Текст книги "Между решениями (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 16 страниц)

Он нахмурился.

– Я не волнуюсь. Она может доставить неприятности своими вязальными спицами.

– Знаешь, тебе позволено беспокоиться о людях, – сказала я ему. – Это не слабость.

Плечи Джин Ёна чуть поникли.

– Это слабость, – сказал он. Прежде чем я успела открыть рот, чтобы снова возразить, он добавил: – Я не говорил, что это неправильно, я сказал, что это слабость.

– Тогда ты говорил точь-в-точь как Атилас, – сказала я, но не удержалась и ещё раз украдкой взглянула на него, пока он смотрел в сторону. Все мои психи в той или иной степени изменились с тех пор, как я их узнала: я всегда думала, что Зеро изменился больше всех, но сейчас я не была в этом так уверена. Я не могла представить себе Джин Ёна, которого я встретила в первый раз – того, с налитыми кровью глазами, который всегда пытался заставить Зеро драться зубами и когтями, того, кто, казалось, с радостью перегрыз бы мне глотку, – беспокоящимся о маленькой, беззащитной старушке.

Джин Ён только фыркнул, что заставило меня добавить:

– Знаешь, ты можешь время от времени быть человеком. Это не запрещено.

– Но я не человек, – сказал Джин Ён со странным недовольством в голосе. – Ты сказала, что я мёртв.

Значит, это всё ещё задевает его, не? Однажды я необдуманно сказала ему об этом – может быть, даже не один раз – и не предполагала, что мои слова так сильно ранят его. Я, конечно, не думала, что он всё ещё будет думать об этом.

– Ты не мёртв, – сказала я. С тех пор я немного читала – впечатляющая коллекция книг Зеро была не для слабонервных, и это определённо было не лёгкое чтиво, но оно пригодилось девушке, которая пыталась удержаться на плаву в опасном мире Запредельных, – и я много узнала подробнее о вирусе, который превращал людей из людей в вампиров.

В отличие от Морганы, которая формально была и мертва, и в то же время жива, Джин Ён был жив и функционировал. Он просто очень хорошо контролировал свои внутренние системы из-за вируса, похожего на тот, который заставлял Дэниела по желанию превращаться в оборотня, – вируса, который требовал регулярного переливания крови, чтобы поддерживать систему в рабочем состоянии.

Это очень вежливый способ сказать, что его ДНК была жестоко переписана, чтобы поставить кровь превыше всего. Кровь для исцеления, кровь для жизни. Ему не нужно было дышать, потому что он мог насыщать кислородом собственную кровь без помощи лёгких. Ему не нужно было заставлять своё сердце биться, если он сам этого не хотел, потому что кровь уже знала свой путь по его телу.

Немного жутковато, но в то же время очень круто.

К тому же, формально он не мёртвый.

И теперь, когда я поняла, насколько серьёзно это оскорбление задело его за живое, я не смогла бы использовать его снова. Хорошее оскорбление пролетело как фанера над Парижем.

Джин Ён почти не улыбался, но мне показалось, что его походка стала более свободной, расслабленной: он шёл рядом со мной, засунув руки в карманы и слегка повернув лицо к солнцу, как будто впитывая его тепло.

Когда мы поднимались по ступенькам почтового отделения, он всё ещё был немного ленив, почти мурлыкал. Я пихнула его локтем в бок, чтобы напомнить, что не стоит ослеплять всех в этом заведении, но он только потер рёбра и слегка ухмыльнулся, когда девушка за стойкой изумлённо моргнула и поспешно подозвала нас к себе.

– Добрый день, – сказала я ей, но была проигнорирована за свои хлопоты. Я могла бы просто поздороваться, но она не обращала на меня внимания, так что мне было приятно вести себя как можно более дружелюбно. – У меня к тебе пара вопросов, подружка.

– Мы хотим знать имя человека, которому принадлежит этот ящик, – сказал Джин Ён мягким и убедительным голосом. Он взял листок бумаги, на котором я что-то нацарапала, и передал его ей. – И его номер телефона. А также его адрес.

– Я могу узнать его имя и адрес электронной почты, – сказала девушка, прислонившись к стойке и скрестив руки на груди. Улыбнувшись Джин Ёну, она добавила: – Людям не нужно оставлять номер телефона или адрес – только свой адрес электронной почты. Так что это всё, что у нас есть. Впрочем, я могу дать тебе свой номер телефона.

– Блин, какая плавная смена темы! – удивлённо воскликнула я. – Ой, нам просто нужен его адрес электронной почты, тебе не обязательно давать нам свой номер телефона.

Она бросила на меня раздражённый взгляд и повернулась обратно к Джин Ёну.

– Подожди секунду, я принесу его тебе.

Несколько минут она печатала и щёлкала клавишами на своём компе, затем слегка отодвинулась от меня, что-то записывая на обратной стороне бумажки. Мне не нужно было видеть, чтобы понять, что она тоже записывает свой номер.

Это меня немного разозлило, поэтому я наклонилась к Джин Ёну, чтобы повернуть голову и посмотреть на экран. Я увидела имя, а под ним адрес электронной почты. maddogjonny@tafe.com. Это действительно было всё, что там было: ни адреса, ни номера. Там даже фамилии не было.

Девушка за стойкой не могла отвернуть экран от меня, не отвернув его и от Джин Ёна, но я заметила раздражение в том, как она сжала губы. Однако она достаточно быстро пришла в себя, чтобы улыбнуться Джин Ёну и передать ему бумажку.

Он взял её, кивнул в знак признательности и потащил меня за рукав. Выйдя на улицу, он оторвал полоску от нижней части бумажки и с гримасой бросил её в ближайший мусорный бак.

– Чегось? – спросила я, не совсем уверенная, развеселилась ли я или… испытала облегчение? Или озадачилась? – Тебе не нравится, когда девушки делают первый шаг?

– Ani. Мне это не нужно, – он посмотрел на меня из-под ресниц и провокационно добавил: – Мне очень понравится, когда ты сделаешь первый шаг.

Он оставил меня пялиться на него с лестницы и зашагал вверх по улице в сторону торгового центра.

– Ой! – крикнула я, догоняя его. – Я бы не стала делать первый шаг, потому что ты уже сделал его! Дай мне эту бумажонку!

Он, ухмыляясь, передал мне бумажку и снова засунул руки в карманы. Он был слишком доволен собой, кисло подумала я.

– Хорошо, – сказала я намеренно холодным голосом, чтобы показать, что мы собираемся говорить о бизнесе и ни о чём другом, – Мы можем предположить, что чувака зовут Джонни. А этот адрес электронной почты – студенческий. Он принадлежит человеку, который собирается в ТАФЕ здесь, в Хобарте.

– А. Мы пойдём увидеться с этим Джонни, – сказал Джин Ён, как будто он только что не пытался флиртовать со мной. – Я… поговорю с ним.

– Лады, только не кусайся, – сказала я, поспешив за ним.

Джонни было не так много, как я ожидала, и как только я упомянула о «бешеном псе» в электронном адресе администратору, её глаза загорелись весельем.

– Ах да, – сказала она. – Это, должно быть, Джонни Кэмпбелл, его зовут Бешеный Джонни.

– Похоже, он весёлый чувак, – сказала я. – Он сегодня здесь?

Она оглядела меня с ног до головы таким же подчёркнуто деловым взглядом, каким я ранее разговаривала с Джин Ёном.

– Боюсь, я не могу вам этого сказать, – сказала она. – Конфиденциальность наших студентов…

– Довольно сомнительная, после того как ты только что назвала нам имя этого парня, – заметила я.

Возможно, это было немного подло с моей стороны.

Секретарша запнулась, озабоченно нахмурилась и медленно произнесла:

– Я так сказала, не так ли? Зачем я это сделала?

– Потому что я очень вежливо попросил, – ответил Джин Ён, облокотившись на стойку и наблюдая за ней тёмными влажными глазами. – Ты всё равно забудешь, что рассказала нам. Ты должна рассказать нам то, что мы хотим знать.

– О, – сказала она. – Ну, судя по компьютеру, у Джонни сейчас занятия по раскрою одежды. Вы должны быть в состоянии найти его в блоке С, комната 42. Но вам нужно поторопиться: занятия заканчиваются через пятнадцать минут.

– Спасибки, – сказала я, чувствуя укол вины. Слишком легко было так поступать с людьми; неудивительно, что у Джин Ёна вошло это в привычку. Я подумала, что закончила бы так же, если бы была вампиром.

Джин Ён искоса посмотрел на меня, пока мы шли, и, в конце концов, когда мы добрались до блока С, сказал:

– Эта девушка не дала мне свой номер телефона.

Я не смогла сдержать смешок.

– Ага, я заметила.

– Ты всё такая же… колючая. Почему ты такая колючая?

– Без понятия, – сказала я, засовывая руки в карманы. – Мне просто не нравится так поступать с людьми.

– Ах, – сказал он задумчиво и протяжно. – Это. Даже если бы я захотел остановить это, я не смог бы. Это стало привычным.

– О, – сказала я. Значит, иногда это его действительно беспокоило, не? – Ты действительно ничего не можешь с этим поделать.

– Я могу немного повлиять на это, – сказал он, напомнив мне о том, что он однажды сказал о Маразуле и его облике тритона. – И я могу увеличить своё воздействие, но что-то из этого просто случается, даже если я этого не хочу.

– А иногда этого просто не происходит, – сказала я, ухмыляясь. – Как со мной. Это, должно быть, раздражает.

– Ani, – сказал он, и снова это слово задержалось в его устах. Он бросил на меня взгляд из-под ресниц и сказал: – Иногда ты меня раздражаешь. Это… это не раздражает.

– Ты сбит с толку, – сказала я. – Ой, это та самая комната.

Джин Ён последовал за мной в залитую светом комнату, которая была завалена обрезками материи, листочками бумаги с выкройками и рулонами ткани. Из этого беспорядка выглядывали один или два портновских манекена, безголовые и жутковатые, с приколотыми к ним незаконченными предметами одежды. Груда материалов на одном конце сдвинутых вместе парт оказалась мужчиной, лежащим лицом вперёд.

Вероятно, он был всего на несколько лет старше меня, лет двадцати с небольшим, и либо ему было наплевать на то, что он тратит деньги на посещение ТАФЕ, либо он просто слишком устал, чтобы обращать на это внимание, потому что крепко спал. Я могла бы подумать, что он умер, но он храпел, и, позвольте мне сказать, это было приятное изменение в истории. Возможно, его учитель решил, что он не справляется с работой, потому что он был единственным в классе.

Джин Ён негромко рассмеялся и пнул ближайшую к нему ножку стола, отчего стол и, соответственно, чувак вздрогнули.

– Джонни! – я дружелюбно поприветствовала его, присаживаясь на стол рядом с ним, когда он немного покачнулся и сел. – Нам нужно немного поболтать.

На секунду я подумала, что он действительно собирается сбежать. Джин Ён, должно быть, подумал о том же, потому что схватил Джонни за воротник прежде, чем тот успел сделать что-то большее, чем просто оттолкнуться от стола, путаясь конечностями.

– Хорошо, если это из-за моей арендной платы, ты получишь свои деньги сегодня вечером, обещаю! – сказал он, глядя на Джин Ёна, а затем на меня.

– Дело не в арендной плате, – сказала я.

– И меня не будет в суде ещё две недели, к тому же я этого не делал, так что, если всё дело в этом, можешь передать старому козлу, что я встречусь с ним в суде!

– Нет, – сказала я. – Мы хотим поговорить о твоём почтовом ящике.

Он снова откинулся на спинку стула, заметно расслабляясь.

– О, и это всё! Я не могу рассказать вам об этом, это личное. Мне платят за то, чтобы я не распространялся об этом.

Джин Ён наклонился, заставив Джонни отпрянуть назад, и сказал прямо в его испуганное лицо:

– Я думаю, тебе стоит рассказать.

– Послушай, приятель, тебе не обязательно злиться, я не сделал ничего плохого!

– Я и не говорила, что ты делаешь, – сказала я. – Нам просто нужно, чтобы ты ответил на несколько вопросов, и, думаю, тебе лучше быть предельно правдивым, потому что мой друг не любит лжецов и он очень хорошо умеет распознавать, когда люди лгут. Расскажи нам о своём почтовом ящике.

– Послушайте, это не мой почтовый ящик – он принадлежит чуваку, который меня нанял.

– Кто-то нанял тебя, чтобы ты арендовал для него почтовый ящик?

– Да. Я же сказал вам: он не мой, на самом деле, нет, – пробормотал он. – Каждый год мне присылают деньги на покрытие расходов.

Джин Ён наклонился чуть ближе.

– Кто тебя нанял?

– Возможно, это прозвучит странно, – сказал Джонни, тщетно пытаясь отодвинуться в кресле, – Но…

– Ты не можешь вспомнить его лицо? – предположила я.

– Как ты догадалась? – спросил он с благоговением. – Это не имеет смысла, но сколько бы я ни думал об этом чуваке, я не могу вспомнить его лицо, не могу вспомнить и голос.

– Как ты можешь работать на кого-то, кого даже не помнишь?

– Я не знаю, чувак, – сказал он. – Я просто устроился на эту работу, чтобы подзаработать немного денег. Это не отнимает много сил, и мне платят каждую неделю.

Я возмущённо сказала:

– Ты мог работать с наркоторговцами!

– Я этого не знаю, – сказал он. – Ты этого не знаешь. Всё, что я знаю, это то, что мне платят пятьдесят баксов в неделю за то, что я хожу и проверяю почту. В любом случае, там редко что-нибудь бывает – ему везёт, если он получает что-то раз в месяц. Всё, что приходит, ему пересылают.

Я встретилась взглядом с Джин Ёном.

– Что значит, пересылают?

– Не по почте, – сказал он. – Это было бы глупо. Я бросаю письма в почтовый ящик неподалеку отсюда. Из почтового ящика они приходят ко мне, и на этом всё.

– Кому принадлежит этот дом?

– Дома нет, – сказал Джонни. – Он сгорел много лет назад. Почтовый ящик и несколько деревьев – вот всё, что осталось. Я удивлён, что никто не попытался его перестроить. Имейте в виду, от этого немного мурашки по коже, так что это может отпугнуть людей.

– Готова поспорить, – пробормотала я. – Ой. Запиши нам адрес.

Он переводил взгляд с меня на Джин Ёна, делая пометку на клочке бумаги с рисунком.

– Вы же не хотите, чтобы у меня были неприятности?

– Мы не копы, если ты об этом спрашиваешь, – сказала я, хватая бумажку, прежде чем он успел от неё избавиться.

– Но, если ты кому-нибудь расскажешь, что мы приходили к тебе, – вкрадчиво произнёс Джин Ён, – у тебя будут очень большие неприятности.

Джонни сглотнул.

– Верно. Ни слова, – сказал он. – О, и если вы надеетесь найти этого чувака, то вам, возможно, не повезло: я не думаю, что он слишком часто проверяет свою почту. Иногда то, что я отправляю, всё ещё там, когда я прихожу в следующий раз. Я думаю, он меняет график работы, чтобы его было труднее поймать, если появится кто-то вроде вас.

– Мы позаботимся об этом, – сказал Джин Ён. – Ты: забудь, о чем мы говорили, и ложись спать.

Джонни, у которого внезапно отяжелели веки, зевнул и потянулся, а затем снова лег на стол. Прежде чем я успела открыть рот, он уже спал и тихонько похрапывал.

– Вот блин! – сказала я Джин Ёну. – Это было быстро.

– Он нам больше не нужен, – сказал он, пренебрежительно пожимая плечами.

– Справедливо, – сказала я. – Точно. Если мы не сможем выяснить, кто это, таким образом, мы выясним это другим способом.

– А-а, – задумчиво протянула Джин Ён. – Мы отправим письмо самим себе?

– И люди подумают, что ты просто симпатичная мордашка!

– Я симпатичный. А ещё я…

– Ладно, ладно, – поспешно сказала я. – Как ты думаешь, было бы лучше, если бы мы сами опустили что-нибудь в почтовый ящик в пустом квартале?

Джин Ён не колебался.

– Нет. Для этого понадобится вот эта штука – почтовый штемпель. И, возможно, тот человек узнает, если этот мальчик не доставит его.

– Так я и думала, – сказала я, слегка помрачнев. – Лады, тогда, полагаю, нам пора возвращаться на почту.

Мы вышли на улицу, залитую удивительно тёплым солнечным светом; и, возможно, Джин Ён наслаждался этим больше, чем вампиры должны наслаждаться солнечным светом, потому что, когда мы вернулись к почтовому отделению, он остановился у наружных колонн, всего в нескольких шагах от раздвижных стеклянных дверей.

Я уставилась на него.

– Что? Ты не хочешь войти?

– Я подожду здесь, – сказал он и прислонился к стене. – Мне там ничего не нужно.

Когда я вернулась, он уже ждал меня. Он зевнул, как кот, и спросил:

– Мы идём домой?

Я уловила слабый злобный блеск в его глазах, когда он объяснял:

– Хайион будет недоволен, если нас не будет дольше. Он меня не одобряет.

– Что значит, он тебя не одобряет?

– Он не одобряет, что я люблю тебя, – объяснил Джин Ён. Теперь блеск в глазах стал чуть заметнее, и мне это не понравилось.

– Ты уже говорил мне это. Не пытайся использовать меня, чтобы подколоть Зеро, – сказала я ему напрямую. – Если я тебе нравлюсь из-за этого…

– Это просто бонус, – сказал он, улыбаясь мне. – Мы идём домой?

– Ну, ты, наверное, будешь очень рад узнать, что нам сначала нужно ещё кое-куда сходить, – сказала я более жизнерадостно, протягивая ему свой телефон. Не то чтобы я была довольна, но я была удовлетворена тем, что Джин Ён не собирается использовать меня в своих постоянных попытках разозлить Зеро. – Мне нужно получить кое-какую информацию от Эбигейл.

Джин Ён нахмурился.

– О твоей семье?

– Может быть. Надеюсь. У них там богатая история, которую я больше нигде не смогла найти, и я подумала, что они могут что-то знать о моей прабабушке Энн. Вы, чуваки, считаете, что для того, чтобы быть Эрлингом, в жилах людей должна быть не только человеческая, но и какая-то другая кровь, а она уехала из штата, как и я.

Он выдохнул и тут же задумался.

– Ах. Ты думаешь, она ушла в За?

– Да. И я думаю, что ранее я прочитала кое-что в одной из книг Эбигейл – теперь, когда я знаю, что мои родители знали об этом, имеет смысл, что моя семья появилась в истории благодаря людям, которые также знали об этом.

– Ты должна быть осторожна с людьми, – сказал Джин Ён.

Я уставилась на него.

– Посмотри на себя, ты становишься таким глупым.

– Я не это имел в виду. Я имел в виду, что они слишком похожи на Хайиона.

– Я в курсе, – сказала я, но не смогла удержаться и бросила на него одобрительный взгляд.

Он ухмыльнулся.

– Я же говорил тебе. Моё симпатичное личико – это бонус. Мы пойдём, но, если они испортят мой костюм, я буду очень раздражён.

Глава 8

Когда мы добрались до места назначения, снаружи никого не было, поэтому мы зашли внутрь.

– Им нужно усилить охрану, – сказала я Джин Ёну, когда мы осторожно шли по коридору. Было приятно, что мы смогли легко проникнуть внутрь, но это была палка о двух концах: если люди будут слишком удивлены, увидев нас незамеченными, велика вероятность, что в нас выстрелят из арбалета или, по крайней мере, ударят крикетной битой сбоку по голове. – Теперь, когда я знаю, какой магией они тут пользуются, мне не составит труда справиться с этим.

– Они, вероятно, не готовы к чему-то такому, как ты, – сказал Джин Ён со смеющимися искорками в глазах.

– Следи за тем, кого ты называешь «чем-то», – сказала я немного мягче. Мы приближались к тому месту, где могли быть люди: чуть дальше по коридору был офис, который, похоже, использовался в качестве конференц-зала. Хотелось надеяться, что мы найдем Эбигейл раньше всех остальных.

Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что Джин Ён остановился. Я вопросительно посмотрела на него, и он сказал:

– Я подожду. Думаю, они будут более разговорчивыми, если ты пойдёшь одна.

– Ты сегодня просто незаменимый, – сказала я ему, но оставила его расхаживать по коридору, как слегка неустойчивый пинбол, и направилась в комнату.

Когда я вошла, Эбигейл копалась в офисе в коробке с вещами, которые, похоже, были куплены на чьей-то гаражной распродаже, а Эзри сидела на столе рядом с ней, скрестив ноги, и доставала из коробки жакет с бахромой.

– Вам всем нужно поработать над своей магической защитой, – сказала я.

Эбигейл уронила пресс-папье, которое держала в забинтованной руке.

– Пэт!

Мне показалось, или в её глазах вспыхнула паника?

– Что ты здесь делаешь?

– Пришла поговорить с тобой по поводу того, о чём я тебя спрашивала, – сказала я. – Не хотелось говорить об этом по телефону. Не знаю, кто нас слушает, в половине случаев

– Я бы больше беспокоилась о дружелюбных слушателях, чем о недружелюбных, – сказала она довольно мрачно. – Послушай…

– Нет времени поговорить? – догадалась я. Она всё ещё выглядела слегка смущённой, но это могло быть просто из-за того, что я снова вернулась в штаб-квартиру после всего, что произошло между нами некоторое время назад.

Я чуть было не вернулась снова: молчаливый способ сказать: «я знаю, ты мне не доверяешь, поэтому я притворюсь, что не знаю, где ты живешь». На самом деле, я был немного удивлена, что они всё ещё были на том же месте: я ожидала, что они переедут, узнав, что я, как они думали, выдала их существование трём своим психам. Я полагала, что они не поверят, если я не скажу Зеро, где они находятся.

Очевидно, я была неправа. Какой приятный сюрприз.

Тем не менее, Эбигейл, похоже, было не слишком приятно здесь видеть меня, и я не должна была позволять себе обижаться. Это было вполне справедливо.

– Я могу прийти в другой раз, – сказала я. – Или ты можешь написать мне, где тебя найти, и я встречу тебя там.

– Ты уже здесь, – сказала она. – Нам просто нужно пойти в оранжерею. В данный момент оба офиса заняты – сегодня вечером мы обновляем компьютер, и повсюду разбросаны провода и прочее. Следуй за мной.

Оранжерея оказалась в небольшом помещении, где не было крыши. Дождь и солнечный свет, проникавшие через дыру, образовали зелёную лужайку, на которой росло несколько деревьев и небольших кустарников, а под одним из деревьев кто-то поставил пару стульев, где можно было расположить ноги на солнце, а верхнюю часть тела – в тени.

– Блин, – сказала я, впечатлённая. Это выглядело почти как кусочек Между – если бы в нём было достаточно Между. Я заметила мелькнувшую тень, которая, вероятно, была Джин Ёном, следовавшим за мной на некотором расстоянии по коридору, и села рядом с Эбигейл с приятным ощущением, что у меня есть поддержка, если она мне понадобится. Я не думала, что мне она понадобится – никогда не хотела, чтобы она понадобилось, когда я имела дело с людьми, – но было приятно осознавать, что она у меня есть.

– Это моя любимая часть здания, – сказала Эбигейл. Казалось, ей понравилось моё восхищение пространством. – Подожди, я достану книгу; я добавила несколько закладок, чтобы было легче находить нужные части, а также сделала несколько заметок.

– Я могу просто сфотографировать на телефон, не?

– Можешь попробовать, – сказала она, ухмыляясь. – Хотя не надейся, что это сработает: Блэкпойнт подстроил всё это для нас, и он предусмотрел большую безопасность.

– Значит, старая школа, – сказала я, беря разлинованный лист с записями, который она протянула мне.

– Энн здесь не так уж много, – сказала она, вынимая книгу из телефона, как уже делала однажды. Она затвердела в воздухе и упала ей на колени, и она осторожно открыла первую из закладок, которые, как я заметила, торчали сверху. – И я не могу обещать тебе, что найденные нами упоминания принадлежат твоей Энн. Записи были сделаны до того, как они начали беспокоиться о том, кто может найти их имена, так что есть ещё кое-что, но я не знаю, насколько это поможет.

– Думала, ты не веришь в эти имена, – сказала я.

– Не знаю, – сказала Эбигейл. – Я просто упоминаю об этом, потому что это влияет на поиск. Самая последняя Энн, которая как-то может принадлежать тебе, – вот эта: внезапно появилась в Хобарте; её нашли на берегу реки в двадцатых годах. Не упоминалось, сколько ей было лет, её называли просто «молодая женщина».

Я выдохнула.

– Значит, не та самая. Мы ищем человека, который исчез позже в жизни – это больше похоже на то, что он сбежал из За… от Фейри. Моя прабабушка пропала в тридцатые годы: оставила годовалого ребёнка и просто исчезла.

– Есть ещё эти двое. У одной из них есть запись о рождении, датированная началом века, так что её возраст подходит для того, чтобы заводить детей, самое позднее, в двадцать-тридцать лет, что кажется рановато. Другой в тридцатые годы было около пятнадцати, так что всё зависит от того, когда твоя прабабушка начала заводить детей…

– Этого я не знаю, – с сожалением сказала я.

– Мне показалось, ты говорила, что приехала из Квинсленда, – нахмурилась Эбигейл. – Или это ещё одна часть твоих воспоминаний, которой у тебя нет? Разве не было бы разумнее искать подобные вещи у какой-нибудь группы там, наверху?

– Не, наша семья родом из Тасмании, – сказала я. – По крайней мере, со стороны мамы. Мама вернулась в Квинсленд вместе с папой, когда они поженились; она всегда говорила, что он приехал в Тасманию, чтобы найти её.

Однако довольно быстро мы снова оказались в Тэсси. Должно быть, это что-то значит для этого места.

– Может, и так, – сухо заметила Эбигейл. – Я имею в виду, что твоя прабабушка… Ну, независимо от того, одна ли это Энн или нет, почти у всех Энн, которых я видела в архивах, были… впечатляющие истории. Впечатляющие или удручающие.

– Ага, – сказала я, вспомнив запись, которую видела в книге Эбигейл. – Как та, которая исчезла за пределами штата – беременная.

– Точно. Для неё я тоже написала записку, но твоей прабабушкой ей быть рановато, я бы подумала, ей было восемнадцать с чем-то.

– Да, – задумчиво сказала я. – Рановато. Эй, ты думаешь, мой отец уже знал обо всём этом, когда приехал сюда?

Она пожала плечами.

– Ты должна знать об этом больше, чем я. Но ты довольно хорошо обучена, и я не думаю, что ты можешь утверждать, научилась этому от большого белого фейри.

– Отчасти так и есть, – сказала я. – То, что касается умения драться, – это от него, Атиласа и Джин Ёна. А что касается остального… Да, мои родители научили меня нескольким вещам.

– Тебе повезло, что они были с тобой достаточно долго, чтобы многому у них научиться, – сказала она, и я услышала нотку сдержанного сожаления в её голосе.

Это заставило меня спросить:

– Как ты оказалась здесь? Я знаю, ты сказала, что из-за City Fae, но что конкретно случилось с тобой?

– В частности, мой муж и дочь были убиты в перестрелке, когда фейри пришли за мной, – сказала она, её взгляд был стеклянным и жёстким.

Блин. Этого сожаления было недостаточно, чтобы представить, насколько оно велико. У меня было больше времени, чтобы осознать и принять то, что произошло, и я была далека от выздоровления.

– Прости, – сказала я, ковыряя носком ботинка покрытый мхом пол. Я уже знала, что она ненавидит Зеро и Атиласа, но я и представить себе не могла, как тяжело ей, должно быть, работать с ними. Блин. Что должно было произойти, если бы она когда-нибудь встретила Блэкпойнта и поняла степень его предательства? Он не хотел, чтобы это было предательством, но не было никакой возможности, чтобы она не восприняла это как предательство.

Одного того факта, что он был фейри и скрывал это от неё, было бы достаточно.

– Ты разобралась с этим воспоминанием? – внезапно спросила она. – С тем, что была вне штата?

Я слегка вздрогнула.

– Да.

– Помогло ли ещё что-нибудь?

– Немного, – сказала я. – Но недостаточно. Мы работаем над этим.

– Просто убедись, что они не воздействуют на тебя, пока ты работаешь над этим, – предупредила меня Эбигейл. – И следи за своим парнем тоже. Он немного дружелюбнее с этими двумя, чем я думала.

Я не смогла сдержать улыбки.

– Не стоит беспокоиться о Джин Ёне, – сказала я. – В любом случае, он не скрывает своих чувств.

– Да, я это вижу, – сказала она. – Но в нём есть что-то необычное. Возможно, тебе стоит убедиться, что он тот, за кого себя выдаёт.

– В этом он тоже очень честен, – заметила я. – Не беспокойся обо мне. В конце концов, со мной всё будет в порядке.

Хотелось бы мне в это верить, потому что мысль о том, что произойдёт в будущем – близком или отдалённом – всё ещё сильно беспокоила меня.

– Ты больше не думала о том, чтобы присоединиться к нам? – спросила она.

Это не должно было меня удивить, но удивило.

– Вообще-то, я подумала, что вы больше не захотите меня видеть, – сказала я, радуясь, что могу быть в чем-то абсолютно честна. – Не после того, что случилось в прошлый раз.

Эбигейл поколебалась, затем сказала:

– Давай просто скажем, что в последнее время я начала ценить твоё положение немного больше. В любом случае, было бы глупо не хотеть тебя. По большому счету, я всё ещё считаю, что люди должны держаться друг друга, и у меня… такое чувство, что твой большой парень отпустил бы тебя, если бы ты попросила. В любом случае, подумай об этом ещё раз.

– Я подумаю об этом, – сказала я с тревожным чувством дежавю и чего-то ещё, что я не могла определить.

– Только не оставляй это надолго, – сказала она. – Послушай, Пэт, я не хочу показаться грубой, но мне нужно вернуться к настройкам: я не осмеливаюсь оставлять это надолго, вдруг что-то случится. Я записала для тебя всё, что связано с Энн, просто убедись, что ты не потеряла листок. Увидимся послезавтра, когда мы снова отправимся за сиренами.

– Да, послезавтра, – согласилась я. Блин, Зеро и Атилас, должно быть, придумали способ защитить всех, и написали Эбигейл. Невежливо с их стороны было не сказать мне об этом до того, как я ушла сегодня, но, возможно, они бы так и сделали, если бы я только что не сбежала с Джин Ёном.

На обратном пути я перехватила Джин Ёна, и, возможно, он знал, что Эбигейл пыталась убедить меня снова присоединиться к людям, потому что он казался немного озабоченным – или, может быть, раздражённым – когда я присоединилась к нему. Только когда мы оставили дом далеко позади, он нарушил своё молчание, и тогда то, что он сказал, удивило меня.

– Это… – он широко и неопределенно махнул рукой в сторону штаб-квартиры людей. – Это необходимо, зачем?

– Не знаю, – ответила я. – Но моя прабабушка участвовала в расследовании, которое Атилас поручил детективу, и я считаю, что это важно. А ты бы не сделал этого, если бы это был Джия?

Джин Ён на мгновение замер.

– Джия… другое дело.

– Да ну?

– Я уже всё знаю, но от этого нет никакого толка, – сказал он. – Если бы я не знал, возможно, было бы лучше.

– Да, но разве ты позволил бы кому-то другому решать это за тебя?

Он шмыгнул носом.

– Ani.

– Вот именно. И, говоря о вещах, которых я не знаю, мне, наверное, стоит попросить Атиласа помочь мне с некоторыми воспоминаниями сегодня.

– Есть ещё? – спросил он, приподняв бровь. – Ты уже вспомнила кое-что в тот день. Ты не была счастлива.

Несчастлива – это было бы большим преуменьшением для того состояния, в котором меня застал Джин Ён.

Я пожала плечами; не то чтобы я этого не знала, или как будто я могла что-то с этим поделать. Я сказала:

– Да, но это ещё не всё, должно быть что-то ещё. Я уже много лет заставляю себя забывать обо всём; думаю, мои родители думали, что это единственный способ обезопасить меня, но в последнее время из-за этого всё стало ещё сложнее. Я знаю… Ну, я не знаю, но я почти уверена, что видела убийцу в ту ночь, когда он убил моих родителей. Я просто не могу вспомнить ничего, кроме того, как нашла их в ту ночь.

– Тебе следует подождать меня, – сказал Джин Ён. – Я… когда я расстроен, я не хочу, чтобы ко мне прикасались. Я думаю, тебя нужно обнять, когда всё становится слишком тяжелым. Хайион такой же, и…