Текст книги "Герои чужой войны (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

ЧАСТЬ ВТОРАЯ
ГЛУБИННЫЙ РЕЙД

Глава первая

– Быстрее, быстрее, Кос! – звонкий голос Кели подстегивал меня, и так несущегося со скоростью быстроногой лани, если можно было применить такой эпитет для мужчины ростом метр восемьдесят и весом чуть больше семидесяти трех килограммов.

Я бежал по краю оврага, заросшего крапивой и шиповником, и краем глаза видел, как эльфийка мелькает по другую сторону, значительно опережая меня в скорости. Проклятый тойон на своих кривоногих ногах умудрялся держать дистанцию, но она все равно сокращалась. Наша задача была простой как дважды два: загнать бегунка в ловушку, устроенную Грэмом и Фарином в нескольких поприщах от покинутого лагеря чужаков. Молодой тойон сделал ошибку, решив прогуляться по лесу, думая, что он является хозяином этих мест. Не знаю, любимые грибы он собирал, или орехи – но наткнувшись на умильно облизывающегося Хвата, сиганул так, что я и Кели едва не проворонили тойона.

Коротышка-парень промчался мимо нашей засады, поднимая в воздух палую листву и ломая тонкие ветви кустарников. Думая, что сумеет оторваться от нас, он спрыгнул в овраг. Страх перед глэйвом гнал его со скоростью реактивного самолета, и чертыхаясь, мы бросились следом. Не думал, что будет так тяжело взять пленника. Шустрый малый хорошо знал эти места, но про овраг малость не учел. Промытый дождевыми потоками, он заметно углублялся к северу, и в самом конце был завален различным лесным мусором и тяжелыми упавшими деревьями. Даже при всей ловкости тойон не сможет перелезть через природную засеку, и попытается по заиленным склонам вскарабкаться наверх, где и попадет в теплые руки гнома и командира.

– Быстрее, Кос! Уходит! – задорные нотки в голосе эльфийки подстегивали меня, и больше всего на свете я опасался, что при такой гонке зацеплюсь за какую-нибудь корягу и навернусь вниз, ломая шею.

Признаюсь, все это была игра, рассчитанная на впечатлительность молодого тойона. Все работали на создание нужного антуража. Даже Хват изредка гулко взгавкивал где-то в глубине леса, дескать, не спи, я бегу за тобой! Я и Кели, как самые быстрые в отряде, создавали шумовой эффект погони, перекликаясь друг с другом. Мавар с Томаком давно уже перекрыли последний путь отхода, сидя в двух поприщах от лагеря тойонов на глухой тропе, а Грэм и рыжебородый гном, как уже было сказано, караулили бегунка на конце оврага.

Показались подмытые паводками стволы деревьев, наклонившие свои кроны в сторону оврага. Значит, засека уже недалеко. А вот и тойон, существенно сбавивший ход. Кажется, он начинает понимать, что совершил ошибку. Грязная от ила стена уже маячит перед ним. Беглец начинает вертеть головой, и на секунду я встретился с ним взглядом. Глаза горят от отчаяния, но о сдаче нет и речи. Будет до конца трепыхаться, окунь наш речной!

Тойон неожиданно рванул к левому склону; забуксовал, из-под ног вырывались комья земли. Цепляясь за траву, он с ожесточенной решительностью упрямо лез наверх! Я остановился, сорвал со спины лук, привел в порядок дыхание, вложил стрелу. Выждал пару ударов сердца и послал ее в сторону бегунка. Для меня результат оказался неплохим. Стрела пробила ему правую ладонь. Тойон вскрикнул, пошатнулся, и потеряв равновесие, кубарем скатился на дно оврага. Тут же из-за завала выскочили Грэм с Фарином. Гном едва поспевал за командиром, увязнув в вязком и сыром песке. Грэм в суперменском стиле прыгнул на поднимающегося тойона и обрушился всей массой на нехилого, в общем-то, врага.

Есть! Поймали! Это наш подопытный кролик, которого с нетерпением ждут на Базе для допроса. А для нашей группы – первый удачно взятый «язык».

– Кели, Кос! Смотреть по сторонам! – крикнул нам снизу Грэм, туго скручивая руки пленника.

Тойон попытался ударить ногами командира, однако опытный разведчик увернулся, а подоспевший Фарин с ходу залепил по смуглому лицу каблуком своего сапога. Хрясь! Кровища так и хлынула из носа.

– Не рыпайся, падла! – прорычал Фарин.

Вот же негодник! Гном активно использует земной лексикон, нисколько при этом не краснея. Даже положенный мне процент с авторских прав не платит! Тойон ничего не понял, ворочая зрачками глаз по сторонам. Кровь залила его лицо, и смешиваясь с песком, превратилась в липкую массу, застывшую на щеках и подбородке. Грэм рывком поднял «языка», для надежности еще сильнее стянул веревку на запястьях и толкнул его в спину.

– Двигай!

Я помог подняться парню наверх, без особых церемоний выдернул стрелу из ладони, вернул в колчан. Не обращая внимания на вопль раненного, придал ему ускорение в нужном направлении.

– Быстрее дойдешь – быстрее помощь получишь, – сказал я.

Тойон зыркнул на меня темными омутами зрачков и заковылял по едва видимой тропинке, по которой я преследовал его от самого лагеря. Я подхватил веревку и повел пленника как бычка на привязи. Навстречу нам выскочил Хват, одним прыжком оказался рядом с помертвевшим от ужаса тойоном, деловито обнюхал его и потрусил впереди нас, иногда поворачивая голову, чтобы удостовериться: не убежал ли пленник. Пленник бежать не думал, смирившись с судьбой. Он предпочел спокойно ковылять под моим присмотром, чем ощущать рядом глэйва, периодически показывавшего клыки. Мне подумалось, что эльфийский волкодав помимо гномов в списки врагов занес и пришлых тойонов. Интересно, а орки так же от этой породы собак щемятся по углам? В душе зародилась гордость, что Хват признал меня своим по каким-то таинственным эманациям. Честно, лучше иметь в друзьях такую убийственную машину, чем постоянно вздрагивать от мысли, что за любым кустом может сидеть глэйв. Так и по грибочки не сходишь, ягодками не полакомишься.

Меня догнали Грэм и Фарин. Кели до сих пор находилась по другую сторону оврага, и я стал жестикулировать, чтобы она перебиралась на нашу сторону. Не хватало самой попасть в засаду. Зная, что Мавар и Томак нас прикрывают со стороны возможного появления товарищей нашего «языка», мы, тем не менее, ускорили шаг, и вскоре вышли в пределы видимости Базы. Протрубил рожок сигнального, заметившего нас. Ворота распахнулись, и нам навстречу вылетели три всадника. Они галопом домчались до нас, и я узнал Венса с парой бойцов. Они бесцеремонно вздернули за шкирку тойона, бросили поперек седла и сразу же рванули обратно.

– Как охота? – спросил Венс, гарцуя на месте. – Все живы?

– Охота как охота, чего в ней интересного, – Грэм поглядывал через плечо, волнуясь за оставшихся в лесу парней. Они до сих пор не вышли из леса. – Группа тойонов ошивалась в пяти поприщах от Базы, что-то вынюхивала. Ты бы пробежался до опушки, встретил Мавара с Томаком.

– Эльф, который гуляет сам по себе, – едва слышно фыркнул Фарин, покосившись на Кели, – ну да, он у себя дома. Да, детка?

– Не чета тебе, мелкий, – ухмыльнулась девушка, вышагивая по побитой первыми морозами траве. – Ты же как горный тролль ходишь, сопишь, кряхтишь, сморкаешься под каждым кустом. Немудрено, что тойоны пятки смазали из своего лагеря. Испугались гадких звуков.

– Вот не пойму я, – Фарин посмотрел на меня, словно искал поддержки, – эльфийки все такие язвы? Иримэ тоже старается при каждом удобном случае занозу кинуть. Зря Лифанор поселил этих бестий вместе. Я подозреваю, что Зайчиха тоже приложила свои усилия…

– Скажи прямо, что Кели тебе нравится, – я быстро взглянул на эльфийку. И получил в ответ бешеный блеск ее слегка раскосых глаз. Пожалуй, помолчу. А то снова по выправленной с таким трудом голове получу тяжелым предметом. Иногда мне становится страшно, что я однажды не выдержу молчаливой, но настойчивой осады эльфийки. Видимо, девушка тоже считала мои эманации и привязалась ко мне. Все время рядом, иногда, словно невзначай прикоснется рукой, плечом, а бывает, что и грудью, вгоняя меня в дичайший стресс. Чего ей от меня надо? Вон, сколько представителей ее расы живут на Базе, косяками ходят за ней и за Иримэ, но вот пойми же ее.

Пожалуй, отвлеклись. Тойона доставили прямиком в штаб. Там уже развернули алхимическую переносную станцию, как я в шутку назвал деревянный короб господина Бассилала – помощника профессора Глоррохина – содержавшего несколько опытных образцов сыворотки и набор инструментов лекаря.

Раненого парня принял Тоин и еще один гном, новичок, недавно прибывший с пополнением. Не развязывая рук, они втащили стонущего тойона на крыльцо штаба и скрылись внутри.

– А на Базе есть толмач? – озаботился я. – Мы же ничего не поймем!

– Есть, успокойся, – Фарин перекинул на плечо свое адское ружье и двинулся в сторону казармы, – у нас служит один парень, он хорошо разбирается в их языке. Полукровки вообще здорово понимают тойонов. Даже не знаю, почему.

Гном широко зевнул, ожесточенно почесал щеку и заявил, что пойдет спать, и его не стоит будить до вечера во избежание страшного скандала.

– Кели, ты тоже можешь идти, – сказал Грэм эльфийке, – отдохни.

– Я бы хотел присутствовать при допросе, – посмотрел я на Грэма, – вдруг что-то полезное услышу.

– Пошли, не вопрос, – кивнул командир, и мы вместе направились в штаб. Уже на входе в сени, мы увидели входящих в ворота Мавара и Томака. Оба живы и невредимы.

– Слава Богам, – проворчал Грэм, – вернулись.

Нас едва не сбил с ног Тоин, вылетев из-за двери. Что-то тяжелое грохнулось на пол за спиной сидящего на стуле дневального. Вид у гнома был забавный: борода всклокочена, глаза выпучены от усердия, а сам запинается сапогами на каждом шагу.

– Чтоб тебя подземные карлы под микитки взяли, шельма рыжая! – заорал дневальный, подпрыгнув на стуле от неожиданности. – Куды так разлетелся? Алебарду мне сломал!

– Не спи на посту, боец! – Тоин увернулся от столкновения с нами и загрохотал по лестнице.

Дневальный, что-то ворча в полутьме помещения, поднял упавший предмет, и даже не обратил на нас внимания. Я покачал головой. Бесконечный бардак и беспечность уже не удивляли. Поражало какое-то благодушие, несмотря на бродящих в округе тойонов. Слишком долго длилось затишье, которое стало расхолаживать бойцов.

Бассилал оказался пожилым человеком, с большой проплешиной на голове и необычайно длинными черными усами, чуть ли не кольцами, спускающимися по обе стороны рта. В приличном темно-сером камзоле с до блеска надраенными пуговицами, на которых вытиснен необычный герб, он был похож на доброго дядюшку, оставшегося караулить заброшенное имение после отъезда всех близких родственников. Глаза его блестели от предвкушения нового испытания. Недрогнувшей рукой он откупорил маленький пузырек из зеленого стекла с белесой жидкостью, окунул туда самый настоящий шприц из металла, пусть и не такой изящный, какие я привык видеть, и пробормотал, почему-то глядя на меня, скромно стоявшего возле окна:

– Ну-тес, проверим действие снадобья. Экстракт белены и красавки, все как вы и говорили, молодой человек. Вытяжка чудодейственных соков со смягчающими препаратами показала свою жизнедеятельность. По меньшей мере, этот темнолицый паренек не окочурится прямо на стуле. Проверено на кроликах и собаках.

Собак-то за что?

Тойон завращал глазами, напрягся и стал вырывать руки из крепкого узла. Его благоразумно привязали к стулу и посадили на середину комнаты. Чужак каким-то звериным чутьем понял серьезность ситуации, всеми силами сделал попытку освободить руки.

– Руки! – приказал Лифанор.

Торчавший возле дверей гном-новичок бросился к тойону и крепко сжал его дергающиеся руки к туловищу. Я поспешил ему на помощь и прихватил голову. Мало ли что произойдет. Вдруг попытается боднуть Бассилала.

– Спокойно, молодой человек, что вы так дергаетесь, словно вам змею в штаны кинули? – удивленно спросил то ли лекарь, то ли ученый. Он рывком закатал рукав грязной куртки, обнажая руку. Не обращая внимания на мычание и клацанье зубов пленника, ловко воткнул иглу в набрякшую вену и выпустил сыворотку гулять по крови.

– Ну, вот и все, – Бассилал бесцеремонно похлопал тойона по щеке и отошел к столу, где были разложены инструменты. Понятно, почему пленник дергался. Всякие скальпели, какие-то крючочки, иглы, миниатюрные пилки из бронзы кого угодно введут в состояние паники. Бедолага думал, что его начнут расчленять прямо на стуле.

– Сколько ждать? – Лифанор сложил руки на груди и неподвижной статуей замер возле шкафа.

– Не больше двадцати ударов сердца, – уверил лекарь-ученый, вытаскивая из-под жилетки массивные часы на цепочке, совсем как земской врач или купец.

Мне стало любопытно, что же такого сотворили головастые ученые из Лазурии. И часики заинтересовали.

– Где толмач? – резко спросил старшина, увидев ввалившегося в штаб Тоина.

– Туточки, пришел он, – гном с жадным вниманием вперился в закачавшегося на стуле пленника.

Переводчиком оказался человек, молодой парень с узнаваемыми чертами воинственных пришельцев. Такие же надбровные дуги, темные, с поволокой глаза, неправильные, резко выделяющиеся скулы – все как у повара Амара. Мне даже стало его жалко. Красоты в нем было не больше, чем у Джокера из фильма «Бэтмен». Ростом, однако, небеса парня не обидели. Он на две головы превосходил тойона. Увидев закатившего глаза пленника, парень нехорошо оскалился и бросил хлестко:

– Баччар ах-ассахн, шавэр!

Пленник вздрогнул, сфокусировал зрение на новом персонаже, но вдруг весь вытянулся в струнку, после чего его стало ломать. Тело изгибалось во все стороны, и, если бы я не придерживал голову, он бы точно оторвал ее от шеи.

– А на людях вы пробовали опыты ставить? – помрачнел Лифанор, продолжая изображать памятник.

– Реакция на сыворотку адекватная, – успокоил его Бассилал. – Кролики тоже бились в конвульсиях, но все остались в живых.

– И какие тайны они выдали? – желчно спросил эльф.

– Что? – не понял ученый, присаживаясь на лавку. – Ах, глупости не говорите!

– Я могу задавать вопросы? – Лифанор стал проявлять нетерпение.

Бассилал вскочил, подошел к тойону, раздвинул его глаза, удовлетворенно кивнул.

– Можете отпустить его, господа, – посмотрел он на нас, – а вы, старшина, спрашивайте.

Я и гном, помогавший мне держать тойона, с облегчением отошли в сторону. Пожалуй, мне надо присесть. Рядом с Грэмом, до сих пор не проронившего ни слова. Сюда же передислоцировались Тоин и второй гном. Вот так вчетвером смирненько сидели, затаив дыхание. Спектакль был еще тот. Я-то представлял, что скополамин делает с людьми, но в этом мире применение «сыворотки правды» становилось поистине знаковым событием.

– Как твое имя? – спросил Лифанор.

Толмач-полукровка начал переводить.

– Мое имя – Суах-та-он. Я из рода Диких Вепрей. Мой отряд проводил разведку вблизи вашего поселения, чтобы выяснить количество бойцов. Наш вождь, Пагли-ма-он, да будет благословенно имя его в лучах солнца, хочет стереть с лица земли укрепления, мешающие продвигаться на закат многочисленным отрядам славных охотников «шагнувших в свет».

Этот Суах– как его там говорил ровным, монотонным голосом, уставившись неподвижным взглядом куда-то в стену. Толмач едва сдерживал себя. Но, что ни говори, переводил он неплохо, изредка задумываясь над фразой, чтобы точнее выразить мысль. Лифанор кивал головой, подбадривая его.

– Наша цель – завоевание закатных земель до самой Соленой Воды, где тучные стада коров гуляют по привольным равнинам, где катит свои волны Большая Река. Нам невозможно жить в лесах, потому что древнее зло, поглотившее ваши города, начинает просыпаться. Гиблая Топь расширяется, выгоняет наши племена на камни.

Бред. Полный бред. Что имел в виду пленник, я перестал понимать, кроме одного: людям, эльфам и гномам осталось мало времени, чтобы приготовиться к большой войне. Тойоны не оставят в покое Росению, и пока не пройдутся по ней неисчислимыми ордами, заливая земли кровью – не успокоятся. Древнее зло? Слишком эфемерная вырисовывается картина. Что он имеет в виду под злом? Что за Гиблая Топь?

– Где портал? – старшина напрягся. – Спроси его, где этот долбанный портал?

Толмач резко бросил несколько фраз. Внезапно взгляд тойона приобрело осмысленное выражение. Он с усмешкой посмотрел вокруг, потом обмяк и опустил голову. Полукровка снова повторил вопрос.

– Точное место знают наши жрецы. Остальные только предполагают. Никто из смертных не имеет права задавать такие вопросы. Ослушников лишают языка и скармливают зверям. Вам не найти Врата перехода. А они скоро откроются, и новые воины заполонят ваши земли, убьют всех мужчин-воинов, вспорют животы вашим женщинам, а детей превратят в рабов, и лишь достойные вольются в наши ряды….

Грэм побледнел от гнева и с хрустом сжал кулаки. Ноздри его расширились, дыхание участилось, и мне показалось, что он сейчас бросится на тойона и разорвет его. Такая же реакция была и у толмача.

– Лифанор! – воскликнул он. – Дай мне убить эту падаль!

– Отставить! – рявкнул по-уставному старшина. – Хватит! Тоин, отведи пленника в сарай и как следует запри!

– Там сейчас Хват сидит, – напомнил я, – боюсь, что этого коротышку удар хватит от ужаса.

– Глэйв там? – нехорошо усмехнулся Лифанор. – Это просто замечательно! Кос, у меня к тебе просьба: дай приказ своей собачке посидеть рядом с пленником всего одну ночку. Есть у меня надежда, что завтра он развяжет свой язык без всяких сывороток.

И быстрый взгляд на Бассилала. Ученый сидел с довольным видом. Я его прекрасно понимал. Кролики – это всего лишь кролики, и настоящее исследование препарата на живом человеке, причем успешное, открывало великолепные перспективы в дальнейшем развитии ученых-алхимиков.

– Неужели тойоны так боятся глэйвов? – я, дожидаясь, пока Тоин с помощником выведут пленника из штаба, решил выяснить причину такого странного приказа.

– Они не просто их боятся, – эльф-старшина снова скривил губы в ухмылке, – а приходят в ужас от их вида. Но, если честно – я не знаю причин. Об этом знает лишь профессор Глоррохин.

– Тогда я хочу поскорее узнать, в чем дело, – я тоже сделал зверскую улыбку, повернулся к толмачу. – Поможешь мне перевести пару слов?

– Пошли, – оживился полукровка. И его заинтересовало, что сделает глэйв с тойоном.

– Тебя как зовут, друг? – поинтересовался я, когда мы вышли на улицу, уже начавшую погружаться в закатные цвета. Вечерние тени от стен удлинились, накрыв бруствер с пушкой и большую площадь Базы.

– Элдор, – толмач посмотрел на меня. – А тебя я знаю. Кос, верно?

– Ага.

– Я заметил тебя еще в прошлый раз, когда разведчики Грэма захватили тебя в лесу. Слушай, это правда, что ты воздействуешь на волкодава?

– Да это он, скорее, на меня воздействует, – усмехнулся я, подходя к гауптвахте, где Тоин уже ковырялся в замке. – Прицепился ко мне, сопровождает всюду, куда я иду. Негласно взял под охрану! Думаю, отдать его кому-нибудь, надоел!

Я, конечно, шутил. Кто же откажется от такого верного телохранителя? Так же подумал и Элдор. Вместо ответа он недоверчиво хмыкнул, пропустил меня вперед, сам встал возле входа.

– А что ты ему сказал? – спросил я Элдора.

– Я наслал на него страшное проклятие, которое используют шаманы тойонов, – охотно пояснил толмач, – на нормальный язык перевести сложно, но на простых дурачков действует.

Пленник заметно заволновался. Он понял, что хотят с ним сделать, и тонко заверещал. Потом сделал попытку рвануть на выход, но Тоин ловко подсек ему ноги. Лесовик с протяжным стоном упал на пол, а на него бросился всей тушей помощник Тоина. Вдвоем гномы подняли тойона и тычками в спину запихали пленника в камеру.

Хват уже проснулся и с самым настоящим любопытством на морде смотрел на возникшее движение. Он в возбуждении стал долбить своим упругим хвостом по полу, словно выбивал чечетку. Лесовик с ужасом забился в самый дальний угол и что-то зашептал.

– Открывай клетку, я выведу собаку, – сказал я.

– Ох, жестокие вы, люди, – деланно вздохнул Тоин, распахивая клетку с глэйвом.

– Можно подумать, вы – ангелы с крылышками, – засмеялся я и вывел Хвата в коридор. Присел рядом с ним, обхватил голову и зашептал ему некую программу действия на ухо. В общем, я хотел, чтобы он побыл с тойоном в клетке одну ночь, не трогая его, но и не давая покоя. Мне нужно было, чтобы глэйв ментально воздействовал на пленника, чтобы ужас пробрал его до самых печенок.

– Извини, братан, сам напросился, – я завел Хвата в клетку с тойоном, отчего тот едва на стену не полез. – Или скажешь, где находится портал?

Элдор тут же перевел мои слова. Лесовик замотал головой и выдал несколько резких фраз.

– Он никак не может переступить через заклятие слова, иначе погибнет в страшных муках, – почесал затылок толмач.

– Ладно, скажи ему, что я снимаю с него заклятие. Но если к утру он не скажет нам путь к Вратам – его душу заберет адский пес, то есть мой лучший и ласковый песик. Про песика не надо! А про страшные муки можешь ему хоть с три короба наговорить.

Толмач хохотнул и обстоятельно рассказал лесовику, что его ждет, если продолжит запираться, после чего Хват в подтверждении моих слов сел напротив съежившегося тойона и с умильной рожей стал смотреть на него, прикидывая, съесть его сейчас или оставить на утро. Тоин нарочито медленно закрыл клетку, и мы вышли на улицу. Дело было сделано, я попрощался с Элдором и пошел в штаб. Бассилал уже собрал свои медицинские причиндалы и о чем-то горячо спорил с Лифанором. Грэма не было. У разведчика, видимо, не хватило терпения слушать научный диспут, и его место занял я.

– Ага, юноша! – воскликнул Бассилал, заметив мое присутствие. – Вынужден признать: до такого эффективного использования известных растений мы еще не додумались! Нет, мы знаем все свойства той же белены или красавки, потому как они используются в качестве болеутоляющих…. Да, это поразительно! Кстати, как ваш лесовик? С ним все в порядке?

– Не могу сказать, – признался я, разведя руками, – недосуг было проверять состояние вашего пациента. Он очень переживает, что всю ночь с ним пробудет глэйв.

– Вот как? – ученый потер руки, потом подергал свои усы, в глазах его мелькнуло удивление. – Своеобразный способ выбивать нужные сведения! Сыворотки правды оказалось недостаточно?

– У тойона стоит блокада, – пояснил я, – его кто-то… э-э, заколдовал, внушил в память, что любое упоминание о нахождении Врат уничтожит носителя. Я знаю, такое бывает. Гипноз, ментальная защита.

– Кос, ты, случаем, не ученый? Своеобразно изъясняешь суть вещей, – сощурился Бассилал.

– Нет, это не ваш случай, – я засмеялся, – и не надо меня исследовать. Просто в моем мире любые сведения находятся в свободном доступе. Многие нахватались вершков, не углубляясь в суть предмета, и при случае козыряют своими «знаниями».

– Нам бы стоило поговорить друг с другом, – серьезно сказал высокий гость из Лазурии, – кажется, у нас есть точки приложения, так сказать. Взаимный интерес, не так ли? Ты же интересуешься порталами?

Сердце у меня дрогнуло от этих слов.

– Я слышал, что профессор Глоррохин занимался вопросом активных Врат, – осторожно заметил я.

– Ну, в какой-то мере – да, – Бассилал защелкнул замочек на своем медицинском коробе и чему-то вздохнул, – но эта тема давно никого не волнует. Даже наш мэтр заметно охладел. До вражеского портала мы добраться не можем, а Змеиный все равно не работает. Твой случай – странный и выбивающийся из ряда неких логических правил.

– Каких? Есть правила, по которому включаются Врата? – тут же насел я на Бассилала.

– Я не говорю о правилах, по которым действуют Врата, – засмеялся ученый, – речь идет лишь о кратковременном открытии. Если ты попал сюда благодаря Змеиному порталу, то почему он сразу же закрылся? По всем имеющимся данным и старинным записям, портал должен стоять открытым несколько седмиц, только потом схлапывается.

Ученый-алхимик еще раз вздохнул.

– Я завтра утром уезжаю в Лазурию. Наша профессура с нетерпением ждет результатов моей поездки. Ты не хочешь посетить эльфийскую столицу? Думаю, на седмицу уважаемый Лифанор тебя отпустил бы.

– Нет! – пресек разложение дисциплины эльф, до того сидевший в задумчивости за своим столом. – Не раньше зимы. Или в конце груденя выпадет возможность, я отпущу Коса в Лазурию. А до тех пор он мне нужен.

– Отлично, так и передам уважаемой Коллегии, – кивнул Бассилал и вышел из помещения.

– Что там у нас по картам? Выявили лесные тропы, ведущие к Тракту?

– Кое-что есть, – кивнул я, присаживаясь рядом с Лифанором.