Текст книги "Космический инженер 2 (СИ)"

Автор книги: Виктор Берс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 26 (всего у книги 28 страниц)

Она подошла ближе, изучая схемы на экране. Диаграммы энергетических потоков выглядели хаотично, словно кто-то переделывал их наспех, не понимая до конца принципов работы системы.

– В чем проблема?

– Кто-то переделал энергетические каналы. Видишь? – Алекс указал на диаграмму. – Оригинальная ракатская схема предполагала централизованное распределение энергии через главный кристаллический узел с резонансными контурами. Это обеспечивало стабильность и высокий КПД. А здесь система перестроена по модульному принципу – грубо, но быстро.

Они прошли глубже в комплекс, и аномалии становились все более очевидными. Производственные линии были модифицированы для выпуска совершенно других изделий, часть оборудования демонтирована и переставлена в нарушение всех принципов ракатской инженерии, энергетические кабели проложены заново, причем самым примитивным способом.

– Это не случайные поломки, – сказал Алекс, осматривая одну из машин. – Кто-то целенаправленно переделывал весь комплекс. Причем делал это в спешке, не заботясь об элегантности решений.

В одном из цехов они обнаружили остатки производственного процесса – недоделанные детали какого-то оружия, заготовки для брони, компоненты звездолетов. Все это было выполнено в стиле, характерном для периода Мандалорских войн.

– Военное производство, – констатировала Верена. – Кто-то готовился к большой войне.

– Не просто готовился. Кто-то использовал ракатские технологии для массового производства оружия. – Алекс поднял одну из деталей – часть энергетического генератора. – Качество работы отвратительное по ракатским меркам, но для своего времени это было революционно.

Он нашел центральную базу данных и погрузился в изучение технических логов. Записи были фрагментарными, многие файлы повреждены временем или стерты преднамеренно, но постепенно начала складываться картина.

– "Несанкционированная модификация энергосистемы", – читал он вслух. – "Реконфигурация производственных линий для военных нужд". "Приоритет: максимальная скорость производства боевых компонентов". "Качество вторично".

Верена заглянула ему через плечо, читая текст на экране.

– Кто-то очень торопился.

– И не особо разбирался в том, что делает, – добавил Алекс. – Видишь эти технические ошибки? Он понимал принципы ракатских технологий поверхностно. Достаточно, чтобы заставить их работать, но недостаточно, чтобы работать правильно.

Он продолжал листать записи, и его лицо становилось все мрачнее.

– "Совет джедаев не должен знать о существовании этого объекта", – прочитал он. – "Секретность – приоритет номер один". "В случае обнаружения – активировать протокол полного уничтожения".

– Кто-то очень не хотел, чтобы его деятельность стала известна, – заметила Верена.

– Стоп. Смотри сюда, – Алекс указал на экран, где появилась запись с частично читаемой подписью.

На экране была видна запись с электронной подписью. Алекс увеличил изображение, и они смогли разобрать несколько символов в стандартном галактическом алфавите.

– "…проект одобрен… Ван… экстренная мобилизация ресурсов… время критично…" – прочитала Верена. – Ван? Это имя?

Алекс почувствовал, как у него похолодело в груди. Он быстро открыл другие файлы, ища подтверждение своей догадки. И нашел его – полную подпись в одном из более поздних документов.

– Не Ван, – тихо сказал он. – Реван. Здесь четко написано "Реван". Полная подпись с джедайскими кодами авторизации.

Следующий час они методично изучали сохранившиеся записи. Постепенно открывалась шокирующая правда о том, что происходило в этом комплексе три с половиной тысячи лет назад.

[ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА № 1]

СЕКРЕТНО

От: Реван, Джедай-Рыцарь

Кому: [ЗАСЕКРЕЧЕНО]

Обнаружен функционирующий ракатский производственный комплекс на планете [КООРДИНАТЫ ЗАСЕКРЕЧЕНЫ]. Объект находится в состоянии консервации, но может быть активирован. Предварительный анализ показывает возможность адаптации производственных мощностей для нужд Республики в войне против мандалорцев.

Совет джедаев НЕ должен знать о существовании данного объекта. Их пассивность в отношении мандалорской угрозы делает официальные каналы неприемлемыми.

Запрашиваю разрешение на начало операции по модернизации комплекса.

[ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА № 2]

СЕКРЕТНО

От: Реван

Кому: [ЗАСЕКРЕЧЕНО]

Модернизация комплекса завершена на 60 %. Производственные мощности адаптированы для выпуска энергетических генераторов, корпусных элементов и систем вооружения по стандартам Республики.

ПРОБЛЕМА: Ракатские технологии оказались сложнее, чем предполагалось. Многие системы работают по принципам, которые мы не до конца понимаем. Приходится использовать упрощенные решения, что снижает эффективность.

РЕШЕНИЕ: Принято решение пожертвовать элегантностью ради скорости. Война не ждет.

[ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА № 3]

СЕКРЕТНО

От: Реван

Кому: [ЗАСЕКРЕЧЕНО]

Комплекс полностью функционален. Производство идет круглосуточно. За последний месяц произведено:

– 2847 энергетических генераторов класса «Военный»

– 1205 комплектов корпусной брони для звездолетов

– 892 турболазерных установки

– 15 прототипов «особого оружия» (детали в приложении)

Мандалорцы не подозревают об источнике нашего технологического превосходства. План работает.

[ДОКЛАДНАЯ ЗАПИСКА № 4]

СЕКРЕТНО – КРИТИЧНО

От: Реван

Кому: [ЗАСЕКРЕЧЕНО]

Совет джедаев начинает подозревать о существовании секретных производственных мощностей. Мастер Врук задавал вопросы об источниках нового оружия.

Принято решение о постепенном сворачивании операции. Комплекс будет переведен в режим консервации после завершения текущих заказов.

ВНИМАНИЕ: Обнаружены дополнительные ракатские архивы в секторе 7. Содержат координаты других объектов, включая… [ФАЙЛ ПОВРЕЖДЕН]

– Это одна из секретных баз Ревана, – сказал Алекс, откидываясь в кресле. – Времен Мандалорских войн. Он использовал законсервированные ракатские производства для создания оружия против мандалорцев. В обход Совета джедаев.

Верена внимательно изучала записи на экране.

– Но разве это не хорошо? Он защищал Республику от агрессоров.

Алекс долго молчал, обдумывая ответ. Когда он заговорил, голос его звучал устало и горько.

– Вот в том-то и дело, – сказал он наконец. – Он не должен был этого делать. Совет джедаев был прав.

– Что ты имеешь в виду?

– Мандалорцы были последней надеждой галактики на технологическую независимость, – объяснил Алекс. – У них были собственные технологии. Примитивные по сравнению с наследием раката, но свои. Которые они понимали, могли развивать и совершенствовать.

Он вызвал на экран навигационную базу данных комплекса. Среди координат различных объектов одна запись особенно привлекла его внимание.

– Священный мир, – прошептал он. – У него были координаты какого-то Священного мира Раката.

– Это важно?

– Не знаю. Нам остается лишь искать. Если там сохранились архивы… – Алекс быстро скопировал координаты. – Это может быть то, что мы ищем. Источник всех технологий.

Но радость от находки была омрачена пониманием исторического контекста. Алекс продолжал изучать записи, и картина становилась все мрачнее.

– Реван прекрасно знал о технологической зависимости галактики, – сказал он Верене. – Эти записи показывают, что он понимал принципы работы ракатских технологий лучше любого современного ученого. И при этом он сознательно выбрал путь, который обрекал галактику на стагнацию.

– Тогда почему Совет джедаев не хотел вмешиваться в войну с мандалорцами?

Алекс встал и начал ходить по залу, собирая мысли в кучу.

– Потому что мандалорцы представляли единственную альтернативу ракатскому наследию. У них была своя металлургия, свои принципы конструирования, своя философия технологий. Да, менее совершенная, но развивающаяся.

Он остановился перед одной из машин, переделанной Реваном.

– Их завоевание галактики означало бы временный откат в развитии, но через несколько столетий галактика получила бы собственную, независимую технологическую базу. Совет джедаев это понимал. Они видели долгосрочную перспективу.

– А Реван?

– Реван был недальновидным дураком и предателем, – жестко сказал Алекс. – Он обрек галактику на тысячелетия стагнации ради сиюминутной победы. И самое страшное – он делал это, прекрасно понимая последствия.

Внезапно завыла сирена тревоги. R4-K9, оставшийся на корабле, передавал экстренное сообщение через коммуникатор.

– Что случилось? – быстро спросила Верена, активируя связь.

На экране появились данные сенсоров корабля. Три больших имперских транспорта класса "Акклиматор" и эскортный звездный разрушитель входили в систему на субсветовой скорости.

– Имперцы! – крикнул Алекс. – Нужно убираться отсюда! Быстро!

Они схватили портативные компьютеры с скопированными данными и бросились к выходу. Подъем на поверхность занял драгоценные минуты – они буквально карабкались по обломкам, стараясь не повредить защитные костюмы.

Когда они добрались до корабля, имперская эскадра уже приближалась к планете. Верена заняла место пилота, ее лекку нервно подрагивали – верный признак того, что тви'лечка полностью сосредоточена на управлении.

– Спрячем корабль на планете, подальше от комплекса, – сказала она, плавно поднимая корабль в небо мертвой планеты. – Держись.

Алекс наблюдал за ее работой с привычным восхищением. Движения Верены за штурвалом были точными и экономными, словно она чувствовала корабль как продолжение собственного тела. Тви'лечка могла выполнять маневры, которые поставили бы в тупик даже опытных пилотов других рас.

Корабль резко набрал высоту, уходя по крутой траектории. Верена использовала каждую особенность местного рельефа для маскировки – пролетала через каньоны, огибала горные хребты, держалась в тени от больших кратеров, пока не посадила корабль под обвалившееся древнее здание, которое нависало над коньоном.

– Они нас заметили? – спросил Алекс, следя за показаниями сенсоров.

– Не думаю, – ответила Верена, выполняя сложный маневр уклонения. – Мы сели, как раз, когда они входили в атмосферу. Их сенсоры были настроены на дальнее сканирование, а мы были слишком близко к поверхности.

– Блестящая работа, – похвалил Алекс. – Еще несколько минут, и мы бы столкнулись с ними лицом к лицу.

Через дроидов-разведчиков они наблюдали, как имперские транспорты направляются к поверхности планеты. Алекс с удивлением отметил, что они летят точно к тому месту, где находился ракатский комплекс.

– Они знают, что ищут, – пробормотал он. – Это не случайная разведка.

На экране были видны массивные контейнеры, которые выгружали имперские солдаты – специализированное оборудование для демонтажа древних технологий. Тяжелые плазменные резаки, антигравитационные платформы, защитные генераторы. Алекс наблюдал за их работой с растущим интересом.

Имперцы действовали грубо и быстро. Они взрывали входы в комплекс, расширяя их для прохода тяжелой техники. Древние стены крошились под ударами плазменных резаков, тысячелетние механизмы ломались под тяжестью имперского оборудования.

– Варвары, – с отвращением прошептала Верена, наблюдая, как солдаты Империи разрушают произведения древнего искусства.

Но Алекс неожиданно пожал плечами, и в его голосе прозвучало удовлетворение.

– В данном случае не особо жалко, – сказал он спокойно. – Этот комплекс уже был испорчен. Реван переделал его под свои нужды, разрушив оригинальную ракатскую производственную линию.

Верена удивленно взглянула на него.

– Но все же это древние технологии…

– Искаженные древние технологии, – поправил Алекс. – Реван взял элегантные ракатские решения и превратил их в грубые военные поделки. Имперцы получат только то, что создал Реван – гибрид ракатских принципов и примитивных решений времен Мандалорских войн.

На экране имперские техники демонтировали модифицированные энергетические узлы. Алекс с удовлетворением отметил, что они работают именно так, как он и предполагал – грубо, не понимая тонкостей древних механизмов, ориентируясь только на внешние результаты.

– Видишь, как они обращаются с кристаллическими матрицами? – указал он Верене на экран. – Они просто выламывают их из креплений, не понимая, что кристаллы настроены на конкретные резонансные частоты. Без правильной калибровки эти штуки превратятся в дорогие украшения.

Действительно, имперские техники работали как грабители, а не как ученые. Они вырезали куски оборудования, не заботясь о сохранении связей между компонентами, грузили древние механизмы в контейнеры как металлолом.

– Пусть возятся с поделками Ревана, – сказал Алекс с удовлетворением. – Они потратят годы, пытаясь понять, как это работает, а в итоге получат только искаженное представление о ракатских технологиях.

Он вызвал на экран скопированные координаты архивного мира.

– А мы отправимся к источнику. Если где-то и сохранились оригинальные архивы, не искаженные последующими "улучшениями", то именно там.

Верена кивнула, понимая важность находки.

– Когда отправляемся?

– Как только имперцы закончат здесь свою работу, – ответил Алекс. – Не хочу рисковать случайной встречей. К тому же, нужно подготовиться. Лехон – это не заброшенная фабрика. Это была важная планета империи, охватывавшей всю известную галактику. Там могут быть защитные системы, которые до сих пор функционируют.

Они провели еще несколько часов в укрытии, наблюдая за завершением имперской операции. Алекс тщательно документировал их методы работы, отмечая слабые места в их подходе к древним технологиям.

– Они слишком полагаются на грубую силу, – сказал он Верене. – Не пытаются понять логику древних инженеров, философию, которая стояла за каждым решением. Для них это просто источник древних компонентов.

Когда последний имперский транспорт покинул поверхность планеты, унося с собой обломки древних машин, Алекс позволил себе удовлетворенную улыбку.

– Пусть играются со сломанными игрушками Ревана, – сказал он. – А мы найдем настоящие сокровища. Источник всех технологий, не искаженный амбициями недальновидных джедаев.

Корабль взял курс к краю системы, готовясь к прыжку в гиперпространство. Впереди их ждала встреча с сердцем древней империи – и, возможно, с ответами на все вопросы о технологическом будущем галактики.

Глава 32. Дар

Локация: неизвестный священный мир раката

Время: 3 ДБЯ, середина года

Когда корабль Алекса вышел из гиперпространства, первое, что бросилось в глаза, была сама планета. Даже из космоса было видно, что это не естественный мир. Континенты имели слишком правильные очертания – словно кто-то гигантской рукой перекроил поверхность планеты, создавая идеальную геометрию для своих целей. Но теперь эти континенты зеленели – древние мегаполисы поглотила растительность, превратив некогда величественный мир межзвездной империи в зеленый ковер джунглей.

– Когда-то это был экуменополис… вот так природа берет своё., – тихо сказала Верена, склонившись над приборной панелью.

Алекс молча изучал показания сканеров. Атмосфера была пригодна для дыхания, гравитация близка к стандартной, но энергетические показания показывали лишь слабые всплески – остатки некогда могущественной технологической цивилизации. Как призраки прошлого, эти сигналы мерцали на экранах, напоминая о былом величии.

– Больше Двадцати пяти тысяч лет, – пробормотал он, всматриваясь в зеленые просторы под ними. – Целая эпоха прошла с момента падения их империи.

Планета выглядела обманчиво мирной. Голубые океаны отражали свет местной звезды, белые облака неспешно дрейфовали над континентами. Но Алекс знал истину – под этой идиллической картиной скрывались руины цивилизации, которая когда-то управляла галактикой.

– Садимся возле того комплекса, – указал он на структуры, едва различимые сквозь зеленый покров. Геометрически правильные линии проглядывали сквозь растительность, выдавая искусственное происхождение.

Посадочная площадка заросла мхом и лишайниками. Когда они вышли из корабля, Алекс почувствовал под ногами твердость металла. Несмотря на тысячелетия, покрытие все еще держалось, лишь местами проеденное коррозией. Материал показывал удивительные характеристики прочности – древние строители знали свое дело.

Воздух был влажным и тяжелым, насыщенным ароматами тропической растительности. Где-то в зарослях кричали птицы – потомки фауны, некогда украшавшей сады имперской столицы. Теперь они были единственными хозяевами этого мира.

Перед ними простирались руины столицы Бесконечной Империи.

Зрелище было одновременно величественным и трагичным. Джунгли поглотили город, но не смогли полностью скрыть его грандиозность. Башни, некогда уходившие в небо, теперь служили опорой для гигантских деревьев. Их стволы, толщиной в несколько метров, обвивали древние конструкции, словно пытаясь задушить последние следы цивилизации. Лианы свисали с разрушенных арок, создавая зеленые занавесы там, где когда-то проходили имперские процессии.

Корни прорастали сквозь фундаменты, медленно, но неумолимо разрушая то, что не смогли сокрушить войны и время. По бывшим проспектам, где когда-то вероятно двигался транспорт, теперь бродили стада каких-то зверей – потомки завезенных когда-то животных, одичавшие и приспособившиеся к новой жизни.

Алекс остановился у подножия одной из башен. Половина ее обрушилась, оставив зияющую рану в небе, но оставшаяся часть все еще тянулась ввысь, обвитая плющом. Листья создавали живую мозаику на мертвом камне, зеленое на сером. В трещинах стен гнездились птицы, их щебет эхом отражался от древних стен. У основания башни он заметил нору какого-то крупного хищника – темное отверстие, уходящее в глубину фундамента.

– Двадцать пять тысяч лет, – повторил он, касаясь рукой стены. Камень был теплым от солнца, покрытым мягким мхом. – И природа почти победила.

R4-K9 издал серию тревожных сигналов, указывая манипулятором на движение в зарослях. Листья зашуршали, ветки затрещали под чьими-то шагами. Из кустов выглянуло существо, и Алекс направил в ту сторону штурмовое ружье.

Это был ракат, но какой жалкий! Там, где их предки создавали технологические чудеса, способные уничтожать звезды, перед ним стояло примитивное создание в шкурах, с каменным копьем в руках. Кожа была покрыта шрамами и татуировками, глаза мутные от постоянного страха. Существо дрожало, словно ожидая удара.

Оно закричало что-то, падая на колени… Наречие было непонятным. Это был не бэйсик и не язык раката.

Из зарослей появились другие – целое племя деградировавших потомков некогда великой расы. Они окружили пришельцев, но держались на почтительном расстоянии, явно напуганные видом технологии. Их взгляды метались между кораблем и его экипажем, полные суеверного ужаса.

Алекс попытался говорить с ними, используя фрагменты древнего языка раката, которые изучил по артефактам. Но быстро понял бесполезность попыток. Эти существа не помнили ничего о своем прошлом. Автоматический переводчик пытался распознать их язык, получалось плохо. Для них руины были "домами богов", технологии – "злыми духами". Они боялись даже приближаться к древним устройствам, предпочитая жить в примитивных хижинах на окраинах мертвого города.

Вождь говорил что-то про то, что это Священная земля и они будут наказаны, но Алекс понимал, что дикий раката вряд ли сможет его наказать.

Ему стало это надоедать. Он пальнул из штурмового ружья в воздух.

Раката разбежались, оставив их наедине с мертвым городом и его тайнами.

* * *

Следующие два года превратились в методичную археологическую работу. Каждое утро Алекс просыпался с первыми лучами солнца, пробивавшимися сквозь полог джунглей. Воздух был прохладным и влажным, полным звуков просыпающегося леса. Птицы пели в кронах деревьев, где-то вдали ревели крупные животные, начинающие дневную охоту.

Он систематически исследовал руины, ища функционирующие терминалы среди обломков великой цивилизации. Это была кропотливая работа – большинство зданий превратились в груды камня, поросшие растительностью. Ему пришлось активировать нескольких боевых дроидов, что хранились у него на корабле, которые помогали ему. Приходилось расчищать завалы, отдирать корни от стен, осторожно извлекать древние устройства из объятий джунглей.

Большинство систем давно умерло. Энергетические элементы исчерпались, кристаллические матрицы растрескались от времени, металлические компоненты превратились в ржавую пыль. Но кое-где еще теплились слабые энергетические сигналы – как последние угольки костра, который горел тысячелетиями. Это было в каких-то важных узлах города, которые были защищены энергетическими экранами. Алекс поражался запасу прочности изделий древних.

Верена помогала ему, работая с не меньшим энтузиазмом. Она оказалась удивительно способной ученицей, быстро освоив основы археологической методики.

– Смотри, – сказала она однажды, осторожно очищая древний барельеф от грязи. – Здесь изображены раката, но они выглядят… странно.

Алекс подошел посмотреть. На барельефе были вырезаны фигуры раката, но их позы казались неестественными – слишком одинаковыми, слишком синхронными. Словно это были не индивидуальности, а копии одного существа.

R4-K9 между тем сканировал руины, составляя трехмерную карту древнего города. Его сенсоры улавливали энергетические аномалии, скрытые под слоями растительности и времени. Дроид стал незаменимым помощником в поисках – его датчики видели то, что не могли заметить органические чувства.

Первый прорыв произошел в здании, которое когда-то могло быть управляющим центром. Оно располагалось на возвышенности в центре города, и его массивные стены лучше сопротивлялись натиску времени. Фасад украшали колонны, обвитые лианами, а широкие ступени заросли мхом.

Внутри здание оказалось лабиринтом коридоров и залов. Потолки частично обрушились, пропуская солнечный свет, который создавал причудливую игру света и тени.

Под слоем мха и лишайников, в одном из внутренних помещений, Алекс обнаружил терминал, чье кристаллическое сердце еще слабо пульсировало голубоватым светом. Устройство было встроено в стену, его поверхность покрывали сложные узоры из проводящих линий.

Подключив к нему портативное оборудование, он сумел извлечь фрагменты данных. Он уже не раз имел дело с устройствами Раката и теперь то, что раньше занимало у него недели, он сделал за несколько десятков минут. Информация была отрывочной – многие файлы оказались повреждены временем, другие были защищены шифрами, которые требовали недель работы для расшифровки. Но даже то, что удалось прочесть, оказалось бесценным.

Записи говорили о "Великом Центре", месте, откуда исходили все приказы и куда стекалась вся информация империи. Все энергетические линии города, все информационные потоки сходились к одной точке – месту, которое в записях называлось "Храмом Дара".

– Дар богов, – перевел Алекс древние символы. – Источник всех знаний. Сердце цивилизации.

Он знал, что нашел первую нить, которая приведет его к главной цели.

Второй терминал, найденный в полуразрушенном информационном узле, дал больше подробностей. Здание когда-то было одним из красивейших в городе – его стены украшали фрески, изображающие сцены обучения и познания. Теперь большинство фресок облупилось, но кое-где еще можно было различить фигуры раката, склонившихся над светящимися кристаллами.

Внутри библиотеки Алекс нашел остатки древней системы хранения информации – ряды кристаллических матриц, большинство из которых потемнели и растрескались. Но несколько устройств еще сохраняли слабое свечение.

Терминал находился в центральном зале, окруженный концентрическими кругами из мертвых кристаллов. Когда-то здесь, вероятно, располагался главный информационный узел библиотеки. Теперь это было похоже на кладбище знаний.

Данные из этого терминала были более полными. Храм находился в центре города, но был защищен "вечным щитом" – энергетическим барьером, который не угасал даже после падения империи. Доступ к нему имели только "избранные", прошедшие специальные ритуалы подготовки.

– Избранные, – пробормотал Алекс, изучая записи. – Те, кто удостоился чести прямого контакта с источником воли.

Записи содержали фрагменты этих ритуалов – сложные церемонии, включавшие медитацию, голодание и использование специальных препаратов. Но Алекс понимал, что истинная цель ритуалов была не духовной, а технической – они подготавливали нервную систему раката к прямому подключению к квантовой сети.

Третий терминал раскрыл истинную природу "Дара". Он находился в здании, которое когда-то могло быть храмом или дворцом – его архитектура была более изысканной, стены украшали сложные барельефы религиозного содержания.

Это был не просто артефакт – это было "Великое Кристаллическое Сердце", одновременно служившее источником энергии и хранилищем всех знаний империи.

Но самое важное – в записях содержались схематичные изображения артефакта. Кристалл был размером с человека, многогранной формы, окруженный сложными интерфейсами для прямого нейронного подключения.

– Вот оно, – прошептал Алекс, изучая схему. – Главный приз. Все остальное – просто крошки с барского стола.

Однако чем больше он узнавал о кристалле, тем больше рос его страх. Записи ясно указывали на то, что подключение к артефакту было необратимым процессом. Те, кто "удостаивался" прямого контакта, никогда не возвращались к обычной жизни. Они становились частью системы, живыми терминалами в квантовой сети.

* * *

Поиск самого Храма занял еще месяц напряженной работы. Центр города был особенно густо заросшим джунглями – словно природа с особой яростью набросилась на сердце мертвой империи. Деревья здесь были выше и толще, лианы образовывали непроходимые заросли, а воздух был настолько влажным, что дышать становилось трудно.

Многие ориентиры исчезли под натиском времени. Улицы превратились в зеленые туннели, площади – в поляны среди джунглей. Но постепенно, сопоставляя данные с терминалов с топографией местности, Алекс сузил область поиска.

R4-K9 работал без остановки, сканируя каждый квадратный метр предполагаемой зоны. Его датчики улавливали слабые энергетические сигналы, скрытые под толщей растительности. Дроид составлял подробные карты, отмечая каждую аномалию, каждое отклонение от нормы.

Охранные дроиды помогали расчищать заросли, прорубая проходы сквозь стену зелени лазерным резаком. Работа была бы слишком изнурительной для органиков – влажность достигала почти ста процентов, а температура держалась на уровне, при котором любое движение вызывало обильное потоотделение.

– Как они вообще жили в таком климате? – жаловалась Верена, вытирая пот со лба.

– Климат изменился, – ответил Алекс, изучая показания сканеров. – Когда-то здесь была развитая система климат-контроля. Теперь планета вернулась к естественному состоянию.

Энергетическая аномалия обнаружилась через несколько дней. Сначала это было лишь слабое искажение на экранах приборов, едва заметное среди общего энергетического фона. Но по мере приближения сигнал становился все сильнее.

Сквозь кроны деревьев проглядывало слабое голубоватое свечение, едва заметное даже в сумерках. Оно пульсировало с медленным, гипнотическим ритмом, словно сердцебиение спящего гиганта.

Когда они пробрались сквозь заросли к источнику свечения, Алекс увидел нечто поразительное. Среди джунглей, словно пузырь из другого времени, стояло нетронутое здание. Энергетический барьер окружал его идеальной сферой диаметром около ста метров. Граница поля была четко видна – воздух внутри казался более чистым и прозрачным, словно время остановилось на границе барьера.

Внутри поля не росло ни единого растения. Земля была покрыта тем же материалом, что и древние дороги – темным, почти черным камнем с металлическим отливом. Ни травинки, ни мха, ни лишайника – абсолютная стерильность, сохранившаяся на протяжении тысячелетий.

– Двадцать пять тысяч лет, – прошептала Верена, касаясь рукой невидимого барьера. Ее пальцы встретили упругое сопротивление, словно она прикоснулась к поверхности воды. – И защита все еще работает.

Здание внутри поля было относительно небольшим – не более пятидесяти метров шириной, пирамидальной формы. Его стены были выложены из того же темного материала, что и площадка, но поверхность покрывали сложные узоры из светящихся линий. Узоры пульсировали в такт с общим ритмом поля, создавая гипнотический эффект.

Энергия, исходящая от здания, была колоссальной. Сканеры R4-K9 показывали мощность, достаточную для питания целой планеты. И эта энергия не ослабевала – наоборот, казалось, что она только усиливается, питаясь какими-то неведомыми источниками.

– Собственное кристаллическое сердце, – понял Алекс, изучая показания приборов. – И не простое. Это должно быть что-то невероятное.

Он попытался пройти сквозь барьер, но энергетическое поле мягко, но непреклонно оттолкнуло его. Никакой боли, никакого дискомфорта – просто абсолютная невозможность проникнуть внутрь.

Проникновение в поле заняло две недели экспериментов. Алекс использовал все накопленные знания о ракатских технологиях, пробуя различные частоты и сигналы. Он подключал к барьеру портативные генераторы, пытался найти резонансные частоты, даже экспериментировал с воздействием через Силу.

Большинство попыток заканчивались неудачей. Барьер словно анализировал каждое воздействие и адаптировался к нему, становясь еще более непроницаемым. Но Алекс не сдавался – он знал, что где-то должен существовать ключ.

Ответ пришел из неожиданного источника. Изучая записи с терминалов, он обратил внимание на упоминания о "песне сердца" – особых звуковых частотах, которые использовались для настройки кристаллических систем. Эти частоты не были случайными – они основывались на квантовых резонансах самих кристаллов.

Используя данные о структуре кристаллических матриц раката, Алекс рассчитал теоретические резонансные частоты и попытался воспроизвести их с помощью звукового генератора. Первые попытки не дали результата, но постепенно, методом проб и ошибок, он начал находить правильные комбинации.

Наконец, одна из комбинаций сработала. Барьер замерцал, его голубое свечение стало неровным, пульсирующим. В энергетической стене появилась трещина – узкий проход, ведущий к входу в храм.

– Получилось, – выдохнул Алекс, не веря своим глазам.

Проход был узким, едва достаточным для одного человека. Энергия по краям трещины искрила и потрескивала, словно предупреждая о том, что барьер может восстановиться в любой момент.

Дверь храма была запечатана массивной плитой из того же темного материала. Но рядом с ней находился терминал доступа – кристаллическая панель, покрытая символами на языке раката. Система требовала сложной авторизации, но Алекс уже достаточно изучил ракатские протоколы, чтобы найти способы их обхода.