Текст книги "Через бурные волны (ЛП)"
Автор книги: Вал И. Лейн
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 20 страниц)
Майло схватил метку другой рукой.
– Солнце. Остров. Свет побеждает тьму. – Он говорил так, словно пытался что-то вспомнить или повторял про себя фразу.
– Что?
– Это защита. Защита от тьмы… от темного властелина морей. Защита от Дэйви Джонса. – Его взгляд медленно переместился с его светящейся татуировки на кипящего от злости Бастиана. – Катрина, он не просто находится под контролем Дэйви Джонса…
– Это Дэйви Джонс, – пробормотала я. Это пришло мне в голову внезапно. Легенда, стоящая за странной жестокостью морей. Тот, кого моряки боялись сотни лет. Тот, кто собирал души погибших в море…
«Будучи коллекционером», я поделилась своими мыслями с Майло. «Предметы в его коллекции – это не просто вещи. Это души».
«Души, попавшие в ловушку», повторил Майло.
– Я – это он! – прогремел Бастиан, подходя все ближе и ближе, окутанный чернильной жижей теней. – Темный повелитель морей. Сам Посейдон обрек его на этот человеческий облик, но он могущественнее любого человека.
– Однажды Посейдон проклял тебя. Как думаешь, что он сделает с тобой, если ты убьешь ее? – выплюнула я.
– Древние боги давно ушли. Без нее я останусь последним высшим существом в мире… в море… так могло бы быть всегда, если бы она выбрала меня, а не этого бесполезного смертного. – Бастиан зарычал, обнажив острые зубы сквозь черную воду, непрерывно стекавшую по его лицу. – Может, у тебя и есть знак солнца, который защищает тебя, но ты не тот, за кем я гонюсь. – Он ударил по стене рядом с нами, выпустив из ладони поток тени и воды, отчего она рассыпалась на пол и затряслись остальные стены.
– Он разрушит весь форт. – Я наблюдала, как с потолка на нас падают каменные обломки и галька.
– Не думаю, что его это волнует, – произнес Майло. Вместе мы ошеломленно и совершенно сбитые с толку наблюдали, как он пробился сквозь стену, а тени вокруг него заскользили по полу, унося его к месту назначения – Серене и Беллами.
48. Высечено на камне
Беллами
Не могу припомнить времени, когда я бежал так быстро, как тогда, в погоне за Сереной – за исключением, может быть, той ночи, когда отец убил ее, и я побежал к пирсу, пытаясь спасти… и потерпел неудачу.
– Серена! – закричал я, и мой голос эхом разнесся по темным залам. Повсюду змеились проходы, ведущие в черные, как смоль, туннели, в которых ничего не было видно. Я едва мог видеть, так как факел, который я снял со стены, был на грани. – Серена!
Я снова позвал ее по имени, пробираясь вслепую, спотыкаясь, сворачивая у каждого входа и пытаясь решить, в какой из них мне идти. В конце концов, выбрал путь и побрел в темноту, преследуя цель, о существовании которой даже не подозревал, и молясь Богу, в которого не верил, чтобы он помог мне найти ее. Но проходы вокруг меня продолжали множиться, и каждый раз, когда выбирал один, появлялись новые. Я кружился, окруженный коридорами, которые насмехались надо мной и кружились рядом, мое зрение затуманилось при виде темных залов, окружавших меня. Я больше не знал, куда идти – налево или направо, на север или на юг.
Я был не из тех, кто впадает в панику, но в тот момент почувствовал, как сердце забилось быстрее, отчего у меня сдавило грудную клетку. И громкий грохот вдалеке не помог избавиться от этого чувства, когда услышал звук осыпающегося камня и ощущение землетрясения у себя под ногами. Комната превратилась в какую-то странную иллюзию туннелей, лабиринт, из которого не помнил выхода. Что бы Бастиан ни делал с моей головой, я хотел, чтобы он ушел.
«Найди ее, верно. Приведи меня прямо к ней». Он смеялся в глубине моего сознания, дразня меня тем фактом, что чем ближе я подходил к ней, тем больше приближался и он. «Бедный Беллами. Чем больше ты пытаешься помочь ей, тем больше причиняешь ей боль. Так было всегда. И в этой жизни, и в прошлой. Но ты просто не можешь оставаться в стороне».
– Заткнись! – закричал я в пустоту. – Заткнись и катись к черту!
Он не заткнулся. Он продолжал, отчего у меня разболелась голова. Я прислонился к стене, мучительно обдумывая каждое слово, потянулся к шее и впился ногтями в кожу, пытаясь стереть его отметину на ключице. Кожа рвалась, обжигаемая моими отчаянными царапинами, но этого было недостаточно. Я достал из кармана нож и приставил его к своей шее.
Внезапно чья-то рука схватила меня за плечо.
– Что, черт возьми, ты делаешь, парень? – Я поднял глаза, и мое зрение прояснилось. Там больше не было сотен туннелей. Только два прохода, между которыми я пытался выбрать. И человеком, державшим меня за руку, был Рассел.
– Ничего, – выдохнул я, пытаясь отдышаться, чтобы выглядеть менее безумным. – Где Серена?
По выражению его глаз я понял, что он знает.
– Она нашла корону.
– Нашла? – спросил я, и на моем лице начала появляться улыбка. – К ней вернулась ее сила?
Рассел отвел взгляд, и на его лице появилась тяжесть.
– Выйди из этого угла, подойди и посмотри сам.
Я последовал за ним по одному из проходов, светящемуся вдалеке, когда мы приблизились.
– Западный туннель, – пробормотал я, отметив, что алтарная комната находилась к северу от того места, где я стоял. – Черт. С Севера на Запад. – Я еще раз соединил подсказку Серены, озадаченный тем, как она все это время была там, когда Рассел повел меня в конец коридора. Это была комната, каким-то необъяснимым образом освещенная, демонстрирующая еще больше из тысяч предметов, собранных Бастианом, выстроившихся вдоль стен, словно тайник с сокровищами. И там, в центре комнаты, стояла Серена, стоя на коленях перед отверстием в форме разбитого сердца в полу из камня, который она вытащила, и смотрела на корону в своих руках со слезами на глазах.
– У тебя получилось! – закричал я, бросаясь к ней. – Подожди, что случилось? – Я заметил, что ее слезы были не от радости, а от горя.
– Нашла, – простонала она, надевая корону на голову. – Но не сработало. Я все та же.
Я не знал, чего ожидал, когда она получит корону обратно. Может быть, она наденет ее на голову, и свет будет излучаться во все стороны, или, может быть, она поднимется в воздух и засияет, как солнце. Я понятия не имел. Но ничего даже отдаленно похожего на это не происходило. И она ясно дала понять, что все должно было быть не так.
– Что? Нет! Может, это подделка. Бастиан, вероятно, подменил настоящую или…
– Уверяю, она самая настоящая, – голос Бастиана прервал меня. Он вошел в комнату, от него исходило странное спокойствие, хотя он был полностью пропитан темной водой. Что-то казалось… другим, более зловещим… в нем. На его лице отразилось облегчение, когда он увидел, что Серена держит корону. Он говорил так спокойно, что я занервничал. – Итак, видишь… ты не можешь это остановить.
Позади него появились Катрина и Майло, но они не стали приближаться. Они стояли, завороженные этой сценой, как и все мы, ожидая увидеть, как богиня будет коронована заново. Бастиан держался на расстоянии, но продолжал говорить.
– Что теперь, Атаргатис?
– Очень хорошо, – тихо сказала она. – Это написано на камне. Как я могла подумать, что смогу противостоять этому?
– Что написано на камне? Что ты имеешь в виду? – Я взял ее за руку, умоляя образумиться.
– Алтарь расписан картинками из моей легенды. Первая – плачущая женщина рядом со своим мертвым возлюбленным. Вторая – она входит в море. Третья – она выходит с хвостом. И четвертая должна быть последней. Ее конец. Мой конец. Я обречена на такой конец.
– Последняя картинка исчезла! Я видела алтарь. Ты не знаешь конца! – Катрина закричала с того места, где стояла.
– Она права! – закричал я. – Ты собираешься позволить каким-то чертовым рисункам рассказать тебе, что с тобой должно случиться? – Я вздрогнул, услышав вдалеке еще один грохот, гадая, что происходит, зная, что это всего лишь вопрос времени, когда Бастиану надоест играть с нами в кошки-мышки, и он сделает свой следующий ход.
– Это моя судьба.
– Нет, Серена. Нет. Ты – моя судьба! И что это значит? Мы просто сдаемся?
– Что нужно, чтобы возродить богиню? – Бастиан хихикнул. – Очевидно, больше, чем потребовалось, чтобы погубить ее. А теперь пойдем со мной. Возвращайся к алтарю, дорогая.
Что-то в том, как Бастиан произнес эти слова, дало мне ключ к разгадке. И я тщательно перебрал мысли в голове, почти боясь их озвучивать, потому что знал, что он будет слушать. Но я ничего не мог с собой поделать. Мысль пришла, и я не мог ее прогнать. Но я не мог отделаться от мысли, что, возможно, в этом алтаре было что-то большее, чем мы предполагали.
«Прекрати пытаться. Ты только усугубишь боль».
Крепко зажмурившись, я пытался отогнать его голос. Я хотел убежать, убежать как можно дальше от его власти надо мной. Это было несправедливо, что он мог появиться в любой момент и вторгнуться в мои мысли. И все эти годы… был ли он в моей голове все это время? Мне было больно от того, что я не мог этого избежать.
«Я всегда буду знать. Я всегда буду следовать за тобой. И когда ты снова не сможешь сделать то, что не смог сделать раньше, я буду преследовать тебя, готовый напомнить тебе. Никто никогда не останавливал меня».
Я боролся изо всех сил, чтобы прогнать его, закрыв глаза, чтобы блокировать свой разум. Но когда он заговорил в моих мыслях, кое-что из сказанного им заставило меня, наконец, поверить ему. Он был прав. Я никогда не мог его прогнать. Никто никогда не мог. Так что же произойдет, если я перестану пытаться? Что произойдет, если я просто позволю ему войти? Что, если я сыграю в его игру в ответ? Что, черт возьми, я потеряю?
«Давай, приятель. Устраивайся поудобнее». Отвечая, я почти физически ощущал нерешительность и крайнее удивление в неловком ответе Бастиана.
«Ты собираешься вот так просто открыться мне? Как это смело с твоей стороны».
«С таким же успехом можно сдаться. Это кажется единственным логичным вариантом, ты согласен?»
Когда Бастиан не ответил, я понял, что он у меня в руках. Теперь я был в его голове, как и он в моей, и если он настаивал на том, чтобы наши мысли разделялись, я собирался выяснить, какие у него были мысли. Я устал убегать.
Когда я открыл глаза, то увидел Бастиана, нависшего надо мной со сжатыми челюстями и гневом, сверкающим во взгляде. Серена стояла в центре логова коллекционера, лицом к лицу с мрачной версией Бастиана, которую я никогда раньше не видел. Он был выше, чем это возможно для человека, и отовсюду его окружали черные извивающиеся тени. Он управлял какой-то черной водой, которая обжигала на ощупь, и посылал ее волны вперед, чтобы смыть нас всех обратно, отделяя от того, кого он хотел.
Серена закричала. Я застонал от досады, пытаясь прорваться сквозь стену черной воды, в которую он нас заманил. Хотя на вид она была холодной, на ощупь она кипела, как расплавленная лава. Следы ожогов от попыток прорваться сквозь барьер проступили на моей одежде и руках. Я закричал вместе с отчаявшимся Расселом, который врезался в стену рядом со мной, когда Бастиан тащил Серену своими чернильными, призрачными лапами.
Когда Бастиан схватил ее и потащил обратно в комнату с каменным алтарем, я перестал бороться с непробиваемой водной стеной. Я не мог его поймать. И уж точно не мог остановить его таким образом. Отчаявшись и не найдя выхода, я снова заглянул внутрь себя, пытаясь найти ответ в своем сознании… или, скорее, в его.
«Почему бы тебе просто не убить ее прямо здесь? Почему бы тебе не вернуть ее обратно? Ты недостаточно силен?» Если бы я смог разгадать его секрет… почему ему, казалось, так сильно нужно было, чтобы она оказалась в той комнате, чтобы убить ее… возможно, это натолкнет меня на какую-нибудь идею.
Он упорно боролся со мной, закрывая свои мысли, насколько это было возможно, чтобы не потерять меня полностью. Я чувствовал это. Его гордость не позволяла ему ослабить свою власть надо мной. Даже если это означало, что у меня был доступ к нему, пусть и мимолетный.
Его мысли проносились передо мной, пока я вел мысленную битву, чтобы остаться в его голове и увидеть все, что смогу. Я мог видеть только обрывки, фрагментарные и нечеткие обрывки мыслей, но это было уже что-то. Неся Серену, он думал о том, как убьет ее. Кинжалом, которым он планировал проткнуть ее насквозь… нет, он планировал отрезать ее от тела хвост… чтобы отдать… отдать его обратно… богам?
Что дано, то должно быть и взято.
Ему придется убить ее на алтаре. Он не мог поступить иначе. Какое-то волшебное божественное правило, я уверен. Но подождите…
На троне Атаргатис должна быть ее кровь… Чтобы убить ее раз и навсегда.
Трон. Трон.
Я потянулся к воспоминаниям Бастиана. Я знал, что недостаточно силен, чтобы разобраться. Но, думаю, тот факт, что мы теперь обменивались мысленными связями, заставил его запаниковать. Я видела вспышки, проблески того, что могло быть частью жизни Бастиана. Я видел лица несчастных душ, которых он обманом вовлекал в свои сделки. Я видел капитанов пиратов и королей. Я видел сверкающие горизонты и штормовые моря. Я видел любовь и потери, ненависть и войну. И там я увидел проблеск – даже не секунду – своей жизни его глазами. Он наблюдал за нами с завистью. Серена и я, и жизнь, которую мы построили тысячелетия назад.
Она была смертной, но все такой же прекрасной. Обычная девушка с обычными мечтами. В деревне, построенной из камней и глины, на заре цивилизации. И вот я был с ней, в жизни, которую я не помнил… человек, явно привыкший к тяжелому труду, суровый и покрытый грязью, приветствующий ее поцелуем, когда я входил в наш скромный дом. Бастиан наблюдал за всем этим, мечтая оказаться на моем месте.
И тогда я увидел, что он сделал с ней. Что он сделал с нами.
Он вонзил кинжал мне в грудь, пока я спал, и оставил окровавленный нож в ее руках. Когда она проснулась рядом с моим телом, держа в руке лезвие, она подумала, что сошла с ума, и побежала к обрыву возле своей деревни, где бросилась в море.
Столетия спустя он нашел ее снова, уже не женщину, а богиню, морскую царицу, соперничающую с ним в могуществе своим проклятием, ставшим благословением. И он заманил ее к себе, пообещав силу, которой не обладала даже она, – вернуть меня в обмен на ее корону. Во время ритуала при свете полной луны он забрал у нее корону, обрекая ее на перерождение в смертной, на вечные поиски мужчины, ради возвращения которого она обменяла свою силу.
Я отогнал от себя видения, вызванные воспоминаниями Бастиана. У меня подкосились ноги, когда я в считанные мгновения осмыслил то, что увидел и узнал. То, что в моем воображении казалось целой жизнью, здесь, в реальном мире, длилось всего несколько секунд. Я цеплялся за каждый образ. И я вспомнил каменный алтарь, на котором Бастиан сорвал корону с головы Серены в обмен на восстановление моей жизни. Это был не алтарь. Это был трон. А троны использовались для коронаций. Нам придется короновать Серену на ее троне. И я должен умереть, чтобы сделать это.
49. Короновать королеву
Беллами
«Если ты коронуешь ее, то нарушишь мою сделку с ней, и я заберу то, что мне причитается, – твою жизнь».
Бастиан говорил со мной даже сейчас, и я чувствовал злую улыбку на его отвратительном лице по одним его словам. Моя кровь застыла в жилах. Я был не против умереть. Однажды я уже сделал это. Но снова потерять жизнь с Сереной…
Нет. Я в долгу перед ней. Я подвел ее раньше. Только не снова. Я бы не сделал этого ни для кого, кроме нее. Ради нее я бы вырвал свое собственное едва бьющееся сердце. И если я был ценой ее силы, так тому и быть. По крайней мере, на этот раз моя смерть чего-то стоила.
Я повернулся к друзьям, которые оказались здесь вместе со мной в ловушке.
– Помогите мне выбраться отсюда. Я знаю, что нужно сделать, чтобы вернуть силу Серены. Но я должен быть тем, кто сделает это. Понимаете?
Когда Катрина начала возражать, я повторил, прежде чем она смогла закончить.
– Ты, черт возьми, понимаешь? – Я поперхнулся, слова прозвучали резче, чем хотелось.
– Что ты планируешь, приятель? – Майло шагнул вперед, озабоченно оглядевшись по сторонам.
Я уставился на него. Я не собирался делиться ничем из того, что узнал. Я сохраню это при себе до самой могилы. Больше никому не нужно беспокоиться обо всем этом.
– Вам просто нужно знать, что я должен попасть в тронный зал.
Катрина и Майло колебались. Я знал, что им не все равно, но в тот момент я не хотел, чтобы им было до этого дело. Я хотел, чтобы они заткнулись и вытащили меня отсюда. Так что я не мог поверить, что признаюсь в этом, но я был невероятно благодарен, когда Рассел вмешался.
– Просто вытащи его, – выпалил Рассел. – Катрина, ты сможешь это сделать. Это же вода, не так ли? Контролируй ее!
Катрина бросила косой взгляд в мою сторону.
– Это темная вода. Здесь все по-другому. Я никогда…
– Попробуй! – закричал я, и мой голос сорвался на крик.
Поколебавшись, она протянула руки, в ее глазах отчетливо проступили слезы. Она застонала, прилагая все усилия, чтобы укротить черную воду, кружащуюся вокруг нас. Когда она попыталась взять ее в руки, ее руки задрожали, но стена темной воды осталась нетронутой.
– Подожди. – Майло накрыл ее ладони своими. – Разве сирены не черпают свою силу от Луны? Давай попробуем что-нибудь.
Она посмотрела на него тяжелыми, сияющими глазами, в которых уже не было надежды, когда он поднес ее руку к знаку в виде солнечной звезды на своей руке.
– Используй меня как щит для своей силы.
Мы с Расселом наблюдали за ними, напряженные, полные надежды и ужаса одновременно. Часы тикали. Насколько я знал, Бастиан уже убивает ее. Мне пришлось заставить себя дышать.
От Майло исходил золотой свет, который достигал высшей точки в виде метки на его руке. Катрина держалась за него, объединяя их силы, так что ее начало окружать золотое сияние. Она потянулась вперед и коснулась темной воды, Майло все еще был рядом с ней. Там, где ее пальцы соприкоснулись с водой, стена разделилась и сквозь нее прорезался золотой ободок, образовав небольшое отверстие.
– Солнце и луна, должно быть, сталкиваются с одной и той же тьмой, – прошептал Майло себе под нос. Я бы спросил его, что он имеет в виду, но был слишком занят, спеша к растущей дыре в водяной стене.
Я хотел сбежать, но остановился, осознав, что Бастиану известен мой план. Он знал, что я намеревался покончить с собой ради Серены, и не позволит мне этого сделать. Кто-то другой должен был бы сделать это в тот момент, когда он меньше всего ожидал.
Мои мысли метались, как вода, бурлящая вокруг нас. Я повернулся к Майло и заговорил тихо, но достаточно настойчиво.
– Когда я доберусь туда… послушай… когда Серена будет коронована, ты должен будешь убить меня.
– Что? – Глаза Майло вспыхнули.
Я схватил его за плечи.
– Я прошу тебя об этом, потому что это единственный способ. Моя жизнь в обмен на ее власть – такова была сделка, которую она заключила. Я должен спасти ее. Ты должен убить меня. Понимаешь? Убей меня.
– Я… я не могу сделать то, о чем ты просишь, Беллами. – Майло отвернулся.
– Тогда я не прошу. И я – капитан, помнишь? – Я выдохнул, мое сердце бешено колотилось.
– Беллами, я…
– Только не надо сейчас вешать мне лапшу на уши, золотой мальчик. Однажды я уже умер из-за Катрины. Думаешь, я не сделаю этого еще раз, ради Серены?
– Это было другое, – возразил Майло. – У тебя не было выбора. Мы были обречены на ад. Мы все равно должны были умереть.
– Ну, без нее моя жизнь превратится в ад. – Я сплюнул, встретив взгляд Майло своим ожесточенным взглядом. – Я думал, что ты, как никто другой, поймешь меня. Я думал, что ты, как никто другой, поддержишь меня. Ты сказал, что прикроешь меня… во всем, что будет дальше.
Он молчал, и я мог сказать, что не переубедил его. Я больше не мог тратить время на попытки убедить его.
– Ну и пошел ты к черту, Майло. Не забудь вытащить свой нож из моей спины, когда я буду уходить. – Я оттолкнул его с дороги и побежал к дыре в воде, пока Майло кричал Катрине, чтобы она закрыла ее.
Она пыталась, но была недостаточно быстра. Я прыгнул в воду, там по краям все еще брызгала и обжигала мне кожу, но я не обращал на это внимания. Так быстро, как только могли нести меня ноги, я подбежал к короне, лежащей на земле, и подхватил ее. Затем я направился по темным пустым туннелям, моя судьба была в буквальном смысле в моих собственных руках, когда я бежал короновать свою королеву.
Стены расплывались, когда я проходил мимо. Звуки вдалеке превратились в глухие завывания, которые затихли в моих ушах, словно остатки присутствия призрака. Я почувствовал, как в глаза мне набегают слезы, и зажмурился, чтобы сморгнуть их. Я не позволю себе оплакивать эту жизнь, черт возьми. Я наконец-то понял, что мне суждено делать. Я наконец-то понял, зачем я здесь. И это было для того, чтобы спасти Серену раз и навсегда. С Майло или нет, я придумаю, как.
«Какого черта я все время умираю?» пошутил я про себя. Это был единственный способ смягчить боль от отказа Майло помочь мне. Я все еще не мог поверить, что он отвернулся от меня. Я не мог поверить, что он такой трус.
Когда вошел в тронный зал, то услышал шаги позади себя. Я обернулся и увидел Рассела, его руки были покрыты ожогами, такими же, как у меня, только хуже. Конечно, он бы прыгнул в это отверстие прямо за мной. По крайней мере, это не могла быть Катрина или Ной, или, черт возьми, я бы даже взял МакКензи. Но передо мной стоял Рассел, а не они. У меня все получится.
– Ты вовремя, старина, – сказал я, еще раз оглядывая комнату. Мне стало ясно, что это будет работа для двоих, поскольку в какой-то момент я умру. Я пригнулся за каменной колонной и жестом велел Расселу сделать то же самое. Бастиан нес Серену на руках, защищенный струящейся завесой своей темной силы, когда поднимался с ней по ступеням. Она даже больше не сопротивлялась ему, и ее тело обмякло, как атласный шарф, когда он положил ее поперек трона-алтаря.
Рассел рванул вперед, но я протянул руку, чтобы остановить его.
– Не делай глупостей, – сказал я. – Мы должны сделать это одним способом, с единственным шансом все исправить. Но он узнает, что я иду, потому что он у меня в голове.
Я не мог позволить себе думать. В тот момент Бастиан был поглощен Сереной, но это не означало, что он полностью забыл обо мне. Я не мог думать. Моим единственным выходом было действовать, и действовать быстро.
Я вложил корону в руки Рассела.
– Я иду за Бастианом. Убедись, что она дойдет до нее, несмотря ни на что. Ты пойдешь туда и наденешь корону ей на голову, как только увидишь, что я нападаю на него. Я должен позволить ему убить меня. Это единственный способ для нее выбраться отсюда живой.
Я бросился прочь, прежде чем Рассел успел задать вопросы или сказать что-нибудь бесполезное, чтобы попытаться остановить меня. Но, клянусь Богом, ему лучше сделать то, что я сказал. По крайней мере, я подумал, что здесь больше нет никого, кто хотел бы спасти Серену так сильно, как я. Может быть, только может быть, это и к лучшему, что именно Рассел оказался здесь со мной. Возможно, он был единственным, кто любил Серену настолько, чтобы понять, как выполнить миссию, которую я не мог ему полностью объяснить. Нет, если я не хотел, чтобы Бастиан знал об этом. У Расселла не было причин беспокоиться обо мне, так что он, вероятно, был идеальным кандидатом.
Комната вокруг меня померкла, превратившись в дымку, застилающую путь передо мной. Я сосредоточился на Бастиане и Серене. Они были всем, что я мог видеть, когда подходил ближе, и мои шаги ускорялись с каждым бешеным ударом сердца. Теперь я мог различить детали – белый ужас в блестящих глазах Серены; капельки пота, выступившие на лбу Бастиана, когда он поднял кинжал с рукоятью в виде черепа, чтобы убить ее. Я вспомнил, что это был тот самый кинжал, которым он убил меня в моей первой жизни. И тот самый кинжал, который подарил мне отец. Зная свой следующий шаг, я не мог не понимать, что он был раз и навсегда предназначен мне.
Сверху лился лунный свет, и я чуть не свалился с потрескавшихся каменных ступеней, когда поднимался по ним. Бастиан повернулся ко мне как раз в тот момент, когда я подбежал к нему. Он знал, что я собираюсь напасть на него. Конечно, он знал. Я ожидал этого. Мы были связаны, и так будет всегда, как бы сильно я ни хотел избежать этого. Но знал ли он, в чем заключалась остальная часть плана? Я так упорно боролся, чтобы выбросить это из головы, отринуть свои мысли, надеясь, что смогу как-то скрыть от него свои истинные намерения. У меня было всего несколько секунд, чтобы сделать это…
Он резко повернулся ко мне лицом, когда я схватил его. Серена закричала.
– Беллами, остановись! Позволь ему сделать это! Забудь обо мне, пожалуйста! – умоляла она сквозь слезы, текущие по щекам. Я проигнорировал ее.
Бастиан боролся со мной с нечеловеческой силой. Мои мышцы застонали, когда я получил от него удар, достаточно сильный, чтобы сломать ребро. Я нанес ответный удар, но мои удары причинили мало вреда. Его кожа была как броня, а хватка – как железные кандалы. Он прижал меня к ступеням, острые углы камня больно впились мне в позвоночник. Идеально.
Собрав всю силу, на которую был способен, я схватил его за запястье, в котором он держал кинжал, намереваясь заставить его думать, что у меня действительно осталось чувство самосохранения. Его пальцы ослабли на рукояти, а я старался не показать, что моя надежда угасает. Он знал, что я пытаюсь сделать. Но я не мог позволить ему выронить нож. Мои уставшие руки болели, когда я медленно обхватил его ладони, сжимая каждый палец, чтобы удержать кинжал в его ладони.
– Я не убью тебя, Беллами. Я знаю, что ты этого хочешь. – Он рассмеялся, и его змеиные глаза вспыхнули золотом. – Но я, конечно, позволю тебе посмотреть, как я убью ее. – Он указал на стол, за которым Серена умоляла меня уйти.
С минуты на минуту, Рассел. Надень ей на голову эту чертову корону.
– Он может короновать ее сколько угодно, но это не принесет никакой пользы.
– Я знаю, – с трудом выдавил я, мое тело дрожало от усталости, пока я пытался удержать руку Бастиана, сжимавшую кинжал. – Но это принесет.
Я мельком увидел Рассела, когда он поднимался по другую сторону алтаря с короной в руках. Он бросился вперед, едва не дотянувшись до Серены, когда надевал корону ей на голову. Лунный свет падал на корону, отбрасывая лучи отражения по всей комнате с того момента, как он коснулся золотистых жемчужин и мерцающих ракушек, украшавших ее край.
Этот лунный свет должен был стать последним, что я увижу. Предполагалось, что я навсегда закрою глаза, слушая вздох Серены, сияющей от своей восстановленной силы. Но вместо этого я все еще дрожал от усталости, пытаясь прижать кинжал поближе к себе. Бастиан сопротивлялся с легкостью, его сверхъестественная сила позволяла ему одолеть меня, что бы я ни делал. Я бросил взгляд через каменный алтарь, где Рассел, оттолкнув Серену в сторону, пробирался к нам. В его старых глазах была решимость, которая вселила в меня надежду, что он понял, что мне от него нужно. Он практически спрыгнул со ступенек, налетев на спину Бастиана, и потянулся через него, чтобы положить руку на кинжал, который мы оба сжимали. Объединив наши усилия, я почувствовал, как нож опускается все ниже. Бастиан слабел, и его дрожащая рука подтверждала это.
Я застонал от боли, когда пот залил мне глаза. Дыхание Бастиана участилось, когда он боролся с нами обоими. Мертвой прохлады этой пещеры было недостаточно, чтобы побороть жжение в моих мышцах. Но мы были почти на месте… Еще несколько дюймов, и острие этого клинка упрется мне в грудь.
Но Серена… Она спрыгнула с алтаря, все еще в короне, и бросилась на Расселла. Его хватка почти полностью ослабла. Она боролась с ним, палец за пальцем отрывая его руки от ножа, и, вырываясь, потянула его за собой.
– Черт возьми, Серена! Прекрати! – закричал я, во рту пересохло.
– Я не позволю тебе… – Не успели слова сорваться с ее губ, как ее крик разорвал воздух, и я почувствовал укол между ребер.
Я бросил медленный, долгий взгляд на свою грудь, где глубоко засел кинжал, удерживаемый на месте рукой, лежащей на рукояти, сильнее руки Бастиана. Кисть и предплечье с солнечным знаком. Я посмотрел на Майло, взгляд которого смягчился после понимающего, торжественного кивка. Бастиан схватил его за локоть и в ярости отшвырнул прочь. Он отшатнулся, проклиная нас всех, когда из короны Серены начал исходить свет. Я посмотрел на Майло, который скорчился на ступеньках.
– Спасибо, приятель, – сумел выдавить я, когда мое дыхание участилось, а рубашка пропиталась алым теплом.
– Ты – капитан, – сказал он.
Крики Серены растворились в приглушенной тишине. Бастиан разразился потоком ругательств, которые показались мне бессвязными. У меня закружилась голова, и по телу пробежал жестокий холод, когда кровь хлынула из меня. Это было совсем не похоже на гибель в том проклятом кораблекрушении. Это было тревожно и медленно. Мои глаза были слишком слабы, чтобы двигаться. Я не сводил глаз с Майло. Его глаза были полны подступающих слез, и это было последнее, что я увидел, прежде чем темнота поглотила меня целиком.
50. Зов океана
Катрина
Я только вошла в алтарную комнату и закричала при виде мертвого Беллами, лежащего на ступенях, ведущих к каменной плите. Майло сказал, что он этого не сделает. Как он мог?
– Беллами! – закричала я, но было уже слишком поздно. Беллами исчез. Я увидела нож в его груди и его безжизненное тело, распростертое на ступеньках. А за его спиной поднялась Серена, ее лицо и шея были мокрыми от слез, отражавших блестящий свет, падавший на нее из короны на голове. Обрамление короны опускалось вниз, закручиваясь спиралью и вплетаясь в ее волосы, соединяя корону с ней, будто это была ее часть. Ее волосы развевались, голубые пряди переплетались с остальными густыми темными прядями. Беллами был мертв. И Серена снова стала богиней.
Я взглянула на Бастиана, который был очень похож на человека, знающего, что его время истекло. Он быстро повернулся и призвал свою теневую воду, и она вырвалась из-под земли, окутав его струящейся полуночью, прежде чем превратиться в циклон, который он направил на стены. Все вокруг сильно затряслось, и вниз посыпались куски камня. Я едва успела увернуться от них и побежала навстречу Майло, который в этом хаосе пытался спасти тело Беллами. Когда он поднял его, ступени между ними треснули, разъезжаясь в стороны и вырывая Беллами из его рук. У Майло подкосилась нога, и единственное, что он мог сделать, чтобы не упасть в бурлящую воду внизу, – это броситься на единственный оставшийся кусок твердого пола – тот самый, на котором стояла я. Он, спотыкаясь, направился ко мне по трясущимся ступеням как раз в тот момент, когда они обрушились у него за спиной.
