Текст книги "Герои чужой войны (СИ)"

Автор книги: Валерий Гуминский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 28 страниц)

Если бы я знал, что надо перед торфяниками повернуть правее, мы бы вышли прямо на побережье уже через несколько часов. В заливе стоял сторожевой фрегат росенского флота с приказом от графа Андика подбирать всех, кто подходит под наше описание. Знал бы прикуп – жил бы в Сочи….

Что толкнуло меня повернуть в другую сторону – я и сам толком не смог ответить. Может, далекие горы. Может, незнание местной географии. Или Фортуна сегодня была не в духе, и легким поворотом указующего перста смутила мой разум. Ни Томак, ни Кели не протестовали, ибо сами не знали, куда идти.

Говорят, нет худа без добра. Передвигая тяжело натруженные ноги после очередного рывка, мы увидели сторожевую башню, торчащую посреди равнины. Вернее, разглядела ее Кели. Воодушевленные, мы ускорили шаг, торопясь под защиту стены. Подстегивали нас и наползающие с Северных Отрогов тяжелые черные тучи. Непогода грозила вылить на нас тонны воды.

– Поторопимся, – сказал я и посмотрел на Кели. – Справишься?

– Пока еще могу, – ответила девушка, откидывая слипшиеся от пота волосы со лба. – Так чего встали? Бежим.

Вторая на нашем пути башня была точной копией той, которую мы покинули ранним утром. Мы шли до нее семь часов с учетом остановок и обходного маневра перед торфяниками – я специально засек время. Выходит, что следующая башня, если она существует, конечно, стоит в шести-семи часах перехода. Ну, это просто гипотеза, я же не утверждаю.

У башни не было дверей, но внутри обстановка соответствовала своему предназначению. Томак быстро сбегал наверх и, вернувшись, доложил:

– Наверху пусто. Ранее заготовленный хворост и дрова превратились в труху. Костер не разложить. Неподалеку отсюда есть овраг, очень глубокий, но там можно срубить лесину.

Оставив Кели в башне отдыхать, мы отправились на заготовку топлива и оборонительного щита. Овраг действительно был глубокий. Откуда-то потоки воды однажды вырыли в теле земли уродливый шрам, теперь заросший елями и соснами. Кое-где шелестели листьями березы.

– Береза дает хороший жар и ровный огонь, – сказал я, кивая на облюбованное мной старое дерево со съежившейся берестой. – Давай, его завалим.

– А как вытаскивать будем? – задрал голову Томак. – Высоко, не вытянем.

– У Кели в мешке есть веревка, – вспомнил я, – привяжем к стволу и будем ишачить до упора, пока не вытащим наверх.

Я боялся, что дождь намочит наше потенциальное топливо, и будем потом дым глотать, пытаясь разжечь мокрые дрова. И пока Томак бегал за веревкой, я остервенело рубил березу, и почти закончил, когда он прибежал обратно. Мне даже пришлось скинуть верхнюю одежду и даже рубашку. Вдвоем быстро завалили березу, располовинили ее, чтобы было легче тащить вверх. Пусть и потратим больше времени, но не так умотаемся. Обвязали первую половину, Томак сиганул наверх. Я бросил ему свободный конец веревки, поднялся по сыпучему склону и принялся за дело. Неплохо. Плавно вытянули половину бревна, потом проделали эту операцию еще раз.

– Уже близко, – сказал Томак, бросив взгляд на темнеющий горизонт.

– Если побежим – успеем, – выдал я аксиому. – Не побежим – лапу сосать будем.

Вняв моему совету, Томак усердно выполнил все мои указания. Совершенно умотанные, мы затащили бревна в башню и рухнули задницами на них. Вытерев с лица пот своей рубахой, я по какому-то наитию, которое нам помогло впоследствии, сказал:

– Томак, я видел внизу кучу хвороста, валежника и еловых веток. Старая хвоя очень хорошо горит. Давай-ка, насобираем сушняк и перенесем в башню. Заодно и жердей нарубим для щита. Все равно теперь нам отсюда до конца дождя не выбраться. Эх, еще бы живность какую подстрелить! Жрать хочу, аж хохочу!

– А где Кели? – вдруг спросил Томак, вставая для дальнейших подвигов на лесоповале.

– Может, наверх поднялась, – неуверенно ответил я, – да и смотрит сверху, чтобы никто не подобрался. Кели!

Угу. Мой крик взлетел вверх, вспугнув какую-то птицу, но ответа я не дождался. Мы выскочили наружу и столкнулись нос к носу с эльфийкой. Девушка несла в руке толстую курицу и улыбалась.

– Вот! Подстрелила дрофу, сейчас обед сготовлю!

Эта курица – дрофа? Однако! Как я сразу не узнал? Не потому ли, что живьем ни разу не видел такую птичку?

– Кели, малышка, не пугай нас так, хорошо? – выдохнул я. – Я уж подумал, что тебя похитил хозяин башни.

– Шутишь? – лучница усмехнулась. – Извини, что не предупредила. Вы слишком долго были в овраге, и я решила прогуляться.

Успокоившись, мы отправились работать дальше. Пока Томак собирал в кучу валежник, я нарубил жердей. И как только закончили – на нас упали первые капли.

– Все! Шабаш! – завязывая узел на веревке, сказал я. – Тянем наверх!

Мощный раскат грома потряс окрестности. Потом еще один. И тут хлынуло. Как будто открыли разом все краны. Плотная стена дождя скрыла от нас башню. Отчаянно ругаясь, мы с натугой потянули за собой большую кучу стратегического топлива, и промокшие насквозь, ввалились в башню. Кучу пришлось лихорадочно разбирать и закидывать под крышу. Плевать на одежду – дрова бы не успели отсыреть. И вскоре мы грелись у костра, втягивая в себя запахи жарящихся на прутьях кусков мяса.

– Зачем ты натащил столько валежника? – полюбопытствовала Кели, когда мы утолили первый голод. – Башню поджечь хочешь?

– Сигнальный костер буду готовить, – ответил я, – как только дождь прекратится.

– Зачем? Кому сигналы подавать?

– Чуйка у меня, – пожал я плечами, – то есть внутренняя потребность поднять всю эту кучу дров на самый верх и запалить костер до небес.

– Но мы еще далеко от побережья, – возразил Томак. Он тоже не понимал моего желания. – Кому здесь сигналить? Зайцам или лесовикам? Тойоны точно первыми прибегут.

– Давайте, просто сделаем это, – посоветовал я спокойно, – а ругать вы меня можете сколько угодно. Никому же от моего каприза хуже не будет. Томак, сейчас мы поднимем жерди на промежуточную площадку, а ты изготовь из них щит. Перегородим лестницу. Все дрова придется тоже туда же стаскать. Пока идет дождь – пусть находятся на площадке. Будем сидеть до окончания непогоды. Вон, как разыгралась!

Толстые стены башни скрадывали шум дождя, и какова его сила, мы могли видеть в открытом проеме двери. Сплошная стена воды, заливающая землю вокруг строения. Если так будет продолжаться, вода хлынет внутрь.

– Поработаем, леди и джентльмены! – предложил я. – При такой погоде скоро стемнеет, надо приготовиться к ночлегу.

Томак бросил в костер дочиста обглоданные кости дрофы, вытер пальцы о голенища сапог и с готовностью вскочил. Мы стали перетаскивать жерди и валежник наверх, а Кели подхватила то, что полегче: сухой лапник с пожелтевшей хвоей. На сегодня он будет у нас вместо подстилки, а при случае – хорошим кормом для костра. Не хотелось думать, что я все это делаю не напрасно – подспудно давила какая-то нехорошая мысль, словно ожидал пакость от судьбы. Может, чувства обострились? Становлюсь экстрасенсом? Вспомнился сон, где я с высоты обозревал бой своих друзей возле портала. Почему бы не попробовать снова такой трюк? Я очень беспокоился за Грэма и Мавара. Получается, что им все-таки удалось оттянуть на себя преследователей. Только вот радости от этого было совсем мало.

Во сне я ничего не видел. Беспробудная тьма, словно в черную яму провалился. Закрыл глаза – открыл глаза. Мутный рассвет, шелестящий шум дождя за стеной. Сняв руку Кели со своей груди, вынырнул из-под комбинезона в прохладу помещения. Поежившись, посмотрел на скорчившегося на своем лежаке Томака, широко, с хрустом в челюсти, зевнул и выглянул в окошко. Дождь продолжался, но уже не был таким напористым и упругим. Лениво моросил, заливая луговину. Со стороны оврага слышался какой-то рокот, словно там катали большие камни. Что за хрень? Неужели дождь наполнил овраг, и теперь мутные потоки несутся по дну, углубляя его? Набрав в пересохший рот слюну, плюнул вниз и решился пойти на смотровую площадку. Выгляну на пару минут, огляжу окрестности. Заодно утренний душ приму.

Наверху продувало. Дождевые тучи сносило ветром на восток, и кое-где на небе появились просветы. Это обнадеживало. Не хотелось задерживаться здесь, торчать чирьем на самом видном месте. Повертев головой во все стороны, я инстинктивно присел и выругался. Все-таки нас выследили!

Со стороны Водосада к башне неслись несколько десятков всадников. Чертовы наездники! Научились скакать на нашу голову! Мне стало тоскливо. Кажется, пришла пора помирать. Не от стрел, так от голода. Возьмут в осаду и будут ждать, пока мы сами не спрыгнем вниз. Блин! Как стремно-то! У нас одно ружье, пистолет, лук Кели с небольшим количеством стрел, несколько ножей, одна граната. Для самоубийства самый подходящий арсенал!

Грохоча сапогами, я слетел вниз, перевел дух и громко сказал:

– Подъем, гвардия! К нам гости.

Друзья подскочили мгновенно, секунду смотрели на меня, словно ища на моем лице улыбку. Шутка?

– Тойоны на конях, братья и сестры, – скорбно сказал я. – Это хана. Но пока не знаю, кому.

Кели побледнела, сжав в руке лук.

– Может, спрячемся в овраге? – предложил Томак. – Пока они будут соображать, можно уйти по дну далеко от башни.

– Догонят, – возразил я, – да и не нужно лезть в овраг. Там уже река, снесет нас к чертовой бабушке!

– Что же делать? – тихо спросила эльфийка.

– Только драться, – спокойствие вернулось ко мне, а может, наступила фаза пофигизма, когда уже на все наплевать. Устал бегать. – Пока есть чем отбиваться от врага – будем пускать ему кровь. А потом….

Я достал из мешка гранату и красноречиво подкинул ее на ладони. Задумчиво посмотрел на округлые темно-красные бока, и снова ледяные когти страха поползли по спине. Кели пискнула.

Послышался дробный топот копыт, и вокруг башни раздались визгливые крики тойонов. Кто-то басовито призвал к порядку; отрывистые команды звучали со всех сторон. Потом лестница загудела от множества ног.

– Кели, Томак – на сигнальную площадку! Берите валежник, дрова – и складывайте костер. Пока не зажигать! Прикройте своим тряпьем!

Вскинув ружье, я стал ждать. Тойоны достигли щита из жердей и попробовали с ходу проломить его. Но ничего не вышло. Томак очень тщательно вымерял длину жердей, чтобы они мертво встали в распор. Пусть повозятся, черти лесные. Тойоны усилили напор. Щит стал выгибаться. Показались чьи-то руки по верху щита. Я с наслаждением хрястнул по ним прикладом «слонобоя». Ретивый лесовик завизжал, и руки с брызнувшей из-под лопнувшей кожи кровью исчезли. А я подхватил ружье, приподнял его над краем щита, наклонил вниз и нажал на курок. Грохнуло так, что в ушах завибрировали все колбочки и мембраны. Площадку заволокло вонючим едким дымом. Томак, прибежавший за второй партией топлива, закашлялся. Я тоже не отставал от него.

– Господи, Кос! Ты бы мог аккуратнее? – завопил Томак. – Все провонял!

– Это не я – тойоны, – попробовал пошутить я. – Это из них газы вылетают!

Тойоны знатно вопили, услаждая мой слух. Представляю, как картечь выкосила их ряды. Жаль, не могу посмотреть на результат выстрела. Перехватил ружье, упер приклад в пол, засыпал порох, потом картечный патрон и снова был готов к бою. Прикинул, сколько выстрелов могу сделать. Выходило, что максимум три. Патронов было еще достаточно, а вот порох заканчивался.

– Кос! Там хотят говорить! – наклонившись в проем лестницы, крикнула Кели.

– Томак! Бросай грязное дело – держи пушку! – сказал я и ломанулся наверх. – Кто там такой говорливый?

– Не знаю, похож на вождя, – сказала Кели и пожала плечами. – Осторожнее, у некоторых есть луки. Но пока никто не изготовился.

– Чего надо? – заорал я, понемногу вытягивая шею за парапет.

– Я – Кухал-си-он, – вождь рода Барсов! – на ломаном росенском языке проговорил снизу мужик с раскрашенной рожей и в какой-то линялой накидке, надо полагать, из шкуры того самого барса. Сам он был весь важный, обвешанный разнообразным оружием. – Я буду говорить с твоим horan.

– С вождем! – подсказала Кели. – Он еще и эльфийский знает!

– Говори – я слушаю!

– Ты не главный! – уперся Кухал-си-он. – Я знаю, как выглядит твой командир!

Вот же заявочка! Откуда он может знать Грэма? Видел в лицо? Неужели нас все время пасли и отмечали, кто какую функцию в отряде несет? Как только подумал, что тойоны могли наблюдать за тем, что мы с Кели вытворяли на лужайке в Водосаде – покраснел до кончиков ушей.

– Хоран погиб! – твердо ответил я. – Ваши охотники убили его! Я теперь главный! Давай, говори, что хочешь!

Вождь Барсов призадумался. Он не хотел верить моим словам, но я хранил молчание, давая ему возможность принять нужное решение. И Кухал-си-он принял его.

– Будь по-твоему, хоран. Я буду говорить с тобой. Предлагаю тебе почетную сдачу в плен, хорошее обращение, пищу!

Гад неплохо говорил по-нашему, пусть и со страшным акцентом, но все равно понятно.

– А мои люди?

– Твои люди ответят за уничтожение Божественных Врат! Это не обсуждается! Их будет ждать жертвенный камень. Но ты будешь жить! Тебя ведь там не было!

Тойоны, собравшиеся вокруг своего вождя, радостно завопили. Эх, шакалы, ведь знают, что мы никуда не денемся!

– А не соглашусь на твои условия?

– Мы уничтожим вас, сожжем в этой башне, – буднично ответил вождь. – Ты ведь хочешь жить, хоран?

Я задумчиво оглядел окрестности. Под нами было почти три десятка воинов, еще несколько валялись на лестнице с ранами, несовместимыми с жизнью. Хреново. От слова «вообще». Ни одной дельной мысли не было в голове – сплошные суперменовскме приемы.

– Можно подумать? – с тоской посмотрел я в сторону Северных Отрогов. Как же они далеки! И пара каких-то птиц парит над ними. Может, кондоры? Как бы приманить их сюда?

– Я даю тебе времени десять раз по пять, – Кухал – си-он поднял свою длань и продемонстрировал загибающиеся равномерно пальцы. Все, я начинаю.

– Ты что там плел на счет Грэма? – зашипела Кели, как только я присел на корточки обдумывать версии дальнейшего поведения.

– Успокойся, милая, я специально дал ложные сведения, – вздохнул я. – Если лесные дьяволы будут уверены, что наша группа погибла – может, не бросятся ловить их. И у Грэма и Мавара будет хороший шанс выжить.

– Я в плен к тойонам не пойду! – отрезала Кели и похлопала по рукояти ножа, висящего на поясе.

Дождь к тому времени закончился, свежий усилившийся ветер угнал свинцовые тучи на восток, и кое-где в разрывах облегчившихся от влаги облаков показались солнечные лучи. День начинался плохо. Я приподнялся и снова посмотрел на горизонт. Птички-то действительно приближались!

– Кели, ты не знаешь, в Северных Отрогах водятся большие птицы? Ну, типа кондоров или птицы Рух?

– Не знаю, кто такие кондоры, но Рухи когда-то водились, – спокойно ответила Кели, перебирая стрелы. – Вымерли давно.

Вот как? Однако! А кто же там парит по воздуху?

– Эй, хоран! – раздался голос вождя Барсов. – Время вышло! Отвечать будешь?

– Знаешь, что, вождь, – задумчиво высунулся я из-за парапета, – иди-ка ты со своей шоблой к е…ней матери! Я своих друзей не продаю, сын самки шакала!

Внизу возмущенно загудели. Не думаю, что им известно, кто такой шакал, но общий дружеский тон они прекрасно поняли и оценили, к кому это обращено.

– Ты сделал ошибку, хоран! Теперь твоя шкура будет растянута на барабане нашего шамана! – Кухал-си-он был спокоен, так как знал, что мы никуда не денемся. – Умирать страшно будешь, вопить будешь!

Вождь что-то отрывисто приказал, и несколько бойцов соскочили на землю и бросились к башне. Кажется, решили атаковать с лестницы. Я предупредил Томака, чтобы тот был наготове. Грянувший вскоре выстрел подтвердил, что парень все прекрасно понял. Скольких мы еще убрали с тропы?

Кухал-си-он снова что-то пролаял, и на нас обрушился водопад стрел. Я прижал Кели к стене, тем самым убравшись в мертвую зону, где стрелы нас не могли достать. Но все равно было неприятно, когда острия наконечников с противным стуком коцали пол. По поводу поджога я не сильно-то верил лесовикам. Где они возьмут сухие ветки, когда все кругом мокрым-мокро? На понт берет, падла крашеная. Что-то меня заставило выглянуть наружу. Тойоны суетились, снимая с боков лошадей бурдюки, наполненные чем-то нехорошим для нас. Они стали обливать стены какой-то маслянистой темно-коричневой жидкостью, потом закидывали бурдюки вовнутрь башни. Резко запахло. Неужели нефть? Но нефть, вроде, не пахнет так сильно. Впрочем, откуда мне знать? Я ее нюхал, что ли? Но эту жидкость явно готовят для поджога. Сейчас нам устроят мангал! Я снова кинул взгляд на две точки, приближающиеся к нам. Сердце екнуло. До меня стало доходить, как до полена.

– Томак! – заорал я. – Тащи все дрова наверх!

Молодец парень. Всегда исполняет приказы без лишних вопросов. Сказали – сделал. Подозреваю, что он многое понимает, поэтому и не спрашивает.

– Что случилось, Кос? – заволновалась девушка. – Что делают тойоны?

– Думают, как пробраться к нам, – соврал я, всматриваясь в планирующие по небу объекты. – Ничего страшного.

Томак тем временем закончил таскать сушняк и лапник, соорудив при этом большую кучу. Я лихорадочно выхватил черкаш и запалил огонь. Поднес к куску бересты, и маленький огонек, почуяв пищу, стал жадно пожирать ее. Огонь быстро разгорался, а я еще и хвои подкинул. Затрещало, застреляло и вверх устремился огромный столб огня с густым желтоватым дымом.

– Кидайте лапник с равным промежутком, чтобы все время был дым! – приказал я.

– Да что случилось? – не вытерпел Томак.

– Кажется, у нас есть шанс на спасение, – ухмыльнулся я и снова посмотрел на приближающиеся воздушные шары. Да, это были именно воздушные шары блекло-серой раскраски, но с какими-то странными гондолами, слегка вытянутыми, похожими на лодки и с заостренными носами. Пара «самолетов» медленно шла в нашу сторону, точнее, их курс лежал чуть южнее, но, заметив дым, они стали менять курс, что меня чрезвычайно заинтересовало. Как пилоты умудрились повернуть свои воздушные суда в нашу сторону? Рулевое управление замастрячили?

Наконец, приближение шаров заметили Томак и Кели. Они замахали руками, но я осадил их строгим окриком:

– А ну, тихо! Не хватало, чтобы лесовики раньше времени увидели помощь! Ты почему здесь? Бери пушку и отстреливай всех, кто прорвется по лестнице наверх!

Томак кивнул и бросился вниз, чтобы контролировать единственную дорогу на сигнальную площадку. А тойоны тем временем запалили маслянистую жидкость, которая сначала нехотя пыхнула едким дымком, но потом разгорелась, и пламя с ревом облизало стены нашей крепости. Камни, конечно, будут долго гореть, – с горькой иронией подумал я, – но мы быстрее задохнемся в этом вонючем дыму.

Кели почти сразу начала кашлять. Я сказал ей, чтобы она обвязала лицо тряпкой. Воздушные шары почти достигли места событий и начали совершать маневры. Один из них внезапно поднялся вверх, и я заметил отблеск пламени, бьющего в горловину шара. Это что, газовые горелки стали использовать? Ну, головы! Действия пилотов заинтересовали меня. А тойоны, наконец, заметили опасность с воздуха. Кухал-си-он заметался на своем коне и заорал подручным что-то на своем лающем языке. Думаю, решил форсировать события. Я кинулся на помощь Томаку. И вовремя. Раздался выстрел из «слонобоя», после него – новые вопли посеченных картечью лесовиков. Но щит стал угрожающе потрескивать. С той стороны применили какой-то таран. Несколько ударов – жерди стали вылетать из распора. Я ткнул мечом в самую ретивую рожу, пытавшуюся залезть в пролом, и не собирался отступать ни на шаг, пока Томак не перезарядит оружие.

– Последний патрон! – предупредил парень. – Готовь гранату!

– Кос! – раздался вопль эльфийки. – Скорее сюда!

– Да что там, к дьяволу? – сорвался я наверх.

Оказывается, один из шаров навис над башней и сбросил вниз веревочную лестницу, которая теперь болталась в двух метрах от стены. Ситуацию усугублял ветер, раскачивая трап во все стороны. С гондолы высунулась голова и что-то прокричала, жестикулируя руками.

– Кели, надо прыгать! – понял я. – Им сложно маневрировать! Ты сможешь!

– Нет! Ни за что! – замотала головой девушка. – Я сорвусь вниз!

– Не сорвешься! – крикнул я. – Вспомни свое пророчество! Все будет хорошо. Ну же! Сейчас тойоны ворвутся в башню – и нам конец. Что так – что эдак. Один хрен! Вставай на парапет, я поддержу тебя!

Кели закусила губу и вдруг решительно шагнула к краю площадки. Я подхватил ее и поставил на бортик, придерживая за ноги.

– Как только лестница качнется в твою сторону – сразу прыгай! – наставлял я, хотя у самого сердце готово было выпрыгнуть из груди. Внизу вопили, полетели стрелы, но пока нам везло, что ни одна не достигла цели. Долбанные стрелки!

– Отпускай! – пронзительно заверещала эльфийка, и я машинально отпустил ее ноги.

И Кели исчезла. В каком-то замедленном действии, словно в покадровом воспроизведении, девушка, распластавшись в полете, ушла вниз, вытянув вперед руки. Казалось, что она пролетает мимо трапа, и земное тяготение окажется сильнее. Цепкие пальцы ухватились за перекладину, и вот эльфийка всем телом прилипла к лестнице. Я перевел дыхание. Вот это прыжок!

Снизу раздался выстрел «слонобоя». Все. Там теперь ловить нечего.

– Томак! Беги наверх! – заорал я, доставая из мешка гранату. Где черкаш? Лихорадочно захлопал по карманам комбинезона. Ага, на месте.

Появился Томак с перекошенным от ярости лицом. В руках он нес ружье. Повертел головой.

– А где Кели?

– На небесах, – брякнул я, не подумавши, чем изрядно напугал Томака.

– Убили? Как?

– Тьфу, блин! В «самолете» сидит уже! – нервный смех прорвался наружу. – Давай, лезь на стену и прыгай! Тебе нужно достать лестницу! Живее!

– А ты?

– Хочу побазарить напоследок с самыми непонятливыми, – подкинул я на руке гранату. – Только ты зубами не щелкай; как лестницу понесет в твою сторону – прыгай. Улови момент.

Внизу раздался топот и торжествующие крики. Преграды больше не существовало. Лесовики разгребли завалы из трупов и кинулись на смотровую площадку. Вот теперь все. Пора зажигать фитиль. Высек огонь, краем глаза заметил, что Томак сиганул в пустоту, но тоже удачно вцепился в трап и по-обезьяньи полез наверх, освобождая мне дорогу. Все-таки он сообразительный малый, с теплотой подумал я, автоматически отсчитывая секунды. Фитиль пыхнул и исчез внутри гранаты. И еще пара секунд. Пора! Я катнул по лестнице вниз адскую игрушку и прижался к стене. Шарахнуло так, что меня чуть от стены не оторвало. Фарш! Натуральный мясной фарш со специями!

– Подсматривать нехорошо, – назидательно сказал я в пустоту, из которой валил едкий пороховой дым с привкусом крови.

С небес мне что-то вопили. Гондола с трудом маневрировала возле башни, а ветер, как назло, усилился. Амплитуда раскачивания трапа стала очень непредсказуемой. Ну, правильно, как только дело касается меня – сразу возникают проблемы. Во рту предательски пересохло. Одно дело: с удовольствием наблюдать, как прыгают другие, и совсем другие мысли лезут в голову, когда такой же прыжок предстоит совершить лично. Я схватил «слонобой» и со всего размаху ударил по стене. Ложе треснуло, заклепки посыпались на пол. Не достанется никому сей дивный гаджет! Фарин ушел в страну Вечной Охоты – и ружье пойдет за ним. Еще раз хрястнул – ствол деформировался так, что уже не подлежал восстановлению. Приклад отлетел. Вот и все. Я вздохнул и стал ждать, когда трап полетит в мою сторону. И как только дождался – резко прыгнул на парапет и с непечатными криками понесся навстречу лестнице. Здесь не нужно думать – прыгать надо, вспомнился бородатый анекдот. Ветер предательски развернул трап боком в самый ответственный момент, и я чуть не пролетел мимо. Сердце остановилось. Левая рука ушла в пустоту, но правая клешня мертвой хваткой вцепилась в волосяную поперечную веревку. Меня резко дернуло вбок. Наверху кто-то вскрикнул. Кели, наверное. Переживает! Но я уже приклеился к трапу – хрен оторвешь!

– Тащи! – заорал я, и тут почувствовал резкую боль в правой икре. – А-аа! Сука!

Только внутри гондолы я обнаружил, что в ноге торчит стрела. Ударила, видимо, на излете, пробила кожу и застряла в мышце. Матерясь, я наблюдал, как Кели вырезает зубчатый наконечник из несерьезной, в общем-то, ранки. Дождавшись окончания процедуры оказания первой медпомощи, я огляделся. Гондола представляла собой вытянутый короб наподобие лодки, четырех-пяти метров в длину. Посредине торчал квадратный металлический куб с рядом широких заклепок, из которого вверх отходила трубка с форсункой. На трубке был вентиль, который периодически открывал какой-то паренек в шерстяной шапчонке, похожей на летчицкий шлем. Рядом с кубом помещалась горелка, которая и поджигала газ, идущий по трубке из куба. Из форсунки вырывался огонь, который уходил в раструб шара. Второй пилот, которому на вид было лет тридцать, с неподдельным интересом смотрел на меня, держась за толстый бортовой канат. Он тоже был в таком же одеянии, только его аксессуары дополнялись большими очками на лбу.

– Господин Грэм, я полагаю? – спросил пилот.

– Нет, я – Кос.

– Тоже неплохо, – улыбнулся наш спаситель.

– Кто вы, доблестные авиаторы?

– Авиаторы? – вскинул брови мужчина. – Это кто такие?

– Те, кто летает в поднебесье, – усмехнулся я. – Как вы вообще оказались в этих краях?

– Выполняем приказ графа Андика, – сказал пилот. – Уже две седмицы, как только запустили новые модели самолетов, мы патрулируем окрестности вдоль моря и за Северными Отрогами. Нам дано строгое указание искать людей, выходящих к побережью или идущих в сторону гор от Атриды. Даны имена: Грэм, Мавар, Кос и еще несколько…простите, не смогу сразу вспомнить. Девушка с вами – значит, вы и есть та группа.

Не стал я ему говорить, что помимо нас в отрогах гор есть еще несколько групп разведчиков. Да и зачем? Чтобы пилоты ждали еще и тех ребят? Нет, слукавлю ради своих товарищей. Мы оказались первыми – нам и подарки.

– Интересная модель, – кивнул я на величавый шар, раскинувшийся над нашими головами. – Как вы управляете им? Как вообще смогли добиться поворотных маневров в воздухе? Это же невозможно! Его назначение – лететь по прямой!

– Несколько удачных технических решений господ из Инженерии, – довольно сказал пилот. – Конструктивно вытянули корзину, сделали закрылки, подвели рулевой привод, который меняет их положение. Газовая горелка помогает менять высоту. Перекрываем огонь – снижаемся. Надо подняться – увеличиваем подачу тепла. Закрылки помогают нам менять курс. Великолепный самолет. Уже сделали четыре таких штуки. Летаем парами для безопасности и подстраховки. Потом будут одиночные полеты. Сейчас поднимемся на определенную высоту, найдем контркурс и пойдем обратно в Велиград.

– Контркурс – это что за зверь?

– Сегодня ветер переменный. Нижние потоки идут в направлении Атриды. Но выше есть противоположный поток. Вон, глядите, как облака крутит! Сейчас поймаем его – и домой!

– Домой – это хорошо, – ответил я, закрывая глаза и приваливаясь к борту корзины.

Первым делом, – лениво подумал я, – надо организовать поездку в Галиаду и найти этого таинственного чародея, и разобраться, в конце концов, со Змеиным порталом. Может быть после злоключений в Видмарице у меня открылся дар проходить через тонкую грань миров, и я смогу, наконец, попасть домой? А если нет? Честно себе признайся, осталось ли у тебя желание навсегда обосноваться в Росении, принять на себя кое-какую ответственность? Здесь, хотя бы, я почувствовал свою значимость, узнал, тонка ли у меня кишка бросить вызов смертельной опасности.

Мой тайный оппонент после долгой спячки снова проснулся и ехидно подзуживал, ставя неразрешимую задачу. Я не хотел провести остаток своей жизни среди эльфов и гномов, и в то же время с ужасом чувствовал, что какая-то незримая нить прочно связывала в узел мои последние колебания, как же быть с этим миром. И я подозревал, что это за нить. Приоткрыв глаза, ну, так, чуть-чуть, я заметил, что Кели с тревогой наблюдает за мной. Неужели это и есть моя судьба? Вот эта, высокая, светловолосая, с редкими веснушками на носу и на лбу, и с лучистыми глазами девица? Беспощадная истребительница тойонов… Я решил позабавиться и подмигнул эльфийке. Девушка неуверенно улыбнулась и крепче сжала мою руку, которую не отпускала до самого приземления.

конец первой книги