355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Варвара Мадоши » Драконье Солнце(СИ) » Текст книги (страница 11)
Драконье Солнце(СИ)
  • Текст добавлен: 17 марта 2017, 17:30

Текст книги "Драконье Солнце(СИ)"


Автор книги: Варвара Мадоши



сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

…Нет. Кажется, я не столько вспомнил этот разговор, сколько придумал прямо сейчас. Мама была не охотницей говорить о богах. Скорее всего, она просто ответила бы что-то вроде: «Не касайся этого Райни, малыш. А то не вырастешь». «Почему?» «Не дадут». Это если бы вообще не ограничилась коротким: «У тебя есть силы разговоры разговаривать? Значит, пойдем уже».

* * *

Я встал и пошел. Точнее, попытался. В этом месте было некуда идти. Все заволок серый туман с гор… серый – будто дым от костра. Пепелища. Да нет, это и есть дым. Он пахнет гарью. Где-то в этой гари потерялись папа и мама, я непременно должен их найти, или Рая будет плакать, а тетя Ванесса будет укоризненно смотреть на меня… Ну же, Райни, встали и пошли ножками…

Вокруг скользили тени: родители, здоровые и счастливые, в окружении чужих детей Рая протягивает мне чашу воды… Тетя Ванесса укоризненно смотрит на меня, качая головой.

Последняя тень не ушла просто так – я попытался погнаться за ней, и она еще несколько раз мелькнула вдалеке. В руки не далась – наверное, потому, что мне так и не удалось сделать даже несколько шагов. Зато возник наш фамильный склеп… просто каменный короб, украшенный, если это можно так назвать, грубой лепниной. Древняя, чтоб ее… Я плакал и скребся в тяжеленную деревянную дверь, просил, чтобы открыли… Они меня не пускали: те Гаевы, что были прежде, и тетя Ванесса, и родители. Они говорили, что я уже умер, и что мне не место с ними – они-то живы… «Вы умерли! – кричал я. – Пустите меня к вам!» Но родичи, наверное, чем-то заложили дверь изнутри: как я ни бился о тяжелые створки – и плечом, и головой, и всем телом – открыть мне не удавалось.

Убей себя об дверь, ага…

Потом я просто упал на землю и лежал без движения. Если бы тени вздумали выйти ко мне теперь, я бы даже не посмотрел на них. Они могли делать со мной все, что им заблагорассудится.

Рядом с моим лицом на каменном полу остановились босые ноги. Потом шаманка присела на корточки. В моем сне она снова была без одежды, как тогда, на башне. Но не обнаженной – все ее тело ковром покрывали чернокрылые бабочки в красную крапинку. Противно, наверное…

– Что с тобой? – спросила она участливо. Ее глаза смотрели только с любопытством – ни гнева, ни алчности. – Я могу помочь тебе?

– Нет, красавица, – я улыбнулся ей разбитыми губами… когда успел разбить?… – Это я должен помогать тебе, а не наоборот.

– Я поймаю тебя, – пообещала она, протянув мне руку.

– Конечно, поймаешь, – я схватил ее ладонь и рывком поднялся. – Но еще не сейчас.

Мы стояли все на той же равнине, только и костер, и Альбас, и сумасшедшая, бесследно исчезли, а туман стал гораздо плотнее и растекся в какую-то бесконечную плоскость без высоты и времени. Только деревья, вдруг ставшие серебряными, тихо шелестели металлической листвой. Да, еще Драконье Солнце… я знал, что оно восходило там, в вышине, за туманом.

– Я буду звать духов, – сказала шаманка. – Раз уж ты оказался здесь… стой спокойно и не мешай.

А может быть, сказала она совсем другое. Все это было как во сне, причем я не был уверен, что сон снится именно мне.

Госпожа Шварценвальде вытянула руки вперед. Крапчатые бабочки сорвались с запястий и широкими шуршащими лентами размотались вперед, в туман. Нет… какие бабочки! Вороны. Самые настоящие вороны. Черные, хищные, лесные птицы. С громким карканьем, будто на кладбище, они пропали где-то вдалеке.

– И что дальше? – спросил я.

Шаманка только насмешливо посмотрела на меня.

В следующий миг она шагнула вперед, протягивая руки… и вот уже рядом с ней стоят двое… двое… нет, не получится найти верное слово. Наверное, если бы я знал их живыми, то смог бы и теперь углядеть хоть что-то, но я видел их только куклами, и чем-то вроде кукол они для меня и остались: просто силуэты в человеческий рост, слишком пестрые, чтобы на них можно было смотреть без рези в глазах. Кроме того, силуэты эти были совершенно одинаковые. Мне почему-то казалось, что душа девочки должна хоть как-то отличаться от души мужчины.

– Вы будете говорить через меня, – сказала им шаманка. – Согласны?

Силуэты медленно кивнули.

Тогда Вия крепко сжала своими руками их руки… да, это были руки, хотя по очертаниям они не слишком напоминали человеческие конечности. А потом нас накрыла вязкая тишина. Тишина и спокойствие тумана… Да, наверное. Влага. Здесь было очень много влаги. И очень много понимания – прямо в воздухе. Веяло там, как зараза.

Кажется, я плохо объясняю, но довольно сложно описать галлюцинацию. Это продолжалось, наверное, доли секунды, но мне потом показалось, что целые вечности. Я чувствовал, как растут деревья. Чувствовал, как медленно крошатся и покрываются землей горы. Чувствовал, как копошатся насекомые в слое почвы. Чувствовал жизнь и смерть. Даже небо и звезды я чувствовал – о все силы мира, впервые в жизни я действительно чувствовал звезды, вместо того, чтобы вычислять их!

Но бред быстро кончился – спасибо ему за это. Пришли слова и судорожные рыдания. Женщина, сумасшедшая Хельга, просила сжалиться, смилостивиться над ней, она не вынесет больше безумия, заберите ее к вам, пожалуйста, заберите…

Я даже увидел это на миг, уж не знаю, какими глазами: Сумасшедшая Хельга изо всех сил сжимала маленькую шаманку в объятиях, и рыдала, страшно растягивая рот. Сердце мое сжалось – мне показалось, что это самое страшное, что мне приходилось наблюдать. Почему?… Казалось бы…

Тут я понял, потому что мне наконец удалось разобрать всхлипывания старой женщины.

– Зачем?!.. – рыдала Хельга. – За что?! Не хочу! Не хочу!

Я даже догадался, чего именно она не хочет. Она не хотела помнить – вот что. И не хотела понимать. До сих пор ее безумие было ее спасением.

Ну что ж… может быть, и мне безумие показалось бы соблазнительным выходом. Слава богу, что я не женщина, и мое не столь изобретательное подсознание ничего подобного не подсказало.

– Не хочу! – рыдала Хельга. – Не хочу! Лучше убейте меня!

Она оттолкнула шаманку от себя. К моему удивлению, Вия Шварценвальде упала покатилась по лугу словно кукла… словно тряпичная кукла. Я попытался шагнуть к ней, но не смог сдвинуться с места: все-таки здесь даже шевелиться оказалось сложно. А старуха закричала, раздирая руками длинные седые пряди волос.

– Убейте! – кричала она. – Боги, убейте меня!

Только богов не было и не могло быть здесь… или могло?… Где мы – в самом сердце тумана, оживленного для нас магией шаманки, или же на горном лугу под вязами?… Ничего отныне не было очевидным: время от времени реальность оживляла блики костра, на который я все еще смотрел, перед моими глазами… но в тот же миг туман набивался в меня, и я не мог видеть ничего, кроме его серебряной сердцевины, и только вой…

Туман взорвался языками пламени. Сверху, плавно кружась, сыпались золотые осенние листья со снегом вперемешку. Я откуда-то знал, что это был не первый снег – второй… Тот, который может при желании лечь на всю зиму.

Вокруг в одно мгновение стало холодно и ясно. Так холодно и ясно, наверное, может быть только утром середины осени в лесу. Да, – мы оказались точно в таком утре. Нет! В том самом утре.

Еще бы знать, в каком…

Теперь я смог сделать шаг и даже два, но это ничего не меняло. Потому что к сумасшедшей старухе шел бог.

Это был, конечно, не настоящий Бог. Но все-таки один из тех, что повелевают нами – раз увидев, невозможно ошибиться. Я однажды видел Спента-Армаити[29]29
  Спента-Армаити – одна из Амеша-Спента, единственное божество-женщина. Покровительница любви и красоты, как не трудно догадаться.


[Закрыть]
на храмовом празднестве в Алом Княжестве… то самое Сумеречное Явление, к месту которого третий год водят паломников, да… «Антропоморфны» – дурацкое слово. Боги совершенно не похожи на людей. Они вообще ни на что похожи. Так… овеществленная абстракция. Не понимаю, как им удается обмануть хоть кого-то, когда они пытаются принять человеческий облик. Их вечно выдает то, что художники – да и жонглеры в своих песнях! – пытаются передать неземным светом, пылающим вокруг фигур. Когда боги идут в мир, реальность изгибается вокруг них, не в силах выдержать их веса.

Вот такой бог, алый и золотой, словно осенние листья, пахнущей кровью на жертвенных алтарях, и гарью пожаров, двигался к нам – медленно и неспешно, и в то же время гораздо быстрее, чем всадник на лошади. Мне казалось, будто он идет от гор, но впечатление было обманчивым: я знал, что этот бог только что сидел рядом со мной у костра. У него было лицо Астериска Ди Арси.

Реальность бреда выгибалась вокруг него, даже рвалась иногда. Тогда я видел и костер (он почти уже догорел), и небывало густой столб дыма, поднимающийся в утреннее небо, и неподвижно стоящую шаманку… бог тоже был там: я ощущал его присутствие рядом с собой. Здесь же, в реальности странного сна, я мог его видеть.

Я не анализировал – лишь много позже у меня нашлось время хорошенько порассуждать – только подумал: «А ведь бедняга на краю держится!» Первое озарение часто бывает верным…

Бог шел к старухе и улыбался. Она смотрела на него как зачарованная.

– Ты ждала смерти? – спросил он. – Ты получишь ее.

Сумасшедшая Хельга смотрела на него такими глазами, какими, наверное, кролик смотрит на удава – не знаю, ни разу не наблюдал это поучительное зрелище!

Я твердо знал, что старуха будет только благодарна богу, избавь он ее от страданий пробужденного разума. Еще я знал, что мое вмешательство не изменит ничего – для такого как он стереть меня в порошок не составит ни малейшего труда. Кроме того, отдать свою жизнь, чтобы помочь какой-то там зачуханной селянке, живущей в жутком горном захолустье – совсем не то, что может прославить доблесть шляхтича (ну, предположим, последнее меня никогда слишком не волновало), и вообще было бы весьма обидным итогом моей недолгой, но такой интересной жизни! Да, все так… Но почему же тогда я сорвался вперед, как бешеный, чтобы встать между богом и старой женщиной?…

Ох, должно быть, сумасшествие – заразная штука!

А с другой стороны… Райн, тебе это ничего не напоминает?… Ведь совсем недавно в сходной ситуации ты повел себя примерно так же…

Первым я не успел. Первым оказался, как ни странно, Альбас, про которого я совсем забыл. Более того, я думал, что ему не удалось попасть в эту странную страну туманных видений. Нет, он был здесь, и с ревом бросился на бога. Тот просто отмахнулся… отшвырнул крестьянина, да так, что Альбас отлетел весьма далеко, врезался в вяз спиной и сполз по нему, оставляя на коре густой маслянисто-темный след.

Я хотел крикнуть что-то глупо героическое, вроде «Только через мой труп!» или «Убей сначала меня, если ты хочешь повеселиться!» Но, конечно, ничего не успел. Бог уже нанес удар – огненным клинком, разумеется. Ну почему, почему у богов обязательно должен быть огненный клинок?! Завел бы кто-нибудь… ну, не знаю… ну хоть пращу, что ли?… Можно прямо с небес орудовать – дешево и сердито!

Клинок вошел мне в верхнюю треть живота, под грудиной. Я успел даже подумать что-то типа «как горячий нож в масло». В следующий миг меч взорвался. И я взорвался тоже – вместе с ним. Понял, что умираю. Четкое, ясное осознание. Я должен был умереть именно так…

Мне, наверное, следовало вести себя достойно, но тело, увы, хотело не проявлять достоинство, а попросту без затей жить. Я заорал. А когда заорал, мир сложился как-то вдруг, будто витражный узор на окне, когда отходишь подальше и воспринимаешь картину целиком. До меня дошло, что я снова сижу у костра, и по-прежнему ору, схватившись за складки сюрко у себя на груди, словно пытаюсь руками вытащить оттуда сердце. Ох, что-то досталось этому бедному органу в последнее время!

Все то же утро…

Шаманка валялась неподалеку, лицом в траве. Нормальное для нее состояние, судя по всему… Так же без сознания, только на боку, растянулся Астериск Ди Арси. Руки его сжимали рукоять меча… который, конечно же, был вытащен из ножен. Хорошо еще, что не у меня в животе засел!

Зверски болела голова. Ну конечно… еще бы после такого не болела.

Я присмотрелся к моему незадачливому преследователю. Нет, все нормально – жилка на шее бьется. Значит, живой. Может быть, мне, ради мирового спокойствия стоит прибить его здесь и сейчас?… Его устами улыбался бог… кажется, я даже знал, какой именно.

Кинжал у меня был. Я нащупал рукоять на поясе. Старов кинжал, между прочим. Я ведь тогда не спросил, как зовут оружие… подумал, и назвал Сын Бури. Немного выспренно, но мне показалось, что правильно… Такой парень, как Ди Арси, и должен любить выспренние названия – стало быть, кинжалу будет привычно.

Перерезать горло спящему – тем более, что Ди Арси скорее в обмороке, чем просто спит, – дело пустячное. И для меня не новое – уже приходилось однажды.

Я мог. Запросто.

Кинжал, конечно, придется оставить рядом с телом. Не смогу же я взять его с собой… И как я буду в горах без ножа?…

Нет, что за глупости… конечно, не буду оставлять. Возьму с собой. Вытру только хорошенько.

Я разжал пальцы и поднялся. Боль в голове отзывалась противными спазмами в желудке – как с похмелья. Надо проверить, как там шаманка… не сломала ли чего. Да и вообще – напряжение такого ритуала может оказаться для нее слишком…

И замер. Встав, я увидел некую деталь окружающего пейзажа, которую раньше не замечал: опершись о ближайший вяз, полулежал, свесив голову на грудь и широко разбросав ноги (на подметках сапог – лепешки грязи), Альбас из Пестрых Скал. На коре дерева медленно подсыхал широкий темный след. А Сумасшедшая Хельга стояла на коленях у тела своего племянника. Она медленно раскачивалась туда-сюда, и мерно повторяла:

– За что?!.. За что?!..

Судя по голосу, от ее спасительного безумия не осталось и следа – совсем, как во сне.

* * *

…Мне нужно было торопиться. Множество дел следовало закончить до того, как Ди Арси придет в себя. Например, позаботиться о шаманке. А еще – помочь Хельге оттащить труп.

2. Записки Аристократа

Приходить в себя пришлось едва ли не дольше, чем в тот раз, на холме. Разница состояла в том, что тогда я просто проснулся, как будто после обычного сна. В этот раз я даже не чувствовал, что сплю: я все отлично осознавал. Даже запомнил, что Гаев сидит около меня, положив руку мне на лоб, и словно бы о чем-то думает… пальцы у него были до странности холодные.

– Вот что, – сказал астролог сочувственно – причем сочувствие было ни капли не наигранным, я мог бы в этом поклясться! – Вам нужно сейчас полежать немного, Ди Арси. А лучше бы много. Но много не получится – есть ведь еще госпожа Шварценвальде. Вам придется о ней позаботиться.

Потом он поднялся и отошел в сторону – я потерял его из виду. Я понял, что он опять сбегает, но встать просто не было сил. Тело как параличом разбило.

Тем не менее, повторюсь, сознания я не терял. Все как будто в тумане плавало. Ветки дерева надо мной вдруг показались потолком, который то удалялся, то приближался… впервые в жизни я настолько не чувствовал собственного тела. Однако мне нужно было встать, и я все-таки встал. Для этого пришлось попросту приказывать своим рукам и ногам двигаться, не слишком обращая внимания на их реакцию… а им все происходящее совсем не нравилось.

Когда я с грехом пополам выпрямился, опершись о ствол вяза, я увидел шаманку. Лежала она неподалеку… Вроде, цела, все на месте…

Кажется, когда я выпрямился, меня вырвало… не знаю точно. Помню только, что в голове у меня помутилось, а потом я вытирал рот пучками травы… впрочем, может быть, я просто пытался ее есть.

Только тогда мир перестал играть со мной в прятки, и я, негнущимися пальцами распустив шнуровку сюрко, сунул руку за пазуху и достал оттуда маленький пузырек темного стекла. Это уже становилось традицией, которую мне не хотелось бы продолжать. Если моя «другая сущность» будет вырываться на волю с таким завидным постоянством, меня очень скоро обнаружат. Так мне совсем ничего не успеть.

На сей раз, когда я вытащил пробку, Агни не поспешила выходить, чем очень сильно напугала меня. Я буквально похолодел и несколько секунд не знал, что же предпринять. Однако вскоре робкий алый блик появился на горлышке пузырька, а затем на краешке темного стекла заплясала крошечная алая фигурка.

– Стар… – прозвенела ящерка. И, клянусь, впервые в жизни ее нежный голосок был похож на шепот! – Стар… он уже ушел?

– Тот?… – спросил я. – Ушел, не бойся.

Сказал я это с уверенностью, какой не чувствовал. ТОТ был все еще слишком близко, выжидал за резной изукрашенной дверью…

– Да нет же! Большой! Я снова чувствовала его! Он близко, слишком близко!

– Ты уже раньше говорила об этом… – произнес я медленно, пытаясь собраться с мыслями: голова пока еще категорически отказывалась работать. – Ты говорила об этом, когда я прошлый раз приходил в себя, когда ТОТ… может ли быть…

– Ни в коем случае! – она аж испугалась. – Нет! ТОТ, другой – это ТОТ! Стар, ты что?! Ты думаешь, я спутаю бога с Большим?

– Да кто же этот Большой, в конце концов?! – я чуть было не рявкнул на маленькую Агни, но тут же сбавил тон. – Прости… я хотел сказать, может быть, ты попытаешься объяснить мне в двух словах? Только быстро, я тороплюсь. Мне нужно догнать этого астролога…

– Звездочета? Так вот он кто! Нет, ни в коем случае! Стар, ты не должен этого делать!

– По-моему, мы договорились, что ты не указываешь мне, чего я должен делать, чего не должен, – произнес я медленно, чувствуя изрядное раздражение. – Так что… – но тут же запнулся. – Постой, что ты хочешь сказать этим «Так вот он кто»?

– Этот астролог… он такой… молодой, да?… – спросила Агни. – И такой… спокойный, доброжелательный?… Стар, хочешь, я скажу тебе, какой он?…

Я осторожно погладил ящерку указательным пальцем… и мне пришлось снова замереть, потому что моя бедная несчастная голова вдруг чуть не разлетелась. Ну точно! Агни уже общалась со мной подобным образом, но только когда я спал, а она в это время выбиралась из своего пузырька. Такое случалось, когда мы с ней мирно жили в под защитой стен Чертовой Крепости. Мне и в голову не приходило, что она способна на что-то в этом духе, когда я бодрствую! Это уже отдавало чудесами, а именно от чудес я старался в первую очередь держаться подальше.

И все же образы рванулись в меня, отчего голову, от висков к затылку, словно раскаленный стержень пронзил. Я вдруг как будто воочию ощутил Гаева… не его самого, но то, каким его восприняла Агни… не знаю, как это объяснить – может быть, какой-нибудь философ из тех, что провел почти всю свою жизнь в мрачных стенах университета, и справился бы! Я же могу сказать только одно: это было похоже на тот образ человека, который складывается у вас в мозгу, если вы долго знаете его. Тогда вам достаточно назвать его имя – скажем, купец Клод из Нейта, – и вы, прежде чем отзвучала последняя буква, уже знаете, о ком идет речь. Еще раньше, чем вспомните, скажем, что этот самый Клод обожает вишневые камзолы, носит широкую бороду лопатой, а на носу у него огромная бородавка.

Вот такое ощущение на грани памяти и скользнуло в меня. Только уж очень оно было странным. Мне бы и в голову не пришло почувствовать астролога таким образом. Теперь я понял, почему Агни называла его Большим: этот образ не мог быть человеческим! Впрочем, и божьим тоже. Да он вообще живому существу не принадлежал!.. Помните, я говорил, что образ мыслей Агни мог бы заставить ее уважительно говорить о каком-нибудь особенно старом камне?… Вот-вот, оно самое! Иначе, или просто точнее, сказать не могу. Тут надо быть саламандрой, или каким иным причудливым существом, или хотя бы со звездами регулярно на брудершафт стопочку опрокидывать, как тот же Гаев, или еще что…

Мне стало по-настоящему страшно. Правда, всего на мгновение.

– Малышка, а ты не ошибаешься? – ласково спросил я у Агни. – Может быть, ты слишком долго просидела в этом пузырьке?

– Я действительно слишком долго просидела в пузырьке, ты совсем меня не выпускал! – сердито воскликнула ящерка. – Но это тут не при чем! Это ты, Стар, где-то пересидел: всю дорогу вел себя по-идиотски! А этот… этот… не знаю, как там его, но он Большой! И если ты в своем уме, то близко к нему не подходи!.

– Ну уж нет, – я решительно выпрямился. Голова слегка закружилась, но я с этим справился. – Нет, у него Драконье Солнце! И я его добуду, чего бы мне это не стоило… А если ты боишься – полезай в пузырек и сиди там.

– Я боюсь, Стар, я ужасно боюсь! Он тебя уничтожит! Он от тебя совсем-совсем ничегошеньки не оставит! – мне показалось, что саламандра вот-вот заплачет.

– Ну так…

– Нет! Пожалуйста, не прячь меня! Оставь меня рядом с собой! Если что, я попробую защитить тебя!

– Знаешь что, кто бы там Гаев ни был, мне совсем не улыбается, чтобы он тебя увидел.

– Нет, ни в коем случае! – ящерка соскочила с бутылочки, одним прыжком оказалась у меня на голове – есть у нее такая милая привычка. – Нет, нет! Я останусь с тобой! Я больше не отпущу тебя одного, ни за что!

Мне оставалось только чертыхнуться. Больше всего на свете я хотел броситься на поиски Гаева… бог его знает, сколько я провалялся тут, таращась на ветки вяза, в полубессознательном состоянии! Он мог уже уйти далеко.

И все-таки, прежде чем сорваться в путь, я проверил, как там шаманка. Сперва я испугался, что девушка не дышит, но потом все-таки уловил биение крови в жилке у нее на шее… просто кровь двигалась очень медленно. Не просто сон. Все это меня встревожило: я и не заметил, как стал относиться к этой девчонке гораздо лучше…или просто заботиться о ней вошло в привычку?…

Тем не менее, астролога следовало догонять. Большой он там или Небольшой. Мой первый и истинный долг – отыскать Драконье Солнце, остальные обязательства побоку.

– Ты чувствуешь этого Большого? – спросил я у Агни. Слегка нервировала необходимость разговаривать с кем-то, кто сидит прямо у тебя на голове, – все время хочется посмотреть вверх, а нельзя.

– Еще как! – подтвердила Агни. – Ты хочешь, чтобы я его нашла?

– Да!

– А может, не надо?

– Надо, Агни.

Ящерка вздохнула (я без труда понял, что это именно вздох, хотя звучал он, как звон колокольчика), спрыгнула у меня с головы. Земля на ощупь ей явно не понравилась – в первый момент Агни совсем по-кошачьи поджала лапку. Потом опомнилась и заскользила вперед между стеблями травы. Я побежал за ней.

Как выяснилось, астролог не успел уйти очень далеко… и в то же время, наоборот, ушел гораздо дальше, чем, как я думал, было возможно. Нам все время приходилось карабкаться выше в горы. Я увидел Гаева, когда влез по крутой тропинке на небольшую скальную площадку. С нее я отчетливо увидел и луг, на котором все произошло, и вяз, под которым очнулся… и удивился, как близко они оказались, ведь я шел не меньше часа! А потом Агни воскликнула:

– Большой, Стар! Прямо над нами!

И вспрыгнула мне на плечо, готовая охранять от всего мира.

Я вскинул голову, и увидел Гаева. Он стоял на почти такой же смотровой площадке – метров на пять выше надо мной. Вот только эти пять метров приходились на совершенно гладкую базальтовую стену. Каменный Пояс – горы не самые высокие, но все же это самые настоящие горы, и на их вершинах почти на все лето задерживается снег… по крайней мере с этой стороны хребта, где еще дуют холодные ветры с Северного Моря. И если уж они решают, что настала пора побыть крутыми, они делают это весьма основательно. Нас с астрологом могло разделять и десять минут, и день пути. Нет, ну день вряд ли – не мог же я проваляться настолько долго! Но полчаса, час – вполне.

– Доброе утро, Ди Арси! – весьма приветливо сказал этот наглый тип, как будто мы с ним повстречались во время предобеденного променада на кладбище[30]30
  …во время предобеденного променада на кладбище – кладбища в средневековых городах служили традиционным местом прогулок: тихо, зелено и в самом центре.


[Закрыть]
. – Нормально себя чувствуете?

– Замечательно! – прорычал я. – Гаев, какого… – я выругался.

– Что «какого»? – участливо спросил он. – Уж не думаете ли вы, что я так запросто возьму и отдам вам Драконье Солнце? Кстати, кто это у вас на плече? Неужели саламандра?… Великие небеса, как вам удалось с ней подружиться?

Я поперхнулся заготовленным обвинением. Меня больше всего поразило то, что Гаев совершенно четко сказал «подружиться», вместо, например, «Как вам удалось ее приручить?!»

– Это она со мной подружилась, – сказал я, скрестив руки на груди. – Ладно, не отступайте от темы!

– Я и не отступаю, – Гаев покачал головой. – Ди Арси, вы мне нравитесь все больше и больше! Человек, способный так заинтересовать саламандру, чтобы она осталась с ним… Вот это подвиг! Я готов поверить, что вы действительно способны отобрать у меня Драконье Солнце.

– А его можно отобрать? – резко спросил я. – Или только передать по доброй воле?

– По доброй воле или хитростью, – равнодушно передернул плечами астролог. – Если, скажем, вам удастся поймать меня, запереть куда-нибудь и запытать до такого состояния, чтобы я сам отдал вам эту штуку…

– Зачем вы это мне говорите? Вам же следовало сказать: «По доброй воле и только!»

– Сказал же, вы мне нравитесь. Не люблю врать людям, которые мне симпатичны… да и вообще врать не люблю! Это плохо влияет на судьбу… А кроме того, вам все равно не светит поймать меня.

– Вы так уверены? – поинтересовался я – надеюсь, иронично, а не зло.

– Еще как, – с удовольствием кивнул мой собеседник. – Вот ваша огненная подружка вам подтвердит, легко ли меня поймать.

И тут, к моему удивлению, маленькая проказница взяла его сторону.

– Стар, не преследуй его! Он – Большой! Будешь гнаться за ним – погибнешь!

– С чего ты взяла, малышка? – я, насколько мог, попытался скосить глаза, чтобы встретиться взглядом с маленькой саламандрой (глаза у нее не огненные, а синие, словно сапфиры или небо ранней осенью, так что смотреть в них совсем не больно). Разумеется, ничего не получилось: скосить взгляд на собственной плечо, почти под самую шею, довольно трудно, особенно если тебе мешает высокий воротник сюрко.

– С того! – саламандра упрямо махнула хвостиком. – Он – Большой! Лучше не вставать у него на пути.

Судя по тому, как звучал голос Райна, когда он заговорил, астролог был удивлен такой категоричностью никак не меньше меня.

– Да, лучше не становиться у меня на пути! – подтвердил он на редкость растерянным тоном. – Уж не знаю, с чего эта красавица взяла, что я большой… вроде бы, особой огромностью не отличаюсь! Но в любом случае, Ди Арси, мой вам совет: откажитесь от Драконьего Солнца. Ничего хорошего вы не добьетесь.

– Мое дело, чего я хочу добиться! Но… послушайте, Гаев, вы достойный противник! Вы спасли мне жизнь, мне и шаманке, уже второй раз! Первый – когда вытащили из подземного хода. Я сам виноват в своих неудачах – то, что я не могу до сих пор поймать вас, всего лишь вопрос моей собственной глупости. Но поверьте мне, рано или поздно эта полоса невезения кончится, и…

– Разумеется, кончится, – астролог серьезно кивнул головой. – Марс уже выходит из противостояния Сатурну, так что…

– Постойте… – я замолчал на секунду, переваривая. – Так…

– Ну да, разумеется, – как ни в чем не бывало продолжил этот пройдоха. – Я, конечно, не знаю времени вашего рождения и не составлял вашего гороскопа, однако могу предположить, что Марс имеет в вашей карте одно из определяющих влияний. А сейчас Сатурн как раз мутит воду всем планетам, кроме Юпитера – он вышел из чистого аспекта с Юпитером пять дней назад. Так что ваша полоса неудач еще продолжается, а моя как раз закончилась. Не удивляйтесь. Вашей вины тут минимум – всему виной предопределенность.

Ну почему, почему беседуя с этим типом, я все время хочу ругаться?… Видит бог настоящий – если бы не я занимал в этой истории почетное место главного недотепы, преобладающим чувством было бы чистое восхищение!

– Тем более! – воскликнул я. – Значит, я вас все равно догоню! И… уж поверьте мне на слово, если Астериск Ди Арси хочет что-то получить, его мало что может удержать! А вы не кажетесь слишком опасным бойцом.

– Я действительно весьма посредственно владею мечом: разве что чуть получше какого-нибудь новобранца-ополченца, – улыбнулся Гаев. – Тут дело в другом… Господин Ди Арси, вы когда-нибудь задумывались о том, что такое Драконье Солнце?

– Еще как задумывался! Я догадываюсь, как оно выглядит!

– О нет, я не о том! Вы задумывались, что это такое на самом деле? Как мне удалось отобрать его у дракона?… Мне, двенадцатилетнему мальчишке! Смею вас уверить: Древним Искусством я как тогда не владел, так и сейчас не владею! А астрология – не тот инструмент, который может помочь в подобном деле. Разве что категорически отсоветовать соваться в пекло… для чего и обычного житейского здравого смысла более чем достаточно! Итак, вы не задумывались об этом?

Я поразился, до чего страстной и убедительной была его речь. До сих пор Гаев не производил на меня впечатление человека, способного так говорить… глупо с моей стороны, ничего не скажешь. Любому астрологу требуется умение складно болтать с клиентами.

Что мне оставалось делать?… Сказать, что еще как задумывался, но относил всю эту историю с драконом на счет досужих сплетен?… Менее всего мне верилось, что какой-то там мальчишка действительно способен одолеть живую легенду! Куда более вероятным представлялось: нашел это Драконье Солнце в какой-нибудь особенно глубокой ледяной пещере, а потом наплел с три короба.

– Предположим, не задумывался, – холодно сказал я. – Хотите сообщить мне нечто новенькое?

– Несколько неподходящая обстановочка! – в голосе астролога так и слышалась ухмылка… хотя, если вспомнить, я ни разу не видел, чтобы Райн Гаев по-настоящему ухмылялся. – Могу вам только сказать: Драконье Солнце – это совсем не то, что вы думаете! Обладание им никакой пользы вам не принесет.

– А вам принесет?

– И мне нет, – охотно согласился астролог.

Я несколько опешил. А потом вкрадчиво произнес:

– Ну что, может, тогда вы мне попросту его отдадите?… А я уж там сам разберусь, что мне с ним делать. Да вот хоть с вашей подругой-шаманкой поделюсь: она очень хотела эту цацку заполучить. Только, в отличие от вас, она не жадина, и соглашается делиться.

– А ей-то зачем? – мне показалось, или голос Гаева дрогнул?

– Женщины ужасно легкомысленные – любят всякие безделушки!

– И все-таки?

– Говорит, хочет повернуть время и оживить свою мать. Вполне понятное стремлении, – я пожал плечами. – Девочка – полукровка, ее мать умерла при родах. Вы в курсе?

– Догадывался, – коротко бросил Гаев. – Нет, господин Ди Арси! Если дело принимает такой оборот, я тем более не могу отдать вам Драконье Солнце!

О господи, ну что за интонации честного учителя приходской школы! Мол, «мальчик, это для твоего же блага»! Я как-то привык сам разбираться с тем, что для меня благо, а что нет.

– Знаете что, – вдруг предложил я, – давайте вы спуститесь оттуда, а потом мы пройдем еще несколько миль до Амсгольфа, разыщем там какой-никакой трактир и за кружечкой пивка обсудим нашу общую проблему?… Местные трактирщики, конечно, варят просто ужасное пойло – особенно по сравнению со Священной Империей! – однако это лучше, чем перекрикиваться вот так! У меня уже скоро горло заболит, честное слово!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю