Текст книги "Апельсиновый вереск. Дорога возврата (СИ)"

Автор книги: Вайолет Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

– Они знают.

Этери вернула пергамент на стол с громким стуком.

– Кто им рассказал?

– Про истинного правителя говорили задолго до нападения имперской армии. Пророчество сродни сказке. Были те, кто в него не верил, и те, кто считал Артура истинным правителем. Но были и те, кто всей душой ждал пришествия истинного короля, того, о ком говориться в строках.“Ценность, что дороже злата, найдет путь домой”, верно? – процитировал Элфи строчки из пророчества. – Они ждали тебя. И Черный Легион на твоей стороне, Этери Фэрнсби.

– У тебя есть план? – спросила она.

Самодовольная улыбка Элфи стала шире, а глаза вспыхнули алыми искрами. Он заложил руки за голову. Разумеется, он знал, что делать. У Элфи всегда был план. Вернее, три плана. План, которым он делился с ней. План, который он придумал на самом деле. И план отхода в том случае, если все с самого начала пойдет не так.

Король Сидов просчитывал каждый шаг каждой пешки в его игре. Без него Этери не выйти победителем. Но он никогда не поможет ей просто так. Все его благородство распространилось только на то, чтобы вытащить Иэна и Авалону из горящего замка. Этери была уверена, что даже это он сделал ради собственной выгоды.

– Что ты хочешь? – проникновенно спросила она, упираясь руками на край стола.

– Я хочу править, – сказал Элфи, в глазах которого зажегся огонек алчности, – Ты станешь королевой Примории, а я буду править лесом. От Карвелевых топей до Светлых лесов рядом с Карлионом.

Этери жестко усмехнулась.

– Ты хочешь забрать у меня землю?

– Я хочу вернуть свое. Ты будешь править людьми и городами, а я возьму под контроль леса. Помнишь, о чем говорилось в пророчестве? – жадно подался вперёд Элфи, – Истинный правитель положит конец вражде между людьми и фейри.

– Ты понимаешь хотя бы, с чего эта вражда началась? – она покачала головой. – Такие, как ты, играют с людьми из-за скуки, доводят до сумасшествия и смерти.

– Так было не всегда, – медленно ответил альв.

– Это заложено в вашей природе, – отрезала Этери взмахом руки. – Поступим так: я выпишу тебе дарственную на земли и даже разрешу заключать сделки с людьми. Но, – выделила она, – запрещу любое насилие ментального и физического характера. А все сделки должны быть узаконены.

– По рукам, – ухмыльнулся Элфи, протягивая ладонь.

– Еще ты поможешь мне найти Лилит.

Этери ждала любой реакции, но не смеха. Элфи расхохотался так весело, словно она рассказала ему самый смешной анекдот на свете. Она давно предполагала, что альв не в себе, и сейчас только убедилась в этом.

Успокоившись, Элфи весело подмигнул ей.

– Как раз ее искать и не нужно. С твоей мамой все хорошо, – заметив обеспокоенный взгляд Этери, успокаивающе произнес он. – Более того, это она поможет нам разыскать кое-кого.

Он постучал пальцем по листовкам.

– Завтра мы отправляемся в Утер, бывший Карлеон, – он сделал паузу, а потом поднял на нее серьезный взгляд и нехотя сказал, – Будь готова к тому, что ты не узнаешь их.

– За три года там многое поменялось, да? – улыбнулась Этери, разминая затекшие плечи.

– А я говорил не о городе, моя дорогая. Всадники, – Элфи встал из-за стола, заложил руки за спину и в несколько шагов оказался рядом. Этери пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть альву в глаза. – Заморозь свое сердце, Этери Фэрнсби, и спрячь так глубоко, как только можешь. Ты будущая королева. Никто не должен сломать тебя, даже тот, кого ты любишь.

Уильям

Ресторан, в который привел свою даму граф Мелори, блистал, словно звездная пыль. Все было идеально. Хрустальная люстра, натертые до блеска бокалы, круглые столики с удобными диванчиками и вышколенные официанты высшего класса.

Уильям Мелори достал из нагрудного кармана сюртука белоснежный платок и промокнул пот, выступивший на лбу и лысине. Женщина в обтягивающем, словно вторая кожа, алом платье казалась ему холодной и неприступной. Но граф любил таких. Поначалу они все неприступные, но стоит им услышать звон монет, как они льнут к нему, точь в точь кошки. На самом деле, не так давно финансовое положение графа тоже находилось в глубокой черной долговой яме. Он проиграл в карты все земли, каждое дерево и куст. Жена ушла от него к более высокопоставленному чиновнику, оставляя Уильяма самому разбираться со своими проблемами.

И в тот день, когда граф Мелори был в шаге от того, чтобы свести счеты с жизнью, графство окружили всадники императора Вардана. Империя Сион взяла вверх над расчетливым королем, захватила Приморское Королевство, как он и предсказывал много лет назад. Нет, граф не был изменником короны, он просто, как и любой дворянин, любил выгоду.

А Его Высочество, младший принц Хейден Вардан, он же эрцгерцог Найвильский, сделал ему выгодное предложение. На территории графства Мелори должна быть построена Кейтонская тюрьма – место, в которое будут отправлять особо опасных преступников. Его Высочество был столь щедр, что выделил средства не только на постройку тюрьмы, но и закрыл все долги Уильяма и даровал целый отряд всадников, дабы охранять тюрьму.

Все шло прекрасно. За его спиной возвышались двое тучных охранников. Он нанял их не так давно, после второго покушения на его бесценную жизнь. Граф считал себя верноподданным принца, одним из важнейших людей в империи, к письмам которого (он отсылал их во дворец на регулярной основе) прислушиваются. О самом принце Уильяму было известно не так много. Главное, что Его Высочество относится к нему как к одному из главных советников, а остальное не так уж и важно.

К их столику плавно приблизилась молоденькая официантка.

– Прекрасного вечера, ваше сиятельство! Что будете заказывать? – она очаровательно улыбнулась.

Мужчина засмотрелся на ее золотисто-медные локоны и добрые глаза. Она показалась ему такой восхитительной, что граф отметил про себя, что в следующий раз обязательно вернется в этот ресторан, но уже без спутницы.

Один из охранников позади него неловко закашлялся. Уильям недовольно обернулся. Его секретарь тщательно проверил каждого кандидата, прежде чем остановить свой выбор на этих двух. Первый мужчина, загорелый, с пронзительным взглядом и улыбчивым лицом. Он не внушал опасения, но его широкий разворот плеч и мускулатура, скрытая под одеждой, говорили о недюжинной силе. Второй же был его полной противоположностью. Бледный, словно смерть увидел, со странно-уложенными на бок длинными волосами и тяжелым взглядом. Когда он смотрел на Уильяма, тому хотелось сжаться и укрыться где-нибудь подальше, при том, что он не абы кто, а сам граф Мелори.

Секретарь подобрал хороших охранников.

– Леди вперед, – граф повернулся к своей спутнице, широко улыбаясь. Его маленькие глазки снова заскользили по ее фигуре.

Баронесса Кассия Даори была из обнищавшего рода. Ее мать отказалась капитулировать, пыталась сражаться с войсками западного государства Дэхарт иль Зоро. Естественно, леди Даори не смогла выдержать натиск жестоких западных нравов. Ее казнили на месте, а вот Кассию, ее дочь, пощадили. Но с тех пор баронесса Даори попала в немилость Его Высочества.

Тем не менее, у баронессы была хватка. Она красива и неглупа, а это опасное сочетание. Леди Кассия прелестна своей холодной красотой. Волосы чернее бездонных глубин океана, волнами ложились на ее плечи, а от цепких зеленых глаз ничего не утаить. Баронесса – сама элегантность и учтивость.

Идеальная женщина.

– Салат “дэ Шале” и стакан воды, – произнесла она на сионийском с легким акцентом.

А вот граф, хоть и учил в свое время сионийский, решил перестраховаться и сделал заказ на приморском.

– Утиную ножку “Ля фи грэ”, кексы из карсенной травы и виски со льдом, – продиктовал он официантке, протягивая меню.

– Изумительный выбор, – улыбнулась та, забирая меню. Она ушла в сторону кухни, но Уильям еще несколько секунд продолжал наблюдать за ее хорошенькой удаляющейся фигуркой.

– Скажите, ваше сиятельство, – тихим, но хорошо поставленным голосом сказала леди Кассия, – до меня дошли слухи, что сам принц предложил вам присоединиться кАстровому Совету.

Губы графа Мелори невольно растянулись в улыбке.

– Об этом стало известно слишком рано, леди Даори, но от вас я ничего скрывать не буду. Так и есть. Его Высочество прислал мне письмо с приглашением посетить дворец и в скором времени занять одну из высокопоставленных должностей.

Уильям считал, что произведет впечатление на баронессу, но у той не дрогнул ни единый мускул. Мужчина нахмурился, вновь потянувшись за платком. Обычно женщины падали к его ногам, как только узнавали о его положение в высшем обществе.

– И вы не боитесь? – со странными нотками в голосе произнесла она.

– Чего я могу боятся, милая? – начиная нервничать, спросил граф.

– В Астровом Совете более трех десятков коренных сионийцев, которые, надо заметить, с подозрением относятся к приморцам. Даже к тем, кто сдался добровольно.

Граф Мелори сглотнул ком в горле. В чем-то эта девица была права. Астровый Совет, куда так стремился попасть граф – вторая рука принца, был создан Его Императорским Величеством, чтобы помогать младшему сыну управлять герцогством. В Астровый Совет входят только самые надежные люди императора. Они не только имеют власть. Под контролем Совета находятся почти все земли бывшего Приморского Королевства.

“Слишком умна для своего возраста”,– подумал Уильям, осушая бокал с виски одним глотком. Официантка как раз подала блюда, и графу не пришлось отвечать на неудобные вопросы.

Пока он разделывал утиную ножку, то исподлобья поглядывал на баронессу.

Она была истинной леди. Отточенные, изящные движения, каждый поворот головы или хрупких плеч. Легкой рукой она откинула локоны волос на спину и медленно, как и подобает леди, начала есть салат.

Закончили с едой они почти одновременно.

К их столику приблизилась официантка, собрала тарелки на поднос и, улыбнувшись, сказала:

– Десерт будет готов в течении трех минут. Виски повторить, ваше сиятельство?

– Лучше проводи нас в номер на втором этаже, – раздевая баронессу глазами, ответил граф Мелори. – И бутылку виски с собой захвати.

– Слушаюсь.

Уильям не зря выбрал именно этот ресторан. Это место славилось не только прекрасной кухней, но и прекрасными гостиничными номерами, в которых граф мог позволить себе развлечься с очередной девицей. Правда, в этот раз графа Меллори грызло странное чувство беспокойства. Ему казалось, что все неправильно, но что именно не так, он понять не смог. Поэтому предпочел сосредоточиться на изящных формах леди Кассии.

Официантка провела их по парадной лестнице, свернула в широкий, хорошо освещенный коридор и остановилась рядом с дверью из светлого дерева. Связкой ключей она отперла замок и коротко поклонилась:

– Приятного вечера, ваша светлость.

Охранники замерли по двум сторонам от двери. Граф пропустил вперед даму, уже чувствуя, насколько хорош будет этот вечер.

В гостиничном номере царил приятный полумрак. Все, что Уильяму удалось разглядеть – это огромную кровать с балдахином да софу рядом. Он снял сюртук, бросил на софу и закатал рукава белоснежной рубашки.

Что делала баронесса, его мало волновало. Гораздо больше заботило, что она будет делать в постели. Ухмыльнувшись своим мыслям, граф повернулся.

– Еще шаг, и я покромсаю тебя на мелкие кусочки.

Леди Кассия приставила острый кинжал с металлической ручкой к его горлу. От страха граф сглотнул, его кадык дернулся, а кинжал рассек кожу. Он медленно поднял руки. Баронесса окатила его холодной волной презрения. Во имя всех богов, кто она такая?

– Что вам нужно? – граф Меллори все же нашел в себе силы заговорить. – Деньги? Они у меня есть только в родовом поместье.

В темноте сложно было рассмотреть быструю смену эмоций на ее лице, но то, как баронесса закатила глаза, он увидел отчетливо.

– Не дергайся, – сказала она, медленно опуская руку с кинжалом вниз.

Вот его шанс!

– Охрана! – закричал мужчина, отскакивая назад. Запнувшись об софу, он упал на ковер, неловко взмахнув руками.

Дверь открылась, и в номере, наконец, появилось двое охранников.

– За что я вам плачу? – покраснев от гнева, крикнул граф. – Схватите мерзавку!

Но охрана даже не шевельнулась.

– Вы глухие?! – рявкнул он.

Охранник, что был шире в плечах, дерзко усмехнулся.

– А ты тупой. У всех свои недостатки.

Из-за его спины выглянула маленькая официантка. Она едва сдерживала смех. Граф Меллори слишком поздно понял, что его загнали в ловушку. Леди Кассия, если это действительно была она, наняла головорезов и подкупила официантку, чтобы его обчистить. Поступок, недостойный леди из высшего общества.

Но баронесса даже не улыбнулась. Она крутила кинжал в пальцах столь профессионально, что Уильям впервые отвлекся не на ее декольте.

– Вставай, – приказала она.

Графу Меллори пришлось подчинится.

– Что вам надо? – глухим от страха голосом запричитал он. – Я ничего не знаю. Не убивайте меня, пожалуйста.

– Мы подумаем над твоим предложением, – снова встрял улыбчивый охранник. А затем, оскалился так что у графа подкосились ноги.

– Видишь бумагу и карандаш на столе? – кивнула баронесса в сторону дальнего угла. – Ты начертишь план Кейтонской тюрьмы и план нового дворца. Не сделаешь это – умрешь, – равнодушным голосом произнесла она. Уильям затрясся от страха еще больше, по виску скатилась капля пота. – У тебя час.

– Но лед-д-и, – заикаясь, посмел возразить граф, – я был во дворце всего трижды, я не знаю, как он устроен.

– Нас устроит даже часть того, что ты знаешь, – низким бархатным голосом сказал второй охранник. До этого момента он лишь гипнотизировал их взглядом, сложив руки на груди.

Больше вопросов граф не задавал. Он отошел к столу и стал схематично зарисовывать чертежи, которые сохранились в его памяти. К счастью, строительство тюрьмы он контролировал лично и знал каждую деталь и каждый угол.

Спустя полчаса мужчина закончил с планом Кейтонской тюрьмы и искоса взглянул на баронессу. Она стояла в окружении его бывших охранников и официантки. Серьезная, собранная, беспощадная. В голову графа Меллори закралась мысль, что где-то раньше он видел этот взгляд. Вот только он никак не мог вспомнить где. Лица охранников и девчонки теперь тоже начали казаться знакомыми.

Где же он мог их видеть?

Понимая, что время поджимает, Уильям принялся чертить. Все, что знал. Внутреннее строение залов, коридоров, этажей. Все, что мог вспомнить.

Ему удалось уложиться в срок. Девчонка-официантка забрала бумаги, передавая их баронессе. Леди Кассия придирчиво осмотрела чертежи и скупо кивнула.

Граф уже было радостно подумал, что может быть свободен, но нет. Все с той же улыбкой охранник привязал его к кровати, напоследок похлопав по щеке.

– Думаю, это научит вас манерам, ваше сиятельство, – издевательски протянул он.

Они вышли из номера. Только леди Даори задержалась.

– Никакое письмо вам не приходило, – она говорила таким тоном, словно отслеживала его корреспонденцию более десяти лет, – Его Высочество не так глуп, чтобы держать при себе такого идиота, как вы, граф Меллори. Но если вам по счастливой случайности все же удастся выбить для себя аудиенцию, передайте ему мои слова: Черный Легион уже близко, а Его Высочество Хейден Вардан, герцог Найвильский, надолго в Приморском королевстве не задержится.

Леди вышла, оставляя Уильяма в одиночестве.

– О боги… – прошептал пораженный граф.

Этери

Эта ночь далась Этери с трудом. Она так и не смогла сомкнуть глаз. Все ее мысли вертелись вокруг слов Элфи. Было глупо надеяться, что после трех лет отсутствия все останется так, как было прежде. Королевства больше нет. На его месте теперь находится герцогство Найвиль, которое входит в состав Империи Сион. Этери пыталась выяснить у Элфи все детали, но он отделался от нее несколькими базовыми фразами.

Герцогством правит младший сын императора, Его Высочество принц Вардан совместно с Астровым Советом. Люди бывшего Приморского Королевства восприняли новость о присоединении к империи спокойно. Этери предполагала, что все из-за проклятых фейри. То, что она видела в Карлеоне, когда прибыла туда с Авалоной, Иэном и Элфи, явно повторялось из года в год. Альвы безнаказанно убивали тех, кто был неспособен выполнить свою часть уговора заключенной сделки, а мелкая нечисть вроде пикси развлекались, заставляя людей творить ужасные вещи. Понятно, что люди терпели это только потому, что боялись пойти против армии рыцарей Артура. И не последнюю роль рождения их страха сыграл эшафот, возвышающийся в центре города. Показательные казни довольно быстро устраняли внезапные мятежи.

После захвата империей земель люди с радостью позволили всадникам культа Морриган и Алой Инквизиции порешать всех их обидчиков. Включая Короля Артура. Уверенности в его смерти у Этери не было. Просто она не верила, что император мог смиловаться и сохранить ее деду жизнь.

Жалости к Артуру девушка не испытывала. Когда в ней просыпалась человечность, в голове вспыхивали яркими огнями воспоминания о том, что он посмел сотворить с Еленой. И тянущая сердце жалость пропадала в миг.

– А что случилось с теми, кто был во дворце? – спросила она, прежде чем скрыться в выделенных ей покоях.

– Верхние этажи обрушились после взрыва, – Элфи, не желая говорить об этом, поморщился, – вас ведь тоже придавило камнями. Ты спаслась благодаря мне. Всадникам тоже повезло. Остальные мертвы.

– Значит Елена и отец Авалоны…

– Все.

– Я помню, как на меня летели обломки, – стараясь сдержать дрожь в голосе, сказала Этери, – мы тоже должны были умереть. Мгновенно.

– Я же сказал, – усмехнулся Элфи, – слава мне.

Больше Этери ни о чем его не спрашивала.

Она поднялась с мягкой постели. Комната, которую ей выделил Элфи Серокрылый, мало чем отличалась от наполненных роскошью покоев во дворце. Несколько комнат: спальня, гостиная, купальня. Сдержанные светлые тона. Этери не покидало чувство, что все это ненастоящее. Не только покои, но и она сама. Словно она превратилась в куклу. Эмоции куда-то пропали, весь спектр исчез. Она больше не ощущала боль от осознания, сколько пролетело лет, не чувствовала жажды крови и нежности в сердце больше не чувствовала. То ли по велению Элфи, то ли из собственных соображений, она последовала его совету и заморозила сердце.

Вернее, не совсем сердце. Когда она была маленькой, Джон часто повторял, что миром правит любовь. Он представлял, что любовь – это сосуд, будь то красивая ажурная ваза или простой кувшин. Этот сосуд мы наполняем в течении жизни своими чувствами: нежностью, заботой, влечением, страстью, добротой. Абсолютно всем. Иногда эти чувства могут быть не такими солнечными и теплыми. Ревность, боль, страх. Но любовь не перестает от этого быть менее прекрасной.

Этери считала своим сосудом хрустальную колбу, в которой всегда стояла одинокая белоснежная роза. До недавнего времени колба пустовала, а роза увядала с каждым годом все больше. Но в Ареморике она вдруг расцвела, а сосуд начал наполняться чувствами. Сначала они были темными. Раздражение, жгучая боль, непонимание. А потом, со временем, колба стала переливаться яркими красками. Этери ощутила вкус веры и заботы, страха за дорогого ей человека, притяжение и… наверное это была влюбленность. Ей стало сложнее понимать себя, поэтому она старалась не думать об этом.

Пряталась от любви, пока в конце концов не забыла о ней.

Когда ее воспоминания вернулись, она поняла, как сильно заблуждалась. И теперь в ее колбе появился новый страх. Она боялась забыть. И каждый день Этери начинала с того, что вписывала имена дорогих ее сердцу людей в дневник.

Самым первым именем шло его.

Иэн Кадоган.

Этери даже себе боялась признаться, что благодаря этому мужчине белоснежная роза в колбе, наконец, расцвела. После слов Элфи, что все изменилось, ее всадники уже не такие, как прежде, по рукам Этери пробежали мурашки, а в сердце закрался страх. Не только она могла забыть их, но и они могли не вспоминать о ней. Осознание этого пришло к ней так резко, словно она взлетела высоко к мерцающим звездам, а потом рухнула вниз, разбившись о ледяные скалы.

Она не смогла побороть в себе страх быть отвергнутой, снова ощутить горечь равнодушия Иэна. Поэтому приняла решение поместить колбу с розой в лед. Заморозить. Этери хотела помнить о нем, но не хотела умирать от его руки.

Лучше она превратится в ледяную холодную статую чем огненное пламя, выжжет его имя на ее костях.

Этери долго простояла около открытого окна, содрогаясь от резких жалящих порывов ветра. Скорбь. Только это чувство она выпустила наружу. Она скорбела по всем, кто погиб в замке в то утро, а ее внутренний голос пел тихую песню:

“Не плачь. Не кричи. Молчи.

Они в лучшем из миров.

Как звезды сияют в ночи,

Жизнь косит своих игроков.

Молчи. Не кричи. Не плачь.

Наслаждайся холодной душой.

Они в мире, где смерть—палач,

И как скот все идут на убой.

Все вернется на круги своя. Потерпи.

Слушай лишь сердце, слушай. Молчи…”

Невольно Этери вспомнила Артура. Выдохнув и прошептав пару ругательств, она схватила походный мешок с вещами и помчалась в купальню. Этому надо положить конец. Она не хотела быть на него похожей и хотя бы это дьявольское недоразумение могла исправить.

Стоя перед зеркалом, она наносила краску на волосы, как вдруг увидела на своем плече странный символ.

– Что за…

На левой руке от ключицы и до середины локтя, ее кожу украшала черная вязь в виде тонких веточек и листьев. Также Этери разглядела несколько рунических надписей. Еще вчера этого не было. Девушка попыталась оттереть символы, но после того, как ее кожа покраснела и начала гореть огнем, поняла, что все усилия бесполезны. Черная краска въелась в кожу слишком глубоко.

– Почему стоит мне появиться здесь, как ко мне цепляется какая-то гадость! – с досадой выплюнула Этери.

– Потому что ты притягиваешь к себе неприятности, – раздался веселый голос.

Калеб.

Этери повернулась. За ее спиной улыбаясь во весь рот стоял мальчишка. Как и Элфи, он совсем не изменился. Милые растрепанные кудряшки, теплые глаза со смешинками. Не удержавшись, Этери потрепала его по волосам.

– Почему ты сразу не появился? – складывая руки на груди, поинтересовалась она.

– Ты будешь смеяться, – перекатываясь с пятки на носок, усмехнулся мальчик, – но я побаиваюсь твоего друга.

– Элфи?

– Альвы редко бывают дружелюбными. Даже удивительно, что он так хорошо к тебе относится.

– Просто ему от меня, как всегда, что-то нужно, – покачала головой Этери.

Калеб нахмурился.

– Ты не права. Я жил в замке твоего деда в окружении альвов. Они смотрели с презрением даже на тех людей, с которыми вели дела. Альвы обычно используют две эмоции. Любопытство, когда их интересует человек или услуга, которую он окажет, либо презрение. Они считают себя высшими существами, поэтому смотрят на людей свысока. А Элфи к тому же еще и король.

– И что? – хмуро спросила девушка.

– В этом и странность, – склонив голову на бок, Калеб внимательно посмотрел на нее, – он относится к тебе как к равной.

– Думаю, дело в пророчестве.

– Сомневаюсь. Помнишь, как он называл короля Артура? Мальчишкой, словно тот был нерадивым ребенком. Тебя же он зовет по имени.

– И что? – повторила Этери со смешком. – Мне теперь ему в ноги поклониться и благодарить сердечно?

– Ты невыносима, – закатил глаза Калеб.

– Лучше скажи, что это за дрянь?

Этери провела рукой по руническим символам. Мальчик подошел ближе. Она с грустью заметила, что он даже не подрос, а значит, его душа все еще заточена в клинке меча. Что с ним случится, когда она освободит его? Этери не знала, как сделать это, но была уверена, что выполнит данное Калебу обещание. Только она боялась. Что произойдет с его телом? Куда денется душа этого шабутного мальчишки? Все ли будет в порядке?

Калеб коснулся пальцами тонкой веточки вязи. На его лице отразилась растерянность.

– Странно.

Он взял Этери за руку, рассматривая рунические символы.

– Что странного? – спросила она, поджав губы.

– Я не знаю этих символов, – пожал плечами Калеб. – Могу предположить, что тебя прокляли.

– Меня что…? – пораженно отшатнулась Этери. Она снова начала растирать руку.

– Прекрати, – раздраженно сказал он.

Калеб взял ее за руки. Его маленькие ладони стискивали ее запястья, не давая снова расчесать руку до крови.

– Почему ты так решил? – она не вырывалась, но ее недобрый взгляд стал выразительнее.

– На заклятие не похоже, – он хотел развести руками, но не стал. – Тем более ты бы его сразу увидела и разорвала.

– А проклятия разве проявляются иначе?

– Да. Заклятия и чары накладываются на человека, а проклятие отравляет душу. То есть можно наложить чары смерти, они будут влиять на человеческое тело. Можно наслать приворот и также активизировать потаенные желания человека. А проклятие – это не только внешние факторы. Оно изменяет саму твою сущность. Поэтому, хоть ты и видящая, ты не способна снять проклятие. Не полезешь же ты к себе в душу?

Этери неуверенно повернулась к напольному зеркалу. В бледных бесцветных глазах вспыхнули огоньки отчаяния. Проклятие? Но кто мог наложить его? Она ведь только-только появилась в Ареморике! Сначала пророчество, а потом еще и это… Иногда Этери казалось, что ее сглазили. За ней вечно следовала неудача, будто она притягивала к себе неприятности.

Пока она смывала краску, Калеб тихонько стоял в сторонку. Он ничего ей не сказал про смену цвета волос, а Этери почувствовала себя намного лучше. Подсушив волосы полотенцем, она спросила:

– Расскажи мне, почему твой отец сделал это?

Лицо мальчика исказилось в гримасе боли. Она не хотела причинять ему боль, но чтобы спасти Калеба, должна была знать все.

– Почему заточил мою душу в клинок? – криво усмехнулся мальчишка. – Ты же слышала эту историю.

– Элфи преподнес ее как сказку.

Калеб вскинул голову, недобро прищуриваясь.

– Моя жизнь никогда не была сказкой! – вздохнув, он продолжил уже спокойнее. – Для Короля Падших люди – ничто. Пешки на игральной доске, фигуры, которыми можно управлять. Конечно, для него эта история – сказка. А я в ней – герой, потерявший все. Мой отец, мастер Хайвуд, был хорошим человеком и уникальным чародеем. Он обладал способностью зачаровывать оружие. Оружейные мастера высоко ценились в Приморском Королевстве, и мы с отцом никогда не знали бедности. Но у любого волшебства есть своя цена. Нельзя колдовать направо и налево. Рано или поздно будет ждать расплата. И отца она тоже не обошла стороной. Мастер Хайвуд поплатился разумом, его сознание помутилось. Он стал грезить одной единственной целью: создать величайший меч, который по силе превзойдет божественное оружие.

Калеб мотнул головой, будто отгоняя непрошенные воспоминания.

– Отец проводил дни и ночи в мастерской. Я перестал его видеть. Пытался приносить ему еду, но каждый раз он кричал на меня и выгонял прочь, пока в один из дней не вернулся домой со странной улыбкой на губах. Его глаза из карих стали ртутными, холодными. Мне было десять лет. Я испугался и закрылся в своей комнате на втором этаже. Но отец смог проломить дверь. Он стал умолять меня о помощи, говорил, что почти закончил клинок, который нас озолотит, что без меня не справится. И я повелся. – мальчик горько рассмеялся. – Я не знаю, что он сделал. На чары это было не похоже. Да и боли не было. Он просто толкнул меня, и я почувствовал в теле небывалую легкость. Будто парю над городом высоко в небе. А потом резкое падение, и вот я уже внутри клинка. Вижу все только сквозь металл.

Этери прижала тыльную сторону руки к губам. В уголках глаз появились непрошенные слезы.

– Я потерял себя. Не чувствовал тела. Не хотел есть и не мог спать. Все, что было необходимо человеку, стало для меня чуждо. Этери, – мягко обратился к ней Калеб. Мальчик тепло улыбнулся, отчего ее сердце сжалось, а губы превратились в тонкую нить. – Я давно умер. Мое тело, скорее всего, результат очень умелой проекции. Я больше не человек. И мое последнее желание – освободиться.

Он застыл с искусственной улыбкой на губах, а Этери не могла поверить. Или не хотела верить, что мальчишка, который помогал ей и встал на ее сторону, мертв? Она подошла к Калебу, провела рукой по его мягким кудряшкам. Не мог он быть ненастоящим. Девушка обняла его за плечи. Тело мальчика было едва теплым и все же он казался ей живым.

– Почему ты мне сразу не сказал? – спросила она, стараясь запихнуть жалость куда подальше.

– Ты была не готова поверить.

Калеб отстранился.

– Я буду помогать тебе, Этери Пендрагон, – он запнулся. Протянул руку к ее влажным волосам и пропустил между пальцев черную смоляную прядь. Хмыкнув, Калеб продолжил, – Нет. Правильнее будет сказать Этери Фэрнсби, да? Моя душа принадлежит тебе, Этери. Даже если я навеки буду заточен в Экскалибуре.

– Все будет хорошо, – едва слышно, но уверено шепнула она.

Калеб кивнул.

“Я верю тебе”, – пронесся в ее голове звонкий мальчишеский голос.

В комнате, затопленной первыми солнечными лучами, ее уже ждали. Его Величество Элфи Серокрылый сидел в глубоком кресле, закинув ногу на ногу, и читал книгу в кожаной обложке. Присмотревшись, Этери узнала в ней собственный дневник.

– Кто разрешил тебе брать мои вещи? – она выдернула книгу из его рук.

Элфи поднял на нее взгляд, и удивленно вскинул бровь.

– Что это?

Волосы Этери высохли, но, несмотря на измененный цвет, по структуре остались прежними. Они завивались в красивые блестящие локоны. Только уже не в золотые, а цвета черной северной ночи. Девушка отбросила часть волос на спину.

– О чем ты? – прикинулась она недалекой.

Элфи плавно поднялся, сделал несколько шагов и провел рукой по ее волосам. Этери сумела удержать равнодушное выражение лица и даже не вздрогнула, почувствовав его ласковое прикосновение. От альва исходил легкий флер трав и прохлады. Глаза Элфи потемнели, как и всегда, отвечая за его эмоции.

– Так начинается революция, моя дорогая, – он ухмыльнулся.

Этери вернула ему улыбку. Она быстро смекнула, о чем речь. Совсем вскоре они начнут новую игру, только в этот раз вместе. Этери не позволит помыкать собой. Она будет пристально следить за альвом и разгадает все его замыслы.

– А это довольно занимательная рукопись, – ухмылка Элфи стала шире.

Он поднял руку, в которой сжимал ее дневник. Спохватившись, Этери поздно поняла, что больше не держит его в руках.

– Отдай!

Попытка схватить альва не увенчалась успехом. Он с нечеловеческой быстротой уклонился, издевательски помахав дневником у нее перед носом. Этери оставалось только в бессильной злобе сжимать и разжимать кулаки. А еще наблюдать, как Элфи меряет шагами комнату, лениво перелистывая страницы дневника.

– У мамы тоже такой был, – вдруг сказала Этери.

Альв остановился, не отрываясь от чтения.