Текст книги "Шахматист"

Автор книги: Вальдемар Лысяк

Жанр:

Исторические приключения

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 21 страниц)

Назад к карточке книги

5. Цепь смертей

Нам не известны все звенья цепи смертей, растянутой Кэстлри в результате фиаско операции «Шахматист».

Поочередно убирались люди, которые хоть что-нибудь знали относительно операции; исчезали подлинные документы, появлялись фальшивые, поочередно исчезли Боннет де Мартанже, Степлтон, миссис и мисс Джибсон, Гимель, Робертзон и другие, имена которых мы не знаем.

После исчезновения Батхерста ситуация сделалась настолько напряженной, что даже самые наивные поняли, что им угрожает. «Жан-Барт» сбежал в Швецию. Только не все сумели сбежать или хоть как-то защититься. В 1810 году умер Баринг. В том же году Эстер Питт-Стенхоп наконец-то послушалась совета Бенджамена и сбежала «на край света», в Сирию, где до конца жизни осела в укрепленном, охраняемом днем и ночью замке на горе Шкиф (Дахр-Джун в горах Ливана). В 1812 году, в течение двух месяцев в Лондоне были убиты Персеваль и д'Антрагю. Эти смерти, каждая по отдельности, вызвали колоссальную сенсацию.

11 мая 1812 года премьер британского правительства Спенсер Персеваль, входя в Палату Общин, был убит на месте выстрелом из пистолета неким Беллингхемом, бывшим чиновником департамента финансов. Убийцу схватили, судили и казнили, но так никогда и не выяснили, зачем он совершил это преступление. Сам Беллингхем в качестве причины указал ненависть к премьеру, на которого он возлагал вину за собственные несчастья. Скорее всего, он был психически неуравновешенной личностью, следовательно – идеальным потенциальным убийцей, которого следовало лишь умело направить. Это единственное, до тех пор, убийство первого министра Альбиона было признано современниками и потомками «абсолютно бессмысленным» [347]347
Цитата из великолепного научного труда доктора Франклина Л. Форда из Гарвардского Университета Европа 1780–1830, Лондон, 1970.

[Закрыть]. Но если знать про операцию «Шахматист», с подобным мнением вряд ли можно согласиться. Данное убийство было очень даже осмысленным и не последним звеном цепи смертей.

Устранение Персеваля, вне всяких сомнений, аранжировал д'Антрагю [348]348
Нетрудно догадаться, что д'Антрагю был щупальцем Кэстлри на территории Англии, в то время как ту же роль на Континенте играл де Тилли.

[Закрыть]. До сих пор я не успел представить этого человека.

Людовик Эммануэль де Лоне, граф д'Антрагю, появился на свет в 1753 году в качестве урожденного интригана и шпиона. В эпоху Революции и Империи он прославился бесчисленным количеством афер, в которых принял участие, неустанно работая на несколько разведок. В Лондоне, как нам известно, он осел в 1806 году и прожил шесть лет, получая деньги от Каннинга, Кэстлри, русских и австрийцев, то есть – справа и слева, от кого только было возможно. Тайны операции «Chess-Player» он не раскрыл, поскольку прекрасно понимал, чем это грозит. Тем не менее, не спасся, поскольку от судьбы не уйдешь.

В одной из лучших биографий д'Антрагю мы читаем, как во время путешествия графа по Египту в 1779 году какой-то восточный гадальщик предсказал ему: «Будешь опозорен на этом свете, твои женщины будут тебе неверны, а твои незаконные ублюдки убьют тебя» [349]349
Леонс Пинго, Секретный агент Революции и Империи – граф д'Антрагю, Париж, 1894.

[Закрыть]. Версия этого же пророчества, но данная герцогом де Кастрие, звучит короче: «На этом свете ты будешь опозорен и тебя убьют» [350]350
Де Кастрие, Будничная жизнь эмиграции, Париж, 1966.

[Закрыть].

22 июня 1812 года семейство д'Антрагю выезжало из своего пригородного имения Бернз Террас в Лондон. Жена уже сидела в кабриолете, граф спускался по лестнице, чтобы присоединиться к ней. В этот момент принятый три месяца назад, и уволенный накануне самим д'Антрагю слуга, итальянец по имени Лоренцо выстрелил бывшему хозяину в голову с расстояния в несколько шагов, и промахнулся – пуля только зацепила волосы. Воспользовавшись шоком графа, Лоренцо забежал в свою комнату, взял там стилет и вонзил его в сердце жертвы. Но д'Антрагю не умер на месте. Он еще сумел добраться до своего кабинета, чтобы уничтожить какие-то бумаги, после чего свалился на кровать и через двадцать минут скончался.

И снова, как и в случае с Персевалем, сначала была выдвинута версия: убийство, совершенное безумцем из чувства мести. Но только на сей раз в нее никто не поверил, поскольку никто не желал выглядеть смешным. Лоренцо нашли с простреленной головой и лежащим рядом пистолетом, поэтому его признали самоубийцей, вот только никто собственно самоубийства не видел. А как всем известно, выстрел в голову не всегда производится владельцем этой головы. Бывает так, что стреляет и кто-то другой.

В историографии известно несколько правдоподобных версий смерти д'Антрагю: месть какой-то из обманутых им разведок (английской, австрийской, русской или французской); акция роялистских эмигрантов по приказу Людовика XVIII, которого компрометировали давние связи с д'Антрагю; месть какой-то секретной, возможно, и масонской, организации, членом которой состоял граф [351]351
В Мемуарахбарона де Дама можно прочесть: «Я уверен, что у графа имелись контакты с подпольными организациями, и что именно они направили преступление».

[Закрыть]и т. д.

Для меня же существует только один вопрос: Батхерст, действующий из мести, или Кэстлри, ликвидирующий слишком уж много знающее орудие?

Первая версия возможна (Лоренцо был дезертиром французской армии в Испании!), но мне она кажется маловероятной. Думаю, что убийство организовал Кэстлри, который, вне всяких сомнений, опасался «лояльности» графа, а более всего, того, что д'Антрагю оставит какой-то след операции «Шахматист» в своих бумагах. Раскрытие этого секрета могло раз и навсегда сломать для Кэстлри политическую карьеру. Несколько раз «воры» проникали в дом д'Антрагю (как сообщает Пинго, первый раз – уже в июле 1807 года), разыскивая какие-то документы. Кто-то даже устроил пожар в его кабинете и только по случайности его приятель, журналист Пелтье, спас находившиеся там бумаги. Это все, что можно сказать про д'Антрагю.

«Жан-Барт», тот самый «опаснейший авантюрист Европы», имя которого нам даже не известно, тоже не избежал судьбы. Бернадотт вышвырнул его из Швеции за заговорщическую деятельность. Судно, на котором беглец пересекал Зунд, было захвачено английским фрегатом. «Жан-Барту» удалось вывернуться или же его освободили, когда он доказал, что является агентом роялистов. Но самого факта, что его опознали, хватило, чтобы преследователи уже не теряли его. Последний раз его видели в штабе некого шведского генерала в Померании в 1813 году, после чего его след пропал навсегда. Либо его убили палачи Кэстлри, либо же он совершил «самореинкарнацию» в стиле Батхерста. Мне по данному вопросу больше ничего не известно, но я бы не удивился, если бы мне кто-нибудь сказал, что «Жан-Барт» и Батхерст связались друг с другом (возможно, при посредничестве Шульмайстера), и что первый получил от второго урок того, как исчезнуть бесследно (не считая соответствующего письма в штанах).

Де Тилли [352]352
Александр де Тилли (de Tilly), один из самых циничных и аморальных авантюристов эпохи, страстных бабник (из-за него несколько женщин покончили самоубийством), шантажист, автор пьес, которые ставились в «Комеди Франсез», и роялистский агент. Неоднократно проводил деловые операции в Гамбурге.

[Закрыть], после жизни, наполненной различными темными делами, 23 декабря 1816 года покончил с собой в Брюсселе, когда было доказано его нечистоплотное поведение. Вот здесь я уже склонен видеть руку Батхерста, который обещал Диасу, что будет мстить именно таким образом – вынуждая к самоубийству.

Предпоследняя смерть, являющаяся последствием операции «Шахматист», это убийство «Калифа». Связанный с Батхерстом и Диасом Бадиа Кастильо и Лейблих должен был знать, что ему угрожает, и потому, среди всего прочего, настойчиво старался получить миссию за пределами Европы. В 1817 году он получил такую от бурбонского правительства и выехал в Аравию. В августе 1818 года, по пути в Мекку, он тяжело заболел. Бадиа умер в ночь с 30 на 31 августа в Келаат эль Белка в сирийской пустыне. Перед смертью он сжег имевшиеся у него бумаги и заявил слугам, что его отравили. Из его письма (с датой 23 августа 1818 г.) французскому консулу Регно следует, что непосредственным отравителем был «здоровенный испанский монах», приятель «мегеры», то есть жены врача Шабосо, который лечил Лейблиха. Леди Стенхоп, с которой он находился в контакте (явно с помощью Батхерста), была уверена, что его отравили англичане, и пыталась это доказать, [353]353
Для нее это был уже не первый случай. В 1816 году английский майор Миссе убил в Ливане руками асассинов ее друга, лучшего наполеоновского шпиона на Востоке, полковника Бутена.

[Закрыть]но безрезультатно. Все дело интересовало ее еще и потому, что ей самой грозила смерть от тех же рук – ведь это она придумала идею похитить Наполеона.

На ум приходит еще один вопрос: почему же из всей этой гекатомбы в живых остался третий организатор операции «Chess-Player», Генрих Батхерст, в 1812–1827 годах министр по вопросам поселений, а до 1830 года – председатель Тайного совета, умерший только в 1834 году? Кэстлри, убив Персеваля, доказал, что не щадит никого. Ответ здесь может быть лишь один: после смерти Персеваля Генрих Батхерст понял, что ему грозит, и при первом же случае сказал своему компаньону приблизительно следующее:

– Дорогой мой Роберт, если бы со мной что-то произошло, ну знаешь, несчастный случай, неожиданная болезнь, пистолет безумца или банальная инфлюэнца, то через двадцать четыре часа после моей смерти описание нашего грандиозного политического заговора и операции, проведенной совершенно незаконно, за спиной правительства Его Королевского Величества, попадет туда-то и туда-то, дополненное различными мелочами, касающимися… Твое здоровье, Роберт!

По-другому я этого объяснить не могу, разве что Кэстлри попросту не успел ликвидировать коллегу по кабинету, поскольку в 1822 году его настигла месть младшего Батхерста.

И была это месть воистину потрясающая, обладающая признаками вендетты, характерной для Средиземноморья, в том числе – для Сардинии, то есть, тех мест, откуда была родом любовница Бенджамена. Выстрелить в человека или отравить его легко, но то, что сделал Бенджамен Батхерст, было шедевром жесточайшей мести. Шедевром, подготовка которого должна была потребовать множество времени и усилий, но финал которой был настолько сатанинским и невероятным, что, если бы я не сослался на официальные британские публикации, читатель мне бы не поверил.

6. Вендетта

Приготовить и реализовать свою месть сам Батхерст не мог. Для этого она была слишком сложной. В его распоряжении был Диас, возможно, «Жан-Барт» и Колхаун Грант, весьма вероятно, что Уилсон [354]354
Весьма красноречивым является факт, что за год до своей смерти Кэстлри выбросил Уилсона из армии (1821 год), не дав ему возможности подать апелляцию или же оправдаться. Среди всего прочего, это было вызвано и бонапартистскими симпатиями Уилсона, который в ходе наполеоновских войн был заклятым врагом императора и вечно поливал его грязью, но когда увидел, какой канальей (Священным Союзом) заменили Бонапарта в Европе, сменил фронт и начал принимать участие в самых ярых бонапартистских заговорах.

[Закрыть]. Я бы не исключал и помощи Шульмайстера, хотя все это только спекуляции. И, как часто бывает в такого рода делах, сложнее всего было придумать идею, которая в каждом из видов искусств, от литературы до власти, является самым главным. Батхерст долго размышлял и искал случая, целых шестнадцать лет! В течение этого времени Роберт Стюарт, второй маркиз Лондондерри, увековечивал свое место в истории в качестве великого лорда Кэстлри.

Вскоре после операции «Шахматист», в 1807, тори вернулись к власти. Кэстлри получил в правительстве герцога Портланда портфель военного министра и министра колоний. В 1809 году, после поединка с Каннингом, он вышел в отставку, чтобы вернуться в 1812 году и занять в кабинете графа Ливерпуля пост министра иностранных дел. Одновременно он выполнял функции главы своей партии и завоевывал все большее влияние, став главным двигателем всей британской политики. Эрве так характеризовал этого человека в своем труде, посвященном Ирландии: «Он был предусмотрительный, осторожный, стойкий, но ему не хватало возвышенных взглядов и достойных чувств» [355]355
Эдуард Эрве, Ирландия с конца восемнадцатого века до новейших времен, Варшава, 1886.

[Закрыть]. Правильно, об этом нам уже известно.

Кэстлри ненавидел Наполеона (о чем мы тоже знаем) и сделал все, чтобы его окончательно уничтожить. В значительной степени именно по его инициативе Бонапарт был обречен на ссылку и пожизненное заключение на острове Святой Елены. Там имело место странное событие, которое сейчас может представлять интерес для оккультистов и парапсихологов всех мастей. Перед самой своей кончиной в 1821 году Наполеон сообщил английскому врачу, доктору Арнотту, будто ему известно, что вскоре он будет отомщен, то есть, его палач, лорд Кэстлри, вскоре погибнет нехорошей смертью. Через несколько месяцев эти слова стали реальностью. Военный медик, генерал и историк, Б. Брайс, посчитал эти слова одним из доказательств ясновидения Наполеона [356]356
Р. Брайс, Тайна Наполеона, Париж, 1936.

[Закрыть]. Для меня же это, скорее, одно из доказательств гипотезы, что Уилсон контактировал со Святой Еленой, принимая участие в заговоре, цель которого состояла в освобождении императора. Скорее всего, это он с Батхерстом, посредством некой английской семьи, выслали на остров план побега, спрятанный в пустотелых шахматных фигурках. И через этот канал, Наполеон мог что-то узнать о грядущей судьбе Кэстлри.

На Венском Конгрессе Кэстлри оказался врагом малых стран и либеральных идей, он был одним из создателей Священного Союза, и в конце концов – как я уже говорил – посадил императора в грязную, населенную крысами клетку на затерянном в океане островке, не обращая внимания на критику даже в собственной стране. Там его тоже ненавидели: за кровавое подавление ирландского восстания (это – ирландцы!), за бойню в Питерлоо [357]357
Кровавый разгон войсками и полицией 80-тысячного митинга на Питерсфильде, вблизи Манчестера, в августе 1819 года. В демократической прессе это было названо «битвой под Питерлоо» по аналогии со сражением при Ватерлоо.

[Закрыть], за так называемые «Сикс-акты», вводившие слишком суровые наказания для низших классов. Так что не удивительно, что когда Кэстлри покончил с собой, в одном из лондонских соборов от радости начали бить в колокола и виновных в этой демонстрации суд присяжных после оправдал.

Эрве так описал смерть Кэстлри:

«В начале августа, через несколько дней после завершения парламентских заседаний, в лондонских кругах разошлась трагическая весть: Кэстлри в приступе горячки перерезал себе горло, хотя семья [358]358
С 1794 г. он был женат на леди Эмили, дочери 2-го графа Бекингема. Детей у них не было и титул, после смерти Кэстлри, наследовал его младший брат Чарльз, к тому времени – 1-ый барон Стюарт, сделавший военную карьеру во время наполеоновских войн.

[Закрыть] , врач и приятели, тщательно следившие за этим, убирали от него огнестрельное оружие, ножи и бритвы. К несчастью, кто-то забыл на столе перочинный нож, и всего нескольких минут одиночества хватило для того, чтобы с жизнью распрощался счастливейший из государственных мужей Британии, всемогущий министр, который на Венском Конгрессе стоял наравне с самим царем России».

И такую версию можно найти во всех энциклопедиях, исторических работах или школьных учебниках: господин министр иностранных дел как раз должен был отправиться на конгресс в Верону, как вдруг, в приступе безумия, покончил с собой. Я мог бы процитировать любое из множества подобных сообщений, но не случайно выбрал книгу Эрве, поскольку в ней речь идет об Ирландии. Дело в том, что месть Батхерста, к которой мы сейчас перейдем, одновременно была местью рока за Ирландию. Это проявилось в орудии самоубийства, на выбор которого Батхерст ни в какой степени не мог повлиять. Так вот: Кэстлри был ирландцем, он предал свою отчизну и отобрал у нее независимость, о чем я писал в главе I. Вождем утопленного в море крови ирландского восстания 1798 года был Тиболд Тон. Когда его схватили, в тюрьме он попросил милости: расстрелять его, а не повесить. Когда ему в этом отказали, он со стоическим спокойствием перерезал себе горло перочинным ножом. Некоторые утверждают, что История не может быть язвительной. Может, еще как может, особенно тогда, когда повторяется.

Но вернемся к Батхерсту и к истинной причине смерти Кэстлри. Долгое время она была известно только лишь специалистам, его биографам и т. д., а толпе представляли специально подготовленную жвачку, типа французского «Гвардия умирает, но не сдается!» вместо «Дерьмо!». Но времена меняются, и в 1973 году одна из английских газет выложила правду на стол. Прежде чем ее процитировать, попытаемся воспроизвести последовательность действий Батхерста.

Наверняка идея пришла ему (или кому-то из его людей) в голову, когда он вспомнил сладкую госпожу Джибсон и прелестное гнездышко между Хай Холборн и Оксфорд Стрит. Потом месяцы, а то и годы наблюдений, которые позволили убедиться, что неформальный лидер правительства чрезмерно слаб к дамочкам – будем деликатными – не самого достойного поведения, включая и уличных. В эпоху Регентства (1811–1820) Кэстлри был постоянным посетителем привлекательной брюнетки Гарриетт Уилсон [359]359
Родилась в 1789 году, швейцарка по происхождению. Осела в Лондоне и вела собственное дело с помощью трех сестер. Оставила скандальные мемуары, бестселлер, многочисленные издания которого, били рекорды читательского интереса. С генералом Робертом Уилсоном не имела ничего общего (просто однофамилица).

[Закрыть]. Эта, так называемая «горизонтальная дама» была хозяйкой и первой звездой самого эксклюзивного в Лондоне публичного дома, который в тайне посещала вся правительственная и парламентарская элита Великобритании, в том числе, и герцог Веллингтон. Но этого ему было мало. Теперь я процитирую «Обсервер» за 27 мая 1973 года:

«Гарриетт Уилсон не была единственной «call-girl» – «девицей по вызову», пользовавшейся благосклонностью министра иностранных дел. По вечерам, возвращаясь из Палаты Общин, Кэстлри по дороге собирал проституток, которых приглашал в дом на площади Сент-Джеймс».

И как раз этим решил воспользоваться Батхерст. Но дело было простым лишь на первый взгляд. Он должен был укомплектовать «банду подлых шантажистов», разучить с ними роли, поиграть в гримера (в этом, как мы знаем, навыки у него имелись), найти соответствующее место, подобрать время и т. д. А потом… Передаю слово газете, которая так описала конец Кэстлри:

«К несчастью, его слабости не ушли от внимания банды шантажистов, которая расставила на него ловушку, накрыв его с неким типом, которого Кэстлри принял за женщину, но который оказался мужчиной, переодетым в женское платье. Шантажисты пригрозили министру тем, что все раскроют, и обвинением в педерастии, которая тогда каралась смертью. Интрига была самая грязная, поскольку Кэстлри ну никак не был гомосексуалистом Все закончилось трагически, министр поддался шантажу, а поскольку не мог вынести такой ситуации, выехал в свое деревенское имение в Кент и там перерезал себе горло».

Если отбросить мотив мести, представленная выше реляция поражает отсутствием логики. Все прекрасно понимают, что шантажисты всегда имеют то общее, что если уже и организовывают «грязную» и гнусную интригу, то лишь затем, чтобы заработать, и ничего более. Кэстлри прекрасно знал об этом, то есть, он знал, что обычным шантажистам мог бы заткнуть рот деньгами и продолжать свою карьеру дальше. Тогда почему же он испугался и психически сломался? Ведь это был человек жесткий, неуступчивый «fighter», как в политических, так и личных вопросах – кровавый поединок на пистолетах с Каннингом является достаточным доказательством. Кроме того, он был могуществен как царь России, и обычные шантажисты были бы просто безумцами, если не понимали того, что переходить дорогу такому человеку, это все равно, что бросаться с палкой на тигра. Но дело выглядит совершенно иначе, если это были не обыкновенные шантажисты, но такие, которые вместо альтернативы: донос или деньги, предоставили ему совершенно другое: донос или смерть! Кто мог поставить его перед подобным выбором? Только лишь мститель или желающий убрать его навсегда политический противник. А кто из политических противников был бы таким идиотом, чтобы рискнуть организовать подобную аферу? Если бы суть дела стала известна публике, что вовсе не сложно, он сам должен был бы покончить с собой. Остается только мститель.

Теперь мы выяснили почти все. Остается лишь объяснение последней в этом деле издевки истории. Кэстлри, самый рьяный враг Наполеона, больше всего сделал, чтобы победившая коалиция так подло обошлась с «Богом войны». Так вот, вся штука заключается в том, что именно Наполеон в качестве первого законодателя в истории в 1810 году отменил уголовное наказание за педерастию, утверждая, что подобной аномалией должны заниматься медицина и психология, но не право. В Англии же смертная кара за гомосексуализм была отменена лишь в 1861 году, поэтому в 1822 году ею можно было министра с успехом шантажировать.

Окончание

Первое прочтение МемориалаБенджамена Батхерста не было для меня каким-либо удовольствием, поскольку мне пришлось переписывать текст в ужасном темпе, чуть ли не «вслепую», без перевода. Удовольствие пришло, когда я начал его литературно обрабатывать. Со своим «Шахматистом» я прошел длинный путь от Лондона до Шамотул, проплыл на «Чайке» и проехал на цирковой повозке Миреля, влюблялся в Джулию и спал у костра рядом с Томом, Сием, Юзефом, Брайаном Хейтером, Руфусом Брауном, Ригби и братьями Диасами. Я больше был там, с ними, чем за своим столом с копией Мемориала.

Раз уж мы вернулись к Мемориалу, стоит задуматься над тем, почему он находится в руках испанца. Первая догадка ведет к Мануэлю Диасу и быть может, в этом и заключается объяснение. Вполне возможно, что так случилось из-за Уилсона, который в свои последние годы был губернатором Гибралтара (с 1842 года)? Множество тропок операций «Шахматист», начавшихся после покушения, пересеклось на территории Испании («Калиф», Колхаун Грант, Бардахи-Азара и т. д.). Техада дал мне уклончивый ответ. Впрочем, он даже не существенен.

Гораздо больше я бы отдал за ответ на вопрос: какой была дальнейшая (после 1809 года) судьба Бенджамена Батхерста? Где он жил, с кем жил и когда умер? Возможно, после прочтения этой книги отзовется кто-то, кто знает об этом хоть что-нибудь. Я буду весьма благодарен.

Хотелось бы закончить поэффектнее. И я не могу это сделать лучше, чем словами Гамлета, которого Бенджамен так полюбил: