Текст книги "Пленница"

Автор книги: Виктория Холт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Лукас сам был сильно расстроен.

– Это самое худшее из всего, что могло случиться с Карлтоном, – сказал он. – А я был просто эгоистичной скотиной, когда плакался о своих несчастьях, говорил, что он счастливчик, всё ему валится в руки, а теперь… Ничем его не утешить.

Я боялась похорон. Со всех окрестностей в церковь стекались люди. Это был поистине всеобщий траур. Терезу очень любили и уважали.

Нянюшка Крокет осталась с детьми в детской. О чём они думают, когда слышат похоронный звон колоколов? И снова я вспомнила о Саймоне. Для него этот звон означал потерю Ангела и встречу с неизвестностью.

Когда все ушли и дом затих, я прошла в детскую. Нянюшка Крокет была одета во всё чёрное. Она печально качала головой.

– Они всё время меня спрашивают. А что можно объяснить таким крохам? Они не понимают. «Она отправилась на небеса», – говорю я им. «А когда она вернётся?» – «Знаете, когда люди отправляются на небеса, они задерживаются там на какое-то время». А Дженифер сказала: «Невежливо уходить слишком рано, правда?» Я чуть не разрыдалась. А потом Дженифер добавила: «Она пьёт чай с Богом, а вокруг них ангелы». Прямо сердце разрывается.

Дети услышали, что мы разговариваем, и прибежали к нам.

Они остановились, глядя на меня, и лица их посерьёзнели. Они чувствовали, что случилось что-то ужасное, и все очень расстроены.

Дженифер не сводила с меня глаз, и тут личико её неожиданно сморщилось.

– Я хочу к своей мамочке.

Я протянула руки, и она подбежала ко мне. Генри последовал за сестрой. Я крепко прижала их к себе.

Это убедило меня окончательно, что сейчас я не могу уехать. Необходимо на какое-то время остаться.

* * *

Я была рада, что осталась и делаю что-то полезное, несу хоть какое-то утешение потрясённым горем обитателям дома.

Много времени я проводила в детской с детьми. Приходила к ним в тот час, когда обычно навещала их мать. Вместе с нянюшкой Крокет нам удалось сгладить первые дни их жизни после трагедии. Они были ещё слишком малы, чтобы в полной мере осознать происшедшее, а мы старались отвлечь их от невесёлых раздумий. Иногда они увлекались игрой и на время забывались. А то вдруг кто-нибудь из них просыпался ночью и начинал звать маму. Другой немедленно просыпался и подхватывал крик. Но обычно рядом находились няня или я, готовые успокоить их в любой момент.

Карлтон оставался по-прежнему отрешённым. Слишком неожиданным был этот удар. К счастью, в усадьбе было много работы. Он брался за все дела, чтобы занять себя чем-то. Где бы он ни появлялся, его встречали с сочувствием и пониманием. Я знала, что никогда он не будет прежним. До трагедии жизнь его протекала размеренно и гладко, и он считал, что так будет всегда. Как трудно ему примириться с тем, что случилось. Казалось, он никогда не поймёт, что Терезы больше не будет с ним.

Лукас более философски относился к жизни. Он как раз не ждал, что всё будет гладко. В его жизни уже случилась трагедия, и он не удивился бы, если она оказалась не последней. Возможно, поэтому он смотрел на вещи более реалистично.

– Ты так много для нас сделала. Нам повезло, что здесь были вы, когда это произошло, – обратился ко мне Лукас.

– Мне хотелось бы сделать ещё больше.

– Это просто чудо, как вам с няней удалось успокоить детей. А Карлтон… Только время поможет ему.

Мы выезжали изредка на короткие прогулки, и время проходило незаметно.

Глава 5 Гувернантка

Мне нельзя было оставаться в Тренкорн Мэнор до бесконечности, хотя возвращение в Лондон отнюдь не радовало. Я приехала сюда в надежде узнать что-то, что помогло бы раскрыть тайну. Теперь я понимала, насколько наивным был мой оптимизм.

Смерть Терезы на время заставила меня забыть о той, другой трагедии, но теперь моя одержимость вернулась. Иногда мне казалось, что если бы я могла попасть в Пэрриваль Корт, по-настоящему узнать всех участников той драмы, я чего-то добилась бы. Глупо было надеяться, что смогу что-то сделать, просто находясь рядом. Бывали моменты, когда я уже готова была поделиться тайной с Лукасом. Может, он что-то подсказал бы мне. Но, с другой стороны, он мог назвать мою веру в Саймона романтическим заблуждением.

Нет, я не могла доверять Лукасу, но до чего же мне хотелось поделиться с кем-нибудь… С кем-то, кто будет действовать заодно со мной, поможет расследованию, кто верил бы в невиновность Саймона.

Делать было нечего. Мне придётся вернуться домой.

При мысли о возвращении в Блумзбери, к властной тёте Мод я совсем падала духом. Это было невыносимо. Кроме того, надо было думать о будущем. Моё фантастическое приключение послужило мостиком между моим детством и взрослой жизнью.

Я чувствовала себя одинокой и растерянной. Ах, если бы… повторяла я себе… Если бы только я могла доказать невиновность Саймона! Если бы он мог вернуться, и мы были вместе!

Между нами возникли узы, которые, казалось, не будут расторгнуты никогда. Лукас участвовал в нашем приключении, но не так, как мы. Хотя в тот момент мы были рядом, он не разделил нашей тайны, поэтому оставался в стороне. Он был очень наблюдательным человеком. Иногда мне казалось, что он должен был что-то заметить.

Так я терзалась сомнениями и по завершении каждого дня понимала, что не могу продолжать ту же жизнь. Рано или поздно мне придётся принимать решение. Не следует ли мне отказаться от моего безнадёжного дела? Не следует ли вернуться в Блумзбери и отдаться в умелые руки тёти Мод?

Одним из моих главных утешений были разговоры с няней Крокет, Она оставалась моей связью с Саймоном. Она любила его так же, как (теперь я готова была это признать) любила его и я.

Убийство в Биндон Бойз занимало её так же сильно, как и меня. По правде говоря, она возвращалась к этой теме и без моих подсказок, и постепенно я узнавала от неё важные детали.

Ей даже было кое-что известно об укладе Пэрривалей в то время.

– Я время от времени у них бывала, – говорила няня. – Это было как раз перед тем, как всё развалилось. Видите ли, когда мальчики пошли в школу, я получила место в Апбридже, совсем неподалёку. Чудесная она была малышка… Грейс её звали. Я очень к ней привязалась. Это помогло мне немного утешиться, когда я потеряла моего мальчика. Не то чтобы он был совсем потерян. Саймон был не из тех, кто такое допустит. Он, бывало, меня навещал, а иногда я приезжала в Пэрриваль выпить чашку чая с тамошней домоправительницей, миссис Форд. Она мне приятельница. Мы с ней всегда ладили. Она там всем заправляла, да и теперь тоже. Даже дворецкий у неё под каблуком. Такая она женщина. Но добросердечная… Хоть и знает, как добиться порядка. Ну, надо думать, для того домоправительницы и нужны. Не то чтобы я разрешила ей вмешиваться в дела детской. Со мной она этого не пробовала… И мы всегда были приятельницами… или почти всегда. Так вот, я приезжала попить с ней чайку и узнать новости.

– Так вы перестали с ними видеться, только когда приехали сюда?

– О, я и сейчас время от времени там бываю. Если Джек Возчик что-нибудь отвозит в Апбридж, он меня с собой прихватывает. Оставляет меня в Пэрривале, а на обратном пути заезжает за мной.

– Так вы и сейчас бываете в Пэрриваль Корте!

– Ну, я уже месяца два туда не наведывалась. А когда были все эти дела, я и вовсе там не появлялась. Это выглядело бы нехорошо… А потом там была полиция, и все совали носы… Если вы меня понимаете.

– А когда вы были там в последний раз?

– Наверное, месяца три тому назад. Теперь всё это уже не так. Всё не так… как Саймон исчез.

– Но это ведь уже довольно давно!

– Да… давненько. Когда происходит убийство, так всё меняется.

– Расскажите мне о Пэрривале.

– Вы такая же, как все, мисс. Тоже любопытничаете из-за убийства.

– Ну, так ведь это была настоящая загадка, правда? И вы не верите, что его совершил Саймон.

– Не верю! И всё бы отдала, чтобы это доказать.

– Может, ответ где-то в доме.

– И что это вы хотите сказать?

– Кто-то должен был убить Космо. Может, кто-то из живущих в доме знает, кто это сделал.

– Кто-то где-то знает правду – это уж точно.

– Расскажите мне об этом доме.

– Ну, там ведь был сэр Эдвард, так?

– Он умер.

– Да. Примерно в то же время, что и убийство произошло, так? Он сильно заболел ещё до этого. Считалось, что он не поправится.

– А старая леди Пэрриваль?

– Она была тиранка. С севера… Они там совсем другие. Привыкла, чтобы всё было, как ей хочется, и сэр Эдвард не спорил с ней… Если только это не было важное дело, вроде как взять в дом мальчика. Она этого не хотела… понятное дело, но он сказал, что так будет – так и было. Ну, вот она и не давала никому забыть, что это её деньги спасли Пэрриваль. Миссис Форд говорила, что иначе древоточцы его быстро бы прикончили… Но тут она и появилась. И у неё были её мальчики – Космо и Тристан. Она ими гордилась. И вот привезли Саймона. Может, бедняжечке было бы лучше, если бы были открытые ссоры, а не эти уколы и обиды. И это не только её милость. Слуги тоже, и другие. Я такого в моей детской не допускаю… Но я вам уже всё это рассказывала.

– Мне нравится слушать. И каждый раз вы говорите что-то новое.

– Ну, так вот. Жизнь в Пэрривале была не очень счастливая. Отношения сэра Эдварда с её милостью были не очень хорошие. Это всегда чувствуешь. Конечно, он всегда относился к ней с уважением, она была хозяйкой его дома… Но всё равно это было заметно. Её светлость была из таких женщин, которые почти любого мужчину приберут к рукам. Но сэр Эдвард был странный. Он был хозяином, но это её деньги спасли дом. И сэр Эдвард был очень строг. Если девушка спутывалась с кем-нибудь, так их моментально вели под венец, пока ещё не было неприятностей. А утром в холле читали молитвы, и все домашние должны были присутствовать.

А потом наступил день, когда мальчиков отправили в школу, и няня Крокет стала не нужна. Но я получила место в Апбридже… Совсем близко. А всё-таки грустно бывает с ними расставаться. Привязываешься. Пока они с вами – они ваши дети. Так уж бывает.

– Да, конечно. Расставаться тяжело.

– Мне с моими повезло. Саймон, бывало, приходил меня навестить, и я время от времени пила чай с миссис Форд.

– А после Грейс вы приехали сюда?

Она кивнула.

– Всё случилось в мой последний год в Апбридже.

– Так вы были совсем близко, когда это произошло! – воскликнула я, не сумев скрыть возбуждения.

– Я пару раз её видела.

– Кого?

– Вдову.

– И что вы о ней думаете?

– Когда где-то появляется такая женщина, начинается всякое. В них есть что-то опасное. Кое-кто говорил, что она – ведьма. Здесь в такое верят. Ну, в Пэрривале и правда начались неприятности после того, как она появилась.

– Так вы считаете, что она в этом замешана?

– Большинство так думает. Тут такие редко появляются. Она даже выглядела по-другому. Эти её рыжие волосы и зелёные глаза… Вдруг появляется тут эта вдова с ребёнком… а та была почти такая же странная, как и её мать. Вот её отец – он совсем другой. Майор – он-то всем полюбился. Всегда приветливый. Всегда рад поболтать. Славный джентльмен. Совсем не такой, как она.

– Расскажите мне о ребёнке. Вы хорошо разбираетесь в детях. Что вы думаете о ней?

– Это я своих собственных знаю… Все их привычки и желания… Насквозь их вижу. Но та… ну, я её совсем не видела… да и не хотела бы. Надо думать, тоже будет такой, как её мать. Кажется, её имя Кейт. Славное такое, простое имя. Не то что у её матери. Мирабель. Что это ещё за имя?

– Её, надо полагать. А моё – Розетта. Вы, наверное, тоже считаете, что оно странное.

– О нет. Оно милое. Это ведь на самом деле Роза, а что может быть милее розы?

– Скажите, что вы знаете о Мирабель и Кейт?

– Только что они – странная парочка. Приехали с отцом и поселились в коттедже «Раковина». Сразу стало ясно, что вдова ищет доброго и богатого мужа. И нацелилась на Пэрривалей. Говорили, она могла бы получить любого, а выбрала она Космо. Он был старший, ему должны были достаться титул и поместья… Так что это должен был быть Космо.

– А семья не возражала против этой женщины, которая неизвестно откуда взялась? Казалось бы, сэр Эдвард, как сторонник традиций, должен был быть недоволен.

– О, сэр Эдвард был уже слишком болен. А что до леди Пэрриваль, так она увлеклась Мирабель не меньше остальных. Говорят, майор – её старый друг. Женился на её школьной подруге, и Мирабель – результат этого брака. Не знаю, правда ли это, но так рассказывают. Майор всё время приходил в Пэрриваль. Он из тех, кто со всеми ладил. Да, леди Пэрриваль была за этот брак.

– И тут… произошло то самое.

– Они все думали, что Саймон, как и остальные, в неё влюбился. И это – причина убийства.

– Он этого не делал, няня, – горячо сказала я. – Зачем ему это было? Я не верю, что он был влюблен в ту женщину.

– Конечно, – подтвердила она, – он был не такой дурак. Кроме того, даже если бы Космо умер, не было никаких гарантий, что она выберет его. Нет… дело было в другом. Как бы мне хотелось знать, в чём!

– Вы верите в невиновность Саймона, да, няня? Полностью и безоговорочно.

– Да. И кому знать мальчика, как не мне!

– Если бы вы могли, вы бы помогли ему, правда?

– Не задумываясь!

И тут я ей всё рассказала. Всю историю, начиная с нашей первой встречи на палубе, кончая той минутой, когда мы расстались у посольства в Константинополе. Она была ошеломлена.

– Вы столько тут гостили и ничего мне не рассказали!

– Я не была в вас уверена. Мне надо было хранить тайну Саймона. Вы понимаете?

Она кивнула, повернулась ко мне и сжала мою руку.

– Няня, – торжественно проговорила я, – больше всего на свете я хотела бы разгадать эту тайну. Я хочу узнать правду.

– И я тоже.

– Вы знаете о них очень много. Вы можете бывать в доме.

Она кивнула. С внезапным приливом надежды я воскликнула:

– Няня, мы с вами будем действовать сообща! Мы докажем невиновность Саймона!

Глаза у неё сияли. Впервые мне стало легче на сердце.

* * *

Через несколько дней после того, как я поделилась своей тайной с няней Крокет, Джек Возчик передал ей весточку, что собирается ехать в сторону Апбриджа, и если няня Крокет хочет, чтобы он её подвез, он будет очень ряд её компании и возможности оказать ей услугу.

Казалось, это было ответом на наши молитвы. Няня Крокет сказала, что если я присмотрю за детьми, она поедет, – и отправилась, взволнованная до глубины души.

День показался ужасно длинным. Лукаса я не видела, потому что провела весь день с детьми. Я играла с ними, читала, рассказывала сказки. Они были вполне довольны, но я с нетерпением дожидалась возвращения няни.

Не знаю, на что я, собственно говоря, надеялась.

Она вернулась, с трудом скрывая возбуждение, но отказывалась мне объяснить, в чём дело. Сначала она накормила детей ужином – молоком и хлебом с маслом, потом уложила спать.

Только тогда наступило время разговора.

– Ну, – проговорила она, – до чего же удачно, что я поехала! Похоже, мадам немного нервничает.

– Вы имеете в виду леди Пэрриваль?

– Я имею в виду молодую леди.

– Ну же, няня! – поторопила я её.

– Ну, ничего необычного. Это происходит регулярно, но они уже начинают отчаиваться. Дело в Кейт. Гувернантка опять уволилась. Там гувернантки не задерживаются. Никто не выдерживает юную Кейт больше недели. Но весь дом начинает трясти. Право, эта Кейт – настоящий демон. Ну вот, миссис Форд и говорит мне, что они молят небо, чтобы найти гувернантку, которая дала бы Кейт должное образование… и не давала крутиться под ногами у взрослых. И вот не могут и просто в отчаянии, а Кейт только хохочет, потому что вовсе не хочет, чтобы в доме была гувернантка. Миссис Форд считает, что скоро все будут о них знать, и гувернантки даже не будут соглашаться на испытательный срок. Одному Богу известно, сколько их уже было… И ни одна не задержалась. Пострелёнок она, эта девчонка. Миссис Форд говорит, что если её не приструнят, то скоро начнут увольняться не только гувернантки.

Вот я и говорю миссис Форд: «Мне кажется… Право, не хотела бы лезть не в своё дело… но у меня появилась одна идея…»

– Да, няня? – взволнованно откликнулась я.

– Я сказала ей: «Ну, не знаю… Может, я ошиблась, так что не очень-то на это рассчитывайте… Но у нас гостит одна молодая леди… прекрасно образованная леди. Училась в лучших школах и всё такое прочее. Ну, вот она на днях и говорила, что ей хотелось бы чем-нибудь себя занять. Не то чтобы ей это было нужно, имейте в виду. Но ей просто вроде как скучновато… С моими двумя она прекрасно управляется… Ей нравится их немного учить. Ну… право, не знаю. Просто вдруг подумалось». Вы бы видели лицо миссис Форд! Надо полагать, ей не повредило бы, найди она им гувернантку.

– Няня, что вы предлагаете?!

– Ну, мы же с вами всегда говорили, что если бы вам удалось попасть в дом… Тайна должна быть скрыта там. А если вы снаружи, вам её не узнать.

– И вы думаете, они меня возьмут?

– Ещё как. Миссис Форд только и повторяла: «Вы ее спросите? Как вы думаете, она согласится?» Я была очень осторожна. Пусть думают, что вас надо уговаривать. «Могу только спросить, – ответила я ей. – Обещать не могу… Право, не знаю». Но она от меня не отставала.

– Но у меня нет опыта! Откуда мне знать – вдруг у меня не получится?

– Посмотрите, как вы управляетесь с близнецами.

– Но они же не балованные девятилетки!

– Это правда. Но когда миссис Форд мне сказала, я решила, что это – просто дар небес.

– Похоже, что так. Как я мечтала о такой возможности!

– Ну, вот вы ее и получили.

– А что ещё говорила миссис Форд?

– Спрашивала, сколько вы пробудете… если согласитесь. Ей непонятно, как это кто-то – особенно кто-то, кому нет необходимости работать – может захотеть стать гувернанткой мисс Кейт. Я не могла ей сказать, что на это есть особая причина. А потом она замолчала, испугалась, что вы передумаете. Она сказала: «Ну, может, мисс Крэнли с ней и справится. Может, просто остальные были плохие». Как ей хотелось, чтобы я вас спросила! Если она найдёт гувернантку, которая у них задержится, её милость будет ей благодарна. Я сказала, чтобы она особо не надеялась, но я с вами переговорю.

Я была настолько изумлена предложением няни, что не сразу смогла оценить всё, что с ним было связано. Я попаду в дом в качестве старшей прислуги. Что подумает мой отец? Или тётя Мод? Они такого не допустят. И как я буду управляться с девочкой, которая сумела сделать это место невыносимым для всех предыдущих гувернанток?

И все же… Совсем недавно я молила Бога, чтобы мне дан был шанс. Я ясно понимала, что если не смогу попасть в дом, если не узнаю о его обитателях, то никогда не узнаю правды об убийстве Космо Пэрриваля.

Ещё не решившись, я уже понимала, что мне надо обеими руками ухватиться за предоставленную самим Господом возможность. Няня Крокет пристально за мной наблюдала, и лицо её начало расплываться в улыбке.

Она поняла, что я поеду в Пэрриваль Корт.

* * *

Было очевидно, что там мне будут страшно рады. Видимо, леди Пэрриваль уже отчаялась найти для дочери гувернантку, поэтому с энтузиазмом откликнулась на предложение принять на эту должность меня.

Она прислала за мной экипаж, чтобы можно было немедленно обсудить все подробности.

Я была рада, что в момент моего отъезда Лукаса не было дома. Я заставила няню Крокет поклясться, что она будет хранить молчание: я боялась, как бы Лукас не услышал о моих планах прежде, чем всё будет улажено. Я понимала, что он будет изумлен и начнёт задавать вопросы и, конечно, попытается меня отговорить. Не зная моих мотивов, он не сможет понять, зачем мне понадобилось это место.

Мы прибыли в Пэрриваль Корт. Вдали виднелось море. Сегодня оно было бледно-голубым, добрым, гладким и приветливым. Но как только я видела море, я снова вспоминала тот бурлящий гневный поток, который так перевернул мою жизнь и ещё много других жизней. Я больше никогда не смогу доверять морю. И если я буду жить в Пэрривале, я буду видеть его каждый день. И вспоминать.

Если? Но я должна там жить. Я всё сильнее убеждалась в том, что мне необходимо получить место гувернантки.

Дверь дома немедленно открылась, и оттуда вышла женщина средних лет, почти пожилая. Что-то подсказало мне, что это миссис Форд.

– Добро пожаловать, мисс Крэнли, – сказала она. – Я миссис Форд. Леди Пэрриваль хотела бы вас принять прямо сейчас. Я так рада, что мы смогли приехать!

Такой приветливый приём обычной гувернантке не полагался, но я напомнила себе, в чём дело, и не поддалась эйфории.

– Я сразу же проведу вас к её милости, – продолжала домоправительница. – Пройдёмте со мной.

Мы стояли в холле – длинном и высоком. Его стены были украшены оружием, в одном конце находился громадный камин с сиденьями по обе стороны. Пол был выложен плитками, и наши шаги гулко отдавались под сводами. От других подобных помещений его отличали только окна с витражами. Рубиново-красные и сапфирово-синие стёкла бросали яркие блики на пол. У начала лестницы словно стражник стояли старинные рыцарские доспехи. Они казались ужасно живыми, и я невольно бросила на них опасливый взгляд.

Наверху мы прошли по коридору к двери, и миссис Форд постучала.

– Входите, – произнёс чей-то голос.

Миссис Форд распахнула дверь и посторонилась, пропуская меня вперёд. Она объявила:

– Мисс Крэнли, миледи.

И она оказалась передо мной. Она сидела в кресле, обтянутом тёмным бархатом, немного напоминающем трон. На ней было изумрудно-зелёное платье, очень гармонирующее с её рыжими волосами. Я заметила у неё на шее золотое ожерелье в форме змеи. Её роскошные волосы были уложены в высокую причёску, в зелёных глазах блестела радость.

– Мисс Крэнли! – воскликнула она. – Входите, пожалуйста! Благодарю вас, миссис Форд. Садитесь сюда, мисс Крэнли, и мы с вами немного поговорим.

Она была необычайно приветлива. Было совершенно ясно, что ей очень хотелось бы, чтобы я согласилась занять место гувернантки. Я решила, что она совсем отчаялась, и содрогнулась при мысли, что же это должен быть за ребёнок.

– Миссис Форд говорит, что вы хотели бы приехать сюда учить мою дочь.

– Мне передавали, что вам нужна гувернантка, – ответила я.

– Гувернантка Кейт уволилась несколько неожиданно, и, естественно, мне не хотелось бы, чтобы её занятия прервались на слишком долгий срок.

– Да, конечно. Должна вас предупредить, что никогда раньше не преподавала.

– Ну, все с чего-то начинают.

– Вашей дочери восемь, кажется… Или девять?

– Только что исполнилось девять.

– Скоро ей понадобится продвинутое обучение. Вы планируете в ближайшее время отправить её в школу?

Я увидела, что в зелёных глазах отразился страх. Она представила себе, как её дочь выгоняют из одной школы за другой?

– Пока мы про школу не думали.

«Мы»? Надо полагать, это Тристан, отчим девочки.

Она тем временем продолжала:

– Миссис Форд говорит, что у вас хорошо получается управляться с детьми.

– Видимо, она имела в виду близнецов. Но им только по четыре года.

– Ах, да… Тренкорн Мэнор. Вы там гостите. Мы, кажется, встречались? Те овцы… Через какое ужасное испытание прошёл мистер Лоример. Это жуткое кораблекрушение.

– Да, – отозвалась я. – Я тоже была в кораблекрушении.

– Какое ужасное испытание! Но, к счастью, вам пришлось не так плохо, как бедному мистеру Лоримеру.

– Да, действительно, мне повезло больше.

Она несколько секунд молчала, демонстрируя сочувствие, а потом живо произнесла:

– Мы будем так рады, если вы согласитесь у нас работать. Кейт было бы так полезно, если бы её учила… леди. Миссис Форд говорила, что вы получили превосходное образование.

– Ничего особо выдающегося.

Разговор проходил совершенно необычно. Казалось, я всё время подчёркиваю, что ей не следует меня нанимать, а она была намерена во что бы то ни стало это сделать.

– У нас тут очень хорошая детская. Знаете, здесь уже много поколений детей выросло. Почему-то это… чувствуется.

Мои следующие слова явно её испугали:

– Наверное, мне следует увидеться с вашей дочерью.

Этого ей совершенно не хотелось. В зелёных глазах отразился страх. Она явно решила, что стоит мне только взглянуть на маленькое чудовище, и я откажусь. Мне было её почти жаль. Ей так хотелось найти для дочери гувернантку – чуть ли не любую гувернантку.

– Её, конечно, может и не оказаться в доме, – сказала она.

– Я считаю, что прежде, чем принимать решение, нам надо встретиться, – настаивала я, давая ей понять, что это моё требование, а не просьба.

Она неохотно позвонила в колокольчик, и через несколько секунд появилась горничная.

– Приведите, пожалуйста, мисс Кейт, – приказала леди Пэрриваль.

– Слушаю, миледи.

Леди Пэрриваль казалась настолько испуганной, что я невольно начала тревожиться, что увижу. Если она совершенно невыносима, решила я, по крайней мере я смогу осмотреться. Если всё будет настолько плохо, я всегда смогу последовать примеру предыдущих гувернанток и уволиться.

Когда она появилась, я была довольно приятно удивлена – но, возможно, потому, что ожидала чего-то худшего.

Девочка была очень похожа на мать. Волосы у неё были немного менее яркими, глаза – чуть менее зелёными. В них ощущался какой-то оттенок голубизны – возможно, из-за того, что на ней было синее платье. Ресницы и брови у неё были немного выцветшие – поразительную красоту её матери подчеркивали тёмные брови и роскошные ресницы. Но сразу же было ясно, что она – истинная дочь своей матери.

– Кейт, милочка, – обратилась к ней леди Пэрриваль, – это мисс Крэнли. Если тебе посчастливится, она станет твоей новой гувернанткой.

Девочка кинула на меня оценивающий взгляд.

– Мне не нравятся гувернантки, – сказала она. – Я хочу уехать учиться в школу.

– Это ведь не очень вежливо, правда? – мягко спросила леди Пэрриваль.

– Да.

– А разве мы не должны быть вежливыми?

– Может, вы и должны, мама. А я не хочу.

Я рассмеялась и смело сказала:

– Вижу, что нам надо многому учиться.

– Я никогда не учусь, если не хочу.

– Это ведь, кажется, не очень умно.

– Почему?

– Потому что вы останетесь невежей.

– Если захочу быть невежей, так и буду.

– Решать, конечно, вам, – спокойно ответила я. – Но я ещё не слышала, чтобы умному человеку хотелось остаться невежей.

Взглянув на леди Пэрриваль, я увидела, что её страхи по поводу того, что я откажусь от её дочери, ещё увеличились.

– Право, Кейт, – умоляла она, – тебе следовало бы пообещать мисс Крэнли, что ты постараешься быть хорошей ученицей. Иначе она может отказаться заниматься тобой.

Кейт пожала плечами.

С удивлением я почувствовала, что мне почти жаль леди Пэрриваль. Я не могла понять, почему она, с виду – женщина, которая умеет добиваться своего, позволяет своему ребёнку так себя вести.

Мне показалось, что Кейт испытывает некую враждебность к матери, и что причина её плохого поведения – в желании доставить ей неприятности.

– Если я решу учить Кейт, нам следует поближе познакомиться. Может, она покажет мне классную комнату? – предложила я.

Кейт повернулась ко мне. Было видно, что она находит меня совершенно не похожей на привычных ей гувернанток. Я представила себе этих несчастных нуждающихся женщин, отчаянно желающих получить место и боящихся, как бы не сделать чего-то такого, от чего они его лишатся.

Такой оживлённой я давно не была. Я попала-таки в прежний дом Саймона, к людям, принимавшим участие в той трагедии. Кроме того, я немного предвкушала будущие битвы с этой девочкой.

– Если вы считаете… – неуверенно начала леди Пэрриваль.

– Да, – согласилась Кейт, – я покажу вам классную комнату.

– Прекрасно, – откликнулась я.

Леди Пэрриваль встала, готовясь идти с нами. Я повернулась к ней.

– Может, нам с Кейт познакомиться… наедине? Так нам лучше можно будет понять, поладим ли мы.

Не знаю, что было сильнее: её облегчение или тревога. Она была рада закончить наш разговор, но боялась того, что произойдёт, когда я останусь с Кейт наедине.

Девочка повела меня вверх по лестнице, перепрыгивая через ступеньку.

– Это очень высоко, – бросила она мне через плечо.

– Классные комнаты, как правило, бывают наверху.

– Мисс Ивенс всегда пыхтела, когда поднималась по лестнице.

– Мисс Ивенс – это та несчастная леди, которая пыталась учить вас до меня? – спросила я.

Кейт хихикнула. Бедная мисс Ивенс! Зависеть от такого чудовища!

– Там, наверху, совсем не хорошо, – добавила она. – Привидения, знаете ли. Вы боитесь призраков?

– Поскольку никогда не была с ними знакома, то не могу сказать.

– Вот подождите, и увидите, – пообещала она. – Они ужасно страшные. В таких старых домах всегда привидения. Они приходят ночью, когда вы спите… Особенно если вы им не понравились. А они вообще не любят чужих.

– Да неужели? Я считала, что они приходят повидать членов своей семьи.

– Вы ничего о привидениях не знаете!

– А вы?

– Конечно знаю! Я знаю, что они делают ужасные вещи… Звенят цепями и пугают людей по ночам.

– Наверное, вы наслушались сплетен.

– Вот увидите, – с угрозой проговорила она. По её глазам было видно, что она уже строит планы. – Если вы сюда приедете, вы с ума сойдёте от ужаса. Уверяю вас.

– Спасибо за обещание. Мы пришли?

– Классная на верхнем этаже. Можно смотреть в колодец, потому что лестница поворачивает и поворачивает. На этих перилах кто-то повесился. Гувернантка.

– Наверное, у неё была ученица вроде вас.

Это заставило её рассмеяться, и она посмотрела на меня не без уважения.

– И кроме того, – добавила я, – сделать это, должно быть, было нелегко. Она, наверное, была очень ловкая. Так вот классная комната. Какие у вас есть книги?

– Скучное старьё.

– Вы хотите сказать, что для вас они скучные. Наверное, потому, что вы их не понимаете.

– Откуда вам знать, что я понимаю?

– Ну, вы же сами сказали, что никогда ничего не учите, если вам не хочется. Мне показалось, что хочется вам этого очень редко, так что ваше невежество вполне объяснимо.

– Вы – странная гувернантка.

– Откуда вам знать? Я ещё не стала гувернанткой.

– Я могу дать вам совет, – заговорщическим тоном сказала она.

– Очень мило с вашей стороны. Какой?

– Не приезжайте сюда. Я не очень хорошая, знаете ли.

– О да. Это я уже увидела.

– Почему?.. Как?..

– Вы сами мне сказали. Да и потом – это ведь достаточно очевидно.

– На самом деле я не такая уж плохая. Просто я не люблю, чтобы мне говорили, что я должна делать.

– В этом нет ничего необычного, знаете ли. Вы просто идёте с толпой. Но существуют люди, которым хочется учиться, и они учатся. Есть люди, которые ведут осмысленную жизнь. – Она озадаченно на меня уставилась. – Ну, я посмотрела на классную комнату. А теперь я вернусь к вашей матери.

– Вы скажете ей, какая я ужасная, и что я вам не нравлюсь, и вы не будете моей гувернанткой.

– Вам хотелось бы, чтобы я ей сказала это? – Она не ответила, что меня немного удивило и порадовало. – Вы часто говорите людям, что они сделают?

– Ну, ясно же, что вы не будете здесь работать. Вы не бедная, как мисс Ивенс. У вас нет такой необходимости. Никто по доброй воле не приедет сюда работать!