Текст книги "Законник."

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 23 страниц)

Глава 33. Граф Дартэн Ратский

…Перед поворотом на улицу Роз карета резко дернулась вправо. Потом снаружи раздалась ругань кучера, щелкнул кнут, а мгновением позже – зашелестел покидающий ножны меч.

– Эй, ты! Замри!! Оружие в ножны!!!

Услышав рев десятника Вакши, граф Ратский раздраженно выругался, сдвинул в сторону занавеску и выглянул на улицу. Пытаясь высмотреть наглеца, который посмел не выполнить приказ сотрудника Тайной канцелярии.

Наглецом оказался молодой воин в изорванной и забрызганной кровью кольчуге, с покрытыми пеплом волосами и на редкость чумазым лицом. Сжимая в руке обнаженный меч, он несся следом за каретой и не обращал никакого внимания на приказы догоняющих его всадников:

– Тварь! Остановись!! Я забью твой кнут тебе в глотку!!!

Рассмотрев цвета полуоторванной нашивки на плече самоубийцы, граф Дартэн удивленно приподнял бровь, а потом зарычал:

– Лорри! Останови карету!! Немедленно!!!

Потом повернулся к сидящему напротив командиру Особой сотни, и хмуро поинтересовался:

– Скажи-ка мне, Виллар, что делает вассал графа Гайоса на улице Горшечников, в двух кварталах от городского дома Ранмарков?

Сотник подскочил на месте, виновато посмотрел на начальство, потом метнулся к двери кареты, и, высунувшись наружу чуть ли не по пояс, уставился на мальчишку. Несколько мгновений тишины, и граф Дартэн чуть не оглох от его вопля:

– Кот! Лорри! Изар! Взять его! Живо!!!

На улице тут же зазвенела сталь.

Рывком вернув командира Особой сотни обратно на подушки, начальник Тайной канцелярии негромко процедил:

– Кажется, я приказал задержать и допросить всех, кто во время убийства находился в доме Ранмарков…

– Мои воины сделали все, что было в их силах… – виновато глядя в пол, буркнул Виллар Зейн.

– Все? – зарычал начальник Тайной канцелярии. – Тогда откуда тут взялся этот мальчишка?

– Ваша светлость, осмелюсь напомнить вам, что граф Гайос отправил вдогонку за убийцами своего сына два десятка солдат. И они покинули дом еще до того, как мои воины въехали в Серебряную слободу. Соответственно, задержать этих людей у них не было никакой возможности…

– А, точно… – пробормотал граф Дартэн, потом задумчиво постучал пальцами по своему колену и прислушался к происходящему на улице.

– Вот так-то лучше… Хватит дергаться, а то я разозлюсь…

– Отпустите меня! Немедленно! Я выполняю приказ своего сюзерена, коннетабля его величества, графа Гайоса Ранмарка…

– А нам плевать, чей приказ ты выполняешь! Еще одна попытка вырваться – и получишь рукоятью меча по дурной голове!

– Кажется, ты прав, Виллар! – пробурчал начальник тайной канцелярии. И, услышав злое сопение придавленного к земле мальчишки, решительно толкнул дверь кареты и выбрался наружу: – Поднимите его на ноги и подведите сюда! Ну, живее, живее!

Воин тут же оказался на ногах, и, морщась от боли в заломленных за спину руках, повернулся к карете:

– Э-э-э… граф Дартэн?

– Молодец… – холодно улыбнулся граф Ратский. – Узнал…

– Вас трудно не узнать, ваша светлость… – усмехнулся воин. И, вытерев лицо о собственное плечо, гордо вздернул подбородок: – Простите, ваша светлость, а с каких пор сотрудники Тайной канцелярии арестовывают ни в чем не повинных людей?

– Ты не арестован, а задержан. Для небольшого, но очень содержательного разговора. Так что залазь в мою карету… Живо!

– Втолкнуть меня в вашу карету не так сложно. Но разговора ни в ней, ни где-нибудь еще не будет! Ибо я умру, но выполню приказ своего сюзерена…

– Я сказал, живо!!!

– Буду говорить только после получения соответствующего приказа от графа Гайоса Ранмарка! – отчеканил мальчишка. – А сейчас прошу меня извинить…

– Твоя верность своему сюзерену достойна уважения! Но прежде, чем отказываться выполнить приказ начальника Тайной канцелярии, тебе бы стоило подумать, чем это тебе грозит…

– Я – воин… – гордо усмехнулся мальчишка. – И не отступлю от данного слова, чем бы мне это не грозило…

– Лезь в карету!

– Только для того, чтобы помолчать…

Заметив, что сотник Зейн начал поднимать руку, сжатую в кулак, начальник Тайной канцелярии отрицательно покачал головой:

– Не торопись, Виллар!

Потом подошел вплотную к вассалу коннетабля и еле слышно произнес:

– Четвертое убийство за десять дней, мальчик! Камерарий его величества, королевский казначей, начальник королевской гвардии и… восемнадцатилетний юноша, не дослужившийся даже до чина камер-юнкера…

– И что с того, ваша светлость?

– Мда… Думать ты не хочешь… Ладно, скажу сам: целью убийц, пробравшихся сегодня в ваш дом, был не граф Алатейя, а его отец и твой сюзерен, королевский коннетабль Онгарона граф Гайос Ранмарк!

– Возможно, вы правы, ваша светлость! – юноша пожал плечами. – Но какое это имеет отношение к приказу лезть в вашу карету?

– Мне нужна информация о том, где ты был и чем занимался! – ответил граф Дартэн, изо всех сил стараясь удержать себя в руках. – Каждая минута молчания уменьшает вероятность того, что я смогу найти убийц наследника твоего господина. Пойми, скрыть то, что граф Гайос остался в живых, нам уже не удастся: десятки людей видели и слышали, что он лично руководил тушением каретного сарая и кузницы. Значит, в ближайшие дни убийцы повторят покушение…

– Не повторят… – усмехнулся воин. – Мы их догнали…

– Где? Сколько их было? Живым кого-нибудь взяли?

– Простите, ваша светлость, но обо всем этом я доложу только своему сюзерену… И если вы действительно торопитесь что-то узнать, то езжайте к нему: вполне возможно, он с вами и поделится…

Граф Дартэн холодно улыбнулся, еще раз оглядел мальчишку с ног до головы… и мысленно расхохотался: судя по горбинке на носу, выступающим надбровным дугам, широким скулам и черным, как смоль, волосам, мальчишка был уроженцем Эмэи. А, значит, обладал непрошибаемым самомнением и ослиным упрямством! Таким же, каким славился и его сюзерен.

– Лахчи? – ехидно поинтересовался граф.

– Да, ваша светлость! – гордо кивнул воин. А потом нагло расправил плечи.

– Виллар! Отпустите вассала графа Ранмарка… Верните ему меч и подайте коня…

– Э-э-э… сию минуту, ваша светлость! – после небольшой паузы отозвался командир Особой сотни. Впрочем, графу Ратскому было не до него:

– Я ехал к твоему сюзерену, сынок. Присоединяйся к моей свите: верхом и под защитой моих воинов ты доберешься до него гораздо быстрее…

– Я не боюсь передвигаться по городу пешком и в одиночку, ваша светлость… – улыбнулся мальчишка. А потом, наткнувшись на бешеный взгляд графа Дартэна, решил не рисковать: – Однако сочту за честь сопровождать вас и вашу охрану…

…Выбравшись из кареты во дворе городского дома коннетабля, начальник Тайной канцелярии проводил взглядом унесшегося в дом мальчишку, потом огляделся по сторонам, и, заметив штурмовую лестницу, стоящую у дальней стены, раздраженно поморщился: убийцы наследника графа Ранмарка действовали по тому же плану, что и убийцы казначея, камерария и начальника королевской гвардии.

Сначала травили собак. Потом кто-нибудь из воинов, используя штурмовую лестницу, перебирался через стену, вырезал часовых, оглушал какого-нибудь бодрствующего слугу, открывал калитку и впускал своих сообщников.

Основная группа, состоящая из пяти-шести воинов, вносила во двор ту же самую лестницу, и, приставив ее к стене дома, проникала внутрь через окна третьего-четвертого этажей. К спальне своей жертвы они добирались за считанные минуты. Видимо, пользуясь информацией, выпытанной у 'языка'. И так же быстро уходили. Не тратя зря ни одного мгновения.

Дисциплинированность воинов этой группы поражала воображение – вломившись в дома богатейших граждан королевства, они даже не пытались улучшить свое благосостояние. И не крали ни деньги, ни драгоценности, ни оружие. Время суток тут было не при чем: если кошель с тридцатью золотыми, валявшийся на подоконнике спальни камерария его величества, еще можно было не заметить, то перстни на пальцах казначея, всегда спавшего при свете, должны были броситься в глаза еще от дверей.

Да что там перстни! Они не взяли меч и дагу работы мэтра Гарреры, покоящихся на подставке в двух шагах от ложа начальника королевской гвардии, ларец с драгоценностями его супруги, и даже Малую королевскую печать, лежавшую прямо на рабочем столе камерария!

Последнее было просто невероятно: этот полированный кусок дерева с выгравированным на нем гербом королевской династии Нардириен стоил баснословных денег. Да что там денег – с помощью куска пергамента с его оттиском можно было заключать и расторгать договора, получать дворянские звания, присваивать чужое имущество, дарить свободу заключенным и даже отбирать жизни. Однако печать так и осталась лежать на столе – видимо, на политику и благосостояние этим воинам было плевать. А жизни они отбирали и так. Короткими мечами, кинжалами или голыми руками. У всех, кто попадался им на пути. Включая женщин и детей…

…Вторая группа, занятая обеспечением отхода, состояла из людей другой закваски. Подперев двери казарм толстенными кольями и полив вспомогательные постройки горючим маслом, они начинали метаться по двору и стенам в поисках трупов часовых. И, обнаружив тела, обирали их чуть ли не до нитки.

Награбленное складывали в заранее подготовленные мешки. Подальше от центральных ворот. И снова возвращались к дому. Дожидаться возвращения убийц…

…Уходили тоже в два приема. Основная группа, соблюдая тишину, выскальзывала на улицу через ту же самую калитку, неторопливо добиралась до коней, оставленных где-нибудь неподалеку, и отправлялась к берегу Алаиры, где их обычно ждали лодки. А группа прикрытия уходила через противоположную от ворот стену. Шумно. Вернее, с 'огоньком' – поджигая все, что было полито маслом. И не пытаясь спрятать лестницу, с помощью которой перебирались на улицу!

Впрочем, поймать их все равно не удавалось – неплохо зная город, они умудрялись бесследно растворяться в ночи…

– Масло то же самое… – несколько раз втянув в себя пахнущий гарью воздух, негромко буркнул сотник Зейн. – По две серебрушки за бочонок. Денег они не жалеют…

– Так деньги же не свои… – криво усмехнулся граф Дартэн. – Государственные… И наверняка не последние…

Командир Особой сотни ничуть не удивился:

– Я тоже так подумал, ваша светлость! Ибо обычные убийцы и грабители тащили бы все, что плохо лежит…

– Обычные грабители далеко не дураки… – буркнул граф Ратский. – И ни за какие деньги не полезут ни в дом начальника королевской гвардии, ни в дом к коннетаблю. Кстати, о коннетабле – как считаешь, тот нахальный лахчи уже успел ему доложиться?

– Наверняка, ваша светлость! – кивнул сотник.

– Тогда пошли к нему…

…Найти графа Гайоса удалось без особого труда – густой бас пребывающего в бешенстве коннетабля разносился по всему дому, заставляя бледнеть и воинов, прозевавших появление убийц, и ни в чем не виноватых домочадцев.

– …были обязаны бдеть! Чем занимался начальник караула, а? Что молчишь? Говори!!!

Голоса его собеседника слышно не было. Но догадаться о том, что именно он говорил своему сюзерену, было не трудно: каждое его слово вызывало у коннетабля очередную вспышку гнева:

– Обходил посты, говоришь? Что, засыпая на ходу? Или с закрытыми глазами? Что? Тогда как он умудрился не заметить крадущегося к нему убийцу? Чему ты учишь своих воинов? Подставлять глотку под ножи? Или беспробудно спать в казарме?

…Увидев графа Дартэна, воин, стоящий у входа в покои, в которых бесновался коннетабль, хмуро сдвинул брови и еле слышно произнес:

– Простите, господа, но его светлость очень занят…

– Передай своему сюзерену, что к нему прибыл граф Дартэн Ратский…

Услышав имя и фамилию начальника Тайной канцелярии, воин переменился в лице и тут же испарился. А через пару мгновений дверь покоев сотряс мощнейший удар. Только что закрывшаяся створка сорвалась с места, и, провернувшись на петлях, со всего размаху ударилась об стену. А в дверном проеме возникла могучая фигура коннетабля.

Остановившись и скрестив руки на затянутой в кольчугу груди, граф Гайос с издевкой поинтересовался:

– Ну что, осмотрели место происшествия?

– Осмотрел… – холодно ответил граф Ратский. – И могу с уверенностью заявить, что убийцы шли за вами…

Коннетабль с хрустом сжал кулаки, скрипнул зубами, и, с трудом взяв себя в руки, угрюмо кивнул:

– Я пришел к такому же выводу…

Потом помолчал, и с болью в голосе добавил:

– Лучше бы они пришли ко мне…

Говорить о том, что для королевства жизнь коннетабля важнее жизни восемнадцатилетнего мальчишки граф Дартэн не стал. Вместо этого он выразил убитому горем отцу свои соболезнования, посетовал на то, что юный граф Алатейя оказался так сильно похож на отца, проследовал в комнату, оказавшуюся малой гостиной, и уселся в предложенное кресло. А потом сразу взял быка за рога:

– Мне кажется, граф, что королевство Ондиро стоит на пороге большой войны. И если мы будем сидеть, сложа руки, то к зиме в Малларе будет сидеть наместник кого-то из наших соседей…

…Слушая начальника Тайной канцелярии, граф Гайос мрачно смотрел в окно. И лишь изредка кивал – стратегу, выигравшему не одну воину, не надо было объяснять, какую роль в столкновении экономик воюющих сторон играет наличие или отсутствие в королевстве казначея; почему гибель начальника королевской гвардии угрожает безопасности его величества, и какое влияние на вспыльчивого и увлекающегося короля оказывал покойный камерарий. Поэтому, закончив перечислять факты, граф Дартэн сразу же перешел к своим догадкам:

– Я попробовал поставить себя на место тех, кто планирует эту маленькую победоносную войну, и пришел вот к каким выводам: во-первых, в ближайшие дни следует ожидать попыток убийства начальника Пограничной стражи, возможно – тысячников и сотников Алой и Белой тысячи. А так же диверсий в расположении этих подразделений…

– Кроме того, я уверен, что повторится покушение на меня, – в унисон ему пробурчал граф Ранмарк. – А еще они попытаются убрать ее и тех, кто в случае моей гибели сможет командовать армией королевства…

– Угу… – кивнул начальник Тайной канцелярии. – Но это не самое страшное: я не исключаю возможности покушения на его величество Бадинета, или кого-то из его сыновей…

– Тогда, для полного счастья, вам надо вспомнить еще и про себя…

– Про себя я и не забывал… – криво усмехнулся граф Дартэн. – Сегодняшнюю ночь я провел во дворце. А к вам приехал в сопровождении двадцати воинов, в карете, изнутри обшитой листами железа…

– Правильно… А я… имел глупость вас не слушать… – с болью в голосе произнес коннетабль и снова заскрипел зубами: – И, дурея от самолюбования, утверждал, что мой дом охраняют одни из лучших воинов королевства…

– Если мои подозрения верны, то против них действовали тоже далеко не худшие… – вздохнул Дартэн Ратский. – Так что… В общем, вернуть прошлое нельзя. Зато можно отомстить…

– Можно… И даже нужно…

– Для того чтобы предотвратить то, что я только что описал, и, заодно, отомстить, мне нужна информация…

Граф Ранмарк пожал плечами и криво усмехнулся:

– Я не собираюсь повторять свои ошибки. И скрывать от вас информацию – тоже: сейчас не время для междоусобиц. Что именно вы хотели бы знать?

– Чем закончилась погоня за убийцами?

– Моим людям удалось догнать тех, кто… убил моего сына. Двоих – зарубили. Один попытался уйти вплавь, и получил арбалетный болт в голову…

– А остальные? – не сдержавшись, воскликнул граф Дартэн.

– Взяли троих. Один из них – не жилец, и уже должен был умереть. Двое оставшихся – ранены, но сравнительно легко. Я отправил за ними еще три десятка солдат…

– Зачем? Что, ваши воины не смогли бы провезти двух пленных через два-три квартала? Какой смысл был посылать гонца?

Коннетабль сделал паузу, видимо, решая, стоит ли озвучивать какую-то информацию, а потом горько усмехнулся:

– Простите, граф, привычка! Я не привык признаваться в своих слабостях или ошибках. В общем, эти шестеро оказались отменными рубаками. И умудрились зарубить шестнадцать человек из двадцати, посланных за ними…

– Ого!

– Вот вам и 'ого'… Двое их тех троих, которые остались охранять пленных, не в состоянии передвигаться. А третий 'всего лишь' лишился левой руки…

– Тогда я не понимаю, почему посыльный не попросил у меня помощи! – разозлился граф Ратский. – А если бы у них были сообщники?

– Он решил, что вы утащите пленных в свою Башню. А, значит, я не смогу… посмотреть в глаза тем, кто… убил моего сына…

– Ясно… – справившись с гневом, буркнул начальник Тайной канцелярии. И, посмотрев на своего собеседника, добавил: – Если бы вы знали, граф, как вредит моей работе это извечное соперничество…

– Знаю… – усмехнулся коннетабль. Потом встал со своего кресла и метнулся к окну: – А вот, кажется, и они… Кстати, граф, вы не будете против, если допрашивать пленных мы будем в моем пыточном подвале?

…Струя воды, хлынувшая из ведра, обрушилась на голову потерявшего сознание мужчины и заставила его прийти в себя. А через мгновение в его глазах запульсировала боль.

– Ну что, готов говорить? – рыкнул палач. И, увидев, что пленный прикрыл глаза, вцепился в 'грушу ': – Знаешь, что это такое?

– Во-первых, он ее не видит… Во-вторых, ты опять торопишься… – разозлился граф Гайос. – Если умрет хотя бы один из пленных, то я прикажу содрать с тебя кожу… Ясно?

– Простите, ваша светлость! – побледнев, как полотно, залепетал заплечных дел мастер. – Просто он… э-э-э… еще молчит… В общем, я сначала займусь его пальцами…

Коннетабль пожал плечами:

– Можно и пальцами…

Палач резво метнулся к столику с инструментами и вцепился в маленький топорик-резак. Потом вернулся к пленному и потряс перед ним раздвоенным лезвием выщербленного от долгого применения инструмента:

– Какой палец тебе нужен меньше всего?

Пленный даже не пошевелился…

– Что ж, тогда начнем с большого. Все равно он тебе больше не понадобится…

…Глухой удар, хруст кости, мычание из-под металлического кляпа, шипение прижигаемого обрубка. Опять удар, хруст, мычание…

'Молчит…' – глядя, как правая рука воина превращается в безобразную культю, думал граф Дартэн. – 'И будет молчать… Упрямец… С ним надо по-другому…'

– Можешь полюбоваться на свою десницу! – отложив в сторону раскаленный прут, воскликнул палач. – И заодно попрощаться с обрубками, которые только что были твоими пальцами…

– Простите, граф Гайос! Может, пленниками лучше заняться кому-нибудь из моих людей? – негромко поинтересовался начальник Тайной канцелярии. – Не люблю терять время…

– Почему бы и нет? Заодно я посмотрю, как работают ваши умельцы…

– Виллар? Гротера позови…

– Гротер!!! – рявкнул сотник, и дверь пыточной тут же распахнулась.

– Тута я, ваше… ваши сиятельства! Звали? – вытянувшись в струнку и пожирая глазами высокое начальство, спросил ворвавшийся внутрь здоровяк.

– Тут человечек не хочет говорить… – мотнув головой в сторону пленника, усмехнулся Виллар Зейн. – Тебя требует…

– Мы… это… завсегда пожалуйста… У-у-у! Это хто ж так евона руки-то изуродовал? И зачем?

– Давай за дело, дылда. Говорить должен не ты, а он! – раздраженно прорычал коннетабль.

– Как скажете, Ваша светлость! – пожал плечами здоровяк. Потом подхватил со столика с инструментами небольшой ножичек, подошел к пленному и аккуратно снял слой кожи с его предплечья…

– Так-с… Жира нет, значица, железо не остынет… Нож нам ужо не нужен… А нужен… какой-нибудь прутик…

Отложив в сторону окровавленное лезвие, Гротер подошел к жаровне, придирчиво осмотрел раскаленные прутья, и, выбрав подходящее, повернулся к пленнику:

– Ну-кась! Посмотрим, когда ты… тавось…

…Уловив удивленный взгляд коннетабля, граф Дартэн усмехнулся:

– Сейчас он выяснит, где располагается болевой порог нашего молчуна, и уже потом займется им основательно…

– Интересный подход…

– А, главное, действенный: для того, чтобы допрашиваемый сломался, он должен понять, что боль будет постоянной, и именно такой, какую он может вынести, не уходя в блаженное забытье…

– Ага! – ухмыльнулся здоровяк. – Точна!!!

…– Имя!

– Г-глант…

– Прозвище!

– Узел…

– Место рождения!

– Город Байсо…

– Внутренняя стража? Пограничная стража? Тайная служба?

– Т-тайная служба, ваша с-светлость…

– Цель прибытия в Маллар?

– Убийство… п-принца Гаррида…к-камергера его вели… величества…конне-… коннетабля… нач-… начальника королевск-…..-кой г-гвардии… казнач-… казначея… командиров Алой… и… Белой т-тысяч… начальника п-пограничной стражи…

– А теперь с самого начала… и как можно подробнее…

Глава 34. Король Иарус Молниеносный

…За стенами 'Винного погреба' бесновалась Осень. Порывы ураганного ветра раз за разом бросали толстенные струи воды в окна постоялого двора, словно пытаясь взять на меч комнаты, пышущие жаром растопленных каминов, и заставить их обитателей сдаться на милость приближающейся Зимы. Смотреть на буйство непогоды было… неприятно: пламя огня, пылающего в камине, окрашивало тяжеленные капли воды, стекающие по мутному оконному стеклу, во все оттенки алого. И превращало их в потеки крови на стенах домов взятых штурмом городов. А потрескивание прогорающих дров, периодически заглушающее шелест дождя, иногда заставляло вздрагивать и хвататься за меч: в такие мгновения Иарусу Рендарру чудилось, что там, за его спиной, щелкает тетива спускаемого арбалета, и тяжеленный болт, направленный рукой безжалостного убийцы, начинает короткий полет к его сердцу.

'Откуда тут взяться убийце?' – справившись со вспышкой иррационального ужаса, мысленно спрашивал себя кутающийся в плед монарх. – 'Постоялый двор охраняется ничуть не хуже, чем мой дворец: в лесу – сотня стрелков Молинера, во дворе и в здании – шесть десятков Медведей; на втором этаже – Барсы; за моей спиной – Таран. Я в безопасности…'

'В безопасности…' – отзывались дрова в камине. И… снова щелкали тетивой арбалета…

…Увидев, как срывается с места один из несущих службу Медведей, Иарус Молниеносный отскочил влево. И, спрятавшись за краем стены, вопросительно уставился на возникшего рядом телохранителя.

Внимательно вглядевшись в происходящее во дворе, Таран вернул в ножны выхваченный меч и повернулся к королю:

– Вернулся граф Игрен, сир…

– Прикажи, чтобы позвали… – рыкнул Молниеносный. И, отбросив в сторону плед, уселся на походный трон…

…Начальник Ночного двора возник в дверном проеме минут через десять. И, увидев выражение лица монарха, сложился пополам:

– Простите, что так долго, сир – переодевался в сухое…

– Я… тебя… ждал!!! – раздраженно прошипел Иарус.

– Дороги развезло… Я…

– Это не мои проблемы! – перебил его король. – Давай новости, да поживее!

– Начну с плохих… – зачем-то покосившись на Тарана, начал граф Игрен. – В общем, разобраться с поставками продовольствия в Ларс мне не удалось…

…Как и предполагал Иарус Молниеносный, к поджогам имущества купца Михря Бороды Серый клан Делирии не имел никакого отношения. Оказалось, что склады и обозы крупнейшего поставщика королевского двора уничтожались его конкурентами. В частности, людьми Видара Царапки и Коттара Живота. Правда, для того, чтобы выяснить, кто именно стоит за поджогами, пришлось отправить в Ларс еще один обоз с зерном.

Поджигатели, схваченные на месте преступления, запирались недолго. И уже через двое суток воины Ночного двора арестовали настоящих виновников срыва королевских поставок.

– Пятьдесят серебрушек за каждый сожженный склад! – возмущался начальник Ночного двора. – Пять – за телегу! Две – за жизнь приказчика! Одна – за охранника или возницу! Представляете, сир, сорванная война обошлась им в смехотворную сумму – в семь золотых и три серебрушки на каждого!!!

– Что в итоге? – с хрустом сжав кулаки, поинтересовался король.

– С обоих содрали кожу, колесовали, а тела выставили на всео-…

– Меня не интересует, что сделали с этими недоумками!!! – зарычал Молниеносный. – Что с поставками продовольствия?

– Ничего хорошего, сир… – виновато вздохнул граф. – В результате их действий Михрь Борода потерял четыре пятых запасов зерна, две трети – репы, капусты и сыров, и почти всю муку. Того, что мои люди обнаружили на складах Царапки и Живота, армии хватит дней на двадцать…

– А что, кроме этих троих, в Делирии купцов не осталось?

– Купцов предостаточно, сир! Однако с городами, расположенными на территории бывшей Челзаты, торгуют немногие. Говорят, что невыгодно… В общем, в настоящее время мои люди ведут переговоры с Одриром Вороном, Матером Толстопалым, Гардэном Ло-…

– Мне плевать на имена! Скажи, когда начнутся поставки? – перебил его монарх.

Игрен угрюмо пожал плечами:

– В ближайшие дни начнут грузить телеги. Только вот по такой погоде они прибудут в Ларс ой как не скоро…

– Мда-а-а… – мрачно вздохнул король. Потом приподнял одну бровь, и… расхохотался: – Слышь, Игрен, а что если переложить заботы о моей армии на Красавчика?

– Как это, сир? – удивился граф.

Король довольно осклабился:

– Скорость передвижения армии равна скорости передвижения ее обозов. Так?

– При марше на большие расстояния, сир! – подумав, согласился граф. – А если…

– А если армия двигается налегке, то кормить ее должен кто?

– Кто?

– Проигравшая сторона!

– А она согласится?

– Куда она денется… Ладно, с Урбаном я разберусь сам… Давай следующую новость…

– Сотник Гогнар Подкова прислал очередного голубя…

Услышав знакомое имя, король нетерпеливо забарабанил пальцами по подлокотникам:

– Ну, и что он пишет?

– В Эрдэше состоялся Большой Хэйвар. Орс-алуг Шакраз произнес прочувствованную речь, и…

– Не тяни, Игрен!!!

– …и Алвана, сына Давтала, избрали берзом! В ближайшее время он получит в свое распоряжение полную руку терменов, сир! – улыбнулся граф. – Представляете?

Иарус угрюмо сдвинул брови:

– А теперь повтори по-человечески!

– Простите, ваше величество! Я хотел сказать, что Вождь Вождей степных племен получит в свое распоряжение десять тысяч отборных солдат…

– Ого! – восхитился король. – И сколько времени потребуется на то, чтобы их собрать?

– Гогнар утверждает, что чуть больше двух месяцев. А через три армия Алван-берза подойдет к Ларс-ойтэ… в смысле, к Найризу…

– Что ж… Прекрасная новость! Что ты там обещал Гогнару?

– Двадцать золотых, сир!

– Не мелочись, Игрен! Заплатишь ему сотню… Кстати, помнится, ты утверждал, что не все вожди пойдут за этим 'выскочкой' Алваном. Так ты что, просчитался?

– Ну, как вам сказать, сир? За день до Большого Хэйвара трагически погиб Рокран-алад. Упал с коня и свернул себе шею…

Иарус приподнял бровь:

– Степняк? Упал с коня? Не может быть…

– Может… – пожал плечами граф. – Сотник Гогнар и его воины знают свое дело…

– Опять Гогнар! – расхохотался король. – Как я понимаю, с его помощью этот самый Рокран-алад мог бы даже утонуть! В какой-нибудь лужице, или… в каплях утренней росы!

– Мог бы, сир: для Снежных Барсов нет ничего невозможного…

– А что сыновья вождя?

– Они услышали 'недовольный рык' Дэзири-шо и быстро сообразили, что смерть их отца – не что иное, как намек Субэдэ-бали! В общем, сир, наследник Рокран-алада, Лаймар-алад, вскинул саблю одним из первых…

– Замечательно! – Иарус довольно потер руки, потом посмотрел в окно и нахмурился: – От Равсарского Тура новостей нет?

– Нет, сир… Рановато…

– Что слышно от поводыря Дайта Жернова?

– Въехали в Арнорд. Позавчера. С Костлявым пока не встречались…

– Значит, Законник пока жив…

– Жив, сир… – кивнул начальник Ночного двора. – Но в ближайшее время умрет…

– Что еще?

– Подъезжая к 'Винному погребу', я столкнулся с наблюдателем, возвращающимся от Церста. Он сообщил, что его величество Урбан выехал из крепости и скоро будет тут…

– Скоро? – поморщился монарх. – Ты видел, во что превратились дороги?

– Да, сир. И не только видел… – тут же отозвался граф Игрен. – Будь я на месте Рединсгейра, поехал бы не в карете, а верхом…

– В такой дождь? Ты думаешь, что говоришь? – криво усмехнулся Иарус. – Урбан Красавчик не ездит верхом даже в хорошую погоду: вдруг одежда запылится? Или сапоги?

– Ну да… – хохотнул начальник Ночного двора. – Как потом с этим жить-то?

– Никак. Поэтому добираться до 'Винного погреба' он будет часа полтора, если не два. А я за это время умру от скуки…

– Ну, если вам настолько скучно, сир, то сходите к мэтру Гаурену…

– Зачем? – удивился король.

– Он уже должен был закончить одну очень интересную работу. На мой взгляд, это – новый взгляд на картографию…

…– Ваше величество! Позвольте пгодемонстгиговать вам небольшую часть подгобного плана земель Великой Импегии и теггитогий, пгилегающих к ней… – жутко картавя, пробормотал королевский картограф и дрожащими руками потянул за витой шнур, свисающий с потолка. Тотчас же раздался душераздирающий скрип проржавевших блоков, и балдахин, скрываюший добрую половину комнаты, медленно пополз вверх.

Без особого интереса покосившись на зеленое пятно, показавшееся из-под плотной ткани, король Иарус перевел взгляд на окно, за которым все еще лил дождь, и раздраженно поморщился: за последние полчаса лужа, затопившая кусок дороги, видимый из окна постоялого двора, стала в полтора раза шире. И превратилась в небольшое озеро, проехать по которому казалось совершенно нереальным…

'А впереди еще полтора месяца дождей…' – угрюмо подумал монарх. И, услышав очередной душераздирающий взвизг проржавевшего блока, лениво посмотрел на обещанное 'чудо'. Вернее, на тот кусок, который показался из-под балдахина.

Челюсть отвалилась сама собой:

– Игрен! Таран! Помогите ему!! Живо!!!

Услышав рык сюзерена, начальник Ночного двора и телохранитель короля метнулись к Гаурену, и, одновременно вцепившись в шнур, одним сильным рывком вздернули балдахин к потолку. И… тоже уставились на 'чудо'…

…'Новый взгляд на картографию' оказался картой. Только не куском пергамента, исчерченным разноцветными линиями и затейливыми рисунками, а довольно точным подобием земной поверхности, только уменьшенной во много-много раз. Посыпанная солью земля изображала заснеженные горы, кисточки еловых лап с прячущимися между ними резными фигурками оленей, волков и змей – леса, а причудливо извивающиеся синие и коричневые ленты – реки и дороги.

На творении королевского картографа были даже города и деревни – первые изображались скоплениями малюсеньких деревянных домиков, окруженных самыми настоящими крепостными стенами, а вторые – деревянными колышками с кусочками пергамента, испещренными непонятными символами.

– Мне показалось, сиг, что, пользуясь такой кагтой, вам будет удобнее планиговать свои завоевания… – выждав паузу, еле слышно пробормотал мэтр Гаурен.

'Несомненно…' – подумал король, и, выдернув из карты один из колышков, вгляделся в аккуратно выписанную закорючку: – Скажи, зачем шифровать очевидное? Написал бы название населенного пункта, и дело с концом…

– Я подумал, что одних названий будет слишком мало, ваше величество! – робко улыбнулся картограф. – И попргобовал выписать на отдельные свитки все, что я знаю об этих гогодах, кгепостях и кгупных дегевнях. Каждому значку, нагисованному на флажке, соответствует свой свиток. Скажем, флажок, котогый вы дегжите в гуках – от гогода Хеггим. А вот соответствующий ему свиток. Откгываю – и могу пгочитать, сколько в нем пгоживает людей, какое количество воинов может быть мобилизовано в случае войны…