Текст книги "Гнездо индюка (СИ)"

Автор книги: Вадим Проскурин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 23 страниц)

– Я знаю, что никогда, – прервал ее Джон. – А Герман не знает. Если он станет допрашивать тебя всерьез – обязательно почувствует, что ты что-то скрываешь. А когда как бы узнает твою тайну – успокоится, расслабится и дальше копать не будет. Осознала?

– Гм, – сказала Алиса. Джон хлопнул ее по плечу и сказал:

– Привыкай. Ты, наверное, думала, легко в разведке работать? Хрен тебе. Ладно, пойду рабов построю, заодно нервы успокою чуть-чуть.

– Погоди, – сказала Алиса. – Я так и не поняла, зачем ты велел Длинному Шесту этого орка допрашивать? Если ты все равно собираешься его убить. Джон пожал плечами и сказал:

– Ну, мало ли, может, что интересное расскажет. Хотя вряд ли.

2

Когда Герман вошел в квартиру Джона, он не поверил своим глазам – Алиса мыла пол в прихожей.

– Привет, Алиса! – сказал Герман. – За что это Джон тебя так?

– Да пошел ты, – буркнула Алиса.

Она стала отжимать тряпку над ведром, и Герман заметил, что вода, стекающая с тряпки, не совсем прозрачная, а имеет розовый оттенок.

– Ого! – сказал Герман.

– Ого, – согласился Джон, выходя из гостиной в прихожую. – Пойдем, покажу, кто у меня завелся.

Они прошли в дальнюю комнату, которая использовалась как большой чулан. Посреди комнаты было постелено ветхое одеяло, на нем лежал обезглавленный орочий труп, голова лежала отдельно. Одеяло было густо заляпано бурыми пятнами.

– Кто такой? – спросил Герман.

– Алиса говорит, раб Вольдемара Марволо, – ответил Джон. – Вроде бы он был с бишопом в тот раз на базаре. Но я его не припоминаю.

Герман нагнулся, брезгливо взял голову за ухо двумя пальцами, поднял и повертел туда-сюда.

– Вроде знакомая харя, – сказал Герман. – Точно сказать не могу – сильно перекосило его.

– Я его с нормальной мордой видела чуть-чуть, пока Джон его не замочил, – подала голос Алиса. – Точно он.

– Допустим, – сказал Герман. – Как он здесь оказался?

– Через дверь вошел, – объяснил Джон. – Я тут расслабился совсем, привык, что территория охраняется, входную дверь даже на ночь не запираю, а видимо, зря.

– Зря, – согласился Герман. Джон продолжал:

– Короче, я услышал, что дверь открылась, кричу: «Кого там бесы несут?» и тут меня что-то будто под руку толкнуло… не могу объяснить…

– Я к тебе без стука больше заходить не буду, – сказал Герман. – А то станешь потом мою голову так же рассматривать и приговаривать: «Где-то я его уже видел». Джон саркастически хмыкнул и сказал:

– Да, без стука лучше не заходи теперь, а то мало ли что… Короче, метнул я нож, попал в руку, вот сюда, – Джон указал пальцем на глубокий разрез, – граната выпала…

– Граната? – перебил его Герман. – Какая граната, где?

– Сейчас принесу, – сказал Джон.

Вышел из комнаты и через минуту вернулся с гранатой. Он держал ее двумя пальцами за торцы, чтобы не стереть отпечатки.

– Отпечатки проверил? – спросил Герман.

– Умел бы – обязательно проверил, – ответил Джон. – Посмотрел, конечно, в меру своего разумения. По-моему, отпечатки только его, ну и мои еще, я ее тоже хватал.

– Странно, – сказал Герман. – Я думал, она термобарическая будет, а это обычная лимонка-хлопушка.

– Какая есть, – сказал Джон и странно усмехнулся. – Да и ее бы хватило с лихвой, если бы он успел кольцо выдернуть. В замкнутом помещении даже хлопушка контузит неслабо, заходи и бери голыми руками.

– Думаешь, живьем взять хотели? – заинтересовался Герман.

– Сомневаюсь, – покачал головой Джон. – Даже в самом лучшем случае времени у него оставалось только-только, чтобы чисто уйти. Думаю, планировалась акция устрашения – оглушить гранатой, порубить мечами и быстро уйти. Тонкий намек тебе и Рокки. Не удивлюсь, если бы потом в квартире нашлась какая-нибудь улика, изобличающая Зака Харрисона.

– Не понял, – сказал Герман. – Этот хмырь, он разве не один был?

– Их было трое или четверо, я точно не разглядел, сколько именно, – сказал Джон. – Когда поняли, что внезапность утеряна, сразу убежаличто. Я задержался, пока с этим разбирался, потом очки долго искал… Короче, ушли они, как ушли – не знаю, калитка не взломана, то ли у церковников есть ключи от нее, то ли у них агенты на территории.

– Зря ты его добил, – сказал Герман. – Допросить бы…

– Извини, – сказал Джон. – Напуган был сильно.

– Следы на земле какие-нибудь остались? – спросил Герман и тут же сам ответил на свой вопрос: – Да какие тут следы, дождя давно не было, земля как камень…

– Подозрительных следов я не заметил, – подтвердил Джон. – Мы с Длинным Шестом у калитки много натоптали, но у нас вся обувь обычного размера и без отличительных признаков, где чей след – совершенно непонятно. Наверное, они тоже следов добавили, но я ничего примечательного не заметил. Можно следопыта пригласить профессионального…

Герман махнул рукой, дескать, ну его к богам, все равно не поможет. Помолчал немного и спросил:

– Что думаешь по поводу всего этого?

– По-моему, все очевидно, – сказал Джон. – Ассасинов направил либо сам Марволо, либо кто-то из его окружения. Скорее, сам – после того случая на базаре он меня ненавидит. Его соглядатаи могли меня сто раз срисовать, я не прятался. С какой целью – не знаю. Либо личная месть, либо часть большого плана. Например, отвлекающий маневр. Не удивлюсь, если сегодня-завтра последуют атаки на другие объекты. На дворец Адамса, например.

– На дворец, – повторил Герман и страдальчески сморщился. – Что ж, будем ждать. Об усилении охраны распорядиться, что ли… Нет, это бессмысленно, охрана и так уже усилена по самое не могу.

– Охрана – это сейчас второстепенно, – сказал Джон. – Главное – что орден хранителей начал свою игру. Это, конечно, проверить надо…

– Вот именно, – кивнул Герман. – Вы с Длинным Шестом фотоаппарат и принтер не сломали пока еще?

– Не сломали, – сказал Джон. – А зачем тебе фотоаппарат и принтер? Возьми сразу голову. Алиса, найди мешок какой-нибудь! Герман ехидно хихикнул.

– Суровый ты мужик, Джон, – сказал он. – Как ты себе это представляешь? Встречаюсь я с агентом в едальне какой-нибудь, достаю из мешка орочью голову и спрашиваю: «Опознаешь?» Джон рассмеялся и сказал:

– Тогда тебе надо еще две головы с собой взять, чтобы опознание было корректным, по всей форме. Раскладываешь головы на столе и спрашиваешь: «Какая из этих голов вам знакома?» Посмеялись.

– Извини, – сказал Джон. – Нервы никуда не годятся, все время бред какой-то в голову лезет. Длинный Шест! Сфотографируй голову и распечатай фотографий штук… ну, штук пять, наверное.

– Зачем так много? – удивился Герман.

– Я тоже его попробую пробить по своим каналам, – сказал Джон.

– По каким каналам? – спросил Герман. Джон нахмурился и ответил вопросом на вопрос:

– Хочешь снова полюбоваться, как я в судорогах корячусь?

– Извини, – смутился Герман. – Все время забываю, что у тебя мозг заблокирован. Ладно, не будем об этом, а то точно в судорогах закорячишься. Эх, покурить бы, а нельзя, ясная голова нужна.

– Потом накуримся, – сказал Джон. – Вот как закончится эта катавасия, так накуримся, так накуримся…

Через четверть часа Длинный Шест принес фотографии мертвой головы, Герман забрал три штуки и ушел. Четвертую фотографию Джон положил в свой волшебный сундучок, а пятую взял с собой и тоже ушел, но в другом направлении.

3

Джон встретил Зака на улице. Шли два рыцаря навстречу друг другу, каждый по своим делам, встретились и разошлись, даже не узнав друг друга, потому что каждый смотрел в другую сторону. А то, что Джон, проходя мимо Зака, неожиданно закашлялся – это просто случайность, то ли слюной подавился, то ли муха в рот залетела, бывает. А может, тошнит человека, люди и орки часто кашляют перед тем, как блевать. Судя по тому, что Джон поспешно свернул с улицы в ближайшую подворотню, последняя версия показалась бы стороннему наблюдателю наиболее правдоподобной.

Зак прошел еще шагов двадцать, затем резко остановился, негромко выругался и хлопнул себя по лбу – очевидно, сообразил, что забыл что-то важное. Быстро зашагал в обратную сторону, остановился у подворотни, в которой скрылся Джон Росс, обвел окрестности рассеянным задумчивым взглядом, принял какое-то решение и вошел в подворотню. Наверное, отлить решил.

В подворотне было темно и мрачно, воняло нечистотами. Зак остановился на границе света и тени, и негромко позвал:

– Джон, ты здесь?

– Да, иди на голос, – отозвался Джон. – К стене близко не подходи, в дерьмо вляпаешься.

Зак сделал десять осторожных шагов, и вздрогнул, когда Джон схватил его за руку.

– Не бойся, это я, – сказал Джон. – Сейчас я тебя проведу кое-куда, а то ты без очков не видишь ничего. Иди, не бойся, я-то все вижу. Сейчас налево… направо… ну, здесь уже видно.

Они вышли во внутренний дворик какого-то дома, в прошлом явно богатого, но теперь полуразрушенного. Посреди дворика громоздились развалины не то бассейна, не то фонтана, Джон решительно направился к ним и сел на бортик. Зак сел рядом.

– Погоди! – воскликнул вдруг Зак. – Это же старый дворец Джорджа Дюкейна! А этот проход… Откуда ты про него знаешь?

– Откуда надо, оттуда и знаю, – ответил Джон, неожиданно и необъяснимо помрачнев. – Лучше сюда посмотри.

Он вытащил из-за пазухи сложенный лист бумаги и протянул Заку. Зак развернул бумагу и брезгливо поморщился.

– Кто такой? – спросил он.

– Орк какой-то, – ответил Джон. – Этой ночью он пытался установить у порога моей квартиры радиоуправляемую мину. Хорошо, что на боевой взвод поставить не успел, а то бы я с тобой сейчас не разговаривал. Пробей, пожалуйста, по своим каналам, кто такой.

– Что за мина? – заинтересовался Зак. – Глянуть на нее можно?

– Уже нет, – покачал головой Джон. – Ее Герман забрал, экспертам покажет. Здоровенная пластиковая дура, килограммов на десять-пятнадцать, фугасная или кумулятивная – я не понял. Точно не термобарическая.

– Что радиоуправляемая – уверен? – спросил Зак.

– Все признаки сходятся, – ответил Джон. – Из корпуса торчит длинная проволока, в походном положении смотанная в катушку, для нее специальный крючок предусмотрен. К корпусу липкой лентой примотано какое-то неведомое устройство в картонном корпусе, сквозь него проходит та самая проволока. Я заглянул внутрь корпуса…

– Колебательный контур там есть? – спросил Зак.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – ответил Джон. – Что там есть точно – электрическая батарейка, обычная, химическая, не сверхпроводящая, явно кустарного изготовления. Еще там внутри зеленая картонка, к ней приклеены такие своеобразные черные кирпичики типа спичечных коробков, но меньше. И еше лампочка моргала.

– Радиостанция на микросхемах, судя по всему, – сказал Зак.

– Ты такой умный, – сказал Джон. Зак нахмурился и сказал:

– Хватит подкалывать, дело серьезное.

– Серьезное, – кивнул Джон. – Особенно если учесть, что это не твоя работа. Зак недоуменно уставился на Джона.

– Поначалу это было основной версией, – пояснил Джон. – Но будь она верна, ты бы не полез за мной в темную подворотню.

– Я тут ни при чем, клянусь! – воскликнул Зак.

– Джизесом, Эпименидом и Докинзом? – уточнил Джон. Зак нахмурился. Примерно полминуты он молчал, затем сказал:

– Вряд ли я смогу тебе доказать, что я не при делах. Можешь мне верить, можешь не верить, дело твое. Этим типом, – он взмахнул фотографией, зажатой в руке, – я займусь немедленно, как что выясню – сразу тебе сообщу. Связь организауем так…

– Погоди, – перебил его Джон. – В доме Тринити пеленгаторы есть? Зак посмотрел на Джона с интересом.

– А говорил, в радио не разбираешься, – сказал он.

– В радио не разбираюсь, – сказал Джон. – Но я знаю, что бывают такие артефакты, которые называются пеленгаторами. Как они работают – я без понятия, но точно знаю, что они позволяют обнаруживать радиостанции.

– Тут все не так просто, – сказал Зак. – Пеленгатором можно обнаружить только включенную радиостанцию.

– А она и должна быть включенная, – сказал Джон. – Иначе как мина взорвется, если подрывное устройство выключить? К тому же на той картонке две лампочки горели, одна постоянно, а другая моргала два раза в минуту примерно, пока я батарейку не вытащил. Она точно включенная была.

– Странно, – сказал Зак. – Моргала, говоришь… Зачем так криво делать было? На радиуправляемую мину сигнал должен только в момент подрыва передаваться… Ладно, попробую с пеленгатором поработать. Ничего, скорее всего, не получится, но попробую, вдруг получится…

– Ты, главное, ассасина этого проверь, – сказал Джон. – Это сейчас самое важное. Если поставить мину приказал не ты, значит, в игру вступила третья сила. И тогда получается, что первоочерденая задача – выяснить, что это за сила, а второочередная – решить, что с ней делать: дружить или воевать. Мне это тоже интересно. Вдруг мне лучше от Германа к тебе переметнуться? Зак улыбнулся и воскликнул:

– Конечно, лучше переметнуться! Чего тут думать? Я тебе нормальную должность прикрытия организую, ты, небось, уже утомился рабов гонять. Хорошую квартиру предоставлю, туда ассасины шастать не будут…

– Ты сначала на мои вопросы ответь, – прервал Джон. – Потом уже все остальное обсуждать будем. Ладно, давай время больше тратить не будем, договориваемся о связи и расходимся.

4

Когда Зак включал пеленгатор, он не ожидал от этого мероприятия никаких особенных результатов. Во-первых, непонятно, в рабочем ли состоянии находится артефакт. Система самотестирования сообщает, что все в порядке, но насколько ей можно доверять – непонятно. Во-вторых, совершенно невероятно, что пеленгатор обнаружит какое-то излучение, кроме фона от спутников на орбитах.

Полторы тысячи дней назад, когда орден хранителей громил дом Дюкейна, Зак запустил слух, что некий мифический Фоксхантер, якобы возглавляющий разведку дома Дюкейна, раздобыл где-то в Оркланде радиоуправляемые микроядерные мины. Все эти сведения, включая виртуальную личность Фоксхантера, Зак выдумал от начала до конца, чтобы скрыть кое-какие свои неблаговидные дела. Слух этот распространился неожиданно широко, дошел до Стивена Тринити, и тот потребовал, чтобы Зак лично проверил состояние дел в радиоэфире. Раскрывать перед боссом дезинформацию было неразумно по оперативным соображениям, поэтому Зак честно включил пеленгатор и целый час сидел рядом с ним, ожидая, не запищит ли артефакт, сообщая о радиосигнале, удовлетворяющем условиям поиска. Артефакт не запищал. Зак позвал Водяного Зверя и велел ему следить за артефактом, никуда не отлучаясь, кроме как по нужде. На следующий день Водяной Зверь доложил, что артефакт не пищал ни разу. Тогда Зак выключил пеленгатор и доложил Стивену, что информация не подтвердилась.

Сейчас Зак ожидал чего-то подобного. Но его ожиданиям не суждено было сбыться.

Едва артефакт завершил самотестирование, и соответствующая лампочка изменила цвет с красного на зеленый, сразу раздался писк. На экранчике отобразились два длинных ряда цифр, Зак знал, что это точные координаты источника, но как их привязывать к местности – не помнил. Несколько секунд он судорожно искал бумагу и карандаш, затем стал вырезать цифры ножом прямо на деревянной полке, на которой хранился пеленгатор. Когда он закончил портить мебель, он сообразил, что можно было не торопиться – пеленгатор автоматически сохраняет все обнаруженные радиостанции в своей памяти, а Зак об этом забыл. К тому же, радиостанция вовсе не собиралась умолкать, она стабильно выдавала короткий импульс два раза в минуту. Когда Зак точно измерил этот интервал, получилось двадцать восемь секунд, но это, скорее всего, из-за погрешности песочных часов.

Привязка координат к местности заняла больше часа. Заку пришлось сходить в секретную библиотеку и разыскать там вначале техническую документацию по пеленгатору, затем учебник географии, потом Зак долго уяснял принципы глобального позиционирования, потом Зак долго искал древнюю карту Барнард-Сити, и еще дольше искал на этой карте точку с заданными координатами. К счастью, эту точку легко удалось привязать к современной застройке столицы, помогло то, что загадочная радиостанция обнаружилась на вершине холма, который за миллион дней почти не изменил свои очертания. Только почему-то стал выше на пять метров. Стоп.

Зак почувствовал, как по спине побежали мурашки. До него наконец-то дошло, откуда исходит сигнал, принятый пеленгатором. На этом холме стоит дворец Тринити, можно даже определить, из какого крыла идет сигнал… Да что там крыло! С точностью до комнаты можно определить, а если взять пеленгатор с собой – прямо на источник выведет.

Через полчаса Зак вошел в кабинет Тринити, секретарша пыталась его не пустить, но когда посмотрела ему в глаза – охнула и отвалила.

Босс сидел за столом и читал какую-то книгу с картинками. При виде Зака он быстро захлопнул книгу и перевернул обложкой вниз.

– Что случилось, Зак? – спросил он.

– Пока не знаю, – ответил Зак. – Но скоро разберусь. Вы занимайтесь своими делами, не обращайте на меня внимания.

В этот момент пеленгатор пискнул и выдал направление на источник сигнала. Оказывается, если источник близко, пеленгатор выдает информацию не цифрами, а в виде стрелки – очень удобно. Стрелка указывала на неприметную дверь в дальней стене, ведущую в личные покои главы дома.

Зак обошел начальственный стол и подошел к двери. На лице Стивена отразилось беспокойство.

– Что происходит, Зак? – спросил он еще раз.

– Из ваших апартаментов исходит радиосигнал, – объяснил Зак. – Через пару минут я определю, что является его источником, и доложу.

– Э-э-э… – сказал Стивен и покраснел. – Там… э-э-э… прибраться надо… Пару секунд Зак напряженно размышлял, затем принял решение.

– Не надо там прибираться, – сказал он. – Мне нет дела до ваших сексуальных пристрастий. Что бы я там ни увидел, никто третий об этом не узнает.

Пеленгатор пискнул в очередной раз. Зак решительно открыл дверь. Судя по всему, источник где-то в конце коридора, в одной из последних комнат с правой стороны. Вот здесь, например…

– Ой, – сказал Зак.

– Ой, – сказало то, что увидел Зак внутри.

– Гм… – смущенно хмыкнул Стивен, увязавшийся за Заком.

– Гм, – сказал Зак. – Мне, конечно, нет до этого дела, но… Неужели такое возможно технически? Ну, то есть, отчеты научников о воздействии на организм гормонов другого пола я читал, но… Мне казалось, это не столь радикально.

Стивен покраснел, промычал нечто нечленораздельное и развел руками. Зак с огромным трудом подавил желание истерически расхохотаться или хотя бы закашляться. Он давно догадался, что босс увлекается нетрадиционным сексом, но такого не ожидал. Интересно, как Стивен ухитрялся так долго сохранять такое в тайне. Ни одна горничная никому не проболталась… Хотя горничные тоже, наверное, из этих… Пеленгатор снова пискнул.

– Источник в этой комнате, – заявил Зак. – Вот на этой примерно линии, – он показал рукой. – Сейчас у окна померяю, и все окончательно станет ясно. Где-то здесь оно должно быть… Присел на корточки, заглянул под кровать и торжествующе воскликнул:

– Вот оно!

Схватил подвернувшийся под руку то ли хлыст, то ли членоимитатор, сунул под кровать, подцепил загадочный яйцеобразный предмет, который не мог быть ничем иным, кроме как источником радиосигнала…

Предмет выкатился из-под кровати. Это было тяжелое металлическое яйцо, похожее на гранату-лимонку, но больше и тяжелее, и без детонатора. И оболочка не пластиковая, а металлическая.

– Что это? – спросил Стивен.

– Не знаю, – ответил Зак. – Но радиоволны излучает оно.

Зак ткнул яйцо концом нелепого хлысточлена, оно перекатилось на другую сторону, стали видны буквы древнего алфавита, отчеканенные на металлической поверхности. «PHEBOS», гласила надпись. Зак почувстовал, как на лбу у него выступает холодный пот.

5

Вступив на освященную землю, Герман почувствовал, как нервное напряжение, скрутившее в тугой узел внутренние каналы праны, постепенно отступает. Такова природа любого храма – в каком бы душевном смятении ты сюда ни вошел, заботы и печали оставляют тебя, чакры очищаются, пути праны спрямляются и потом, когда ритуал, приведший тебя в храм, исполнен, ты выходишь в грешный и несовершенный мир с новыми душевными силами, твердый духом и готовый к дальнейшим испытаниям, какими бы они ни были. Это, кстати, неопровержимо свидетельствует о реальности существования богов, что бы ни думали по этому поводу поклонники Марскса и Докинза. Впрочем, секту атеистов уже давно никто не воспринимает всерьез.

Храм Будды Гаутамы размещался в самом дальнем углу храмового комплекса. Герман полагал, что это удачное решение – неспешная прогулка мимо святынь, посвященных иным богам, помогает настроить душу на нужный лад, проникнуться в полной мере многополярностью и многовариантностью современного мира и культуры, пробудить в огрубевшей душе высокое чувство толерантности.

Проходя мимо собора Джизеса, Герман поклонился и перекрестился. Минуя магометанскую мечеть, повстречался с муллой и поприветствовал его традиционным среди поклонников Мухаммеда жестом – указательный палец направлен в небо, как бы говоря: «Боги там, и один из них – Аллах». Синагога Джудаика и алтарь Сэйтена не предполагают от прохожего никаких особых ритуалов, и Герман просто прошел мимо них, молча любуясь изысканной архитектурой этих прекрасных храмов. А заодно тем, как затейливо джузы-хасиды празднуют свой шабат. Теперь осталось пройти между ритуальных костров у Большого Вигвама традиционалистов, и вот он, храм Будды, сразу за полем тотемных столбов.

В храме Будды царил прохладный полумрак. Пахло коноплей, ароматизированной какими-то травами – тщательно охраняемым секретом жрецов. Время от времени Герман испытывал искушение попробовать выведать этот секрет, но он гнал это искушение от себя. Потому что в жизни должно быть место тайне, и еще потому, что несанкционированное раскрытие чужих тайн несовместимо с чувством уважения к ним, а молиться тому, кого не уважаешь, не то чтобы бессмысленно, но очень глупо и немного унизительно. Кроме того, Герман приходил сюда не как разведчик, а как обычный человек, испытывающий обычную потребность в духовной поддержке на нелегком пути от вечного колеса сансары к духовному просветлению и далее к нирване, если получится. Впрочем, сегодня он пришел в храм как разведчик.

Герман прошел вдоль ряда молитвенных барабанов, не забывая однократно крутануть каждый. Барабаны отозвались шуршанием, постукиванием или мелодичным позвякиванием – каждый барабан на свой манер. Обычно эти звуки приводили душу Германа в состояние расслабленного покоя, но сейчас расслабляться нельзя, не за этим он сюда пришел.

Покрутив барабаны и постояв минуту в предписанном обычаем поклоне перед статуей Будды, Герман пересек основной зал и направился к маленькой двери в дальнем углу. Бритоголовый орк-монах, стерегущий эту дверь от непрошеных посетителей, узнал Германа и не стал ему препятствовать, а, наоборот, распахнул дверь с предупредительным поклоном и сказал:

– Отец высокорожденных у себя.

Герман прошел в дверь, поднялся на второй этаж по узкой винтовой лестнице и негромко стукнул в гонг, висящий перед занавеской, отделяющей личные покои жреца от остальной храмовой территории, хозяева которой – незримые духи будд и бодхисатв. Теперь надо внимательно впитывать информацию, очень многое зависит от того, как отец Константин встретит гостя.

Отец Константин сидел в позе лотоса перед низким столиком, украшенным искусно вырезанными цветами и птицами, и играл сам с собой в маджонг. Увидев Германа, он расплылся в искренней улыбке и воскликнул:

– Привет, Герман, рад тебя видеть! Эй, жаба! Кальян гостю тащи!

«Он ничего не знает», понял Герман. «Информация еще не успела дойти. Жаль». А вслух сказал:

– Нет, спасибо, Константин, не надо кальяна. Ты меня извини, старший брат, но я пришел к тебе не за утешением, а по делу. И сел напротив жреца, но не в лотос, а просто скрестив ноги.

– Заботы тебя гнетут, – продекламировал Константин, подражая Святому Йоде. – В сансаре ты погряз и от просветления удалился. Мантру же произнеси…

– Ом мани падме хум, – быстро произнес Герман.

– Девяносто девять раз еще надо, – закончил Константин свою мысль. Герман недовольно поморщился и сказал:

– Извини, брат, но на это нет времени. Мне печально и стыдно, но в сансаре я погряз так офигенно неимоверно, что аж самому страшно. Короче. Константин, ты этого орка знал? Константин развернул фотографию и вздрогнул.

– Кто его так? – спросил он.

– Один человек, – ответил Герман. – Говорит, за дело. Так ты этого орка узнаешь?

– Его звали Черный Пес, – сказал Константин. – Он был личным слугой его святейшества.

– Которого? – уточнил Герман.

– Вольдемара Марволо, – ответил Константин.

Герман вздохнул. Очень не хочется в это верить, но Джон Росс не ошибся и не соврал. В игру двух домов вмешался третий игрок, и как бы он не смахнул с доски все фигуры и не устроил бы великую китайскую ничью, как говорили древние.

– Кто его убил? – продолжал настаивать Константин.

– Мой человек, – ответил Герман. – Убил за дело. Черный Пес подрабатывал ассасином, за что и поплатился в конце концов.

Узкие, как у почти всех буддийских жрецов, глаза Констанина расширились и стали почти нормальными.

– Это невозможно! – воскликнул он. – Орден хранителей не воюет с домом Адамса!

– Боюсь, твоя информация, – вздохнул Герман. – Пойду-ка я отсюда, пожалуй. Чтобы тебе не пришлось меня убивать.

– Ты ничего не говорил про Черного Пса и войну, – заявил Константин. – Ты пришел за утешением, но я не смог утолить твои печали, потому что раздосадован был ты чрезмерно, а мастерство мое небеспредельно.

– На том и порешим, – кивнул Герман. – Я постараюсь не убивать тебя в этой войне.

– Я тебя тоже, – серьезно произнес Константин. – И, это… Может, не поздно еще помириться?

– Это уже не от меня зависит, – сказал Герман. – Помолись богам, вдруг поможет.

– Обязательно помолюсь, – сказал Константин. – Благословлять тебя не буду, ты уж извини, сам понимаешь…

– Понимаю и не обижаюсь, ибо иного не ждал, – сказал Герман. И направился к выходу.