Текст книги "Фатум (СИ)"

Автор книги: Виктор Буркон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 19 страниц)

   – Ну, этому Тобиасу наверняка не поздоровится, – прикинул оруженосец и, вспомнив о предыдущих словах Кристины, сделал логический вывод: – Так что, Тобиас Гунн какая-то важная шишка при дворе императора?

   – Ага, единственный племянник первого министра, – подтвердила Кристина.

– Герцог Ги непременно захочет получить его голову, а императорский двор на такое ни за что не согласится. Вот тебе и причина для конфликта.

   Кен замолчал, обдумывая полученную информацию. Надо же из-за каких глупостей иногда начинаются войны.

   – Ладно, допустим, ты права, – наконец, признал он. – Пусть, Лавайе действительно рассорится с императором. Тебе-то какое дело? Что за беда, если ещё один феодал переметнется на сторону мятежников?

   – А ты когда-нибудь задумывался о причинах этого мятежа? – вместо ответа спросила Кристина. – Почему приграничные земли Акан одна за другой выходят из повиновения столице? И это в урожайные годы при сильном и, в общем-то, довольно справедливом императоре? Тебе не кажется всё это странным?

   – Нет, дворяне всегда грызутся из-за власти, – равнодушно заметил Кен.

   – В прежние времена они грызлись только между собой, – возразила девочка. – А теперь они все разом забыли старые распри и объединились в едином порыве против столичной власти. Поверь мне, всё это неспроста.

   – Спроста или неспроста, какая разница? – отмахнулся Кен. – Сильные всегда обижают слабых. Богатые всегда обирают бедных. Войны были, есть и будут. Так на кой чёрт переживать об этом? Главное сохранить на плечах свою голову и не остаться с пустым карманом.

   Это была очевидная истина, хорошо известная любому наёмнику, но вот Кристину она почему-то явно разозлила.

   – Дурак! – раздражённо бросила она. – Не видишь дальше своего носа, да ещё и гордишься этим!

   Поражённый её бурной реакцией, Кен удивлённо захлопал глазами. Нет, за проведённое вместе время он так и не научился понимать свою молодую госпожу.

   – Нельзя же всю жизнь просто плыть по течению! – продолжила злиться Кристина. – В конце концов, свалишься в водопад и даже не заметишь!

   – Ладно, угомонись. Не совсем понял эту твою аллегорию, но спорить не буду, иногда полезно докопаться до сути, – попробовал урезонить хозяйку Кен. – Что ты там говорила про мятежников, продолжай...

   Девочка сердито сверкнула глазами, но, как ни странно, послушалась. Уже заметно спокойнее она пояснила:

   – Существует истинная причина мятежа, некая тайная сила, вдохновившая дворян на борьбу с императорской властью. И эта сила глораны...

   – Глораны? – удивился Кен. – Не может такого быть!

   – Почему это? – язвительно поинтересовалась девочка.

   Оруженосец на миг задумался, пытаясь облечь в слова, крутящиеся в голове мысли. Затем принялся говорить, загибая пальцы:

   – Во-первых, никто и никогда не слышал, чтобы глораны оспаривали власть законных правителей Акан, – отметил он. – Во-вторых, им совершенно нечего у нас забрать: их собственные творения куда лучше наших грубых поделок, взять хотя бы амулеты силы. Женщин наших они считают ниже своего достоинства, а золота и рабов итак имеют в достатке. Ну и, в-третьих, если б глораны возжелали уничтожить империю Акан, то наверняка не стали затевать мышиную возню с какими-то жалкими мятежниками, они б нахлынули могучей волной и сокрушили бы армию императора своей невероятной магией, – уверенно закончил он.

   – А ты я гляжу, большой эксперт по глоранам? – ехидно прокомментировала Кристина. – Видно частенько с ними встречался?

   – Ну, было, разок, – несколько смутившись, пробубнил Кен.

   – Разок, – многозначительно подчеркнула девочка. – Так вот почему ты сел в лужу по всем своим трём пунктам, – усмехнулась она

   – Как это? – не поверил Кен.

   Кристина улыбнулась и стала говорить, передразнивая манеру оруженосца:

   – Во-первых, разве создание амулетов силы не есть прямое вмешательство в дела людей? Если б ты изучал историю, то верно узнал бы, что первые амулеты были подарены императорам и их чиновникам за некоторые вполне определенные уступки, – напомнила она и загнула палец. – Во-вторых, золота и рабов никогда не бывает достаточно. А есть ещё земли и всякие другие не менее полезные ресурсы. Ну и, в-последних, "мышиная возня с мятежниками" очень даже соответствует характеру твоих обожаемых глоранов!

   – Ну, это ты зря, ведь их магия, – попытался возразить оруженосец.

   – Просто невероятна, – перебила его Кристина. – Их магия действительно невероятна. Каждый глоран потрясающий волшебник равный по силе целому отряду императорской гвардии, – подтвердила она.

   – И я о том же, – обрадовался Кен. – Поэтому...

   – Однако, – снова перебила его Кристина. – И у глоранов есть свои слабые стороны. Например, их практически бесконечная жизнь.

   – Разве ж это слабость? – удивился Кен. – По-моему это ещё одно их преимущество.

   – А вот и нет, – усмехнулась девочка. – Бессмертие порождает чудовищный эгоизм: обидно погибнуть, когда у тебя впереди целая вечность. Так что, для глоранов нет ничего дороже собственной шкуры, и именно поэтому никто из них не станет рисковать собой в открытом сражении, пусть даже со слабым противником.

   В устах Кристины всё, как всегда, звучало просто и логично, однако Кен ей не поверил, ведь кое-что в её теории явно не сходилось:

   – Если глораны такие трусы, то как же им хватило решимости затеять этот мятеж? – возразил он. – Зачем тогда им вмешиваться в дела людей? Сидели бы спокойно в своем королевстве, где их никто не трогает...

   – Именно страх и вынудил их действовать, – ответила девочка. – За прошедшие три века взаимоотношений, мы люди стали очень многочисленны, у нас тоже появились хорошие маги и способные хольды. Мало по малу мы становимся сильнее и начинаем представлять для глоранов реальную угрозу.

   – Пусть так, но затевать мятеж? Зачем? Не проще ли законно короновать подконтрольного им императора? – с сомнением протянул Кен.

   – Они пытались, и даже устроили в столице дворцовый переворот, – подтвердила Кристина. – Но капитул Кэлис не позволил тогда их марионетке занять трон. С тех пор и начался этот так называемый "мятеж".

   Кен замолчал, не сумев придумать других возражений, а девочка тем временем вдохновенно продолжила:

   – Так что сейчас, на твоих глазах решается судьба всего человечества! – заявила она. – Мы либо на века станем рабами бессмертных хозяев, либо сохраним хоть какую-то свободу. Понял теперь почему так важно в этой войне придерживаться стороны императора? И почему я не допущу конфликта между герцогом и столицей?

   – Ага, – растерянно пробормотал Кен.

   – Тогда кончай ныть и готовься к встрече с Гунном, – велела Кристина.

   Вспомнив, с чего вообще возник весь этот разговор, Кен снова заартачился:

   – Я не хочу возводить напраслину на незнакомую девушку, – заявил он.

   – Будешь сейчас разыгрывать рыцаря, так никогда им и не станешь, – ядовито пошутила Кристина. – Мне кажется, я предоставила тебе более чем достаточно веских причин, чтоб оправдать сей неблагородный поступок. Так что тебя опять не устраивает?

   Оруженосец глубоко вдохнул и принялся неуверенно излагать свой план:

   – Согласен, что Тобиас Гунн должен исчезнуть из жизни Инессы Лавайе, – признал он. – Но почему надо использовать для этого такие подлые методы? Не проще ли вызвать его на дуэль и честь по чести прикончить?

   – Не проще, – отрезала Кристина.

   – Не понимаю, почему? – не унимался Кен.

   – А потому, что Инесса далеко не дура и сразу же обо всем догадается. Она же знает, что старая герцогиня намерена разлучить их с любовником.

   – Пусть догадывается, не всё ли нам равно?– не понял Кен.

   – Нет! Девушка заранее предупредила бабку, что в случае внезапного "несчастья" с Тобиасом она пожалуется отцу и самому императору! – пояснила Кристина. – Такой поворот событий лишь испортит всё дело.

   – Ясно, – расстроился Кен.

   – К тому же неправильно убивать людей без крайней необходимости, – напомнила Кристина. – Мой план гораздо лучше твоего: все живы, здоровы, а цель достигнута ценой лишь гордости одного бестолкового оруженосца, – засмеялась она.

   "Вот чёртова малявка! – без злобы и даже с легкой примесью восхищения подумал Кен. – Умеет же добиться своего! Взаправду, мудрая и всезнающая до жути, как и говорила Леона".

***

   В небольшой полупустой комнате в северном крыле герцогского замка вдруг стало необычно душно. Почувствовав внезапную дурноту, Тулук рванул на себе ворот камзола и, распахнув оконные ставни, принялся с жадностью заглатывать морозный зимний воздух.

   "Что за фатальное невезение, – мрачно подумал он. – Вначале обидное поражение от сборища оборванцев, затем позорное отступление, почти что бегство, а в довершение всего ещё и это! Мы видно чем-то прогневили богов!"

   Чуть-чуть отдышавшись, советник медленно вернулся к своему секретеру. Проклятое письмо по-прежнему лежало там. Против воли он взял его в руки ещё раз пробежал глазами:

   «Ваши опасения на счет Т.Г. полностью подтвердились. Вчера мне удалось убедиться в этом собственными глазами. Прошлой ночью указанный господин тайно явился в Волицу и, проникнув внутрь, оставался в поместье примерно два часа. Наутро я расспросил прислугу и точно выяснил, что господин Т.Г. имел встречу с известной Вам особой. Об этом свидании, по-видимому, было условлено заранее, поскольку Т.Г. сразу по приходу проводили в гостевые покои. Позже туда явилась и она. Горничная, убиравшая после них комнату, несомненно подтвердила, что Т.Г. и И. Л. имели там любовную связь».

   Советник раздраженно скомкал листок бумаги и швырнул его под ноги. Затем, сел за стол и подперев голову руками, принялся размышлять над сложившейся ситуацией:

   "Итак, смутные опасения теперь превратились в твёрдую уверенность, – криво усмехнулся он. – Тобиас Гунн и Инесса Лавайе действительно завели интрижку. Что же случится, когда об этом узнает её отец?"

   Перспективы, открывшиеся мысленному взору Тулука, далеко не радовали. Как не крути, а герцог пожелает заполучить голову идиота, осмелившегося спать с его дочерью. И в этом случае с советами к Лавайе лучше не соваться, самому можно запросто попасть под горячую руку. Любой, кто хорошо знает герцога поймет, что Тобиас Гунн уже не жилец. Не важно, прикончат ли несчастного сразу или вначале схватят по какому-нибудь ложному обвинению, а уж потом повесят.

   "И что тогда? Ведь парень не абы кто, а племянник первого министра? – задумался Тулук. – Столичные царедворцы ни за что не простят хозяину такого самоуправства. Значит опала? Или даже хуже: война!"

   Тут советник неожиданно вскочил на ноги и с завидной для его возраста энергией принялся ходить из угла в угол.

   "Нет! Хозяин никогда не должен узнать об этой интрижке! – твёрдо решил он.

– Но как же её утаить?"

   Он долго мерил шагами комнату, мечась туда и сюда, а подходящая идея никак не появлялась. Всё тайное становится явным, и с этим ничего не поделаешь. Скоро по городу поползут слухи, со временем они непременно достигнут ушей Лавайе. Да и сама Инесса вполне может обмолвиться о своем любовнике в присутствии отца, она же не догадывается об его "особенных" чувствах.

   "Раз нельзя утаить, значит, надо уничтожить! – вдруг сообразил Тулук. – Нужно устранить Гунна, да так, чтобы подозрение ни в коем случае не коснулось хозяина".

   Мысли советника мгновенно потекли в нужном направлении. Он вновь уселся за стол и принялся обстоятельно продумывать план действий.

   "Убийство со стороны должно выглядеть случайным, ограбление, драка или дуэль, – подумал Тулук. – Лучше дуэль, смотрится благородней и вызовет меньше подозрений".

   Да уж, самое обычное дело, когда молодые господа, перебрав с горячительным, затевают ссору и дырявят друг друга своими мечами. Конечно, министр расстроится из-за смерти племянника, но выяснить её истинную причину вряд ли сумеет...

   "Только бы подыскать подходящего соперника. Человека со стороны, никак не связанного с домом Лавайе, – прикинул Тулук. – Желательно, чтоб он вообще был из столицы, тогда имперские ищейки сразу же побегут по ложному следу. Врагов у первого министра наверняка хватает, если всё обстряпать как надо, никто и не вспомнит о хозяине".

   И тут его словно осенило. Откинув крышку секретера, он принялся лихорадочно рыться в скопившейся внутри него кипе бумаги, пока не нашёл письмо от своего приятеля сэра Эркера. Будучи начальником городской стражи тот частенько советовался с Тулуком по служебным вопросам. Вот и теперь он написал, кое-что полезное:

   "Дорогой Тулук, безмерно рад, что ты сумел вернуться живым после всех ваших сражений! Лишь только узнал, что ты в городе сразу же поспешил письменно засвидетельствовать тебе свое почтение. Страсть как хочу услышать от тебя подробности вашего похода, но обстоятельства вынуждают отложить нашу встречу. С возвращением войск у меня изрядно прибавилось головной боли, Баон просто наводнили всякие отбросы. Нет ни секунды покоя!

   Далее следовали подробные описания невзгод, свалившихся на голову начальника городской стражи, а также пересказ событий, произошедших в Баоне за время отсутствия в нём Тулука. Советник раздражённо пропустил всё это и отыскал глазами интересующие его строки:

   "Кстати, мне стало известно, что в одном из трактиров нижнего квартала остановился человек назвавшийся Актурбином Рикко. По-внешности он вполне соответствует описаниям хольда Пики. Как думаешь, стоит ли предпринять что-либо относительно этого подозрительного господина?

   Тулук откинулся на спинку кресла. Итак, знаменитого убийцу-дуэлянта видели в городе. Слишком похоже на перст судьбы, чтобы оказаться простым совпадением. Советник удовлетворённо улыбнулся и расправил бороду ладонью: Пика просто идеальная кандидатура. Столичный профессионал, зарабатывающий дуэлями, если договориться с ним через посредника, который естественно сразу же исчезнет, никто в целом мире не свяжет смерть Гунна с именем Лавайе.

   Глава 16. Быстрый способ

   Впервые Кен очутился на настоящем великосветском балу, и с непривычки был просто ослеплён окружающей роскошью. В огромной бальной зале, отделанной мрамором и красным деревом, под ярким светом сотен свечей собралась практически вся высшая знать Баона. Куда ни глянь, повсюду парча и бархат, блеск драгоценных камней и сияние золота. Да что там говорить, ливрея любого прислужника здесь стоила, по меньшей мере, впятеро дороже самой лучшей одежды оруженосца. А костюм герольда, встречавшего гостей у входа, выглядел и того богаче.

   "Вот бы этот напыщенный индюк удивился, приди я сюда в своих обычных обносках", – глядя на него, подумал Кен.

   Однако сейчас бывший оруженосец вполне соответствовал окружающей обстановке: его камзол с серебряными пуговицами и тесные, атласные штаны были сшиты личным портным герцогини специально для этого случая, а только что купленные сапоги нелепо загибались в носках по самой последней моде. Одним словом он здесь не выделялся и, расфуфыренный герольд без тени сомнения продекламировал: "сэр Кен Абара, из Реджильда", точно так, как было написано в предъявленном оруженосцем приглашении.

   Очутившись внутри, Кен первым делом осмотрелся. Как и ожидалось, Ги Лавайе и его дочери тут не было и из знакомых лиц, лишь старая герцогиня стояла рядом с виновницей торжества. По этикету полагалось поздравить именинницу, что Кен и поспешил исполнить. При этом он успел переглянуться с герцогиней и понял по её взгляду, что Тобиас Гунн ещё не пришёл. Раз так, осталось лишь смешаться с толпой и терпеливо ждать.

   "Что ж, не грех и подождать в такой-то обстановке", – улыбнулся про себя Кен.

   Взяв у прислужника кубок подогретого вина, он принялся расхаживать по залу с видом скучающего бездельника. Похоже, он явился слишком рано, гости только собирались, и чуть ли не каждую минуту герольд оглашал имена и титулы вновь прибывших:

   – Сэр Эрхард Гере из Блассрейна и его супруга Виалетта Каспи, – прокричал он, представляя очередную вошедшую пару.

   Затем, когда почтенная чета прошла в зал герольд торжественно продекламировал:

   – Виконт Кювье Дорош из Голденгарда.

   Скользнув скучающим взглядом по лицу виконта, Кен неожиданно напрягся: им оказался не кто иной, как его старый знакомец, Актурбин Рикко.

   "Его только не хватало, – раздражённо подумал оруженосец. – И почему это он представился Кювье Дорошем? Неужто Пика также как и я участвует в каких-то интригах? – озадачился Кен. – Хотя, в общем-то, всё равно. Сейчас важен лишь Тобиас Гунн, а до всех остальных мне дела нет!"

   – Сэр Арон Руан, сэр Реджинальд Стоун и сэр Тобиас Гунн из Голденгарда, – словно вторя его мыслям, прокричал герольд.

   Услышав последнее имя, Кен мигом забыл про Пику и принялся разглядывать вошедшую троицу: пухлого блондина с красивым, но несколько женственным лицом и пару крепких, похожих друг на друга здоровяков. В общих чертах все трое соответствовали полученному от Кристины описанию.

   "Как мы и думали, Гунн притащил с собой приятелей. Непросто будет застать его наедине, – слегка расстроился оруженосец. – Но ничего, главное не упустить момент и всё получится! – отбросил сомнения он".

   Затея Кристины, казавшаяся поначалу довольно лёгкой, на деле требовала от оруженосца определенной изворотливости. Ведь надо было не просто оклеветать дочь герцога, а сделать это без лишнего шума. Никто кроме её любовника не должен присутствовать при разговоре, иначе сплетен не избежать, и репутация дочери Лавайе окажется под угрозой.

   "Улучить момент, когда Гунн останется один, завязать с ним беседу, перевести её на нужную тему и сделать так, чтоб он мне поверил. Что б там не говорила Кристина, не думаю, что это будет так просто", – прикинул Кен, шагая вслед за тремя приятелями.

   Однако трудности лишь подогревали интерес. Кен даже почувствовал нечто похожее на настоящий охотничий азарт.

   "Не стоит пороть горячку, – придержал себя он.– Раз этот парень охоч до выпивки, он рано или поздно захмелеет. Тогда-то и настанет лучший момент для моего появления. А до тех пор надо просто ждать".

   Действуя в соответствии с этим незамысловатым планом, Кен пару часов приглядывался к парням издалека. За это время праздник разгорелся на полную. Вино потекло рекой, слуги едва успевали менять кувшины и блюда с закусками. Танцы стали быстрее, музыка громче, а разгорячённые выпивкой гости оживленнее. Интересующая Кена троица ни в чём не уступала остальным. Приятели пили, плясали и, пользуясь ореолом столичных хлыщей, вовсю приударяли за девушками. И, кажется, все трое уже нетвёрдо держались на ногах.

   "Похоже, блондинчик наконец-то созрел, – прикинул Кен.– Теперь мой выход".

   Однако прошло ещё четверть часа, прежде чем Гунн остался один. Всё это время оба его спутника вертелись рядом, и отошли куда-то лишь в момент произнесения очередного тоста.

   "Начнём, пожалуй!" – подумал Кен и уверенно шагнул вперёд.

   Под громкие здравицы в адрес виновницы торжества, он подобрался к Гунну вплотную и, встав рядом с ним, ядовито прошипел:

   – Вырастили очередную потаскуху и радуются! Все эти шлюшки из дома Лавайе посланы нам на погибель! – затем, пристально уставившись на блондинчика, спросил:

– Так ведь?

   Эффект оказался что надо: удивление, отвращение, презрение – все эти чувства менялись на лице блондинчика словно рисунки калейдоскопа. Лишь через пару секунд парень нашёл, что ответить:

   – Вы это мне? – холодно поинтересовался Гунн. – Я вас не знаю и, судя по вашим словам, знать не желаю! – грубо добавил он.

   – Разве? – изобразив удивление, пробормотал Кен. – Неужто я обознался. Так мы не встречались в Волице?

   Парень на мгновенье замешкался, затем отрицательно покачал головой:

   – Не понимаю о чём вы, – отрезал он и сделал попытку уйти прочь.

   "Ага, значит, узнал", – мысленно усмехнулся оруженосец.

   Теперь Кен был уверен в успехе, ведь их диалог только на первый взгляд казался случайным. На самом деле он был тщательно отрепетирован вместе с Кристиной. И раз уж до сих пор Гунн вёл себя по предсказанному сценарию, то после следующей фразы он точно окажется у них на крючке:

   – Я подцепил в Волице блудливую болезнь, – кинул Кен в спину удаляющемуся парню и тут же для верности добавил: – Будь осторожнее. По слухам, там едва ли не все заразны, и даже дочурка Лавайе.

   От этих слов блондинчик мигом передумал уходить. Он повернулся к оруженосцу и исказившимся до неузнаваемости голосом проскрипел:

   – Кончайте брехать или я накажу вас за оскорбление чести дамы! Вы настоящий подлец, если нагуляв где-то заразу, посмели свалить вину на благородную фамилию Лавайе!

   По меркам рыцарского кодекса всё сказанное почти что соответствовало вызову. Однако Кен ожидал подобной реакции и пропустил грубости мимо ушей:

   – Думай что хочешь, дело твоё, – спокойно ответил он. – В своей правоте я абсолютно уверен. Да и та шлюшка, с которой я там встречался, в конце концов, всё признала. А она, кстати, каждый день прислуживает дочери герцога и точно знает, о чём говорит.

   – Брехня, – пробормотал Гунн, но уже без прежнего напора.

   – Зачем мне лгать? – возразил оруженосец. – Я как-никак тоже чту рыцарский кодекс и без причин наговаривать на даму не стану. Просто хотел предупредить тебя по-товарищески, но, кажется, зря старался, – добавил он и сделал вид, что собирается уходить.

   Дальше в игру должна была вступить болезненная мнительность Гунна. Весь план был построен на её основе, и он великолепно сработал:

   – Постой, – остановил оруженосца блондинчик, затем, чуть помявшись, спросил:

– Так ты уверен?

   – На все сто! – подтвердил Кен.

   "Надо же, заглотил наживку, – удивился он, глядя на изменившегося в лице собеседника. – Похоже, я зря сомневался в Кристине, она как всегда оказалась права".

   Дело было сделано, осталось лишь исчезнуть не вызывая подозрений, что Кен и поспешил исполнить. Отвесив не слишком вежливый поклон, он повернулся на каблуках и молча пошёл прочь.

   "Вот ведь балбес и вправду поверил! – продолжал удивляться Кен. – Как же он поступит? Побежит к знахарям прямо с бала? Небось трясется теперь за свое мужское достоинство", – усмехнулся он и обернулся чтоб посмотреть за Гунном издалека.

   Блондинчик стоял всё там же, застыв на месте как каменный истукан. Он был настолько обескуражен, что даже не отошёл в сторону, когда какой-то пьяный господин споткнулся и со всего размаха налетел на него. Оба повалились на пол, а, поднявшись на ноги, принялись безбожно ругаться. На шум подоспели приятели Гунна и уже все четверо препирались, привлекая недоуменные взгляды окружающих.

   "Да уж, вечерок у парня точно не задался", – с сочувствием подумал Кен и неожиданно замер, раскрыв рот от удивления, ведь Тобиас Гунн скандалил не с кем-нибудь, а с новоявленным виконтом Кювье, то есть с Актурбином Рикко.

   "Что за чёрт! Странное совпадение, – подумал оруженосец. – Или не совпадение?"

   Внезапно смысл происходящего открылся ему. Во-первых, хольд, зарабатывающий на жизнь дуэлями, заявляется на бал под чужим именем, во-вторых, он затевает ссору с человеком, имеющим влиятельных врагов. Всё сходится одно к одному.

   "Похоже, кто-то ещё помимо старой герцогини прознал о роли Гунна в этой истории. И этот таинственный кто-то нанял Пику для устранения проблемы, – понял оруженосец. – Но этого-то как раз делать нельзя, ведь после нашего разговора Гунн стал неопасен, а вот если его убьют все наши труды пойдут прахом!"

   Смутно соображая, что собирается делать, Кен поспешил со всех ног к скандалящей четверке. И подоспел как раз вовремя, чтобы услышать брошенный Актурбином вызов:

   – За такие слова в приличном обществе принято отвечать, – говорил хольд. – Если ты не трусливый шакал, жду тебя завтра утром у западных ворот. Возьми с собой этих двоих в качестве секундантов, если пожелаешь.

   Разгневанный Гунн открыл было рот, чтобы принять вызов, но Кен бесцеремонно встрял в разговор и перебил его:

   – Не стоит соглашаться, – посоветовал он. – Перед тобой профессиональный убийца-дуэлянт, известный под прозвищем Пика. Он искусный хольд и, убьет тебя так же верно, как если б ты явился на поединок голым и без оружия.

   Блондинчик осёкся на полуслове и ошарашено уставился на появившегося из ниоткуда оруженосца.

   – Я случайно познакомился с Пикой по дороге в Баон, – торопливо пояснил Кен.

– И уж такая моя натура, не мог не вмешаться в вашу ссору.

   – Благодарю, – выдавил из себя Гунн и, настороженно посмотрев на Пику, добавил: – Раз вы известный хольд, честного поединка не получится. Вынужден отказаться. Если вас это не устраивает, подайте жалобу в имперскую канцелярию.

   – Трус, – презрительно бросил Актурбин. – А ты сопляк на кой чёрт вмешался? – глядя на Кена, спросил он. – Или прошлого урока тебе не хватило? Забыл, как ползал передо мной на коленях и умалял о прощении?

   – Не было такого! – возмутился оруженосец.

   – Так что я лгун? Оскорбить меня пытаешься? – усмехнулся Пика.– А потом в кусты? Все вы такие, вначале хорохоритесь, а как дело запахнет жареным прячетесь под женскую юбку, или как вон тот, за спину имперской канцелярии, – кивнул он в сторону Гунна.

   При этих словах и Кен и Тобиас покраснели от гнева, но лишь у Кена хватило смелости поспорить с Пикой:

   – Я от тебя не прятался! – разозлившись пуще прежнего, выкрикнул оруженосец.

– Напомню, что я первым бросил тебе вызов и до сих пор не признал поражения!

   – Так может, повторим? – предложил Пика. – Мне как то без разницы кого убивать тебя или твоего трусливого дружка.

   Поддавшись эмоциям и не подумав, как следует, о последствиях, Кен согласился:

   – Встречусь с тобой в любое время, – дерзко выкрикнул он, и попытался скрыть внезапно появившуюся дрожь в коленях.

   Возникла долгая пауза, в течение которой ухмыляющийся Актурбин сверлил оруженосца неприятным взглядом. Наконец хольд нарушил тишину и презрительно произнёс:

   – Знаешь же, что Леона запретила мне тебя убивать. Вот и храбришься. Да, сопляк?

   – Причём тут она? – разозлился оруженосец.

   – Очень даже причём, – спокойно возразил хольд. – Я собираюсь сделать её своей дамой сердца, – тут он плотоядно улыбнулся. – И из-за такого слизняка как ты расстраивать её естественно не стану. Так что повезло тебе щенок. Считай, она ещё раз спасла твою никчёмную жизнь!

   Упоминание о Леоне в таком контексте окончательно вывело оруженосца из себя. Он даже в мыслях не мог допустить, чтобы его избранница досталась ненавистному хольду.

   – Так мы будем драться или как? – мгновенно забыв о страхе, проревел он.

   Однако Пика не спешил отвечать. Похоже, он догадывался о чувствах оруженосца и наслаждался его смятением.

   – Нет, – после долгой паузы отказался он. – Как и сказал твой дружок, честного поединка не получится. Я раздавлю тебя как букашку. Не интересно...

   С этими словами он повернулся на каблуках и сделал попытку уйти, однако Кен остановил его, грубо схватив за плечо.

   – Не распускай руки, сопляк, – спокойно посоветовал хольд и вывернул кисть оруженосца каким-то едва уловимым приёмом. – Если уж так хочешь сразиться со мной, стань сильнее! Но вряд ли ты сумеешь, так что просто оставь девушку мне, – усмехнулся он и, оттолкнув оруженосца, с достоинством удалился.

   А Кен так и застыл, чуть не плача от обиды и унижения. Неужто он и вправду обречён стоять в стороне, наблюдая как проклятый хольд завоёвывает благосклонность Леоны? Разве ничего нельзя сделать?

   – Так вы сражались с ним из-за девушки и проиграли? – спросил чей-то голос.

   Кен вздрогнул и, обернувшись, встретился взглядом с Гунном, о котором уже успел позабыть. Блондинчик с сочувствием смотрел на него.

   – А после ещё и блудливую болезнь подцепили, – пробормотал он. – Понятно теперь, почему вы так злы на женщин.

   Неподдельная искренность, звучавшая в голосе Гунна, смутила Кена и заставила ощутить угрызения совести.

   "А парень не так уж плох, как о нём говорят, – подумал оруженосец. – Чёрт! Он явно не заслуживает того, как мы все с ним обошлись!"

   – Простите, что лезу не в свое дело, – продолжил тем временем блондинчик. – Но, возможно, я подскажу вам выход из вашей ситуации.

   – Выход? Какой ещё выход? – не понял Кен.

   – Что если вам тоже стать хольдом? – вместо ответа спросил Гунн. – Тогда вы сможете сразиться с тем господином на равных.

   – Не выйдет: чтобы стать таким же искусным хольдом потребуются годы тренировок. А времени у меня нет, – устало отмахнулся оруженосец.

   – Это не совсем так, – возразил Гунн. – Есть быстрый способ.

   Вот это по-настоящему удивило Кена. Похоже, парнишка знает о хольдах что-то такое, чего не рассказала Леона. Какой ещё "быстрый способ"?

   – О чём это ты толкуешь? – напряженно поинтересовался он.

   – Наверняка вы слышали, что в стычках с Д'Аржи капитул Кэлис потерял нескольких своих хольдов, – начал объяснять блондинчик. – Но вряд ли знаете, что их амулеты силы по-прежнему находятся в капитуле и дожидаются новых хозяев.

   – Ага, – подтвердил один из приятелей Гунна, кажется Арон Руан, если Кен правильно запомнил.

   – Так вот, – продолжил Гунн. – Капитул Кэлис объявил состязание, в котором и определятся следующие владельцы бесхозных амулетов. Сейчас как раз проходит отбор кандидатов. Кстати, Руан уже записался.

   – Ага, – вновь подтвердил немногословный крепыш.

   Информация, конечно, была любопытной, возможно Кен заинтересовался бы ей, если б уже не владел амулетом Асарада. Но всё сказанное вовсе не отменяло простой истины: владеть амулетом не достаточно, чтобы являться хольдом. Оруженосец знал это не понаслышке, ведь он уже долго бился над тем, чтобы освоить магию знамени "когорты печали", но достиг лишь незначительного прогресса.

   – Я же сказал, потребуются долгие годы, – раздражённо начал он.

   – А вот и нет, – перебил Гунн. – Финальной стадией состязания станет особый ритуал, сокращающий процесс освоения амулета в десятки раз. Тём, кто успешно пройдёт его, способности хольда достанутся практически на блюдечке.

   – Ты серьёзно? – не поверил Кен.

   – Ага, – ответил за Гунна крепыш. – Пойдём со мной и вместе станем хольдами!

***

   Вернувшись в Волицу, Кен встретился с Кристиной и подробно рассказал ей обо всём произошедшем на балу. Молодая хозяйка слушала его на удивление внимательно, практически не перебивая, и лишь когда он подошёл к инциденту с Актурбином она поинтересовалась:

   – Как ты сумел догадаться, что эта ссора не случайна? Ты видел Пику раньше?