Текст книги "Ордин-Нащокин. Опередивший время"

Автор книги: Виктор Лопатников

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 23 страниц)

Несмотря на сделанные им выгодные предложения, польские сенаторы отказались поддержать проект Орди-на-Нащокина. 20 апреля 1663 года ему вручили ответ, где польское правительство требовало восстановления границ по Поляновскому договору 1634 года, а также компенсации в несколько миллионов рублей за убытки, причиненные войной. Магнаты отказались и от предложения о союзе против турок и татар, утверждая, что с ними заключены договоры о дружбе и союзе. Напротив, в составленной Пацем декларации содержалась угроза совместно с турками и татарами обрушиться на Русь в случае ее несговорчивости. Все, чего Ордину-Нащокину удалось добиться, – согласия короля и сенаторов отправить в Москву делегацию для новых переговоров.

* * *

Несмотря на то что посольство оказалось неудачным, оно подняло вес Афанасия Лаврентьевича в глазах царя и его приближенных. Причина была еще и в том, что он, в отличие от других русских послов, владел польским языком и мог вести переговоры без посредства переводчиков, которые нередко путали содержание и смысл речей. Знание языков было неотъемлемой частью присущей ему тяги к образованию, к книжной культуре. Современники отмечали, что он все свободное время посвящал чтению и привозил книги из всех своих посольских поездок. Во время миссии в Молдавию в 1642–1643 годах он просил думного дворянина и казначея Казенного приказа Богдана Дубровского прислать ему необходимые для работы книги: «Да пожалуй, государь, пришли ко мне, в ряду вели купить, книгу московские печати словеть «Свиток многосложной». Да у князя Михайла Петровича Пронсково возьми книжицу, што списана во Пскове у Онтонья попа «О иконном поклонении». А в предословии писана та книжица по краегранесии двоестрочием. Бога ради, государь, те книжицы пришли – не на час я приехал, впредь тем и утешатца»[25]25
  Постников А. Б. Добрый человек старой Руси. С. 16.


[Закрыть]. Не дождавшись книг, Ордин-Нащокин в другом письме повторил свою просьбу, дополнив ее назидательным комментарием: «А о книгах милости прошу пришли: ведаяшь ты какое сокровище в божественном писании, а иде ж сокровище зрим – тут и серце будет. А почитая книги – дело государево николи ж забытно: тому и поучает, што преж очистить себя на земле тот немалой долг да тож места инде искати». Вероятно, его страсть к «книжному почитанию» воспринималась многими неодобрительно. В ответном письме Б. М. Дубровский извещал: «Покупки к тебе посланы не все, впред пришлю. Книги не добыл: говори Псалтырь, да Богу молися – начало всей мудрости».

Книжной мудрости Ордин-Нащокин постарался научить и сына Воина. Тот учился у пленных поляков, хорошо знал латинский, немецкий и польский языки, много читал. Под руководством отца он сделал первые шаги на дипломатическом поприще в Царевиче-Дмитриеве, где заведовал тайной перепиской с иностранными агентами. Посетив несколько раз Польшу, он проникся западным образом жизни, предпочитая его русскому. В 1660 году отец отправил его с донесением к царю, который милостиво принял молодого Воина. Получив при дворе секретные послания и крупную сумму денег, он не вернулся в Царевич-Дмитриев, а отправился прямо к польской границе. Благодаря выданной ему в Москве охранной грамоте он без помех пересек линию фронта и был принят при дворе королем Яном Казимиром. Захваченный русскими пленный поляк сообщил: «Видел он у короля в Гданску Воина Нащокина, живет де при короле, а дает ему король на месяц по 500 ефимков, а ходит де он в немецком платье; он же де, Воин, похваляется, хочет услугу свою показать королю, а идти под город великого государя в Лифлянты и, отца своего взяв, хочет привезти к королю и многие де поносные слова на государство московское говорит»[26]26
  Иконников В. С. Сын ближнего боярина А. Л. Ордина-Нащокина // Русский архив. 1886. № 12. С. 522.


[Закрыть].

Самовольный отъезд за границу считался тогда на Руси тяжким преступлением, за которое могли пострадать не только сам виновник, но и его родные. Однако Алексей Михайлович отнесся к поступку Воина снисходительно и утешал в письме его отца: «Что удивительного в том, что надурил твой сын? От малоумия так поступил. Он человек молодой, хочет создания Владыки и творения рук его видеть на этом свете, как и птица, которая летает туда и сюда, и, полетав довольно, опять к своему гнезду возвращается». Вскоре Воин переехал из Польши в Австрию, потом побывал во Франции, Голландии и Дании. В 1663 году он явился в Копенгагене к русскому послу с просьбой о получении разрешения вернуться домой. Получив царское разрешение, в 1665 году Воин Афанасьевич вернулся на родину и поселился в одной из отцовских деревень. Однако наказания не избежал: вскоре его сослали в Кирилло-Белозерский монастырь, приказав местному начальству «береженъе к нему держать, чтоб он из монастыря никуды не ушел и дурна какова над собой не учинил». Когда после заключения в 1667 году перемирия с Польшей Ордин-Нащокин стал главой Посольского приказа, Воин по его ходатайству был отпущен из монастыря и возвращен на царскую службу, но карьерных высот так и не достиг. После кончины отца был воеводой в Галиче, год его смерти неизвестен. Знавший его курляндский дипломат Яков Рейтенфельс писал: «Он говорит свободно по-французски, по-немецки и на других языках, но познания скорее служили ему препятствием, нежели рекомендацией при повышениях»[27]27
  Иконников В. С. Указ. соч.


[Закрыть].

* * *

Между тем на Украине продолжалась война поляков и союзных им казаков во главе с гетманом Дорошенко против войск русского воеводы Ромодановского. Летом 1663 года воевода послал на Сечь отряд из пятисот драгун под командованием стряпчего Григория Касогова. Осенью он совместно с запорожскими казаками напал на крепость Перекоп, запирающую вход в Крым, чтобы помешать татарам прийти на помощь польской армии. Тогда же король Ян Казимир с небольшим войском подошел к Днепру и переправился через него, начав вторжение на Левобережную Украину. Одни города сдались ему без боя, другие упорно сопротивлялись, заставив поляков отступить. Только у Новгорода-Северского князь Ромодановский и гетман Брюховецкий нанесли королю поражение и заставили его отступить. Легендарный атаман запорожцев Иван Сирко вместе с отрядом Касогова в это время разоряли турецкие форпосты в низовьях Буга, не щадя и поляков. Их успех вдохновил гетмана Брюховецкого, который вторгся на Правобережье и сжег Черкассы. Весной 1665 года гетман посетил Москву и был принят царем, получив от него обещание хранить «стародавние права и вольности казацкие».

Неудача поляков в попытках восстановить свою власть на Левобережье Днепра сделала их более уступчивыми к русским предложениям. В феврале 1664 года в ставку Яна Казимира под Севском прибыл из Москвы стряпчий Кирила Пущин с предложением царя о созыве нового съезда уполномоченных. Литовский канцлер Христофор Пац объявил посланнику, что король готов прислать комиссаров на переговоры, которые начались 1 июня под Смоленском в селе Дуровичи. В подготовке этих переговоров принял деятельное участие Ордин-Нащокин. В марте он посетил Новгород-Северский, где вначале планировалось принять королевских посланцев. Перед этим он представил царю доклад «О миру Великой России с Польшею», где повторил прежние свои аргументы в пользу союза между двумя странами. Он доказывал царю, что «вечный мир», подкрепленный союзными отношениями, сможет разрядить постоянную напряженность на границе, даст возможность восстановить экономику и торговлю разоренных войной приграничных земель, укрепит позиции Русского государства в Европе.

Передав доклад царю, Ордин-Нащокин выехал из Москвы, но в связи с отменой встречи в Новгороде-Северском остановился в Брянске, где через своих агентов начал собирать сведения о состоянии польской армии. Направив собранную информацию в Москву, он перебрался в Смоленск, где в деревне Шейново встретился с польским дипломатом П. Бростовским, подписав с ним соглашение о гарантиях безопасности для польских послов, прибывающих в город. Пока в Москве снаряжали посольство во главе с Н. И. Одоевским и Ю. А. Долгоруковым, Ордин-Нащокин оставался в Смоленске, продолжая собирать сведения о положении в Речи Посполитой. После прибытия посольства выяснилось, что его знатные руководители вовсе не собираются прислушиваться к советам «худородного» дворянина. Он жаловался на это в очередном письме царю, заодно предлагая для скорейшего заключения мира подкупить польских сенаторов, а также П. Бростовского, который пользовался доверием в Варшаве.

Очевидно, в Москве к нему прислушались, поскольку через некоторое время он был вызван в столицу и вернулся оттуда с царским указом об отстранении Долгорукова от участия в переговорах и назначении его командующим армией – эта должность подходила князю гораздо больше. Самому Ордин-Нащокину царь фактически передал полномочия посла: ему было поручено склонять польских комиссаров к миру обещанием подарков и денежных выплат. Пользуясь случаем, он снова поднял вопрос о военно-политическом союзе двух стран – и снова поляки не захотели к нему прислушаться. Убедившись, что польская сторона не желает договариваться и только тянет время, русское правительство приняло решение перенести переговоры на лето следующего года. После этого все члены посольства, включая Ордина-Нащокина, вернулись из Смоленска в Москву.

Их возвращение совпало с подготовкой суда над опальным патриархом Никоном, с которым Афанасий Лаврентьевич сохранял хорошие отношения со времен «псковского гиля». Враги дипломата не упустили случай воспользоваться этим фактом для его очернения, обвиняя его в тайных контактах с патриархом через боярина Никиту Зюзина. В декабре 1664 года дипломат был вынужден обратиться по этому поводу к царю с оправдательным письмом. В то время Алексей Михайлович питал к Ордину-Нащокину высокое доверие, что избавило его от опалы – правда, он был отправлен воеводой в родной Псков. Однако уже весной 1665 года думному дворянину присвоили чин окольничего – второй в тогдашней русской «табели о рангах». Вероятно, ему было сообщено, что царь ожидает его участия в новых переговорах с Речью Посполитой, намеченных на лето. Свою роль в возобновлении контактов с поляками сыграл вспыхнувший в Речи Посполитой очередной «рокош» – восстание щляхты против короля. Возглавивший его магнат Ежи Любомирский обратился к Алексею Михайловичу с предложением союза в обмен на помощь деньгами и оружием, но царь отказал ему в этих просьбах.

Оценив этот шаг доброй воли, король Ян Казимир осенью 1665 года отправил в Москву своего агента Иеронима Комара и предложил возобновить переговоры в январе следующего года. В октябре царь приказал Ордину-Нащокину возглавить русское посольство на переговорах, дав ему в помощники его родственника Богдана Нащокина и дьяка Григория Богданова. Передав воеводство в Пскове князю И. А. Хованскому, дипломат выехал в Москву для подготовки посольских наказов. Он выступил против проекта наказа, подготовленного сторонниками Никиты Одоевского, где выдвигалось требование передачи Руси всей Малороссии до самого Буга, указывая, что это делает переговоры бессмысленными. Вместо этого он предложил свою давнюю идею – «вечный мир» на условиях разделения украинских земель по Днепру и союза Руси с Речью Посполитой. Для разрешения своего спора с оппонентами он предложил созвать Земский собор. Но правительство отказалось от этой идеи в условиях острого внутреннего кризиса, вызванного церковной реформой и ^прекращающимися народными волнениями. Царь согласился с доводами Ордина-Нащокина и своей рукой вычеркнул из наказа статью о границе по Бугу.

В начале февраля 1666 года Ордин-Нащокин выехал из Москвы в Смоленск. Там он наладил переписку с главой польской делегации, белорусским шляхтичем Юрием Глебовичем, убеждая его поскорее начать переговоры. Их местом была выбрана деревня Андрусово на границе Смоленского и Витебского уездов (сейчас она находится на границе России и Белоруссии). Переговоры открылись только в апреле, когда до места добралась вся польская делегация, и продолжались долгие девять месяцев. Понимая, что сразу разрушить накопившиеся за долгие годы недоверие и взаимные претензии будет сложно, Афанасий Лаврентьевич прибег к тактике поэтапного решения вопросов. Еще до начала переговоров ему удалось добиться договоренности об обмене пленными. 20 мая под предлогом безопасности послов было подписано новое соглашение о повсеместном и бессрочном прекращении боевых действий: стороны обязались вести переговоры до достижения мира или хотя бы перемирия. Еще одно соглашение запрещало полякам заключать союз с татарами – то есть косвенно следовало линии Ордина-Нащокина на союз Польши и России против турецко-татарского союза.

Разрыв связей Речи Посполитой с Крымом ускорился активными попытками татар и стоявших за ними турок подчинить себе Правобережную Украину. В феврале 1666 года гетман Правобережья Дорошенко предложил казакам отказаться от подчинения королю и перейти в подданство крымскому хану. Старшины отвергли это предложение, однако Дорошенко отправил в Бахчисарай письмо с просьбой защитить его от поляков. В сентябре татарское войско под командованием царевича Девлет-Гирея обрушилось на украинские города, уведя оттуда множество пленных. В конце года татары в союзе с казаками Дорошенко разбили под Межибожьем польских полковников Маховского и Красовского, после чего разграбили окрестности Львова и Каменца, где «побрали в плен шляхты, жен и детей, подданных их и жидов до 100 000», Отрезав себе пути к отступлению, Дорошенко стал искать пути к примирению с Москвой и уговаривал пойти на этот шаг крымского хана.

Мятеж правобережного гетмана не сделал поляков более уступчивыми: на начавшихся 20 апреля в Андрусове переговорах они снова потребовали восстановить довоенные границы, отпустить всех пленных и уплатить 10 миллионов злотых контрибуции. Русским оставалось только повторить свои условия: возвратить Белоруссию и выплатить полякам компенсацию за ущерб в размере трех миллионов злотых. Вдобавок поляки в нарушение перемирия попытались взять Витебск, но попытка не удалась, и польские делегаты были вынуждены осудить ее организатора, полковника Чернецкого. Впрочем, русская армия тоже нарушала перемирие: воевода Иван Волконский вместе с левобережным гетманом Брюховецким попытались (и тоже неудачно) отбить у поляков Пропойск и Гомель. В интересах успеха переговоров Ордин-Нащокин потребовал от воеводы прекратить военные действия, что сразу же было представлено его противниками в Москве как непростительная уступка.

Но интриги против дипломата снова не дали результата. 12 июля в Андрусово прибыл царский гонец с приказом отвести войска и всеми силами добиваться мира с поляками. На очередной встрече делегаций Ордин-Нащокин огласил царскую волю: согласиться на возвращение Витебска и Полоцка, но не Смоленска. Поляков это не устроило, и переговоры прервались до сентября. За это время королевское правительство сумело подавить мятеж Любомирского, что побудило поляков занять на переговорах еще более жесткую позицию. Делегаты во главе с Юрием Глебовичем продолжали требовать возвращения всех занятых русскими территорий, включая Смоленск. На это Ордин-Нащокин ответил решительным отказом и угрожал, что русская делегация покинет Андрусово и отправится в Псков на переговоры со шведами. Эта новость встревожила поляков, но, увидев, что русские остаются на месте, они вернулись к прежней политике. 10 декабря по настоянию главы русской делегации было устроено тайное совещание, где полякам намекнули на возможность перехода гетмана Дорошенко в русское подданство. Однако они упрямо требовали возвращения Киева, Динабурга и всех белорусских и украинских земель.

Ордин-Нащокин оказался в сложном положении: данные ему инструкции не позволяли идти на столь серьезные уступки, а неудача переговоров грозила крахом его карьеры. Вдобавок он знал, что русская армия устала от войны, казна пуста, а на Волге разворачивается крестьянская война под предводительством Степана Разина. Обо всем этом он писал царю, советуя принять условия поляков хотя бы на время, до улучшения положения в стране. Но правительство Алексея Михайловича не дало на это согласия и отозвало в Москву для консультаций дьяка Г. Богданова – не исключено, что враги Нащокина хотели добиться от него «компромата» на думного дворянина. Самому Ордину-Нащокину было приказано временно воздержаться от встреч с польскими комиссарами. Переговоры возобновились в конце декабря, когда Богданов вернулся из Москвы. 28 декабря полякам от царского имени пообещали вернуть Ди-набург, а в ответ на это от них потребовали признания за Россией Киева, Запорожья и всей Левобережной Украины.

Еще до этого, 20 декабря, заседание польского сейма рекомендовало комиссарам немедленно заключить перемирие с Россией, уступив ей на время Киев и даже Динабург. Это объяснялось как наступлением татар и казаков на юге, так и новыми волнениями знати против короля Яна Казимира. Пытаясь спасти то, что еще можно, польские комиссары согласились на предложения русской стороны. 3 января на очередном заседании удалось согласовать будущие границы, а 20 января Андрусове кий договор был торжественно подписан; от русской делегации подпись под ним поставил окольничий Ордин-Нащокин. Согласно договору устанавливалось перемирие на 13 с половиной лет; России были переданы Смоленское и Черниговское воеводства, а также Стародуб и Северская земля. На Украине граница проходила по Днепру, а Киев с округой отдавался Руси на два года до новых переговоров. Запорожье становилось общим владением Руси и Польши «на общую их службу от наступающих басурманских сил». Особые статьи договора определяли порядок возвращения пленных и возврата захваченного во время войны имущества; гарантировались свобода торговли и дипломатическая неприкосновенность послов. Была отмечена готовность сторон вместе противостоять татарским набегам – идея Ордина-Нащокина о союзе двух стран против турецко-татарской угрозы обретала реальность. Однако решение вопроса отложили до ратификации договора в Москве и Варшаве.

* * *

1 февраля 1667 года царь и его двор торжественно встретили вернувшееся в Москву посольство в Дорогомиловской слободе. Вместе они проследовали в Кремль, где думный дьяк Дементий Башмаков объявил собравшейся толпе результаты переговоров. На следующий день Ордин-Нащокин был пожалован в бояре, а 25 февраля назначен главой Посольского приказа в звании «царственных и государственных посольских дел оберегателя». Под его управление было передано и еще несколько ведомств: Смоленский разряд, Малороссийский приказ, Новгородская, Галицкая и Владимирская чети, вяземская таможня, кружечный двор, заведование железными заводами. В награду от царя он получил 500 крестьянских дворов в Костромском уезде и Порецкую волость под Смоленском, а также атласную шубу на соболях ценой 200 рублей. Так началась новая глава биографии Ордина-Нащокина, выдвинувшая его на уровень вершителя судеб Русского государства.

Андрусовский договор не только вернул Руси ее сильнейшую крепость Смоленск, но и положил начало процессу возвращения отторгнутых еще в ХIII столетии русских земель. Был международно признан переход в русское подданство Левобережной Украины. Киев, вопрос о котором был отложен, так и остался под русской юрисдикцией – поляки неоднократно пытались поднимать вопрос о нем, однако настоять на своем под давлением внешних и внутренних обстоятельств им не удавалось. Борьба враждебных дворянских партий постоянно раздирала Польшу, которой угрожало вторжение Швеции с севера и Турции с юга. В 1672 году турки, поддерживавшие гетмана Дорошенко, отторгли у поляков часть Правобережной Украины и лишь 15 лет спустя покинули ее, разграбив дотла.

Уже после смерти и Алексея Михайловича, и Ордина-Нащокина в апреле 1686 года в Москве был подписан «вечный мир», по которому Киев был окончательно включен в состав Руси, а Запорожье перешло в ее единоличное подчинение. За это Москва обязалась уплатить королю Яну III Собескому 146 тысяч рублей, остро необходимых ему для ведения войны с Османской империей, по-прежнему угрожавшей южным рубежам Речи Посполитой. Из длительной эпохи военного противостояния Польша вышла ослабленной и продолжала утрачивать свои позиции, пока не была столетие спустя разделена между соседними державами. Русь, напротив, постепенно укрепляла свое международное положение, хотя войны нанесли ей тяжелый урон. По подсчетам историков, в сражениях 1650—1670-х годов погибло не менее 200 тысяч русских воинов, но гораздо больше оказались жертвы мирного населения Украины, Белоруссии, Прибалтики и пограничных русских районов от военных действий и их неизбежных спутников – голода и эпидемий.

Смутное время на Украине, получившее у историков название «Руина», завершилось благодаря упорным усилиям дипломатов, среди которых особая роль принадлежала Афанасию Лаврентьевичу Ордину-Нащокину. Сегодня, в начале XXI века, Украина вновь оказалась в заложниках чуждых ее народу интересов. И вновь только последовательные дипломатические усилия, чему учит исторический опыт, остаются единственным способом разрешения украинского кризиса.