Текст книги "Выстрел в водопад [СИ]"

Автор книги: Вадим Леднев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 27 страниц)

– Чего ты так шугаешься? – удивился тот. – Словно там крокодил сидит... Да это ж можно сказать, первый абориген! Посланец, так сказать, этого мира! Поздравляю с первым контактом! – Марек еще раз тряхнул коробку, стрекоза опять не шелохнулась.

– Контактер, блин, выискался! Прибей ее до конца... или выкини в окно! Пусть летит кверху жопой! Дай я сам выкину! – Илья попытался забрать у него коробку.

– Э-э!.. – отстранился от его рук Марек. – Ты чего такой агрессивный?!

– И, правда что! Чего она тебе сделала? – Анюта уцепилась за коробку со своей стороны. – Дайте мне... я ее своим теткам покажу!

Но "первый абориген" решил по-своему. Сухо затрещали крылья, коробку толкнуло и дернуло так, будто оттуда вылетело не насекомое, а птица. Марек испугано шарахнулся в сторону. Проследить стремительный движение стрекозы не успевал глаз. Это был не вихляющий полет бабочки или грузное прямолинейное передвижение жука. Стрекоза мелькнула туда-сюда по комнате, на краткий миг зависла над поверхностью стола и безошибочно метнулась в открытое окно. Только бумаги разлетелись по столу.

– Ну, вот! – Анюта подошла к окну и легла локтями на подоконник, будто пытаясь рассмотреть, куда именно улетела стрекоза. – Улетел наш абориген... наверное тебя испугалась, – она повернулась к Илье. – Нервный ты какой-то стал... по ночам кричишь...

– Себя вспомни! – огрызнулся тот.

– Ты чего, Ильюха, никак, стрекоз боишься? – Марек, криво ухмыляясь, смотрел на друга.

– Я? – Илья сделал презрительное лицо. – Я даже твою физиономию не боюсь ночью увидеть! Тем более стрекозу какую-то, вонючую! – он отвернулся и сделал вид, что ищет что-то в ящике письменного стола. Не объяснять же им, что это никакой не страх, а обыкновенная брезгливость, помноженная к тому же на гигантские размеры насекомого. Кто знает, что придет в ее лупоглазую голову?

Когда-то давным-давно в раннем детстве, он посмотрел документальный фильм про насекомых, где с большим увеличением и во всех подробностях показывали их противоестественные фасеточные глаза, суставчатые лапы, отвратительные щетинистые хоботки и жуткие жвала. Крошечные существа, многие из которых были совершенно безобидными, в один миг обернулись для него жуткими монстрами. Илья потом часто видел знакомые черты у всевозможных чудищ, порожденных Голливудом. Именно насекомые вдохновляли режиссеров создавать монстров по их образу и подобию. Страх с возрастом прошел, а брезгливость и отвращение, особенно к крупным инсектам, осталась. Даже давить их было противно. А тут, поди ж ты... детские фобии, оказывается, возвращаются. Да еще и сон этот дурацкий! Он искоса глянул на подругу. Что, интересно, она про него подумала?

– А чего это, Анна Ивановна, ты до сих пор расслабляешься? – влез Марек. – Забыла, что у тебя наряд на кухню?

– А ты че, мне начальник? – копируя его ехидный тон, девушка лениво потянулась за расческой. – Напоминальщик нашелся... Без сопливых скользко!

– Вот как работать с таким человеческим материалом? – Марек повернулся к Илье, который начал размышлять, во чтобы такое ему одеться. – А, отец? Как работать?

– Ты лучше скажи, умник, когда за водой пойдем? – Илья с отвращением посмотрел на свои носки и, не решившись их одеть, отложил в сторону. – Так ведь завшивем скоро...

– Да уж... – Анюта сунула нос в отворот своего халата, – не умыться, не постирать.

– Ну, ты даешь, отец! – делано удивился Марек. – Я вам что, лозоходец? Ответственный за воду? Снега в лесу еще полно... кому надо тот идет и набирает. А вообще... вон бушмены в Калахари, вообще без воды живут и ничего! Ходят в набедренных повязках из трех веревочек. Испачкалась повязка – выкинул, новую одел. А моются песком. Да, песком!

– Ань... – обратился Илья к подруге, – слышишь, что знающие люди советуют? Ты готова ходить в набедренной повязке и мыться песком?

– А-а... – во рту у девушки была заколка, и она временно шепелявила, – Фсяс!.. Не дофдетес! – она извлекла заколку изо рта и ловко прихватила ей собранные в пучок волосы. – Пусть этот знающий, сперва, песок найдет... по-моему здесь одна глина... ну, и с себя начнет, в смысле повязки!

– А я что... Легко! – Марек с наслаждением почесал волосатую грудь. – У меня комплексов нет. Боюсь только, все женщины нашего поселения испытают культурный шок. Имейте в виду, мужской стриптиз дороже женского! А если серьезно, то на складе есть спецодежда. Видели же, что наши электрики, в камуфляже ходят, как, блин, спецназовцы? Я тоже давно так хотел походить.

– Кстати! – подхватил Илья. – Помнишь, в прошлом году Сан Саныч учения спасателей проводил? Я там еще был старшим дозиметристом... так нам выдавали спецуху... типа, каких-то комбезов. Еще кирзачи и противогазы.

– Противогазы... – задумчиво повторила за ним Анюта. Глядя в маленькое зеркальце, она поправила челку, провела языком по губам. – Господи, на кого я похожа? И противогаз не нужен... Ладно сойдет. Тут вам не Мулен-Руж, – она поднялась с дивана, одернула свой тесный и короткий халат. – Чао, мальчики! На обед не опаздывайте...

– Пошла, что ли? – удивился Илья. – Даже чаю не попьешь?

– На кухне попью... – отмахнулась девушка. – Там же и умоюсь. Там хоть вода есть, – она наклонилась, чтоб застегнуть босоножки.

– Халат-то покороче не могла найти? – язвительно спросил ее Илья.

Анюта не спеша, выпрямилась. Показала мужчинам острый розовый язык, и нарочито покачивая бедрами, вышла за дверь.

Друзья переглянулись.

– Ну что ж... – философски сказал Марек, – баба с возу... Ее там накормят. А я гляди, чего нашел!.. – он помахал пластиковым пакетом.

– Нэ? – поинтересовался Илья, наливая воды в чайник.

– Нэ, тебе! – Марек торжественно вывалил содержимое пакета на стол. Это был внушительный кусок грудинки упакованной в целлофан.

– Ух, ты! – Илья зажег стеклодувную горелку. – Откуда? На кухне что ли спер?

– Не надо инсинуаций! В соседней комнате, в холодильнике нашел. Скажи спасибо Либерзону. Сало жрал втихаря – хохлятская морда! Хлеб есть?

– Хлеб есть.

– Давай быстрее! И ножик давай... Жрать хочу, аж хохочу!

*****

Варвара Петровна явилась в буфет еще засветло. Зашла со стороны кухни, отперев дверь своим ключом. Насмешливо посмотрела на заспанную физиономию Майи, выглянувшую на ее шаги из-за спинки стула.

– Вставай, вставай, засоня! Хватит лежать!

Девушка яростно потерла кулаками глаза, силясь прогнать крепкий утренний сон.

– Сколько времени?

– Уже семь часиков, голубушка!

– Всего? Зачем так рано-то? Все ж спят еще... – Майя неловко села на стуле, уронив при этом одеяло. – Я разве сегодня дежурю?

– Ты может, и не дежуришь... – Варвара Петровна расположившись возле буфетной стойки, принялась закалывать седые волосы, – хотя все равно... чего без дела болтаться, а лишняя пара рук не помешает...

– Ну, Варварочка Петровна... – девушка, подойдя, ткнулась носом в ее плечо, – я же вчера, по-честному... как Папик Карлик вкалывала!

– Ладно, лентяйка, отдыхай до ужина, – смилостивилась вахтерша, – сейчас другие женщины придут... наши институтские. Так! – она по хозяйски обвела буфет взглядом и сказала самой себе. – Ну что, пора за работу? Три десятка ртов накормить, напоить – это тебе не фунт изюму! Пока печь растопится, пока вода согреется...

Пока она чем-то шуршала под прилавком и двигала какие-то коробки. Майя занялась своим туалетом. Побрызгала из глубокой чашки на лицо водой, что называется – умылась. Почистила зубы, подумала про себя, что ей одной повезло – есть сумка с личными вещами. А другим – даже переодеться не во что, одни только лабораторные халаты всем вчера раздали.

*****

Дверь в буфет дернулась, затем в рифленое стекло постучали.

– Кто там? – громко спросила Варвара Петровна.

– Смена пришла! – бодро откликнулись из-за двери.

– Ань, ты что ли?

– Я что ли. Мои тетеньки еще не появлялись?

– Не было, пока. Майечка – девочка, открой, пожалуйста, я тут занята ...

Майя, на ходу закручивая косу вокруг головы, и зажав шпильки во рту, открыла задвижку и распахнула дверь.

На пороге стояла, высокая худая девица, с растрепанными, не смотря на заколку, каштановыми волосами. Возрастом, может, чуть постарше Майи. "Подруга того высокого симпатичного парня... Ильи", – вспомнила Майя. Одета девица была так же, как и она, в белый халат. Только уж больно короткий. "Очевидно, чересчур высокого мнения о своих ногах, поэтому не считает возможным скрывать такую красоту от народа..."

Майя приветливо улыбнулась. "...Хотя не такие уж они у нее и идеальные... И сама – словно из прутиков собрана... Да и лицо – нос длинноватый, рот большеватый – этакая Буратинка. Что интересно он в ней нашел? Хотя, при всей ее худобе, грудь, наверное, размера третьего... Вероятно на мужиков это действует".

– Привет! – сказала девица, которой видимо, надоело ждать, пока ее закончат рассматривать, и шагнула в комнату.

Майя поспешно отступила в сторону и проводила ее взглядом. Приподняв полы халата, посмотрела на свои ноги. "Да... нам маленьким женщинам сложно тягаться с такими дылдами!.. Разве что каблуки одеть – сантиметров десять..." В этот момент, она поймала насмешливый взгляд Варвары Петровны и, одернув халат, с независимым видом, продолжила закалывать косу.

Девица, смешно поднимая коленки, точно гарцующая лошадка, вышла на середину зала и, с видом наследной принцессы в изгнании, осмотрелась вокруг:

– Ну и где тут предстоящий фронт работ мне выделили? Показывайте!

– Да фронт он везде есть – было бы желание. Вон, становись пока, гречу перебирай. Как вода в кастрюле закипит, туда высыпешь! Ты с утра хоть чаю глотнула? Нет? Тогда, давайте девоньки, чайку выпьем и за работу! – Варвара Петровна ловко разожгла плиту. – Нужно будет мужикам сказать, чтобы еще пару баллонов с газом принесли. А то на сегодня хватит, а на завтра уже не знаю!

Анна, сморщив нос, критически разглядывала гречневую крупу. Перебрать стакан гречи – это не сложно, а если этой гречи почти что три килограмма? Майя усмехнулась про себя – ничего, может ты тут и белая кость и голубая кровь, вот только есть пить все хотят, а прислугу еще в семнадцатом году отменили – придется повозиться! Аня, похоже, почувствовала насмешливый Майин взгляд – глянула независимо, дернула плечом, мол, мы и не такое видали – и одним пальцем стала ворошить крупу.

– Смотри как нужно, она тебя не укусит! – Майя подошла к столу, рассыпала немного крупы ровным слоем. – Ты ее сразу все не высыпай – запаришься ковыряться! А так – по чуть-чуть! Сор – вот в эту миску, а чистую – сюда. Поняла?

– Да поняла я, не тупее паровоза! – Аня забрала у Майи миску с гречей. – Разберусь без самых умных!

– Разберешься! Деваться все равно некуда!

– Цыц, не ссорьтесь! Мало нам проблем, тут вы еще в кошки-дыбошки кидаетесь! – Варвара Петровна махнула на девчонок полотенцем. – Вода сейчас скипит, чайку попьем! Сразу настроение улучшится!

– Да уж, улучшится! Оно и так – лучше некуда! – проворчала Аня. – Только чаем и спасешься!

– А чем тебе плохо? Чай он всегда хорошо! Особенно с утра. Мой дед, царствие ему небесное, очень чай любил и с малиновым листом, и со смородиновым, и с мятой! По два чайника мог за раз выпить!

– Ужас, как интересно, чего там твой дед мог выпить и в каком количестве! – продолжала ворчать себе под нос Аня. – Вот ведь, зараза какая, да отцепись ты от меня, в конце-то концов! – это уже было обращено к шелухе, что прилипла к пальцу и не хотела отставать. Аня потрясла рукой, точно кошка лапой. В конце концов, вытерла палец о полу халата. – Так, с этим разобрались, где тут тазик для каши... вот он... туда эту, сюда – ту – иди сюда тебе говорят... не рассыпаться! – последняя реплика была обращена ко всей крупе в целом – от неловкого движения Анны крупинки раскатились по оцинкованной столешнице. – Учти, с пола я тебя подбирать не буду – валяйся там!

Майя усмехалась, слушая причитания и ворчание новенькой кухарки. Интересно, она все свои действия сопровождает таким бухтением, или только те которые ее раздражают? Бедный Илья! Неужто она всегда так комментирует его или свои действия? Воображение у Майи разыгралось не на шутку, но смеяться в голос было глупо, и из-за этого становилось еще смешнее.

– Майя, что с тобой? Смешинка в рот попала? – удивленно посмотрела Варвара Петровна. – То за весь день не улыбнешься, а тут стоит давится!

Майя в ответ только потрясла головой. Но Аня услышала реплику старой поварихи, и совсем разобидевшись, поджала губы, замолчала.

– Все, вода вскипела, давайте чай пить! – Варвара Петровна расставила на столе разномастные чайные чашки.

Майя старалась не смотреть на Аню, чтобы снова не начать хихикать. А то окончательно примут за деревенскую дурочку.

– Ой, здравствуйте, как мы вовремя! – в дверях появилась "смена" – две женщины зрелых лет, очевидно, те самые, про которых расспрашивала Аня. – Глядите, они тут чаи без нас гоняют.

– Давайте, давайте! Проходите девушки. – Варвара Петровна достала еще пару чашек. – Мы уж и заждались! Анна уж давно пришла, а вас все нет!

– Она у нас молодая, шустрая. Куда нам до нее! – тетки зевали, и сладко потягивались. – Ох, бабоньки, и дома от этой готовки никуда не деться, и здесь, в этой Тьмутаракани, она никуда от нас не ушла.

Дальше разговор завертелся по избитому руслу – мужья, дети, свекрови – как будто ничего и не произошло – вот посидят эти немолодые тетки, пожалуются на свои судьбы, да и разойдутся по домам.

Ни Майя ни Аня в общем разговоре участия не принимали, Аня сидела с независимым видом, закинув ногу на ногу, копалась в гречке, а Майя, побыстрее допив чай, выскочила из буфета – пусть там дальше институтские сами между собой разбираются, кто, что должен делать. А новеньких Варвара Петровна строит, у нее это хорошо получается, даром что вахтерша!

Майя спустилась в вестибюль. Чем бы полезным заняться, если все равно "выходной день"? Может пойти поискать себе "жилье" – тем более что пустых комнат и кабинетов хоть отбавляй! Нет, потом поищет, надоели ей эти "казенные стены" за два дня. И слоняющейся без дела народ утомил. Все как будто ждут чего-то, или кого-то. Доброго дядю, который придет и всех спасет. Девушка вышла во двор. Похоже большинство лишенцев-переселенцев точно также не знали чем именно им заниматься. Несколько мужиков сидели и курили на солнышке. Майя увидела среди прочих "своего" таксиста. Женщин видно не было – может быть занимались "инвентаризацией"? Все-таки женщины более деловитые существа, чем мужики.

Самую большую активность во дворе проявляли Гришка и Женька – сыновья Татьяны. Мальчишки увлеченно бегали до ближайших деревьев, под которыми еще сохранился снег и в пригоршнях таскали его на асфальт на солнцепек. А потом внимательно смотрели, как быстро он тает и запускали в ручьях "кораблики" из веток и щепок.

– Эй, мелюзга, нечего за просто так руки морозить! Вы бы лучше снег в ведра складывали да на кухню к бабе Варе носили! – позади Майи на крыльцо вышел Славка – один из охотников, который молодой.

– Как же мы будем носить? – удивились Женька.

– У нас же ведра нет! – закончил за него Гришка.

– Да вон в каптерке за вахтой ведра стоят! Давайте – бегом! А то скоро совсем без воды останемся! Большую пользу принесете обществу!

Воодушевленные ролью спасителей человечества, мальчишки громко стуча пятками и оставляя на полу мокрые следы, кинулись в каптерку за ведром, а потом снова унеслись в лесок за снегом.

– Вы плотнее снег набивайте, чтобы воды на всех хватило! – напутствовал их вслед Славка.

– Грязная вода будет – за зиму на снег чего только не насыпалось.... – задумчиво сказала Майя.

– Лучше хоть какая-нибудь вода, чем вообще никакой! – философски рассудил молодой охотник. – Даже пол подтереть и то польза, – он глянул на девушку и в глазах у него зажегся интерес. – А ты чего – тоже на свежий воздух вышла подышать?

– У меня выходной... – усмехнулась Майя. – Вот и думаю, куда пойти – может в кино, а может по магазинам пробежаться... как думаешь?

– Не, у меня лучше предложение есть! Ты на обрыве была? Хочешь, сгоняем? Посмотришь на окрестности. Иваныч там совещается, на собрании партактива, ексель-моксель, так что машина ему сейчас не нужна. Я могу взять.

– Почему бы и нет? – девушка кокетливо поправила челку. – Я, наверно, там одна из всех и не была. Давай, а то кругом только и разговоров – лес, лес – даже интересно.

Они пошли к джипу охотников, стоящему в дальнем углу стоянки, возле бокового выезда.

– На какой обрыв поедем?.. – поинтересовался Славка, – ближний или дальний?

– А где море?

– Не-е... – парень смешно вытянул губы трубочкой, – море там, – он махнул рукой куда-то за институт. – Его с обрывов не видно. В ту сторону не доедешь, дороги нет... только если пешком, через лес.

– Нет уж, не хочу через лес! Там сейчас болото, все тает.

– Вот и я про то, – согласился Славка, – поедем по дороге. Асфальт, по крайней мере, уже высох.

Майя искоса посмотрела на своего провожатого – забавный он, все время улыбается. Симпатичный, хоть и щетиной зарос. Между передними зубами щербина. Влюбчивый, значит! А может с ним стоит познакомиться поближе?

*****

Чужой лес стоял за обрывом плотной, молчаливой стеной. Ни одного знакомого дерева или листика. Когда Славка заглушил мотор, стало тихо – неестественно тихо. Ни пения птиц, ни стрекота кузнечиков. Только легкий ветерок шуршал в высоких кронах деревьев. Чужие деревья, чужие запахи – горячие, влажные. Пахло смолой, влажной листвой и свежеразрытой землей. «Выходит, птиц в этом мире нет – подумала Майя. – А кто интересно есть?»

Они прогулялись вдоль обрыва, Славка, очень подробно в лицах расписывал, как и где они чуть не околели, показывал Майе в какую сторону они ходили с Иванычем, где спускались с обрыва. Хвастался, что первым ступил на "чужую планету" – американцев переплюнули, мол – они всего лишь на Луне побывали, а нас вон куда занесло! Пообещал в следующий раз принести Майе сувенир на память: "если она его ждать будет". Короче нес какую-то веселую ерунду, старался рассмешить. Майя внимательно слушала, где нужно пугалась, где нужно восхищалась. Даже пару раз спросила о чем-то. А потом уселась на край обрыва, прямо на асфальтовую дорогу – благо сухо, свесила вниз ноги. Славка стоял и курил у нее за спиной. Выкинул вниз окурок. Подошел к обрыву, сплюнул.

"Сижу на краю земли, болтаю в воздухе ножками" – был какой-то мультик, где один из героев хотел добраться до самого края земли, но земля круглая и в итоге он снова вернулся к себе домой. Интересно, а им когда-нибудь удастся вернуться?

Достигнув зенита, Солнце явственно клонилось влево.

– Все, пора мне, – Майя поднялась на ноги, отряхнула подол халата. – Моя вторая смена скоро начнется... поехали Славка домой!

Парень засуетился, кинулся к джипу, завел двигатель. Следя за ним, девушка усмехнулась про себя. "Ну и видок у меня – белый халат, голые ноги и зимние ботинки. В таком виде только знакомство водить". Да и то сказать, на ее тридцать пятый, сменную обувь еще поискать! Хорошо хоть шлепки с собой были – а то по такой жаре пришлось бы босиком "дома" ходить.

Майя сказала неправду – до ее дежурства было еще далеко. Просто ей надоел этот чужой непонятный мир, и опять хотелось туда, где все привычно по-земному. Хотелось домой. Сейчас чуть ли не первый раз за два дня, Майя подумала про институт – "дом". Именно дом, где живут люди. Где она живет. Может, привыкает помаленьку?

Глава пятая

На этот раз, народного вече решили не устраивать. В музейной комнате института собралось шестеро. Они расселись вокруг большого, лакированного стола в виде буквы "Т", окруженного красочными схемами на стенах и прозрачными ящичками с разноцветными образцами. Не сговариваясь, уселись друг напротив друга. С одной стороны трое сотрудников института: Илья, Борис и Михаил Аркадьевич Штерн, а с другой, представители оказавшихся в зоне бедствия граждан, числом тоже трое. Это были: врач Алексей Федорович, само собой, прапорщик Николай и один из охотников, только недавно вернувшихся из поиска, себя он, без лишних подробностей назвал по фамилии – Семенов.

Всесущий Марек на этот раз отсутствовал, он вместе с Егором Сорокиным отправился на разведку склада гражданской обороны, поручив Илье достойно представить его и всех прочих на ПВЗ (Первой Внеземной Конференции).

Семенов начал говорить первым. Илья с любопытством наблюдал за ним. Охотник производил монументальное впечатление. Свою куртку, по приходу, он повесил на спинку стула, оставшись в майке-тельняшке с синими полосками, камуфляжных штанах и домашних шлепанцах на босу ногу. Широкоплечий, могучий, заросший курчавой бородой, напоминающий статью былинного богатыря, он сидел, скрестив руки и уперев локти в стол. Слова произносил медленно, основательно, словно гвозди вбивал.

– ...Прошли, короче, по всему краю. Везде одно и тоже. Впечатление такое, будто мы с неба свалились на этот лес. Но это не так... сейчас объясню почему. Наша территория... или как сказать... ладно, пусть будет территория. Так вот, она представляет собой круглое плато... ну, или овальное. Длина этой самой окружности или овала – километров двадцать пять – тридцать ... может чуть больше, может чуть меньше. Сами понимаете, точно сказать трудно, почти везде пересеченная местность. Плато возвышается над землей на десять – пятнадцать метров. И только в одном месте, где глубокий овраг, до земли всего метров пять. Поверхность склона везде ровная, строго вертикальна к поверхности земли. Сей факт мы, проверили при помощи отвеса. Грузик к веревке привязывали, опускали в нескольких местах – строго вертикальна! Картина очень любопытная: деревья... те, которые внизу растут... местами их стволы прилегают к склону вплотную – руку не просунешь. А несколько раз мы и вовсе замечали, что стволы будто срезаны вертикально и идеально прижаты к откосу. Но!.. над поверхностью плато ствол снова круглый! Что это означает? А это означает, что мы не упали с неба, а как бы образовались на этом самом месте.

– Ну, вот все и прояснилось, – саркастически пробурчал Борис, "образовались"...

Семенов несколько секунд смотрел на него своим тяжелым взглядом, под которым Борис беспокойно заерзал на стуле. Затем сказал без всяких эмоций:

– Я сообщаю факты, а выводы каждый волен делать сам. Далее. Мы спускались вниз...

– Все-таки спускались!.. – тон прапорщика был укоризненным. – Договаривались же! А если бы... Кто отвечать будет?

– Да спускались, – Семенов не обратил на укоризну никакого внимания, – вернее Славка спускался. Он шустро по деревьям лазит.

– И чего там? – заинтересовался Алексей Федорович.

– Да ничего хорошего.

– В каком смысле?..

– В прямом! Деревья стоят плотно, кроны смыкаются. Нижний ярус всегда затенен. В общем, как в глухой тайге. Так что внизу ничего не растет, один мох, да слой хвои... или листья у них такие. Шут их разберет.

– А скажите, уважаемый... э-э... – Михаил Аркадьевич снял очки и потер переносицу

– Семенов, – сказал Семенов.

– Скажите, уважаемый Семенов, кого-нибудь из местных, э-э... обитателей, вы там не наблюдали? Я имею в виду живых. Ну, скажем, э-э... птичек, там, белок, или э-э... кого-нибудь... ну не знаю, – он развел руками.

– Нет там никого живого. Пусто, тихо.

– Странно, э-э... вы не находите?

– А вы находите, что в нашей ситуации есть что-то не странное? По поводу вашего вопроса, могу доложить следующее: все, конечно, помнят, что в момент нашего, так сказать, перемещения, температура опустилась до минус сорока градусов...

Его прервали удивленные возгласы.

– Вы еще способны чему-то удивляться? – усмехнулся он. – Так я вам скажу больше!.. Когда все уехали от этой стены тумана, мы там остались... ну интересно же было, чем дело кончится. Короче, мы остались и чуть было не пожалели об этом. У нас в машине есть термометр. В какой-то момент, он так скакнул вниз, что мы подумали, сломался... – Семенов окинул собравшихся оценивающим взглядом. Те подавленно молчали и смотрели на него.

– Несмотря на, работающую во всю, печку, джип стал промерзать насквозь. А когда попытались уехать, еще и двигатель заглох. Подумали уже, кирдык нам, но тут температура вдруг стала расти. Потом резко усилился ветер. Туман мигом сдуло, и мы тогда в первый раз увидели эот лес... но только на несколько минут. Дальше началась настоящая снежная буря, и видимость упала до нескольких метров. Холодный воздух с плато, попер во внешний мир, а на смену ему поднимались теплые потоки. Короче, такой кавардак начался... наш "Паджерик" под две тонны весит, а его трясло словно картонный. Думали, с обрыва нас сдует, но ничего обошлось... движок, наконец, завелся, и мы раком, раком, вслепую отползли от края, – рассказывая это, прежде невозмутимый Семенов, слегка возбудился, на его щеках появился легкий румянец. Все молчали, видимо вспоминая свои тогдашние ощущения. Илья тоже вспомнил, как они с Мареком бежали обратно в институт, преодолевая сопротивление, рвущегося им навстречу ледяного ветра. "Повезло, что не замерзли..." Он поежился.

– Вы надеюсь, поняли, к чему я это рассказывал? – продолжил Семенов, после эффектной паузы. – На ближайших к обрыву деревьях листья почернели и сморщились. Кто из местных обитателей не смог удрать, те скорей всего околели. Остальных, волна холода с плато разогнала на километры вокруг. Но, похоже, скоро они вернутся. Уже возвращаются... по крайней мере, насекомые.

– Да! – встрял Илья. – Мы сегодня видели нечто любопытное...

Но и ему не дали досказать. Загалдели наперебой. Оказывается, все уже видели нечто любопытное. Кто мух, кто комаров, кто вообще непонятно кого. Всех перебил, гулкий бас Семенова:

– Господа! Разрешите, я все же закончу! – он оглядел присутствующих, и, убедившись, что они готовы слушать, продолжил:

– Есть еще один любопытный момент. Мы... то есть наше плато, перегородило небольшую речку. С одной стороны, так сказать, запруды, река разлилась, затопив окрестный лес. С другой же стороны, высыхающее старое русло. Вот собственно все. Вопросы?

Михаил Аркадьевич по школьному поднял руку. Семенов уставил на него вопросительный взгляд прищуренных серых глаз.

– Слушаю?

– Я хотел э-э... порассуждать, насчет последнего вашего тезиса про речку. Всем присутствующим, надеюсь уже понятно, что на текущий момент одной из самых насущных, я бы даже сказал, э-э... животрепещущей, для нас проблемой становится отсутствие источников питьевой воды. Не только, конечно, питьевой... умываться, стирать одежду тоже надо. Но пить, это, прежде всего. Я, конечно, понимаю, что проблема кажется надуманной, когда вокруг сугробы. Но!.. снег э-э... тает на глазах, может еще хватит на день-два... не больше. Тем более что погода стоит жаркая. С едой у нас тоже не очень... но все, наверное, знают, что без еды человек может прожить больше месяца, а без воды э-э... не протянет и недели...

– Я не подписывался... больше месяца без еды... – проворчал милиционер.

– А я и попадать сюда не подписывался! – добавил Борис.

Штерн сделал останавливающий жест рукой.

– К этому мы, безусловно, вернемся! Но давайте э-э... сперва закончим про воду – без нее нам не выжить! Так вот... уважаемый Семенов, меня, как и всех присутствующих, прежде всего, интересует две вещи: где находится эта разлившаяся речка и можно ли туда добраться, э-э... на автомобиле?

– Думаю можно. – Семенов встал и подошел к окну. – Река находится... ну вот если отсюда двинуть на северо-восток. Километров семь-восемь по прямой... Но прямой дороги, вроде бы, там нет. Там ведь лес... я имею в виду, наш лес, земной. Так что, если только проселки.

– Проселки, это уже что-то! – Штерн довольно потер свои сухие ручки. – Я думаю надо э-э... организовать туда экспедицию... прямо завтра с утра! Сперва поисковую, чтоб найти подходящую дорогу, а потом уже собственно и за водой. А одновременно совершить э-э... поход в лес э-э... наш, разумеется, лес. Там снега еще много, и главное он чистый. Заодно будет работа, нашим болтающимся без дела товарищам. Болтаться без дела нехорошо. В жизни должен быть смысл, иначе э-э... недалеко до морального разложения, признаки которого я уже наблюдаю, – он со значением посмотрел на прапорщика. Тот важно кивнул.

– Вчера вечером, – продолжил Михаил Аркадьевич, – группа товарищей-приезжих, раздобыла где-то этиловый спирт и напились, простите, совершенно до свинского состояния... приставали к женщинам... Да женщины, собственно, тоже хороши! Я понимаю, все расстроены, нервы у всех... но если не держать себя в рамках, то нашей маленькой компании, очень скоро, не поздоровится! Вот интересно, где они взяли спирт?

Илья с Борисом переглянулись.

– А что вы на нас-то смотрите? Спирт в любой комнате найти можно.

– Вот собственно, это я имел в виду! Надо бы его собрать и снести в одно место, на котором неплохо бы повесить хороший замок.

– Брателлы из джипа тоже время не теряли, – мрачно сообщил Борис Колбасов. – Сам видел, как они шарились по комнатам. Я им, типа, мужики, это ж все общественное...

– А они? – спросил Штерн.

– Только, что матом не послали. Иди, говорят, мил человек, подобру-поздорову, если зубы не жмут и все остальное в пору. Я и пошел. А что делать, четверо их, и все лбы здоровые. Потом видел – тащили мешок какой-то жратвы и бутыль пятилитровую со спиртом.

– Борзеют! – задумчиво сказал Семенов и повернулся к прапорщику. – Надо бы поучить пацанов? А то совсем обнаглеют, на шею сядут. Как думаешь, милиция?

– А чего? – неуверенно пробормотал тот. – Ну, взяли спирт... кто его только не брал. Но потом-то, вели себя тихо, не бузили... Во всяком случае, не больше других, – он пожал плечами и продолжил. – Да и пойди, поучи их... ребята по виду серьезные, за версту видно. Они по ходу фуру охраняли... У того, который в фуре, у шоферюги, помповуху сам видел. Так что и остальные скорей всего при пушках! Так что... – он развел руками.

– В фуре что-то серьезное, – предположил Илья, – кто-нибудь из "братков" всегда возле нее трется, пока остальные по территории шакалят. Ведут себя, кстати, вызывающе нагло, везде нос суют! Во время еды норовят ухватить порции побольше. У меня такое ощущение, что они пока приспосабливаются, оценивают, так сказать, обстановку. Когда поймут что к чему, будет поздно. Надо что-то делать.

– Вот интересно, что в фуре? – Алексей Федорович задумчиво потянул из пачки сигарету. – Впрочем, что бы ни было, делиться этим с общественностью они не хотят. Ладно! Давайте это обсудим после. А сейчас, все же, закончим про насущное. В чем станем носить воду?

– На складе химреактивов есть фляги! – вспомнил Илья. – В них спирт как раз и хранился. Их и для воды можно использовать.