Текст книги "Бог Волков (ЛП)"
Автор книги: Вероника Дуглас
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)
По всему городишке суетились люди, чинили дома, таскали бочки и корзины с едой, а вдалеке складывали бревна для погребального костра. Горечь обожгла мне горло.
– Ну, для многих мы все равно опоздали, – прошептала я.
Когда я оглянулась, выражение лица Темного Бога было твердым, как железо. Он встретил мой пристальный взгляд голубыми глазами, холодными, как иней.
– Ты способна на большее, чем думаешь, и сегодняшнее спасение этих лисят доказало это. Это легко увидеть всем, даже если ты не можешь.
Я почувствовала внезапную легкость в теле, как будто с моих плеч свалился огромный груз, но я сбросила ее. Я не позволю его словам продолжать оказывать на меня такое воздействие. Это было неправильно.
– Я понятия не имею, на что я способна, – сказала я.
В уголках его рта появилась улыбка, и он наклонился ближе.
– Это то, что мне в высшей степени интересно узнать.
В его голосе прозвучали такие тёплые, обволакивающие нотки, что по моему телу прошла волна возбуждённых нервных импульсов – и это были совсем не те нервы, которые должны откликаться на убийственного тёмного бога, чуть не стершего мой город с лица земли.
Он говорил о моей силе, верно? Это было все, что он имел в виду, не так ли?
Нет, не с таким тоном. Меня охватила паника, и я отступила назад.
– Спасибо, чай помог. Может, я могу чем-то помочь в деревне? С восстановлением?
Лицо его на мгновение стало непроницаемым, а потом он жестом указал на деревню:
– Думаю, что-нибудь найдём.
31
Саманта
Деревня была тем кошмаром, которого я боялась. В моем воображении я все еще видела, куда складывали мертвых, хотя их уже забрали. И все же, несмотря на случившееся, жители деревни набросились на нас, обнимали и благодарили меня. Чем больше они давили, тем более виноватой я себя чувствовала.
Я могла бы сделать больше.
Темный Бог представил меня старосте деревни. Она буквально задушила меня благодарностями, но, наконец, я смогла вставить хоть слово.
– Я хочу помочь. Я могу что-нибудь сделать?
– Чем ты занимаешься?
– Дома я работаю барменом.
Рот Темного Бога скривился, как я предположила, от раздражения, поэтому я добавила:
– И я могу махать молотком не хуже любого другого. Недавно мне пришлось помогать восстанавливать свой город после того, как на него жестоко напал монстр.
Глаза Темного Бога стали ледяными, а челюсть напряглась. Хотя я не могла прочитать выражение его лица, я надеялась, что его разрывают на части стыд и сожаление.
Она крепко сжала мои руки в своих.
– Мне так жаль слышать о твоем городе. Сейчас неспокойные времена. Я просто хотела бы сделать больше, чтобы отблагодарить тебя.
– Дай мне работу.
Она улыбнулась.
– У меня есть как раз для тебя местечко.
Староста привела нас к длинному низкому зданию, дверной проем которого был украшен резными пчелами. Она громко постучала.
– Это староста! Я привела помощь!
Дверь распахнулась, и на пороге появилась девушка примерно моего возраста с серебристыми волосами и в струящемся голубом платье. Ее личный запах имел вкус полевого цветочного меда и пах свежим ветром. Легкая капелька пота блестела у нее на лбу, а дикое выражение глаз подтверждало, что она переутомилась.
– Да? Что вам нужно? – она раздраженным жестом откинула волосы с лица, а затем побледнела, когда заметила Темного Бога рядом со мной. Она опустилась на колено. – Лорд Волк, прошу прощения. Спасибо вам за все, что вы для нас сделали. Я могу что-нибудь для вас сделать?
– Это Саманта. Она ищет способ помочь, – сказал он.
Девушка подняла голову, и ее глаза расширились, когда она заметила меня.
– Сегодня ты спасла мою жизнь от смертокрыла, а также моего младшего брата!
Она шагнула вперед, как будто собиралась обнять меня, но остановилась на полпути и неловко развела руками.
– О, прости, я не хотела навязываться. Я просто так благодарна за все, что ты сделала. Я не знаю, как я когда-нибудь смогу отблагодарить тебя.
Я улыбнулась.
– Просто дай мне поработать. У меня был тяжелый день, и мне нужно проветрить голову.
– Конечно! Ты спасешь меня в третий раз, потому что я почти совсем выбилась из сил.
Темный Бог прищурился, глядя на нее.
– Я должен объехать периметр, поэтому оставляю ее на твое попечение.
Женщина сглотнула.
– Я понимаю. Я хорошо позабочусь о ней, Лорд Волк.
Я вздохнула с облегчением, как только он ушел.
Молодая женщина посмотрела на меня широко раскрытыми глазами.
– Ты путешествуешь с ним? Ты, должно быть, действительно важная персона.
Я зажмурилась.
– Я бы предпочла не говорить об этом. Что я могу сделать?
Она провела меня внутрь и провела пальцами по своим растрепанным волосам.
– Добро пожаловать в Фростфолл-Мидери. Мы готовим лучшую медовуху в Стране Грез – хотя, признаюсь, у нас сейчас немного не хватает рук. Кстати, меня зовут Селена.
Я пожала ей руку.
– Я Саманта. Это твой дом?
Внутри было полумрачно, свет шел от банок, наполненных, похоже, жёлто-оранжевыми светлячками. Низкая стойка, несколько столиков и сотни каменных бутылок. За дверью виднелись десятки стеллажей с деревянными бочками.
Селена откупорила одну из бутылок, стоявших на стойке, и наполнила кружку.
– Мы с отцом занимаемся этим бизнесом, и я научила его всему, что знаю сама, – она быстро оглянулась через плечо. – Не говори ему, что я это сказала. Моя бабушка основала это заведение. Это семейная традиция. Ты ведь любишь медовуху, не так ли?
Я взяла кружку.
– Честно говоря, я ее почти не пила.
Она легонько коснулась моей руки.
– Тебе понравится, а если нет, не говори моему отцу. Он умрет от стыда.
Я поднесла кружку к губам.
– А как насчет тебя?
– Давай просто скажем, что тебе бы это понравилось.
Медовуха сильно пахла медом и дыней, с оттенками цветов и чего-то еще, чего я не могла определить. Она прокатилась по моему языку, сладкая и гладкая, более плотная, чем вино. Энергия мгновенно потекла по моим жилам.
– Это божественно.
– Хорошо. Пей. Нам предстоит много работы, чтобы подготовиться к сегодняшнему пиршеству.
– Пиршеству? – мои глаза расширились от неверия. – После всего, что случилось? Разве людям… не нужно время, чтобы погоревать?
– Конечно. Мы будем пить, танцевать и есть три дня, чтобы помочь мертвым отправиться в путь. Они не должны ждать в тумане, пока мы осушим слезы и возьмем себя а руки, – она улыбнулась и положила руку мне на плечо. – Конечно, мы также будем праздновать то, что наш город был спасен Богом Волков и тобой.
Три дня пиршества.
Я открыла рот, затем захлопнула его. Кто я такая, чтобы что-то говорить? Когда наша стая теряла членов, мы вместе бегали по берегу озера и выли на луну. У каждого были свои традиции.
Должно быть, она заметила ошеломленный взгляд на моем лице, потому что слегка покраснела.
– Может быть, там, откуда ты родом, все по-другому.
Я мягко улыбнулась ей.
– Это прекрасная традиция. Я бы хотела, чтобы в нашей стае было что-то подобное.
– Мы считаем, что всю жизнь нужно праздновать. Смерть – это шанс вспомнить хорошее, а для молодых людей, несмотря на все праздники, это шанс начать новую жизнь. Или, по крайней мере, многие захотят попробовать, – она подмигнула. – Кто знает, возможно, ты найдешь мужчину, который привлечет твое внимание. Посмотри, куда приведет тебя медовуха.
Мое лицо вспыхнуло.
– Думаю, я пас. Моя жизнь и так достаточно сложна.
Как только я допила свою кружку, мы приступили к работе. Я помогла Селене закончить загружать тележку маленькими бочонками с медовухой и элем, а затем мы покатили ее к большому залу, который возвышался на холме в центре деревни. Несмотря на разрушения, деревушка казалась идиллическим, пусть и простым, местом. Скромные дома, просторы травы и деревьев.
– Фейри часто нападают? – спросила я между тяжелыми вдохами. Возможно, я была слишком увлечена погрузкой тележки. Даже с учетом силы оборотня это было чересчур.
Она покачала головой и уперлась ногами, пока мы толкали тележку в гору.
– Здесь впервые. Но раньше мы жили по ту сторону границы. Некоторые высшие фейри считали нас не лучше животных и охотились на нас ради забавы. Бог Волков предложил нам убежище и эту землю при условии, что мы будем ее хранителями.
– Разве вы здесь не изолированы? Ни дорог, ни электричества, ни… – я замолчала, не совсем понимая, на что была похожа жизнь этих людей.
Селена рассмеялась – красивый и легкий звук, несмотря на то, как сильно мы напрягались.
– Кому нужны дороги? У нас есть портал в центре деревни. Вот куда все бежали. Наши дети ходят в школу в большом городе, и мы с легкостью можем торговать там.
– Извини, я просто предположила…
– Потому что это выглядит примитивно? – она улыбнулась. – Мы чтим дар Бога Волков, ухаживая за этой землей, как можем. Дерновые домики согревают нас зимой и охлаждают летом. Мы освещаем их с помощью магии, и у нас есть свежая проточная вода из одного из горных озер. Все спроектировано таким образом, чтобы не нарушать красоту здешнего пейзажа.
Я почувствовал притяжение этой земли – просторные луга и заснеженные горы вдали.
– Здесь и правда красиво. Несмотря на всё случившееся, это место дарит покой.
– Нам тоже. Наши старейшины выбрали это место, потому что оно напоминало им о доме, из которого мы бежали, и мы предпочли бы сделать что угодно, только не разорять его.
Наконец, мы добрались до большого зала. Это было длинное элегантное здание с покрытой дерном крышей и стенами, выполненными из деревянных панелей с замысловатой резьбой. Я даже не могла подсчитать, сколько времени это заняло бы. На огромных парадных дверях были вырезаны играющие лисы. В отличие от большей части геометрических украшений, покрывавших здание, они были настолько реалистичными, что было удивительно, что они не умчались играть с детьми в поле.
– Их вырезал мой дедушка, – гордо прошептала Селена.
Я провела пальцами по рельефному дереву.
– Они необыкновенные.
– Это олицетворяет его надежду на то, каким будет это место. И благодаря всем этим изделиям из дерева он всегда будет частью деревни. Они с мамой вырезали большую часть нашего дома, так что он как будто прямо здесь. Они пытались научить меня, но у меня просто нет к этому таланта.
Меня охватило глубокое чувство печали, но прежде чем я успела ответить, Селена отряхнула руки и снова взялась за ручку тележки.
– Но я здесь. И я умею варить медовуху. Так что, если я всё сделаю как надо, меня вообще никто не запомнит. Ну что, выгрузим эту партию и вернёмся за следующей?
У меня чуть глаза на лоб не вылезли.
– Здесь и так уже много медовухи!
Она рассмеялась.
– Очевидно, ты никогда не пила с лисами-оборотнями – и поверь мне, завтра тебе не захочется толкать тележку.
Два часа спустя я рухнула на стул в столовой, вся мокрая от пота. Мы провели весь день, бегая по большому залу, расставляя бочки и готовясь.
Селена поспешно вошла из задней комнаты и протянула сверток с одеждой.
– Это для тебя. Это немного, но я хочу, чтобы у тебя было что-нибудь красивое, что можно надеть сегодня вечером на праздник, и твой наряд… что ж, похоже, ты сражалась зубами и когтями, чтобы спасти деревню от смертокрылов.
Я посмотрела на себя и нахмурилась.
– Ты очень добра, но тебе не нужно этого делать. Я была рада помочь с подготовкой, но, думаю, я могла бы просто свернуться где-нибудь калачиком и вздремнуть. Я устала.
– После долгой поездки верхом, битвы, магии и небольшого тяжелого труда? Конечно, ты устала, но нет ничего такого, чего не вылечили бы нормальная еда, много медовухи и немного танцев, – она подтолкнула сверток ко мне. – Ты идешь на праздник, и ты собираешься надеть это.
Поколебавшись, я приняла подарок и осмотрела бледно-белую блузку и голубое платье с корсетом. Они были простыми, но с изящной вышивкой на груди и плечах.
– Они красивые. Спасибо.
– Это меньшее, что я могу сделать, – она хлопнула в ладоши. – Но прежде чем ты их примеришь, нам нужно привести тебя в порядок.
Селена взяла меня за руку и потащила в заднюю комнату, скромно обставленную кроватью, комодом и маленьким письменным столом под зеркалом. Она указала на перегородку напротив нас и опустилась на край кровати.
– Вода не горячая, но достаточно теплая, чтобы не простудиться.
Принять душ? От одной только мысли по телу пробежала дрожь восторга.
– Звучит потрясающе.
Я положила одежду рядом с ней и шагнула за перегородку, сделанную из водонепроницаемой шкуры животного, натянутой между деревянными панелями. Я повесила на него свою перепачканную грязью и кровью одежду и повернула маленький кран на стене. Как, черт возьми, у них здесь есть водопровод и подогрев воды?
Холодные камни впивались в мои босые ступни, но теплой воды, хлынувшей из душа, было достаточно, чтобы заставить меня застонать.
– Боги мои, Селена. Это именно то, что мне было нужно.
Она протянула мне мочалку и темно-коричневый флакон.
– Воспользуйся этим, оно намного приятнее, чем обычное мыло.
После того, как я дочиста вымылась и дважды вымыла голову небесным лавандовым мылом, я завернулась в грубое полотенце, которое Селена повесила рядом с перегородкой.
– Не думаю, что мне когда-либо так нравилось принимать душ.
Селена рассмеялась.
– Ты выглядишь бесконечно более расслабленной. А теперь одевайся, пока я приму душ.
– Ты живешь здесь одна? – спросила я, рассматривая нижнее белье и шерстяные гольфы, которые она выложила для меня.
– Да. Мои мать и отец живут несколькими домами дальше. Я переехала сюда в прошлом году, – она высунула голову из-за перегородки и ухмыльнулась. – Было слишком странно приводить парней домой, когда они спали в комнате по соседству.
Я натянула голубое платье на бедра и рассмеялась.
– Да, я полагаю, это может быть неловко.
Селена выросла в мире, совершенно противоположном моему, и все же здесь было так много похожего. Мне пришлось ослабить шнурки корсета, но бюст все еще был плотно облегающим. Я нахмурилась, посмотрев на себя в зеркало, и натянула прозрачный белый топ, который почти не скрывал мою грудь. В остальном оно сидело идеально. Изящные вышитые завитки спускались спереди и обхватывали мои бедра.
– Вау, – сказала Селена, завернутая в полотенце, а с волос все еще капала вода. – Ты выглядишь божественно! И твои сиськи тоже.
Тепло залило мои щеки.
– Тебе не кажется, что это слишком? Они практически вываливаются.
Что бы подумал Темный Бог?
– Пожалуйста. Они были созданы для этого платья, – она накинула халат и, улыбнувшись мне в зеркало, зачесала мои волосы назад и провела по ним расческой. – У тебя красивое ожерелье. Со всеми переплетающимися узорами это напоминает мне искусство моего дедушки. Где ты его взяла?
Все тепло покинуло комнату, и я прижала пальцы к холодному железу вокруг моего горла. Красивое? Это то, что она увидела?
Я опускаю руку.
– Темный Бог. Я его пленница.
Улыбка на лице Селены растаяла.
– Что ты имеешь в виду? Я подумала, что по тому, как он смотрел на тебя…
Я впилась ногтями в ладони, затем встретилась с ней взглядом.
– Он похитил меня. Как бы сильно ты ни боготворила его, в моих глазах он монстр.
Может быть, какая-то маленькая часть меня настаивала, что это уже не совсем так, но я все еще видела разрушение в Мэджик-Сайд каждый раз, когда смотрела в эти ледяные голубые глаза.
– Я… я не знала. Прости.
Повисло неловкое молчание, пока она продолжала расчесывать мои волосы.
Ее запах подсказал мне, что она не шутила, но я знала, что ей было больно слышать правду. Она явно боготворила его, как и все в деревне. По крайней мере, она не пыталась убедить меня, что я все неправильно поняла, или что он был каким-то рыцарем в сияющих доспехах или непонятым святым.
Она яростно замахала щеткой.
– Может быть, после того, что ты сделала сегодня, он отпустит тебя. Он относится к нам, как к своим детям. Я могла бы обратиться к нему с петицией от своего имени и от имени моего брата…
– Нет, – тихо сказала я. – Я ценю это, но он ясно изложил нашу сделку. Я могла бы спасти эту деревню в одиночку, и этого никогда не было бы достаточно. Пока я не вылечу его, он никогда меня не отпустит. Проблема в том, что я не думаю, что смогу это сделать. По крайней мере, не навсегда.
Она уперла руки в бока.
– Тогда чем я могу помочь?
Я слабо улыбнулась ей.
– Я не знаю.
Она сорвала пробку с другой бутылки медовухи и наполнила мой бокал.
– Ну, тогда я начну с того, что сделаю так, чтобы ты выглядела неотразимо, и угощу тебя своим крепчайшей медовухой. И с этим всем, у него не будет другого выбора, кроме как отпустить тебя, когда ты попросишь его.
– Подожди, ты пытаешься заставить меня заслужить свободу или назначить мне свидание?
Селена достала коробочку с косметикой и поставила ее на стол.
– Ты и так восхитительна, но немного пикантности никогда не повредит образу.
Пока она вытирала мне щеки, мои мысли путались. Я ценила все, что она делала, но он никогда бы просто так не согласился меня отпустить. Я должна была найти свой собственный выход.
– Ты упоминала, что в этом городе есть портал. Он ведет в Мэджик-Сайд? – спросила я.
Она приостановила свою работу и снова взглянула на меня в зеркало.
– Он ведет только в город, но там есть порталы, которые ведут в места по всей Стране Грез… и даже в реальный мир. Твой мир. Может быть, ты сможешь найти путь туда.
Луч надежды расцвел в моей груди.
– Не могла бы ты показать мне, где он находится и как им пользоваться?
Она сглотнула и кивнула.
– После того, что ты для меня сделала, я готова на все.
Мой желудок сжался, и я грустно улыбнулась ей, когда реальность поразила меня.
– Спасибо, но я не должна была спрашивать тебя об этом. Он, вероятно, посадил бы в тюрьму любого, кто помог мне. Или он может даже убить их. Я не хочу подвергать тебя опасности.
– Ты спасла меня и моего брата.
Я положила руку ей на плечо.
– Я знаю, и я не хочу, чтобы вся эта тяжелая работа пропала даром. Я даже не знаю, почему я вообще думаю о бегстве. Ошейник заколдован. В тот момент, когда Темный Бог заметит, что я ушла, он воспользуется им, чтобы вернуть меня обратно. Я застряла, пока не найду способ снять его.
Селена поджала губы, подводя контур моих глаз.
– Я хочу помочь. Первый шаг, я познакомлю тебя с Сигрун – провидицей. Она будет сегодня вечером на пиру и всегда рада помочь в обмен на бутылку медовухи.
– Но пошла бы она против Темного Бога? – спросила я.
Селена усмехнулась.
– Думаю, да. Она любит создавать проблемы. Тебе нужно встретиться с ней, чтобы понять.
32
Кейден
Погребальные костры ярко горели в сгущающихся сумерках. Поднимающиеся ленты дыма уносили мертвых в преисподнюю, где они присоединялись к стаям призраков.
Путешествие было сопряжено с опасностями, но я пообещал главному распорядителю облегчить им проход через подземный мир. Это означало, что позже вечером мне придется заключить сделку с Открывателем Путей – холодным и расчетливым ублюдком богом.
Тихие рыдания, смешанные с запахами березы и костей, были свидетельством моей неудачи. Я прибыл слишком поздно. Я был слишком снисходителен к фейри по ту сторону границы.
Как будто это было своего рода искуплением, я сам рубил деревья для погребальных костров. Лисам-оборотням потребовалось бы слишком много времени, чтобы собрать достаточно дров, и мне нужно было справиться со своим гневом, прежде чем он поглотил меня.
Я бы приготовился вонзить свой топор в фейри по ту сторону границы, но я не взял с собой лунный осколок. Рано или поздно их время придет. Как только мы вернемся в Камень Теней, я возьму лунный осколок, переправлюсь обратно через границу и восстановлю равновесие кровью и огнем.
Но сейчас было время скорби и воспоминаний.
Я оставил жителей деревни разбираться и направился обратно к мерцающим огням Фростфолла, где меня ждала она. Я чувствовал, как ее присутствие сжимает мою грудь, как медленно вращающийся водоворот, увлекая меня к моему спасению или, возможно, к моей гибели.
Я зашагал вверх по холму к большому залу. После битвы я наложил на здание дюжину защитных чар, превратив его в крепость, которая на какое-то время удержит фейри снаружи. Это потребовало большего мастерства, чем обычно, поскольку мне пришлось создавать заклинания так, чтобы они не мешали Саманте.
Защитные знаки светились ярким светом, который мог видеть только я, но Саманта затмевала их всех. Она была как маяк на холме, яростно сияющий, притягивающий меня. Мое сердце билось быстрее с каждым шагом, который приближал меня к ней.
Ее храбрость тронула меня неожиданным образом. Дело было не только в том, что она спасла лисят – дело в том, что она действовала без колебаний. Не имело значения, что она не знала моих людей. Дело было в том, кем она была.
У нее был инстинкт защищать. Внутренний порыв. Это было то, что я мог уважать и понимать, даже если мы стояли по разные стороны непреодолимой пропасти. Она никогда не простит меня за то, что я сделал с Мэджик-Сайд, и никогда не поймет. И за то, что я чуть не убил ее – я сомневался, что кто-нибудь из нас простит меня за это.
Мрачные воспоминания терзали меня, пока я взбирался на холм, но в тот момент, когда она появилась в поле зрения, все мысли исчезли из моей головы. Там осталась только она.
Она была воплощением красоты, прислонившись к стене большого зала, залитая мерцающим светом факелов. Ее волосы рассыпались по плечам свободными локонами, и это платье. Черт. Мое горло сжалось. Мягкая голубая ткань облегала ее тело, подчеркивая каждый соблазнительный изгиб и впадинку.
– Великолепна, – слово вырвалось из моего горла, как прошептанная молитва.
– Что? – Ее опущенные глаза метнулись ко мне, и мое сердце пропустило удар.
Выйдя в круг света факелов, я откашлялся.
– Тебе идет это платье.
– Я не уверена, как мне следует к этому относиться.
Я занял место у стены рядом с ней.
– Что ты прекрасно выглядишь?
Легкий румянец выступил на ее щеках.
– Я уверена, что выгляжу измученной.
– Не измученной. Сияющей.
Она отвела взгляд.
Я вонзил коготь в ладонь, используя острую боль, чтобы обрести контроль над своими чувствами. Женщина была ловушкой, и я играл в опасную игру.
Она поставит тебя на колени и свяжет узами, которые невозможно разорвать.
И все же с каждым вдохом я впитывал ее, как кубок отличной медовухи, и от этого у меня кружилась голова, как будто я приложился к бутылке. Что в ней такого было? Ее аромат, ее красота, ее бесстрашная сила – все, казалось, было создано для того, чтобы привлечь мое внимание.
Не желая встречаться со мной взглядом, она опустила голову к горящим кострам вдалеке.
– Поминки закончились?
– Я хотел дать им время погоревать без того, чтобы я заглядывал им через плечо. Они достаточно скоро вернуться.
– Как ты думаешь, они обидятся, что я не присутствовала?
Я повернулся к ней, не в силах отвести взгляд.
– Нет. Их церемонии не для нас, а для них и мертвых.
Саманта нервно заломила руки.
– Я и так сегодня видела слишком много мертвецов.
– Я тоже. Их всегда было слишком много.
Старый гнев поднялся во мне, но я обуздал его. Сегодняшний вечер был посвящен празднованию жизней, а не мести.
Она внимательно изучала меня, в ее глазах читались тревога и сомнение.
– Как долго продолжается эта война?
– Столетия.
Темные воспоминания нахлынули на меня, и тени последовали за ними, ползая по земле и бросая вызов свету факелов.
– Сначала это была не война. Когда-то они держались особняком, занимая незащищенные участки за моей границей. Но после того, как они осушили их досуха, они начали распространяться, и теперь… теперь, похоже, ни одна часть моих земель не является безопасной.
Последовало долгое молчание, прежде чем она снова подняла глаза, в ее взгляде была мягкость.
– Мне жаль. Насчет фейри. Что твой народ страдает.
Печаль в ее словах застала меня врасплох, и у меня перехватило дыхание. Это простое заявление было намного большим, чем я смел надеяться.
Оттолкнувшись от стены, я подошел к границе света факелов и уставился на деревню, которую мне не удалось защитить. Десятки золотых огней горели в окнах, создавая приятный контраст с кострами за ними.
– В мои намерения не входило приводить тебя в это место или делать что-либо из этого. Но я рад, что ты была здесь. Сегодня ты спасла жизни. И теперь ты знаешь правду: фейри лживы и безжалостны.
– Ты тоже, – прошептала она.
Ее слова вонзились мне в спину, как лезвие. Она говорила это уже дюжину раз, но сейчас эти слова из её уст звучали, как горькое вино.
Я повернулся к ней лицом, увлекая за собой свои тени.
– Да. Я монстр. Но это то, кем им нужно, чтобы я был – монстром, способным защитить их семьи. Тем, кто будет жечь, грабить и сделает все, чтобы сохранить их в безопасности.
– И это включает в себя вечное удержание меня на поводке?
В ее словах не было злобы – они были правдой.
Я опустил голову.
– Ты знаешь, я не могу тебя отпустить. Пока нет.
– Сегодня я спасла трех лисят. Если ты заботишься об этих людях так сильно, как утверждаешь, то это должно стоить моей свободы. Или, по крайней мере, твоего доверия.
Огромная тяжесть навалилась на меня, и мои плечи напряглись, готовясь выдержать это бремя.
– Я благодарен, но наша сделка важнее, чем отдельные жизни. Речь идет о том, чтобы залечить мою рану и разорвать мои узы, чтобы я мог защитить это царство, чего бы это ни стоило, – неохотно я встретился с ней взглядом. – Даже если ценой этого будет твоя свобода, на какое-то время.
– Полагаю, моя свобода – небольшая цена для тебя.
Она отвела взгляд. Горечь в ее словах была сильнее, чем жало дюжины смертокрылов.
Между нами повисло молчание, пока я больше не смог его выносить. Я посмотрел на костры на горизонте.
– Пусть я не могу изменить своего решения… но мне жаль. За всё. За то, что ранил тебя. За то, что держу тебя здесь.
– Правда жаль? – В её голосе прозвучала острая, как лезвие, недоверчивость. – И что это вообще значит, когда говорит такой, как ты?
От разочарования у меня сжались челюсти, и я повернулся к ней.
– Ты думаешь, я слеп к иронии нашего соглашения? Я сам задыхаюсь в стенах моей вечной тюрьмы, и все же я держу тебя в плену. Я презираю необходимость делать это, несмотря на то, что ты думаешь.
– Тогда избавь меня от этого ошейника. Навсегда.
Но я не мог. Я не верил, что она не сбежит, и я не мог оставить ее беззащитной перед поимкой. Она бы этого не поняла, но этот ошейник держит в ловушке не только ее, но и меня.
– Это не просто для того, чтобы помешать тебе убежать. Это броня, которая защищает тебя, когда меня нет рядом, как на поляне.
– А что защитит меня от тебя? – яд в ее голосе был осязаем.
Я медленно двинулся к ней, и в груди сжалось от того, как сильно я хотел её защитить.
– Ты права, волчонок. Я самый опасный зверь, который бродит по этой земле, но это не значит, что ты не должна бояться других тварей, которые прячутся в тени.
Ее дыхание сбилось, но острый взгляд оставался твердым.
– Если бы ты сегодня вытащил меня из опасности, эти лисята были бы мертвы. Так что броня или нет, я хочу, чтобы ты это снял.
Глубокое беспокойство поселилось у меня внутри, и нерешительность терзала меня. Несмотря на то, что она думала, здесь она не была в безопасности. Но мне нужно было завоевать ее доверие и привлечь на свою сторону. Мне нужно было пойти на компромисс.
– Если бы я дал тебе больше свободы, ты бы осталась и помогла мне? Или ты воткнешь мне нож в спину и сбежишь?
– Я бы…
Я направил на неё свою магию, принуждая к правде одним лишь присутствием. Слова тут же застряли у неё в горле, и в глазах вспыхнуло понимание.
Она низко зарычала.
– Это грязный трюк.
– Но полезный, когда важна правда.
Саманта отвела взгляд, и я почувствовал запах ее стыда и гнева.
Разочарование и вина бушевали во мне. Я ненавидел принуждать ее, но разве у меня был выбор? Я не мог доверять ей. И если я не мог дать ей свободу, которой она так жаждала, как я должен был построить мост между нами?
Я не имел ни малейшего представления, как обращаться с этой женщиной, не говоря уж о том, чтобы убедить её, что я не чудовище. Но я видел её ясно, как никто другой. Яркая, смелая, преданная – она воплощала всё то, что я уважал больше всего.
Я найду грёбаный способ.
У нас был общий инстинкт защиты. Может через это, я смогу достучаться?
Я сократил дистанцию между нами, наслаждаясь ее ароматом и свирепой линией ее подбородка и непоколебимой осанкой, которой она обладала.
– Твое пребывание в Стране Грез может значить больше, чем наша сделка. Сегодня ты спасла невинные жизни. Ты могла бы изменить ситуацию. Не только исцелить меня, но и всех оборотней в моей стране.
Что-то промелькнуло в ее чертах, прежде чем они ожесточились.
– Это не моя битва, и это не мои люди. Мое место в Мэджик-Сайд.
Я склонил голову.
– Ты уверена в этом?
Она нахмурила брови.
– Конечно, уверена. О чем, черт возьми, ты говоришь?
Ее энергия сильно отличалась от той, которую я наблюдал за ней наяву, – более яркая и живая. Было ли это из-за ее фейской крови, или из-за чего-то еще?
Я призвал тени в свою ладонь, где они медленно развернулись в форму черной розы. Я протянул ее ей.
– Твоя магия проявлялась только в Стране Грез, и она стала сильнее с тех пор, как ты здесь. Ты привязана к этому месту, нравится тебе это или нет.
Она посмотрела на розу, но отвернулась.
– Моя магия не имеет никакого отношения к тому, где мое место. Моя стая имеет. Мои друзья тоже.
Я отправил розу во тьму.
– Но это так. Я видел, как ты смотрела на горы сегодня. Скажи мне, что ты не чувствуешь это место в своих костях, которое питает твой дух. Ты умирала с голоду в бездушной стране бетона и стекла. Доказательство – в твоей магии. Твое место здесь, в Стране Грез.
Со мной.
– Я не знаю, – она оттолкнулась от стены и открыла дверь в большой зал. – Ты сочиняешь для себя эти небылицы, чтобы оправдать то, что держишь меня в плену.
Под этим отрицанием я почувствовал неуверенность, которая боролась с ее убеждениями.
– А ты прячешься от правды, – сказал я.
Она на мгновение заколебалась, на ее лице отразились гнев и тревога, прежде чем она повернулась и исчезла в холле.
