Текст книги "Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 95 страниц) [доступный отрывок для чтения: 34 страниц]

   Я же настолько увлекся копанием в его головном мозге, что потерял всякую осторожность и чуть ли не был схвачен на месте преступления. Когда мы прошли пешком половину пути до аула, то старик внезапно остановился и вперил в меня острый взгляд своих, казалось бы, не старческих глаз. Если бы он не останавливался, то мог бы меня поймать на месте преступления, когда я мысленным зондом копался в его сознании. К этому времени я, видимо, уже успел привыкнуть к своей уникальности и магическому всевластию! Поэтому без зазрения совести и при первой же возможности залезал в мозги к другим людям! Возможно, это происходило из-за того, что я перестал верить в то, что в нашем мире могут существовать и другие люди, разбирающиеся в магии, владеющие телепатией. За что был едва не наказан, Захид Хан вдруг поинтересовался:

   – Кто ты такой молодой человек? Что ты делаешь в нашей стране?

   Этот вопрос Захид Хан задал мыслеречью, странной и корявой, но мыслеречью! А главное, я хорошо понял эту самую мыслеречь, отчего у меня на несколько минут понизился пульс биения сердца. Возникла дилемма, которую требовалось срочно разрешить. Я не знал, как мне следует поступать в данном положении, признаваться или не признаваться в том, что я телепат. Старик не дал мне времени на подготовку ответа, поэтому я мысленно и несколько бестолково подтвердил, что в некоторой степени, но очень плохо, владею телепатией. Захид Хан утвердительно кивнул головой моим и своим мыслям, а затем он тронулся с места, продолжая свой путь к аулу своего племени.

   Должен сказать, что те пуштуны, которые скрытно сопровождали нашу группу, так нам и не показались. Видимо, эти пуштуны были настоящими и опытными воинами разведчиками, поэтому старейшины аула решили этими головорезами нас не пугать и не показывать. Когда мы вошли в аул, то нас встретили всего два старейшины этого аула, да человек десять шустрых подростков с автоматами в руках. Подростки неподвижно замерли на пересечениях улиц этого аула, все своим видом демонстрируя, что нам туда не стоит ходить. Вот так с указательными дорожными знаками в виде этих пуштунских подростков с автоматами мы быстро дошли до большого каменного здания, построенного в самом центре аула, и прошли в него.

   С тех пор, вот уже два часа, мы не покидали этого здания, а сидя на мягких и чистых циновках, вели переговоры с деревенскими старейшинами. Время от времени нам приносили прохладную родниковую воду и фрукты. Ко второму часу мой мочевой пузырь разбух до крайности, мне требовалось покинуть это помещение, чтобы избавиться от лишней воды. Первые две мои попытки встать и выйти наружу пресекались в корне, один из подростков наводил на меня свой автомат и держал в прицеле до тех пор, пока я не успокаивался. Но мочевой пузырь – это дело нешуточное, я мог в любую минуту намочить штанины комбинезона при всем честном народе. Я поднялся на ноги, бросил на плечо свою снайперскую винтовку и отправился к выходу из помещения. Поднявшемуся мне навстречу подростку я сказал на фарси:

   – Извини, друг, но мне отлить надо! А не то мой мочевой пузырь лопнет!

   Ловкой подножкой я отправил этого четырнадцатилетнего искателя приключений на кошму, независимой походкой поспешил к выходу. А за моей спиной едва ли не случилась перестрелка, в результате которой многие бы погибли. Молодые пуштуны с автоматами повскакали на ноги, стволы своих автоматов они направили на моих товарищей. Они настолько были разъярены непослушанием какого-то гяура, что не заметили того, что уже давно находились под прицелом автоматов и штурмовых винтовок бойцов нашей группы.

   Одним словом, если бы не своевременно прозвучавший командный и очень сердитый окрик Захид Хана, то обе стороны перестреляли бы друг друга. Но этого не случилось, а если перестрелка произошла бы, то тогда бы я не рассказывал вам этой истории!

   Солнце уже зашло, на улице стало совсем темно, по крайней мере, я не знал, не видел, в каком месте мог бы отлить. В этот момент кто-то осторожно коснулся моего плеча, а затем следка подтолкнул вперед. Я понял, что могу на несколько шагов пройти вперед. Сделав эти шаги, я почувствовал, что не могу дальше и шага сделать, расстегнул ширинку и... После чего вздохнул с великим облегчением.

   Внезапно в моей голове возник незнакомый голос, который произнес:

   – Старших нехорошо обманывать, малыш! Ты не должен был столь нагло заявлять всезнающему деду о том, что плохо знаешь телепатию, когда всю группу своих товарищей обучил телепатии за один только сеанс. Да и к тому же ты, малыш, настоящий тугодум, два часа я тебя подталкивал на то, чтобы ты покинул помещение переговоров. Оно было так переполнено народом, что нам не было никакой возможности переговорить друг с другом, даже в мысленном диапазоне. Ведь, среди тех людей могли бы встретиться и другие телепаты. Все они мои соплеменники, но в мире всяко случается! Вот и пришлось мне заняться твоим мочевым пузырем, чтобы подвигнуть тебя на подвиг. Но, хвала Аллаху, что сейчас мы с тобой только вдвоем, можем переговорить о деле.

   – Почтенный, извини, но я не хотел тебя обманывать! Просто так получилось, что это был наиболее удобный ответ на твой столь неожиданный вопрос! И последнее, почему ты общаешься только со мной? Ведь в нашей группе имеется командир. Он, по крайней мере, должен присутствовать на переговорах.

   – Я так и понял, поэтому на тебя не обиделся, не наказал за обман старшего по возрасту! Слушай меня внимательно, малыш! Среди различных племен в нашем мире еще встречаются люди, которые обучены телепатии, могут заниматься телекинезом, и даже магически воздействовать на окружающую их реальность. Таких людей очень мало, но они существуют, поэтому многие государства громадные средства вкладывают на поиски таких людей. Поэтому свои разговоры, даже на мысленном уровне, нам было бы желательно вести вне присутствия других людей. Эта простенькая мера предосторожности, но она позволяет людям прожить долгую и свободную жизнь, а то они могут оказаться в духовном рабстве у богатых мира сего.

   -Теперь, малыш, что касается твоего командира! Я думаю, что сейчас ты можешь подключить его к нашему разговору!

   Я тут же связался с Полковником, чтобы предупредить его о том, что с нами вышли на связь. Что в этой связи, я организую мысленный канал, по которому он может услышать все то, что мне сообщат!

   – Теперь несколько слов о твоем друге, капитане Тимакове! За ним и за его товарищем была устроена настоящая охота. Внезапно появился человек в Афганистане, который пообещал, что тот, кто захватит вертолет "Черная Акула" и его экипаж в целости и сохранности, получит десять миллионов долларов. Десять миллионов долларов по тем временам была ошеломляющей цифрой, на нее клюнули многие желающие и добровольцы со всех сторон. Такие желающие нашлись и среди офицеров Советской Армии, которая воевала в Афганистане! Была образована группа из пяти человек, которая разработала хитроумную схему заманивания экипажа вертолета "Черная Акула" в засаду. Каким-то образом капитану Тимакову удалось избежать этой ловушки. Более того, он со своим напарником сумел так запрятать свой экспериментальный вертолет, что его до сих пор не нашли. Когда он вместе со своим товарищем пешком пробирался к своим, то случайно гибнет второй пилот вертолета, а Владимир Тимаков попадает в медсанчасть своего вертолетного полка. Но нашлись офицеры, которые его предали, они раненого капитана Тимакова прямо из палатки медсанчасти передали в руки оперативной группы британской разведки. Его вывезли из Афганистана и доставили на излечение в один горный пуштунский аул, вождь племени которого поддерживает связь с британской разведкой. Завтра в этот аул прилетит специальный вертолет, которым капитан Тимаков будет эвакуирован на борт британского вертолетоносца, который сейчас лежит в дрейфе у побережья Пакистана в Индийском океане. Практически с момента попадания в руки британской разведки Владимир Тимаков находится в бессознательном состоянии. Его никто не допрашивал, поэтому никто не знает, где сейчас находится сам вертолет "Черная Акула". Так что, я хочу сказать, что у вас парни имеется только один шанс спасения капитана Тимакова, попытаться вырвать из рук британской разведки завтра!

2

   Как-то получилось так, что Полковник и Фельдфебель взяли на себя, отодвинув меня на второй план, решение вопросов по вызволению из британского плена капитана Володю Тимакова. С разрешения деревенских аксакалов в наше распоряжение передали тот каменный дом аула, в котором проходили наши переговоры. Мы тут же в этом помещение развернули свой оперативный штаб, заставив помещение различной аппаратурой. По спутниковым каналам радисты вышли на связь с Москвой, установив постоянный радиоканал. Полковник и Фельдфебель первую половину дня просидели над топографическими картами, изучая снимки из космоса по месторасположению горного аула, в котором находился наш раненый вертолетчик. Наблюдая за работой своих товарищей со стороны, я видел, что с каждым проработанным вопросом их лица все более и более вытягивались и темнели. Настроение у них падало, они уже меньше разговаривали. Становилось понятным, что работа у этих парней явно не клеилась.

   Когда Полковник посмотрел в мою сторону, одного этого взгляда мне хватило на то, чтобы я узнал самую ужасную новость в своей жизни. Что мы не имеем возможности спасти капитана Владимира Тимакова. Тот аул, где его сейчас содержали, находился так высоко в горах, что к нему невозможно было подняться горной тропинкой или пройти по горной дороге. Снимки из космоса отчетливо показывали, что этот аул огражден скальными утесами, по которым не мог бы взобраться ни один скалолаз, ни один альпинист.

   Полковник хотел, чтобы все наши ребята в обязательном порядке ознакомились бы с проделанной ими работой. Его интересовало, не могли бы наши ребята предложить чего-нибудь новенького для преодоления этих горных скальных вершин. На мой мысленный вопрос, что случится, если мы не найдем решения по преодолению этих горных препятствий, Полковник, морщась, ответил:

   – Майор, пока я не знаю ответа на этот твой вопрос! Прежде всего, нам нужно выяснить, что мы можем, или что мы не можем сделать в этой или в другой ситуации. Я же не господь бог, чтобы решать подобные проблемы.

   Должен вам сказать, что мне очень не понравился такой ответ Полковника, раньше от этого человека я ничего подобного не слышал!

   Монета тут же предложил, захватить тот британский вертолет, которым Тимакова будут эвакуировать из аула, на нем слетать в аул, устроить там тартарам, забрать вертолетчика. Я же в это время продолжал внимательно один за другим рассматривать фотоснимки этого аула и прилегающей к нему местности. Одновременно я прислушивался к разговору парней. Полковник на пальцах объяснил Монете невозможность захвата британского вертолета при его вылете, так как сейчас он находится на палубе британского вертолетоносца. Как бы мы этого не хотели, но подобраться к нему мы не сможем! Другие парни предложили захватить поблизости любой другой вертолет и нам нем штурмовать горные вершины. Когда Полковник начал в деталях парням объяснять работу авиационных опознавателей "свой – чужой", то я отключился от этого общего разговора, углубившись в свои собственные размышления.

   Мое внимание привлек один фотоснимок, на котором отображался овечий загон, расположенный на окраине того высотного аула. Это было пологое место, на котором паслась отара овец голов в пятьдесят, видимо, все овцы принадлежали дехканам этого аула. Место выгона овец было огорожено солидными деревянными брусьями, а не каким-то там плетнем из ветвей деревьев. К тому же это было единственное место во всем ауле, куда бы мог сесть британский вертолет. Я вдруг вспомнил о девочке с мороженным, встреча с которой по времени совпала с моей встречей с Николай Николаевичем Гольским. Это воспоминание вдруг сменилось воспоминание о былых временах, когда я еще мальцом посещал уроки магии испанки Мерседес. Тогда мы с ней проходили магическую телерепортацию, а мне так нравилось скачками переноситься из одной комнаты ее квартиры в другую, что Мерседес пыталась остановить эти мои дикие прыжки, предостерегая:

   – Марк, прекрати носиться из комнаты в комнату. Ты пока еще неопытный маг и телепат. Можешь наделать немало ошибок. Ведь, телерепортацией можно перенестись так далеко, что не сможешь найти обратной дороги. Кстати, основное правило телепортации состоит в том, что ты обязан знать место, куда собираешься перенестись!

   В этот момент я почувствовал какое-то движение справа от меня.

   Осторожно скосив глаза в ту сторону, я увидел Захид Хана, который только что вернулся в помещение, а сейчас устраивался на подушках, подбивая их под себя и свои бока. Пуштунский Вождь доброжелательно кивнул мне головой, приветствуя меня, а затем веками прикрыл свои глаза, как бы приглашая меня пообщаться с ним в мысленном диапазоне. Ребята же в этот момент продолжали выдвигать один за другим фантастические проекты спасения вертолетчика, но все они были слишком оторваны от действительности, в которой сейчас мы находились.

   – Почему ты, малыш, молчишь! Не говоришь своим товарищам о существовании магической телерепортации! Ведь одним усилием воли ты можешь всю свою группу перебросить в тот горный аул.

   – Захид, но еще я никогда не занимался этой групповой телерепортацией. Одно дело, когда прыгаешь ты один, и совсем другое дело, когда вместе с тобой прыгают друзья! Представляешь, что может случиться, если вдруг погибнут мои боевые товарищи. Я себе этого никогда не смогу простить!

   – А ты не думаешь, Марк, о том, что сейчас идет война! Сегодня твоя страна воюет, правда, не совсем за демократические нормы, но она все же воюет и практически каждый день несет потери. Она может навсегда потерять и такого опытного вертолетчика, как капитан Тимаков, если твои товарищи сегодня ночью не пойдут в бой во имя спасения его жизни! Такой бой не состоится, если ты, Марк, им не поможешь, добраться до этого аула. Я же вчера вечером специально тебе об этом горном ауле рассказывал, говорил о том, что он расположен так высоко в горах, куда ни один человек добраться не сможет. Упоминал о телепатии! Так что ты еще раз подумай и реши, будешь или не будешь помогать своим товарищам, освобождать своего же друга капитана Тимакова!

   – Но я же ни разу в жизни не телепортировал других людей, да еще с оружием, из одной точки в другие, только несколько в детстве и в юношестве баловался этим делом. Он опять-таки делал это только с самим собой!

   Но ведь у тебя получалось! И неплохо получалась это проклятая телепортация. Ты ведь прыгал из одной комнаты в другую, а также совершал прыжки на расстояния в несколько десятков километров. Ты же втроем телепортировался из одного места в другое, тогда ты почему-то не думал о трагической стороне такого эксперимента. Так что я верю в то, что телепортация у тебя, наверняка получится. Ты сможешь перенести парней и на вершину той горы, где расположен аул. Причем, мы поступим следующим образом, первоначально ты со своей командой перенесешься в аул, на тот овечий выпас. А затем вызовешь к себе моих молодых пуштунов. Они помогут вам договориться с местными дехканами, чтобы те не оказали бы вам сопротивления до последнего человека. Мы, пуштуны, тоже должны думать и заботиться о сохранении нашего молодого поколения. Лишняя кровь нам не нужна!

   Ошеломленный этим разговором, особенно меня поразил тот факт, что Захид Хан так детально знает мое прошлое, я задумался и не заметил, как Захид Хан поднялся на ноги и со своей снайперской винтовкой в руках покинул помещение. Приняв окончательное решение, я поднял голову и своими глазами обвел помещение, в котором наши ребята все еще продолжали бурно обсуждать любую нашу возможность взобраться на неприступную вершину горы. Но сейчас обсуждаемые ими проекты носили чисто фантастический характер, они не имели отношения к нашей реальности. Случайно мой взгляд пересекся с взглядом Полковника, я сразу же обратил внимание на тот факт, что в его глазах, в отличие от ребят, не было ни единой смешинки.

   – Ну, что, Майор, осознал серьезность ситуации, в которой мы сейчас оказались. Я должен отменить приказ на боевое задание, прекрасно осознавая, что тем самым подписываю смертный приговор капитану Тимакову! Ну, ты сейчас собираешься мне предложить нечто неординарное, и тогда мы сможем выполнить наше задание! Мне не придется отменять это задание! Я всегда, Майор, знал о том, что ты парень со своими причудами, что от тебя всегда нужно ждать самого неожиданного решения. Так что, парень, поторопись, выкладывай свои задумки!

   Когда я закончил свой рассказ, а затем посмотрел в глаза Полковнику, то сразу догадался о том, что он мне ни йоту не поверил.

   Мне совершенно не хотелось светиться в глазах своих товарищей человеком не от мира сего, поэтому этот наш разговор я решил провести вне четырех стен помещения, где наши парни все еще продолжали обсуждать способы подъема на неприступную скалу. Я с Полковником вышел на улицу, мы немного по ней прошлись и остановились в том месте, где эта дорога начинала крутой спуск в долину, расположенную между четырьмя горными вершинами. Остановились в сотне шагов от последнего дома аула, на этом самом крутом спуске, откуда мы заранее увидели бы любого приближающегося к нам человека. Мне потребовалось несколько секунд для того, чтобы Полковника ввести в курс дела, рассказать ему о телепортации.

   Сначала Полковник очень внимательно меня слушал, но вскоре в его глазах загорелись веселые зайчики, не очень хороший, признаюсь вам, первый признак того, что тебе не верят. А к концу моего рассказа Полковник попросту смеялся надо мной. Нет, внешне он оставался собранным, улыбка не касалась его губ, ну а вот его глаза смеялись так, что мне стало стыдно, что я его отрываю от дела.

   В этот момент в наших головах одновременно послышался тихий и спокойный голос Захид Хана:

   – Ну, что, Марк, твой командир не верит в твои чрезвычайные способности!

   – Не верю, отец! Конечно, не верю в то, что в нашем мире может существовать такой человек, который одной силой воли может целое отделение солдат при полном вооружении перенести на немыслимо дальнее расстояние! Тогда всем войнам наступил бы конец, если бы такие люди на нашем бы свете существовали! Они бы попросту уничтожили всех поджигателей войн! И точка, тогда бы мы не гонялись друг за другом с винтовками в руках!

   – Одним словом, Полковник, ты не поверил Марку в том, что он усилием воли способен всех бойцов твоей диверсионной группы перенести к высотному аулу, где сейчас находится раненый капитан Тимаков?! Ну, что ж, Полковник, ты в полном праве верить или не верить, доверить или не доверять бойцам своей группы!

   – Извини, старик, но я ни слова не говорил о том, что не доверяю Марку! Я этому парню полностью и во всем доверяю, Захид Хан! И вообще ты, старик, не должен лезть во взаимоотношения командира с членами своей группы, это прерогатива...

   – Не спеши, не спеши, Полковник, обвинять меня в том, чего я даже не помышлял! Давай, мы с тобой поначалу разберемся с первым положением – можно или нельзя верить словам Марка! А уж затем, если в том возникнет дальнейшая необходимость, займемся и другими спорными вопросами! Итак, Полковник, ты не поверил словам Марка о том, что он способен усилием своей воли телепортировать вашу группу к месту развития дальнейших событий, в норный аул? Хочу только к этим словам добавить следующее, поэтому сейчас ты, Полковник, не готов своих парней отправить на верную гибель! Пожалуйста, господин полковник Кантемиров, дай частный ответ на этот вопрос!

   Полковник задумался, при этом он старался избегать взгляда моих глаз. По его поведению не трудно было догадаться о том, каким будет его ответ на только что заданный вопрос старика пуштуна, Захид Хана. Сам же Захид уже стоял рядом с нами, мне казалось, что он к чему-то прислушивался в этот момент. Время от времени он утвердительно кивал головой невидимому и неосязаемому собеседнику, на меня и Полковника он сейчас решительно не обращал внимания.

   Наконец-то, Полковник ожил, он так же тихо и, не смотря в мою сторону, произнес:

   – Да, это так, старик!

   Захид Хан, услышав ответ, никак не изменил своего поведения. Я бы попросту сказал бы, что старый пуштун ни огорчился, ни обрадовался словам Полковника.

   – Ну, что ж, полковник Геннадий Кантемиров, ты дал честный ответ на поставленный вопрос. С этого момента ни ты, ни твоя группа бойцов не будет принимать участия в следующем этапе работы по освобождению капитана Тимакова. Прошу сообщить в Москву о принятом тобой решении.

   Затем Захид повернулся ко мне и сказал:

   – Ну, что ж, малыш, теперь ты переходишь в мое распоряжение. Вместо группы полковника Кантемирова в аул мы телепортируем отделение нашего пуштунского спецназа. А о деталях операции мы переговорим в другом месте. Пошли, юный и начинающий маг, будущее лежит перед тобой!

3

   Передо мной в строю застыли двенадцать бойцов пуштунов, затянутых в темно-синие комбинезоны, в поясе перепоясанные широкими солдатскими ремнями с советскими звездами на бляхах. Парни были обуты в берцы с голенищами до голени, на плечах висела разгрузка с автоматными рожками и гранатами. А на головы были одеты шлемы, которые имели забрала хамелеоны, они темнели при ярком свете и светлели при слабом освещении, в таких шлемах было удобно работать при любом освещении. За плечами в специальных зажимах были закреплены автоматические штурмовые винтовки ХМ8 Кехлера & Коха. Одним словом, эти двенадцать парней пуштунского спецназа выглядели мощно и весьма экзотично. Особенно тогда, когда на их головах не было шлемов с тонированными забралами, во все стороны торчали их пуштунские бороды и усы, производя незабываемое впечатление.

   С этими лучшими образцами спецназа пуштун я общался только мыслеречью, да и встретился я с ними всего пару часов назад. Всех этих парней мне пришлось называть "парнями", так как я был не в силах запомнить хотя бы одно пуштунское имя. К тому же времени на это у меня попросту не было, а что касается фамилии, то она у них была одна – "Хан". Видимо, эти парни были в той или иной степени были родичами Захид Хана, которого они сами называли попросту "дед". Сейчас мы собрались на заднем дворе дома одного из родственников Захида Хана, через несколько минут отсюда телепортироваться на овечий выпас высотного горного аула.

   Когда, полковник Геннадий Кантемиров отказался поверить в мои магические способности, то своим единоличным решением он свернул операцию группы по освобождению капитана вертолетчика Владимира Тимакова. Свое решение Геннадий Кантемиров мотивировал реальной физической и технической невозможностью исполнения этой операции. С того времени прошло шесть часов, все это время я был предоставлен самому себе. Я лежал на кошме в помещении, отведенном для расположения группы полковника Кантемирова, наблюдая за тем, как собираются в дорогу бойцы группы, членом которой я только что перестал быть. Пару раз ко мне подходил Фельдфебель, чтобы поинтересоваться, почему я не собираю своих вещей, но на него самого я не обратил внимания, а на его вопрос я попросту не ответил. Мое сознание было заблокировано для любого допуска извне. Тяжело вздохнув, Фельдфебель забрал мой автомат и бросил его кому-то, приказав, упаковать это казенное имущество.

   Зря Полковник упрекал меня в том, что с Москвой я имею отдельный от группы канал связи. Такого канала у меня не было, поэтому я был лишен возможности связаться со своим непосредственным начальством, чтобы пояснить, как вдруг возникла такая ситуация, в рамках которой я неожиданно оказался вне группы ГРУ. Что сейчас неизвестно с кем продолжаю выполнение операции по освобождению капитана Тимакова. Эта ситуация меня серьезно беспокоила, так как я хорошо знал привычку некоторых советских людей, которые с тем, чтобы объяснить срыв или провал какой-либо операцию, всю вину за провал перекладывали на плечи невинных людей! Я не думал, что полковник Кантемиров из числа таких людей, но чем черт не шутит, когда речь идет о таком серьезном государственном деле!

   Захид Хан, как только завершился наш трехсторонний разговор, отправил меня отдохнуть перед началом операции в другой дом еще одного своего родственника. Но злая воля подняла меня на ноги, вскоре я, чуть ли не падая, перешагнул порог помещения, где группа Полковника начала собираться в обратную дорогу. Я лег на кошму и веками едва прикрыл глаза, чтобы, хотя бы взглядами, попрощаться со своим друзьями и товарищами. Когда я входил в это помещение, то мне показалось, что некоторые бойцы группы не в курсе всего произошедшего. Они добродушно улыбались мне и чем интересовались, обращаясь ко мне с вопросами. Но тут же последовал короткий мысленный импульс Фельдфебеля, разговоры и обращения бойцов ко мне мгновенно прекратились. Так я стал настоящим изгоем, предателем интересов советского народа.

   Я успел в своей памяти записать этот импульс Фельдфебеля!

   Сейчас на практике, на своей шкуре я убедился, что командование группы играло мной, как кошка с мышкой! Этот сигнал Фельдфебеля оказался зашифрованным, недоступным моему пониманию! Что в свою очередь означало, что ГРУ было неплохо осведомлено о моих способностях и возможностях! В этой связи эта серьезная организация предприняла кое-какие меры с тем, чтобы своих людей обезопасить от моего влияния. Я не стал заниматься дешифровкой этого импульса, а мысленным щупом сбил блокировку мозга Фельдфебеля. Начал шуровать в нем, пока Геннадий Кантемиров не появился в этом помещении. В памяти майора Семенова ничего серьезного не было, за исключением того, что именно он, майор Семенов, был спецкурьером по маршруту Кабул-Москва. Он получил и одному интересному лицу в Москве передал портфель с десятью миллионами долларов!

   Я еще раз прошелся вдоль строя пуштунского спецназа, разъясняя бойцам, чем мы сейчас займемся.

   – Парни, внимание! До телепортации осталась минута времени! Прошу вас собраться в круг, теснее прижаться друг к другу, как можно крепче, обнимая руками плечи своего товарища. Я должен располагаться в центре вашего круга. Когда отсчет будет заканчиваться, то вы плотно прикройте свои глаза, так как телепортация будет сопровождаться кратковременной вспышкой света. Мы откроем глаза, когда будем на овечьем выпасе горного аула. Вы сразу же переходите к запланированным действиям. А сейчас я начинаю пятисекундный отсчет времени, пять, ... четыре, ... три...

   Резкая вспышка света резанула по закрытым веками глазам. В тот момент мне очень хотелось освободить руки, чтобы ими прикрыть свои глаза. Силой воли я сдержал свой порыв, этого не сделал. Ведь, потеря контакта с товарищем во время прыжка весьма чревата тем, что может привести к потери адресной цели. Или группа во время прыжка, находясь вне пространства, потеряет несколько человек. Когда после вспышки я открыл глаза, то моя группа пуштунов находилась на овечьем выпасе. Рослый сержант пуштун, по-отечески, похлопал меня по плечу, показал большой палец, мол, ты парень неплохо поработал! Затем он повернулся к своим родичам, рявкнул на фарси какую-то команду, бойцы группы мгновенно растворились в опускающихся вечерних сумерках. Я же остался на этом выпасе в полном одиночестве!

   Возможно, мне это показалось, но в тишине вечернего неба явственно прослушивался какой-то звук. Вероятно, этот звук был гулом работающего двигателя британского вертолета.

   Видимо, британский вертолет, который летел за раненым капитаном Тимаковым, приближался к аулу. Я попытался поменять место, на котором оказался при выходе из прыжка телепортации, но сразу не смог оторвать свою ногу от земли. Ее удерживало что-то липкое и чрезвычайно вонючее! Только сейчас я осознал, что стою, утонув по колено в жидком овечьим навозе, что не могу и шага сделать, вырвать ногу из этой липкой, хлюпающей массы. По словам Захида Хана на начальном этапе операции, а именно при зачистки аула его родичами спецназовцами, я был свободен. Я должен бы ожидать сигнала от его спецназовцев о том, что аул зачищен, и только после этого сигнала должен был заняться поисках Володи.

   Одним словом, Захид Хан посоветовал мне особо не маячить на виду у всех на этом выпасе, а на нем найти для себя убежище, в котором и ожидать сигнала от сержанта Хана. Пока я вертел головой по сторонам в поисках хоть какого-либо убежища, над моей головой вдруг послышался резкий щелчок, словно кто-то закрыл дверь. Но, откуда здесь могла оказаться дверь, подумал я, продолжая крутить головой по сторонам. Только после пары секунд я все же сообразил, что это не дверь кто-то закрывал, а вражеский солдат стрелял по мне!

   К этому времени почти все полностью стемнело, кругом уже невозможно что-либо разглядеть простым человеческим взглядом. Звук вертолетного двигателя стал слышен более отчетливо, где-то в стороне на горами пару раз мигнула вертолетная фара. Тотчас на крыше одного из зданий аула вдруг появилась человеческая фигура с электрическим фонарем в руках. Последовало три проблеска зеленого цвета, затем небольшая пауза и снова три проблеска зеленого цвета. Получив подтверждение на то, что посадка в ауле безопасна, британский вертолет начал выходить на глиссаду посадки.

   В этот момент, словно спала пелена тишины, зависшая над аулом, со всех сторон вдруг послышались резкие щелчки, негромкие выкрики сражающихся пуштунов. Я все еще продолжал стоять посреди овечьего выпаса, наблюдал за тем, как вокруг меня воевали не люди, а тени. Они стреляли друг в друга из автоматов Калашникова, штурмовых винтовок ХМ8 Кехлера и Коха и другого огнестрельного оружия, кололи и резали друг друга десантными тесаками. Дело доходило до того, что некоторый бойцы настолько увлекались этой резней, что вражеским бойцам они своими тесаками попросту отхватывали головы. В этот момент кто-то подобрался ко мне сзади и кулаком довольно-таки больно ткнул меня в спину. Обернувшись, я увидел искаженное болью лицо пуштунского сержанта Хана:

   – Ты, кяфир, должен нам помочь! Нам удалось пробраться в дом, где должен был находиться раненый шурави. Мы уничтожили охрану этого дома, и только там мы выяснили, что в доме находятся два раненых шурави. Кто из них капитан Тимаков, мы так и не поняли! Мы уж совсем собрались обоих раненых перетаскивать к тебе на овечью площадку, где ты мог бы опознать нужного нам человека. Но в этот момент дом был снова окружен противником, с двумя же ранеными на руках мы уже не смогли прорвать вражеского окружения. Пришлось мне одному пойти на прорыв, так что, парень, поспеши, а то британский вертолет скоро сядет на этом выгоне. С британскими коммандос нам лучше не иметь дела, тогда даже с боем мы не сумеем покинуть этот аул. Поэтому сейчас ты должен использовать свой единственный шанс на спасение! Возможно, вдвоем мы сумеем снова прорваться в дом с ранеными шурави, чтобы уже всем вместе уйти в телепортацию.