Текст книги "Стрела на излете (СИ)"

Автор книги: Вера Школьникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 32 страниц)

***

Смуглый юноша, прислонившись к теплому боку верблюда, смотрел на хозяйку дома, вышедшую встретить гостей на мраморную террасу. Высокая, тонкая, с волосами цвета августовского заката, она казалась сотканной из солнечных лучей и морской пены. Ветер развевал легкие белые рукава, играл кистями золотого кушака. Госпожа Аланта оказалась еще прекраснее, чем легенда о ней, но он искал другую эльфийку.

Ждать пришлось долго – Далара не стремилась удовлетворять чужое любопытство и отказалась выйти к обеду. А во внутренние покои, где дамы рассматривали товар, пустили только хозяина каравана и его племянника. Молодой человек бесцельно побродил по дому, заглядывая в пустые комнаты, завешанные дорогими драпировками, пока не натолкнулся на стражника. Тот отправил заплутавшего караванщика на кухню.

Кухня выходила на небольшой внутренний дворик, укрытый от жары навесом. Под этим навесом бурлила светская жизнь маленького хозяйства – мужчины пили вино прямо из глиняных кувшинов, доставая их из кадки с холодной водой, служанки, забыв о делах, жались к ним поближе, лукаво смущались, скромно улыбались, прикрывая лицо прозрачными платками-вуалями, чтобы сквозь легкую дымку ярче горели подведенные голубой краской глаза. Там же делились свежими сплетнями.

Проведя во дворике полчаса, юноша выяснил, что молодая хозяйка на старую вовсе не похожа, даже и не скажешь, что одна кровь, что нрав у нее скверный, и с прислугой она нелюбезна – вроде и плохого слова не скажет, а как посмотрит сквозь тебя, так лучше бы отругала. И что мальчик у нее слишком смуглый для эльфа, не иначе, как на стороне нагуляла, так что кровь все-таки, родная, недаром к бабке принесла в подоле, та в свое время… но подробности личной жизни госпожи Аланты, устаревшие на двести лет, его мало интересовали. А вот что у Далары есть сын, он не знал.

Ребенок… все, что ему удалось до сих пор узнать про Далару Пылающую Розу, прозванную Плетельщицей, противоречило материнству. Эльфийка, которая водится с учеными людьми, женщина, собственноручно вскрывающая трупы, а по слухам и не только трупы, зачем ей понадобился ребенок?! Он поморщился, не желая даже думать об этом. Похоже, она так и не выйдет из своих покоев, пока не уйдет караван. Придется пробираться внутрь, он проделал весь этот путь, чтобы задать Даларе пару вопросов, и не уйдет без ответов.

Ночь выдалась лунная и безветренная – ставни по всему дому распахнули настежь, впуская свежий воздух после дневной жары, и серебряный свет залил мраморные полы. Караванщиков уложили на ночлег все в том же внутреннем дворике, накидав под навес циновки. Но мужчины не торопились укладываться спать – то один, то другой исчезал в лунном мареве, из коридоров доносился шорох и сдавленные смешки. Тем лучше, его отлучку если и заметят, то легко объяснят.

На кухне, возле большого котла, вмурованного в стену, пристроилась парочка, он проскользнул мимо них в коридор, поднялся по лестнице – наверху должна была стоять стража, он надеялся отыскать запасной ход для прислуги, но это не понадобилось – у двери во внутренние покои никого не было. Юноша нахмурился – стражники наверняка давно уже удовлетворили свой интерес к служанкам, но потом подумал, что доблестные охранники, должно быть, перепили вечером с гостями и отдыхают в укромном уголке. Тем лучше, не нужно рыскать в поисках лазейки.

Он осторожно толкнул дверь и оказался в большом круглом зале. У стен стояли скамейки, заваленные мягкими подушками, в середине блестел выложенный голубым мрамором бассейн и негромко журчал фонтан. В зал выходило несколько дверей, одинаковых, из розового резного дуба, дороже его были только деревья из эльфийского леса. Он тяжело вздохнул – не заглядывать же в каждую комнату, кто-нибудь обязательно проснется. Придется воспользоваться магией и надеяться, что эльфийки его не почуют. Молодой маг не знал, насколько эльфы чувствительны к его волшебству. Тогда, в Филесте, он не успел толком понять, на что они способны.

Он закрыл глаза (как ни старался, так и не смог избавиться от этой привычки – обычное зрение отвлекало, затуманивало истинный взгляд) и раскинул паутину, осторожно протянув нити. Люди – он чувствовал их всех, был ими всеми – горсть разноцветных искр в его сети, как роса на нитях паутины солнечным утром. Их души были красивы, но неинтересны, отличались лишь цветом, крайне редко ему попадалось что-нибудь необычное, заслуживающее внимания, и уж точно не в этом доме.

Аланта – драгоценный рубин, полыхающий всеми оттенками пламени, от багряного до золотисто-розового, дразнящее тепло, гитарный перебор и сила, затаенная, дремлющая, небрежно задвинутая в дальний угол души. Юноша торопливо отпрянул, опасаясь случайно пробудить эту силу. Он не сомневался, что победит, если дело дойдет до схватки, но не хотел этого боя. К счастью, Аланта ничего не заметила.

А вот, наконец, то, что он искал. Неровный камень, весь в наростах, покрытый пятнами плесени, светится тусклым зеленоватым цветом. Холод, дрожь по коже, неправильность. Первая мысль, захватившая все естество: это омерзительно, это не имеет право существовать! Уничтожить, стереть с лица земли искажение помыслов Творца! Он вздрогнул и открыл глаза, отгоняя наваждение, отделяя свой собственный взор от того, что успел увидеть в Филесте.

Эльфийские старейшины, сидящие на каменных тронах в Филесте, ощущают мир так, но что ему до их понимания? Он, свободный маг, выше этого и сможет заглянуть глубже. Прежде чем задавать вопросы, он должен понять, во что же превратилась Далара Пылающая Роза, и почему это так испугало Старейших. Одно было ясно сразу – это существо, несмотря на внешний облик, уже не было эльфийкой.

А ребенок? Что могла породить на свет такая мать? Он вернулся в свою паутину. Мальчик спал, маленькая искорка, теплая желтая звездочка, маг протянул нить дальше, к самой искре, дотронулся, и с криком упал на пол, ослепленный взрывом белого света. Сила, чистая, яростная, холодная, крепостной стеной встала на его пути. Из комнаты раздался детский плач, закудахтала нянька, ребенок заходился в реве, юноша вжался в стену, понимая, что сейчас мальчишка перебудит весь дом, когда раздался другой, куда более грозный крик:

– Пожар, пожар! Спасайтесь, горим!

Захлопали двери, в зал гурьбой высыпали полураздетые служанки, из коридора пахло дымом. В поднявшейся суматохе он незамеченным проскочил из круглого зала дальше, ко второй лестнице. Спальня Далары была на третьем этаже, угловая комната выходила на просторную террасу и располагалась в отдалении от основных покоев. Если он поторопится, то доберется туда раньше перепуганных слуг.

Юноша взлетел по лестнице, толкнул дверь и замер на пороге – опоздал, его опередили. Их было двое, рослые, крепкие парни, смутно знакомые лица. Охранники-варвары из каравана, все время втроем держались, на сунувшуюся было служанку так шикнули, что больше к ним никто и не подходил. Эльфийку один из них перекинул через плечо, та не шевелилась. Потеряла сознание от дыма? Но нет здесь никакого дыма, и как они сюда попали, лестница ведь одна! Кулак, летящий прямо ему в челюсть, вывел юношу из замешательства. Сказалась детская выучка, въевшаяся в кровь, хоть он никогда и не дрался по-настоящему. Он успел увернуться, а вот перехватить руку нападавшего не получилось, тот слишком быстро двигался.

Второй удар пришелся в пах, согнувшись от боли, юноша краем глаза заметил блеск лезвия, и чужая память захватила его сознание. Сжечь, уничтожить, как они посмели напасть на него! Пламя огненными бичами сорвалось с его пальцев, одна лента ухватила наклонившегося над ним с ножом варвара за шею, вторая вцепилась в того, кто держал эльфийку. Тошнотворно запахло паленым мясом, варвар выронил кинжал, попытался сорвать огненную удавку со своего горла, но не успел, рухнул на пол, дернулся пару раз и затих. Второй, скинув на пол свою ношу, с хриплым воплем рванулся к окну и, выбив спиной раму, вывалился наружу.

Наступила тишина. Женщина тихо застонала и попыталась сесть, тело не слушалось, голова разрывалась от боли, чья-то рука обхватила ее за плечи, помогая подняться. С третьей попытки ей удалось справиться с неповоротливым языком и спросить:

– Что случилось? – Далара окинула взглядом комнату – воняло гарью и дымом, на полу валялся труп с почерневшим обуглившимся лицом, и незнакомый мужчина держал ее за талию, не давая упасть. Незнакомый? Смуглая кожа, черные волосы, темные глаза… Да какой же он незнакомый, она глянула на него еще раз и на губах появилась неуверенная улыбка:

– Леар! Но ведь ты же…

– Потом, все потом. Нужно уходить, в доме пожар, – юноша поволок эльфийку за собой, вниз по лестнице, надеясь, что огонь уже потушили, а суматоха еще не улеглась, и он сможет незаметно вытащить Далару из дома. А там уже, в укромном уголке, все у нее выяснит – и что было нужно варварам, и свои вопросы задаст. А вопросов только что прибавилось – эльфийка назвала его Леаром. Похоже, она знала об Аэллинах куда больше, чем последний уцелевший Аэллин знал о ней.

Маг ошибся – слуги не смогли справиться с пожаром, пламя охватило и второй этаж, в круглом зале горели драпировки и подушки, уже занялись двери, нужно было спешить, пока огонь не добрался до деревянных балок, но Далара застыла посреди зала, прислушиваясь к чему-то, и он не мог сдвинуть ее с места. "Ларион", – уверенно произнесла она и кинулась вперед, к дальней двери. Он ничего не слышал, кроме треска горящего дерева, но бросился за ней следом.

Дверь горела, он едва успел перехватить Далару, и шагнул вперед, отодвинув ее за спину. Кисти рук онемели от холода, он приложил ладонь к пылающему дереву, пронеся ее сквозь пламя, и в считанные мгновения горящее дерево покрылось коркой льда.

Детская была полна дыма, угоревшая нянька лежала под дверью, но мальчик каким-то чудом остался в сознании, он сидел на кровати, забившись в угол, и тихо плакал, трагично изломав губы. Далара подхватила ребенка на руки и, ничего не соображая, как во сне, двинулась к выходу.

– Стой! Там огонь, по лестнице уже не пройти, – он мог, без особого труда, потушить пожар, но в таком случае уже не получится ускользнуть незаметно. К тому же, молодой маг вдруг вспомнил, что варваров было трое, значит, третий где-то там, ждет своих сообщников с ценным грузом. Не стоит облегчать ему задачу, пусть поищет их в пламени.

Он подтолкнул вцепившуюся в ребенка женщину к окну, толкнул раму – нянька затворила ставни, должно быть, чтобы лунный свет не беспокоил ребенка, потому и угорела так быстро:

– Прыгай.

– Но… Леар!

– Прыгай, я удержу, – он не стал спорить. Пусть пока считает его Леаром.

– Хорошо, – она подчинилась, как зачарованная, он с некоторым усилием поднял двойную ношу и поставил эльфийку на подоконник. Далара обернулась, губы шевельнулись, словно она хотела что-то спросить, на глазах блестели слезы, должно быть от дыма, и шагнула вниз. Он прыгнул следом. Невидимая сеть поймала их в воздухе и, замедлив падение, плавно опустила на землю. Мальчик, перестав всхлипывать, отчетливо произнес: "Лететь! Еще!" и весело рассмеялся.

Дворец горел ярким факелом, кое-где уже обрушилась крыша, тушить и не пытались, прислуга и караванщики собрались за оградой, подальше от стен, Аланта пересчитывала служанок. Он удивился было, почему эльфийка не беспокоится о правнучке, но потом сообразил, что Аланта по голосу крови знает, что с Даларой все в порядке.

Далара опустила сына на землю и, придерживая одной рукой, второй развернула юношу к себе лицом, вгляделась и, не скрывая тоскливого разочарования, произнесла:

– Ты Аэллин, но не Леар.

– Леар мертв.

– Я знаю, но порой это ничего не значит. Кто ты такой? – И тут же ответила сама себе, – ты, должно быть, один из сыновей Ивенны. Но как ты сделал это, с окном? Ты используешь магию? Какую? Как давно? Где твой брат? Он тоже маг? – Вопросы сыпались один за другим, но ответов не последовало, и Далара остановилась, – Хорошо, разберемся после. Сейчас нужно вернуться к остальным. Меня будут искать.

– Не советую. Дом подожгли, в нескольких местах, чтобы разгорелось быстро. А тебя хотели украсть. Один из поджигателей-похитителей все еще там, по крайней мере, один, может их больше.

Далара медленно кивнула:

– Они вошли без стука, крикнули, что пожар. Я помню, что он протянул ко мне руку, и все, дальше темнота. Это ведь были люди?

– Люди.

Мальчику надоел непонятный разговор, он дернул Мэлина за штанину и протянул руки, мол, что стоишь, смотришь, подними меня, я тоже хочу посмотреть, а то как заплачу! Он подхватил Лариона на руки:

– Я чуть было не опоздал.

– Не понимаю, ничего не понимаю. Этого не может быть, – растерянно повторила Далара.

– Я тоже много не понимаю, например, какое отношение ты имеешь к роду Аэллин, и почему в Филесте тебя объявили вне закона. И какая между этим связь. Ты ведь удовлетворишь мое любопытство, не так ли?

– Не здесь, – Далара сумела перебороть растерянность и пришла в себя, – нужно немедленно уходить. Если люди, значит, король каким-то образом узнал про завещание. Это убежище больше ненадежно.

– Это убежище перестало существовать, – меланхолично поправил ее Мэлин, – останется один обгоревший остов. Такой же, как от Твердыни Аэллинов. Я побывал там, но слишком поздно.

– Я слышала про пожар. Король, кем бы он ни был, настоящий варвар! Они сожгли библиотеку!

Мэлин вздрогнул:

– Там погибла моя мать, а тебя волнуют только книги?

Далара пожала плечами, но ничего не сказала в ответ. Ей было о чем подумать и помимо печальной судьбы Ивенны Аэллин. Бежать, но куда? Ни денег, ни верных людей, и маленький ребенок на руках. Можно взять денег под залог другого имущества, но на это уйдет время, она не станет так рисковать. Если эльфам нужна только ее жизнь, то королю необходимо убить ее сына. Она посмотрела на юношу:

– Я отвечу на все твои вопросы, если ты поможешь нам.

– Х-мм… ты не в том положении, чтобы торговаться, госпожа Далара.

Далара усмехнулась ему прямо в лицо:

– Я могу найти и другого купца на свой товар, а вот тебе, кроме меня, спросить некого.

Мэлин скептически хмыкнул – товар в данный момент выглядел не самым лучшим образом. Взъерошенная, измазанная сажей женщина с запавшими глазами и острыми скулами. С другой стороны, к ногам ее прабабки правитель Кавдна был готов бросить свое королевство. Эльфийки редко снисходили до смертных мужчин, но Далара, похоже, вся в прародительницу – мальчонка ведь полуэльф.

– Хорошо. Договорились. Надеюсь, ты знаешь, куда бежать и где прятаться. Я не собирался составлять тебе компанию, хотел просто поговорить и предупредить.

Сам Мэлин хоть и был вне закона трижды – и как огненный маг, и как Аэллин, и как колдун, особо не прятался. Пожалуй, он даже хотел, чтобы его нашли, но его не искали: или считали погибшим, или не знали, что он стал магистром Дейкар перед самым разгромом ордена. Но одно дело путешествовать в одиночку, и совсем другое – с приметной эльфийкой и маленьким ребенком на руках. А ребенок расположился на этих самых руках, как у себя дома, и не собирался слезать. Тыкал пальчиком в горящий дом и приговаривал: "Огонь, огонь!"

– Пожалуй, имеет смысл вернуться в империю. Они не станут искать у себя под носом, скорее перероют Кавдн до основания.

– Одинокая эльфийка с ребенком будет бросаться в глаза, сородичи ведь не станут тебя укрывать.

Далара кивнула:

– Я устала бегать, а Лариону нужно спокойное место, чтобы вырасти. И я знаю, кто нам поможет.

***

– Там был маг, господин министр. И не эльфийский. Я в магии не разбираюсь, но по имеющимся у нас сведеньям, Плетельщица давно уже не может пользоваться волшебством своего народа. А госпожа Аланта была в другой части здания, она бы не успела. Точно неизвестно, из наших людей уцелел один, а он ждал снаружи, но этот загадочный незнакомец увел эльфийку прямо у них из-под носа.

Чанг выслушал доклад и покачал головой:

– Почему вы так уверенны, что этот загадочный некто, если он там и был, использовал магию?

– Потому что из той комнаты они могли только улететь. Лестницу сторожили, весь этаж был в огне. Или эльфийка умеет летать, что вряд ли, или ей помогли. Наемник подозревает незнакомого юношу, сказителя. Он заплатил купцу, чтобы пройти во дворец, а после пожара пропал, тело так и не нашли. Решили, что слишком сильно обгорел. Он набросал портрет, не самый удачный, все-таки он не художник.

Не художник – это было очень мягко сказано. Министр отложил смятый лист бумаги в сторону:

– Эйрон, по этому рисунку можно задержать всех обезьян из королевского зверинца и половину королевской гвардии.

Лейтенант уставился на носки сапог – он ненавидел разочаровывать господина Чанга, но ничего не мог исправить. От дворца Аланты остались обгорелые головни, их люди погибли, эльфийка с мальчишкой пропала, а куда подевался второй ребенок, и был ли он вообще, а если был, то мальчик или девочка, и вовсе неизвестно. К прабабке Далара приехала уже с одним малышом.

– Ну что ж, Эйрон. Этот загадочный сказочник, разумеется, не маг, но вполне возможно – уцелевший послушник Дейкар, прихвативший амулеты при разгроме ордена. У нас нет времени начинать все сначала, король не станет ждать. Я обещал предоставить ему беглянку в ближайшее время и сдержу слово. Пусть ваши люди продолжают искать, а вы сегодня же отправляйтесь в Суэрсен.

***

За пределами Филеста эльфы-мастера и купцы жили в городах, а крестьяне основывали небольшие деревни, на пять-десять дворов, чтобы не смешиваться с местным населением. И лишь в Суэрсене эльфы селились на хуторах, отдельными семьями, собираясь вместе только по праздникам. Королевские преобразования эльфов не коснулись, и они по-прежнему возделывали свои участки в лесной глуши.

Эйрону пришлось постараться, чтобы отыскать подходящую семью. Отдаленный хутор, молодожены недавно отселились от родителей, расчистили делянку так глубоко в лесу, что туда даже дороги не было – узкая тропинка, по которой едва лошадь пройдет. А наступившая зима напрочь отрезала поселенцев от остального мира. Пока не растает снег, никто не узнает, что случилось, а там уже будет поздно разбираться. Спишут на разбойников, их в последнее время много развелось в здешних лесах.

Свежий сруб горел ослепительно ярким, веселым пламенем. Дверь и ставни заложили брусом, но на всякий случай Эйрон окружил дом цепочкой лучников, кто знает этих эльфов, как у них магия работает… И уж точно никто не знает, на что способен король. Чанг предусмотрел все, что мог – подходящие по возрасту близнецы, что огромная редкость у эльфов, солнечная кровь, сжечь живьем, на случай, если Элиан сможет прочитать по останкам последние минуты, магистры Тени еще и не такое умели…

И все же лейтенант беспокоился: если его величество поймает министра на подлоге, Чангу несдобровать. Хорошо еще, Далара настолько исказилась по их эльфийским понятиям, что сородичи не могут даже понять, жива она или нет, не то, что разыскать. Только бы все прошло гладко, а уж потом Плетельщица от них не уйдет, рано или поздно отыщут. К Эйрону подошел один из солдат:

– Мы его зарубили, как приказано. А с телом что делать? В огонь кинуть?

– Нет, оставьте лежать у частокола, весной найдут.

Крыша со стоном рухнула внутрь, осыпались стены. Пришлось ждать, пока все остынет, а потом рыться в горелых головнях, отыскивая трупы. Обгоревшие тела смердели так, что к горлу подступала тошнота. Эйрон отвернулся, отгоняя рвотный спазм. "Так надо, – повторил он себе, – это необходимо". А потом он вспомнил сожженную дотла деревню в Астрине, и злость задавила робкие ростки сострадания. Эльфы ведь не пожалели ни в чем неповинных крестьян, заживо сожгли всех, за какое-то дерево!

***

Министр напрасно так тщательно готовил подлог – король глянул на скрюченные черные тела, поднес к носу шелковый платок и велел Чангу уничтожить и трупы, и завещание покойного герцога. То ли не стал проверять, то ли проверил так, что министр ничего не заметил. Впрочем, король все равно остался недоволен – он, оказывается, хотел задать Плетельщице пару вопросов, а разговаривать с духами, в отличие от магов Дейкар, его эльфийское величество не умел. «И хвала Семерым!» – с облегчением подумал Чанг. Гнева короля больше можно было не опасаться, но эльфийка, ребенок и таинственный сказочник пропали бесследно, и господин министр все больше склонялся к мысли, что парой украденных артефактов это исчезновение не объяснить.