Текст книги "Великая отечественная война: Как это было"

Автор книги: В. Семененко

Соавторы: Л. Радченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)

Что же касается подсчета урона Красной Армии, то к настоящему времени можно говорить о его точности лишь относительно периода гражданской войны. За 1918– 1922 гт. потери убитыми, умершими от ран и болезней составили 939 755 бойцов и краскомов. Поражает количество дезертиров за 1919—1922 гг. – 3 188 224 человека!

Подсчет потерь Вооруженных Сил СССР за 1941 – 1945 гг. пока может считаться более-менее достоверным в отношении офицерского корпуса: 2 228 901 человек убитыми, ранеными, пропавшими без вести. Пример: в ходе боев 19—22 декабря 1943 г. за «могилу Нечаева» на Никополыцине наши части оставили на подступах к ней около тысячи погибших, которых затем хоронило

местное население, далеко не всегда забирая медальоны. Затем самодельное кладбище распахали, и теперь ничто там не напоминает о солдатских могилах.

Жители села Кореивцы в Словакии хоронили оставленных 67-м стрелковым корпусом наших погибших солдат, не думая о регистрации. Только по распоряжению командующего 4-м Украинским фронтом А. И. Еременко с мая 1945 г. на высотах 306,0 и 341,4 у чешского села Богуславцы приступили к захоронению павших в апрельских боях советских воинов. До 1 января 1992 г. считалось: за июнь 1941-го – август 1945 г. на фронтах войны погибло 16 тыс. уроженцев Ривненской области, а в конце 1993 г. выявлено, что только на территории Прибалтики их полегло 12 тысяч, а в целом – 36 000 человек. Нет необходимости далее приводит!, аналогичные примеры. Вопрос не закрыт...

Названная в начале августа 1995 г. Д. А. Волкогоновым цифра военных и гражданских потерь Советского Союза в 26 млн 452 тыс. человек не является окончательной. Считается, что она лишь на 5 млн меньше, нежели количество погибших советских граждан в ходе репрессий большевистского режима в 1929—1953 гг. Видимо, такие данные преувеличены, и существенно.

Ничем нельзя измерить морально-психологические и материальные страдания миллионов солдатских вдов и матерей. Ведь только в Австралии после войны правительство и общественность приняли вполне адекватные их положению меры: были опубликованы списки всех вдов военного времени, стимулировано создание их организации, появилось влиятельное лобби в парламенте, установлены высокие пенсии.

Даже в Британии до 1965 г. еженедельная пенсия для вдов, не достигших 40-летиего возраста, составляла лишь 1 фунт стерлингов. Созданной в 1971 г. ассоциации военных вдов лишь к апрелю 1990 г. удалось добиться

получения дополнительных пенсий. Но к этому времени из 212 427 женщин, потерявших к осени 1945 г. своих мужей, в живых (или незамужних) оставалось всего 52 713 человек.

Как ни тяжело было на войне мужчинам, но женщинам – еще тяжелее. Массовое их использование в вооруженных силах наблюдалось в двух армиях – советской и германской, что объяснялось высоким уровнем идеологической мотивированности. В вермахте, немецкой авиации и на флоте девушки и женщины, кроме выполнения медицинских функций, служили во вспомогательных подразделениях, зенитных частях.

В Красной Армии находилось более 900 тыс. женщин, среди политработников они составляли 30 %. Более 40 из них стали дважды кавалерами ордена Красной Звезды, 28 летчиц из трех женских авиаполков получили Звезду Героя. Дочь С. М. Кирова Женя служила командиром танковой роты, водителями танков стали 16 женщин. Разведчица Нинель Чернокинь участвовала в захвате 17 «языков» и т. п.

В отличие от этого, в вооруженных силах Германии и наших союзников функции женщин имели четкие пределы. Речь шла в основном об их привлечении в военное производство. Умело поставленная реклама уверяла общественность: время, когда женщины являлись неприспособленными для тяжелой физической работы, уходит. Иллюстрацией этой идеи служили фотографии мускулистых женских типов на рекламных плакатах, а также патриотические призывы к прекрасной половине США заменить мужчин на оборонных предприятиях.

На военные заводы США пришло 2 млн бывших домохозяек, но после завершения войны почти все они ушли с работы. 11 тыс. девушек и женщин готовили системы вооружений для флота, в том числе снаряжали торпеды. Их возраст ограничивался 21 —50 годами, у них не долж-

но было быть детей моложе 18 лет. Для приема на работу в военное производство требовалась высокая репутация в обществе.

Армия США знала майора Джулию Стам сон, пилота Джеки Кох ре н, в месяц на курсы медицинских сестер набиралось по 2500 девушек. Но не было практики, когда женщины-санитарки вытаскивали на себе тяжелораненых с поля боя.

Выпускавшая летчиков женская авиашкола, где обучалось 550 человек, предусматривала в дальнейшем запрет на участие американок в боевых действиях. Более того, курсанты-женщины не имели права даже носить военную форму. К лету 1943 г. в армейских и флотских подразделениях США насчитывалось 15 705 военнослужащих женского пола, выполнявших вспомогательные функции. К концу войны их было 100 тыс. человек, то есть 1,2 % состава американской армии. Но даже высококлассные женщины-пилоты на Би-17 могли летать, выполняя лишь небоевые задачи.

Благодаря прекрасно поставленной службе охраны материнства и женщин вообще росла рождаемость. Если в 1941 г. она составляла 18.9 на 1 тысячу населения, то в 1942 г. – 20,5, а это составило 2,8 млн новорожденных. Процветала индустрия по производству детского питания, одежды и обуви для малышей. К примеру, за три месяца 1943 г. было произведено 693 700 детских колясок.

...Верно заметил австрийский журналист В. Люфт: любая война предоставляет мужчинам молчаливое разрешение на изнасилование женщин от имени грядущих побед и силы оружия.

Вторая мировая война возродила худшие обычаи средневековья: так, монгольские полчища в XIII в. воспринимали как знак сдачи осажденных ими городов лежащих у ворот женщин, готовых отдаться завоевателям. Во Франции женщин-гугеноток беспощадно наси-

до вали католики, заставляя после этого отрекаться от своей веры.

Практически все воюющие армии в той или иной степени в годы Второй мировой войны игнорировали решение Гаагской конференции 1907 года, объявившей изнасилование военным преступлением.

В докладе штаба сухопутных войск вермахта говорилось, что к лету 1944 г. из 6 млн солдат и офицеров, находившихся в странах Европы, не менее половины имели половые контакты с местными девушками и женщинами. От этих связей родилось около 1,5 млн детей. Но руководство вермахта считало, что новорожденные представляли ценное пополнение для создания резервных воинских частей в будущем в связи с необходимостью длительной войны. С таким выводом согласился и Гитлер. Более того, 12 тыс. детей, родившихся в Дании и Норвегии, 50 тыс. – в Нидерландах, 40 тыс. – в Бельгии, до 100 тыс. – во Франции появились на свете согласия сторон.

В свою очередь, марокканцы, находившиеся в составе французских войск на территории Италии, в 1944 г. получили право насиловать женщин и девушек, а также грабить местное население.

Только в Восточной Европе немцы организовали 500 военных борделей, в которых до начала 1942 г. находились даже еврейки. Во Франции, Украине и других оккупированных регионах их часто обязывали носить повязку с надписью «Военно-полевая проститутка». Существовало правило: если от трех солдат-клиентов еврейской проститутки поступала жалоба на «плохое обращение», она посылалась в концлагерь. В 1942 г. евреек изъяли из домов терпимости под предлогом того, что они представляли «расово не чистый элемент» и в дальнейшем использовали в основном при медицинских опытах врачей-садистов. Родившихся в результате связей с ев-

рейками детей немецкая администрация велела называть только Фридрихами и Луизами. Затем их сортировали в соответствии с расовыми признаками и тех, кто им отвечал, передавали на воспитание государству.

В принципе военнослужащие Красной Армии справедливо считались более дисциплинированными, нежели даже британские или, тем более, американские. Но после многочисленных фактов разбоя и грабежа на польской территории, особенно в немецких селах, поведение советских военнослужащих второго эшелона на этнографической территории Германии еще более ухудшилось. Обуянные чувством мести за совершенные немцами преступления на оккупированных регионах СССР, психологически истощенные тяжелым напряжением военных действий (рядовой состав Красной Армии, в отличие от солдат Германии или других стран, отпусков не имел), многие бойцы вели себя грубо, дико. Участились случаи убийств мирного населения, грабежей и незаконных реквизиций, драк, пьянства, бесцельного уничтожения квартирного имущества граждан.

С января 1945 г. многих солдат Красной Армии захватила эпидемия грабежей, что стимулировалось непривычным для них товарным изобилием даже в поверженной Германии. В домах, где имелись нацистские символы, фотографии награжденных орденами членов семьи, нередко уничтожались все обитатели. Чтобы спасти от изнасилования жен и дочерей, мужья или родители предпочитали иногда убить их.

Расхищение винно-водочных складов происходило во всех городах, где имелись их запасы. Так, из Ратибора, где находилось всегерманское хранилище старинных европейских вин, в апреле 1945 г. содержимое вывозилось машинами, пока командующий 4-м Украинским фронтом А. И. Еременко не поставил у него охрану, чтобы остановить процесс расхищения.

Хотя многие молодые немки специально одевались очень небрежно и грязно, пачкали лицо сажей, ежедневно только в берлинские госпитали попадало по 230 женщин и девушек, изнасилованных бойцами Красной Армии. Историки считают: за несколько весенних недель за помощью к медикам обратились 90 тыс. изнасилованных жительниц Берлина, а в Вене только за 21 день красноармейцы подвергли насилию 87 тыс. женщин, – более чем сомнительные цифры!

Германские историки Г. Зандер и Б. Йор, изучив материалы магистратов, медицинских учреждений, полицейских участков, органов советской администрации, пришли к ложному выводу, что за 1945 г. советские военнослужащие изнасиловали около 1,9 млн немецких женщин и девушек. Одной из первых фраз, выученных ими на немецком языке, являлся призыв: «Девушка, иди сюда!» Но метод подсчета и Зандера, и Йора базировался больше на аналогиях. К тому же после подписания И. Сталиным директивы № 11072 от 20 апреля 1945 г. командующие фронтами существенно усилили борьбу с «беззаконием».

На наш взгляд, представленные выше цифры сознательно завышены, хотя в архивном фонде Группы советских войск в Германии (фонды 7077, 7103, 7133, 7184, 7212, 7317 и другие) хранятся потрясающие докладные записки политработников по данному вопросу. В конце 1947 г. руководству ГСВГ пришлось вообще запретить все контакты советских оккупационных войск с местным населением, а с лета этого года в Бранденбурге был открыт крупный госпиталь для лечения бойцов и командиров от венерических болезней. Но подлинно грубых насилий над женщинами было намного меньше, нежели об этом пишут западные авторы.

Аналогичные явления, хотя и в меньшем количестве, имели место в Австрии. Австрийский социал-демократ

А. Шерф вспоминал: многие советские солдаты считали друзьями только тех граждан, которые предоставляли им еду, вино, девушек. Тех же, кто охранял свою собственность и членов семей, называли фашистскими преступниками, врагами Красной Армии—освободительницы. Только за апрель 1945 г. в Вене было зарегистрировано 123 убийства и 1066 самоубийств, совершенных по вине советских военнослужащих. Характерно, что в памяти австрийцев эти обиды оказались намного более живучи, нежели воспоминания о 20 тысячах солдат и офицеров Красной Армии, погибших на австрийской земле.

Принял меры против насильников и мародеров также Г. К. Жуков. Кроме того, он распорядился в течение двух дней открыть театры, кабаре, рестораны, организовать концерты и футбольные матчи, заменил многие строевые части саперными и инженерными, возложив на них ремонт городских коммуникаций.

В любом случае злоупотребления оккупационных войск Красной Армии носили частный характер, а не организованное государственное насилие, как это наблюдалось в СССР по приказам нацистских верхов. Надо учитывать также, что у советских военнослужащих отсутствовали необходимые карманные деньги, сигареты, шоколад или виски, которыми оплачивали услуги многочисленных, по нужде избравших эту профессию, женщин-проституток американские или британские солдаты. Не имели они для обмена ни авторучек, ни часов, ни фотоаппаратов.

Несладко приходилось немцам и в американской зоне оккупации. Здесь им запрещалось посещать рестораны, клубы, уборные, парикмахерские, предназначенные для военнослужащих США. Целомудрие немцев оскорбляли голые негры в Хавеле. купающиеся на фоне архитектурного ансамбля Шинкеля, факты разграбления войсками союзников китайского чайного домика

в Сан-Суси, из которого были украдены даже штофные обои. Саркофаги императоров из Нового дворца в Потсдаме и Сан-Суси были увезены не в Москву, а на Запад.

Десятки тысяч германских горожан изгонялись из квартир, занимаемых потом американскими чиновниками. Британский офицер получал 200 сигарет в неделю, мыло, шоколад, а продовольствие и алкоголь обходились ему на 30 % дешевле, нежели местным жителям, снабжавшимся 28 сигаретами в месяц, эрзац-мылом и т. п. 13 млн марок ушло на возведение «Клуба победы», хотя на них можно было построить дома для б тыс. человек.

За репарационные суммы французский генерал Ж. Делатр де Тассиньи приглашал оперные труппы из Парижа и Рима, организовал прибытие из Алжира 2 тыс. кавалеристов для почетного караула, встречавшего генерала армии США. Военные оркестры играли «Венский вальс», в танце кружились жены офицеров, для которых в парикмахерских существовали отдельные кабинеты, а голодные немцы уясняли, что все оккупанты в принципе одинаковы.

В Марбурге жители боялись ходить по улицам, опасаясь грубости и наглости военнослужащих оккупационных сил. Спасаясь от одного из насильников, здесь одна девушка сломала себе позвоночник, упав с четвертого этажа, а две – ослепли. В докладе американской администрации города в конце 1945 г. говорилось: реквизиции нередко проводятся у тех жителей, что боролись с нацизмом, солдаты грабят или уничтожают имущество в частных квартирах, быот фарфор, уродуют картины, мебель, поджигают домашние вещи, что вызывает бурное негодование немцев.

Американские водители игнорировали правила дорожного движения и замечания немецкой полиции, увеличилось количество аварий на автострадах. Солдаты и офицеры союзных войск охотились на дичь, вы-

таптывая посевы, глушили рыбу гранатами и толом, демонстрируя этим свое варварство.

За полгода оккупации Германии военнослужащие США выслали на родину на несколько миллионов долларов больше, чем вся полученная ими зарплата. Более половины их доходов – до 250—300 млн долларов – приходилось на советскую зону, где они обменивали вещи на оккупационные марки, выпускаемые советской администрацией.

Современность дает нам все новые подтверждения печальной статистики: в годы Первой мировой войны жертвы среди мирного населения составляли 5 %, во Второй мировой выросли до 50 %, а в середине 1990-х гг. достигли 80 %. По-прежнему грубо нарушается Женевская конвенция, решения ООН 1948 и 1951 гг. о борьбе с насилиями над женщинами в период военных конфликтов. В Иране 1970-х гг. перед казнью насиловали девушек-студенток, мотивируя это тем, что девственницам закрыт доступ в рай. Масса трагедий наблюдалась при захвате иракской армией Кувейта весной 1991 г. В январе 1993 г. международная комиссия экспертов, изучив положение в республиках бывшей СФРЮ, пришла к выводу, что здесь изнасилованы десятки тысяч женщин и девушек. Чтобы оскорбить религиозные чувства мусульманок в Боснии, некоторым из них насильственно вводили собачью сперму. Именно поэтому в декабре 1993 г. ООН в очередной раз напомнила о современном варварстве, приняв Декларацию об искоренении насилия над женщинами.

Но искоренить его не просто. Ведь за 1981 —1993 гг. число беженцев на планете выросло с 8 млн до более 20 млн человек, а перемещенных лиц к началу 1996 г. насчитывается больше 100 млн. Более 80 % из них составляют женщины и дети. Их отчаянным положением пользуются пограничники, бандиты, спекулянты, контрабандисты, работники служб безопасности. Их стра-

дания не прекращаются в бывшей СФРЮ, Турции, Эфиопии, Мексике, Алжире, Шри-Ланке и других странах.

Карта мира в новом исполнении

Тени военных лет

9 мая 1945 г. в восточном пригороде Берлина – Карле -хорсте – состоялась ратификация подписанной ранее в Реймсе безоговорочной капитуляции фашистской Германии. В этот день в берлинском небе парил огромный портрет И. В. Сталина, триумф которого был очевиден. На банкете в Кремле 24 мая в честь советских военачальников Сталин поднял, как известно, гост за здоровье русского народа, который один только мог позволить совершить советскому правительству столько трагических, непростительных ошибок. Л. П. Берия в ответном тосте предложил выпить за героизм других народов Советской) Союза, чье долготерпение вряд ли оказалось меньше.

Ни слова не говорилось о помощи союзников, поставивших по ленд-лизу 16 млн 651 тыс. т различных грузов, в том числе около 7,5 млн т. осенью 1941-го – в декабре 1943 г. Ведь поражению немцев способствовали и 1,5 млн км полевого телефонного кабеля, и 250 тыс. т тушенки, и 700 тыс. т сахара, и удовлетворение потребностей СССР более чем наполовину поставками жиров и растительных масел, и 75 % использованной советской военной индустрией меди.

Но Сталин был прав: никакой другой народ, кроме советского, не снес бы безропотно жуткого итога войны: в Красную Армию было призвано 31 млн человек, а на 5 июля 1945 г. ее списочный состав достиг 11,4 млн солдат и офицеров: 2 миллионам инвалидов не обеспечили даже необходимых протезов.

Мир торжествовал победу, а деловитые техники из НКГБ трудились над монтажом уникального подслушивающего устройства, которое затем спрятали в барельефе, подаренном советским правительством послу США в Москве А. Гарриману. Оно исправно выполняло свои разведывательные функции в течение 10 лет, так что четыре американских посланника, сами того не ведая, служили надежным источником сведений для высшего государственного руководства СССР. Подозрение же в разглашении секретных сведений пало на сотрудника ЦРУ П. Карлоу.

Холодок прошел за несколько дней до кончины Ф. Д. Рузвельта, когда смертельно больной президент направил Сталину телеграмму протеста против нарушения Советским Союзом Ялтинских соглашений о Польше.

Интересно, что вице-президент США Г. Уоллес, который до апреля 1941 г. писал о сходстве фашизма и коммунизма, стал сторонником народного капитализма, после войны рьяно защищал общественную собственность в угледобыче. После смерти Рузвельта он предлагал передать Советскому Союзу атомные секреты в качестве страхового полиса в политику мирного сосуществования, защищал внутреннюю и внешнюю политику Сталина.

Но для самого Сталина Соединенные Штаты Америки всегда оставались империей зла, ибо их экономическое и социальное возрождение после кризиса 1929—1933 гг. сводило на нет всю теорию и практику коммунистического строительства. Именно этим объяснялись многочисленные довоенные попытки Сталина превращения американских негров в «авангард революции», завоевания профсоюзов и университетских интеллектуалов на сторону прокоммунистических сил Среди академической профессуры этим чрезвычайно активно занимался личный советник кремлевского вождя Л. Тодд– корреспондент «Правды» в США.

Сталин не мог поверить, что находившаяся с ноября 1942 г. в Швейцарии миссия А. Даллеса прибыла вовсе не для подготовки частного сговора с немцами. Между тем бывший адвокат за 20 месяцев пребывания в Берне установил широкие связи с движением Сопротивления в Германии. Результатом этой работы стали не только дельные советы правительству США, но и написанная к концу войны книга «Немецкое подполье», содержащая весьма ценные для историков сведения. Проведение же переговоров с генералом СС К. Вольфом, о которых было сообщено Сталину в феврале 1945-го, касалось не проблем сепаратного мира, а условий сдачи германских войск на территории Италии. Впрочем, беспокойство Сталина по их поводу во многом являлось наигранным.

Уже летом 1945 г. посол США в Москве Д. Ф. Кеннан пришел к выводу: управление Германией совместно с русскими – безумие. Задача Великобритании и США. полагал он, состоит в обязательном создании независимого германского государства в своих зонах, а вопрос о перспективах его слияния с советской зоной оккупации пока не является актуальным.

Еще 24 сентября 1943 г. в Британии обсуждался вопрос о границах оккупационных зон в Германии. В январе 1944 г. на совещании союзников в Лондоне карта с обозначением районов оккупации была впервые предана гласности, хотя английские дипломаты сомневались, будет ли Сталин доволен тем, что СССР должен был занять своими войсками лишь треть Германии. Удивительно, но советские представители не возражали, поэтому 12 сентября был подписан первый протокол о зонах оккупации, а после решения о передаче северо-западной части страны французской армии (это произошло на Ялтинской конференции) он был окончательно утвержден.

Предложение выделить из своих зон часть территории для войск Ш. де Голля выполнили США и Англия, а Сталин не дал ни одного километра.

Весной 1945-го экономическое положение поверженного рейха стало поистине катастрофическим. Известный экономист Д. К. Гелбрайт с полным основанием утверждал: падение индустриального потенциала в Германии с лета 1944 г. происходило из-за паралича транспортной сети и ее структур: уничтожено или приведено в негод-ность 10 тыс. паровозов, 112 тыс. вагонов, 13 тыс. стрелочных переводов и транспортных развязок. С конца 1944 г. 2 млн иностранных рабочих и германских железнодорожников исправляли повреждения на транспорте. Ведь если на Кове!ггри в 1940 г. было сброшено 200 т бомб, то на Берлин – в 36,3 раза больше, на Гамбург – в 200 раз, на Бремен – в 137 и т. д. Передача американцами 25 тыс. вагонов, а также продажа в кредит 12,5 тыс. армейских грузовиков лишь частично улучшили ситуацию.

В британской зоне оккупации уровень промышленного производства составил не более 15 % в сравнении с 1936 г., в зоне США– 13 %. В результате англо-американских бомбардировок 25 % домов оказались разрушенными, а в крупных городах – половина. Исключением являлись, пожалуй, только Висбаден и Гейдельберг. К миллионам бездомных присоединились те 12 млн немцев, которые уезжали, а чаще – изгонялись из Восточной Пруссии, Чехословакии, Польши. Венгрии, Украины. Прибалтики.

Планомерное разрушение промышленности Германии привело к тому, что к 1947 г. вывоз различных видов сырья составил 64 % от ее экспорта, а товаров – лишь 11 %. Между тем в 1938 г. это соотношение являлось противоположным – 10 и 77 % соответственно. В американской зоне оккупации 81 % жилого фонда оказалось непригодным для проживания, в советской зоне более 25 млн

немцев были бездомными. Из 985 мостов в англо-американской зоне разрушенными являлись 740. Нищенским оставалось продовольственное снабжение населения, которое и ранее не превышало 2 тыс. килокалорий в сутки. Житель Гамбурга ежемесячно получал 10,1 кг хлеба.

1.5 л обрата, 500 г сахара, 450 г мяса, 125 г творога,

62.5 г сыра, 300 г рыбы. 200 г масла и ряд других продуктов, что составляло в день 1375 килокалорий. В американской оккупационной зоне суточный рацион был равен 1500 ккал, во французской – от 750 до 1200. Конечно, такое положение представляло резкий диссонанс с 1936 г., когда калорийность превышала 3100 ккал.

По распоряжению Сталина берлинцам уже в мае– июне было поставлено 96 гыс. т зерна, 60 тыс. т картофеля, 50 тыс. голов скота, сахар, жиры, кофе и другие продукты. 31 мая вышло постановление Военного Совета 1-го Белорусского фронта № 080 о снабжении молоком детей Берлина. Однако все эти продукты были германскими.

Остро недоставало топлива: хотя на складах находилось 5 млн т угля, его ежедневное использование упало с 400 тыс. т до 25 тыс. т. Недельная зарплата рабочего-шахтера, составлявшая 60 марок, оказалась втрое меньше, нежели стоимость 5 яиц на черном рынке.

К чести Британии надо сказать: летом 1945-го – в начале 1946 г. она ввезла в свою зону оккупации продовольствие для 22 млн человек. Этот шаг привел к тому, что в июне 1946 г. английское правительство ввело карточки на хлеб для своих граждан сроком на 2 года.

Пострадали от войны, естественно, и другие страны и континенты. Во Франции урожай хлебов 1945 г. составил половину от довоенного уровня, страна лишилась 65 % паровозов и торговых судов. Не работал мощный порт в Тулоне, парализованы транспортные артерии Кале, Булони, Бордо, Дюнкерка. Полгода не функцио-

нировала система датско-бельгийских каналов, на севере Голландии были разрушены все мосты, затоплено 40 тыс. га датских пахотных земель. Галопирующая инфляция разваливала валютно-финансовые структуры Венгрии, Гфсции, Бельгии, Германии, Норвегии.

Две трети крупного рогатого скота, 25 % виноградников, большинства главных железных и шоссейных дорог лишилась Югославия. Даже Британия потеряла 25 % национального богатства. Но самое ужасное в том, что такие потери материальных средств имели место, несмотря на невозмутимое, смиренное и лишь изредка враждебное отношение большинства западноевропейцев к германской армии. Более того, дурное наследие войны часто вынуждало население выдавать немцам саботажников и борцов Сопротивления.

В последние месяцы войны германская пропаганда небезуспешно разъясняла жителям и армии план секретаря Министерства финансов США Г. Моргентау: превращение Германии в пастушескую, аграрную страну. В унисон с критикой таких целей Геббельс, как правило, острил: Рузвельт – болтун у камина со слабым знанием географии, а Черчилль – просто горький пьяница. Действительно, в июне 1944 г. Г. Моргентау в докладной записке президенту предложил разделить Германию на семь или более мини-государств. Их планировалось развивать как исключительно сельскохозяйственные, с преобладанием пахотных и пастбищных земель, к тому же под 20-летним контролем стран-победителей. Символично само название проекта: «Программа предотвращения развязывания третьей мировой войны Германией». На конференции в Квебеке (11—19 сентября 1944 г.) этот план был парафирован Рузвельтом и Черчиллем. Несмотря на протесты более дальновидных политиков, 11 мая 1945 г. вышла директива N2 1067 (под грифом «Совершенно секретно»), согласно которой германская индустрия

не подлежала восстановлению до уровня великой державы, а снабжение продовольствием должно было осуществляться в размерах, исключавших голод, социальные беспорядки, эпидемии, которые могли угрожать оккупационным войскам.

Основным методом ликвидации германской промышленности с согласия четырех держав-победителей служил метод демонтажа. Странно, что за него высказался и Черчилль, который на заседании Кабинета министров 5 октября 1943 г. утверждал: «После войны Германию следует усилить и использовать против России».

Демонтажу подвергались по первоначальной схеме 1740 предприятий в западной зоне оккупации и 1921 – в советской. Впоследствии это количество Англия и США в своих зонах существенно уменьшили.

Стремясь избавиться от конкуренции Германии, державы Запада, особенно Франция, до начала 1946 г. крайне злоупотребляли своими правами. Представители Парижа безжалостно разрушали часовую промышленность в Шварцвальде. Путем махинации с ценами и курсом валют они вывезли из своей зоны оккупации 165 млн долларов. Крайне необъективными были многие органы французской прессы, клеймившей политических деятелей Германии вне зависимости от их позиции. Так, одного из виднейших социал-демократов К. Шумахера – инициатора воссоединения Германии – в статьях именовали не иначе как «второй Гитлер». Между тем мало кго так пострадал в личном плане от неурядиц войны, как он: в 18 лет потерял правую руку, в 47-летнем возрасте – левую ногу, сидел в нацистских концлагерях.

С первых недель пребывания на оккупированной территории бывшего третьего рейха советская администрация и воинские части начали конфисковывать и вывозить в СССР мебель и другую домашнюю обстановку из оставленных немцами квартир, медицинское оборудова-

ние, велосипеды, пишущие и швейные машинки, пианино, аккордеоны и т. п. Каждый военнослужащий Красной Армии получил право раз в месяц высылать на родину из Венгрии, Австрии, Германии, Румынии посылку весом до 10 кг. Генералитет вывозил трофеи пульманами и грузовиками. Получив право на печатание оккупационных марок, руководители советской части Контрольного Совета по управлению Германией тем самым стимулировали процесс массового приобретения солдатами и офицерами потребительских товаров, особенно часов, фотоаппаратов, ювелирных изделий, фарфора, бижутерии и других вещей. Военнослужащие прекрасно знали, каким богатством они будут являться в разоренном Советском Союзе, и ранее не отличавшемся изобилием.

Недобросовестные сотрудники «Полевой почты», зная, что у солдат времени всегда в обрез (за опоздание из увольнения могли обвинить и в дезертирстве), намеренно затягивали проверку содержимого посылок. Поэтому часть клиентов просто бросала их, иногда – топтала ногами, уничтожая приобретенное. Оставшееся невредимым почтовые служащие, естественно, переадресовывали своим родственникам.

Вывоз имущества из оккупированной Европы приобрел такие масштабы, что многие советские дивизии добирались домой пешком —для их перевозки не хватало автотранспорта и вагонов. Так. солдаты 37-т корпуса шли от Граца к Констанце, затем на полпути повернули и в походных колоннах достигли Винницы. Зато в дороге солдаты приобрели вид военнослужащих Красной Армии, избавившись от привычных мундиров венгерского, румынского, иногда немецкого производства, но с советскими петлицами.

Естественно, чувство мести, охватившее значительную часть военнослужащих Красной Армии за рубежом, явилось причиной тысяч эксцессов и преступлений. Но ведь

трудно оставаться бесстрастно-объективным, когда перед глазами наших солдат и офицеров, к примеру, представали изнуренные до предела соотечественники, работавшие на предприятиях фирмы Даймлер-Бенц. К весне 1945 г. средний вес узников-мужчин составлял 40,2 кг, женщин – 38,3 кг. Под влиянием аналогичных фактов солдаты 57-й армии, 6-й гвардейской танковой армии, 74-й стрелковой дивизии 3-го Украинского фронта заявили: мы не можем относиться к австрийцам корректно, ибо они совершали злодеяния на нашей территории. Подобных примеров очень много.