Текст книги "Хроники Департамента Икс (СИ)"

Автор книги: Валерий Евтушенко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 25 страниц)

   -Потому, что не может быть никогда!-с плохо скрытой иронией продолжил Рашид.– Что ж , аргумент убедительный, но тем не менее, со временем все обстоит так, как я сказал. Я сам давно со всем этим сталкиваюсь, но толком тоже не понимаю, как это возможно. Однако факт остается фактом, хронокапсулы – вещь реальная и время в них локально, словно движется по кругу.

   -А откуда ты знал, что здесь в этой пустыне такая временная пещера имеется?– все еще недоверчиво спросил киммериец.

   -Изучение природы времени моя специальность, здесь в пустыне такие хронокапсулы встречаются примерно через каждые пять лиг. Их цепочка тянется через всю пустыню к границам Кушанского царства. В других местах расстояния между хронокапсулами значительно большие.

   -Так получается в Хайбории таких дыр во времени довольно много?– видно было, что киммериец, наконец, поверил словам своего нового знакомого.

   -Да.– кивнул Рашид,-чаще всего они встречаются в открытой степи, в лесу, в горах. Природа всех их мало изучена и. порой человек, оказавшийся в такой капсуле, не может найти из нее выход и остается там навсегда.

   -Надеюсь, мы сумеем выбраться отсюда в свое время?– в голосе киммерийца явно прозвучала тревога.

   -Не беспокойся, отсюда мы в любом случае выберемся. Но давай продолжим наш с тобой прерванный разговор относительно фатха.*

   -Относительно чего?– удивленно спросил Конан

   -Ну, о стержне, который ты выкрал из сокровищницы правителя Кутхемеса.

   -А, ты имеешь в виду эту вещь?– Конан потянулся за своим поясом, расстегнул потайной карман с его внутренней стороны и показал стержень Рашиду.

   -Да,– кивнул тот. -На самом деле это лишь часть, точнее половина фатхи. Нам нужно разыскать ее вторую половину. Тогда мы станем обладателями сокровищ, о которых я тебе говорил.

   -Эй, полегче приятель, я своего согласия на поиски чего-то там никому не давал. Ты мне спас жизнь, я у тебя в долгу и, если этот стержень тебе нужен-бери его. Но на будущее у меня другие планы. Если мы доберемся до Пурушапура, я пристану к первому же торговому каравану и с ним возвращусь назад, если понадобится то через Вендию или Кхитай..

   Рашид, продолжавший сидеть, опершись спиной о ствол пальмы, отрицательно покачал головой:

   -Нет, уж лучше пусть он остается у тебя. У меня он уже был и я его не сберег.У тебя он надежнее сохранится. По крайней мере, пока мы не доберемся до Пурушапура. А там и продолжим наш разговор. Сейчас же, прежде всего, надо преодолеть эти проклятые пески.

   -Ну, с запасами воды,-беспечно махнул рукой Конан,-пройти их сложно не будет, тем более раз тут через каждые пять лиг встречаются такие пещеры во времени.

   -Я бы не стал так легко относиться к здешним пескам. Пять лиг-это не пять фарлонгов, их нужно еще пройти. Мы сейчас по сути еще не углубились в пустыню, а находимся у ее края. Впереди нас ожидают песчаные бури, встречи со свирепыми пустынными гулями, песчаными ифритами и червями , да мало ли еще с какой нечистью, которая водится в этих безлюдных местах.

   -Я еще не встречал такой нечисти, с которой бы не справился острый меч,– сказал Конан.-Хотя ты, конечно, прав путь предстоит нелегкий.

   Действительно, возвратясь на следующее утро в свое время, в проклятую красную пустыню, Конан почувствовал, что, чем дальше, тем идти становится труднее. Чудовищный зной, казалось, еще усилился, хотя это было вряд ли возможно, он и так достиг своего пика. Барханы становились все выше, а бока их круче. Красный песок отражался на небосклоне багровыми проблесками, словно полыхание зарниц. От хронокапсулы они прошли всего пол-лиги, а солнце уже поднялось высоко в зенит. Внезапно конь, на котором ехал Рашид, повернул голову и, как показалось киммерийцу произнес какую-то короткую фразу. «Кажется от жары я схожу с ума,– даже потряс тот головой,-уже мерещится всякая чушь!»

   Однако, он еще больше удивился, когда услышал слова Рашида:

   -Спасибо, я сам уже заметил! Здесь и переждем.

   -Ты это о чем? – не понял Конан.

   -Вон там на горизонте,– указал тот рукой куда-то вдаль,– видишь едва заметное облачко?

   -Вижу,-пригляделся киммериец,-ну и что?

   -Надвигается ядовитый песок, самум! Делаем здесь остановку и постараемся переждать бурю.

   -Да ведь это облачко еще очень далеко! Мы вполне можем успеть дойти до следующей дыры во времени.

   -Нет,-ответил Рашид, спешиваясь. – Не успеем, самум, как шторм на море, налетает с ужасающей быстротой.

   Конь без команды лег на горячий песок с пологой стороны крутого бархана,-хоть слабой,но все же защитой от ветра. Рашид, достав откуда-то из переметной сумы кусок белой материи, плотно обмотал ему голову. Второй такой же кусок он протянул Конану.

   -Ложись под брюхо моему жеребцу,– с нескрываемой тревогой сказал он,– и обмотай этой материей себе голову. Я лягу рядом. Если ты веришь в кого-то из богов-молись о спасении!

   -Кром, если и услышит мою молитву, то уж на его помощь рассчитывать точно не стоит,– буркнул в ответ варвар, наблюдая, как еще совсем недавно невзрачное облачко за считанные минуты превратилось в огромную черную тучу, стремительно надвигавшуюся на них из самого центра пустыни. Резкий порыв раскаленного ветра уже донес до них изрядную порцию мельчайшего, как растертая пыль, песка.

   Прижавшись друг к другу и уткнувшись головами в живот коня, Рашид и Конан в мгновение ока были засыпаны целой лавиной внезапно обрушившегося на них горячего песка. Дышать сразу стало тяжело, мельчайшие частицы пыли просачивалась в горло даже сквозь плотную ткань. Вскоре киммерийцу стало не хватать воздуха, его дыхание стало судорожным, как у вытащенной из воды рыбы. Сквозь толщу песка, которым их засыпало, даже дикий вой ветра доносился приглушенно, а затем и вовсе утих. Сколько времени продолжалась эта песчаная буря, Конан потом определить так и не смог, но по всей видимости, не очень долго. Он только почувствовал, как неподвижно лежавший конь, зашевелился, а затем поднялся на ноги, частично освободив его и Рашида от навалившегося на них песка. Почувствовав, что голова и руки у них свободны, оба уже без особого труда откопали себя и встали на ноги. Бросив взгляд вверх, Конан увидел, что солнце начало свой путь к закату. Знакомый ландшафт пустыне резко изменился, самум развеял прежние барханы, образовав на их месте новые.

   -Нельзя терять времени,– услышал он голос Рашида, -нам нужно торопиться достичь следующей хронокапсулы. Самум разворотил убежища свирепых гулей, они сейчас начнут бродить по пустыне, выискивая свои жертвы.

   Но несмотря на опасения Рашида, до следующей хронокапсулы они добрались без приключений. Здесь, правда, вместо ручья Конан увидел небольшое озерцо, поросшее густым кустарником, но вода в нем была такой же чистой и прозрачной, как и в ручье, и прекрасно утоляла жажду. Искупавшись и тщательно смыв со своих тел следы самума, путники приступили к трапезе. Рашид, в отличие от киммерийца к походу через пустыню подготовился хорошо. В его переметных сумах нашелся приличный кусок копченого окорока, лепешки, чеснок, лук и даже сушеные фрукты: финики, инжир, изюм. После того, как первый голод был утолен, откуда-то появился и объемистый бурдюк прекрасного аргосского вина.

   Словно по негласной договоренности оба избегали касаться темы рубинового стержня или фатхи, как называл его Рашид, ограничиваясь беседой о достопримечательностях хайборийских государств. Как выяснилось, обоим приходилось бывать в Немедии, Коринфии, Заморе и Туране, но Конан, несмотря на молодость, одно время был главой пиратов Черного побережья, о чем он, правда, предпочел умолчать. Ращид же особенно восторгался Аквилонией, называя ее «драгоценной блистающей жемчужиной» среди всех стран Хайбории. Конан, молча слушавший его, вдруг сам не зная зачем, произнес:

   -А ты знаешь, мне говорили, что я когда-то стану королем Аквилонии!

   Сказав эту фразу, он тут же осекся и нахмурился, ожидая, что Рашид посмеется над его словами. Действительно, трудно было удержаться от смеха, услышав эту фразу из уст полуголого молодого человека, не имеющему в кармане ни медного сикля*, ни даже самих карманов. Но тот, сделав добрый глоток вина из горлышка бурдюка, совершенно серьезно заметил:

   -Поверь, дружище, в этом нет ничего удивительного и ничего невозможного. История знает десятки примеров, когда предприимчивые и отважные воины, вроде тебя, прорубали себе мечом дорогу к королевскому трону. И, кстати, не отличаясь особой знатностью, управляли огромными государствами значительно лучше, чем какой-нибудь чванливый вельможа, которому корона досталась по наследству. Так что все в твоих руках, киммериец! Дерзай!

   Хорошо отдохнув, они тронулись в путь еще до рассвета, чтобы постараться хотя бы часть дневного перехода пройти, воспользовавшись утренней прохладой. Конь, который и в этот раз , как заметил Конан, даже не прикоснулся к сочной траве, росшей у озера, выглядел, тем не менее, свежим и хорошо отдохнувшим. Киммериец не был особенным знатоком лошадей и предпочитал по ряду причин передвигаться пешком,но все же знал понаслышке, что коням необходимо в день минимум 4 ливра* ячменя или овса. Но он мог поклясться своей головой, что за двое суток пути Рашид не давал своему коню даже горсти зерна. Эта загадка пробуждала в Конане все большее любопытство, но из присущего варвару чувства гордости, он не хотел задавать каких-либо вопросов об этом своему спутнику.

   Сейчас по холодку идти было даже по песку относительно комфортно. Они прошли, наверно фарлонгов тридцать, когда солнце-ясное око Митры, окрасило своими лучами поверхность пустыни в пастельно-розовые тона. В этот момент конь настороженно запрядал ушами и почти одновременно чуткое ухо варвара уловило в окружающей безмолвной тишине далекий и едва слышный женский крик, доносившийся из глубины пустыни. Киммериец напряг слух и спустя несколько секунд опять услышал тот же крик. Сомнений не оставалось, кричала женщина. Крик ее был протяжный и жалобный напоминающий детский плач.

   -Там кричит женщина,– сказал Конан, обращаясь к Рашиду и указывая рукой в направлении, откуда доносился крик.

   -Я слышу,– обеспокоенно ответил тот,-только не пойму, откуда здесь, в самом сердце пустыни может взяться женщина...Хотя случается всякое. Похоже, что до источника крика не менее пол-лиги. Подъедем ближе, разберемся, что там, нам все равно двигаться в том же направлении.

   Отношение Конана к женщинам всегда отличалось рыцарственным благородством. Его первой и единственной любовью была одна только Белит, королева пиратов Черного побережья, в гибели которой он долго винил себя. Ни одной другой женщине, даже юной Валерии, не удавалось пробудить в его душе чувства, похожие на любовь. Но, тем не менее, киммериец и сам никогда не обижал никого из женщин и всегда приходил на помощь тем из них, кто в ней нуждался. Вот и сейчас, он ускорил шаг и коню Рашида пришлось даже перейти на легкую рысь, чтобы не отставать от киммерийца.

   Протяжный жалобный женский крик периодически повторялся и по мере того, как расстояние до него сокращалось, звучал все отчетливее. Что-то непередаваемо жуткое слышалось в этом женском голосе, от него веяло смертной тоской. Конан почти перешел на бег и, выскочив на гребень очередного бархана увидел на расстоянии шагов двадцати женщину, нет, скорее юную девушку. Волосы цвета пряного эля струились тяжелыми волнами по ее алебастровым плечам, спадая на тугие обнаженные груди с розовыми сосками. Никакой другой одежды, кроме собственных волос, на ней не было, она сидела прямо на песке, поджав под себя ноги и, монотонно покачивая головой, издавала все тот же протяжный крик. Сдернув на ходу с себя рубашку, Конан устремился к ней и в это время услышал позади себя отчаянный крик Рашида:

   -Стой , киммериец! Это...

   Глава третья.

   ...суккуб!

   Его конь, взвился в воздух и, сделав гигантский скачок в добрых двадцать шагов, оказался почти рядом с киммерийцем, торопившимся набросить свою рубаху на обнаженное тело девушки, чтобы прикрыть ее наготу. Но, как не спешил Рашид, он все же на какое-то мгновение опоздал. Суккуб поднял голову, взгляд его красных глаз встретился с взглядом Конана и тот вдруг увидел стоящую перед ним прекрасную Белит, которая протягивала к нему свои нежные и изящные, хотя и сильные для девушки, руки. Королева пиратов Черного берега улыбалась ему лучезарной улыбкой, а ее манящий взгляд, казалось устремленный в самое сердце молодого киммерийца, сулил ему райское наслаждение, как когда-то в безоблачные дни их любви. Все чувства, которые он считал давно позабытыми, всколыхнули глубины его души, выплескиваясь наружу настоящим бурным фейерверком и не в силах сдерживать охватившую его страсть, он тоже протянул руки к Белит, намереваясь сжать ее в своих объятиях. Не просто страсть, но дикое вожделение пробудило в нем ее прекрасное обнаженное тело, каждый малейший изгиб которого ему был хорошо знаком. Он уже почти коснулся пальцами шелковистой кожи своей любимой, которая с искаженной ответной страстью лицом, призывно тянула к нему свои тонкие пальчики, но в этот момент тонкий, словно игла, рубиновый луч ударил точно в напрягшийся розовый сосок ее левой груди. Прекрасная пиратка еще мгновение оставалась в той же позе, а затем стала грузно опадать на песок, превращаясь в мерзкого карлика со сморщенным туловищем и непомерно большой головой. Конан, все еще не понимая, что произошло, оторопело наблюдал за метаморфозой своей прекрасной возлюбленной в омерзительное чудовище, которое он еще мгновение назад, едва не сжал в своих страстных объятиях.

   -Суккубы, гнусное порождение пустыни, принимают вид прекрасных дев, заманивая путников и питаясь их эмоциями-, услышал он спокойный голос Рашида. – Они осушают душу человека, выпивают ее до дна, доводят до нервного и психического истощения, а затем бросают, словно выжатый лимон, выискивая новые жертвы. Тебе повезло, киммериец, что ты не успел к нему прикоснуться.

   Конан повернул голову и увидел, что Рашид держит в руке за рукоятку какой-то небольшой черный предмет с коротким стволом, но по виду достаточно тяжелый.

   -Ты опять спас мне жизнь,– глухо произнес киммериец, начиная осознавать, что к нему постепенно возвращается способность соображать и здраво рассуждать,-мой долг перед тобой растет. Но скажи, человек, называющий себя Рашидом ибн Касиром, кто ты на самом деле? Ты колдун, или маг, который способен извергать молнии?

   Колдунов Конан ненавидел, волшебников и магов опасался, стараясь держаться от них подальше, предпочитая рассчитывать на свою силу и холодную сталь меча в руках. Конечно, опыт общения с людьми, владеющими магическим ремеслом, у него был еще невелик, но даже короткого знакомства с Тулсой Дуумом и со слоноподобным существом из далеких звездных миров, которому он совсем еще юношей помог победить стигийского колдуна Ярру, хватило для того, чтобы в каждом из стигийцев видеть воплощение злых чар и ненавидеть их всеми фибрами своей души. Инстинктивно он понимал, что центр черного колдовства находится именно там ,за Стиксом, в пустынях Луксура или Суамета, и оттуда по всему хайборийскому миру распространяется тлетворное влияние учения адептов Сета. Но Рашид не был похож на стигийца, скорее, он напоминал уроженца Ванхейма или Бритунии, а там, как точно знал киммериец, колдуны не были в почете.

   -Так, кто же ты? – повторил он свой вопрос Рашиду, готовый в любой момент выхватить меч из ножен.

   -Ну, какой из меня колдун? Скажешь тоже,– ответил тот, спрыгивая с коня и протягивая Конану рукояткой вперед предмет, который держал в руке.-Это оружие, лазерный пистолет. Возьми его в руку, направь ствол на суккуба и нажми выступ под своим указательным пальцем. Он называется спуск.

   Конан осторожно взял предмет, который Рашид назвал непонятным словом « пистолет» в руку. Тот действительно оказался тяжелым , с массивной рукояткой. Корпус его отливал черным металлом, хотя. похоже, металлическим не был. Ствол оружия не превышал длины ладони киммерийца, но был достаточно толстым. На его срезе он рассмотрел крохотное отверстие. Направив оружие на суккуба, он нажал на спуск. Из отверстия в нем сверкнул тонкий рубиновый луч, прожегший в сморщенной плоти чудовища едва заметное отверстие. Запахло горелой плотью. Конан повертел оружие в руке и возвратил его Рашиду.

   -Вот видишь,– сказал тот, пряча его куда-то в складки своего бурнуса,-выпустить, как ты говоришь, молнию из него может каждый, даже ребенок.

   -Хорошая штука,– с уважением заметил Конан.– И все же холодная сталь надежнее.

   -Много бы тебе сегодня помогла твоя холодная сталь,– фыркнул Рашид.– Ты и не подумал бы обнажить свой меч, ведь суккуб принял образ кого-то из очень близких тебе людей: матери, сестры, возлюбленной. Суккубы-метаморфы умеют почти мгновенно проникать в мысли людей и создавать соответствующие мысле– и метаформы. Его главная задача вступить с человеком в тактильный контакт, а дальше тот полностью оказывается в его власти.

   Хотя киммериец не понял насчет мыслеформ, метаморфов и тактильного контакта, но он уже и без того давно сообразил, что был на волосок от гибели. Кто такие суккубы, он знал не хуже Рашида, так как о них многое можно было услышать в любой таверне Турана.

   -Но все же, как ты сообразил, что это был суккуб?-задал он вопрос.

   -Сообразил,– сардонически хмыкнул Рашид.– Ничего я не сообразил, как и ты. Видел обнаженную женщину и ничего больше. Но в момент, когда ты оказался рядом с ним, он уже нас обоих держать под контролем не смог, не хватало психической энергии. Суккуб полностью переключился на ближайшую цель, то есть на тебя, захватив твое сознание, что позволило мне увидеть его настоящую сущность. В общем, нам повезло обоим,-заключил он,– на наше с тобой счастье, суккуб оказался крайне обессиленным. Если бы он успел впитать хотя бы часть твоих эмоций, то смог бы взять под контроль и мое сознание тоже Насытившиеся суккубы способны вести за собой целый гарем мужчин, да и не только мужчин, питаясь их эмоциями.

   Конан ткнул носком сапога ссохшийся труп суккуба, потом подобрал упавшую на песок рубашку и одел ее, прикрепив к спине перевязь с ножнами.

   -Нам пора двигаться дальше,– сказал молча наблюдавший за ним Рашид,– солнце уже высоко в зените, а нам еще идти да идти. Здесь в пустыне все зыбко и ненадежно, того и гляди еще какая-нибудь нечисть появится.

   Следующие несколько часов они шли по раскаленному песку молча, лишь изредка перекидываясь короткими фразами Солнце-всевидящее око Митры, уже склонилось к западу, отбрасывая на багровый песок три длинных тени : коня, Рашида и киммерийца, но никаких признаков хронокапсулы заметно не было. Между тем, по расчетам Конана, они уже прошли пять лиг и оазис во времени должен был находиться где-то рядом.

   -Погоди,– сказал Рашид, останавливая коня и приподнимаясь в стременах для лучшего обзора.-Не пойму, почему не видно входа в хронокапсулу, по моим расчетам, он должен находиться в этом месте. Неужели мы уклонились в сторону?

   Киммериец пожал плечами.

   -Готов голову отдать на отсечение, что мы движемся в том же направлении, что и раньше,– неохотно произнес он.– Впрочем, скоро стемнеет, можно будет точнее сориентироваться по звездам.

   -Вход в хронокапсулу нам нужно отыскать до наступления темноты, иначе придется заночевать в пустыне. Как только скроется солнце, вход в хронокапсулу перестанет быть видимым.

   -Ну и в чем проблема?– удивленно спросил Конан.-До встречи с тобой я в одиночку три ночи провел под открытым небом и ничего. А сейчас нас двое, есть вода, еда...

   -Во-первых, ты тогда еще находился в самом начале пути,– ответил Рашид, продолжая оглядывать местность вокруг,-а во-вторых тебе просто повезло. Может, повезет и нам, но надежнее все же заночевать в хронокапсуле.

   Киммериец не стал спорить, вспомнив о встрече с суккубом. Действительно, отдохнуть на берегу ручья под сенью пальм, гораздо лучше, чем здесь под открытым небом с хрустящим песком на зубах, опасаясь всякой нечисти.

   -Вход где-то рядом,– убежденно произнес Рашид. – Если мы даже и уклонились в сторону, то не намного, на расстояние фарлонга максимум. Ты оставайся на месте, а я по спирали стану объезжать вокруг, пока не обнаружу вход в хронокапсулу.

   С этими словами он тронул коня с места и стал описывать круги вокруг Конана, постепенно отдаляясь от него. Киммериец наблюдал за ним, утратив на некоторое время бдительность, поэтому упустил момент, когда они, выскочив прямо из песка со всех сторон подобно стае голодных собак бросились на него, протягивая вперед длинные костлявые руки со скрученными пальцами. Все же звериная реакция варвара спасла его и в этот раз. Его меч с привычным мягким шорохом покинул ножны и, крутнувшись на каблуказх, Конан круговым движением вытянутого вперед клинка рассек трех или четырех нападавших, которые уже готовы были впиться своими скрюченными пальцами в его тело.

   -Кром! Да это же гули!– взревел киммериец, видя, что вокруг него столпилось не менее двух десятков скелетообразных фигур со сморщенной сухой кожей, обтягивающей их кости, с такими же черепами, глаза которых пылали адским огнем, и оскаленной пастью, из которой доносилось зловонное дыхание.

   По рассказам, которые он слышал от бывалых путешественников, чаще всего где-нибудь в таверне за кружкой забористого эля, гули пустыни представляли собой злобных безмозглых существ, гнусное порождение Сета, питавшихся в основном падалью-трупами коней и животных, но не брезговавших и человеческим мясом . Обычно гули зарывались глубоко в песок, отыскивая там кости и скелеты и обгладывая их, но при приближении одиноких путников или даже небольшой их группы, вылезали из песка, нападая на них. .Помимо огромной физической силы, гули обладали стремительностью тигра, поэтому справиться с ними мало кому удавалось. Откровенно говоря, киммериец не особенно верил во все эти рассказы, считая их мифами пустыни, ведь в этих знойных песках многое может померещиться, но сейчас, столкнувшись с реальными гулями, понял, что в действительности они много опаснее, чем о них рассказывают.

   С глухим собачьим ворчанием гули накатывались на него со всех сторон, пять-шесть их падали под круговыми ударами меча, разрубленные на куски, но остальные, на мгновение откатившись назад, вновь обступали его со всех сторон. Несмотря на то, что он разрубил уже не менее десяти из них, все новые и новые гули лезли из-под слоя песка. Хуже всего было то, что даже наполовину разрубленные подползали к нему, пытаясь схватить скрюченными пальцами за сапоги и одежду. Конан прыгал, с хрустом топча их кости, но все новые и новые руки тянулись к нему.

   Киммериец чувствовал, что начал уставать и, если уничтожит еще десять или даже двадцать гулей, остальные сомнут его своей массой.

   -Конан, держись!– услышал он вдруг знакомый голос. В следующий момент дохнуло невыносимым жаром и длинная струя бело-голубого пламени смела сразу десяток гнусных чудовищ, расплавив песок в том месте ,откуда они выбирались из-под него на поверхность. Новая струя того же пламени превратила еще десяток гулей в пылающие факелы.

   – Спасибо, друг! Ты как раз вовремя!– крикнул воспрянувший духом киммериец и с удвоенной силой врубился в обступивших его монстров. Но те, чувствуя запах горелых костей своих соплеменников, охваченные внезапным ужасом, стали стремительно зарываться в песок и через несколько мгновений на поверхности остались только Конан и Рашид , сидящий в седле и держащий в руках какую-то громоздкую вещь, отдаленно напоминающую увеличенный в несколько раз известный уже киммерийцу лазерный пистолет, только с раструбом на конце ствола. Да вокруг них догорали два десятка обгоревших гулей и еще столько же разрубленных и искромсанных Конаном.

   -Ну, теперь они надолго запомнят этот вечер !-громко сказал Рашид.-Думаю, желание нападать на одиноких путников вновь появится у них не скоро. Но ты герой,– с уважением сказал он, кивнув в сторону разрубленных киммерийцем гулей,– настоящий былинный богатырь! Отбиться от нескольких десятков пустынных гулей вряд ли кому удавалось.

   -Если бы не ты с твоим пистолетом,– пожал могучими плечами Конан,-я бы долго не продержался. Они бы задавили меня своей массой. Третий раз ты спасаешь меня от верной смерти, боюсь такой долг даже мне возвратить будет трудно.

   -Это не пистолет, дружище, бери выше-это плазменная винтовка. Гулей уничтожила струя горячей плазмы, почти солнечной температуры. А насчет долга не бери в голову, у тебя будет еще возможность заплатить его сполна, даже с лихвой

   Киммериец почти ничего из сказанного не понял, но с уважением покосился на винтовку. Впервые у него мелькнула мысль, что, имея такую штуку в дополнение к мечу, стать королем хоть Аквилонии, хоть Коринфии оказалось бы значительно проще.

   -Гораздо хуже другое,– продолжал, тем временем, Рашид, пряча куда-то свою винтовку,-похоже хронокапсула в этом месте не функционирует. Возможно, гули, рыская здесь в глубине песка, что-то там повредили во входном механизме. Так что нам предстоит новый переход без нормального отдыха до следующей хронокапсулы.

   -Так чего мы ждем?-ответил Конан, поправляя за спиной ножны меча.-По ночной прохладе мы легко преодолеем пять лиг и к утру остановимся на отдых в следующем оазисе.

   -Тогда отправляемся в путь!-тронул поводьями коня Рашид.– И пусть твой Кром избавит нас сегодняшней ночью от новых приключений.

   -Вот еще чего!-громко фыркнул киммериец.– Владыке Крому больше делать нечего, как только думать о том, чтобы мы с тобой не встретили по дороге новых гулей или другую нечисть. Да если бы я выжил из ума и обратился к нему с такой просьбой, он бы, как труса, разрубил меня своим топором на множество маленьких конанов. Кром при рождении младенца вдыхает в него мужество и отвагу, после чего, до дальнейшей его судьбы грозному богу дела нет.

   -Гмм,– хмыкнул Рашид,– ты меня, конечно извини, но какой смысл служить богу, которому до тебя дела нет?

   -Я и не служу ему,-пожал плечами Конан,-да ему моя служба и не нужна. Он вдохнул в меня при рождении силу, отвагу и мужество, а что еще нужно настоящему мужчине? Если я пройду свой земной путь, как положено воину и погибну с мечом в руке, то, если окажусь достойным и совершу великие подвиги, Кром, может быть, возьмет меня в свои небесные чертоги. А это предел мечтаний любого киммерийского воина.

   Глава четвертая.

   Следующую хронокапсулу они отыскали с первыми лучами дневного светила, преодолев за ночь пять лиг. Мерцающий прямоугольник возник внезапно, когда у Конана уже мелькнула мысль, что вход и в этот оазис во времени тоже окажется неисправным.

   -А не лучше ли нам двигаться по ночам? -спросил он Рашида, когда некоторое время спустя они нежились в тени пальм у быстрого ручья с прозрачной чистой водой.– И прохладно, и идти быстрее.

   Отхлебнув добрый глоток аргосского вина из бурдюка, тот протянул его киммерийцу и некоторое время молчал, ничего не отвечая.

   -Идти ночью, конечно заманчиво,– наконец, сказал он,-прохладно, не так устаешь, нет дневного зноя. Но под покровом темноты здесь в пустыне может вылезти на свет божий такое, что ни ты со своим мечом, ни я, располагая целым арсеналом оружия, не справимся. Поверь, друг Конан, пустыня может скрывать такие сюрпризы, что и суккубы и гули покажутся по сравнению с ними детской забавой. Нам лучше выходить с рассветом и стараться пройти пять лиг до полудня, это самый разумный вариант. не забывай, что мы прошли всего половину пустыни и у нас впереди еще, по меньшей мере, пять переходов от хронокапсулы к хронокапсуле.

   В правоте Рашида насчет сюрпризов пустыни им пришлось убедиться, на следующий день, когда до очередного оазиса во времени оставалось пройти чуть больше двух лиг. Больше половины дневного перехода они прошли утром, когда пустынный зной ощущался не так сильно и можно было рассчитывать, что, когда солнце поднимется к зениту, они уже укроются от его палящих лучей в очередном хроносхроне.

   Конечно, монотонная ходьба под палящим солнцем угнетала киммерийца, выросшего в горах, где воздух всегда прохладен и свеж, а дневное светило – лучезарный глаз Митры, радует не столько теплом, сколько светом. Но варварская натура полудикого горца очень часто пробуждалась в Конане в трудные минуты его жизни, позволяя привыкнуть к самым тяжелым испытаниям, выпадавшим на его долю. Вот и сейчас он почти приспособился к сложным условиям путешествия в пустыне и уверенно передвигался по песку со скоростью примерно лига в час. Такова же была и скорость коня Рашида, поэтому они друг друга не задерживали.

   Внезапно рысьи глаза киммерийца заметили далеко впереди в пропитанном зноем, слегка дрожащем воздухе, какой-то объект, который, похоже, двигался в их сторону. По прядающим ушам коня киммериец понял, что тот тоже его видит, а Рашид даже приподнялся в стременах, чтобы лучше рассмотреть, что за новый враг к ним приближается. Именно враг, так как в этой пустыне, по которой последний караван прошел лет сто назад, все неизвестное представляло собой реальную угрозу. Но до странного объекта оставалось еще минимум половина лиги и скорость его движения была не очень высокой, как у обычного пешехода. Но что сразу бросалось в глаза, так это величина объекта, Конан готов был поклясться, что тот достигает высоты с двухэтажный дом. Передвигался он тоже как-то странно, похоже, что у него было две ноги, но он не столько шел, сколько плыл по воздуху, беспорядочно размахивая руками. Киммерийцу вначале показалось, что тот движется им навстречу, но присмотревшись, он понял, что ошибся, объект просто крутился на небольшом пятачке пустыни.

   -Вот этого я и боялся!– с нескрываемой тревогой в голосе произнес Рашид.-Элементаль Земли, против него у меня нет оружия.

   -Что это такое, Элементаль Земли?– поинтересовался киммериец.

   -Они бывают разные, но в нашем случае это огромное количество песка, которому придана форма человекообразного существа. Песчинки не соединены одна с одной, они бешено вращаются, за счет чего образуется так называемая центростремительная сила, благодаря которой они как-бы притягиваются друг к другу, почему и выглядят, как одно целое. Если бы элементаль появился позади нас, мы бы легко ушли от него, но ты сам видишь он кружится впереди, перекрывая нам доступ к хронокапсуле. Похоже, он нас пока не видит, но как только заметит, сразу пойдет навстречу. И тогда нам от него уже не оторваться.