Текст книги "Между решениями (ЛП)"

Автор книги: Вэнди Джинджелл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 16 страниц)

Джин Ён зашипел от смеха и протянул руку, чтобы стащить кусочек ананаса. Я позволила ему; если вы не видели вампира, радостно поглощающего кусочек ананаса обоими клыками, как огромная фруктовая летучая мышь, не осуждайте меня.

Зеро указал на изображение и холодно спросил:

– Что это?

– Это вампир, который ест ананас, – сказала я ему. – Не меняй тему. Ты собирался рассказать мне, что на флешке.

– Я не собирался, я имел в виду, зачем есть ананас, если мы готовим барбекю?

Я уставилась на него.

– Ананас тоже нужно приготовить на гриле! Ты что, дикарь?

Зеро на мгновение страдальчески прикрыл глаза и сказал:

– Думаю, я предпочёл бы поговорить о флешке. Я не собираюсь это есть.

– Как хочешь, но нам больше достанется, – сказала я, кивнув Джин Ёну подбородком.

Это было ошибкой: он улыбнулся мне поверх своего ананаса, тепло, радостно и немного вопросительно. Я тут же отвела взгляд и огрызнулась на Зеро:

– Ты мог бы также рассказать нам, что на флешке; не похоже, что Атилас уже не знает.

– Ты, – сказал он, – не Атилас.

Но он всё равно зашёл на кухню, что было облегчением, и Атилас последовал за ним, вялый и молчаливый. Я отложила лук, чтобы приготовить нам всем по чашке чая и отвлечься от ананасового лица Джин Ёна.

– Лады, – сказала я, уступая на данный момент. Я наполнила чайник и нажала на кнопку «Включить». – А что вы, чуваки, нашли на берегу?

– Сначала – довольно большой беспорядок, а потом – восторженную толпу, – сказал Атилас, усаживаясь за стол на своё обычное место и закидывая ногу на ногу. – Зеро был особенно активен; на самом деле, ты можешь найти его в Интернете вместе с последней предполагаемой жертвой.

Мы с Джин Ёном оба уставились на Зеро, который с раздражённым видом уселся на ближайший к гостиной барный стул.

– Я позабочусь о том, чтобы убрать видео, – сказал он. – Тритон может об этом позаботиться.

– Мне кажется, это позор, мой господин.

Атилас делал много тонких, забавных подколок чуваку, который на днях был на волосок от смерти, как мне показалось. Однако эта мысль не помешала мне в полной мере воспользоваться представившейся возможностью.

Я наполнила чайник и френч пресс для приготовления кофе и спросила Зеро:

– Что ты сделал? Ты выставлял себя напоказ людям? Разве это не против правил? Она была очень хорошенькой?

Зеро уставился на меня. Наконец, он в замешательстве спросил:

– Кто была очень хорошенькой

– Девушка, которую ты спас, – подсказала я ему. Я взглянула на Атиласа, и одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что я была права. – Она была хорошенькой, верно?

– Почти нечеловечески, – сказал он, и его глаза засияли весельем. – И мой господин был достаточно дерзок, чтобы завладеть сердцами и умами…

– …и камерами, – мрачно перебил Зеро.

– …каждого зрителя. Это было настоящее спасение. У девушки уже есть много подписчиков в Интернете; я не сомневаюсь, что после этой выходки у неё будет ещё больше подписчиков.

Зеро вздохнул: большой, порывистый, полный раздражения.

– Она танцевала на крыше здания…

– Вы слышали музыку?

– Нет. Она танцевала, держа телефон за спиной, и, танцуя, спрыгнула с края здания и упала на четыре этажа вниз.

Я слегка вздрогнула и налила Атиласу чашку чая, вдыхая теплый, успокаивающий аромат лавандового «Эрл Грея».

– Полагаю, ты был там, чтобы схватить её в воздухе, раз уж ты говоришь о ней не в прошедшем времени.

– Почти нечеловечески, – снова сказал Атилас, бросив на Зеро довольно острый взгляд.

– Под какую песню она танцевала? – спросила я их, неся чашку через всю кухню.

Атилас с удивлённым видом взял свою чашку с чаем.

– Тебе обязательно это знать, Пэт?

– У меня такое предчувствие, – объяснила я.

Зеро выглядел немного подозрительным, но Джин Ён только опёрся подбородком на ладонь, ухмыляясь и ожидая. Я не знаю, думал ли он о том же, о чём и я, или просто был рад, что я, похоже, знаю что-то, чего не знали Атилас и Зеро. Ему нравятся вещи, которые создают проблемы.

– В то время детектив разговаривал со мной по телефону, – сказал Атилас. – Очевидно, он получает уведомления всякий раз, когда на веб-сайте появляется что-то подобное. Мы общались в режиме реального времени, когда происходило это событие, и, по-моему, я слышал песню «Believe it or Not». Я подтвердил это детективу.

– Ты думаешь, это важно? – спросил меня Зеро. Это было приятно: я всё ещё не привыкла к тому, что он спрашивал моё мнение о чём-то, даже о том, о чём спрашивала я сама.

– Без понятия, – ответила я. – Но в первом видео, которое мы посмотрели, кто-то пел «Walking on Sunshine», прогуливаясь по воздуху в солнечный день. Если бы это была песня «Believe it or Not» – в месте, где они поют «веришь или нет, я гуляю по воздуху», – и та, в которой мальчик, которого повесили и задушили на крючке, задыхался под звуки «Зацепился за Чувство», я бы… у меня такое чувство, что кто-то считает их забавными.

– Как интересно, – сказал Атилас. – И нам сказали, что никто не загружает видео, они просто появляются там, уже с музыкой.

Джин Ён рассмеялся и произнёс какое-то слово по-корейски, которого я не поняла.

– Да, – мрачно сказал Зеро. – Это действительно похоже на сирену.

Глава 5

– Вот блин! – сказала я, впечатлённая. – Есть ли современные сирены, которые знают, как пользоваться Инетом?

– Очевидно, так, – сказал Атилас. Он не казался удивлённым, но я не знала, было ли это потому, что он уже начал подозревать, или он просто пытался сделать вид, что знает, что происходит. – Я бы сказал, довольно плачевное положение дел.

– Этот тритон, – мрачно сказал Джин Ён. – Он слишком много болтает.

– Нельзя всё сваливать на Маразула, – возразила я. – В смысле, да, он может продавать что-то сомнительным людям и вообще заниматься сомнительными делами, но ему не нравится, когда люди страдают. Он старается держаться подальше от подобных вещей.

Джин Ён фыркнул, и Зеро бесстрастно сказал:

– Ты недостаточно хорошо знаешь тритона, чтобы так говорить.

– Мы с ним полдня дрались, – заметила я. Я вернулась к своему луку, чтобы было чем занять руки. Говорить о Маразуле с тремя моими психами всё ещё было неловко – на грани срыва. – И даже когда он решил иметь дела с тобой, а не со мной, это было потому, что он боялся тебя. Кроме того, мы бы знали об этом раньше, если бы сирены обладали такими способностями, не?

– Я общался не со многими сиренами, – сказал Атилас. – Но я полагаю, что подобные вещи, как правило, входят в их компетенцию.

– Лады, современная сирена, которая знает, как пользоваться Инетом. Отлично. Но почему они вдруг начали пытаться убивать людей в Хобарте именно сейчас? И почему именно так? Разве обычно они просто не поют на людей?

– Сирены обычно не появляются в местах, где много людей, – сказал Зеро. – Они предпочитают открытое море и один-два корабля, чтобы заманивать моряков поодиночке. Они, как правило, работают в одиночку, что хорошо для нас.

– Очень интересно, – задумчиво произнес Атилас. – Результат соответствует исторической норме – однако, метод! Я бы предположил, что он действительно новый.

– Я никогда раньше о таком не слышал, – уверенно сказал Джин Ён. Он попытался отщипнуть ещё кусочек ананаса, но отступил с тихим рычанием, когда я пригрозила ему ножом.

– Итак, мы считаем, что кто-то передал сирене технологию, – сказала я. – В смысле, не считая Маразула. С чего бы сирене обращаться к нему за такими вещами? Откуда ей знать?

Зеро сложил свои массивные руки на половине кухонного стола, заслонив меня от шинковки лука.

– Мы сказали, что цикл начинается снова; если мы можем это определить, то и другие люди могут это сделать. Например, Вышестоящие – они могут обратиться к нужным людям.

– Другим людям, которые заинтересованы в том, чтобы цикл начался сначала, – согласился Атилас.

– Значит, не король, – сказала я, высыпая весь нарезанный лук в миску. – Полагаю, он захочет сунуть свой нос в это дело и узнать, что происходит? Если люди включат сирены и устроят беспорядки по всему городу?

Зеро выглядел явно уставшим.

– Почти наверняка.

– Тогда я полагаю, что, скорее всего, Вышестоящие дают указания сирене, если сирена не просто делает своё дело.

– Почти наверняка, – повторил он. – Но сначала я посоветуюсь с Маразулом; без сомнения, он знает, кто способен на такое. Возможно, он даже работал с человеком, который это сделал.

Я поставила сковороду почти такую же большую как я сама, на кухонный островок, чтобы занять место Джин Ёна, в надежде, что он покинет своё место на островке и сядет за стол. Он этого не сделал, но откинулся на спинку стула, настороженно глядя на меня, и скрестил руки на груди.

Сковородка, конечно, не была похожа на барбекю, но она была самым близким к нему, что у меня было.

– Надо как-нибудь купить барбекю на открытом воздухе, – сказала я Зеро. – Знаешь, после смерти твоего отца и короля все перестанут пытаться убить друг друга.

Его глаза стали ещё светлее.

– Является ли смерть моего отца необходимым условием?

– Ну, тебе решать, – сказала я. – Ты же сам думаешь, что он убил твою маму.

– Я этого не говорил, – сказал он.

– Ты и не должен, – сказала я. – Ты не можешь ходить вокруг да около, пытаясь найти компромат на своих отца и мать, угрожать убить меня, потому что я получила информацию раньше тебя, а потом пытаться притвориться, что это не потому, что ты подозреваешь, что он убил твою маму. Ты пытаешься найти доказательства, чтобы убить его на законных основаниях.

– Мне не разрешается убивать фейри высокого уровня, – коротко ответил Зеро. – Они должны предстать перед системой правосудия Запредельных, если только их не убьют при поимке.

– Не парься, я убью его для тебя, – сказала я, легкомысленно демонстрируя свой дискомфорт. – Обменяю на информацию о том, что было на флешке.

Я сказала это в шутку, чтобы снова поднять настроение, и отвернулась, чтобы достать щипцы и лопатку для взбивания яиц, чтобы он мог воспользоваться возможностью и разгладить морщинку между бровями.

– Флешка, – к моему удивлению, сказал Зеро, – содержит на удивление мало информации. То, что в ней есть, касается моей мамы… и связанных деталей.

– Так и знала, – тихо сказала я, обращаясь к маленькой треснувшей плитке над раковиной. – Так и знала, что это так.

– Если бы ты это знала, то отдала бы мне её, как только получила от Северного, – сказал Зеро с некоторым раздражением. – Вместо того, чтобы убегать и усложнять всем жизнь.

– Да, но так сделки не заключаются, – сказала я ему, борясь с чувством вины, когда вспомнила, что Джин Ён был тем, кто дорого заплатил за это. – Атилас подумает обо мне плохо, а я не могу допустить, чтобы Атилас думал обо мне плохо.

Довольно жалобно Атилас сказал:

– Возможно, ты помнишь, что я уже персона нон грата, Пэт. Будь добра, не давай моему господину больше повода испытывать ко мне неприязнь.

– А как же твоя мама? – спросила я Зеро, игнорируя Атиласа. – И что это за связанные детали?

Взгляд Зеро остановился на мне, такой же вопрошающий, как и у Джин Ёна ранее, но, как я подозревала, по совершенно другим причинам. Неужели он думал, что я действительно просматривала файлы, которые Маразул извлёк из флешки? Я была уверена, что он пытался понять, искренна ли я в своём вопросе. Я, по меньшей мере, сбила его с толку, и это было забавно. Сбивать Зеро с толку всегда приятно: он такой высокомерный и так редко приходит в замешательство, что это приятная перемена.

– Если ты собираешься назвать меня лгуньей, то должен произнести это вслух, – сказала я ему.

Атилас улыбнулся в свою чашку. Это было вполне обычно: он любит чай и загадочно улыбаться, так почему бы не сделать и то, и другое сразу? Тем не менее, в его глазах было что-то притягательное или, может быть, усталое, печальное, что часто появлялось на прошлой неделе, и это беспокоило меня.

Было ли это просто из-за того, что он грустил о Зеро, или было что-то ещё?

– На флешке, – наконец сказал Зеро, устремив на меня очень печальный взгляд, – были только те материалы, которые касались жизни моей матери до того, как она переехала жить сюда.

– До того, как её похитили, – поправила я. Зеро уже знал это, но эвфемизмы, обозначающие похищение и насильственный брак, не показались мне подходящими для того, чтобы привыкнуть к ним. – Я подумала, что в ней должна быть какая-то информация о твоей маме или убийце, так что это не так уж удивительно. Похоже, тебя это удивило.

– Не удивило, – сказал он. – Просто её полезность ограничена. Как ты уже сказала, она была от Северного, так что я не мог быть полностью уверен, что информация в ней верна, но, судя по тому, что я недавно смог подтвердить из других источников, похоже, что это так.

– Да ну? Что ты смог подтвердить в других источниках?

И снова этот задумчивый взгляд навел меня на мысль, что он подозревает, что я уже знаю, о чём спрашиваю.

– Несколько моментов: самым важным из которых было то, что моя мама была не одна, когда впервые прибыла в За. Как Северный узнала об этом с человеческой стороны мира, мне ещё предстоит выяснить; она даже составила запись о рождении.

Это заставило меня немного навострить уши, и мне пришлось приложить немало усилий, чтобы не смотреть на Джин Ёна, который, как я прекрасно понимала, не сводил с меня глаз. У группы Эбигейл были записи и информация, очень похожие на те, о которых упоминал на флешке Зеро; я была почти уверена, что у них также была какая-то информация обо мне. Они знали обо мне больше, чем следовало, и с учётом того, что я теперь знала о фейри и их именах, мне стало очень любопытно, знают ли они и моё имя тоже.

– И как это тебе помогло? – спросила я. – Ты пытаешься доказать, что твой отец убил твою маму, верно?

– Не совсем, – сказал Атилас. – Мать моего господина не была фейри и, следовательно, не подпадает под защиту закона. Однако, если мы сможем предъявить доказательства того, что он похитил её без заключения контракта, мы сможем показать Эксплуатацию и Угрозу для мира За, не говоря уже о том, что Король За неодобрительно относится к отношениям между фейри и людьми, созданным с целью произвести наследника – как можно себе представить. Конечно, всегда есть аргумент, что виновный фейри просто влюбился, но это довольно трудно доказать.

– А в моём случае, – сказал Зеро без малейших эмоций в голосе, – это невозможно. Особенно если будет доказано, что он убил её. Король За годами искал повод позаботиться о моём отце; он бы ухватился за эту возможность, если бы думал, что это помешает мне бросить ему вызов и занять трон.

– Но ты же не хочешь трон, – сказала я.

– Чрезвычайно трудно убедить человека, стремящегося к власти, в том, что кто-то другой не стремится украсть эту власть, – сказал Атилас, пожимая плечами.

– Ты хочешь попытаться выяснить, откуда в мире людей взялась твоя мама, – рискнула я, снова поворачиваясь к Зеро. – Чтобы ты мог доказать, что она ушла не по своей воле?

– Это будет нелегко, – сказал Зеро. – Я понятия не имею, где искать здесь, в мире людей, и мне почти не на что опереться. Всё, что у меня есть, я отдам тритону.

Произнося это, он снова посмотрел на меня, и я почувствовала неловкость. Он определённо знал, что я что-то скрываю от него, но почему он решил, что это касается его или его мамы? Знал ли он, что у Эбигейл были записи о людях, которые пропали без вести? Не то чтобы это было секретом, просто мы на самом деле это не обсуждали.

– Мы могли бы также попросить Эбигейл просмотреть её записи, – сказала я, надеясь избавиться от чувства дискомфорта. – У неё там даже была кое-какая информация обо мне.

Зеро нахмурился.

– У них есть твое имя?

– Не знаю, – ответила я. – Мне не говорили. Кажется, ты говорил, что имена не важны, когда речь идёт о людях.

– Возможно, о нормальных людях, – сказал он. – Помимо того неудобного факта, что ты Эрлинг, мы должны учитывать, что ты можешь делать то, чего не должна была бы делать.

Я прищурилась, глядя на него сквозь огонь, исходящий от готовящегося стейка.

– Ты называешь меня странной?

– Ты очень странная, – уверенно заявил Джин Ён. – Ты не должна позволять людям называть тебя по имени.

– Твоего мнения никто не спрашивал, – кисло заметила я, выкладывая лук на сковороду. – Ой, Зеро, что будем делать с сиреной?

– В любом случае, нам нужно попытаться найти её, пока не погибло ещё больше людей, – сказал Зеро. В воздухе запахло жарящимся луком, и они с Джин Ёном инстинктивно подались вперёд. – Посмотрим, сможешь ли ты убедить своих друзей-людей пойти с нами. Нам нужно рассредоточиться как можно шире, не подвергая никого риску.

– Только не говори мне, что даже большого, злого фейри можно заманить сиреной! – недоверчиво произнесла я.

– Только не меня, – скромно ответил Джин Ён.

– Я ничего не говорила о вампирах, – сказала я ему. – Что значит «не меня»? Если фейри восприимчивы, почему не вампиры?

– Потому что я слишком красив, – ответил он. – Я не поддамся соблазну. Если я захочу посмотреть на что-то красивое, я посмотрю в зеркало.

Глаза Зеро слегка сузились от удивления, которое он не хотел показывать.

– Красота тут ни при чём. Сирены завлекают людей – и не только их – с помощью звука. Неважно, насколько красивыми вы себя считаете, это не помешает вам быть завлекаемыми. Я советую вам приобрести затычки для ушей.

– Что, если вы действительно хороши в том, чтобы не поддаваться на уговоры подлых людей в целом? – спросила я.

– Тогда, возможно, вы продержитесь достаточно долго, чтобы заткнуть уши, если они ещё не заложены, – сокрушённо сказал Зеро. – Даже Атилас примет меры предосторожности теперь, когда мы подозреваем сирену.

– Вот блин! – сказала я, впечатлённая. Одно дело, когда Зеро носил затычки для ушей: несмотря на своё холодное поведение, он был восприимчив к убеждениям, чего нельзя было сказать о более мягком Атиласе. Я бы никогда не сказала этого вслух, но я была уверена, что это правда. – Хорошо, хочешь, я позвоню Эбигейл?

– Завтра, – сказал Зеро. Это меня немного обрадовало, потому что не было причин ждать до завтра, кроме как для того, чтобы облегчить сотрудничество с нашими друзьями-людьми, которые спали в обычное время и лучше всего работали в дневное время. – Убедись, что у людей есть что-то, что можно заткнуть в уши, если понадобится, или, что ещё лучше, что-то, что уже есть в ушах.

– Парень, ты будешь рад узнать о поролоновых берушах для ушей, – сказала я ему. – Ты можешь использовать их, чтобы заглушать окружающий шум и при этом при необходимости обмениваться текстовыми сообщениями. По два доллара за штуку в любом магазине на углу.

– Позаботься о берушах, – сказал он. – И организуй нам встречу с людьми.

***

Атилас ушёл после ужина, но Зеро, должно быть, знал об этом, потому что он просто вышел на задний двор, чтобы начать разминаться. К счастью для меня, это был не один из тех вечеров, когда я принимала участие в его тренировках; после растяжки он сразу же приступил к своей собственной тренировке, а поскольку в доме не было помощников, я с радостью прибралась на кухне как можно быстрее и поднялась наверх, откуда я могла бы… надеюсь, мне удастся улизнуть менее очевидным способом, чем через парадную дверь. Он никогда не говорил об этом, но я была почти уверена, что у Зеро был какой-то монитор на входной двери, который сигнализировал ему всякий раз, когда кто-то входил или выходил – в том числе и о тех, кто выходил, фактически не открывая дверь.

К счастью для меня, Зеро, как правило, заставлял себя работать дольше, чем меня, и, скорее всего, проводил на улице по меньшей мере полтора, а то и два часа. Этого времени должно хватить мне как раз на для того, чтобы доехать на автобусе до почтового отделения, придумать, как проникнуть внутрь, и воспользоваться их компьютерами, чтобы проверить владельца определённого почтового ящика. Я всё ещё не была готова рассказать ни Зеро, ни Атиласу, что я задумала, и я определённо не собиралась приглашать Джин Ёна куда-нибудь вечером, когда он всё ещё смотрит на меня так, что мне хотелось бы его пнуть. В основном потому, что, поступив так, я не смогла бы объяснить другим, почему я это сделала. Поскольку я не могла этого сделать, мне просто нужно было убедиться, что я не буду слишком часто оставаться с ним наедине.

К несчастью для меня, я не заметила, что Джин Ён поднялся за мной по лестнице на своих узких, бесшумных ногах, очевидно, ему было любопытно узнать, куда я собираюсь улизнуть. Наверху уже витал такой аромат его одеколона, что я не заметила, как он вошёл в гостиную, пока не высунулась из окна, когда кто-то осторожно потянул меня за правое запястье.

– Noh, – сказал он, ухватив меня за отворот толстовки, чтобы я не смогла убежать. – Что ты затеваешь?

– Не твоё дело, – сказала я так возмущённо, как только смогла, шёпотом.

– Тебе не следует оставаться на улице одной в такое время, – сказал он. – Это небезопасно. Возвращайся.

– Или что? – обиженно спросила я. – Ты расскажешь Зеро?

Он сердито посмотрел на меня.

– Я не скажу Хайиону.

Этот ответ заставил меня остановиться и слегка моргнуть.

– Подожди, ты же не угрожаешь рассказать Зеро? Как же ты тогда собираешься меня остановить?

– Nado molla, – сказал он, явно недовольный.

Значит, он тоже не знал. Я чуть было не улыбнулась ему, но вовремя сдержалась, потому что он, вероятно, воспринял бы улыбку как поощрение.

Выражение лица Джин Ёна стало укоризненным.

– Я не могу тебя остановить, но я не хочу, чтобы ты уходила, – сказал он. – Это неприятно.

Я уставилась на него.

– Ты… ты дуешься?

– Я не дуюсь, – сухо сказал он. – Я раздражён, потому что это опасно, но ты пойдёшь, и я не могу тебя остановить.

– Конечно, можешь, – сказала я, упираясь ногой в противоположную сторону окна. – Всё, что тебе нужно сделать, это крикнуть Зеро через окно своей спальни, и на этом всё закончится.

– Я не Хайион, – сказал он, отводя взгляд.

Мне хотелось расплакаться, хотя на это не было никаких причин, но мне пришлось проглотить комок в горле. Как тогда, когда кто-то вроде меня в конечном итоге стал думать о вампире как о друге, а затем, очевидно, понял, что ошибся в двух совершенно разных отношениях.

– Я не собиралась вести себя глупо, – сказала я, поворачиваясь в оконной раме, чтобы свесить ноги обратно в комнату. – Я просто хотела попытаться найти в компьютерной системе почтового отделения контактные данные этого чувака. Ну, знаешь: того, который оплачивал мои счета, Морганы и Ральфа.

– Конечно, – пробормотал он. – Тогда я пойду с тобой.

– Боже мой, нет! – сказала я. – Зеро может и не заметить, что я ухожу, если он на заднем дворе, но он точно заметит, если мы уйдём вдвоем!

– Хайион и старик будут волноваться, если ты пойдёшь одна, – сказал он. – Это уже небезопасно.

– Для меня там никогда не было безопасно, – сказала я ему. – Я начинаю понимать это сейчас, когда ко мне возвращаются некоторые воспоминания.

Джин Ён не ответил, но, хотя он засунул одну руку в карман и снова угрюмо отвернулся, он не отпустил мою толстовку.

– Ладно, – сказала я, опускаясь обратно на пол. – Я пойду днём, когда на улицах полно народу и люди стоят в очередях. Доволен?

Джин Ён издал какой-то звук ын, который едва не вырвался у него из горла, и сунул другую руку в карман. Я никогда раньше не слышала, чтобы он употреблял это слово, но по тому, как я его перевела, стало ясно, что оно означает «да». Это было самое мягкое «да», которое я когда-либо от него слышала.

Должно быть, я стояла, глядя на него снизу вверх, всего на долю секунды дольше, чем нужно, потому что он повернулся ко мне, вынув руки из карманов, и шагнул ко мне. На одну застывшую секунду я подумала, что он действительно собирается снова попытаться поцеловать меня. Я бы отодвинулась, если бы могла, но я просто стояла там, пока он наклонялся, а потом обошёл меня, чтобы закрыть окно.

Я смотрела на его грудь, которая была всего в двух сантиметрах от моего носа, затаив дыхание, прежде чем резко сказать:

– Прекрати!

Джин Ён посмотрел на меня сверху вниз, вопросительно приподняв бровь, и я заметила, как по его лицу на мгновение промелькнуло удивление. Он положил ладонь мне на плечо и мягко отодвинул меня в сторону, а затем закончил закрывать окно.

– Myan, – сказал он; это была ещё одна более мягкая, менее оборонительная форма слова, которую он обычно использовал, чтобы извиниться, если Джин Ён когда-либо извинялся за что-то. – Ты чувствуешь дистанцию от меня, но я не чувствую дистанции от тебя. Я забыл. Я проведу границу.

– Блин, будь паинькой, – сердито сказала я. Мне не понравилось иметь дело с этой обезоруживающей версией Джин Ёна: это было похоже на общение с Джин Ёном без обуви – опасным, когда меньше всего этого ожидаешь. – Я иду спать. Не садись сюда, я не хочу вдыхать вонь твоего одеколона.

***

Когда на следующий день мы добрались до набережной, Туату уже ждал нас у шоколадной лавки. Как и Эзри, которую Эбигейл, должно быть, послала разведать местность, чтобы убедиться, что там безопасно, прежде чем все мы встретимся. Наверное, это было хорошо, потому что Эзри не спускала глаз с детектива, а он не менее внимательно следил за ней. Паломена тоже была там и с удивлением наблюдала за всеми.

– Узнаёшь старых друзей? – спросила я Туату, ухмыляясь.

Он немного вздрогнул, потом сказал:

– Парень показался мне знакомым. Я просто подумал, что мне придётся приглядывать за ней за кражу в магазине или порчу имущества, но теперь, когда я начинаю думать об этом, она примерно такого же роста, как тот парень, который пытался ударить меня по затылку крикетной битой.

– Хорошо, но нам не сказали, хотела ли она, чтобы ты был жив или мёртв, – сказала Эзри, подходя к нам. – Так что формально это не моя вина.

Туату бросил на неё взгляд, в котором было больше неприязни, чем страха, и сказал:

– Ударить человека по голове крикетной битой – это то, за что ты должна нести личную ответственность.

– Это наш офицер полиции, – сказала я Эзри, и, должно быть, в моём голосе прозвучала нотка холода, потому что она замерла всего на секунду, прежде чем её обычное «ударь меня и посмотри, не всё ли мне равно» снова взяло верх.

– Ладно, не надо переходить на личности, – сказала она.

– Вообще-то, я же сказала, никаких ненужных травм, – раздался знакомый голос позади нас.

Эбигейл вышла из шоколадной лавки, и на этот раз Туату напрягся.

– Ты! – воскликнул он. – Ты тоже одна из них?

– Что? – спросила она, улыбаясь ему. – Разве я не была полезна, когда помогала тебе выбирать шоколад для твоей девушки?

– Боже мой! – пробормотал Атилас, когда щеки Туату потемнели от смущения. – Похоже, у тебя была вторая встреча, детектив, помимо твоей воли.

Туату огрызнулся:

– Северный не моя девушка!

– Ты продолжаешь убеждать себя в этом, – сказала я. – Эй, Эбигейл, это Детектив Туату. Туату, это Эбигейл: это она пыталась тебя похитить.

– На самом деле я не приказывала парням похищать тебя, – сказала она Туату. – Извини за это. Мы просто хотели спокойно поговорить с тобой; в настоящее время нам приходится быть очень осторожными.

– Да, мне тоже, – сказал он с изрядной долей сарказма в голосе. – Если не Вышестоящие, которые пытаются обвинить меня в убийстве, или пещерные тролли, которые стреляют в меня, то группа людей пытается ударить меня по голове крикетными битами.

– Кстати, они пытались повесить на него убийство вашего друга, – сказал я Эбигейл. – Я вам об этом рассказывала; вам, ребята, стоит немного поболтать об этом позже. А пока всем лучше разобраться, как мы будем общаться, и подумать о том, чтобы вставить беруши.

Брови детектива Туату поползли вверх.

– Предполагается, что сегодня мы будем работать вместе? Что помешает им попытаться ударить меня позже?

– Что помешает мне ударить тебя прямо сейчас? – нахмурившись, спросила Эзри.

– Успокойся, Эзри, – сказала Эбигейл. – У него есть право беспокоиться. Прошлой ночью всё… пошло не так. Мы немного поторопились. С нашей стороны не будет никакого дружественного огня, хорошо?

Она сказала это прямо Туату, и он, должно быть, подумал, что она говорит искренне, потому что его плечи немного расслабились, и он кивнул.

Зеро бесстрастно спросил:

– Вы всё закончили?

– Разобрались, – сказала Эбигейл.

Туату ответил:

– Да.

– Мы разделимся на группы по два человека, – сказал Зеро. – Так будет безопаснее. Если вы найдёте сирену, постарайтесь удержать её, даже если она кажется мёртвой. Если она, раненная, вернётся в своё гнездо, то не выйдет оттуда до тех пор, пока не почувствует себя в безопасности. Эбигейл, тебе нужно связаться со своими людьми и убедиться, что у них есть чем заткнуть уши: если мы будем в группах по двое, это будет безопаснее, но нам всё равно нужно быть осторожными. Атилас…

– Я пойду с очаровательной юной леди, которая владеет крикетной битой, – сказал Атилас. – Я уверен, что вместе мы отлично справимся.

– Ладно, старик, – сказала Эзри. – Но лучше бы тебе не отставать.

Я усмехнулась; Эзри, может, и считала себя крутой, но с Атиласом ей было не тягаться. Я сказала Зеро:

– Как насчёт того, чтобы я прошла вдоль берега Саламанки, где пришвартована Аврора Австралис? Возможно, мне удастся задать несколько вопросов или проникнуть на борт. Несколько видеозаписей были сделаны оттуда.

– Я пойду с тобой, – сразу же сказал Джин Ён.

– Убедитесь, что у вас в ушах беруши, а телефоны включены, – коротко сказал Зеро. Он спросил Эбигейл: – Вы знаете, что искать?

– Водяную фейри, – кивнула Эбигейл.

– Это не фейри, – коротко ответил Зеро, удивив меня. – В целом, это совсем другой вид существ. Сирены не имеют родословной с фейри.

– Хм, – сказала Эбигейл, но в её голосе не было особого удивления. – В наших записях их называют водяными фейри, но, полагаю, ты знаешь, о чём говоришь. Они родом с вашей стороны света, не так ли?

– Да.

– Думаешь, сирена?

– Ага, – согласилась я. – Она поёт вам и убеждает вас броситься за борт – или, в данном случае, убеждает вас, что вы танцуете на чём-то, когда под вами только разреженный воздух.

– Верно, – согласилась Эбигейл, и между её бровей пролегла морщинка. – Значит, мы будем ходить группами по двое, не вынимая беруши и постоянно следить за тем, чтобы с нашим партнёром всё было в порядке. Ты сказал, что у неё будет гнездо? В наших записях нет ничего, кроме простого описания.

– В своём истинном виде она, скорее всего, устроила себе пещеру: что-то под водой или над водой, но недалеко от воды. Это может быть большая или маленькая пещера. Ищите небольшие коллекции камней, ракушек и всего яркого, что ещё может быть красивым под водой.

– Как я уже сказала, у нас есть описание истинной формы, – сказала Эбигейл. – Что будет, когда она появится среди людей?

– В своей зачарованной форме она будет выглядеть в точности как человек.