Текст книги "Между семьей (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

Только когда я увидела, как Маразул произносит что-то вроде «Si, si, bene!», я вспомнила последние остатки итальянского, который выучила с мамой, и поняла, что происходит. Хитрый тритон, должно быть, всё время, что я его знала, говорил по-итальянски: он использовал Между для перевода всего, что говорил, точно так же как это делал Джин Ён, когда хотел, чтобы его поняли. Только я знала, что это делает Джин Ён, и я считала само собой разумеющимся, что Маразул говорит со мной по-английски.

Хорошо. Это было просто здорово – они вдвоём разговаривали: Джин Ён по-корейски, Маразул по-итальянски. Они понимали друг друга снаружи, но внутри дома я тоже ничего не могла понять.

– Чушь собачья, – сказала я сердито.

– Пэт? – вопросительно спросил Зеро.

– Ничего, – ответила я. – Просто кое-что ещё усложняет жизнь. Не уверена, что Маразул сильно поможет.

– Я и не думал, что он согласится, – вот и всё, что сказал Зеро, прежде чем повернуться к Моргане.

Мне удалось не закатить глаза и повернуться обратно к окну как раз вовремя, чтобы увидеть, как Маразул достаёт свой ноут, ставит его себе на колени и начинает подключать какую-то хитрую электронную штуковину к оконной раме, которая зашипела, когда соединилась вверху. Из-за этого возник гул в комнате – гул, от которого один из оборотней в волчьем обличье затряс головой и заскулил, и даже Зеро краем глаза взглянул на меня, поражённый и обеспокоенный.

– Что это ты делаешь, Пэт?

– Это не я! – сказала я, ухмыляясь, не сводя глаз с Маразула, который, казалось, с трудом справлялся с работой.

В любом случае, он довольно крепко держал свой ноут, и, если бы мне пришлось угадывать, я бы сказала, что он тоже слегка вибрировал. Он не выглядел обеспокоенным, но выглядел всё более печальным.

– Зул что-то затевает, – добавила я. – Не думаю, что это работает, но, похоже, всё равно что-то происходит.

Потребовалось некоторое время, чтобы шум улёгся, даже после того, как Маразул, очевидно, прекратил работу; лёгкий шум всё ещё висел в воздухе после того, как Маразул и Джин Ён перестали спорить и обратили своё внимание на меня.

Тритон встретился со мной взглядом и открыл рот, затем остановился, подумал и начал говорить очень медленно и тщательно подбирая слова – по-английски. Казалось, он понимал, что видит, и почему это не работает; более того, ему нужно было облегчить мне чтение по губам.

Я не всё поняла из того, что он сказал, но суть уловила. Маразул думал, что, возможно, ему удастся наладить связь, отслеживая вибрацию окна во время нашего разговора, но по какой-то причине – «ни одна из сторон не синхронизирована с другой», – как мне показалось, он сказал – он не смог заставить её работать.

Джин Ён, сжав губы, с темными и опасными глазами, просто смотрел на него.

– Не вини Маразула за то, что он не смог что-то сделать, – сказала я. – Он хотя бы пытался.

– Что он пробовал? – спросил Зеро. Я не слышала, как он подкрался ко мне сзади, но я часто этого не замечала; он слишком быстроногий для человека его габаритов. – Это жужжание могло бы привлечь нежелательное внимание извне, если бы кто-нибудь был достаточно близко, чтобы его почувствовать, – я бы предпочёл, чтобы он больше этого не делал.

– Кажется, он пытался уловить вибрацию окна, пока мы разговаривали, и ввести их в один из своих маленьких магических компов, – сказала я. – Он говорит, что всё не синхронизировано, и поэтому он не может.

– Молекулы вибрируют, – сказала Моргана, сидя на диване, скрестив ноги и гордо выпрямив спину. – Именно так устроена живая материя, так она ведёт себя и взаимодействует. Полагаю, что с помощью магии можно было бы заставить внешние и внутренние молекулы вибрировать достаточно несинхронно друг с другом, чтобы мы не могли взаимодействовать. Удивительно, что мы всё ещё можем видеть друг друга.

Во взгляде, который Зеро бросил на неё, были уважение и замешательство в равной степени.

– Это относится только к миру людей?

Моргана пожала плечами, но сказала:

– Сомневаюсь. То, как некоторые из вас могут… делают то, что вы называете магией, похоже, подчиняется многим из тех же принципов, даже если вы не знаете правильных слов для их обозначения.

– За кем ты наблюдала, кто творил магию? – спросила я, издав удивлённый смешок.

– Мы, знаешь ли, не просто животные, – сказал то ли Даррен, то ли Дилан. – Мы можем делать вещи, на которые способны другие запредельные.

– Красота, – пробормотала я. – Как раз то, что нам нужно, – оборотни, творящие магию.

Зеро оставил меня одну у окна, к большому удивлению Джин Ёна, и уселся на свой диван, как бы невзначай подвинув ликантропа.

– А каково же твоё мнение о магии, зомби?

– Во-первых, меня зовут Моргана. Я ведь не называю тебя парнем-фейри, не так ли? Во-вторых, моя позиция заключается в том, что магия – это просто практическая наука. По сути, думаю, что вы, запредельные, действительно хорошо владеете своим физическим телом и вибрациями окружающего мира. Во всяком случае, таково моё предположение. Каждый раз, когда вы делаете что-то с помощью магии, я уверена, что это просто вибрации, работающие на вас, не говоря уже о том факте, что вы, кажется, вибрируете на нужном уровне, чтобы действительно взаимодействовать с нефизическими вещами.

Зеро, выглядевший таким же бодрым и нормальным, каким он уже давно не выглядел, наклонился вперёд, упершись руками в колени, полностью увлечённый разговором.

– Учёные-фейри спорили о связи между физическим миром и применением науки и магии в течение…

– Боже мой, – проворчала я. Я на мгновение поймала взгляд Дэниела, когда снова перевела своё внимание на слегка надутого Джин Ёна, и поняла, что за выражение нежности и сожаления было на лице ликантропа. Моргана, должно быть, говорила об этом дольше, чем несколько минут.

Хотя я знала, что он меня не слышит, я сказала Джин Ёну:

– Извини за это. Моргана и Зеро беседуют по душам о том, что магия на самом деле – просто наука, когда люди знают, как подойти к науке с помощью правильных вибраций.

Губы Джин Ёна скривились. Он мог и не понять, но он знал, что я говорю с сарказмом. Он кивнул в сторону Маразула и виновато пожал плечами. С таким же успехом он мог бы сказать: «Это тоже бесполезно. Я попробую ещё раз».

– Тебе не обязательно продолжать попытки, – сказала я. – И тебе не обязательно похищать наших друзей, чтобы заставить их попытаться что-то сделать со всем этим. Мы придумаем другой способ.

Джин Ён улыбнулся мне, его глаза были яркими и озорными, и послал воздушный поцелуй. Затем он неторопливо пошёл прочь, оставив Маразула следовать за ним по траве гораздо медленнее.

– Ой! – закричала я. – Я сказала, что тебе не обязательно – вот блин, вот и он уходит! Интересно, кого он собирается привести следующим.

– Пока это не мой отец, мне всё равно, – сказал Зеро. – Ничего невозможно сделать, чтобы вытащить нас отсюда.

Даже Дэниела, такого мрачного от природы, как он, казалось, это раздражало.

– Что же нам тогда делать? Ну, знаешь, если мы не собираемся пытаться и сбежать и всё безнадёжно?

– Оставаться в доме, – коротко сказал Зеро. – Забаррикадироваться как можно лучше и постараться не умирать столько, сколько потребуется, пока не закончатся испытания.

– Я думал, это что-то вроде борьбы не на жизнь, а на смерть? – сказал Дэниел.

– Так и есть, пока меч не объявит победителя, или пока не останется только один эрлинг, а остальные не умрут или не принесут клятву верности.

Я решительно заявила:

– Что бы ни случилось, многие из нас умрут.

– Да, – сказал Зеро. Я не была уверена, что эта мысль сильно его взволновала, но взгляд, который он бросил на меня, казалось, показывал, что он беспокоится о том, что это беспокоит меня, и это было приятно. – Мы ничего не можем с этим поделать; всё, что мы можем, – это выжить и попытаться сохранить жизнь всем, кого мы любим.

– Да, но что, если…

– Не бывает никаких «что если»! – сказал он. – Испытания – закрытая система, для раскрытия которой требуется победитель в том или ином качестве.

– И я полагаю, что мы не собираемся никому помогать стать победителем, – сказал Дэниел. – Так что, вероятно, это займёт некоторое время.

– Ты правильно предполагаешь, – сказал Зеро.

Я втайне почувствовала облегчение от того, как быстро он это сказал, а ещё больше от того, насколько категорично он это произнёс.

– Тогда мы могли бы устроиться поудобнее и что-нибудь съесть, – сказал один из оборотней. Наверное, Кевин. Может быть, Кайл.

– Надеюсь, вы любите рис, – сказала я. – Потому что мы собираемся набивать им животы.

***

Я приготовила большую порцию риса с приятным сливочным карри в качестве дополнения к нему в надежде разнообразить блюдо, которое у нас было. В шкафчиках у нас было довольно много риса и кокосовых сливок, а в холодильнике – много молока, так что я могла бы использовать все наши запасы, пока мы не сможем выйти в реальный мир за добавкой еды.

Я поужинала вместе с половиной гостей, которые сидели на полу в столовой, и внимательно следила за половиной в гостиной, чтобы убедиться, что никто не запихивает карри в спинку дивана. Имейте в виду, это не было похоже на то, что те, кто сидел в столовой, не собирались есть карри – просто они с большей вероятностью отправляли его в рот.

Я начала готовить чай и кофе, пока ликантропы всё ещё сражались за последнюю каплю карри в кастрюле, надеясь набить свои желудки ещё на какое-то время. Если Зеро будет твёрдо придерживаться своего плана, у нас возникнут проблемы со спросом на еду. Моргана не ужинала, из-за чего Дэниел наблюдал за ней, нахмурив брови, но в еде недостатка не было. Я видела, как в мой холодильник загружали столько мозгов, что любому уважающему себя зомби хватило бы на добрых две недели. Мне тоже не хотелось спрашивать, сколько было от людей, а сколько от животных. Я, слегка усмехнувшись, подумала, сколько времени пройдёт, прежде чем Моргана поймёт, что она уже видела кровь – много крови – и не падала в обморок, и что её зомби-форма, похоже, лишена той слабости, которая была у её человеческого тела.

Поэтому, вместо того чтобы задавать неудобные вопросы, я угостила всех чаем и кофе. Мы могли бы поговорить о мозгах завтра. А пока Моргана ходила, а ликантропы были сыты; пришло время выпить кофе.

Я и не подозревала, как мало у нас было кофейных кружек, и к тому времени, когда я обнаружила, что тупо смотрю на чашку Атиласа, буфет был почти пуст. Рука, которую я подняла, чтобы достать ещё одну кружку, немного дрожала, пальцы снова сжались в ладони, но тут Зеро посмотрел на меня, и я обнаружила, что поспешно запихиваю чашку в дальний угол буфета, охваченная тревогой.

Это был бесполезный защитный жест; я не хотела, чтобы Зеро разбил и чашку тоже. Что было совершенно нелепо, потому что чашка принадлежала убийце моих родителей. Я бы не хотела, чтобы она была в доме.

Но я не могла заставить себя ни достать её из шкафа и воспользоваться, ни позволить Зеро заняться ей.

Блин. Я же не собиралась плакать прямо здесь, на кухне, правда?

Не-а. Я не собиралась позволять этому вывести меня из себя. Я собиралась сама приготовить себе кофе, потом проверить, не вернулся ли Джин Ён, и осмотреть все окна в доме, чтобы посмотреть, смогу ли я что-нибудь вытащить, хоть что-нибудь снаружи. Если бы я смогла вытащить что-нибудь снаружи, возможно, был бы шанс, что я смогла бы вытащить кого-нибудь снаружи.

И вот снова появилась эта щекотливая мыслишка о том, что я должна была что-то сделать, чтобы вытащить нас отсюда. Какой-то способ увидеть мир в правильном свете или заставить его взаимодействовать с нами правильным образом, чтобы выбраться отсюда, пока у нас есть такая возможность.

Всё ещё увлечённая этой идеей, я взяла свою кофейную кружку с собой наверх и первым делом занялась окнами в своей комнате. Я не успела уйти слишком далеко, поэтому вернулась в гостиную на втором этаже, надеясь, что смогу лучше контролировать окна, которые я так часто использовала, чтобы прокрадываться в дом и выходить из него, пока в моей жизни не появились психи. Дело было не столько в том, что я думала, что эти окна сами по себе будут относиться ко мне лучше, – тем более, что в Между, похоже, есть пунктик насчёт повторяющихся шаблонов, а там, где есть повторяющиеся шаблоны, вещам… легче проходить сквозь него.

Хотите вы или нет, чтобы все эти вещи проходили через Между, это полностью зависит от того, являетесь ли вы этими вещами или нет, и знаете ли вы, что это за вещи.

Окна в гостиной тоже были не слишком хороши. Я пробыла там добрых полчаса, всё время думая, что у меня что-то получилось, что-то вот-вот соединится правильным образом, прежде чем всё ускользнуло у меня из рук и снова закружилось в водовороте.

Не то чтобы я не чувствовала, что происходит, теперь, когда я знала, что это такое; ещё до того, как Моргана упомянула что-то о вибрациях и о том, что всё находится на нужных длинах волн, я заметила, как действует Между. Теперь, когда я заподозрила, что оно снова замыкается в себе, потому что не может справиться с той частью человеческого мира, которая по-другому вибрирует, с которой оно должно было бы быть связано, мне стало легче по-настоящему понять, что происходит.

Я только хотела, чтобы было проще что-то с этим сделать.

Когда я не смогла ничего сделать с окнами в гостиной, кроме как сделать их немного менее устойчивыми, чем мне было удобно, я направилась в комнату Мамы и Папы. Там тоже ничего нельзя было сделать, но, возможно, это было связано с тем, что я была выбита из колеи не только ситуацией, в которой оказалась.

Тем не менее, там было странно спокойно, слышался слабый домашний гул у меня под ногами, несмотря на то что окна, выходящие на задний двор, начинали показывать больше того, что на самом деле происходило снаружи, на заднем дворе, чем в мире людей. Я поймала себя на том, что замешкалась, захваченная тишиной, несоответствием предметов в комнате, которые Атилас оставил валяться в пыли, и тишиной вокруг. Каким-то образом я всё ещё чувствовала слабый аромат, который он всегда носил с собой. Мне действительно следовало бы начать избавляться от некоторых вещей, которые он оставил после себя, желательно без слёз. Я обратила внимание на небольшую коллекцию предметов на комоде, тепло освещённую вечерним солнцем: ключ, простое кольцо с ободком, сделанное из чего-то похожего на цитрин, и маленькая круглая вещица в виде значка, которая могла бы сойти за пуговицу, если бы я не знала, что на самом деле это маленькая деталь частной сети – магической технологии, с помощью которой мы защищали наши телефоны друг от друга и не давали никому извне возможности взломать наши телефоны. Я повертела его в руках, гадая, хотел ли Атилас сохранить его или о нём просто забыли.

Голос ликантропа произнёс с порога:

– Здесь мы будем спать?

– Нет! – твёрдо сказала я, засовывая значок и ключ в карман и выходя из комнаты, чтобы закрыть дверь перед этим чересчур любопытным носом. Я бы схватила и кольцо, но вместо этого бросила его на пол и засунула под кровать, а я не хотела наклоняться за ним, пока ликантроп смотрит. – Здесь никто не спит.

– Кровать выглядит удобной, – сказал он, прищурившись.

– У тебя такое привлекательное лицо, – парировала я. – Не стоит судить по внешности, приятель. В этой комнате никто не спит.

Ухмылка, которую он послал в мою сторону, была ленивой и безучастной.

– Ты что, собираешься разобраться со мной?

– Не обязательно, – сказала я. – Я попрошу Моргану разобраться с тобой.

Это быстро стерло ухмылку с его лица.

– Подожди, не нужно доносить на меня хозяйке! – запротестовал он.

– Хозяйке?

– Хозяйке Альфы, – удивлённо переспросил он. – Девушке-зомби.

– Лады, я знаю, о ком ты говоришь, мне просто интересно, блин, какого фига ты называешь её «хозяйка». Вы, ребята, стары как мир! Вам следует подыскать какой-нибудь новый сленг.

– Я не старый, мне всего пятнадцать! – сказал он. – И мой папа всё время называл мою маму «хозяйка», так что…

Мой телефон запищал!

– Вот блин! – сказала я, перебивая его. – Наверстаем упущенное для галочки, лады?

Мой телефон не должен был издавать никаких звуков, не говоря уже о сигнале отправки сообщения, потому что любой, кто мог бы отправить мне сообщение, уже был в доме и вместо этого мог бы позвать меня на помощь. Я схватила его и уставилась на светящийся экран. Это было не сообщение, а пропущенный вызов. Туату пытался дозвониться до меня три раза за последний час, и все уведомления пришли прямо сейчас. Каждое из них – это и те сообщения, которые я пропустила от него.

Как, блин, они пробились?

Погодьте. Погодьте. Если уведомления о звонках от Детектива Туату каким-то образом дошли, значит ли это, что я могу перезвонить детективу?

Я ухмыльнулась и снова выудила значок из кармана. На что спорим, что частная сеть, которую Маразул создал для нас, всё ещё работает? На что спорим, что телефон Детектива Туату только что соединился с моим и я получила резервные копии уведомлений, которые были отправлены в течение дня?

– Что? – обеспокоенно спросил Кайл или Кевин. – Я ничего не делал, и я расскажу хозяйке, если ты меня побьёшь.

– Не обращай внимания, – сказала я. – Просто мне пришла в голову мысль, вот и всё. Возвращайся вниз, мне нужно позвонить.

Он озадаченно уставился на меня.

– Я думал, мы не можем использовать наши телефоны, чтобы связаться с миром людей, пока мы здесь. Мой не работает.

– Мы не можем, – сказала я. – Вот почему у меня есть идея.

– Всё ещё не понимаю, о чём ты говоришь.

– Ты и не должен, – сказала я ему. – Можешь идти. Мне нужно сделать личный звонок.

– Никто не может позвонить! – бросил он через плечо, упрямый до кончика хвоста.

Однако он ушёл и спустился вниз, предоставив мне возможность разблокировать телефон и на секунду остановиться, прежде чем я смогла заставить себя нажать кнопку вызова детектива. Все инстинкты подсказывали мне поторопиться, пока ещё есть шанс, что я смогу пробиться, в то время как свинцовое чувство в животе подсказывало мне, что я пропустила окно и надеяться на то, что это сработает, бесполезно.

Когда я почувствовала, что у меня подёргивается палец, я поспешно постучала по профилю детектива Туату. Я была так занята, пытаясь унять подёргивание большого пальца, что почти не заметила, как зазвонил телефон – на самом деле зазвонил.

– Блин! – выругалась я, прижимая трубку к уху как раз вовремя, чтобы услышать недовольный голос детектива.

– Привет? Пэт? Я весь день пытался до тебя дозвониться!

– Ой, Туату, – сказала я, сияя от облегчения. Значит, он сохранил значок при себе! Я быстро добавила: – Не выбрасывай этот маленький сетевой чип, который ты получил от нас, что бы ты ни делал!

Туату пробормотал себе под нос что-то довольно грубое.

– Так вот почему мой телефон отключается каждый раз, когда я захожу в эту часть комнаты!

– Ты сейчас в движении?

– Нет, я сижу за своим столом; я бросил чип в вазу с фруктами и забыл о нём.

– Хорошо, только не отходи от него, пока мы разговариваем, ладно? Меня прервут, если ты это сделаешь.

– Пэт, что происходит? Странные вещи происходят с самого утра, и я пытался дозвониться до тебя четыре раза за последние несколько часов.

– Это долгая история.

– Северный только что стала вполне адекватной, и я не знаю, что с ней делать. Я в ужасе.

– Да, она, наверное, знает, что всё вот-вот пойдёт прахом.

– Что значит, она вот-вот пойдёт прахом? Я никогда не видел её такой! Я думаю, её маленькая подружка снова исчезла, и если ей придётся пройти через то, что она пережила в прошлый раз…

– Блин, они и Сару забрали? Мы поищем её здесь. Скажи Северному, чтобы она не беспокоилась.

– Где это здесь?

– Ты не поймёшь: просто скажи Северному, что испытания начались, мы заперты на арене вместе с другими эрлингами, и что мы присмотрим за Сарой. Держу пари, она тоже здесь. Мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

Он громко вздохнул.

– С тобой всё в порядке, Пэт?

– Я жива, и у меня есть Зеро – у нас также есть несколько ликантропов и зомби, так что пока мы выглядим неплохо. По-видимому, это сделка типа «гладиатор», «последний оставшийся в живых», так что – погодь, это не важно. Важно то, что мне нужно, чтобы ты кое-что сделал.

– Да, извини. Что тебе нужно?

– Мне нужно, чтобы ты отнёс один из этих чипов Джин Ёну, чтобы мы могли с ним поговорить. И мне нужно, чтобы ты нашёл кое-кого для меня.

– Кого? И где я возьму ещё один чип? Остальные люди…

– Мертвы. Ага, я в курсе. Кажется, ты тоже не сможешь вернуться в дом. Как думаешь, у вас в гараже найдутся какие-нибудь из них в качестве улик? Твои ребята собрали улики, не? До того, как всё пошло прахом?

– Я посмотрю. Как зовут человека, которого тебе нужно найти?

– Этого я не знаю. Я знаю, что он владеет определённым участком земли в городе; я пришлю тебе адрес. Однако, чтобы найти этого чувака, может потребоваться некоторое время; я думаю, он будет скрываться за несколькими вымышленными именами и фиктивными компаниями, а также за кучей документов.

– Он тот, за кем вы охотитесь в связи с одним из ваших дел?

– Нет, – ответила я, деловито набирая адрес, пока разговаривала. Я не хотела прервать связь в середине нашего разговора и оставить его ни с чем. – Оу, и тебе нужно быть осторожным, когда начнёшь искать, это может быть опасно. Убедись, что Северный знает, что ты это делаешь, лады?

– Мне не нужна помощь Северного, чтобы оставаться в безопасности.

– Нет, но ты не можешь отрицать, что это приятно, – напомнила я ему.

Он не стал этого отрицать, но спросил:

– Что этот человек тебе сделал?

– Дал мне книгу и прогнал лорда фейри, который пытался вытащить меня на улицу.

– Понимаю, почему ты так беспокоишься по этому поводу: похоже, он опасный человек. Разве ты не должна попросить меня сделать больше, чтобы помочь тебе выпутаться из твоего нынешнего затруднительного положения?

– Не, с этим ты ничего не можешь поделать. Если отбросить сарказм, это может прозвучать не слишком убедительно, но этот чувак знает моё имя – он угрожал мне им, – и я хочу отплатить ему тем же, если смогу.

Туату, возможно, был слегка раздражён.

– Он знает, как тебя зовут, а я нет?

– Вовсе не потому, что я ему сказала! – запротестовала я. – И ты даже не называешь Северному своего имени, так что чья бы корова мычала!

– Это справедливо, – сказал он после короткой паузы. Мне показалось, что он улыбается. – Я разберусь с этим для тебя.

– Есть лепрекон, который сможет помочь, – сказала я. – Особенно, если сможешь проследить денежный след. Ты предоставишь ему доступ к своим компьютерным системам, внутреннему и внешнему Инету, и он может проследить денежный след через Инет. Просто дай ему побольше шоколадных батончиков и несколько хрустящих пятидесяток, и он будет весь твой.

Последовала ещё одна пауза, но на этот раз не было похоже, что детектив Туату улыбался, когда он сказал:

– Ожидаешь, что я возьму в полицейское управление… лепрекона, которого можно подкупить?

– У вас там были Зеро и Атилас, – сказала я, и мой голос сорвался. – По крайней мере, Пять не будут щипать тела и заниматься магией в вашем морге. Он просто подключится к вашим компами будет отслеживать любые денежные потоки через Инет, пока не найдёт свой маленький горшочек с золотом в конце сети.

– Могу ли я ещё что-нибудь сделать? Эти трое всегда втягивают тебя в неприятности, но я впервые вижу, чтобы Северный беспокоилась из-за каких-то неприятностей.

– Она права, что беспокоится, – серьёзно сказала я. – Но снаружи ты ничего не сможешь сделать. Очевидно, чтобы выбраться, нам придётся играть по правилам. Посмотрим, но я не думаю, что что-то можно сделать извне. Как только Джин Ён подключит микрофон, мы сможем собрать всех вместе, если решим, что сможем предпринять попытку прорыва.

– Обязательно позвони мне, если я тебе понадоблюсь, – сказал он. – У меня всё время будет при себе чип.

– Ты не сможешь отвечать на другие звонки, – предупредила я его.

– У меня всё равно были каникулы, – сказал он и повесил трубку.

Это было радостное чувство – знать, что у нас есть люди снаружи. Мысль о том, что скоро мы снова сможем нормально общаться с Джин Ёном, тоже была приятной и жизнерадостной; она помогла бы уравновесить острую необходимость снова выходить из дома в поисках бедной маленькой Сары, которая однажды уже сбежала.

Не было смысла ждать, чтобы рассказать всем; в мире людей уже темнело, и наверняка нашлись бы существа, которые захотели бы войти в дом, если бы могли. Не похоже, что мы собирались спать. Во всяком случае, не все из нас.

Итак, я спустилась вниз и обнаружила, что ликантропы устраивают соревнование по армрестлингу, которое, по-видимому, должно было продолжаться до тех пор, пока победитель не встретится лицом к лицу с Зеро. Когда я спустилась вниз, они были уже на полпути, и не одна пара глаз устремилась на меня, когда я ступила на ковёр.

Не знаю, может быть, у меня какая-то величественная походка. В любом случае, не было смысла тратить впустую то, что мне удалось сделать.

– У меня плохие и хорошие новости, – сказала я им всем. – С какой начать?

Моргана бросила на меня взгляд и сказала:

– С плохой. У нас тут зомби, ликантропы, фейри и вонючий старик. Что может быть хуже? С нами всё будет в порядке.

– Не играй в игры, – равнодушно сказал Зеро. Может быть, он слышал, как я разговаривала по телефону с Туату.

– Верно, плохая новость в том, что нам снова нужно выйти из дома. Сара где-то там, возможно, и её родители тоже, и Северный хочет, чтобы мы забрали её и оставили с нами.

Зеро даже не моргнул. Может быть, он сдался – может быть, он просто решил, что если все вокруг него собираются умереть или предать его, то он может с таким же успехом снова объединиться с людьми.

– Итак, нам нужно найти девочку и вернуть её домой в целости и сохранности. Какие хорошие новости?

– Хорошая новость в том, что я смогла позвонить Детективу Туату, откуда я знаю… он снаружи.

Ликантропы навострили уши; лицо Зеро застыло от шока. Лады, значит, он не слышал, как я разговаривала по телефону. Только Моргана была безоговорочно счастлива.

– Это фантастика! У нас есть связь с внешним миром! Мы взломали систему испытаний!

Зеро спросил:

– Как?

Я ухмыльнулась ему.

– Помнишь те маленькие значки, которые мы получили от Зула, чтобы Эбигейл и её компания могли помочь нам с сиренами? Когда я позвонила, он был рядом со своим чипом, так что мне удалось дозвониться; мне повезло, и он весь день был дома.

– Не понимаю, в чём хорошая новость, – сказал Дэниел.

– Мы можем связаться с Джин Ёном, – радостно сказала я. – Мы сможем поговорить с ним, как только Туату получит ещё один значок!

– Всё ещё не понимаю, в чём хорошая новость, – сказал Дэниел, а затем слегка хмыкнул, когда Моргана ткнула его локтем в живот.

Слегка подпрыгнув, она сказала:

– Это чит-код, верно? Это чит-код, чтобы дать нам дополнительные возможности, которых нет ни у кого другого. Джин Ён – наш человек снаружи.

– Точно! – торжествующе сказала я. – И со всеми, кто у нас есть снаружи – Джин Ёном, Северным, Маразулом, Пять, Туату – у нас будет отличное преимущество. Я думаю, у нас есть хорошие шансы выбраться.

– Но сначала мы должны спасти твою подругу Сару, – сказал Зеро.

У меня было ощущение, что он подсмеивается над моей идеей выбраться, но пока он был со мной в одной лодке, чтобы помочь спасти Сару, я не возражала.

– Мы уже ходили и привели Моргану, – заметила я. – Это ведь не может быть намного сложнее, не?

– Мы столкнулись с метателями камней и группой едва достигших совершеннолетия фейри, – прямо сказал он. – Ничто не сравнится с тем, что будет дальше, и ничто не сравнится с тем, кто останется после того, как пройдёт день или два. Выживают только сильные, и чем дольше они выживают, тем сильнее будут оставшиеся эрлинги. До сих пор мы сталкивались только с грубой силой, да и то нечасто – позже мы найдём эрлингов, которые умеют манипулировать Между не хуже самого короля.

– Тогда, может быть, нам лучше попытаться найти и Ральфа тоже, – сказала я. – Возможно, он где-то здесь.

– Ральф сам о себе позаботится, – раздражённо сказал Зеро. – Это было не то, что я предлагал! Он уже мёртв, и я очень сомневаюсь, что он смог бы убедить меч в том, что он был хорошим выбором. Никому не будет до него дела.

– Да, но он чертовски хорош в использовании Между, – заметила я. – Ладно, ладно, только не надо так кипятиться! Мы просто отправимся за Сарой – посмотрим, сможем ли мы её найти.

Я также была уверена, что Ральф сможет защитить себя от всего, что может проникнуть в его дом из За, – если, конечно, кому-то вообще удастся туда проникнуть. Он был бы полезным союзником. Не то чтобы мы планировали сражаться до смерти, но если и когда нам понадобится защищать дом, то, конечно, будет безопаснее, если у нас будет больше друзей, чем меньше, особенно если эти друзья будут знать, как использовать Между, как Ральф.

– Кто пойдёт? – спросил Дэниел.

Зеро перевел взгляд на него, и они, казалось, обменялись взглядами.

– Мы обсудим это позже, – сказал он.

– Если, конечно, ты не имеешь в виду только вас двоих, когда говоришь «мы», – подозрительно заметила я, вертя значок в пальцах.

– Дай-ка взглянуть, – сказал Зеро, забирая его у меня.

Я сказала: «Ой!» – скорее из убеждения, чем из мысли, что это было полезно. Не похоже, чтобы кто-то из пользователей частной сети пытался дозвониться до Зеро – в живых осталось слишком мало тех, кого ещё не было в комнате, – и даже если бы они были, он смог бы ответить на звонок, не забирая у меня значок. Это означало, что он намеренно отнял его у меня по другой причине.

Какой бы ни была причина, у меня не было возможности спросить об этом; когда Зеро взял у меня значок и поднес его поближе к оборотням, висевшим на спинке его дивана, из-за дивана что-то чирикнуло.

– Блин! – воскликнула я, подпрыгнув. – Что это?

– Простите, – виновато сказал один из оборотней. – Взял с собой колонку.

Дэниел впился в неё взглядом.

– Когда нам не хватало места, вы взяли с собой колонку?

– Мы не использовали это место для моз… для припасов! И она маленькая.

– Может, она и маленькая, но очень громкая, – сказала я. – Что это, Bluetooth?

– Ага, – сказал оборотень, исчезая за диваном, чтобы достать колонку из ближайшей сумки и торжествующе помахать ею. – Не знаю, к чему она подключена.

– Наверное, к нашей частной сети, – сказала я, ухмыляясь. – Положи её на кофейный столик, посмотрим, что она услышит.

Возможно, она не подключена ни к чему, кроме телефона Туату, но это тоже может быть забавно.

Только вместо Туату я услышала голос Эбигейл, которая резко спросила:

– Кто это?

– Это старик, – раздался призрачный голос Эзри, удивлённый, но приветливый. – Как твой живот?