Текст книги "Между семьей (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 16 страниц)

Вэнди Джинджелл

Между Семьей

Оригинальное название: Between Family

Автор: W.R. Gingell / Вэнди Джинджелл

Серии: The City Between #9 / Город Между #9

Перевод: LadyTiara

Редактор: LadyTiara

Глава 1

Жизнь превращается в сплошную неразбериху, когда у вас начинается паранойя по поводу того, почему вы всё ещё живы.

Не поймите меня превратно: я рада, что жива. Я просто хотела бы знать, почему.

Знаю, звучит странно. Позвольте мне объяснить.

Всё из-за фейри-слуги.

Вероятно, понятнее не стало, но всё, блин запутано – знать всё, и, блин, запутанно – задумываться об этом, так что потерпите меня. Когда вы целый год искали убийцу своих родителей вместе с вашем хозяином, который искал того же убийцу последние десять или пятнадцать лет, и в итоге им оказался старый подлый фейри-слуга, которого вы почему-то полюбили, хотя он и говорил вам не любить его…

Как я и сказала, полный бардак.

Звучит ужасно, но думаю, что могла бы простить убийства – может быть, не моих родителей, но других – если бы не ужасающий масштаб всего этого: убийство моих родителей; убийство бесчисленного множества других людей; Атилас пробрался в мою жизнь и потихоньку помогал, пока я не смогла не полюбить его, несмотря на его предупреждения; в итоге, совершил ужасное предательство, когда убил наших союзников-людей.

Оу, да. И он также пытался убить меня.

Вот тут-то всё и начинается самая каша, потому что трудно было понять, почему я всё ещё жива, когда Атилас прямо сказал мне, что собирается убить меня. Не поймите меня неправильно, я не жалуюсь, что выжила, я просто хочу знать, почему и кому сыграет на руку, что я всё ещё жива.

Хочу знать, почему мне пришлось провести целый день, разговаривая по телефону с моими друзьями, которые всё ещё были живы, – сначала, чтобы убедиться, что они всё ещё живы, а затем, чтобы убедиться, что они знают достаточно, чтобы оставаться в живых.

Я хочу, чтобы жизнь вернулась к тому, какой она была.

Как-то так. Во всём виноват фейри-слуга. И если для вас это звучит слишком легкомысленно, вам просто придётся смириться с этим. Послушайте, я никогда не говорила, что у меня здоровые механизмы решения проблем. Но если мы собираемся поговорить о механизмах решения проблем, то мои довольно здоровые по сравнению с Зеро. Зеро тоже фейри, то есть, строго говоря, мой хозяин, и последние три дня он провёл в бурной деятельности, которая варьировалась от яростной заточки ножей до трёх часов ночи до тренировок на заднем дворе, от скорости которых трава могла бы запылать, если бы он не тренировался где-то между этим миром и миром За.

Я не винила его; предательство Атиласа было для меня достаточно тяжёлым испытанием, а ведь я знала его всего около года. Зеро знал его с детства и абсолютно доверял ему. В конце концов, он же не говорил Зеро не доверять ему – он постоянно предупреждал меня не делать этого, а я, как идиотка, игнорировала предупреждение. В смысле, какой нормальный человек будет постоянно предупреждать вас не доверять ему? Я должна была понять, насколько это странно. Я не могла перестать доверять ему, потому что могла бы поклясться, что видела, как день ото дня всё больше проявлялся настоящий Атилас, и…

Забудь от этом. Забудь его.

Только я не могла, и поэтому мою душу разрывало на части каждый раз, когда я вспоминала Атиласа. Если бы только я могла забыть его, я бы перестала чувствовать огромную, зияющую боль в груди, в горле.

Зеро, вероятно, испытывал нечто подобное, так что я могла понять этот всплеск активности. Я с головой ушла в готовку и уборку, Зеро с головой ушёл в тренировки. Никто из нас также не выходил из дома, но, возможно, это связано с тем, что сам дом в эти дни был немного через чур защищающим. Дело было не в том, что мы не могли выбраться, просто дому это не нравилось.

И всё же, может быть, мне стоит побудить Зеро чаще выходить на улицу. За последние три дня он проявил больше эмоций, чем я видела от него за весь прошлый год, и я не хотела его расстраивать. Чуваку довольно тяжело, когда вы пытаетесь убедить его перестать сдерживать свои эмоции, а потом происходит что-то подобное.

А там с вампиром? Ну, Джин Ён в основном использовал себя в качестве своеобразной грелки, с тех пор как дом стал слишком опекающим и склоненным отгораживаться от внешнего мира. Ладно, не столько от всего мира, сколько от его части. Очень специфической части – очень специфического человека – Короля За, по сути. Было бы здорово перевести дух перед следующим ударом, но это трудно сделать, когда чёртов Король За бродит по вашей улице, указывает на ваш дом и возвращает вам книгу, о потере которой вы вспоминаете только тогда, когда он возвращает её вам.

Книгу, в которой ваше имя написано в тот день, когда вы не были таким послушными, какими должны были быть. Было бы приятно думать, что это просто типа «доброго денёчка, я король, приятно познакомиться, это то, что принадлежит тебе». Но у него была моя книга; он взял на себя труд найти меня и вернуть её. Он не мог не знать, что я тоже эрлинг.

Но если он знал, почему не попытался убить меня?

Я поджала под себя ноги, сидя на столе кухонного островка, в защитном жесте от гостиной, в которой всё ещё было слишком… Атиласно, чтобы спокойно сидеть в ней. Я сказала стене фейри, яростной полировки и сверкающих лезвий, которая была Зеро:

– Это была угроза, верно? Отдать мне книгу было угрозой.

– Конечно, угроза, – коротко ответил он, проверяя баланс ножа и аккуратно кладя его рядом с другими. – Что же ещё?

– Без понятия, но зачем угрожать, если он мог убить меня?

Голос Зеро звучал как осколок стекла.

– Он не мог убить тебя. Я удивлён, что он вообще смог тебя увидеть.

– Ага, возможно, это моя вина, – сказала я с оттенком уныния. – Я увидела, как он идёт по улице, что-то ищет, и он остановился у наших ворот. Я первая поздоровалась с ним.

– Он вообще не должен был нас найти, – сказал Зеро. – Это не твоя вина. Он вообще не должен был знать о тебе.

– Ага, – сказала я, ещё больше мрачнея. – На самом деле, вероятно, моя вина тут имеется. В свою защиту могу сказать, что он был в переулке, читал книгу и сказал мне, что он библиотекарь.

Зеро на мгновение прикрыл глаза.

– Пэт…

– В тот день я написала тебе, чтобы ты пришёл за мной, – сказала я и нерешительно добавила: – Так что ты не можешь сказать, что я не говорила тебе, что у меня неприятности.

– Пэт…

– Вопрос не в том, кто виноват, – нетерпеливо произнёс чей-то голос по-корейски. Между, как обычно, постаралось помочь и перевело смысл прямо мне в голову. В этот момент из гостиной в кухню и столовую вышла стройная фигура, сопровождаемая запахом одеколона.

Джин Ён. Не мой хозяин, как Зеро, но такая же заноза в заднице – и даже больше, потому что он вампир. Слишком красивый, что играет ему на руку, склонный сначала кусать, а потом задавать вопросы – и, очевидно, влюбленный в меня.

Я не говорила, что он отличается умом.

– Это, – Джин Ён постучал пальцем по обложке книги. Она лежала на кофейном столике до сегодняшнего утра, пока кто-то не принёс её на кухню и не оставил на кухонном столе. Скорее всего, Зеро, чтобы доказать свою правоту. – Это проблема.

– Мне ли не знать, – пробормотала я, открывая обложку, словно желая убедиться, что название всё ещё на месте, готовая содрогаться при каждом его появлении.

Оно всё ещё было там, всё в порядке. И всё же у меня по спине пробежал холодок, когда я увидела его.

Рут Уолкер.

Это имя, которое никогда не должно было быть записано – и, учитывая то, что я теперь знала о мире людей и о мире За, я поймала себя на том, что жалею, что оно вообще было записано.

Теперь уже слишком поздно говорить об этом; в конце концов, я была той, кто его записал.

Нехорошо плакать из-за пролитого молока, но, когда вы сами его пролили, можно ли задним числом дать себе пинка по голени?

– Насколько плохо то, что король знает моё имя?

– Зависит от обстоятельств, – сказал Зеро, облокотившись скрещенными руками на стол и устремив на меня ясный голубой взгляд. – Насколько для тебя неприятно, что тебя вытащили из постели, дома и твоего мира и бросили на арену по выбору говорящего, чтобы принять участие в смертельной дуэли?

– Блин, всё настолько плохо? – я вздрогнула и соскользнула с кухонного островка. С таким же успехом я могла бы испечь блинчики и подержать их над тёплой сковородой, чтобы попытаться избавиться от холода, от которого у меня по коже бегали мурашки.

Когда я смешала в миске все ингредиенты, неуверенно спросила:

– А ведь не так уж всё и плохо, ну? Не то чтобы это было моё полное имя, и даже фамилия неправильная – ну, во всяком случае, в моём свидетельстве о рождении её нет.

Джин Ён, который был гораздо теплее, чем должен быть чувак, которого исторически считали мёртвым, вытянулся поперёк кухонного островка, чтобы положить тёплую ладонь на мою руку, которой я удерживала миску для смешивания.

– Зависит от того, через кого ты получила свою магию, – сказал Зеро. – Если от твоей матери, то, взяв её девичью фамилию, ты подверглась бы большой опасности. Если от твоего отца, ты на шаг приблизилась к безопасности. Что значит «не полное твоё имя»?

– У западных людей три имени, Хайион, – сказал Джин Ён, лениво оглядываясь через плечо на Зеро.

Я обнаружила, что больше расслабилась в том месте, где было теплее всего, и выпрямилась, но рука Джин Ёна двигалась вместе со мной, всё ещё тёплая. Зеро я спросила:

– Погодь, как ты узнал, что я взяла девичью фамилию мамы?

– У меня нет времени играть с тобой в игры, Пэт, – сказал он вместо ответа. – Даже в За мы знаем о фамилиях.

– Ой! – возмутилась я. – Я её играю в игры, я…

– У тебя есть имя, – сказал Джин Ён. – Так что я буду использовать его.

Я бросилась него быстрый взгляд.

– Я не говорила, что ты можешь звать меня по этому имени.

– Ты не мой питомец, – сказала Джин Ён. Кажется, он слегка обиделся. – Мне следует обращаться к тебе по имени. Ты не включила меня в контракт, поэтому я просто человек.

Я могла бы дать так много ответов, но в моём внезапно пошатнувшемся сознании нашлось место только для одной мысли.

Этой мыслью было: «Блин».

– Ой, – сказала я, чувствуя, как пересыхает в горле. – Думаешь, я всё ещё жива из-за контракта?

Я увидела почти страдальческое выражение, промелькнувшее на лице Зеро, и выражение глубокой усталости, появившееся сразу после него.

Очень медленно он произнёс:

– Я забыл рассмотреть возможность контракта.

– Я тоже, – сказала я. Когда король навестил меня и убедился, что все остальные в моей жизни живы, было трудно думать о чём-то ещё. – Кажется, именно поэтому Атилас не смог закончить работу? С ним был заключён контракт не причинять мне вреда, но он это сделал? Но если так, то насколько это всё ещё будет привязывать меня к нему? Может ли он всё ещё добраться до меня через него?

– Он нарушил контракт, – сказал Зеро после краткого, почти безумного раздумья. С облегчением он снова откинулся на спинку стула и объяснил: – Атилас нарушил контракт, попытавшись убить тебя; он больше не имеет над тобой никакой власти. По крайней мере, мы можем быть благодарны за это. Как ты сказала, я не удивлюсь, если именно контракт помог тебе выжить: он пытался нарушить его, и он защитил тебя.

– В последнее время старик постоянно совершает ошибки, – задумчиво произнёс Джин Ён. – Интересно, о скольких из них он сожалеет?

– По крайней мере, я сделаю так, чтобы он пожалел об этой, – сказала я, вздёрнув подбородок.

– Сначала мы должны найти его, – сказал Зеро.

Я уставилась на него.

– Ты собираешься попытаться найти его?

Блин. Это была плохая идея. Зеро, взбешённый потерей и стремящийся найти безымянного убийцу, был достаточно плохим сочетанием; Зеро, взбешённый и сломленный предательством в равной степени, стремящийся найти известного убийцу, был прямо-таки пугающим.

– Я не позволю ему уйти, потому что он Атилас, – сказал он. – И я, конечно, не позволю ему спокойно вернуться к моему отцу с протянутой рукой за наградой.

Джин Ён приподнял бровь, глядя на него.

– Думаешь, это будет приятно? Я так не думаю.

– Нет, полагаю, что нет, – сказал Зеро. – Особенно после того, как мой отец узнает, что Пэт не умерла.

– Рут, – холодно сказал Джин Ён. – Она жива. Нет никакого питомца.

Моё имя, сорвавшееся с его губ, вызвало во мне что-то похожее на панику. Было ли это частью того волшебства, которым мама окружала меня, когда я была маленькой? Просто ужас от того, что кто-то произносит моё имя, чтобы я никогда никому его не назвала?

Потрясённая, я сказала:

– Ты произносишь его не так, – потому что я не могла придумать, как ещё выразить глубоко личное чувство, когда кто-то произносит моё имя. Вот блин, может быть, это потому, что его произнёс Джин Ён. Я не знала. Я даже не знала, что именно я чувствовала.

Возможно, к счастью, кто-то постучал в дверь. Это был стук не во входную дверь, а в дверь бельевого шкафа. И я говорю «кто-то», но мы все прекрасно знали, кто это. Паломена, телохранитель короля и информатор отца Зеро по доверенности.

– Не впускай её, – сказал Зеро с едва заметной ноткой раздражения в голосе. За исключением Джин Ёна, мне нечасто доводится видеть, как другие люди, кроме меня, выжимают эмоции с Зеро, и было бы забавно наблюдать за этим, если бы не наша нынешняя ситуация.

Звучит так, будто нам не нравится Паломена, но это было неправдой: нам просто не нравится, кого она представляет. С какой стороны ни посмотри, она представляет либо Короля За, либо отца Зеро, и ни один из этих двух вариантов нас даже немного не привлекает. Может, она и была хорошим человеком, по крайней мере, для запредельной фейри, но она всё ещё была не на той стороне мира, когда дело касалось Эрлингов.

– Я открою, – всё равно сказал Джин Ён, соскальзывая со своего места и удаляясь по коридору в заднюю часть дома, унося с собой моё тепло.

Мгновение спустя я услышала, как открылась дверь бельевого шкафа и необычно тяжёлые шаги переступили порог, что даже отдалённо не походило на лёгкие шаги фейри, которые нас обычно навещали. Блин, что теперь?

Но когда появилась гостья, это, несомненно, была Паломена, её намасленные косички были гладкими и аккуратными, и она вошла в комнату с такой усталостью, какой я раньше у неё не замечала. Её форма была опрятной и аккуратненькой, и она улыбнулась мне первой, как всегда, что было мило и нормально, но походка у неё была неправильной. Рукав её формы тоже темнел на глазах – или, может быть, просто тёмное пятно становилось больше. Зеро резко встал в дальнем конце комнаты как раз в тот момент, когда я увидела струйку голубой крови, которая стекала с манжеты её рукава и свободно стекала на пол.

– Блин! – сказала я, и мой желудок сжался. Я отставила миску для смешивания и, схватив чистое кухонное полотенце, слегка промокнула его в раковине. – Кто это с тобой сделал? – спросила я, обернувшись через плечо.

– Нет причин для беспокойства, – сказала Паломена с коротким вздохом, заметив бардак, который она устроила. Она сняла свой форменный пиджак и аккуратно повесила его на спинку одного из стульев, затем быстрыми, раздражёнными движениями закатала рукав. – Прошу прощения за беспорядок.

– Не парься из-за бардака, – сказала я, передавая ей кухонное полотенце. – Я больше тревожусь о твоей руке. Рана глубокая.

– Всё не так уж плохо, – сказала она, вытирая следы крови, а затем приложила кухонное полотенце к самой глубокой ране и прижала его.

Брови Джин Ёна поползли вверх; он бросил на меня быстрый взгляд. Я могла только пожать плечами, потому что я не была Атиласом, и не похоже, чтобы я могла исцелить её. Зеро обошёл обеденный стол и направился к Паломене, а Джин Ён пятился назад, пока не прислонился к стене, его тёмные глаза были удивлёнными и настороженными.

– Кто это сделал? – спросил Зеро. – Ты пришла прямо сюда? Я знаю правило, согласно которому Силовики не должны выглядеть в глазах населения слабыми, но визит сюда за помощью, вызывает слишком много доверия, тебе не кажется?

– Я пришла сюда не за помощью, – сказала Паломена. Её голос звучал немного сухо, но, возможно, ей просто было больно. Рана на её руке была довольно серьёзной. – Как и не пришла сюда напрямую, однако у меня есть вопрос. Возможно, вы трое сможете объяснить, почему недружественные агенты прибыли в штаб-квартиру людей в тот же момент, что и Силовики? Между нами возникли некоторые разногласия, и из-за этого всё здание загорелось.

– Охвативший… – я остановилась и уточнила: – Ты имеешь в виду что-то вроде огня, который сжигает теней, ревенантов и прочих существ, которые не совсем живы или мертвы?

Губы Паломены слегка изогнулись, хотя между бровями всё ещё пролегла морщинка боли, когда она занялась своей раной.

– Ты слишком много знаешь.

– Мне всегда так говорят, – сказал я.

– Не знаю, какая сторона применила заклинание, которое нанесло урон, но оно подействовало на остальную часть сцены.

– Пришлось за многое отвечать, когда ты вернулась? – спросил Зеро, наклоняясь над её рукой и осматривая её сверху донизу, словно оценивая ущерб.

– Не за разрушение этого места, – сказала Паломена, промокая очередную струйку синего, которая пыталась избежать попадания на ткань и стекала на пол. – Я уже собрала улики, необходимые для осмотра места происшествия. Но все были в изрядном замешательстве от того, что кто-то ещё знал, где это произошло.

– Ах, – сказал Зеро, поддерживая руку Паломены снизу своей огромной ручищей, нежно и бережно касаясь пальцами самых серьёзных повреждений. – Понимаю.

– Я бы предпочла, чтобы вы этого не делали, – сказала Паломена, отдёргивая руку с явно большей решимостью, чем говорила.

Зеро тут же опустил руку. Он сказал без всякого выражения:

– Я бы не причинил тебе вреда.

Не уверена, намеренно ли он это сделал, но он тоже отвернулся; он отвернулся не полностью, и я не думаю, что это было осознанно, но он определённо отстранился плечом от руки, которую протянул к ней, – почти физический признак ощутимого неприятия.

Интересненько. Зеро всегда очень хорошо умел скрывать свои эмоции. Очевидно, что тяжесть от предательства Атиласа всё ещё ощущалась и давала о себе знать. Мне было любопытно, что произойдёт, когда тяжесть всего этого станет для него невыносимой.

– Не думаю, что вы понимаете, – сказала Паломена, её тёмные глаза с некоторым вниманием остановились на его лице. – Было решено, что я должна испытать на себе все последствия моей, э-э, некомпетентности.

Голова Зеро слегка дёрнулась назад.

– Мой отец всё ещё занимается этим, не так ли?

– Якобы нет, – сказала Паломена. – Но это, так сказать, распространяется по каналам и становится достоянием общественности. Если я позволю кому-нибудь исцелить меня, я получу наказание похуже, чем эту мелочь.

– Нам действительно нужно поговорить с твоим отцом, – сказала я Зеро, мой голос был таким же хриплым, как и у меня в горле. Паломену я спросила: – С тобой всё будет в порядке? Присаживайся, я принесу тебе что-нибудь поесть. Это не мелочь. Вот блин!

Она действительно села – думаю, это было в первый раз. Зеро ещё немного отодвинулся и даже отодвинул для неё стул, и она села, едва заметно кивнув ему. Джин Ён, в тёмных глазах которого всё ещё плясали огоньки, неторопливо отошёл от стены и опустился на стул, на котором сидел ранее, чтобы более внимательно наблюдать за происходящим.

Я подавила улыбку, которая так и норовила вырваться наружу, и спросила Паломену:

– Есть какие-нибудь правила против бинтов?

– Нет, – ответила она. – Но их не так уж много, учитывая, чем мы обычно пользуемся. Я не собиралась портить ещё одну из своих рубашек – возможно, я бы решила иначе, если бы знала, что это так отразится на моём форменном пиджаке.

– Верно, – сказала я. – Сначала бинты, потом немного еды.

Я позволила Зеро заняться перевязкой – и то же самое, к моему удивлению, сделала Паломена – и вернулась к приготовлению завтрака. Не то чтобы присутствие Паломены сделало зияющую дыру, оставленную предательством Атиласа, менее заметной в атмосфере, но оно помогло немного заполнить комнату, и, похоже, Зеро было на чем сосредоточиться, что было приятно.

Я начала выкладывать блинчики на сковороду, оставляя свободное место сбоку. Я не знала, как устроены тела фейри, но по опыту знала, что человеческие тела после приличной потери крови прекрасно сочетаются со стейком и яйцами. Я достала из холодильника стейк и оставила его на столе, чтобы он немного отдохнул, а рядом положила несколько яиц.

Пока я готовила, Зеро сказал:

– Мы не имеем никакого отношения к той ситуации, в которую ты попала. У нас не так уж много друзей, которые ещё не погибли.

– Понятно, – сказала Паломена. – Тогда, я полагаю, вы хотите, чтобы я сказала своему командиру, что вам ничего не известно о том, как группа под названием «Вышестоящие» обнаружила наше место преступления?

Зеро задумался на некоторое время, медленно и осторожно накладывая повязку на предплечье. Наконец, он сказал:

– Мы знаем о них: мы несколько раз сталкивались с ними в бою. У нас нет с ними дружеских связей, и мы, конечно, не сказали им, где находится штаб-квартира людей.

– Ну что ж, это больше информации, чем я ожидала получить, – Паломена пожала плечами и слегка поморщилась. – Их было довольно много, а нас всего трое, что заставляет меня думать, что они знали, чего ожидать. Мне не нравится мысль о том, что у них так много информации, в то время как у нас на них ничего нет.

– Похоже, это их специальность, – сказал Зеро.

– Да, и это чертовски дурная привычка, – добавила я. – Нам удалось напасть на них один или два раза, но это было в основном случайно.

– Вашему отцу это вряд ли понравится, – сказала Паломена Зеро.

Она сказала это так прямо и непринуждённо, что я была немного шокирована, когда её слова дошли до моего сознания и обрели смысл. Должно быть, Зеро тоже был застигнут врасплох, потому что то, как он в шоке и замешательстве перевёл взгляд на её лицо, на это стоило посмотреть. Он не из тех, кто проявляет много эмоций, даже когда его всё ещё выбивает из колеи предательство самого близкого ему человека, но замешательство было настолько явным, что даже Паломена, должно быть, смогла его заметить.

Она добавила:

– Если бы у меня было предположение, я бы сказала, что ваш отец был глубоко вовлечён в то, чтобы улучшить ваши шансы взойти на трон, и тот факт, что есть другие люди, которые, очевидно, были в сговоре с людьми, является для него чем-то вроде шока. Я не знаю, что король знал о Вышестоящих, но теперь есть подозрения, что они спонсировали эрлингов. Я уверена, вы понимаете, почему ваш отец встревожен.

– Чувства моего отца меня ни в малейшей степени не интересуют, – сказал Зеро быстро и яростно.

Я никогда раньше не слышала, чтобы он говорил с такой яростью, и я не была уверена, что вся она была направлена на его отца.

– Нам насрать на его чувства, только если он не пытается нас убить! – запротестовала я. Я не видела никакого смысла останавливать Паломену только потому, что Зеро нужно было выплеснуть свои чувства.

Я одобряла то, что Зеро проявлял свои чувства здоровым образом, но я не хотела, чтобы это стоило нам информации, которая может нам понадобиться.

Как будто не слыша слов Зеро, Паломена продолжила:

– Лорд Сэро был настолько обеспокоен этим, что отправил нас туда, чтобы мы переработали сцену и посмотрели, что придумали люди. Мы ничего не смогли найти на месте происшествия до прибытия Вышестоящих, а потом всё пошло прахом, поэтому мы сразу обратились в человеческую полицию, чтобы собрать там всё, что могли.

– Что нашли копы на месте преступления? – спросила я. Я ничего не могла поделать с ниточкой надежды, которая тянулась к зыбкому уголку моего сердца, который был слишком переполнен кровью, Атиласом и тенями. Я могла бы спросить Туату позже, но мне нужно было знать сейчас. – Было ли там что-нибудь странное?

– Они сравнили части тела с каждым из людей, которые, как утверждалось, были частью этой группы. Полиция людей была удивлена, что там жила группа, в то время как все они происходили из таких разных слоёв общества, но они предварительно работают над версией, что это был культ смерти. Они сказали, что никто не смог бы пережить то, что там произошло, – Паломена поколебалась, а затем сказала: – Единственная странность, которую я замечаю в недавних событиях, – то, что ты выжила. Не хочу сказать, что меня это огорчает, но мне дали понять, что на этом этапе ты будешь мертва, и я с радостью удивлена, увидев, что это не так.

– Не парься, – сказала я. – Думаю, есть несколько человек, которых это удивит.

– Не думаю, что у вас есть предположения о том, почему не вышло, не так ли? Это не то, о чем я должна сообщать, но я чувствую, что хотела бы, чтобы эта информация дошла до Лорда Сэро по целому ряду причин.

– Мы склонны думать, что из-за контракта между питомцем и хозяином, – сказал Зеро, удивив меня. – Мы обсуждали это до того, как ты пришла сюда.

Оу, это было странно. Обычно он не предлагал информацию, которая не была необходима собеседнику, – он не всегда предлагал её, даже если это было необходимо, – и было интересно наблюдать, как он начинает сейчас.

«Имей в виду», – внезапно подумала я, накладывая Паломене стейк и яйца, «он был не единственным, кто поделился с ней большим количеством информации, чем обычно». Я взяла у Паломены тарелку с ножом и вилкой и поставила перед ней.

– Ты сегодня такой милый и полезный, – сказала я.

Она не стала притворяться, что не понимает этого.

– Обычно я ограничена в том, что могу сделать или сказать, чтобы быть полезной, – сказала она, не сводя глаз с Зеро. – Но по какой-то причине Лорд Сэро, кажется, решил, что я должна быть очень… доступной. В результате, любая информация, которую я могу вам предоставить, за исключением нескольких тем, вполне допустима.

Пока она говорила, её взгляд не отрывался от Зеро. Здесь говорилось что-то, о чем у меня не было достаточно информации, чтобы понять, но, судя по выражению лица Зеро, он это понял.

Его глаза засветились весельем, и он спросил:

– Он ожидает, что ты соблазнишь меня, чтобы держать поближе?

– Мне сказали, что вы предпочитаете людей, но вы могли бы постараться не выглядеть таким удивлённым, – сказала Паломена, приподняв бровь. Теперь, когда она убедилась, что Зеро понимает, о чем она говорит, она, казалось, с удовольствием принялась за стейк с яйцами.

– Это не предпочтение, это совпадение, – сказал Зеро, но, хотя веселье исчезло с его лица, он не казался сердитым.

Я дала ему горку блинчиков и ободряюще похлопала его по плечу, когда вернулась за своими и Джин Ёна блинчиками.

– Я не позволю ей приставать к тебе, не беспокойся.

– Я не беспок… Пэт, ешь свой завтрак и веди себя тихо!

Паломена усмехнулась и снова принялась за стейк. Она подождала, пока я сяду за стол рядом с Джин Ёном и положу себе на тарелку несколько блинчиков, прежде чем спросить:

– Я полагаю, вы знаете, что ваш слуга вернулся к Лорду Сэро?

На этот раз я довольно быстро перестала улыбаться, хотя Зеро тоже выглядел немного нездоровым. Внезапно мои блинчики показались мне не такими аппетитными.

– Конечно, он там, – сказал Джин Ён, протягивая руку за кленовым сиропом. – Нет необходимости сообщать нам об этом. У нас есть все знания о нём, которые мы хотели бы иметь.

За столом воцарилось молчание, но Зеро удивил меня, нарушив его, сказав с набитым блинчиком ртом:

– Мне кажется странным, что мой отец принял его обратно без лишних вопросов. У меня сложилось впечатление, что мой отец хотел, чтобы Питомец был жив, по каким-то своим причинам. Не вижу, чтобы у Атиласа что-то получилось после попытки уничтожить одно из средств использования моего отца.

Джин Ён бросил на него взгляд через стол из-под опущенных ресниц, но, должно быть, остался доволен увиденным, потому что без возражений вернулся к поеданию блинчиков.

– Лорд Сэро поругался с ним по этому поводу, но его довольно быстро успокоили, – сказала Паломена. – Подозрительно быстро, я бы сказала. Я не уверена, как он отреагирует на новость о том, что она всё ещё жива, учитывая такое развитие событий.

– Твой отец, вероятно, сказал ему, чтобы он делал всё, что ему нужно, если его раскроют, – предположила я. – Одна мёртвая Пэт безопаснее, чем одна живая и полезная.

– В то время была некоторая дискуссия о том, что твоя полезность настолько очевидна, насколько надеялся Лорд Сэро. Я очень боюсь, что вам придётся принять меры предосторожности после того, как я отчитаюсь перед ним.

– Всё возвращается на круги своя, – ворчливо сказала я.

– Jaemisseo, – сказал Джин Ён, откидываясь на спинку стула, закинув одну руку на спинку моего стула и элегантно закинув ногу на ножку стола. – Жизнь скучна, когда все слишком дружелюбны.

– Хочешь, я начну класть банши в твой ящик для носков?

– Не клади всякие штуки в мой ящик для носков. Не трогай мои галстуки.

– Слишком поздно, – сказала я, почувствовав себя немного бодрее.

Джин Ён проследил за моим взглядом и увидел лягушечку, которая, как обычно, запрыгала по кухне в поисках кишмиша. Банши начали кормить её несколько дней назад, и, похоже, у неё появился вкус к тому, что ей давали.

– Этот разрешён, – сказал он. – Больше нет.

– Что ты собираешься рассказать отцу Зеро о группе людей? – спросила я Паломену. Я бы не стала давать никаких обещаний, когда дело касается галстуков Джин Ёна.

– Что бесполезно надеяться на получение от них информации. Королю – или, по крайней мере, моему командиру – я доложу, что больше нет необходимости беспокоиться об утечке информации с этого направления. Вышестоящие – совсем другое дело.

Зеро кивнул, словно не удивился, а я мрачно вернулась к своим блинчикам.

– В любом случае, – сказала Паломена, с довольным вздохом отложив нож и вилку, – я провела здесь достаточно времени, чтобы угодить Лорду Сэро. Спасибо за еду и бинты, Пэт.

– Я думал, ты должна была соблазнить меня? – спросил Зеро. Это не было похоже на жалобу – скорее, на заинтересованное наблюдение человека, у которого уже был опыт в том, чего ожидать в подобных ситуациях.

– Я предпочитаю действовать медленно, – сказала Паломена, отодвигаясь от стола. – Нет смысла отпугивать пугливых.

– Прошу прощения? – спросил Зеро с крайне удивлённым видом. – Ты сказала «пугливых»?

– Скоро увидимся, – сказала Паломена, забирая свой форменный пиджак и аккуратно натягивая его на здоровую руку. – Нет, не нужно меня провожать, я знаю дорогу.

Зеро довольно мрачно сказал:

– Джин Ён всё равно тебя проводит.

Возможно, он просто разозлился из-за того, что его назвали пугливым. Думаю, ему нравится думать о себе, как о большом и непробиваемом, которым, да, он и является. Но ещё он определённо пугливый.