Текст книги "Герои чужой войны (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 28 страниц)

– Команда почти готова, но в сложившихся обстоятельствах, – эльф кинул беглый взгляд на меня, – потребуется еще пара седмиц, чтобы Кос вошел в курс дела.

Да, без меня – меня женили! Вот как мне поступить? Я же не давал согласия, а лишь интересовался предстоящей операцией.

– Меня грохнут при первой же стычке с тойонами, – угрюмо сказал я, – и никто не понесет ответственности, что пустили неопытного человека в тыл опасного врага. Где вообще техника безопасности?

Меня опять не поняли, но смысл сказанного уловили прекрасно. Граф Андик уверил меня, что группе будет дано задание оберегать меня как священную корову, или как реликвию – неважно. А эльф без тени сомнения добавил, что в лагере подготовки есть такие умельцы, что ребенка научат за пару дней махать мечом и скрытно передвигаться по складкам местности. Ребенка, допустим, научат, но меня уже навряд ли. А прятаться в лесу я и сам могу потренировать. Только вот в моем сознании сформировалась дикая мысль: меня недаром чуть ли не силком втягивают в авантюру. Я им нужен не как зарисовщик тайных кабаньих троп и других геодезических маркеров, а как человек иного мира. Что-то господа эльфы и люди держат за пазухой, не торопясь обнародовать передо мной истинную цель экспедиции. А я-то, наивный, думал, что попал в сказочку из фэнтезийных романов! Да здесь такие акулы плавают, что сжуют, не поморщившись!

– А если я откажусь? – пришла моя пора нагло смотреть в глаза хитрецам.

– Есть много способов заставить человека сделать что-то, даже противное его природе, – граф Андик не лукавил, – и в вашем случае, уважаемый Кос, тоже можно прибегнуть к неприятным методам. Сивиахар не даст соврать. Мы не угрожаем, отнюдь! Пока предлагаем! А «предлагать» и «заставлять» имеют между собой большую смысловую разницу. Однако, учитывая, что ты не наивный мальчуган, говорю прямо и откровенно: идти надо! Пусть это против твоей воли, но именно твое участие в экспедиции значительно повышает наши шансы на успех. Нам нужен «иной»!

– Ваша логика хромает, граф, – мне до чертиков надоело находиться в этом доме, – буквально недавно вы сказали, что операцию по поиску Врат могли начать раньше, то есть вполне допускали возможность обойтись без иного. Теперь же утверждаете обратное. Значит, дело не настолько важное, что ждали моего «случайного» появления.

– Наши оракулы предсказали появление чужака из Врат, – пошевелился эльф, – поэтому и тянули с началом экспедиции. Граф, мы не могли этого сказать раньше, приносим извинения от королевского двора.

Ура! Я мессия! Спаситель умирающего мира под набегами злыдней-тойонов! Мое тщеславие было погребено под примитивным страхом будущего. Актеры определены, мне досталась роль второстепенного персонажа, а главные кукловоды сидят в тени и плетут интриги похлеще тех, что были при пресловутом мадридском дворе.

– И все же? Неужели вы так и не раскроете истинную причину моего обязательного участия в рейде? Ну? Мы же не дети, чтобы прятать друг от друга конфеты?

Сивиахар положил передо мной плоскую деревянную шкатулку, украшенную витиеватыми орнаментами. Шкатулка была лакированной и уже тронутая временем. Лак потемнел и растрескался. Тонкие пальцы эльфа раскрыли коробочку, и я увидел кулон на серебряной цепочке. Он лежал на зеленой бархатной подстилке и посверкивал на солнце ярко-рубиновыми всполохами.

– Амулет Анара, – прервал благоговейное молчание Сивиахар, – реликвия Первых эльфов. По легенде, которая до сих пор считается хорошо завуалированной исторической реальностью, боги приняли нас в новый мир, когда произошел Исход. Жрецы пронесли с собой через Врата ковчег с каплей крови своего божества. Анар изготовил амулет и поместил туда эту каплю. Кем бы ни был тот, самый древний бог нашей расы, но для Анара нет исключений. Все боги равны, пусть и правили под чужими звездами. Но это всего лишь легенда, Кос. На самом деле амулет может найти все предметы, которые связаны с Атридой. Артефакт уникальный, но все его свойства раскрываются только с помощью иного. Возможно, в твоих жилах течет кровь нашего первого мира, и амулет настроится на тебя. Нам нужно все полезное, что связано с Атридой. Найди эти вещи.

– Так, – я поднял руку, – давайте без суеты. Я правильно понял, что эльфы прошли через Врата в этот мир? Так же, как и гномы? И раньше Атриду населяла только раса людей?

– Да, так и было, – подтвердил граф Андик.

– А откуда пришли эльфы? С Земли?

– Есть мнение, что оттуда, откуда и ты взялся, Кос, – бесстрастно подтвердил мою внезапную догадку Сивиахар.

– Но в этом случае нестыковка! – воскликнул я нисколько не удивленный словами эльфа. – Говорили же, что лишь Змеиный портал имеет выход на Землю! А эльфы вышли из других Врат!

– Врата – многосторонняя дорога в обе стороны, – Сивиахар пожал плечами, – даже Змеиный портал может сыграть с тобой злую шутку. Делая шаг в неизвестное, мы всегда рискуем.

– Шансы стремительно катились к нулю, – обреченно пробормотал я. – Давайте свой амулет, черт бы вас всех побрал!

На лошадей мы садились вдвоем с воеводой. Лицо его выглядело слегка виноватым, но полного раскаяния я и не ждал. Это его мир, его война, а я пешка на чужом поле. Мне не винить его стоило, а подумать о возможности слинять куда-нибудь, да хоть к тем же гномам или оркам. Но в то же время я уже понимал, что мое согласие – дело быстрое. Куда я денусь, когда разденусь?

Эльф остался с графом Андиком. Кажется, у них намечался крупный разговор на повышенных тонах. Не хотели господа присутствия посторонних.

– Почему у графа такое странное отношение к эльфу? – мне было жутко интересно. – Обычный ловец шпионов, а держит ответ за целого короля.

– Он сам королевских кровей, – удивил меня воевода. – Сивиахар – бастард, внебрачный сын младшего брата короля Даринэйла. Такое бывает не только у людей. Но Сивиахар по молодости был вздорным малым, решил, что и он имеет доступ к куску королевского пирога. Его банально поймали на связи с одной женщиной, которую ему же и подсунули, чтобы оклеветать. Пришлось спешно покинуть Лазурию. К гномам он не поехал, потому что, сам понимаешь, это довольно глупо выглядело бы. Отношения между ними «горючие», изредка вспыхивают.

– Сколько ему лет?

– Триста точно есть, – Онагост пожал плечами, – а точное число лет ушастые говорить не любят. Высокомерие присуще всем слоям их общества: от аристократов до ремесленников.

Мы выехали со двора графского поместья, и к нам присоединилась личная охрана воеводы. Трое всадников заняли место позади нас, и кавалькада неспешным ходом двинулась по улице. Я был погружен в свои мысли, тщательно прокручивая разговор у графа. Выходило, что я стал персонажем пророчеств, которому выпала честь спасти цивилизацию от гнусных лесовиков. А все потому, что у меня есть некое отличное ото всех здесь живущих качество. Но мне о нем не скажут, потому что у меня документов нет! Вывод: надо тренироваться по бразильской системе в беге с препятствиями. Чтобы тойоны на шашлык не изловили.

И все же странно, что не испытываю чувства злости к Онагосту, сверля взглядом его широкую спину. Может, образ Мирины мешает относиться к воеводе так, как и положено человеку, вовлеченному в авантюру? Ладно, подожду, пока месть остынет, наберет крепости, и, если останусь жив – заберу у мужика дочку-красавицу. Берегись, воевода!

Словно почуяв, что я о нем думаю, Онагост молча передернул плечами, словно окунулся в морозную стылость еще далекой зимы.

Глава девятая

Мы сидели рядышком на широкой резной лавочке под окном Маришкиной комнаты, вдыхая терпкие запахи яблок, наливающихся на упругих ветвях, дурманящий аромат корицы и ванили вперемешку с выпечкой сдобы, и щелкали семечки. Мирина аккуратно сплевывала шелуху в сторону и болтала ногами, демонстрируя свои нарядные башмаки. Я украдкой рассматривал точеный профиль девушки, изредка прикасаясь коленом к ее бедру. Мирина делала вид, что ничего не происходит, деловито закидывала очередную семечку в рот, лузгала ее, словно белка, но ничего не говорила. Молчал и я.

Маришке, видимо, надоело созерцать нависшие над нами ветви яблони, и быстро на меня взглянув, сказала:

– Сегодня утром я с мамочкой ходила на рынок. Прихватили Дарену, само собой. Купили атласный отрез на платье, целую корзину еды. Возвращались домой, а навстречу – гадалка. Растрепанная, грязная. Откуда взялась? Князь Стоян запретил попрошайкам появляться в трех поприщах от рынка и ратуши. Я даже испугаться не успела! Эта грязнуля цапнула меня за руку и стала водить пальцем по ладони!

Мирина возмущенно заболтала ножками в ускоренном темпе, а я с удовольствием наблюдал за разгоряченным лицом девушки и зарумянившимися щеками. Мне было хорошо, как-то спокойно в этот упоенный запахами вечер, и, погружаясь в милый говорок, млел от удовольствия.

– Она мне сказала: не быть тебе невестой три года! Никто не предложит руку, пока идет война и пустеют земли! И жених твой будет не тот, на кого родитель покажет, а тот, кто силой и наглостью возьмет твою душу и сердце!

– Сие нам известно, сказала мамочка, – Мирина сделала паузу, тихо вздохнула, – потому как папа всех женихов отвадил от подворья! До восемнадцатой весны ждать будем. Иди, несчастная, с богом, не стоит твое предсказание ничего!

Девушка замолчала, повернула голову в мою сторону, и я невольно оказался втянутым в ее синие омуты. Какая-то неведомая сила – колдовство, видимо! – потянула меня к Мирине. Желтые всполохи в ее зрачках заполонили все вокруг, а наши губы соприкоснулись. От дочери воеводы пахло яблоками и медом вперемешку с подсолнечником, и я неожиданно для себя нежно обхватил ее затылок, и стал притягивать к себе, а Маришка шаловливо лизнула меня своим языком в нос. Потом еще раз, и еще!

– Маришка! – изумленно выдохнул я, отстраняясь. Язычок-то у нее был шершавый, горячий и влажный.

Поскольку девушка не останавливалась в своих шутках, я отдернул голову, и резко открыл глаза. Если бы папа-воевода увидел нас за таким занятием – башку оторвал бы на месте, мелькнула угасающая мысль из сна.

Предрассветные сумерки заглядывали в палатку через откинутый по низу полог, едва освещая скудную обстановку, состоящую из трех узких панцирных (я уже перестал удивляться местному прогрессу) кроватей, пары табуретов, походной печки, притулившейся на самой середине помещения, и большого лохматого пса, усиленно облизывающего мою физиономию, имевшую неаккуратность не быть закрытой одеялом.

– Хват, пакость такая! Брысь отсюда! – зашипел я, вытирая уголком одеяла мокрые руки и лицо. – Злыдень эльфийский! Такой сон испохабил!

Этот пес, чем-то неуловимо похожий на Скуби Ду, только лохматый и отличающийся еще большим ростом в холке, был сущим наказанием для меня.

В лагерь подготовки экспедиции по тылам тойонов я и Сивиахар приехали две седмицы назад, и первым, кто нас встретил, был именно Хват – эльфийский волкодав-глэйв. Собачка с умильной мордой сидела на дороге, ведущей в дубовую рощу, прижав мясистый зад к теплому песку, и даже не думала шевелиться, когда наши лошадки приблизились к ней. Она лениво гавкнула, и животные сами остановились в двух шагах от нее. Причем, сделали это спокойно, без дикого ржания и храпа. Неужели знают, что это за фрукт, то бишь зверь?

– Хват! Ham[1]1
  (сидеть – эльф.)


[Закрыть]!

Пес смиренно замер на месте и стал ждать, пока мы спешимся. Такой приказ дал Сивиахар. Я спрыгнул вниз, осторожно размял ноги, стараясь не делать резких движений, справедливо опасаясь, что малейший намек на агрессивное поведение разозлит сторожевого чудовища. Пусть эльф сам разбирается с ходячим ужасом лесной дороги.

Сивиахар подошел к собаке, ласково присел перед ним, что с его ростом позволяло ему глядеть в глаза животного, что-то прошептал ей на ухо, потрепал холку и сделал знак, чтобы я тоже подошел и встал рядом.

С глубоким опасением я выполнил указание и замер возле морды этого Скуби Ду, как сразу окрестил волкодава. Эльф взял мою руку, подтянул к влажному черно-бархатистому носу Хвата, подержал так пару секунд и властно сказал, глядя в неподвижные зрачки собаки:

– Ela! Otorno[2]2
  (Смотри! Союзник! – эльф.)


[Закрыть]!

Хват гавкнул, но уже задорно, потом помахал хвостом, разметая лесной мусор в разные стороны, вскочил во весь рост и лизнул меня в губы, паршивец этакий! Братание состоялось, и мы уже дружной троицей двинулись по тропе, причем Сивиахар приказал псине бежать впереди, чтобы зазря лишний раз не волновать лошадей. Такой маневр я посчитал излишним; наши животные вели себя индифферентно по отношению к Хвату, а по-русски говоря, с пофигизмом.

– Квенья или сендарин? – поинтересовался я с видом знатока языка эльфов.

– Не понимаю, о чем ты говоришь, – улыбнулся Сивиахар.

Я пожал плечами. В конце концов, мне тоже пофиг, на каком языке эльф разговаривает с лохматым чудовищем. Главное, со мной он не заморачивается разговором на непонятном мне языке.

Лагерь был небольшим: он состоял из трех небольших палаток из тканного полотна, пропитанного каким-то темным веществом, похожим на деготь, и от которого попахивало совсем не страшно. Даже сладковатый запах, я бы сказал. Зато в округе не было ни одного комара! Возможно, это своеобразный пропиточный материал, предохраняющий от протекания во время дождя. Палатки стояли полукругом, обращенные выходом на большую утоптанную травяную поляну, на которой были сооружены своеобразные лавочки. Просто оструганные доски положили на валуны, и образовалось некое местечко для посиделок. Даже костровище имеется.

В тени деревьев попыхивала походная печка на массивных ножках. Там кто-то суетился, переставляя кастрюли с места на место. Густой запах мясной каши плыл над поляной. Я жадно вдохнул ароматный дымок варева с дымом, валившим из трубы. Желудок сразу отреагировал как положено в таких случаях: резко заурчал и скрутился спазмами. Кишка кишке бьет по башке.

Хват гулко залаял, обращая морду к крайней палатке, стоявшей ближе всех к походной кухне. Повар оторвался от своих черепков, внимательно поглядел на нас и гаркнул:

– Леманиэль! Глянь, кто пожаловал!

Полог крайней палатки распахнулся, и на свет божий вылез – ну, конечно, же – эльф в просторной светло-серой рубашке с вышитыми рунами на рукавах и вороте. На нем кроме рубахи были темные штаны, заправленные в сапоги, волосы закручены в длинную косу. Без оружия и доспехов этот эльф выглядел как-то… обыденно, что ли. Простой парень лет триста от роду, решил побыть на природе вместе с товарищами.

– Мира и блага, Леманиэль! – вскинул вверх руку мой провожатый.

– И тебе, брат мой, – улыбнулся палаточный эльф.

Они сблизились и крепко обнялись. Хват, словно щенок, припал к земле и энергично замел своим хвостом-веником. Тоже радовался. Я с умным видом держал лошадей под уздцы, и внимательно разглядывал место, где предстояло пройти какую-то супер-пупер подготовку к убийственному для меня походу в тыл тойонов. Не впечатлил меня лагерь, откровенно скажу. Мне представлялось, что здесь будет полоса препятствий, куча различных механизмов для отработки реакции и накачивания мышц. А, вот, увидел! Большая мишень на дереве метрах в ста от кухни. В самом центре мишени торчит стрела. Некий намек на будущие возможности в стрельбе из лука? Или просто забыли вытащить?

– Знакомься, это Кос, я тебе о нем писал, – Сивиахар кивнул в мою сторону.

Вот как? Уже оповестили? И каким образом, объяснить не желаете? Ах, я и забыл, что эльф из Велиграда – контрразведчик со стажем! Явно использована голубиная или соколиная почта.

Эльф по имени Леманиэль подошел ко мне, первым протянул руку, улыбаясь широко и белозубо, показывая высшую степень доверчивости.

– Minya Леманиэль, – представился он, – на людской язык можно перевести как «Первый», но это не точное значение моего звания. Так что я комендант лагеря по подготовке «теней». Надеюсь, не нужно объяснять, что стоит за этим словом?

– Я понял, комендант, – осталось кивнуть мне и пожать протянутую руку.

– Будешь жить в той палатке, – показал мне эльф-комендант мое место на ближайшие недели, – вместе с двумя веселыми удальцами.

Мне показалось, что Леманиэль усмехнулся? Я насторожился. Не иначе, подсунул парочку отморозков, которые будут из меня «тень» делать.

– Эльфы или люди? – задал я резонный вопрос. С людьми еще можно найти общий язык, но как быть с представителями длинноухих?

– Здесь эльфийский лагерь, – комендант переглянулся с Сивиахаром, – так что придется потерпеть наше гостеприимство.

– Ладно, не умру от такого соседства, – деланно проворчал я, подкидывая на плече вещевой мешок. – А вот пожрать бы не мешало, господин комендант. С утра ничего не ели.

Леманиэль пригласил нас в свою палатку, куда повар, оказавшийся тоже эльфом, только почему-то невысокого роста и с лицом, которое больше подходило бы к человеческой расе, принес все необходимое для завтрака.

– Спасибо, Самир, – кивнул комендант, – скоро вернутся ночные дозоры, можешь отдохнуть.

Повар по имени Самир скользнул по мне настороженным взглядом. Я внимательно рассмотрел его. Помимо невысокого роста, его лицо было слегка темноватым, каким-то угловатым, неправильным. Тяжелый подбородок неприятно выпирал вперед и странно контрастировал с изящным эльфийским носом. Губы тонкой изломанной линией совершенно портили облик повара. И все же чем-то Самир притягивал мое внимание. То ли острыми ушами, бывшими совсем уж неуместными для данного персонажа, то ли выразительными глазами с режущими зрачками. В общем, парня изваяли из глины, придали человеческий облик, попытались сделать из него эльфа, да и плюнули на полпути, сочтя получившийся образ приемлемым для жизни.

Когда Самир вышел из палатки, Леманиэль заметил, что я долго изучал повара. Видно, что-то в моей гримасе задело его, и он вынужден был пояснить:

– Самир – полукровка, причем не от связи эльфийки и человека. Его мать была обесчещена тойонами во время их набега на Базу «Северная», куда она на свою беду приехала к своему жениху за два дня до событий. Жених погиб в бою, а ее захватили в плен. Наши разведчики и следопыты сумели отбить ее после двух седмиц преследования. Этих выродков заполевали как бешеных зверей и всех вырезали. Оставили одного в живых, отрезав все причиндалы, болтающиеся между ног, уши, нос, руки. Ноги не стали трогать, чтобы ходячий обрубок донес до своих соплеменников одну ясную мысль: не трогать наших женщин. Но девушке это мало помогло. Ее насиловали чуть ли не каждый день, причем делалось это сознательно, а не ради утешения похоти. Для тойонов не нужны женщины наших рас, разве только что для устрашения и унижения. Сломать, вывернуть наизнанку психику – в этом они специалисты.

– Н-да, – только и смог сказать я, осознав, что нужно как можно скорее линять отсюда. Не моя это война, не моя. Не осознав себя частью общества, которое дает тебе все права гражданина, защищает от врага и понемногу общипывает жирок властью данной – не имеет смысла разбивать лоб ради прихоти какой-то группировки, задумавшей убийственную именно для меня (!) экспедицию. Я очень сильно рискую.

– Еще не поздно отказаться, – правильно понял мои колебания Леманиэль. – Я уже знаю, какую миссию возложили на отряд, в котором ты пойдешь на поиски вражеского портала.

– Если бы, – проворчал я недовольно, опустошив миску. Каша была вкусной. Самир, надо признать, был хорошим поваром. – Меня увлекли какой-то загадкой, дескать, только иной сможет совершить нечто в заброшенных городах Атриды. Я сделал глупость, дав увлечь себя авантюрой. Не знаете, что это может быть?

Эльфы сразу сделали каменные лица, типа, знать – знаем, но не имеем права сказать. Смешно стало. Во всех мирах одинаковые поступки и мотивы, тайны и недомолвки.

– Расслабьтесь, – я махнул рукой, – не собираюсь ломать голову из-за тайны, и вас мучить. Сделайте так, чтобы я остался жив.

– Потому ты здесь, – Леманиэль сразу последовал моему совету, даже лицом просветлел, хотя светлеть дальше уже и некуда. И так весь белый. – Я приставлю к тебе наставников, очень опытных охотников и воинов.

– Эльфов? – уточнил я.

– Да, – улыбнулся комендант, – или у тебя неприязнь к нашей расе?

– Нет, – пожал я плечами, – доктор не нашел у меня противопоказаний к общению с эльфами. Так что я спокоен.

У Леманиэля с юмором было туговато, пришлось мне признать. Его лицо, и без того вытянутое, приняло какое-то скорбное выражение. Пришлось улыбнуться, чтобы этим жестом дать понять, что это действительно шутка.

– В чем будет состоять мое обучение? – я деловито поинтересовался, заполняя возникшую паузу.

– Скрытное передвижение по лесу, умение спрятаться там, где это невозможно, – оживился комендант, – а также рукопашные схватки, ножевой бой, владение мечом и луком. Или ты уже освоил все воинские премудрости в полной мере?

– Ну-уу, – протянул я, ошеломленный упавшим на меня счастьем, – не совсем, врать не буду. Но с тойоном уже пришлось столкнуться. Пришлось драться.

– Тогда тебе будет легче, – эльф даже не поинтересовался, где я успел вступить в бой с лесовиком. Признаюсь, меня такое отношение покоробило. Я честно считал, что стычка с тойоном для меня останется вершиной боевого искусства, чтобы потом, в старости, можно было предстать перед внуками героем эпоса «Кос побеждает своего первого врага». Первого? Пусть он и останется единственным, тем более, мне помогла Иримэ, не лукавь хотя бы перед собой, Кос!

Так я и оказался в палатке, где проживали два бойца, до сих пор не появившиеся на моем горизонте. Я устал ждать официального представления и завалился спать на свободную шконку. Спал долго и без сновидений, пока не расслышал сквозь исчезающую дрему негромкие голоса.

– Каков наш сосед! Дрыхнет без задних ног! И это его мы должны обучать? – голос звонкий, мелодичный, словно принадлежит совсем еще мальчику, не вступившему в пубертатный период, когда гормоны начинают творить чудеса в организме.

– Леманиэль подложил нам хорошую такую свинью, – задумчиво произнес второй невидимка где-то у меня над ухом, более зрелым, но таким же звучным голосом.

Я насторожился. Намек какой-то гниловатый. Встать и врезать как следует? Чего наглеть-то? Я же не обзываюсь! Медленно открываю глаза и вижу двух верзил, сидящих напротив меня на одной из застеленных кроватей. Солнце уже перевалило далеко за полдень, в палатке стало слегка жарковато, и, если бы не откинутый далеко в сторону полог, можно было бы задохнуться.

Эльфы! Ну, кто бы сомневался! Меня же сразу предупредили, что здесь лагерь ушастиков! Изощренный садизм в лучших традициях авантюрных романов? Как я буду жить с этими снобами?

– Aiya, atan[3]3
  (Привет, человек! – эльф.)


[Закрыть]! Как тебя зовут? – обладатель звонкого голоса заметил, что я разглядываю их из-под опущенных век. Вот же глазастый!

Я рывком сел на постели, хмуро посмотрел на эльфов. Точно, звонкоголосый почти мальчишка, черты лица сглажены, какие-то мягкие, не обрели необходимой для матерого мужика твердости и брутального презрения ко всему происходящему вокруг него. Пацан! Второй, сидевший рядом с ним, был чем-то неуловимо похож на своего соседа, но отличающийся странным перекошенным лицом. Я вгляделся и понял, что эльфа портит рваный рубец, протянувшийся вдоль щеки и затронувший уголок губы. Словно рот ему раздирали когтями.

– Да он немой! – удивился молодой. Он пощелкал пальцами в воздухе, словно привлекал внимание публики.

– Чего расщелкался? – буркнул я. Как-то надо налаживать контакт. – Я же не обезьяна с гранатой! Вижу вас прекрасно, чего и вам желаю!

– Ого! Заговорил! – пацан вскочил, не обратив внимания на «обезьяну» (видимо, это животное было ему знакомо, как и граната?) и с веселой улыбкой, присущей всем эльфам, пока жизнерадостность бьет ключом и не сталкивается с суровой действительностью, подошел ко мне. Руку подавать не стал, лишь упер кулаки в бока, и стал похож на сварливую старуху из сказки Пушкина. – Имя-то назовешь?

– Зовут меня Кос, я – попаданец, – представился я со всей серьезностью, пристав с постели. Даже голову слегка наклонил. Руку тоже не спешил протягивать.

– Это как? – удивился молодой эльф.

– Профессия такая: попадать, куда не следует, – пояснил я охотно, – ну, а как зовут тебя, юноша?

Эльф вспыхнул от моей подколки, но с выдержкой и самообладанием у него было все в порядке.

– Мое имя – Алассе. Я буду обучать тебя правильно ходить по лесу, читать следы, охотиться и прятаться там, где это почти невозможно. А также убегать.

– Я сам могу тебя этому научить, – хмыкнул я и снова сел на свою шконку. – Невелико искусство.

И с выжиданием стал смотреть на старшего эльфа, молчавшего до сих пор. Так и будет шифроваться? Эльф с рубцом на лице понял мой взгляд правильно, едва скривил изуродованные губы в подобие улыбки и представился:

– Мое имя – Мавар. Леманиэль попросил обучить тебя пользоваться оружием и драться. Из лука стреляешь?

– Нет, – признался я, – вернее, стрелять могу, но попадать белке в глаз не могу.

– Хорошо, хоть знаешь, куда надо стрелять, – усмехнулся Мавар. – Ножом работаешь? Мечом?

– У меня есть ножик, маленький такой, – я расстегнул барсетку и вытащил складень, выщелкнул лезвие и показал его эльфу, – я таким вот ногу тойону распорол.

Алассе громко засмеялся и протянул свою руку, словно прося посмотреть мое смертельное оружие поблизости. И разглядывал его внимательно. Потом потрогал кончик лезвия, пробуя его на остроту.

– Баловство, – скривился эльф и отдал мне складень. Потом откинул полу куртки и выдернул из ножен тесак, достойный звания мини-меча. – Вот такой надо нож иметь, Кос. Иначе тойоны со смеху умрут, увидев твою тыкалку. Врага надо убивать в бою, а не щекотать его до смерти.

– Хороший нож, – стал защищать я свой складень, – я им в зубах после обеда ковыряюсь.

– Как ты это делаешь? – в голосе Мавара звучал неподдельный интерес.

– Как ковыряюсь? – переспросил я. – Вот так!

– Шутник ты, человек, – усмехнулся Мавар, – как лезвие выкидываешь?

– Обычный пружинный механизм, – я улыбнулся, потому что старший эльф соизволил сесть рядом со мной и стал вертеть нож в своих руках, – нажимаем на эту кнопку-фиксатор, и он сам прячется в корпусе. Вот так!

А Мавар-то заинтересовался! Лезвие хищно блеснуло в луче солнца, заглянувшем в палатку. Я загордился своим девайсом. И было от чего! Я обладал настоящим «Microtech Troodon», который достался мне благодаря товарищу, занимающемуся в оставленном мною мире продажей холодного оружия. Это не китайская реплика, а настоящий «американец» с качественной сталью и надежным механизмом. Эльф взял в руки складень, пощелкал с видимым удовольствием и отдал мне.

– Надо подумать, как сделать пружинный механизм на большие ножи, – задумался он. – Гномы будут рады поломать голову.

– Для больших ножей нет смысла в выкидывающемся лезвии, – возразил я, – легче сразу выдернуть из ножен и вступить в бой, да и пружина должна быть очень мощной. Это сразу утяжелит оружие. Для средних ножей – да, согласен, можно сделать. А еще лучше изготовить нож, который выбрасывает лезвия на расстоянии. Один нож – пять-семь лезвий. Снять охрану противника без потери основного оружия – милое дело.

– А говоришь – не обучен военной сноровке, – эльф снова скривил губы в усмешке и протянул мне руку. – Добро пожаловать в отряд!

Я выскочил в предрассветную сырость утра, поежился от забравшегося за пазуху холодного воздуха и шмыгнул носом. Вересень – сентябрь вступал в свои права медленно, но неумолимо. Еще не шли затяжные дожди, сшибая с деревьев пожелтевшие листья, но тяжелые серые тучи почти каждый день наползали с западного побережья Росении, величаво и медленно плыли на восток, чтобы пролиться за хребтом в Шелестящих Лесах настоящими холодными ливнями.

Хват уже поскуливал от нетерпения, то прыгая рядом со мной, то приседая на передние лапы. Ему нравилось сопровождать меня в ежедневных пробежках по дубовой чаще, но я подозревал, что глэйв таким образом коварно контролировал мои занятия, выполняя задание Леманиэля. Погрозив кулаком наглому псу, я твердо сказал:

– Не прощу тебе, что облизал меня во сне, рожа наглая!

Хват гавкнул, причем сделал это на тон ниже, чем обычно. Понимал, что может разбудить своего хозяина – коменданта. Но вид у него был непреклонный. Он толкнул своей тяжелой головой меня под колени, словно поторапливал. Вздохнув, я рванул по натоптанной тропинке в самую гущу леса, где меня уже ждал Мавар после ночного обхода. Сегодня будем метать ножи и топоры, драться на мечах. Опять порезы придется лечить. Только от одних избавился…

Бежалось легко. Даже насморк куда-то исчез. Сырые запахи леса будоражили и настраивали на радужный лад. Вспомнился сон. Маришкины губы, пахнущие медом и яблоками…. Вот откуда такие подробности? Откуда я знаю, как пахнут ее губы? На полном автомате я проскочил небольшой ручеек, текущий блестящей змеей в заросший крапивой овраг, побежал по его краю, отметив, что уже убежал от лагеря на три километра. Хват несся сбоку, методично переставляя свои мощные лапы, изредка поглядывая на меня черными бархатистыми глазами, бегу я или волыню. Бегу, бегу! Злобный эльфийский надзиратель! Славный пес, так и хочется придушить его в объятиях! Честно, славная собачка, нашедшая во мне нечто притягательное, неподвластное моему разуму, и крутящаяся целыми днями возле меня. И Леманиэль уже начинает ревновать!

Тропинку перегораживала невесть откуда появившаяся сушина. Краем сознания я отметил, что вчера бревна не было. Мозг еще анализировал ситуацию, а мышечная память толкнула к действию. Сложившись, я рыбкой нырнул вперед, пролетел над бревном, и, приземляясь, кувыркнулся через голову. Еще успел заметить, что глэйв резко притормозил перед преградой и прижался к земле. Не вставая, я перекатился с места падения в кусты, и тут же в бревно воткнулись два ножа. Я дышал сквозь зубы и внимательно смотрел по сторонам. Ни один кустик не шелохнулся, нигде не мелькнула фигура Мавара. Это он устроил засаду. «Если увидишь нечто, что ломает привычную картину окружающего мира – сначала уходи в сторону, прячься, а уже потом смотри, кто изменил положение камня или ветки на дороге. Враг обязательно появится», – вспомнил я слова старшего эльфа.

За месяц интенсивной подготовки Мавар и Алассе сумели вбить в меня начальные навыки поведения в лесу, чтобы я не выглядел испуганным туристом, но вот прыгать через бревна я считал излишним, пока не получил глубокую царапину с помощью кинжала Мавара. Эльф продырявил мою левую штанину, когда я замешкался перед учебной преградой, и потом долго ругал меня, перевязывая кровоточащую рану. Много хорошего я услышал не только про себя, но и про расу людей, которые по лесу ходят как хромые олени, сшибая рогами ветки деревьев, и разгоняя всех животных в округе. С таким успехом можно зайти на территорию тойонов и заорать, что вот он я, пришел к вам в гости, берите меня! Эльфийская эскапада закончилась с перемоткой ноги. Думал, что отправлюсь в палатку тихо переживать за свою оплошность, но Мавар заставил меня драться на мечах. Мечи были настоящие, и даже не затупленные специально для учебных боев. Я тогда поинтересовался, не боится ли он покалечить меня.