Текст книги "Апельсиновый вереск. Дорога возврата (СИ)"

Автор книги: Вайолет Девлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Авалона

Она снова увидела его. Сон без хорошего конца.

Увидела улыбку матери, услышала собственный смех со стороны, как голос отца в голове произнес: “Моя маленькая храбрая девочка”. А потом Авалона упала на сухой колючий песок и содрогнулась от ужаса, когда перед ней возник Фонзи. Она зажмурилась, приготовившись к удару и боли, что последует за ним. Но вместо этого тьма рассеялась, и она оказалась в цветущем летнем лесу.

Земля пахла сыростью. С листвы деревьев падали крупные дождевые капли. Они со звоном колокольчиков приземлялись на молодую свежую траву. Авалона слышала, как глубоко под землю уходят корни деревьев, чувствовала жар солнца сильнее, чем прежде. Ее пальцы окрасились в черный, а на губах еще чувствовалась сладость ежевики. Понадобился миг, чтобы узнать это место. Когда ей было семнадцать, она часто сбегала сюда из Часовых Городков. Лишь здесь она могла найти уединение и спокойствие. Так почему же она не помнит, что когда-то собирала здесь лесные ягоды и слушала пение птиц?

Авалона сидела, привалившись спиной к дереву. Острая кора царапала плечи, но девушка не обращала внимание на легкую боль. Запрокинув голову наверх, она наслаждалась теплым летним дождем. Кажется… тогда она была счастлива?

Но ее уединение было нарушено. Острых слух всадницы уловил шелест мокрой травы, и из-за деревьев вышла женщина. Нет, не женщина. Приглядевшись, Авалона поняла, что перед ней стоит очень старая фея. За ее спиной распахнулись два невесомых крыла. У феи была бледно-голубая кожа, руки с сухими пальцами и длинными когтями, промокшие белые седые волосы, тяжелой копной спадающие на грудь, а вместо зрачков – пустота.

– Немного, – прошелестела она. – Дай мне немного времени, человеческая девчонка.

Авалона не шевелилась. В этом сне она не испытывала страха или отчаяния, как когда видела лицо бывшего друга. Возможно, потому, что первый сон был слишком реалистичным, а этот не имел даже шанса на существование?

– Я верну. Верну…

Фея протянула к ней руки и Авалона вдруг подумала, что еще ни разу не видела стареющих фей. Ей казалось, все фейри вечно юны, хитры и коварны.

– У меня ничего нет, – сказала Авалона.

– Есть. Твоя юность. Твое время. Твоя жизнь, – шептала фея. – Дай мне немного. Я возьму немного.

Она подошла слишком близко. Всадница ощутила сырой запах болота и осоки. Фея наклонилась, зашептав на неведомом языке. Сознание Авалоны начало проваливаться во тьму. Последнее, что она услышала, это как где-то вдалеке ее зовет знакомый голос.

– Ты не вспомнишь об этом, человеческая девчонка…

Авалона открыла глаза. Комната была погружена во мрак. Зимнее утро встречало ее холодом и первозданной тьмой. Несколько минут девушка лежала неподвижно, всматриваясь в бледно-желтый полумесяц. Ей редко снились сны. А сны с участием нелюдей не снились никогда. Что это могло означать? Поразмыслив, Авалона поняла, что помнит все до мельчайших подробностей. Помнит повторения ужасов с участием ее родителей и Фонзи, а также летний лесок неподалеку от Часовых Городков.

Авалона никогда не была там. Все свободное время она проводила за чтением книг, занятиями и тренировками. Тогда ее мысли занимал только Котел Возрождения.

Но… Почему у нее такое ощущение, словно она что-то упустила? Авалона еще раз воскресила в памяти образ старой феи. Нет, это бред какой-то. Вечная молодость – главная отличительная черта фей и альвов. Разве такое в принципе возможно? Безумие!

Она заставила себя подняться с жесткой койки. В маленькой комнате, где она временно ночевала, было холодно. Авалона зажгла одиноко стоящую свечу на туалетном столике и принялась расчесывать спутанные после сна волосы. Они были жесткими, длинными и густыми. Собрав их с помощью алой ленты в высокий хвост, девушка умылась и взглянула на свое отражение в ковше с водой. От кончика правого глаза через щеку тянулся тонкий порез. Рано или поздно он превратиться в шрам. Еще один шрам, который она получила в битве. Раньше Авалона гордилась бы им, но теперь испытывала только досаду и разочарование.

Открыв деревянный разваливающийся шкаф, Авалона обнаружила свое старое боевое облачение, в котором она явилась в Черный Легион в первый день. Поскольку бальное платье больше напоминало изрезанную ткань, чем нормальную одежду, всадница решила снова надеть броню. Тем более что в доспехах она чувствовала себя спокойнее. Переодевшись и взяв копье, Авалона вышла в коридор.

На стенах уже горели факелы. Должно быть, Агнес позаботилась об этом, не смотря на раннее утро. Черный Легион спал. Утро – лучшее время для того, чтобы разыскать чародеек. Но где они могут быть? На протяжении всего своего пребывания в Черном Легионе всадникам ни разу не удалось столкнуться с ними. Так где же они могут быть сейчас?

Авалона решила начать поиски с первого этажа. В столовой и комнате отдыха оказалось пусто. Все свечи были потушены, а значит, со вчерашнего вечера там никто не появлялся. Побродив по каменным коридорам, девушка остановилась рядом с Залом Пишущих Свитков. Дверь была плотно закрыта, но Авалона решила подергать ручку на удачу. К ее огромному удивлению, Зал оказался не заперт. Она бесшумно зашла внутрь.

В тишине помещения, освещенном не одним десятком свечей, раздавался равномерный скрип пера. Зачарованные перья плавно скользили по пергаменту, фиксируя все, что происходит в этот момент на территории Приморского Королевства. Оглядевшись, Авалона услышала шуршание в дальней части Зала. Побродив меж стеллажей, она наткнулась на небольшой уголок, который про себя прозвала читальной зоной. На мягком пуфе сидела женщина в длинном белом платье с широкими рукавами. Ее маленькие круглые очки сползли на переносицу носа. В одной руке она держала небольшой свиток, а в другой чашку чая.

Авалона замерла. Голова пошла кругом.

– Вы? – пробормотала она.

Женщина подняла голову от свитка и улыбнулась.

– Присаживайся, милая.

Всадница отвернулась, уставившись в пол. Это определенно была она. Чародейка, владеющая трактиром в Коэтре. Ярко-рыжие локоны, зеленые глаза с вертикальным зрачком и губы черные как ночь. В ее трактире Авалоне подали овощное рагу с тимьяном. Тогда то всадница и начала подозревать неладное. Взгляд чародеев способен загипнотизировать, поработить волю. Поэтому Авалона предпочла с интересом разглядывать доски.

– Мне не нужна твоя воля, Авалона дю Лак. Не бойся, подними взгляд, – низким грудным голосом произнесла Ная.

Авалона нехотя подняла голову. Чародейка отложила в сторону свиток, сложила руки на коленях и теперь с легкой улыбкой взирала на нее.

– Видишь? – сказала она. – Ничего страшного не произошло. Наше могущество легко можно контролировать.

– Но не все хотят, – возразила хэлла.

– Не все. Садись, – повторила Ная.

Всадница заняла кресло напротив. Чародейка махнула рукой. Пузатый чайник взлетел со стола, наклонился, наполняя вторую чашку ароматным напитком, а затем вернулся обратно.

– Вижу, ты достала копье, – произнесла Ная. Она щелкнула пальцами и очки исчезли с ее лица. – Сложно было?

– Нет, – безразлично повела плечом Авалона. К чаю она не притронулась.

Чародейка рассмеялась.

– Всегда завидовала умению людей лгать.

– Давайте ближе к делу, – нетерпеливо оборвала ее девушка. – Копье теперь ваше, – она положила его на столик с таким видом, словно отдавала чародейке деревянную гниющую палку. – Мы хотим освободиться от принадлежности к Черному Легиону.

– Уверены? Метка – это, прежде всего защита.

Ная взяла копье в руку. Повертела его, неопределенно хмыкнула. А потом оно исчезло точно так же, как очки. Один щелчок – и его больше здесь нет.

– Прошли времена, когда нам нужна была защита, – пожала плечами всадница.

– Королевское дитя вернулось. Теперь начинается самое интересное. Жаль, что последний акт этой душераздирающей драмы досмотрят не все.

– Что вы имеете в виду? – встревожилась Авалона.

– Не беспокойся, милая, – усмехнулась Ная. – Речь не о тебе и твоих друзьях. Условия нашей сделки соблюдены. Я избавляю всадников от меток Черного Легиона.

Как только она закончила говорить, Авалона закатала рукав белой рубашки. Метка змея, обвивающего черный полумесяц, отделилась от кожи и с шипением растворилась. Не осталось никаких следов, намекающих на сотрудничество всадников с Черным Легионом. Несколько мгновений Авалона не могла поверить в то, что у них получилось. Получилось выполнить задание, которое когда-то казалось невозможным.

Она искренне улыбнулась.

– Спасибо.

– Не благодари меня. Условия сделки нельзя нарушить. Таков закон богини, – сказала Ная, триумфально поднимая кружку с чаем.

Авалона задумчиво посмотрела на чародейку.

– Значит, все это время вы были одной из трех сестер Черного Легиона? Как вы оказались в Империи Сион?

Ная подарила девушке взгляд, полный снисхождения.

– Милая, люди считают себя умными и развитыми существами, но их проблема в том, что они часто недооценивают своих врагов. По воле императора была создана Алая Инквизиция и культ всадников Пресвятой Морриган, – она хитро улыбнулась. – Они считают нас врагами и даже подумать не могут, что мы ходим среди них. Ты, уроженка Примории, прожила на их территории больше десяти лет, внедрилась в их войска и даже получила высокую должность. Император Вардан, может, и не глуп, однако ему не хватает осторожности. Мне очень много гердрад, девочка. Я немногим старше Элфи, и таким, как мы, доступны древние знания, которые людям и не снились. Обмануть человека легко. Главное – быть настороже, потому что если допустить ошибку, обмануть могут уже тебя.

– Как это было с Элфи, – заметила Авалона.

– Не совсем, – Ная отрицательно качнула головой. – Элфи Серокрылый – часть большой игры. Он понимал, на что идет. Его крайне сложно обмануть. Чинить препятствия и неприятные неожиданности – да, но обвести вокруг пальца… Удалось всего один раз и только ей.

– Кому? – хэлла хищно поддалась вперед.

Чародейка улыбнулась.

– Тому, кто сильнее.

Ная долго молчала. Авалона бесцельно смотрела в окно, наблюдая, как восходит солнце. Чародейка разглядывала миниатюрную пудровую чашечку, когда вновь заговорила:

– Что ты знаешь о Зале Пишущих Свитков?

Авалона моргнула.

– Здесь рождается история?

– Пишется, – поправила чародейка, – Ты права. Зачарованные нами перья записывают все, что когда-либо происходило в королевстве. Как думаешь, почему я пустила тебя в этот зал? Ведь эти знания могут быть опасны.

– Я… – она запнулась, – я не знаю.

Ная вздохнула.

– Надо оповестить Агнес, чтобы она подала завтрак в большую столовую. У нас много гостей, – женщина поднялась. Чайник и полупустые чашки полетели за ней. Поравнявшись с креслом Авалоны, она остановилась. Наморщив лоб, Ная сказала, – Шкаф под номером двести семьдесят семь, если не ошибаюсь. Да, кажется, он. Загляни туда. Вдруг ты найдешь ответы на свои вопросы.

И она покинула Зал, оставив Авалону недоуменно смотреть ей вслед.

На стенках книжных стеллажей были нацарапаны номера. Никакого порядка. Рядом со шкафом под номером семь мог стоять шкаф с номером четыреста тридцать. Авалоне понадобилось много времени, чтобы найти нужный. Она не понимала, как чародейка догадалась о том, что ее тревожило, но решила прислушаться к совету и пуститься на поиски.

Шкаф под номером двести семьдесят семь был вырезан из простого темного дуба. На его полках, как и на прочих, лежали толстые свитки, покрытые слоем пыли. Очевидно, к ним давно не прикасались. Авалона чихнула, поморщилась и принялась за работу. Она просматривала каждый свиток. Многие были написаны на неизвестных языках, хотя преимущественно перья вели учет событий на древне-приморском.

Ничего особенного на пергаменте написано не было. Дата, краткое описание хода события, иногда примечания о том, как оно повлияло на историю Примории. Авалона сначала не понимала, что хочет найти. Но потом вспомнила грустные карие глаза молодого мужчины и аромат свежезаваренного чая с жасмином в алхимической лавке.

“...есть, так скажем, теория, что у каждого фейри, будь то фея, альв или пикси, есть свой человеческий двойник”.

Да. Она хотела найти доказательство его слов. Убедиться, что по земле действительно ходила фея с точно таким же лицом, как у Авалоны. В тайне всадница надеялась, что не найдет ничего подобного. Что феи Ирэн никогда не существовало, и найдется другое объяснение существованию двойника Авалоны.

Но в этот раз ей не повезло.

На самой дальней полке девушка нашла толстый и тяжелый свиток. Пергамент крошился на глазах.

“Сколько же ему лет?”, – подумала Авалона, раскрывая и погружаясь в чтение.

С каждым предложением она мрачнела все больше и больше. Это был единственный свиток, на котором были записаны не только события, но и изображен схематический рисунок. Чернила местами стерлись, но Авалона смогла разобрать, о чем говорилось в древнем тексте.

–Истрели, – прозвучал чей-то голос совсем рядом.

Всадница подняла голову. Над ней возвышалась Ная.

– Так это правда, – прошептала всадница, словно боялась, что ее могут подслушать. Ее рука, сжимающая свиток, безвольно упала вдоль тела. Пергамент выпал из рук.

– Правда. Истрели существовали. Это самые первые фейри, чья внешность была подобием человеческим. Дану стремилась к тому, чтобы ее существа выглядели как люди, но при этом были совершенными. Только она не могла избавить их от уродства, дарованного природой. Людей, чей образ она позаимствовала для создания внешности фейри, прозвали истрелями. Их ничего не связывало с людьми, кроме внешнего облика. К тому же истрели быстро умирали, проживая свою недолгую человеческую жизнь. А феи, альвы, ли эрги, все мы обречены на вечную жизнь.

Авалона выпрямилась.

– Значит ли это…

– Истрелей не видели уже очень много лет, – улыбнулась чародейка. – Они все должны быть мертвы. Я не думаю, что остался хотя бы один экземпляр. Милая моя, – Ная ласково прикоснулась к щеке Авалоны и заправила выбившуюся из хвоста прядь ей за ухо, – ты ищешь там, но не то.

Девушка кивнула, убрала на место старый свиток и вновь зарылась в пыльный пергамент.

И что в таком случае ей нужно найти? Если истрели – не разгадка тайны Лейна, а Авалона никаким образом не относиться к Ирэн, то тогда кто в свое время вскружил ему голову?

Она искала. Пересмотрела сотни свитков с интересной, но бесполезной информацией, пока в конце концов не нашлаего. Не свиток, а отдельно лежащий лист пергамента. Он был зажат между двумя большими свитками, и если бы Авалона не полезла за одним из них, то никогда бы не нашла ответов.

Развернув измятый пергамент, всадница несколько минут изучала его, а потом с такой ненавистью сжала в кулаке, что едва не разорвала пополам.

– Нашла, – улыбнулась Ная. За ее спиной появилось два светло-зеленых, потрясающей красоты крыла. Она взмахнула ими, подняв жуткое облако пыли, взлетела и уселась на один из шкафов, наблюдая за Авалоной сверху.

Пыль забралась в нос, обожгла глаза. Всадница закашлялась, выдохнула, пытаясь успокоиться, свернула аккуратно лист, больше не пытаясь его повредить, и, запрокинув голову наверх, подтвердила:

– Да, нашла. Но для всех было бы лучше, если бы я этого не делала…

Этери

Заложив руки за спину, Этери стояла на балконе и смотрела вниз. Босые ноги покраснели, оставляя на снегу следы. Она содрогалась от сильного морозного ветра в своем легком вечернем платье. Только вчера она пыталась выбраться в нем из леса и едва не замерзла насмерть, а сегодня вновь подвергает себя пытке холодом. Причина ее легкомыслия была весомая.

Она наблюдала за спаррингом Иэна и Кевина. Двое мужчин, обнаженных по пояс, двигались быстро, образовывая вокруг себя снежный вихрь. Их клинки скрещивались с громким металлическим звоном, расходились и скрещивались снова. Движения Кевина были плавными, с кошачьей грацией. Нападал он осторожно, только если был уверен в своих действиях. Иэн напротив. Каждый его замах смертоносен, шаги быстрые, защита такая, что ее не пробить обычным мечом. Всадники образовывали контраст. Бронзовая кожа Кевина в обители льда и снега смотрелась как внезапно вышедшее из-за туч солнце. Иэн же, мог слиться со снегом. Он, словно призрак, обманывал противника и с ужасающей быстротой оказывался позади него.

Именно это он и сделал после того, как выбил меч из руки Кевин. Этери не слышала голосов. Она увидела, как Кевин поднял руки, признавая поражение. Мужчина рассмеялся, а Иэн улыбнулся, отряхнул от снега клинок друга и вернул его владельцу.

Этери не просто так стояла на том балконе. Она не могла пошевелиться. Не могла сделать несколько шагов назад, чтобы оказаться в теплой комнате. Пальцы на руках и ногах теряли чувствительность, по коже бежали мурашки, а губы покрылись трещинками. Однако она продолжала смотреть, как всадники с новой силой схлестнулись в поединке.

Когда девушка проснулась, то вышла на балкон, чтобы проветрить голову, и замерла, заметив пересекающих двор мужчин. Иэн Кадоган моментально привлек ее внимание, но не только потому, что на нем не было рубашки. Взгляд Этери зацепился за его левое предплечье. Чуть выше локтя находилась вязь из листьев и фразы на языке ши. Навеки связан. На жизнь и смерть с тобою обречен. Этери не могла оторвать глаз. Она все смотрела и смотрела, пока совсем не перестала чувствовать холода. Последний поединок закончился в пользу Кевина. Мужчины склонили головы и, над чем-то посмеиваясь, поспешили обратно в дом.

Она вернулась в комнату и, не осознавая, что делает, рванула на себя ручку двери, выбегая в коридор. Этери неслась, не разбирая дороги. Случайно сбила Наррлза, но не остановилась. В спину ей донеслись брань и проклятия. Она сбежала вниз по лестнице как раз в тот момент, когда внутрь вошел Кевин, отряхиваясь от снега, а за ним Иэн.

Мужчины синхронно повернули в ее сторону головы.

– Этери? – удивленно сказал Кевин.

Иэн молча наблюдал за ее спуском.

– Какого дьявола ты ничего мне не сказал!? – закричала она, подбегая к ним.

Ярость овладела ее телом. Она чувствовала злость, бесконечное разочарование и непонимание. Этери в яростном порыве потянулась к Иэну, хотела схватить его за руку. И тут Кевин закричал:

– Этери, нет! Стой!

Но было поздно. Иэн не успел отшатнуться, а Этери прикоснулась к его запястью.

Она словно перенеслась на три года назад. Примерно то же самое ей посчастливилось почувствовать в императорской сокровищнице. Все тело охватило жидким огнем. Невыносимая боль. Кровь бурлила под кожей. Каждый участок ее тела пульсировал и готов был взорваться. Только тогда она разрывала чары, из-за чего получила ожоги, а здесь, не случилось ровным счетом ничего. Она просто прикоснулась к Иэну. К мужчине, который ее понимал и в которого она влюбилась. Этери никогда не могла подумать, что любить так больно. Даже после того, как она узнала, что ее чувства не взаимны, к удивлению, они никуда не делись. Этери злилась на него, потому что ей было не все равно. Потому что сколько бы она не лгала ему, себя обмануть у нее не получалось.

Этери закричала, глаза наполнились слезами. Она не могла убрать руку. Не могла прекратить эту мучительную пытку. Колени подогнулись, с ее губ сорвался хрип. Кто-то, должно быть, Кевин, взял ее за плечи и оттащил от Иэна.

Боль исчезла. При чем так резко, будто ее никогда не было. Этери сначала показалось, что ей это все привиделось, но потом она подняла голову. Иэн стоял бледный, едва живой. На его лице был написан первобытный ужас.

– Этери… – он неосознанно сделал шаг, но тут же остановился, словно наткнувшись на невидимую стену.

Кевин упал на колени рядом, придерживая девушку за спину.

– Ты как? – спросил он.

Этери тряхнула темными волосами и поочередно посмотрела на них.

– Что это было? – охрипшим голосом произнесла она.

– Последствия, – Кевин мрачно оглянулся на друга. – Доигрался?

Иэн ответил ему цветистым выражением.

– Идите в гостиную, – отрывисто бросил всадник. – Я скоро.

Мужчина скрылся, а Кевин помог Этери подняться. Придерживая ее за плечи, он повел девушку в сторону лестницы.

– Ты знал про метку? – спросила она, поднимаясь по ступеням.

Кевин замялся и отвел взгляд.

– Я прошу тебя, Кев. Только не ври мне, – устало попросила девушка. – Мне хватает лжи и без тебя.

– Понимаешь, эта история связана не только с тобой и Иэном, – осторожно начал он. – Просто мы решили ради твоей безопасности…

– Кто? – перебила она. – Кто еще из наших знал?

– Все, – тихо признался Кевин.

Этери резко втянула в себя воздух.

– Хорошо. Просто прекрасно.

Она убрала руки Кевина со своих плеч и прошла в гостиную. В кресле рядом с камином уютно устроился Элфи. Альв держал на вытянутой руке книгу, а в другой руке чашку с чаем. Он даже не посмотрел в их сторону. Вместо этого Элфи тяжело вздохнул, захлопнул книгу и залпом допил чай.

– Мне не нравится твое выражение лица, – сказал он, повернувшись к Этери. – Обычно оно означает, что ты сейчас разъярена, как голодный зверь.

– Угадал, – она прищурилась, опускаясь в противоположное кресло. Кевин встал рядом, все еще страшась посмотреть ей в глаза.

Зато Элфи не боялся. Он окинул заинтересованным взглядом сначала девушку, затем всадника и понимающе усмехнулся.

– И вот разворачивается следующий акт драмы. Только не хватает несколько героев, – хмыкнул альв.

– Прекрати! – она ударила кулаком по подлокотнику. Веселость Элфи ее всегда выводила из себя, и сейчас она была слишком зла на Иэна, чтобы выделить хотя бы немного эмоций еще и на альва.

– Милая моя, ничего так хорошо не сохраняет твой рассудок, как мои шутки, – он эффектно закинул ногу на ногу и взмахнул рукой. – И так, что мы имеем? Мне даже не нужно было прислушиваться для того, чтобы услышать, как хлопнула входная дверь. Плодотворно прошла тренировка? – насмешливо спросил Элфи у Кевина. – Потом девичий крик и звук глухого удара. Вряд ли ты упала от красоты своего рыцаря, – повернулся он к девушке.

Этери сжимала и разжимала кулаки. Ей так и хотелось располосовать ногтями идеальную фарфоровую кожу альва. Она глубоко и часто задышала, стараясь держать себя в руках. И это он советовал ей сохранять холодный рассудок? Да Элфи сам выводит ее на эмоции!

– Они рассказали тебе? Что-то рановато, – продолжал иронизировать Элфи. – Ты узнала о метке связи и о том, к кому теперь привязана до конца своих дней. Но есть что-то еще, что от тебя утаили, не так…

– Я бесконечно благодарен тебе за краткий пересказ событий этого дня, альв, – перебил его Иэн. Мужчина вошел в гостиную, держа в руках книгу. Она показалась Этери знакомой. Даже очень. – Но не мог бы ты заткнуться?

– И сделать тебе одолжение? Еще чего, – фыркнул Элфи.

– Перестаньте оба! – не выдержал Кевин. – Мы собрались здесь не для того, чтобы мериться красноречием, так?

– Так, – выдохнула сквозь плотно стиснутые зубы Этери. – Вы все мне лгали. Ладно, этот, – она махнула рукой в сторону Элфи, и тот скорчил обиженную рожицу, – его забавляет наше бесконечное блуждание по кругу. Но вы… – он посмотрела сначала на Кевина. Мужчина поморщился, но не перебивал, а молча смотрел в пол. Потом перевела взгляд на Иэна. Тот листал книгу. Ей хотелось накричать на него. Пусть хотя бы на минуту оторвется от своей идиотской книжки! – Вы мне лгали!

Иэн громко захлопнул книгу и бросил в сторону Этери раздраженный взгляд.

– Мы? Лгали тебе? – низким, полным ярости голосом произнес он. – Что-то я не припомню, чтобы мы были в сговоре и скармливали тебе одну большую ложь! Да, я не сказал про метку, потому что хотел оградить тебя от последствий такой связи. А ты только что на себе почувствовала последствия! Я не знаю всего до конца и не могу найти решение, понимаешь?! – он прошелся по комнате и остановился около оттоманки. – Зато ваш сговор с альвом еще свеж в моей памяти, – хрипло сказал Иэн.

Этери вскочила с кресла.

– Никакого сговора не было!

– Был, – усмехнулся Элфи.

Губы Этери сжались в тонкую линию.

– Что? – в глубине его глаз сверкнули озорные искорки. – Он прав. Мы договорились о стратегии в самом начале. Умалчивать бессмысленно. Они и так все знают.

– Вот, значит, как, – Иэн обернулся. На его лицо опустилась непроницаемая маска. Этери вздрогнула. Она помнила, как в первый день знакомства с ним увидела ее. Маску равнодушия. Стало жутко и холодно.

Он подошел к ней. Этери едва не попятилась, но Иэн всего лишь протянул раскрытую книгу. Девушка машинально взяла ее, опустила взгляд и обессиленно упала в кресло. В ее руках находилась не просто книга. Она держала “Сказки Древней Ареморики”. Книгу, которую нашла для Элфи, и книгу, которая помогла ей вернуть воспоминания. Этери была уверена, что завезла ее обратно в книжную лавку по пути к Сиду. Что она делает здесь? Так еще и у Иэна Кадогана?

Додумать она не успела. Всадник заговорил, и все прочие мысли выветрились из ее головы.

Рассказ не был долгим. Оказалось, что Клементина не родная дочь Иэна. Всадники нашли ее в лесу, и она, как бы невероятно это не звучало, вылупилась из яйца. Потом на руке появилась метка. Мужчина долго ломал голову над этой странной задачкой. Почему человеческая девочка оказалась в яйце? Почему назвала Иэна своим отцом? И почему ее прикосновение обжигает всех, кроме него?

– В первый день пребывания в Черном Легионе я случайно обнаружил одну из трех чародеек в библиотеке. Хотел поискать какие-нибудь сведения о Клеми, а нашел ту, что знает ответы. Правда, она рассказала мне не так много… – вздохнул он. – Она сказала, что Клементина необычная девочка. И что теперь Клеми является связующим звеном между мной и тобой. Еще она сказала, что ради твоей безопасности мне лучше держаться от тебя подальше, – он поморщился.

– Почему именно я? – непонимающе моргнула Этери.

Иэн отвел взгляд. Элфи громко хмыкнул, и даже Кевин улыбнулся.

– Иэн Кадоган, почему я?!

– Кажется, нам пора, – пробормотал Кевин.

– Нет. Все в порядке, – покачал головой Иэн. Он подошел к креслу Этери и все так же, не снимая маску равнодушия, сухо произнес, – Потому что я тебя люблю.

Всего на миг все звуки пропали. Этери стало нечем дышать. Лицо обдало жаром, сердце, разбитое и израненное, начало оживать. Нет. Не нужно. Она помотала головой. Не нужно давать ей надежду.

– Ты лжешь, – Этери с силой сжала подлокотники кресла.

Ответом ей стала тишина.

– Ты говорил, что мать Клементины – женщина, которую ты любишь! – она подняла голову, чтобы посмотреть Иэну в глаза. – Опять ложь?

– Я не лгал, – спокойно ответил всадник. – Что бы это ни было, – сказал он, указав на метку, – оно связало меня, Клементину и… мою возлюбленную. Так что если я ее отец, то ты…

– О боги… – Этери закрыла пылающее лицо руками и сползла вниз.

Элфи старался подавить смешки, но Этери слышала, как тяжело ему это дается.

– Странность заключается в том, – продолжал Иэн, – что нам ничего неизвестно о природе существования Клеми. Я так и не нашел ответа, почему к ней можем прикоснуться только мы с тобой. И почему… почему мы не можем касаться друг друга.

Этери отняла руки от лица, но все еще боялась посмотреть мужчине в глаза. Она отвернулась к камину, старательно игнорируя широкую усмешку Элфи.

– Все слова, что ты говорил мне, когда я вернулась…

– Не правда. Только это. Я не хотел, чтобы ты пострадала в попытке прикоснуться ко мне, поэтому и наговорил… всякого, – тихо закончил он. – Мы пытались тебя защитить.

– Защитить?

Девушка встала. Внутри клокотала злость, страх и что-то еще. Светлое и теплое. Что-то, о чем она не хотела задумываться. Не сейчас.

Она приблизилась к Иэну. Всадник стоял прямо, расправив плечи. Несколько прядей светлых, коротких волос спадали на лоб, скрывая глаза. Этери осторожно убрала их, чтобы вновь позволить себе утонуть в его глазах, раствориться при звуке его голоса. Маска равнодушия треснула. На его лице появилась надежда, смешанная с отчаянием и желанием.

– Чужестранка…– прошептал он.

Этери улыбнулась и… с размаху ударила его по щеке. Ладонь обожгло огнем, расплавило в пламени ненависти. Этери согнулась пополам, прижимая к себе руку. Было больно. Но не так сильно, как в прошлый раз. Ожога не останется. Боль, что она испытала, эфемерна, зато чувства настоящие. Из ее глаз брызнули слезы, но от боли ли? Она выдохнула, выпрямилась и сказала так тихо, чтобы ее услышал только он:

– Наигрался в защитника? Да я лучше бы десять раз обожглась, но зато знала правду. Мы могли пройти через это вместе. Но ты решил все за меня.

На щеке Иэна медленно проявлялся след от пощечины. Он не сдвинулся с места. Не закричал и не начал с ней спорить. Он просто смотрел, как она прижимает к груди руку, которой ударила его. О чем он в этот миг думал? Этери отдала бы все, чтобы узнать это.

– Твоя первая пощечина? – рассмеялся Элфи. – Привыкай. У этой женщины странная тяга к насилию, – с философским спокойствием заметил он.

Иэн ничего не сказал в ответ. Он прошел мимо Этери. Взял с кресла книгу сказок, перелистнул пару страниц и показал ей изображение большого яйца.

– Эту книгу я нашел в библиотеке дворца во время бала. Почти вся книга написана на приморском, и только эта часть на языке, которого я не знаю.

– Из этого яйца появилась Клеми, – озадаченно моргнул Кевин.

– Вот именно. Если расшифровать, то можно узнать, кто она такая.

Этери пригляделась и решительно отобрала у него книгу. Мелкие скачущие буквы определенно были знакомыми, однако смысл оставался для нее скрыт.

Вдруг девушка увидела то, что заставило ее бросить книгу в Элфи. Альв с легкостью поймал ее, водрузив на колени.

– Это язык ши, – сказала она Иэну, – Да ты никак знал абсолютно все, да? – обратилась она к Элфи. Тот лукаво улыбался. – Когда сказал мне, что ничего страшного в метке нет.

– Не отрицаю, – развел руками Элфи.

Этери выругалась.

– Можешь перевести текст?

Элфи рассмеялся. Он выводил на книге невидимые буквы, словно издевался над ними.

– Дорогая моя, конечно, я могу. Но что мне за это будет м-м? Я не хочу тратить свое время понапрасну, а я тут и так слишком задержался. У меня еще есть дела до того, как мы отправимся обратно в Утер.

– Хочешь заключить сделку? – спросила девушка.

– Да.

– Нет, – прервал их Иэн. Он стоял за ее спиной, и Этери чувствовала его присутствие каждой клеточкой своего тела. – Не с ней. Со мной.

– Мальчишка, ты бесполезен, как старый дырявый башмак, – пренебрежительно закатил глаза Элфи. – Тем более не в твоих силах выполнить условия сделки.

– Что тебе нужно? – она сложила руки на груди, внимательно слушая альва.

– Всего лишь маленькая услуга. В один прекрасный день ты должна будешь пойти со мной туда, не знаю куда и сделать то не знаю что.

– Что ты несешь!? – возмущенно воскликнул Кевин.

– Этери, нет, – вкрадчиво прошептал Иэн за ее спиной. Его губы невесомо касались ее волос, а дыхание обжигало ухо, – Я не позволю.