Текст книги "Марк Ганеев - маг нашего времени. Трилогия (СИ)"

Автор книги: Валентин Егоров

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 95 страниц) [доступный отрывок для чтения: 34 страниц]

   Уже покидая сознания парней, я оставил им возможность по-своему блокировать любой доступ извне в свой головной мозг. Сделал все так, чтобы Роден и Мыслитель уже сами могли бы сознательно регулировать, – открывать или закрывать – доступ тому или иному постороннему лицу к своей памяти. Когда я завершил свою работу, то Роден и Мыслитель превратились в потенциальных телепатов, но они должны были тренироваться каждый божий день.

   Оба парня и сами почувствовали, что я завершил свою работу. Они открыли свои глаза, вытянулись передо мной по стойке "смирно", коротко, но дружно произнесли:

   – Благодарим вас, товарищ Майор, за проделанную работу!

   Фельдфебель, стоявший неподалеку, обратил внимание на не стандартное поведение своих бойцов, он несколько удивленно посмотрел на меня, а затем свой взгляд перевел на Родена и Мыслителя. Командир диверсионной группы, видимо, все же пропустил мимо своего внимания мою работу с сознаниями этих бойцов. Фельдфебель совсем уже собрался задать мне вопрос в этой связи.

   В этот момент в помещении неожиданно появился полковник Геннадий Кантемиров. Полковник, подобно порыву сильного ветра, ворвался в помещение, в одно мгновение он успел проделать одновременно очень много вещей. Поздороваться с бойцами, хлопнуть по плечу Фельдфебеля, пожать мне крепко руку, перекинуться парой словечек С Мыслителем, а затем удивленно посмотреть снова на меня.

   – Майор, что ты успел накопать в головах моих бойцов? Мыслитель заявил мне, что он стал более умным после того, как ты чем-то занимался у него в голове!

   Нетрудно было догадаться о том, что не только Фельдфебель, но и все бойцы группы обратили внимание на то, что я слишком долго возился с обоими радистами группы. Со стороны они не могли видеть, чем же конкретно я занимался?! Вот у этих людей в военной форме, которые привыкли никому ни в чем не доверять, возникли определенные подозрения?! Я с грустью подумал о том, как же эти бойцы будут реагировать, когда им придется иметь дело с настоящим предательством? Несколькими словами я разъяснил Полковнику проблему с телепатией, которая наблюдается практически у всех бойцов нашей группы. В своей речи я интонацией голоса выделил слово "наша", пытаясь показать, что и я являюсь членом этой группы. Причем, не менее любого бойца заинтересован в благополучном исходе выполнения нашего боевого задания. После секундного колебания я добавил, что эту проблему можно было бы преодолеть, сделав всех бойцов группы телепатами.

   – Нет проблем! – Тут же в ответ заявил Полковник. – Приступай к работе, Майор, но, если можешь, начни ее с меня!

   Я выбрал один из уголков помещения, куда удалился вместе Полковником. В том углу, в стороне от занимающихся своими делами бойцов, мне было более удобно работать с головным мозгом Полковника! Ему я уделил несколько больше времени, так как мне хотелось, чтобы он стал не простым телепатом, который умеет принимать и расшифровывать чужие мысли, передавать свои мысли на расстояния различной дальности. Командира нашей группы я посчитал необходимым научить более творчески работать с чужими мыслями, наделить более сильным телепатическим даром. По моему мнению, он должен был уметь определять, когда ему лгут или говорят правду, перехватывать невысказанные чужие мысли, обрабатывать, анализировать накопленную информацию другими индивидуумами, сканировать сознания людей и других разумных существ на дальнем расстоянии. Словом, когда Полковник покинул мой угол, то он в своей военной жизни сделал первый шаг к тому, чтобы несколько по иному, более самостоятельно воспринимать нашу советскую жизнь! Он стал несколько другим человеком, чем был до этого времени!

   В своем углу, продолжая работу с другими бойцами группы, я время от времени переводил свой взгляд на Полковника, наблюдая затем, как меняется его поведением! Некоторое время он не находил себе места, он долго сидел в дальнем углу от меня, внимательно рассматривая свои руки. Временами он поднимал голову, всматриваясь в лица бойцов соей группы, задавая им какие-то незначительные вопросы! Полковник, видимо, все-таки прочувствовал мой взгляд. Он поднялся на ноги, чтобы подойти ко мне, но уже по дороге раздумал. Он чему-то вдруг задумчиво улыбнулся, затем резко изменил направление своего движения, подошел к выходу, покинул наше помещение.

   В этот момент до меня дошла дружеская и доброжелательная волна, которую сформировал и направил мне сам Полковник за мгновение перед тем как нас покинуть, Мне даже показалось, что в тот момент, когда эту волну Полковник направлял в мой адрес, он почему-то утвердительно кивнул головой, прежде чем исчезнуть за дверью. Я сразу же догадался о том, что этим кивком Геннадий Кантемиров поблагодарил меня за проделанную работу. Ему, видимо, все же понравился тот человек, которым он стал, благодаря моим усилиям!

2

   Капитан Владимир Тимаков стал широко известным, как один из наиболее талантливых летчиков испытателей вертолетов в Советском Союзе. Причем, за какой бы вертолет он не брался, любое проект он в доводил до полного логического завершения. Его вертолеты или шли в серию, или же на них ставился твердый крест. Но опять-таки хочется сказать, что, как испытатель вертолетов, капитан Тимаков работал таким образом, что полных крестов или очень плохих вертолетных проектов в его работе практически не было. Было два или три вертолетных проекта, которые после серии испытаний, проведенных этим капитаном, признавались полностью бесперспективными. Может быть, из-за его качественной и вдумчивой работы капитана Тимакова с новыми проектами. Может быть, из-за малого количества крестов в его работе, конструкторские бюро советского государства, работавшие в этой области авиационного конструирования, часто обращались у капитану Тимакову с предложением, стать крестным отцом, разрабатываемым ими новыми вертолетными комплексами.

   После окончания Второй мировой войны два государства в мире, СССР и США, определяли основные направления и стандарты развития как гражданского, так и военного самолетостроения. Аналогичная картина наблюдалась и в области вертолетостроения! В начале 70-х годов американцы разработали и пустили в серию новый боевой вертолет, которые в американской армии стали называться "Апачами". Немногим позже СССР в ответ на эту американскую инициативу принялось за разработку советского вертолета, который должен был бы стать достойным ответом заокеанскому оппоненту. Этот новый советский вертолет должен был в основном заниматься уничтожением живой силы, бронетехники на поле боя.

   Победу в государственном конкурсе одержал проект бюро Камова, вертолет В-80, который позднее в войсках стал называться КА-50, "Черной Акулой". Но прежде, чем появиться в войсках, "Черная Акула" прошла много испытаний, как на земле на стендах, так и на полигонах в воздухе. Аэродинамическая симметрия и отсутствие перекрестных связей в каналах управления упрощали пилотирование этого вертолета. Машина имела значительно меньше ограничений по углам скольжения, угловым скоростям и ускорениям во всем диапазоне скоростей полета. Вследствие таких преимуществ "Черная Акула" получила возможность выполнения многих маневров, ранее недоступных вертолетам с одним несущим винтом. Среди этих преимуществ, разумеется, особо выделялся "плоский", "педальный" разворот с большими углами скольжения, что позволяло "Черной Акуле" едва ли не мгновенно осуществлять прицеливание, уничтожать противника своим бортовым оружием.

   Летчик испытатель Владимир Тимаков приступил к работе над этим проектом, чуть ли не одним из самых первых, хотя впоследствии к работе над этим проектом присоединились многие другие советские летчики испытатели. Но именно он, капитан Тимаков, поднял в воздух первый экземпляр В-80! Во многом благодаря его усилиям, на практике осуществлялись те цели, которые авиаконструкторы заложили в этот вертолет фронтовой поддержки.

   "Черная Акула" разрабатывалась и испытывалась в те времена, когда советская 40-я общевойсковая армия вела бои с моджахедами в горах и в долинах Афганистана!

   Естественно, что после успешно проведенных заводских испытаний в министерстве обороны СССР прозвучало немало голосов о необходимости проведения полевых испытаний "Черной Акулы" на полях боев и сражений в Афганистане. Вопрос долго не решался даже в высших инстанциях Советского Союза, пока в то время Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Владимирович Андропов не принял окончательного решения по этому вопросу. Он лично подписал соответствующее постановление Политбюро ЦК КПСС о направлении опытного образца вертолета В-80 в 40-ю армию с целью проведения полевых испытаний в Афганистан. Одновременно Первое главное управление КГБ СССР получило на выполнение специальное задание в этой связи.

   В начале 1983 года "Черная Акула" приняла участие в одном из болев с моджахедами. Этот вертолет вместе со своей командой базировался на территории авиабазы Баграм, расположенной примерно в шестидесяти километрах от Кабула. Его обслуживали два пилота, капитаны Тимаков и Кошелев, небольшая группа технических специалистов. Вскоре "Черная Акула" стала совершать регулярные боевые вылеты на поддержку пехоты или десантников 40-й армии. Уже в первых боях с душманами этот экспериментальный вертолет показал надежность своей конструкции, высокую эффективность своей бортовой аппаратуры и бортового вооружения!

   Бортовым оружием "Черной Акулы" стал великолепный противотанковый ракетный комплекс "Вихрь" с лазерным наведением, автоматическим сопровождением цели. И то, и другое гарантировало высокую точность использования бортового вооружения этого вертолета. Разумеется, афганские мятежники никогда не имели бронетанковых сил, боевые действия они в основном осуществляли мелкими боевыми группами от семи до тридцати человек в каждой. Такие маневренные группы были вооружены стрелковым оружием, винтовками, автоматами и пулеметами. Группы моджахедов внезапно появлялись то в одном, то в другом месте, наносили быстрый удар по автоколонне или по небольшому воинскому подразделению, чтобы тут же скрыться в горах. Моджахеды, будучи местными крестьянами, отлично знали окружающую местность, мастерски пользовались складками горной местности для организации засад, пулеметных и гранатометных гнезд в самых неожиданных местах на пути следования советских автоколонн.

   Принимая во внимание характер боевых действий в Афганистане, "Черная Акула" продемонстрировала свою исключительную способность вести разведку по обнаружению мелких групп и отрядов противника в гористой местности. Вертолет оказался способен вести длительное преследование вражеских маневрово-диверсионных групп. Бортовая аппаратура "Черной Акулы" могла на дальнем расстоянии выявить ту или иную вражескую засаду, устроенную моджахедами в самых неожиданных местах. Обнаружив вражескую засаду, экипаж вертолета мог ее уничтожить своим мощным бортовым оружием, или же вызвать наше десантное подразделение для последующего уничтожения этой засады. Неожиданно появляясь над тем или иным горным хребтом или перевалом, "Черная Акула" едва ли не с первого захода уничтожала вражеские диверсионные группы во время привалов, переходов или даже тогда, когда моджахеды уже легли в засаду.

   Управляемые ракеты "Вихрь" вертолета "Черная Акула" эффективно поражали тяжелое такое вооружение вражеских групп, как крупнокалиберные пулеметы, гранатометы. Эти ракеты также успешно применялись в боях, когда советским подразделениям приходилось штурмовать какой-либо горный аул. Противотанковая ракета этого комплекса оказалась способной разрушить, превратить в пыль глинобитные и каменные дома горных аулов. Во время боев противник обычно укрывался за каменными зданиями аулов, превращал их в долговременные укрепления, в них укрывались от огня советской пехоты вражеские пулеметчики и гранатометчики.

   Принимая во внимание уникальность "Черной Акулы", экспериментальный характер этого вертолета, на боевые задания "Черная акула" обычно вылетала в сопровождении связке с двумя другими боевыми вертолетами Ми-24, которые брали на себя функцию охраны этого экспериментального вертолета.

   Тем не менее, "Черная Акула" успешно воевала, ее появление над полем боя поднимало настроение у наших войск. В таких случаях наши десантники и армейцы часто поднимались и шли в атаки на противника, так как хорошо знали о том, что "Черная Акула" не позволит вражеским пулеметчикам и гранатометчикам вести по ним огонь. В штабы подразделений 40-й армии все чаще и чаще стали поступать заявки на использование "Черной Акулы" в той или иной боевой операции.

   Незаметно для себя, вскоре после прибытия в Афганистан капитаны вертолетчики Тимаков и Кошелев стали популярными и широко известными офицерами в кабульском гарнизоне. Их уважали и часто приглашали принять участие в том или ином мероприятии официального характера. С этими капитанами искали знакомства, старались подружиться, чтобы услышать рассказ о возможностях нового вертолета тли о том, какова тактика пилотов этого вертолета при решении той или иной частной задачи на поле боя

   После завершения официальной части такого мероприятия, встречи частенько переходили в простое застолье офицеров, во время которого шли задушевные разговоры о родине! Офицеры рассказывали друг другу о городах, в которых родились, выросли или служили, говорили о своей судьбе и военной доли! Покинув столы, офицеры брали гитар

у

, чтобы под ее аккомпанемент спеть хорошую песню о былом, о будущем, или о тяжкой солдатской доле.

   Было позднее время, заканчивалось одно из таких застольев, устроенных моторизованным полков, награжденным орденом Красного Знамени за уничтожение крупного моджахедовского отряда. Полковник Гусаров, командир этого полка, подошел к вертолетчику капитану Тимакову и, осторожно поддерживая его под локоток, отвел его в сторонку, поинтересовался:

   – Может быть, вы, Володя, оба, вместе с капитаном Кошелевым, все же у нас в полку заночуете? Тогда нам не придется волноваться и созваниваться с авиабазой Баграм глубоко ночью, чтобы получить подтверждение о вашем успешном возвращении на базу! А то вам придется ночью, да еще на машине без сопровождения ехать шестьдесят километров по пустому шоссе до авиабазы Баграм! Хотя бы дороги в этом проклятом Афганистане были бы хорошими?! А то и шоссе до Баграма состоит из одних только ухабов и рытвин, того и глядишь, завалишься и до утра придется ждать помощи. А у нас в лагере все тихо и спокойно, утром накормим вас хорошим завтраком.

   – Да, не волнуйся, ты так, Илья Александрович! Все будет в полном порядке! Мы с Игорем уже не раз этой дорогой домой поздно ночью возвращались! Никто еще нас не обстреливал, никто нам засады не устраивал! Думаю, что и в этот раз ничего с нами ничего не случится! Местные духи вряд ли о существовании нашей команды вообще чего-либо знают или слышали! Так что. давай, выпьем с тобой сейчас на посошок. А потом мы с Игорем будем собираться в дорогу!

   – Зря ты так плохо о духах думаешь, Володя? Они многое знают, да и скрывать свои знания здорово умеют! О том, как ты с Игорем воюешь на своем вертолете, земля слухом полнится! Где-то в глубине души своей я полагаю, что они о вас обоих хорошо наслышаны! Возможно, что-либо и готовят по вашему поводу. Так что, Володя, в нашей афганской жизни лучше перебдеть, быть заранее ко всему готовыми, а не ждать того, что кто-нибудь вас из-за угла обстреляет.

   – Да я вместе с Игорьком, как вертолетчик, мало, кому нужен! Таких, как нас с ним вертолетчиков, хоть пруд пруди, повсюду встретить можно! Вон сколько вертолетных полков в нашей армии имеется, считать – не сосчитать! Если духам, что-либо и нужно, то это наша "Черная Акула", это все-таки экспериментальный вертолет, его только в серию запускать собираются! Вот духи и будут за ним охотиться, но его-то на Баграме целый батальон десанта охраняет! Так что им еще повозиться придется, чтобы к вертолету подобраться.

   В тот вечер оба капитана Тимаков и Кошелев благополучно добрались до авиабазы Баграм. Уже на базе, прежде чем отправиться в постель, Игорь Кошелев сходил в штаб своего вертолетного полка. Оттуда он связался с полковником Гусаровым, еще раз поблагодарил того за проявленное гостеприимство и отличную встречу с товарищами по оружию. В ответ Илья Александрович поблагодарил Игоря за то, что он нашел время и ему перезвонил, так как теперь он может спокойно отправляться в койку.

   Через два дня один батальон моторизованных стрелков полка Гусарова попал в чрезвычайно сложное положение в одной из операций, проводимой в горах в ста километрах от Кабула. Для его поддержки были вызваны вертолеты!

   Но поддержать батальон прилетел только один вертолет "Черная Акула", так как другие машины ближайшего вертолетного полка, дислоцировавшегося на авиабазе Баграм, были задействованы на выполнение других боевых заданий. Впервые "Черная Акула" над полем боя работала в полном одиночестве, без охраны из вертолетов Ми-24. Пилот вертолета капитан Владимир Тимаков сумел противнику продемонстрировать, как следует одним вертолетом подавлять вражеские цели. В течение десяти минут боя этот пилот бортовым оружием своего вертолета подавил практически все моджахедовские пулеметные гнезда, заставил замолчать гранатометчиков. Батальон же полка Гусарова после того, как позиции противника были обработаны "Черной Акулой", практические без сопротивления со стороны противника, вернулся на свои исходные позиции.

   Выполнив задание, Владимир Тимаков вежливо связался с командиром полка Гусаровым, чтобы тому сообщить о том, что цели на земле подавлены, что он бой закончил. После короткого молчания, капитан Тимаков сообщил, что возвращаться на авиабазу Баграм.

   Поздно вечером этого же дня полковник Гусаров, случайно позвонивший в штаб вертолетного полка в Баграме, узнает о том, что "Черная Акула" Тимакова на базу сегодня так и не вернулась!

3

   Ил-76 взлетел с аэродрома Кубинка, набрал высоту в десять тысяч метров, взял курс на Ташкент. Пару раз к нам выходил первый пилот майор Любовцев, каждый раз он подолгу беседовал с Полковником, с любопытством поглядывая на остальных членов группы. Полковник оказался единственным из нас, кто не закрыл своего лица шапочкой. Мы же, все остальные члены группы, даже когда спали или дремали в авиационных креслах, не снимая шапочек, рассматривая мир вокруг нас через прорези для глаз.

   К этому следует добавить, что мы все были одеты в совершенно одинаковые комбинезоны, так что наша группа представляли собой весьма экзотический подбор личностей Экипаж военно-транспортного самолета с нами не разговаривал, не общался, обходил нас далеко стороной. Но по выражению лиц летунов можно было легко догадаться о том, что сейчас они прямо-таки умирают от любопытства, так им хотелось взглянуть на наши лица, чтобы узнать, кто же мы такие, чем занимаемся?!

   Эти чертовы шапочки мы натянули на головы в автобусе, но пока мы находились в его салоне, то наши лица все еще оставались открытыми. На подъездке к Кубинке нам сообщили о том, что наш груз уже прибыл на авиабазу и уже загружен в самолет Ил-76. Экипаж самолета прогрел его двигатели, так что он был готов в любую минуту пойти на взлет.

   Когда совсем стемнело, мы проехали КПП авиабазы, выехали на поле аэродрома минуты две куда-то ехали в полной темноте. Советское государство очень любило экономить на всем, что только можно. Но оно особенно экономило деньги трудового народа на электроэнергии, города страны плохо или совсем не освещались! Также плохо освещались и объекты военного значения. Пока на автобус куда-то катился, Полковник прошелся по центральному проходу автобуса, внимательно осматривая каждого бойца своей группы, а затем он негромким голосом приказал:

   – Прежде чем покинуть автобус, каждый боец обязан скрыть свое лицо от чужих глаз, прикрыв его полой шапочки, в которой имеются прорези для глаз! Паре, Лимон и Шар, когда автобус остановится, не дожидаясь дополнительного приказа, первыми покинуть автобус. Осмотритесь на месте, тут же по трапу поднимайтесь в самолет. Да, ребята, не забудьте, что с этого момента английский язык становится нашим родным языком. Забудьте о существовании русского языка!

   Произнеся последнюю фразу, Полковник многозначительно посмотрел в мою сторону. Ну, что ж его приказ ясен, я своим мысленным щупом тут же прошелся по сознанию своих товарищей по группе, чтобы в головах бойцов группы английский язык закрепить в качестве основного нашего языка для общения с остальным миром.

   Автобус все еще продолжал куда-то двигаться, но вот впереди в сплошной ночной темноте мы увидели слабый столбик света. В этом слабом свете угадывались очертания какого-то большого самолета. Видимо, это и был военно-транспортный самолет, выделенный Генштабом для перелета нашей группы! Транспортник стоял практически рядом с ВПП аэродрома, но на значительном удалении от основных зданий авиабазы Кубинка. Мы увидели, что самолет, как и полагается, охранялся взводом солдат внутренних войск, которые образовали вокруг него плотное кольцо оцепления.

   Сквозь тонированные стекла автобуса мы увидели, как обрадовались вованы, когда наш автобус подъехал прямо к трапу самолета и остановился. Наше появление эти только что окончившие школу парнишки с автоматами рассматривали, как обещание своего скорого возвращения в привычную и уютную для них цивилизацию солдатской казармы.

   Но у вованов мгновенно изменилось настроение, когда они увидели, что автобус покидают странные люди, у которых вообще не было лиц! Сильно напуганные появлением безголовых людей, которые один за других покидали автобус, направляясь к трапу самолета, эти вованы схватились за автоматы, чтобы нажать на курки, собираясь эту нечисть расстрелять в упор. Семнадцатилетние мальчишки первого года службы во внутренних войсках до ужаса, чуть ли не до потери сознания, испугались, увидев нас в этих черных шапочках! В темноте ночи они попросту не могли увидеть, что мы простые люди, но только с черными шапочками на головах, а полы с прорезями для глаз скрыли наши лица!

   Слава богу, что их лейтенант был не первого года службы!

   Он еще до того момента, когда его взвод встал караулить этот самолет, во избежание всякого рода недоразумений, у своих мальчишек в военной форме заранее отобрал магазины с патронами для автоматов! Только благодаря предусмотрительности лейтенанта, группа Полковник не была расстреляна на месте на авиабазе в Кубинке!

   Салон военно-транспортного самолета Ил-76 совершенно не походил на грузовой отсек. Когда мы вошли в этот салон, то сразу же обратили внимание на то, что по салону не гуляли дикие сквозняки, как это часто случалось на борту других типов военных транспортников. Воздух был кондиционированным с приятными запахами леса и полевых цветов! Пассажирский салон располагался сразу же за пилотской кабиной, в нем имелось сорок кресел для пассажиров Аэрофлота первого класса. В моей голове тут появились странные мысли о том, что мы ошиблись и поднялись на борт не того военного транспортника. Я тут же использовал возможностью быстрой проверки, куда мы все-таки летим, а также, полетим ли мы этим самолетов, или нам следует поискать, пока еще не взлетели, другой транспортник?! Вскоре из сознаний шести членов экипажа этого самолета пришло шесть полновесных подтверждение, что это наш самолет!

   Я независимой походкой, что-то насвистывая подошел к одному из кресел, рукой потрогал его упругость. Не понравилась, перешел к другому креслу и проделал те же тычки рукой... Пятое кресло мне понравилось, я задом плюхнулся в него. Но шапочку с дырками для глаз с головы не снял, подумал, что в шапочке будет интереснее и теплее спать. Обернулся через плечо и одурел, двенадцать охламонов во главе с полковником после того, как они руками опробовали мягкость сиденья кресла, переходили от одного кресла к другому.

   Вскоре двенадцать советских диверсантов расселись по креслам, многие из них уже дремали, подобно мне!

   В этот момент Ил-76, взревев своими двигателями, тронулся с места, начал рулить по ВПП, чтобы сразу же пойти в разбег и на взлет. Через некоторое время по завыванию двигателей самолета я догадался о том, что наш Ил-76, наконец-то, оторвался от земли и набирает высоту. Когда самолет занял положенный эшелон высоты, то открылась дверца кабины пилотов, в первый раз на ее пороге показался какой-то пилот в полном летном обмундировании и с одной звездочкой майора на погонах. Этот парень застыл в проеме двери, с удивлением разглядывая двенадцать оглоедов, чьи лица были полностью скрыты под темно-синей материей. Некоторое время он постоял, покачиваясь с каблука ботинок на мысок, а затем глубокомысленно произнес:

   – Нам говорили, что мы будем выполнять особо секретное задание! Я даже расписывался в том, что до конца жизни буду молчать обо всем, что увижу на борту своего же самолета! Но никто нам ни слова не сказал о том, что мы встретимся с двенадцатью рылами оглоедов, которые на нормального человека не похожи?! А с кем вы мне прикажите изменения в маршруте, которые могут возникнуть, согласовывать?

   В ответ на такое мужественное заявление майора, Полковник поднялся на ноги, подошел к летчику и сдернул с головы шапочку, чтобы перед летуном предстать в своей первородной красоте. Подойдя к летчику, он ласково потрепал его за плечо и произнес:

   – Не плачь, майор! Перед напором нашей армии никто и ничто не устоит! В мире нет безвыходных ситуаций, а мы созданы для того, чтобы эти проблемы решать! Говори, майор, о своей проблеме! Мы ее сей же момент решим!

   В его русской речи отчетливо прозвучал легкий налет иностранного акцента, который тут же придал всему облику нашего Полковника флер таинственности и секретности. Летун еще раз внимательно посмотрел на нас, затем он привычно вытянулся перед нашим командиром и, приложив правую руку к брови, отрапортовал:

   – Позвольте представиться, майор Алексей Любовцев, первый пилот военно-транспортного самолета. И одновременно как бы неофициально офицер по связи с вашей командой на время перелета Москва – Ташкент. Из шести человек нашего экипажа командование полка почему-то только мне разрешило с вами контактировать.

   Майор Любовцев сделал короткую паузу, видимо, ожидая, когда ему в ответ представится и сам Полковник. Я же в этот момент, раскинувшись в комфортабельном кресле, в половину уха с интересом прислушивался к тому, о чем сейчас общались командир и этот настырный летун. Меня заинтересовало, каким образом Полковник выкрутится из столь неудобного положения, в котором вдруг оказался по своей же собственной вине.

   Ведь, Полковник только что нарушил приказ о том, согласно которому мы, как члены засекреченной разведгруппы, не имели права вступать в прямые контакты, разговоры с членами экипажа военно-транспортного самолета Ил-76. Общий приказ на задание был краток и понятен! Мы понимали, что для его успешного выполнения требовалось, чтобы о нас знали, как можно меньше! Нам предстояла серьезная работа в полном отрыве от своих людей, а на той стороне было бы лучше, чтобы о нас даже не знали бы, в какой стране мы родились. Поэтому нам следовало бы, как только было можно, уберечься от ненужных сейчас контактов и личных знакомств. Тем более, что одно задание должно было перетечь в другое, а они не были даже взаимно связаны!

   – Слушай, Алексей! – Полковник по-дружески обратился к летуну, – Ну, нет у меня для тебя отдельного имени! И ничего с этим я поделать не могу! Давай, будем так без моего имени друг с другом общаться! Называй меня попросту Полковник!

   К слову сказать, майор Любовцев оказался весьма общительным человеком. Он раз десять в течение четырех часов нашего полета до Ташкента подходил к Полковнику и беседовал с ним на разные темы. Не знаю, как командир реагировал на эти разговоры, но мне они мешали дремать. Поэтому пару раз попытался выяснить, что же именно творилось в голове у этого советского летуна. Мой мысленный щуп скользнул по сознанию Алексея Любовцева и завис, так и не почерпнув полезной информации! Сознание этого человека оказалось недостижимым, не блокированным, а попросту недостижимым для моего мысленного щупа. Тогда я не обратил на это внимания! Ведь, человеческая природа весьма неприхотлива, в нашем мире часто встречаются личности с психическими аномалиями. Человек, сошедший с ума, часто оказывается непризнанным гением, только он попросту живет в мире, который существует только для него одного, а другим людям этот мир непонятен, неизвестен.

   Разумеется, майор Алексей Любовцев был нормальным человеком. У него были абсолютно нормальные психические параметры! Но его головной мозг работал таким образом, что не допускал проникновения чужих сознаний в свои основные сектора. Тогда я не придал этому значению, посчитав, что в нашем мире можно встретить и таких людей.

   После чего я уснул в своем кресле и не просыпался уже до самого Ташкента. Меня разбудил Полковник, когда наш самолет совершал вираж ха виражем, теряя высоту и заходя на посадку! Никто из нашей группы, даже сам Полковник, не знал того, что же мы должны делать дальше, после того, как наш транспортник произведет посадку в Ташкенте?! Эта информация была доверена одному только мне, но и она всплыла из моей памяти, когда я убедился в том, что мы идем на посадку именно в этом городе, в Ташкенте. В аэропорту Ташкента нас ожидал другой самолет Дуглас С-47 Скайтрейн военно-транспортной авиации США. Мы должны были своими силами перегрузить груз своей группы и личный багаж, чтобы затем вылететь в Пешавар, Пакистана. С этого момента мы переставали быть русскими спецназовцами, окончательно забывали русский язык, превращались в американских спецназовцев "Дельта Форсе", прибывающих в Пакистан для выполнения специального правительственного задания.

   На долю секунды я уединился с Полковником, всю эту информацию перелил в его сознание. В принципе, Полковник был в той или иной степени проинформирован о том, чем же мы будем заниматься за пределами Советского Союза. Но он, как и я, не знал всех деталей, наши командиры в Москве выдавали нам информацию именно такими обрывками, причем Полковник часть этой информации дополучал по линии ГРУ, а я по линии КГБ, от личной канцелярии председателя, хотя считалось, что вся операция будет проходить в рамках одного только ГРУ. Получив информацию, Полковник пару секунд раздумывал над ней, а затем утвердительно кивнул мне головой, это означало, что я должен сейчас начать поиски американцев, а он займется разгрузкой Ил-76. В его сознании промелькнули яркие образы сожаления, он надеялся, что до конечной цели мы доберемся этим самолетом, а дальше отправимся на бронемашинах. Я даже знал о том, что перед нашим вылетом из Москвы полковник разговаривал с полковником Гусаровым и выпрашивал у него нужные нам бронемашины. Но, как видите, судьба в форме генералов ГРУ и КГБ рассудила несколько по-другому!