Текст книги "Я не боюсь"
Автор книги: Вергилия Коулл
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 20 страниц)
– Тебе с сахаром? – повторил Хью.
Я резко повернулась. Он стоял на пороге. Я подхватила края полотенца на груди, снова почувствовав напряжение и неловкость.
– Да.
Несколько мгновений Хью просто смотрел на меня. Эмоциональная буря между нами нарастала, как гроза, идущая от горизонта и постепенно застилающая небо. Сначала появились редкие всполохи. Потом сам воздух сгустился, стало тяжело дышать. Что-то давило на грудь. В глазах темнело.
Молния пронзила меня, когда Хью сделал шаг и коснулся моих запястий. Продолжая смотреть в глаза, он отвел мои руки, потянул за край полотенца, и оно упало к ногам. Я осталась перед ним обнаженная и беззащитная. Не могла ему противостоять. Но, что гораздо хуже, не могла противостоять себе.
Хью подхватил меня на руки и положил на кровать.
Глава 33. Дженни
Утро ворвалось в мои сны автомобильными гудками, криками птиц и яркими солнечными лучами. Впервые за долгое время мне не снились кошмары. Честно говоря, я не могла даже вспомнить, что снилось. Просто первым делом по привычке пощупала наволочку и поняла, что она сухая.
Открыв глаза, я увидела Хью. Он не спал, и, похоже, уже давно. Лежал рядом на боку, подложив согнутую в локте руку под голову, и разглядывал меня.
Вчера мы стали любовниками. Нет, просто вернулись друг к другу, чтобы залечить раны от внезапного разрыва. Странное ощущение, когда ты знаешь мужчину, его запах, голос, но совсем не узнаешь его прикосновения и его тело. И все-таки Хью был и оставался моим первым и единственным мужчиной. Вскоре я уже не замечала изменений в нем. Нам было хорошо вместе.
Но при свете дня неловкость и смущение нахлынули снова.
Я стыдливо улыбнулась, не зная, что сказать в наше первое совместное утро. Лицо Хью оставалось серьезным.
– Я все расскажу ей, – произнес он, поднимая руку и убирая прядь волос с моего лба. – Сегодня же.
Я не сразу поняла, что он имеет в виду Алишу. А когда поняла – села, обхватив голову руками. Как я могла о ней забыть! Ладно Хью. Его не учили самоконтролю. Он просто поддался порыву, ностальгии, да мало ли чему еще! Но я! Я не смогла сдержать его и себя, и теперь Алиша испытает такую боль, которую не пожелаешь и врагу. Щеки вспыхнули от стыда.
– Не смей этого делать, – обернулась я.
– Что?! – брови Хью сошлись на переносице, и он приподнялся на локте.
– Даже не вздумай говорить Алише о том, что мы с тобой сделали. Она этого не переживет.
– Что мы с тобой сделали, Джен? – он сел, излучая раздражение и негодование. – Неужели ты будешь отрицать, что к этому все и шло? Как долго еще ты бы бегала от меня?
– Столько сколько нужно, – пробормотала я, все больше приходя в ужас от возможных последствий этой ночи и подхватывая его эмоции.
Хью открыл рот, но не нашелся, что сказать и только покачал головой.
– Пожалуйста, – взмолилась я, – не разбивай ей сердце! Мы оба поддались слабости. Но Алиша не должна из-за этого страдать. Просто забудем о том, что случилось, и продолжим жить как раньше.
Почему-то никак не удавалось взять себя в руки и успокоиться.
– Забудем?! – воскликнул Хью. – Но я не хочу быть с ней. Я хочу быть с тобой!
– Мы слишком разные. Я не подхожу тебе.
Хью в сердцах вскочил с кровати, подошел к тумбочке, открыл ее, вынул пачку сигарет и зажигалку и закурил, сердито выпустив струйку дыма.
– Прекрати все решать за меня, – процедил он.
– Вот видишь! Мы с тобой постоянно боремся за право принимать решения.
– Дженни! Я не буду притворяться, будто ничего не было, потому что я не могу притворяться! – возмутился Хью. – А ты сможешь?
Я опустила голову.
– Ну ведь притворялась же. С той самой нашей встречи в магазине. Уже привыкла.
Хью устало опустился на край кровати.
– Хорошо, – он уронил руки на колени, – и что дальше?
– Выйду замуж за Кита.
Хью едва не взорвался от эмоций при упоминании этого имени.
– Ты же любишь меня. Меня! А я люблю тебя. Мы не виделись столько времени и все-таки можем все вернуть! Как часто такое бывает у людей? А? Я предлагаю забыть об остальных и быть вместе. Зачем так все усложнять?!
Я посмотрела на него, уже не скрывая сожаления.
– Потому что чужие чувства кажутся пустяком, пока не побываешь на месте того, другого. А я была. Алиша – слишком добрый и чистый человек, чтобы получить от нас такой удар в спину.
Хью посмотрел на меня долгим взглядом. В его глазах я увидела нежелание соглашаться со мной. И чувствовала, как его воодушевление, с которым он, наверно, уже строил в уме какие-то планы, уступает место разочарованию. Отчаянию. И боли.
– Ты – идиотка, Джен, – сказал, наконец, он.
– Возможно.
– Я расскажу все Алише, – в голосе Хью зазвучали злые нотки, и он ткнул в мою сторону пальцем, – потому что притворяться на моем месте мог бы только последний урод. Ей давно пора повзрослеть и самой решить, как она переживет все это. Если ты из-за каких-то надуманных причин не хочешь быть со мной, тогда… – он сделал паузу, уже задыхаясь от злости, – … тогда иди к черту.
– Сам иди к черту! Понял?! – крикнула я в ответ, не в силах погасить его эмоции, пробравшиеся внутрь.
Затем спрятала лицо в ладонях, с трудом сдерживая слезы. Потом, почти не контролируя себя, попыталась его ударить, но Хью успел перехватить мою руку. Он сжал мое запястье, сильно, до боли. Я могла бы освободиться, но вместо этого поджала губы и свободной рукой ударила его в плечо. Меня разрывало на части от его эмоций. Все уроки, полученные в поместье, пошли прахом – я сорвалась.
Наконец, Хью оттолкнул меня и вышел, хлопнув дверью. Как ни странно, сразу стало легче. Я упала навзничь на кровать, ощущая на разгоряченной коже слабый ветерок из раскрытого окна. Буря внутри утихала, подобно тому как поднятый в воде песок постепенно оседает на дно. Еще через какое-то время я смогла одеться и выйти из комнаты.
Хью сидел на подоконнике в кухне и курил очередную сигарету. На место злости в нем пришло странное безразличие, и я порадовалась этому. Мне не хотелось прощаться на плохой ноте. В конце концов, прошлая ночь – наш единственный подарок судьбы за столько лет. Я подошла. Он поднял руку, приглашая меня в объятия. Я поднырнула, прижавшись щекой к его груди, закрыла глаза, наслаждаясь ощущением его любви.
– Мне надо на работу, – прошептал Хью, целуя меня в висок. – Останься у меня хотя бы до вечера. Отдохни, мы почти не спали ночью. Здесь ты в безопасности. Я приду, и мы еще раз все обмозгуем.
Я только покачала головой. Один раз уже пошла на поводу у своих чувств, и к чему это привело? Никто из нас теперь не сможет назвать себя счастливым. Ни Алиша, ни Кит, ни мы с Хью.
– Ладно, – сдался он, – пойдем, поймаем такси. Провожу тебя домой, чтобы быть спокойным. Дай минутку, звякну Оливеру, что опоздаю.
…Когда такси притормозило напротив моего дома, Хью вышел вместе со мной, сказав, что прогуляется пешком до Центрального парка, где вчера оставил машину. Я с опаской посмотрела на родовое гнездо Макклейнов – скорее всего, мое отсутствие уже обнаружили. Удастся ли убедить всех, что я просто рано утром вышла на прогулку?
Патруль по-прежнему дежурил возле моего дома. Полицейские, очевидно, узнали своего коллегу, потому что автомобиль с надписью «Департамент полиции Джорджтауна» коротко просигналил, и Хью поднял руку в знак приветствия. Затем повернулся ко мне.
– Я могу быть уверенным, что ты больше не полезешь под землю в одиночку? – спросил он, поднимая руку и заправляя прядь волос мне за ухо. Ветер тут же снова бросил ее в лицо.
Я пожала плечами.
– В любом случае, я должна пойти туда хотя бы в качестве…
Мое внимание привлекло движение за спиной Хью. Я осеклась и выглянула из-за его плеча, увидев Кита. Все внутри оборвалось. Я не была готова так скоро посмотреть ему в глаза. Думала, что настроюсь, заставлю себя успокоиться и все продумать.
Сначала я почувствовала его беспокойство. Кит сверкал глазами в сторону Хью. Рубашка выглядела помятой и несвежей, из чего можно было сделать вывод, что ночь он провел вне дома.
– Джен, где ты была? Я ждал тебя!
Не дойдя пары шагов, Кит замер. Он вгляделся в мое лицо. Потом перевел взгляд на Хью. Я вспомнила, как точно так же Хью разглядывал нас с Китом после неудавшейся попытки заняться любовью в кабинете моего клуба.
– Ты была с ним, да? – в его голосе прозвучали сиплые нотки, Кит сглотнул.
Хью неторопливо повернулся к нему, расправив плечи и зацепив большой палец правой руки за пояс брюк.
– Да, мажор, со мной, – с вызовом сказал он. – Ты что-то имеешь против?
Их взаимная ненависть и ревность двумя мощными потоками обрушилась на меня так, что я едва устояла на ногах. Не могла остаться равнодушной ни к одному, ни к другому. Пусть с Китом у меня не получилось настоящей любви, но он был близок и дорог мне, пожалуй, не меньше Хью.
Лицо Кита исказилось.
– Ты, ублюдок! – выкрикнул он, выходя из себя. – Ты же трахал мою сестру! Ты трахал мою сестру! Джен, как ты могла? – Кит перевел взгляд на меня. – Алиша же твоя подруга!
Единственным моим желанием было отгородиться от них обоих. Эти эмоции меня убивали.
– Ты соблазнил ее, да? – Кит снова посмотрел на Хью. – Тебе что, так не терпелось кому-нибудь всунуть?!
– Джен – моя, – ответил тот, – и была моей, еще когда ты в игрушки играл.
Я отвернулась, чтобы не видеть выражения их лиц. Полицейские с интересом наблюдали за нами из машины.
– Я все понял, – протянул Кит, – это он – твоя первая любовь? О которой ты мне говорила? – Он вдруг дернул меня за плечо, заставляя повернуться обратно. – Зачем ты врала мне в лицо? Зачем? Он же все время был с тобой рядом!
– Эй, убери от нее руки! – рявкнул Хью.
Кит замахнулся и ударил его. Они сцепились и покатились по газону. Я зажмурилась и зажала уши руками. Воздуха не хватало. Сердце стучало с такой скоростью, что, казалось, выпрыгнет из груди. Мимо кто-то пробежал. До моего слуха доносилось пыхтение, ругательства, короткие вскрики. Я согнулась в три погибели.
Мистер Дружеч умер. Так внезапно, что никто из нас, воспитанников, не мог в это поверить. Просто повредил ногу, наступив на ржавую железку, валявшуюся возле конюшни. Долгое время прихрамывал, но убеждал нас, что все в порядке. Мы верили, потому что Дружеч всегда казался сильным и непоколебимым. Как скала. Всем своим примером он ежедневно показывал, что можно превозмочь себя, победить страхи и слабости.
И вдруг – слег с температурой. Ехать в город наотрез отказался, и тогда Тоби тайком от него вызвал врача в поместье. Диагноз прозвучал как гром среди ясного неба. Оказалось, что рана воспалилась, загноилась. Без должного ухода развился сепсис. Мистеру Дружечу становилось хуже на глазах.
Мы все собрались у его кровати. Мужественное лицо нашего учителя покрывали крупные капли пота. Тоби держал его за руку. Глаза у феромагера, ставшего моим другом, были на мокром месте.
– Я знаю, что ты задумал, – обратился мистер Дружеч к верному соратнику, – шептался с доктором, чтобы везти меня в город? Тоби, Тоби. Меня же не обманешь. Уже поздно. Не плачь, я ухожу к сестре. А ты, позаботься о девочке, – его взгляд на секунду скользнул по нам, воспитанникам, и остановился на мне. – Переживать надо только за нее.
На следующее утро его тело лежало накрытым с головой белой простыней, а Тоби вызвал меня в кабинет, который опустел без своего хозяина. Сам феромагер не скрывал горя. Он налил виски, и мы выпили, не чокаясь. Затем Тоби достал из ящика стола документы.
– Вот, Дженнифер, – Тоби впервые назвал меня по имени, и я испуганно вскинула глаза, – паспорт, медицинское заключение. Твой врач дал его еще тогда, при твоей продаже, оставалось только поставить нужную дату. Мы отпускаем тебя в самостоятельную жизнь.
– Нет! – вскрикнула я. – Меня никто не ждет! Я хочу остаться здесь! Мы же договаривались, что я навсегда останусь в поместье!
– Поместье больше не будет прежним, – ответил Тоби. Только теперь стало заметно, как он постарел за последние десять лет. – Ты самая старшая из учеников. Тебе давно пора вернуться в мир. Остальных я доучу, как смогу, а потом тоже отпущу. Вы будете последним выпуском Вацлава.
– А что потом? – холодея от страха, спросила я.
Тоби пожал плечами.
– Вацлав успел переписать поместье на меня. Доживу тут свой век в память о нем.
Он посмотрел на меня грустными глазами.
– Береги себя, девочка. К сожалению, ты не умеешь держать себя в руках, когда привязываешься к кому-то. Вацлав прав – ты долго не протянешь вне этих стен, если не превратишь сердце в камень.
– Я стараюсь не привязываться. Дорогие мне люди постоянно меня оставляют, – пробормотала я, опустив голову. – Мама, папа, Сабина, мистер Дружеч, вы…
Тоби подошел и обнял меня. Я уткнулась в его плечо.
– Вот поэтому когда будешь уходить, не оборачивайся.
– Дженни! Дженни!
Кто-то тормошил меня за плечо. Я открыла глаза. Отец склонился надо мной. Его строгий взгляд плохо маскировал обеспокоенность. Хью стоял за его спиной, на скуле расплывался фиолетовый синяк. Кита, из рассеченной губы которого текла кровь, держали под руки двое полицейских. Очевидно, они и разняли дерущихся. Я только загородилась руками.
– Оставьте меня! Пожалуйста! Все! Уйдите!
– Джен… – начал Хью.
– Уйди! Пожалуйста!
– Разве ты не видишь, что ей плохо? Мистер Макклейн, разрешите-ка, – Кит вырвался из хватки полицейских, чуть подвинул моего отца и присел на корточки возле меня.
– Ну что ты, Джен, держись.
Он положил руку мне на плечо, я схватила ее и сжала в ладонях.
– Прости меня. Я знаю, что не должна была так делать. Ведь обещала тебе…
– Ты ничего мне не обещала, Дженни, детка, – он криво улыбнулся, стараясь беречь разбитую губу. – Ты же никогда не была моей. Как можно потерять то, что никогда не имел, да еще на это обижаться?
Я пристально посмотрела в глаза Кита, читая его, как раскрытую книгу.
– Ты врешь.
– Глупости, – он поспешно отвел взгляд, – вставай. Мистер Макклейн, помогите.
Я поднялась на ноги. Хью снова сделал шаг ко мне, но Кит вдруг по-панибратски обхватил его за плечи, заставив отшатнуться.
– И с ним мы уже все уладили. Да, коп? – Кит хлопнул Хью по плечу и процедил вполголоса: – Отвечай, козлина.
– Да, – у Хью притворяться получалось гораздо хуже. – Уладили, мажор.
– Сестре моей сам скажешь?
Хью прожег его взглядом.
– Сам.
– Ну вот, все в порядке. Пока, Джен.
Кит ушел, не оборачиваясь, и если и казался расстроенным, то не сильно. И только когда садился в машину, я снова испытала мучительную волну горечи и обиды.
– Дженнифер, пойдем в дом, – подхватил меня под руку отец. – Хватит позорить меня перед соседями.
– Мистер Макклейн… – начал Хью, но осекся, получив холодный взгляд.
– Ваши услуги нам пока не требуются, детектив. Спасибо, вы свободны.
К моему удивлению, Хью так и остался стоять на месте, пока отец повел меня в дом. Роберт Макклейн по-прежнему имел над ним удивительную и необъяснимую власть. Когда я обернулась на пороге, Хью выглядел виноватым.
Глава 34. Алиша
Случилось что-то ужасное. Я была уверена в этом.
Когда подъехала к дому, где жил Хью, убедилась, что его машина стоит у подъезда. Кровавый закат бросал отблески на тротуар, играл в боковых зеркалах припаркованных вдоль дороги автомобилей. Воздух дрожал от жары. Атмосфера раскаленных улиц только усиливала внутреннее напряжение. Что-то точно случилось.
Когда Хью открыл мне дверь, из его груди вырвался тяжелый вздох.
– Что с твоим лицом? – воскликнула я вместо приветствия, заметив ссадины на его скуле и подбородке.
– Алиша… – начал он и замолчал, опустив голову.
Я растерянно топталась на пороге. Хью положил одну руку на ручку двери, а локтем другой оперся на стену. Он выглядел несчастным, как человек, которому предстоит смертная казнь. Где-то в моем животе скрутился тугой узел.
– Ты подрался?! С кем?
– Алиша. Все уже в порядке.
– В порядке? Да ты посмотри на себя! Это из-за работы? На тебя кто-то напал?!
Хью потянулся и взял меня за руку, приглашая войти в квартиру.
– Все в порядке. Не волнуйся по пустякам.
– Но это не пустяк! – я обняла его и прижалась к груди. – Тебе сделали больно! Ты обработал раны? Их надо чем-то смазать. Показывался врачу? У па есть отличный знакомый…
– Алиша, – он заставил меня поднять голову, – это царапина. Ерунда. Но то, что ты пришла – хорошо. Нам надо поговорить.
Я приподнялась на цыпочки и поцеловала его в губы. Сухой короткий поцелуй, который, почему-то, не принес мне успокоения. Нехорошее предчувствие усиливалось.
Мы прошли на кухню. Хью открыл холодильник, вынул початую бутылку джина.
– Выпей со мной.
– Я за рулем! Ты что?
Он молча убрал бутылку обратно, закурил у открытого окна, задумчиво глядя вдаль. Я села за стол, сцепив пальцы в замок. Мне срочно нужен был его совет.
– По-моему, мой брат и Дженни поссорились, – сказала я. – Это катастрофа!
Хью кивнул и выпустил вверх струю дыма.
– Ты тоже в курсе?!
– Да. А ты как узнала?
Я сглотнула, пытаясь успокоиться.
– Он разбил машину. Они с Джен так забавно подшучивали друг над другом, когда она купила похожую модель. А сегодня Кит просто въехал на своей в парапет набережной возле клуба. Там осколки по всей дороге теперь валяются.
– Жив хоть? – равнодушно поинтересовался Хью.
– Слава Богу, да! Я только что из больницы. Подозревают легкое сотрясение мозга, какие-то ушибы. Но самое ужасное знаешь, что? Мой брат напился! Он был вдрызг пьяный! Он же не пил уже долгое время! Пока был с Дженни! У него же тематические вечера в клубе на месяц вперед расписаны. Почему все опять началось?!
Я в отчаянии начала ковырять ногтем зазубрину в столешнице, наплевав на то, что испорчу свежий маникюр. Хью молчал.
– И знаешь, когда мы с ма спросили у него, в чем дело, – продолжила я, – он сказал, чтобы этот вопрос я задала тебе!
Хью щелчком выбросил окурок в окно.
– Что ж, он прав.
Меня бросило в дрожь. Если у него такое выражение лица, значит, произошло что-то ужасное.
– А ты здесь причем? Постой… это ты с ним подрался? С моим братом?! Неужели ему снова выдвинули какое-то обвинение?
Хью поморщился.
– Нет, не выдвинули. Но тебе это все равно не понравится. Прошу, постарайся воспринять все спокойно.
Я уставилась на него во все глаза. Он сделал шаг ко мне и замер. Я вскочила, не в силах усидеть на месте.
– Что? Что?! Боже мой, Хью! Не молчи! Ты меня убиваешь!
Он исподлобья взглянул на меня.
– Пожалуйста, скажи, что случилось? Это так страшно, как я думаю? – я схватила его за руки, почувствовала, как пальцы Хью с силой сдавили мои в ответ.
Я не понимала ничего, кроме того, что ледяной ужас постепенно охватывал сердце.
– Я подрался с твоим братом.
– Это я уже выяснила. Боже мой, что происходит?!
– Обещай, что выслушаешь до конца.
Не в силах вымолвить ни слова, я кивнула.
И Хью рассказал. Я слушала и не верила своим ушам. Горло перехватило. Хотелось кричать. Крушить все вокруг. Но я просто стояла и смотрела в лицо Хью, видела его виноватый взгляд, вспоминала все реплики, которыми он обменивался с моей подругой на моих глазах, постепенные изменения в его поведении, и боль зарождалась где-то глубоко внутри, не находя выхода.
«Хью, это Дженни. Она спасла меня….»
«Он хороший парень, тебе с ним повезло…»
«Хотел быть рядом. День и ночь. Но она уехала…»
«Хью своеобразный человек, Алиша, и иногда его трудно понять…»
Они оба обманывали меня! Даже нельзя сказать, что хуже: их встреча в магазине, когда оба притворились незнакомыми друг другу и продолжали потом лгать мне каждый день, или понимание, что на той кровати, где мы с Хью провели так много часов, он занимался любовью с Джен! Меня словно обмазали грязью. Гадко. Противно до тошноты.
Хью замолчал, по-прежнему сжимая мои пальцы. Осознав это, я тут же выдернула руки и отступила назад. Наступила моя очередь говорить.
– Как ты мог? – прошептала я и невольно сорвалась на крик. – Ты! И Дженни! Моя самая близкая подруга! Как вы могли?!
– Она не виновата, – покачал Хью головой, подняв ладони в примирительном жесте. – Это я. Я хотел ее. И получил.
– Хотел?! – я ударила его по лицу.
Неумело, так что острые кончики ногтей оставили борозды на коже. Первый раз в жизни вообще кого-то ударила.
– Тебе что, было мало секса со мной?!
Хью только слегка поморщился, не пробуя защититься.
– Я ее люблю, Алиша. Всегда любил.
Невозможно. Невообразимо. Я оттолкнула его.
– А я для тебя вещь, да? Ты просто мной пользовался?! Говорил, что любишь!
Его брови поползли вверх.
– Ты тоже дорога мне. Но когда Джен вернулась… прости, так получилось.
– И ты думаешь, что отделаешься жалким «прости»? – я в отчаянии топнула ногой. – Ну почему я не слушала Кита! Он сразу тебя разглядел. А я – нет…
Все. Моя жизнь рухнула. Теперь я понимала, почему Кит разбил машину. В голову пришла мысль опустошить аптечку ма и выпить все таблетки, которые там найдутся. Вот тогда Хью, быть может, поймет, к чему привели его поступки. Только меня уже не будет с ним рядом. Никогда.
– Алиша! – крикнул Хью вслед.
Входная дверь была не заперта. Ноги скользили по ступеням, я не видела дороги из-за пелены слез. Выбежала на улицу. Пожалела, что по привычке припарковала «Бьюик» так далеко. Не очень-то легко бежать на высоких каблуках.
Сзади послышалось чье-то дыхание. Хью догнал меня, рванул на себя, прижал к стене. Шершавая поверхность кирпичной кладки оцарапала мне спину, не защищенную тканью легкого открытого платья. Я взвизгнула. Прохожие оборачивались, а некоторые, завидев нас, переходили на другую сторону улицы.
– Прости меня, Алиша. Я не подумал. Я не хотел делать тебе больно, – пробормотал он, глядя на меня виноватыми глазами.
Я рванулась, но освободиться из профессиональной хватки полицейского не так-то просто.
– Отпусти меня! Об этом надо было думать раньше!
Раздался характерный гудок проезжавшей по случаю мимо полицейской машины. Она остановилась, двери распахнулись, и оттуда выбежали двое патрульных.
– У вас проблемы, мисс?
– Да! – закричала я. – Уберите его.
– Я из департамента! – бросил через плечо Хью. – Ситуация под контролем.
Патрульные с недоверием оглядели его. Хью погнался за мной следом только в одних домашних штанах. При нем не было ни значка, ни документов.
– Да хотите табельный номер скажу, – процедил он, перехватив их взгляды.
– Помогите! – пискнула я.
Лицо Хью побагровело. Один из патрульных схватил его за плечо, попробовав оттащить в сторону. Хью отпустил меня на секунду. Ударил того в лицо, сильно и яростно, заставив пошатнуться и зажать рукой брызнувший кровью нос. Второй патрульный вынул дубинку и бросился на помощь коллеге. Я отскочила в сторону, рванулась к машине.
Только открыв дверь и садясь в салон, увидела, что Хью скрутили, уложив ничком на землю и заломив руки за спину. На противоположной стороне улицы уже собралась толпа зевак.
– Алиша! – крикнул он мне вдогонку.
Но было поздно.
Дженни
Отец пригласил меня уединиться в кабинете после ужина. Я так устала от невозможности побыть одной и подумать, от постоянного внимания Сары, пытавшейся изображать обеспокоенную мать, и от ехидных взглядов сестер, что решила согласиться. Надо быстрее покончить с вопросами, которые остались между мной и отцом, и уехать.
Решение покинуть город пришло само собой. Я приношу несчастья. Почему не понимала этого раньше? Стоило мистеру Дружечу привезти меня в поместье – и его обворовали, дикий феромагер сбежал, и умерла Сабина. Я вернулась в Джорджтаун – здесь начали убивать невинных людей, Хью решил бросить Алишу, а Кит получил очередное разочарование в жизни. Нет, им всем будет лучше без меня.
Пока следовала по коридору за отцом, обратила внимание на то, как изменилась его походка. Она стала стариковской, шаркающей. Раньше я такого не замечала. Как ни странно, почувствовала жалость. Наверно, я и ему принесла только несчастья. Не было бы меня – он бы просто развелся с мамой, когда встретил Сару. Не пытался бы сохранить семью, имея любовницу. Даже если предположить, что не развелся бы, и дело закончилось маминой смертью, все равно на этом проблемы бы прекратились. Никто не преследовал бы семью Макклейнов. Он, Сара и близняшки зажили бы долгой, спокойной и счастливой жизнью.
– Значит, ты все-таки решила, что сердцу не прикажешь? – сказал отец, плотно закрывая дверь кабинета.
Он пересек комнату и сел за стол, поглядывая на портрет Сары на стене. Может, невольно искал поддержки перед трудным разговором? Я заняла свободное кресло. За окном догорал закат, но лампы оставались невключенными.
– Ты о том, что произошло утром перед домом? Прости, что опозорила тебя у всех на виду. Не знала, что так получится.
– Мне казалось, или я видел этого копа у нас дома с дочкой Стюартов? – приподнял бровь отец.
– Дело в том, что Хью…
– Я знаю, кто он такой, – перебил меня он, – или ты думаешь, у меня так плохо обстоят дела с памятью? Я прекрасно помню этого мальчишку, который все бегал за тобой.
Меня покоробил резкий переход. Значит холодные слова, которые отец бросил Хью на прощание, не были случайными. Он снова сделал то, что и десять лет назад – указал моему парню, где его место. Что это? Простая отцовская ревность? Или ему так претила мысль, что кто-то может меня полюбить?
– Ты разлучил меня с этим мальчишкой! Ты! – не выдержала я. – Господи, и еще имеешь наглость говорить о нем в таком тоне! Ну почему? Почему нельзя было сказать ему, куда я уехала? Или просто ответить, что я заболела! Может, тогда бы все сложилось по-другому.
– Так было лучше для тебя. И для него тоже, – профиль отца, резко обрисованный светом угасающего дня, казался суровым.
– Да в чем лучше-то? Ты унизил Хью, вызвал в нем ненависть к нашей семье, ко мне!
Отец вздохнул, постучал кончиками пальцев по столешнице. Потом взял с края стола коробку, вынул сигару, обрезал и закурил.
– И мне тоже, – мрачно потребовала я.
Он не стал спорить, позволив закурить и мне.
– Пойми, дорогая. Я не хотел, чтобы он разбил тебе сердце. А это непременно случилось бы, когда он узнал бы о твоей… твоей…
Отец замялся, подбирая слова.
– Болезни? – с издевкой подсказала я.
– Сущности. Когда он узнал бы, кто ты есть.
– Но теперь он знает! И по-прежнему хочет быть со мной. Только из-за того, что ты когда-то сделал, мы уже не можем быть вместе. Слишком многое случилось за это время.
Я не стала вдаваться в подробности нашего с Хью разговора об Алише. Это не касалось никого, кроме нас троих.
Отец посмотрел на меня с жалостью.
– Молодые мужчины, особенно если они влюблены, всегда думают, что им все по плечу. Ты пока этого не знаешь, но я должен открыть тебе глаза. Когда я встретил твою мать, меня тоже не смущали трудности. Я влюбился в нее по уши и думал, что смогу справиться с ее проблемами. Что постепенно мы все уладим и будем спокойно жить. Но становилось только хуже.
– Значит, ты любил ее недостаточно сильно, – бросила я.
– А ты уверена, что этот молодой человек любит тебя достаточно? – отец чуть повернул голову в сторону окна, его глаза пытливо блеснули. – Ведь еще недавно он был в отношениях с этой милой девушкой, – он помолчал и добавил: – Боюсь, наши отношения со Стюартами теперь испорчены.
Я нахмурилась. Если и было для меня что-то невозможное, то это определение величины чьей-то любви. Когда я подхватывала эмоции, то не могла с уверенностью различить, где заканчивается любовь Хью, и начинается моя. И с Китом было то же самое. Отец, сам того не зная, попал в мое слабое место.
– Хью был с Алишей потому, что считал меня мертвой, – с неохотой призналась я.
– Понимаю, – мягко произнес отец. – И ты решила простить его. Но готов ли он смириться с тем, что тебя любит сын Стюартов?
Я скрипнула зубами. Значит, он в курсе моих сердечных проблем. Наверняка, Сара все-таки разболтала, что Кит ночевал у меня.
– Когда мы с Джоном влюбились в Ровену, – продолжил отец, – это было едва ли не самым тяжелым испытанием для меня. Я хотел сохранить с ним дружбу, но не мог видеть, как загораются ее глаза, когда мой друг приходит к нам в гости.
– Она не обязательно испытывала к нему что-то, – возразила я, – у эмпатов есть особенность проникаться чужими чувствами, и если…
– Я знаю про все эти способности, – перебил меня отец. – Поверь, для этого я прожил достаточно времени с Ровеной. Но что с того, что я знал? В тот момент, когда Джон был рядом, она любила его так же сильно, как он ее. Мне хотелось убить их обоих.
Я сглотнула, вспомнив, как выходил из себя Хью каждый раз, когда видел меня с Китом. Его глаза всегда застилала пелена ревности, и приходилось с трудом гасить волну его эмоций.
– Ничего этого не случилось бы, если бы ты не заставил меня уехать, – выдавила я, зажмурившись и сжав кулаки. – Хью бы никогда не познакомился с Алишей, а я – с Китом. И если бы он потом узнал о моей сущности, и мы расстались, это было бы не так больно, как знать, что теперь нам всю жизнь придется делить друг друга еще с кем-то!
Отец вздохнул. Я почувствовала, что мои слова задели его за живое.
– Сара призналась мне, что рассказала тебе кое-что о прошлом, Дженни.
– Да. Более того, я разговаривала с подругой матери. Ты должен ее помнить. Она рассказала много нового и интересного.
Он быстро повернулся ко мне.
– Ты ее нашла? Что ж, у нее своя правда. Но я уже говорил, что все поступки совершал только из любви к тебе. Вот теперь посмотри на ситуацию моими глазами. Я прятал тебя от человека, который хотел причинить тебе зло. Да, может это был слишком жестокий поступок, но на тот момент у меня был только такой выход! Этот паренек, Хьюго, был помехой. Скажи я ему, что с тобой все в порядке, дай хоть один намек, что знаю о твоем местоположении – он вел бы себя по-другому. Возможно, даже проболтался кому-нибудь. И весь мой план бы рухнул.
– Он все равно рухнул. Я же вернулась.
– Да, – он потер переносицу свободной рукой, – вернулась и хотела тут же уйти, а я не знал, как теперь огородить тебя от бед. До сих пор не знаю.
– Может, не надо было огораживать? Ты лишил меня нормальной жизни! Да лучше бы я умерла в шестнадцать, чем провела столько лет оторванной от мира! Я же теперь для всех чужая! Мне нигде нет места!
– Не говори так, – покачал он головой, и в голосе послышались горькие нотки. – Ты – мое последнее напоминание о Ровене. Я бы не пережил твоей смерти.
– А теперь ты заговорил, как безутешный вдовец! – с презрением заметила я. – Что ж ты отказался расследовать дело моей матери? Что ж не защитил, когда знал, что ее преследует ужасный человек? Этот Артур, а? Ты его помнишь?
Отец словно окаменел. Его поза стала напряженной. Такой сильной волны страха я прежде не ощущала от него.
– Я не мог. Ты пойми, этот человек – отличный психолог. Он видит в людях их слабые места. Какое-то время мне казалось, что удалось его напугать. И Джон Чедвик был в этом уверен, убеждал меня. А потом случилась эта трагедия. Ровена позвонила мне в истерике, сказала, что не может выбраться из дома, потому что кто-то его поджег. Это была ловушка. Я как раз уехал по делам в другой город и не мог прийти на помощь.