Текст книги "Фатум (СИ)"

Автор книги: Виктор Буркон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

   Приняв решение, оруженосец больше не колебался и уверенно шагнул вперёд. Идти, в общем-то, было не далеко, и всего через пару минут Кен склонился над распростёртым на земле знаменем.

   "Что же я делаю? Смерти своей желаю? – в последний момент испугался он. – Да ладно, будь что будет! В конце концов, я уже держал этот проклятый флаг и выжил".

   Подумав так, Кен ухватил рукой обломанное древко. Ничего особенного не произошло. Никаких необычных ощущений. И если б он сам не видал, как печально окончились предыдущие попытки завладеть знаменем "когорты печали", то не за что бы ни заподозрил этот кусок черной материи ни в чём сверхъестественном. Подняв свой трофей над головой, оруженосец медленно побрёл к затаившей дыхание армии Д'Аржи. Сердце его колотилось как сумасшедшее, а ноги словно налились свинцом, так что обратная дорога показалась ему мучительно долгой. Однако шаг за шагом закончилась и она. И вот, сквозь застилавший глаза пот, Кен увидал, как расступается перед ним строй пехоты. Словно император шествовал он по появившемуся в гуще людей коридору, а сотни незнакомых лиц жадно пожирали его глазами. Затем откуда-то появились всадники в ярко начищенных доспехах и, окружив его плотным кольцом, провели сквозь толпу к группе богато одетых рыцарей. Кен всё ещё плохо соображал от пережитого напряжения, но даже в таком состоянии догадался преклонить перед ними колено.

   – Я Жеромом Д'Аржи, исконный господин Генцо и Тайтла, – напыщенно представился тот, кого Кен интуитивно посчитал главным. – А тебя как кличут?

   – Кен Абара, оруженосец, – ответил Кен. – Бывший оруженосец, – поправился он.

   – Бывший оруженосец? Поясни-ка, – коротко приказал барон.

   – Мой господин, сэр Алистер, умер от приступа лихорадки несколько недель назад, – принялся рассказывать Кен. – К тому моменту я ещё не успел заслужить рыцарскую цепь и нового хозяина до сих пор себе не нашёл. Поэтому-то я именую себя бывшим оруженосцем.

   – Говоришь, не нашёл хозяина? А разве ты не нанялся ко мне на службу? – удивился барон. – Или ты думаешь, что Жером Д'Аржи не достоин считаться твоим господином? – усмехнулся он.

   – Ни в коем случае! Просто я не наёмник, а всего лишь ополченец, – пояснил Кен.

– И попал в эту армию совершенно случайно.

   Барон вопросительно посмотрел на угрюмого здоровяка, выделявшегося среди окружающих грубой простотой доспеха.

   – Откуда мне знать, говорит ли он правду, – ответил на невысказанный вопрос тот. – Для меня все простолюдины на одно лицо.

   Д'Аржи был явно недоволен таким ответом. Отвернувшись от резкого здоровяка, он вновь обратил свой взор на бывшего оруженосца.

   – Скажи мне Кен, как ты сумел принести это знамя? – мягко поинтересовался он.

   – Сам не знаю. Я просто поднял флаг с земли и пошёл, – ответил оруженосец.

   – Не придуривайся, щенок! – раздражёно перебил его какой-то человек, закутанный с головы до ног в чёрный балахон. – Разве ты не видел, как погибли остальные? Откуда ты знал, что сам не умрёшь? – грозно спросил он.

   Кен внезапно занервничал, поняв, что вместо обещанной награды может получить очередную порцию неприятностей. Следовало быть мудрее и следить за своими словами.

   – Конечно, я знал что рискую, – неуверенно пробормотал он. – Просто мне нужны эти деньги!– закончил он с жаром.

   – Хватит Армин, оставь паренька в покое. Не видишь что ли: он тебя боится, – примиряющее произнес барон. – Не беспокойся, ты получишь свою награду, – поглядев на оруженосца, пообещал он.

   Кен облегченно выдохнул, но тут ему в голову пришёл крайне неприятный вопрос – как сохранить гору золота, о которой знает целая армия? Среди тысяч людей наверняка найдется немало желающих зарезать человека за жалкий десяток червонцев. А из-за сотни они выстроятся в длинную очередь. Видимо, эти сомнения отразились на его лице, а Жером Д'Аржи неверно истолковал их.

   – Вот ведь неверующий парень, – засмеялся барон. – Слышь, Этьен, отсыпь ему прямо сейчас сто золотых, – приказал он одному из своих приближённых.

   – Не надо монет, – взмолился вдруг Кен. – Лучше дайте мне именной вексель, – попросил он. – И объявите солдатам, что причитающееся мне золото я получу позднее, скажем через месяц.

   Барон посерьёзнел и на мгновенье задумался.

   – Умно! Не ожидал такой сообразительности от зелёного юнца,– похвалил он.

– Этьен, что застыл? Выпиши ему вексель.

   А Кен в свою очередь поразился проницательности человека, способного за мгновенье разгадать тайные помыслы собеседника.

   – Погоди платить. Вначале забери у него знамя,– посоветовал Армин.

   – Не думаю, что с этим возникнут проблемы. Парень кажется мне честным малым, – возразил барон. – Девин, возьми у парнишки флаг, – велел он одному из своих телохранителей.

   Тот с явной неохотой приблизился к оруженосцу и дрожащей рукой принял знамя "когорты печали". Но всего через секунду он отшвырнул стяг так, словно древко обожгло ему руку. Побледнев как покойник, рыцарь бухнулся на колени и взмолился:

   – Пощадите господин! Избавьте меня от этой жуткой участи! Лучше убейте сразу!

   – Что ты почувствовал, когда взял знамя в руки? – перебил его Армин.

   – Не знаю, мне стало невыносимо страшно. Я уверен, что этот чёртов флаг убьёт меня, если я прикоснусь к нему ещё раз! – испуганно залепетал Девин.

   – Так я и думал, – пробормотал глоран.

   – О чём ты? – озадаченно спросил барон.

   – Кажется, нам придётся поменять план. Это знамя для нас сейчас бесполезно, – туманно ответил волшебник. – Разве что тот человек сможет использовать его, – задумчиво добавил он, кивнув головой в сторону Кена.

   Все удивленно уставились на оруженосца, почувствовавшего себя крайне неуютно. А барон не спеша оглядел юношу с ног до головы и мягко спросил:

   – Ответь мне Кен, сможешь ли ты управлять заключённой в знамени магией?

   Оруженосец потрясённо захлопал глазами. Так вот чего они ждут... Конечно, Кен знал, что флаг "когорты печали" представляет собой амулет силы, но ему и в голову не приходило попытаться использовать его. Ведь для такого нужно быть хольдом.

   – Я не пробовал, – наконец произнес Кен. – И я не знаю, как это делается.

   – Дохлый номер, – вмешался в разговор угрюмый здоровяк. – Я сам когда-то учился использовать свой амулет, поэтому отлично представляю, что это такое и могу с уверенностью заявить, что парень нам сейчас ничем не поможет. Здесь нужен опытный хольд!

   – С этим нельзя не согласиться, – подтвердил Армин. – А что насчёт тебя Бенуа? Не желаешь попробовать знаменитый амулет Асарада в действии? – как бы невзначай добавил он.

   – Нет уж. Мне достаточно моей цепи, – категорически отказался здоровяк.

– Поверьте, я не настолько талантлив, чтобы управлять несколькими амулетами сразу.

   Возникла неловкая пауза. Присутствующие замолчали, оставляя окончательное решение за бароном.

   – Ну что ж, будем сражаться так, как планировали с самого начала. Лоб в лоб, без всякой магии, – наконец, объявил тот.

   – А что делать с флагом? – спросил Бенуа.

   – Пусть пока побудет у парня, – ответил барон. – Только вначале приставь к нему надёжного человека. Раз уж я заплатил за амулет Асарада, не хотелось бы, чтобы он вдруг достался кому-нибудь другому.

***

   Пришпорив коня, Кен поскакал во весь опор. Мчаться вот так, обгоняя ветер, сроднившись с несущим тебя могучим животным и не заботясь более ни о чём! Как же ему не хватало всего этого! Да уж, в последнее время приходилось передвигался только на своих двоих и даже сражаться в пешем строю. А ведь он с детства был оруженосцем, почти что рыцарем. Могучая, стремительная кавалерия и её всесокрушающая атака вот родная ему стихия, вот его истинное призвание!

   "Хотя о чём это я? – грустно подумал Кен. – Я вообще очутился здесь нечаянно, по простому стечению обстоятельств. Схватка, которая сейчас начнётся, не имеет ко мне никакого отношения. Это не моя война! И даже конь, который меня несёт, мне не принадлежит!"

   Да уж, не смотря на кажущиеся перемены в его положении, Кен по-прежнему оставался заложником судьбы, не способным изменить что-либо по своей воле. Фактически ситуация даже ухудшилась. После того достопамятного разговора с бароном Д'Аржи заботу о бывшем оруженосце и хранящемся у него знамени "когорты печали" перепоручили капитану Эмме Рано, командующему сотней лёгких всадников. А тот забрал у Кена оружие, выдав взамен коня и прикрепив телохранителя, напоминавшего скорее соглядатая. Теперь Кен ощутил себя беспомощным пленником, вынужденным повсюду таскаться за бойцами Рано и не имевшим возможности защитить себя при необходимости. Но, как бы то ни было, бешеная скачка продолжалась, а где-то впереди их поджидал враг.

   – Вот они! – возбуждённо прокричал мчащийся рядом с ним человек, ткнув пальцем в длинный обоз, внезапно открывшийся за поворотом дороги.

   Оруженосец промолчал, намеренно игнорируя слова опостылевшего конвоира. Но сам всё-таки с любопытством уставился на вереницу повозок, окружённую мечущимися в панике фигурами. Похоже капитану Рано удалось застать защитников обоза врасплох сведя на нет малейшую возможность их победы.

   – Теперь им хана! – злорадствовал Кенов соглядатай.

   И словно вторя его словам, тонко запели тетивы луков, выпустивших в солдат Лавайе сотню коротких стрел. Они ещё не достигли цели, а бойцы Рано понеслись вперёд, сметая на своем пути обескураженного противника. Ещё мгновенье и вокруг закипело яростное сражение. Кружащиеся подобно вихрю всадники рубили налево и направо не успевших построиться защитников. Земля обагрилась кровью, а воздух наполнился предсмертными криками. И только безоружный Кен с его неотлучным стражем держались поодаль от происходящего. Наверное, впервые в своей жизни оруженосцу довелось смотреть за сражением со стороны, не будучи захваченным его безумным водоворотом. И это зрелище, рассмотренное беспристрастно, оказалось отвратительным. Здесь не было и следа тех благородных битв, воспетых менестрелями, в которых храбрые мужи меряются друг с другом силами. Одна лишь чреда омерзительных убийств, творимых людьми, вконец озверевшими от запаха крови. Наблюдая всё это, Кен чувствовал лишь тошноту, а вот его конвоира, похоже, захватили совсем другие эмоции.

   – Вот она наша добыча! – радовался тот, тыкая пальцем в силуэты осадных мортир, виднеющиеся в дальнем конце обоза.

   Без сомнения это были те самые пушки, за которыми капитан Рано и его люди охотились всю последнюю неделю. Осадные орудия предназначались для разрушения стен Генцо, но не успели прибыть в срок и теперь, когда войска герцога отступали, обоз с мортирами оказался отрезанным от его основных сил. Поскольку подобные пушки ценились на вес золота, прознавший о них Д'Аржи, велел своим людям найти и захватить их. Если сейчас капитан одержит победу, подчинённые ему бойцы наверняка будут щедро вознаграждены.

   "Может что-то перепадет и мне, – сообразил Кен. – Хотя я готов отказаться от любой награды, лишь бы вернуть свою свободу".

   Вдруг где-то слева от них сверкнула яркая вспышка, и сразу нескольких нападавших охватило жаркое оранжевое пламя. Обожжённые лошади понесли, а их пылающие наездники взвыли в жуткой агонии.

   – Глянь-ка на эту ведьму! – брызгая слюной орал Кенов телохранитель. – Вот сука!

   Присмотревшись, Кен тоже заметил волшебницу, сотворившую заклинание. Высокая безобразная старуха, бритая наголо как водится у магов огня, гордо стояла среди группы людей, оказавших наиболее упорное сопротивление захватчикам. Как и остальные сторонники Лавайе она не успела должным образом подготовиться к сражению и теперь её лицо, не покрытое огнеупорной мазью, пузырилась свежими ожогами. Но старуха, кажется, не замечала боли. Она самозабвенно продолжала читать заклинания и оранжевое пламя вспыхивало раз за разом, обращая всадников Рано в живые факелы.

   – Убейте ведьму! Стреляйте в неё! – закричал кто-то.

   Зазвенели тетивы и сразу несколько стрел пронзили тело волшебницы. Но даже смертельно раненая она по-прежнему держалась на ногах и продолжала колдовать. Кен поневоле залюбовался стойкостью её духа и, хотя она считалась врагом, он в глубине души желал ей победы. Однако реальность всё же была неумолима – сила заклятий колдуньи стремительно уменьшалась вслед за её угасающей жизнью. Сотворив несколько слабых огненных вспышек, волшебница покачнулась и упала. Всадники Рано приветствовали её смерть радостными криками, а сплотившиеся вокруг колдуньи защитники один за другим побросали оружие. Это ознаменовало собой конец сражения. Практически все охранявшие обоз солдаты были уничтожены или взяты в плен и теперь началось обычное в таких случаях разграбление. Победители спешились и подобно голодным зверям набросились на повозки. Окровавленными мечами они вспарывали мешки, вскрывали ящики и, вывалив добычу наземь, торопливо рылись в ней, выбирая самое ценное. Трупы тоже не остались без внимания, мародёры ловко обыскивали их, забирая монеты и нательные украшения.

   "Вот ведь мерзкие стервятники! Даже погибших товарищей обирают", – с отвращением заметил Кен.

   Его бывший хозяин, Сэр Алистер, всегда презирал мародёров и привил похожие взгляды своему оруженосцу. Вместе они множество раз терпели нужду, но никогда не опускались до ограбления покойников.

   – Что застыл как истукан? Пойдём и мы чем-нибудь разживёмся. Или тебе особое приглашение требуется? – зло прошипел приставленный к оруженосцу телохранитель, алчно пожиравший взглядом разбросанное вокруг повозок добро.

   Кен раскрыл было рот, чтобы послать его куда подальше, но так и замер, увидев неподалёку совсем уж неприглядную сцену. Трое здоровенных жлобов боролись с укутанной в плащ девушкой, явно намереваясь её изнасиловать. Один выкручивал жертве руки, держась за её спиной, а двое других пытались сорвать с неё одежду. Девушка отчаянно брыкалась, стараясь пнуть насильников ногами, но исход неравной борьбы был всё равно очевиден. Кен отлично знал, что сопротивление лишь подхлестнёт похоть мужиков, и они с удовольствием подавят его силой. Так и случилось, устав от бесплодной борьбы один из насильников отвесил жертве увесистую затрещину. От этого тяжёлого удара с девушки слетел капюшон, и стало видно её юное лицо обрамлённое длинными светлыми локонами.

   "Что за красавица! Откуда она здесь? – удивился Кен. – И эти скоты опоганят её? Вот ведь мерзость!"

   Конечно, будучи профессиональным солдатом, он множество раз видел подобные сцены. Такое обязательно происходило в каждом захваченном селении. Грубые, неотёсанные солдаты-простолюдины удовлетворяли свои низменные желания, пользуясь любой подвернувшейся возможностью. И приходилось мириться с этим. Сколько раз он проходил мимо, делая вид, что не замечает происходящего, ожесточая своё сердце к мольбам несчастных жертв. Но сейчас всё было по-другому. То ли на него повлияла возможность взглянуть на сражение со стороны, то ли проклятие сэра Алистера вконец расшатало его нервы, а может необычная красота девушки или всё это вместе, но Кен не мог более терпеть. Внутри него всё закипело. Сам того не ожидая он пришпорил коня, направив его в сторону насильников и на полном скаку огрел одного из них единственным имевшимся оружием – древком флага "когорты печали". Он вложил всю свою силу и ненависть в этот удар, так что легко свалил здоровенного детину без чувств. Не останавливаясь, Кен замахнулся ещё раз и успел вывести из строя второго негодяя, прежде чем окружающие поняли что происходит. Однако дальше всё пошло не так гладко. Последний насильник бросил свою жертву и, вцепившись в ногу оруженосца, стащил его из седла. Кен рухнул наземь, а его противник обнажил клинок, собираясь расквитаться за своих поверженных товарищей. Сверкнувшее лезвие означало, что эта обыкновенная, в общем-то, стычка теперь переросла в сражение насмерть. Опасность подстегнула оруженосца и его тренированное тело сработало почти что само собой: не пытаясь встать, он ловко подкатился под ноги размахивавшего мечом головореза и сильным толчком заставил того потерять равновесие. Здоровяк упал, а Кен в мгновение ока очутился на его спине, но удержать мускулистого верзилу он оказался не в силах. Тот медленно поднимался, словно не замечая веса сидящего на спине оруженосца. Ещё секунда и он освободится, вернув себе утраченное преимущество. Оценив ситуацию, Кен решился. Взмахнув что есть мочи, он стукнул детину чуть ниже основания черепа. Раздался противный хруст, и могучее тело насильника обмякло. Однако праздновать победу было рано. К месту их короткой схватки сбегались взбешённые бойцы из сотни капитана Рано. И несколько из них тут же набросилось на не успевшего отдышаться оруженосца.

   – Убрать мечи! Живьём берите гада! – прогремел голос Рано. – Я за него головой отвечаю!

   Нападавшие послушно вернули клинки в ножны, но Кену от этого не стало легче. Ведь на этот раз противников оказалось больше десятка. Дюжина рук одновременно схватила оруженосца, а несколько тел навалилось сзади, неумолимо прижимая его к земле. И тут произошло нечто непонятное. Мощнейший толчок встряхнул почву, мгновенно повалив людей в радиусе трёх десятков шагов. Земля вздрогнула так сильно, что даже лошади не устояли на своих четырёх ногах и рухнули вместе с наездниками. Возникла несусветная паника. Напуганные солдаты попытались подняться и неожиданно обнаружили новую напасть – промёрзший грунт внезапно стал рыхлым и зыбким. Словно трясина он медленно засасывал барахтающихся на его поверхности людей.

   – Проклятое колдовство! Девка тоже колдунья! – визгливо заверещал кто-то.

– Стреляйте в неё! Убейте её!

   Услышав этот пронзительный крик, оруженосец повернулся к спасённой им девушке. Та действительно бормотала какие-то заклинания.

   – Берегись лучников! – предупредил её Кен. – Беги пока можешь! Спасайся!

   Но девушка, словно не слышала его голоса. Она ни на шаг не сдвинулась с места, продолжая читать свои невнятные заклятья.

   – Беги уже! – крикнул Кен, но, как и прежде, без толку.

   Тем временем, лучники Рано, оставшиеся за границей действия магии, подняли своё оружие. Ещё мгновенье и множество стрел устремится к волшебнице. Сердце Кена бешено заколотилось.

   "Что она творит? Вот дура!" – лихорадочно соображал он.

   Однако девушка явно знала что делала. За миг до выстрела она топнула ногой, и землю сотряс второй толчок, в разы более сильный. Тряхнуло так, что на сотни шагов вокруг не осталось ни единого лучника способного отправить стрелу в цель. А волшебница словно очнулась от сна. Она стремглав понеслась к ближайшему коню, лишившемуся седока при землетрясении, и птицей вспорхнула в седло. Затем, вернувшись к месту, где завяз в земле оруженосец, она коротко приказала ему:

   – Ты! Пойдёшь со мной! Найди себе коня и догоняй!

   – Как? – спросил Кен и в тот же миг почувствовал, что земля под ним вновь становится твёрдой.

   – Как получится, – ответила девушка и, развернув коня, стрелой поскакала вдоль обоза.

   Она унеслась, но позади неё осталась узкая тропинка твёрдой почвы, единственная среди огромного зыбучего поля.

   "Это и есть моя дорога к спасению!" – сообразил Кен и вскочил на ноги.

   Глава 12. Попутчики

   Беглецы проскакали много часов подряд, не разбирая дороги и едва не загнав измученных лошадей. И лишь поднявшись по руслу стремительного, всё ещё не замёрзшего ручья, они смогли наконец-то перевести дух. Теперь преследователям потребуется пара дней, чтоб разыскать их прервавшийся след. А без охотничьих собак у погони вообще не было шансов. Спутница оруженосца, видимо, считала также, по крайней мере, оба они не сговариваясь, позволили лошадям перейти на шаг.

   – Эй! Куда мы едем? – поинтересовался Кен, решив нарушить затянувшуюся тишину.

   – Естественно в Баон. Куда ж ещё бежать сторонникам Лавайе? – удивлённо ответила девушка. – Или у тебя другие планы? – после короткой паузы спросила она.

   Планы у Кена действительно были и посещение вотчины Лавайе в них никак не входило. Сторонником герцога он никогда не являлся, и становиться им не желал. Теперь, имея и свободу, и золото, Кен хотел как можно быстрее покончить с проклятием сэра Алистера, встретившись с его дочерью и вернув причитающееся ей наследство. Дочка хозяина жила в Верии, значит, ему тоже надо туда.

   – В Баон я не поеду, – сообщил оруженосец. – Провожу тебя до безопасного места, где-нибудь за границами земель Д'Аржи, а после расстанемся, – добавил он.

   Но девушка вдруг повела себя странно – приблизившись вплотную, она выхватила из-под плаща короткую кривую саблю и приставила её к горлу опешившего оруженосца.

   – Ты видно не понял своего положения, – очаровательно улыбнулась она. – Ты мой пленник. Я взяла тебя в плен и намерена привезти с собой в Баон. Предупреждаю: я прекрасно владею мечом и если что ухлопаю тебя в два счёта. А мою магию ты уже видел. Так что не дури! Всё ясно?

   – Да, – ошарашено пробормотал Кен, даже не подумавший сопротивляться.

   – Тогда поступим по рыцарскому обычаю. Назови свое имя и поклянись, что не сбежишь, а я не стану связывать тебе руки, – продолжила напирать волшебница.

   – Кен Абара, – автоматически ответил Кен. – Только вот я не рыцарь, а всего лишь оруженосец, да и то бывший.

   – Не важно, – отмахнулась собеседница. – Человек, рискнувший жизнью для спасения девушки, наверняка чтит рыцарский кодекс. По крайней мере, не станет нападать со спины. Так что я поверю твоему слову, – сказала она и убрала клинок.

   А Кен, освободившийся от пристального взора её изумрудно зеленых глаз, смог в полной мере осознать смысл случившегося. Он только что снова потерял свободу! Причём едва ли не добровольно.

   – По кодексу, насколько я помню, взявший пленника рыцарь обязан сообщить ему свое имя, – многозначительно произнёс оруженосец. – А также условия освобождения.

   – Я что, по-твоему, похожа на рыцаря? – засмеялась девушка.

   – Ну всё же, – умоляюще взглянул на неё Кен. – Разве я не заслужил право знать, как зовут спасенную мной даму?

   – Леона Ланси, – сжалилась девушка. – То, что я маг земли ты наверняка уже понял.

   "Леона, – мысленно повторил Кен. – Какое красивое имя и как оно ей подходит, – подумал он, взглянув на едущую рядом красавицу".

   Девушка на самом деле была необыкновенно привлекательна. И дело тут было не только в симпатичном лице, обрамленном водопадом густых волос цвета спелой пшеницы, но и во всей её ладно скроенной фигуре, которую Кен хорошо разглядел за время безумной скачки. Леона ничем не напоминала жеманных дворянок с их хрупкими изнеженными телами. Напротив, она была высока и атлетична, как балаганные акробатки, участвующие в уличных представлениях. Её тело прямо таки дышало жизненной энергией, необычайно притягательной для измученного оруженосца. Рядом с ней хотелось жить, и наслаждаться жизнью не смотря ни на что!

   – Чего притих? – нарушила молчание Леона. – Или на меня засмотрелся?

   Услышав такое, Кен покраснел до самых кончиков волос. Нельзя же быть такой догадливой, и такой откровенной. Для дамы это просто неприлично! Хотя она конечно не дама...

   – Я вдруг понял, что ничего не слышал о магах земли. Чем они обычно занимаются, как живут, – пробормотал оруженосец, отчаянно пытаясь скрыть своё смущение.

   – Ну, знаешь, ты совсем не много потерял, – слегка нахмурившись, ответила Леона. – Все маги, неважно огня ли, воды или земли, воспитываются для единственной цели: служить своим хозяевам. Наше существование однообразно и наполнено утомительными тренировками. Даже вспомнить-то не о чем...

   Неподдельная горечь, прозвучавшая в голосе молодой волшебницы, заставила Кена пожалеть о своем длинном языке. Похоже, он ненароком затронул больную для неё тему.

   – Извини, если я лезу не в свое дело, – пробормотал он.

   – Всё нормально, – успокоила Леона. – Ведь всё уже кончилось. Теперь можно забыть об этих проклятых пушках, да и о Гринхольме тоже.

   – Каких ещё пушках? – не понял оруженосец. – И что ещё за Гринхольм?

   – Какой же ты всё-таки любопытный, – поддразнила волшебница. – А ещё говорил, что не будешь совать нос не в своё дело.

   Кен вновь покраснел, но, желая больше разузнать о своей попутчице, не стал отказываться от своих слов.

   – Никто не тянул тебя за язык. Раз начала продолжай! – потребовал он.

   – Ладно, уж расскажу, если тебе так интересно, – согласилась Леона. – Гринхольм это цитадель капитула Кэлис неподалёку от столицы. Уже сто с лишним лет в ней воспитывают женщин-магов. Догадываешься, почему в народе её прозвали "ведьмино гнездо"? – улыбнулась она и, не дожидаясь ответа, продолжила: – Я жила в Гринхольме до недавнего времени, пока меня и ещё нескольких послушниц не отправили сюда, в помощь наместнику Ги Лавайе. Другие девушки были в основном магами огня, и попали прямиком на войну. А моё волшебство нашло более прозаичное применение: вытаскивать из грязи эти проклятые пушки. Знал бы ты, как это утомляет!

   "Понятно, – сообразил Кен. – Разграбленный обоз, должно быть, выехал из Баона пару недель назад, ещё до заморозков. Тогда практически непрерывно шли дожди, и дорога наверняка раскисла. Тяжёлые мортиры застряли бы в ней намертво, не будь с ними Леоны".

   – А я даже рад, что ты оказалась в этом обозе, – заявил оруженосец. – Так мне не пришлось сражаться против тебя. Не хотел бы я ощутить полную мощь твоего потрясающего волшебства! Кстати, почему ты сразу не применила его против всадников Рано? – поинтересовался он.

   – Я не настолько могущественная волшебница, как ты полагаешь, – улыбнулась Леона. – Ведь магию земли трудно использовать в бою. Требуется несколько минут, чтобы закончить заклинание, и всё это время я должна быть полностью сосредоточена, то есть практически неподвижна. Короче, если б ты не отвлек от меня внимание своей дерзкой выходкой, то ничего бы не вышло, – продолжая улыбаться, пояснила она. – Ой, кажется, я только что сболтнула лишнего...

   Да уж, это действительно меняло многое. Получается, что, пленившая Кена волшебница, не может использовать против него свою магию и удерживать силой. Лишь данное оруженосцем слово отделяет его от столь желанной свободы. Стоит ли тогда соблюдать его? Искушение было слишком велико, и Кен отчаянно колебался, не зная как поступить. И тут вдруг девушка засмеялась. Каким-то особенно звонким и жизнерадостным смехом, совершенно не подходящим к ситуации.

   – Похоже, я своей неуклюжестью подвергла твою честность тяжёлому испытанию, – сквозь смех пояснила она.

   Кен густо покраснел, устыдившись неблаговидных помыслов родившихся в его голове.

   "А она не промах! Чертовски проницательна", – подумал он.

   – Извини, я не хотела тебя обидеть, – смеясь, продолжила чародейка. – Просто ты слишком уж бесхитростный. Всё на лице написано, как в открытой книге.

   Оруженосец недовольно насупился. Леона серьёзно задела его гордость. Мало того, что она с лёгкостью читает его потаённые мысли, так ещё и не воспринимает их всерьёз. Неужто она и вправду думает, что сможет остановить его своей детской сабелькой?

   "Или проверяет меня? Проговорилась специально, чтоб понаблюдать за моей реакцией?" – задумался Кен.

   Это новое соображение показалось ему неприятным. Может ли быть, чтобы эта весёлая девушка, легкомысленная с виду, на самом деле оказалась настолько расчётливой?

   "Вряд ли, – снова засомневался оруженосец, взглянув в лицо своей собеседницы.

– Но всё же лучше убедиться".

   – Допустим, твоя магия действительно требует длительной подготовки,

– с невинным видом начал он. – Я всё равно не понимаю, почему ты не поддержала ту огненную колдунью? Она ведь выиграла для тебя достаточно времени. Думаю, если б вы сражались вместе, судьба защитников обоза могла бы сложиться совсем по-иному.

   – Просто испугалась, – нисколько не смутившись, пояснила волшебница. – Это моё первое настоящее сражение. Вот я и перетрусила. Застыла как каменная, слова не могла произнести.

   Кен тоже застыл, оторопев от подобной откровенности. Леона так легко призналась в своей слабости!

   – Да и не хотела я помогать старухе, – продолжила чародейка. – Эта мерзкая ведьма опостылела мне хуже горькой редьки! Леона то, Леона сё, шагу без её противного взгляда нельзя было ступить.

   "Похоже, старая колдунья присматривала за молодой", – догадался оруженосец и горько усмехнулся.

   Он как никто другой понимал чувства девушки, ведь до последнего времени к нему тоже был приставлен соглядатай. Противный человечек с липким взглядом.

   – Знаешь, я просто счастлива, что наконец-то избавилась от неё, – призналась волшебница. – Не хорошо радоваться чужой смерти, но я рада! – заявила она с вызовом и дерзко посмотрела в лицо оруженосца.

   Бездонные зелёные глаза, горящие праведным гневом, показалась Кену столь очаровательными, что он, кажется, простил бы спутнице любые, даже самые тяжкие прегрешения. Что уж говорить о какой-то там престарелой колдунье с её нелепой смертью.

   – А всё же старуха героически сражалась! Боролась до самого конца, – неожиданно вспомнил он.

   – Ты так считаешь? Думаешь, бывает героическая смерть? – грустно улыбнулась Леона. – Наверняка тебе бы понравилось, если б и я погибла там, рядом с ней?

   – Нет уж, ты нравишься мне живой! – вырвалось у оруженосца. – То есть, я имел в виду, что ты спасла меня. Я тебе благодарен и всё такое, – принялся путано объяснять он.

   Девушка понимающе улыбнулась и кокетливо поправила свои красивые светлые волосы.

   – Вот и себе я больше нравлюсь живой! Живой и свободной! – засмеялась Леона.

– Честно говоря, всё получилось просто замечательно и во многом благодаря тебе! – добавила она и благодарно посмотрела на оруженосца.

   От этого неожиданного признания и её милого взгляда у Кена гулко застучало в груди, а дыхание участилось.

   "Нужно ответить ей чем-то приятным", – подумал он, но подходящие слова никак не приходили на ум.

   Покраснев и смутившись, Кен продолжал молчать, и момент был безвозвратно упущен. Не дождавшись ответа, девушка отвела взгляд и переменила тему:

   – Коли мы так разоткровенничались, хочу кое-что у тебя выяснить, – сказала Леона. – Я ведь не только из благодарности спасла тебя. Когда ты набросился на тех насильников, я заметила в твоих руках чёрное знамя с вышитым черепом. Если не ошибаюсь, этот флаг принадлежит одному известному хольду из капитула Кэлис. Знаменитому Асараду. Насколько я понимаю ты не Асарад? Тогда откуда у тебя его амулет силы? – спросила она.

   – Асарад был настоящим великаном, разве я на него похож? – усмехнулся Кен, и слово за словом рассказал свою необыкновенную историю.