук в дверь прозвучал подобно раскату грома. Щёлкнул затвор – привратник снял ружьё с предохранителя и шагнул к двери, но Грейс жестом велела ему остановиться. Стук повторился.

– Это констебль Уиллоби, – донеслось с улицы. – Откройте дверь.

Эффи узнала его голос. Они встречались уже дважды. Тот самый человек, что на её глазах увёл задержанного старика, а до этого едва не выставил на улицу целую семью.

С констеблем пришли четверо вооружённых солдат. Уиллоби коротко поздоровался, приподняв фуражку и, соблюдая приличия, пожелал доброго утра, хотя лицо его было мрачнее тучи.

– Что с Теренсами? – первым делом спросила Эффи. – Они живы?

По лицу констебля пробежала тень. Он ещё ничего не сказал, но Эффи поняла – случилось страшное.

– Джеффри Теренс, к большому сожалению, скончался ещё до нашего прибытия, – Уиллоби склонил голову, – мистер Финниган прибыл раньше нас и оказал хозяину первую помощь, но ранения были смертельными.

– А… Лаура? Она жива?

К её удивлению Уиллоби отвёл глаза. На его жёстком, холодном лице отразилось искреннее сочувствие, смешанное со злостью.

– Жизни мисс Теренс ничего не угрожает, – ответил он уклончиво.

– Что они с ней сделали, констебль? – допытывалась Эффи, уже догадываясь, но надеясь, что ошибается.

Уиллоби молчал.

– Это то, о чём я думаю? – дрожащим голосом спросила она, и констебль едва заметно кивнул.

– Вот ведь ублюдки! – в сердцах воскликнула Грейс, ударив по крышке стола, и фарфоровые чашки на поверхности жалобно звякнули. – Вы задержали этих мерзавцем?

– Только самого Кейна, – с сожалением ответил Уиллоби, – остальные бежали, а он даже не пытался оказывать сопротивление. Это он убил Теренса.

– И… Лауру… тоже он?

– Нет. Она сказала, что это был один из его подельников.

Эффи рухнула в кресло. При всей неприязни к дочери Теренса, её охватил ужас. Какой бы противной и избалованной не была Лаура, она не заслуживала того, что случилось. Чёрт возьми, даже сам Теренс этого не заслуживал! И куда смотрел Финниган и остальные? Неужто, не видели, в каком состоянии пребывал Кейн, и не знали, на что он способен? Эффи не могла поверить в это. И вдвойне хуже было от осознания, что и она, пусть даже косвенно, причастна к случившемуся. “Я дала им деньги. Я оплатила это”. Часть её понимала абсурдность таких размышлений, но Кейн, какими бы ни были его мотивы, член Фенианского Братства, организации, которой она, Эффи, по доброй воле оказала помощь и, цели которой отчасти разделяла.

В Клиффорд-Холл она вернулась лишь после обеда. Насмерть перепуганная Мэриан уговаривала её остаться в доме, но ей было необходимо поговорить с Оливером.

– Леди Клиффорд? – Сара явно не ожидала увидеть её на пороге.

– Где Оливер? – спросила она жёстко.

Девушка повела её в дальнюю комнату, но прежде, чем успела постучать, дверь распахнулась.

– Нужно поговорить, – коротко сказала Эффи, и Оливер, кивнув, пропустил её внутрь и запер дверь.

В этой комнате прошла их первая ночь, здесь они были счастливы, строили какие-то безумные и несбыточные планы на будущее; смеясь, фантазировали, как убегут в Америку, ограбят банк и поселятся где-нибудь на среднем Западе. И здесь же Эффи узнала правду.

Несколько секунд они молча смотрели друг другу в глаза.

– Сейчас ты понимаешь, почему я хотел, чтобы ты держалась подальше от всего этого? – первым заговорил Оливер.

– Теперь да, – медленно проговорила она, не сводя с него глаз, – но я не понимаю, почему ты, ввязался в эту игру. Только не говори мне, что никогда не предполагал ничего подобного.

– Я знал, что такое может случиться, – Оливер и не пытался оправдываться, – но это не то, чем занимается Братство. Не думай, что мы это поддерживаем.

– Не то?! – закричала Эффи, – а что тогда? Скажи мне, Оливер О’Брайен. Если ты действительно веришь в то, что революция без крови возможна, то ты идиот, а если нет… Нет, – прошептала она, покачав головой, – ты не идиот, Оливер. Далеко не идиот. Знаешь, что сделали с Лаурой эти выродки? Они изнасиловали её. Это то, что входит в политику Братства?

– Да что ты вообще можешь об этом знать?! Всю свою жизнь ты прожила в тепле и достатке, – вспыхнул он. – В твоём доме царила любовь, ты была сыта и одета, и наверняка даже понятия не имеешь, сколько стоит мешок картошки или буханка хлеба. Тебе не приходилось спать на голых досках, а с первыми лучами солнца стоять у станка в работном доме. Ты знаешь, что такое, когда ноги сводит от холода, а в рваных ботинках хлюпает вода? Тебя когда-нибудь запирали в карцере за то, что посмела взять без спросу кусок плесневелого хлеба? Тебя называли животным только лишь потому, что ты родилась не в той стране?! Думаешь, я одобряю то, что сотворили Кейн и подельники?! – кричал он. – Теренс был ещё жив, когда мы приехали туда, и плевать, что ты на это скажешь, но я пытался помочь ему. И если бы не Финниган, я убил бы Кейна на месте. – Оливера трясло от злости. Впервые на своей памяти Эффи видела его в таком состоянии.

– Тогда какого чёрта ты не вышиб ему мозги?! – она подскочила к нему, замахнулась, но в последний момент остановила руку. – А если бы твой обожаемый Финниган сказал тебе убить меня, ты бы тоже это сделал, потому что так надо?

– То, что сделал Кейн, не имеет отношения к политике фениев. Скажи, твоя любимая учительница истории, которой ты так восхищаешься, рассказывала тебе, что творили англичане с нашими женщинами, когда Ирландия потеряла свободу? В любой армии есть подонки, не знающие ни чести, ни пощады и презирающие любые законы. И если ты думаешь, что я из таких, то, чёрт возьми, я действительно идиот, раз мог так ошибиться в тебе!

Он всё ещё видит во мне англичанку, чужачку, с горечью думала Эффи.

– Можешь обманывать себя сколько хочешь, Оливер. Но ты знаешь, что рано или поздно тебе придётся убивать англичан. Не тех, что выгоняют семьи на улицу и арестовывают стариков. Нет, тебе придётся убивать обычных людей, – говорила она, чеканя каждый слог,– которым плевать на политику и национальные распри, которые просто хотят жить. Таких, как я. Да, мистер О’Брайен, если однажды ваш план осуществится, тебе придётся убить меня.

Оливер сел на кровать и опустил голову на сложенные замкóм руки.

– Я не пытаюсь оправдать себя в твоих глазах, – сказал он устало. – Да, ты права. В том, что случилось, есть в том числе и моя вина. Кейн один из нас. И не нужно говорить мне, что кровь Теренсов на моих руках, я и без тебя это знаю. – Оливер посмотрел на неё. – Уходи, Эффи. Уходи и больше не возвращайся. Так будет лучше для нас обоих.

Его слова вонзились в самую её душу, но внешне Эффи осталась невозмутимой. Проглотив слёзы, она направилась к двери и, уже взявшись за ручку, обернулась.

– Моя ошибка в том, что я не хотела признавать очевидного. – Эффи замолчала, но в последний миг всё же сказала это, – жаль, что наши пути однажды пересеклись. Прощайте, мистер О’Брайен.

Она вышла из комнаты. За дверью раздался грохот и звон битого стекла.

В тот вечер Эффи впервые за долгое время по-настоящему напилась. На душе было пусто и мерзко. Она не могла перестать думать о Теренсе и его бедной дочери, Кейне… и Оливере. Неужели даже теперь, после всего, что случилось, с его глаз не упали розовые очки? Эффи знала, что он не похож на Кейна и его подельников и никогда не совершил бы того, что сделали они, но… он всё ещё был фенианцем и верил в справедливость их дела. А сколько ещё среди них таких “кейнов”? “Я должна переступить через это. Должна забыть его и смириться”.

***

На следующее утро из Дублина возвратился Томас. Новость о нападении на дом землевладельца разлетелась ещё до того, как об этом написали в газетах, и, переступая порог, Томас и Клиффорд-старший знали о случившимся, ибо всё графство стояло на ушах – до сей ночи набеги фениев обходили Оффали стороной.

– Ты больше не будешь выезжать из дома без сопровождения, – сказал Томас, прижимая её к себе.

Он влетел в дом и первым делом бросился в её комнату, но Эффи уже ждала его в холле. Супруг подбежал к ней, и с ходу сгрёб в охапку, подхватывая на руки.

– Ты в порядке?! – он держал её лицо, – я узнал меньше двух часов назад…

– Со мной всё хорошо, – заверила она, обнимая его. В её глазах стояли слёзы.

В их разговор вмешался Клиффорд-старший:

– Констебль сказал мне, что этот арендатор полностью признал свою вину, – задумчиво проговорил он. – Меня волнует лишь то, что его подельников до сих пор не нашли. Впрочем… полагаю, что опасаться нам нечего, они уже наверняка успели покинуть Оффали. – Он выразительно посмотрел на невестку, – теперь ты понимаешь, кого защищала всё это время, моя дорогая Эффи? Доброта это, хорошо, но очень часто она выходит боком тому, от кого исходит.

– Я была слепа, мистер Клиффорд. Непростительно слепа. – Подлинный смысл этих слов был известен лишь ей одной.

Она хотела навестить Лауру, но заглянувший на обед доктор Алистер сказал, что она уехала из графства сразу, как только он осмотрел её.

– Мисс Теренс побудет в Корке какое-то, там живёт её тётя.

– Я понимаю, что это может звучать кощунственно, но… в каком она состоянии?

– Физически её жизни ничто не угрожает, хотя… – Алистер покачал головой, – сами понимаете, надругательство, да ещё и в такой форме… Но она сильная молодая женщина и, думаю, её организм справится.

Эффи даже думать не хотела, каково это. Злость всколыхнулась в ней с новой силой.

– Надеюсь, этих выродков найдут, – процедила она сквозь зубы, и даже Клиффорд-старший, не терпевший ругательств из женских уст, судя по взгляду, был солидарен с ней.

– Ирландцы… – покачал он головой, – Бог мне свидетель, за всю свою жизнь, проведённую здесь, я честно пытался если не полюбить, то хотя бы понять этот народ, но, увы, должен признать, что девяносто процентов из них, неотёсанные дикари. – Он выразительно посмотрел на Эффи, – радуйся, моя дорогая, что тебе пришлось узнать это на чужом опыте.

Она снова подумала об Оливере. Если бы он отказался от своих убеждений, если бы начал новую жизнь, если бы… “Я люблю тебя”, вспомнились Эффи его слова. Но что же это за любовь такая, если ради неё он не готов идти на жертвы? Разве она так многого просила? И неужели он не понимает, что эта игра – билет в один конец? И пусть Оливер не причастен к нападению, это не снимает с него ответственности. “Как и с меня”. Эффи душили сомнения. Оливер прогнал её прочь, но она знала, что он любит её. Как и она его.

“Я должна вырвать это из себя, пусть даже мне придётся вырвать из груди собственное сердце. Я сделаю это. Я смогу”.

– У вас случайно нет адреса тётушки Лауры? Я хочу написать ей.

Доктор Алистер кивнул.

Весь день Томас не отходил от неё ни на шаг. И если раньше он был учтив с ней, но не более того, то сейчас она будто заново узнавала его. Впервые за всё время она вспомнила их прогулку в Ковент-Гарден, где он признался ей в любви.

– Я хочу начать всё сначала, – сказала Эффи.

Они сидели в кабинете перед камином, устроившись на одном диване, закутавшись в один плед, и Томас обнимал её со спины.

– Неужели, до этого между нами всё было настолько плохо?

– Я совершила ошибку, – призналась она. – Не видела и не ценила то, что есть, гоняясь за иллюзорной мечтой.

– Я не понимаю, о чём ты говоришь, – вскинув бровь, растерянно произнёс Томас.

– Это уже неважно, – вздохнула она. – Не забивай себе голову. – Эффи развернулась к нему, – и всё же я должна попросить у тебя прощения.

– Как и я у тебя, – он вздохнул, прижимая её к себе. – Тебя увезли из родного дома, вырвали из привычной обстановки и привезли в чужую страну. Не знаю, что бы я делал, окажись на твоём месте. Наверное, мне тоже было бы нелегко. – Он замолчал, но миг спустя опомнился, – а что это за иллюзорная мечта, о которой ты говорила?

– Я думала, что могу сделать мир чуточку лучше, – вздохнула Эффи, – а в итоге получила одно лишь разочарование. Невозможно в одиночку выстоять против целого мира.

Томас поцеловал её в затылок.

– А нужно ли нам это?

Эффи снова развернулась к нему.

– Есть ты и я, – продолжил Томас, – мы. Это наш мир, и я хочу, чтобы мы строили его вместе.

В ту ночь они впервые за несколько месяцев спали в одной постели.

– Я хочу сделать тебя счастливой, – прошептал он, обнимая её.

========== Глава 16. Горькая победа ==========

Прошло три недели. Незаметно подкрался промозглый ноябрь – дни стали короче, ночи темнее и холоднее. Зарядили дожди, все чаще налетали северные ветра и спускался с гор густой туман. Из-за размытых дорог обитатели Клиффорд-Холла не выбирались в Гринборо без особой нужды, и прогулки Эффи ограничивались приусадебным парком. Поутру, особенно в ранние часы нельзя было разглядеть ничего дальше вытянутой руки – роскошный сад превратился в пустынный и жутковатый лес. Облетевшая листва покрывала дорожки, скамейки и чёрную гладь пруда. Унылый пейзаж был под стать её настроению – Эффи чувствовала себя опустошённой и обессиленной. Просыпалась уже уставшей, хотя ложилась рано; завтракала, не чувствуя вкуса еды, заботливо приготовленной сердобольной кухаркой; выходила на прогулку с Мэриан, но чаще в одиночестве, а после обеда, если позволяла погода, совершала очередной дежурный визит к Маргарет.

С той проклятой ночи она так и не видела Лауру – мисс Теренс покинула деревню на следующий день после случившегося и сейчас находилась под опекой своей тётки в Дублине. Эффи отправила ей письмо – короткое, но написанное с самыми искренними чувствами. Ответ пришёл через две недели – писала тётка Лауры. Её здоровью ничего не угрожает, и в скором времени она собирается вернуться домой. Эффи не могла сказать, что у неё отлегло от сердца, но весть, что девушка идёт на поправку немного успокоила. Ей было страшно даже представить, каково это – пережить то, что выпало на долю Лауры. От былой неприязни не осталось и следа, теперь их вражда не имела никакого значения.

За всеми эти переживаниями скрывалось главное, и как ни пыталась Эффи гнать мысли об Оливере, они неизменно посещали её, и чаще всего по ночам, когда дом погружался в тишину.

Томас не мог не видеть того, что происходило с женой, но по-своему трактовал её поведение. Он думал, что она всё ещё остро переживает случившееся с Лаурой, и, возможно, боится, что однажды фении придут и в их дом. Клиффорд-старший уверял, что беспокоиться не о чем – после набега Кейна улицы днём и ночью патрулировали солдаты, присланные из столицы, помощники констебля поголовно опрашивали жителей Гринборо и провели несколько обысков. Каждая новость о таком рейде вселяла в неё страх, каждый раз она с замиранием сердца ждала страшных вестей о том, что Оливера или кого-то из его друзей арестовали, но беда обошла стороной.

Поначалу Эффи твёрдо решила, что уволит Веспера, и собиралась убедить в этом Томаса, но в итоге передумала. Джайлс был не виноват и, кроме того провёл с ними ту страшную ночь, даром, что сам фенианец. Она не сомневалась, он не меньше её осуждает поступок Кейна, ровно, как и Оливер.

– Есть вести о сбежавших налётчиках? – спросила она, улучив момент, когда рядом никого не было.

Джайлс был на своём месте, в конюшне – нёс в денник Артемиды очередную порцию сена.

– Нет, – коротко ответил Веспер.

Она хотела добавить ещё кое-что, но передумав, направилась к двери.

– Миледи!

Эффи остановилась и обернулась.

– Мы сами их найдём, – тихо проговорил Джайлс. – Найдём и накажем. Даю слово.

Она лишь молча кивнула и ушла.

***

К середине ноября неожиданно распогодилось – в Оффали пришло запоздалое бабье лето. Череда дождей и гроз сменилась ясными деньками, солнце не грело, но ещё светило, балуя жителей графства перед наступающей зимой.

В один из таких дней Томас предложил ей выбраться в Гринборо, ему хотелось, чтобы жена наконец развеялась и чаще улыбалась.

– Можем даже выпить пива в пабе, если захочешь, – сказал он и подначил, – я знаю, что раньше ты иногда выбиралась туда тайком от меня.

Эффи и впрямь нравилось заведение О’Доннела, но слишком велика была вероятность встретить там Оливера.

– Может, лучше в ресторанчик миссис Харпер? – предложила она, – там тоже варят отменное пиво, а готовят на порядок вкуснее и публика поприличнее.

Перед этим они заглянули в текстильную лавку, где Эффи оставила заказ на ткани к рождественским нарядам; зашли в книжный магазин за писчими принадлежностями, следом в аптеку… Возле овощной палатки встретили мистера Болтона с супругой и задержались там минут на тридцать, пока Томас рассказывал приятелю о своём визите в Дублин. Маргарет же в свою очередь спросила, собирается ли Эффи, как новая хозяйка Клиффорд-Холла давать традиционный рождественский бал.

– Последние пять лет, с тех пор как умерла миссис Клиффорд, мистер Уолден не давал балов, – сетовала Маргарет, – мне было семнадцать, когда я последний раз была у них на празднике. Ах, – вздохнула она, – видела бы ты, с каким размахом устраивались эти торжества…

– Мы обязательно устроим такой бал, – пообещала Эффи, впервые слыша об этом. – Буду очень благодарна, если ты проконсультируешь меня на этот счёт.

Она говорила то, что хотели от неё слышать, делала то, что хотели от неё получить, улыбалась, сплетничала… Ни дать, ни взять, образцовая землевладелица, гордость своего мужа и своей семьи. Она кричала во всё горло, но никто её не слышал.

– Я хочу, чтобы у нас появился ребёнок.

– Это твой отец так сказал? – Эффи пригубила чай и тут же поморщилась. Слишком много сахара.

– Это я сказал. Ты не хочешь детей?

Они сидели в ресторанчике миссис Харпер за столиком у окна. Других посетителей не было, а владелица копошилась на кухне.

– Меня немного пугает такая перспектива, – призналась Эффи. – А ещё мне трудно представить себя матерью.

Томас улыбнулся, вытянул руку и взял её ладонь:

– А мне кажется, ты станешь отличной мамой.

К столику подошла официантка и, подняв глаза, Эффи узнала в ней Сару. Публичное проявление нежности считалось дурным тоном, но Эффи и не подумала убирать руку, ей вдруг захотелось, чтобы Сара рассказала брату, что видела и слышала. А в том, что она это сделает, миссис Клиффорд не сомневалась.

– Добрый день, Ваша Милость. Добрый день, мистер Клиффорд. – Девушка поставила на столик десерт.

– Здравствуй, Сара, – поприветствовала Эффи. – Как твои дела?

– Очень хорошо, Ваша Милость, – заученным тоном ответила она. – Теперь я работаю здесь.

– Вы с ней знакомы? – Томас проводил её взглядом, пока Сара не скрылась на кухне. – Кажется, скоро ты будешь знать всех жителей Гринборо поимённо, – усмехнулся он.