Текст книги "Великая отечественная война: Как это было"

Автор книги: В. Семененко

Соавторы: Л. Радченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 24 страниц)

с американским агентом в Баварии В. Хоппером 21 июля 1944 г. А. Даллес с горечью сказал: «Ужасной ошибкой является то, что мы не поддержали «Черную капеллу», ибо теперь Россия выйдет к сердцу Европы».

Через 7 лет после победы Сталин приказал выкрасть из Германии бывшего члена «Черной капеллы» О. Джона и допросить в Москве. Его интересовал только один вопрос: действительно ли союзники лелеяли планы совместной борьбы вместе с немцами против СССР? Допросы продолжались очень долго и не подтвердили подозрений Сталина.

До наших дней не реализовалась идея Черчилля, предложившего в 1947 г. поставить памятник В. Ф. Канарису, повешенному на струне и в течение получаса умиравшему в гестаповском застенке 9 апреля 1945 года...

Покушение на Гитлера, совершенное 20 июля 1944 г. полковником Клаусом графом Шенком фон Штауффен-бергом, потрясло Германию. Заговорщиками двигали различные мотивы: религиозные и этико-моральные, несогласие с «социализмом в гитлеровской форме», беспокойство о будущем страны, опасения «внутренней большевизации» общества, которая может вызвать исчезновение элиты.

Пгглер всегда считал состоятельных немцев из аристократических семейств «голубым Интернационалом», боялся их и одновременно питал к ним отвращение, но понимал, что без них пока руководи ть страной невозможно.

Без сомнения, душой заговора, его мотором и наиболее «активным человеком дела» являлся К. Штауффен-берг. В свое время он почти безоговорочно поддержал нацистов, а 30 января 1933 г., возможно, принимал участие в факельном походе в честь их прихода к власти. Одобрил граф и захват Австрии, Чехословакии. Он был подкуиающе искренен и последователен. Добровольно

поменяв престижную и спокойную штабную службу в Берлине на тунисскую жару в качестве офицера 10-й танковой дивизии, он попал здесь под бомбардировку. Сброшенной с американского самолета бомбой он был буквально начинен осколками стали и камней, потерял правую руку, два пальца на левой и левый глаз.

В конце 1942 г. он ничуть не колебался и не трусил, в течение трех часов уговаривая Э. Манштейна примкнуть к заговорщикам. Впрочем, повлиять на фельдмаршала не удалось ни ему, ни адъютан ту Манштейна А. Штальбе ргу, постоянно напоминавшему шефу о варварстве нацистов. Видимо, Э. Манштейн искренне верил, что Гитлера нет смысла убивать, ибо он обязательно пойдет на перемирие со Сталиным. Возможно, он надеялся и на другой исход: безнадежная ситуация на фронтах заставит отвести немецкие войска к Альпам, оставить Балканы и тем самым существенно сократить линию фронта.

Характерно, что уже в августе 1942 г. в беседе с пол-ковником Б. Мюллер-Гиллебрандом под Винницей К. фон Штауффенберг возмущался тем, что в ставке не находится ни одного офицера с мужеством в душе, который мог бы направить револьвер в грудь Гитлеру. В октябре 1943 г. он полагал, что Германия сеет ненависть к себе на Востоке, и ее неминуемо почувствуют грядущие поколения. Впрочем, граф Г. фон Мольтке еще в августе 1941 г. заявил: гекатомбы трупов в России не смогут искупить несколько поколений немцев.

Одним из крупнейших деятелей послегитлеровской Германии заговорщики видели бывшего мэра Лейпцига (оставался им до 1937 г.) Карла Герделера. После того как Гитлер блокировал его попытку поступить на службу к Ф. Круппу в Эссене, Герделер стал работать у крупного предпринимателя Р. Боша (скончался 12 марта 1942 г. в возрасте 83 лет). Этот выбор не был случайным, потому что Р. Бош был довольно известен (и не только 40 тысячам

своих рабочих) неутомимой филантропической деятельностью, не всегда нравился нацистам. За 1938—1940 тт. он предоставил, например. 1,2 млн марок представительству немецких евреев в рейхе во главе с Л. Беком.

В тайном послании К. Герделора генералитету вермахта от 26 марта 1943 г. говорится, что он был уверен в военном поражении Германии. Следовало, по его мнению, сохранить ведущие позиции страны в Европе, оставить в составе рейха Судеты, Австрию, приобрести Южный Тироль. Чтобы обеспечить выживание Германии, надо убедить Англию и США: только сильная страна в центре Европы сможет остановить продвижение большевизма на Запад. Фельдмаршал Э. Роммель, в свою очередь, предлагал: немецкая армия должна оставить оккупированные страны Западной Европы, закрепившись за «линией Зигфрида».

На Восточном же фронте следовало продолжить борьбу, стабилизировав оборону по линии: устье Дуная, Карпаты, Львов, река Висла, г. Мемель.

Еще один видный заговорщик – генерал-майор X. фон Тресков стал членом НСДАП в 1929 г. и активно пропагандировал ее идеи в рейхсвере, а затем одним из первых пытался уничтожить Гитлера. Генерал-полковник Л. Бек – антисемит, монархист, враг демократии – назвал приход к власти Гитлера «первым лучом света для Германии с 1918 года». Генерал-фельдмаршал Э. фон Вигцлебен с 1934 г. командовал военными парадами в дни рождения Гитлера, что являлось признаком высокого доверия. Поклонником дуче был посол Германии в Риме с 1932 по 1938 г. У. фон Хассель, которого путчисты прочили в министры иностранных дел.

Организаторы заговора с грустью констатировали, что их цели не популярны в Германии. Даже призывать ко всеобщим выборам и возвращению парламентской демократии было небезопасно, потому что в случае уда-

чи путча население все равно голосовало бы за нацистов. В Авс трии доверие к Гитлеру оказалось еще выше, потому что до начала 1945 г. союзники бомбардировали ее гораздо реже, нежели Германию. В день покушения на улицы Линца вышло более 40 тыс. жителей, чтобы продемонстрировать свою поддержку политике фюрера. Аналогичные демонстрации имели место и в других австрийских городах.

Сомнения А. фон Тротг цу Зольца весной 1944 г. выглядели пророческими: даже если мы уничтожим Гитлера, вряд ли англо-американцы подпишут мир с Германией. Действительно, посланец заговорщиков О. Джон – глава компании «Люфтганза» получил от представителей США и Британии в начале июля 1944 г. в Мадриде недвусмысленный ответ: данные о подготовке покушения на Гитлера будут доложены Д. Эйзенхауэру, но принцип безоговорочной капитуляции Германии, в том числе и перед Советским Союзом, непоколебим.

Л. Бек и К. Герделер через Швейцарию, Швецию и Турцию связались с А. Даллесом и другими представителями США. Они заявили им, что готовы дать приказ: в случае захвата власти в Германии прекратить войну на Западном фронте, облегчить высадку союзных войск во Франции и десанты англо-американских «коммандос» в стратег ических пунктах Германии. В беседе с А. Даллесом в апреле 1944 г. А. фон Тротт цу Зольц пояснил: даже если в войне победят западные демократии, наиболее конструктивные идеи будет диктовать Москва, а Германия окажется коммунизированной.

Наиболее радикальными являлись предложения графа Г. Мольтке, который с 1943 г. настаивал на немедленной капитуляции перед англо-американцами, удерживая при этом фронт на Востоке. Только при таком развитии событий союзники успеют оккупировать Германию и предотвратить ее большевизацию.

Но изменить позицию Запада не могло ничто, в том числе и отказ от претензий на бывшие германские колонии в Юго-Западной Африке. Мечта большинства заговорщиков о существовании Великой Германии – корпоративного государства с привилегиями для аристократии и сохранением крестьянских традиций – сменилась более реальными планами тогда, когда было уже слишком поздно.

Отчаянное положение на Западном фронте, особенно на левом фланге группы армий «Б» фельдмаршала Э. Роммеля, отступление на Востоке, арест Г. фон Мольт-ке подтолкнули К. Штауффенберга к решительным действиям. Конечно, в принципе он был прав: изменить положение кардинально можно было, .лишь физически уничтожив Гитлера, ибо приказам других лиц при живом фюрере никто бы не подчинился. Даже у генерала СС Ф. Штайнера появилась мысль выкрасть Гитлера и объявить сумасшедшим.

Несмотря на неудачи войны, все еще действовал феномен его личности, который заставил в 1934 г. 38 млн немцев одобрить на референдуме его политику, и лишь 4 млн выразили несогласие. Продолжали боготворить фюрера многие женщины, зная, что Геббельс неоднократно пытался «подсунуть» Гитлеру любовницу, и все время – безрезультатно. Они гордились тем, что фюрер отказался стать мужем симпатичной англичанки Анжелики Митфорд (ее сестра Диана была замужем за лидером британских фашистов О. Мосли). Когда в начале 1943 г. Геббельс призвал немцев молиться за фюрера, этому призыву следовали даже закоренелые атеисты. На фронте прослушивание его речей по радио воодушевляло больше, нежели письма любимых. В Берлине широко разошелся слух, что стены, где висят портреты Гитлера, не поддаются разрушению при налетах. На следующий день после покушения в немецких горо-

дах появились самодельные плакаты типа «Мы приветствуем первого рабочего Германии: Адольфа Гитлера!», «Никакой террор бомбардировками не сможет нас сломить!» и т. п.

События 20 июля даже в случае смерти Гитлера вряд ли изменили бы ситуацию. Ведь машина репрессий только за 1936—1938 гг. пропустила через концлагеря и тюрьмы 225 тыс. немцев, а к началу 1945 г. эта цифра выросла до 800 тыс. человек.

У заговорщиков отсутствовала социальная база и, видимо, самым большим для них разочарованием оказался факт крайне негативной реакции на их действия большинства населения. Обруганы оказались даже путчисты из социал-демократического блока. Характерный пример: когда в парижском штабе вермахта распространилась оказавшаяся ошибочной весть о гибели Гитлера, все телефонистки плакали навзрыд, искренне.

Неудачное покушение лишь укрепило, к несчастью, мысль о божественной миссии Гитлера, а причину поражений на фронтах многие немцы стали видеть в продажности генералов, пятой колонне: евреях, большевиках, плутократах и предателях. Проведенная в августе 1944 г. проверка 44 948 писем в 3-й танковой армии показала, что большинство их авторов невероятно рады чудесному спасению фюрера, любят его и верят ему, готовы драться до конца за победу. Лишь в четверти писем речь шла о трудностях, но исключительно бытовых. В 50 письмах содержались упоминания об ухудшении дисциплины в войсках, саботаже, но пессимизма не наблюдалось, хотя части 3-й танковой армии находились в окружении.

Значительное количество участвующей в заговоре аристократии усилило ненависть к этой категории нацистской верхушки. Гитлер, к примеру, говорил своему массажисту Ф. Керстену: «Лорды не лучше, нежели

евреи». Летом 1943 г. Гитлер уволил из армии всех отпрысков императорской фамилии. После покушения 20 июля Р. Лей открыто говорил о «свиньях с голубой кровью», а Геббельс планировал после войны ликвидировать всю аристократию под корень. Но введенному в армии после 20 июля 1944 г. нацистскому приветствию «Хайль Гйтлер» многие офицеры сопротивлялись, предпочитая привычное воинское отдание чести. На концертах с участием известного юмориста В. Финка, писателей Т. Бена и Э. Юнгера всякий раз звучал шквал аплодисментов, когда они метко высмеивали пороки партаппарата нацистов, хотя нацистских организаций в вермахте не существовало.

7 августа 1944 г. 8 заговорщиков судил знаток советского права и методов НКВД судья Р. Фрайслер, которого Гитлер не без оснований называл «наш Вышинский». Притворенных к смерти организаторов покушения повесили в тюрьме на стальных струнах. Процесс казни снимали кинокамерой и потом демонстрировали в кинотеатрах. По стране в целом было арестовано более 5 тыс. заподозренных в подготовке переворота. Долго еще Гитлер риторически вопрошал свою любимую овчарку Блонди: «Посмотри мне в глаза, ты тоже предательница, как мои генералы?»

Глава IV

ПОБЕДИТЕЛИ И ПОБЕЖДЕННЫЕ

Последние залпы и первые итоги

Зима 1944—1945 гг. во многих странах Европы выдалась необычно холодной, временами – дождливой. Германские саперы разрушили системы каналов в Дании, Бельгии, была повреждена сеть дамб. В марте 1945 г. ледоход на Дунае снес все мосты.

В январе 1945 г. Гитлер перенес свою штаб-квартиру в подземелья новой имперской канцелярии. Более трех месяцев он излагал М. Борману свои размышления о прошлом и будущем – своеобразное «политическое завещание».

Между тем рейх доживал последний период своего краха. С востока наступала Красная Армия, вобравшая 38 возрастных категорий призывников – с 1890 по 1927 год. С Запада методично, настойчиво, но без спешки продвигались механизированные соединения западных союзников Сталина. При ежемесячных потерях на всех направлениях в 50 тыс. солдат и офицеров и некомплекте 5000 человек в каждой пехотной дивизии, призыве 16—60-летних вермахт к весне 1945 г. просто истощился от перенапряжения.

Хотя в декабре 1944 г. 5-я и 6-я танковые армии немцев на фронте в 80 км нанесли опасный удар по англо-американским войскам в Арденнах, но уже 15 декабря Б. Монтгомери заметил: нацисты фактически перешли

к обороне. Через три дня аналогичный вывод сделал фельдмаршал Ф. Модель, ибо продвижение 6-й танковой армии гитлеровского любимца – бывшего шофера 3. Дитриха резко замедлилось.

Ведь когда 16 декабря 1944 г. в 5.30 утра немцы начали наступление в 7-мильном коридоре Арденн – ущелье Лосгайм, им противостояли здесь только части 394-й пехотной, 900-й кавалерийской дивизий и отдельные подразделения. Командование 75-тысячной 1-й армии США, как и генерал О. Брэдли – командующий 12-й армейской группой, в эту роковую ночь спокойно спали. А в это время командир 1-го полка дивизии «Лейб-штандарт Адольф Гитлер» И. Пейпер вел 5 тыс. солдат с «Королевскими тиграми», от 72-тонного веса которых дрожала земля, зенитными орудиями. САУ в атаку.

Все же 31 декабря Д. Эйзенхауэр сумел отдать приказ о контрнаступлении, которое началось через три дня. К 7 января 1945 г. инициатива целиком перешла в руки союзников, о чем косвенно свидетельствовал факт расстрела у Мальмеди более 60 американских военнопленных от рук солдат И. Пейпера. С соединением 12 января в центре Арденнского выступа частей 1 -й и 3-й американских армий судьба дивизий вермахта была решена.

Не осуществлялся и дерзкий замысел ракетчика В. фон Брауна и главного диверсанта О. Скорцени протаранитьлетчиками-смертниками небоскребы Нью-Йорка с помощью межконтинентальных баллистических двухступенчатых ракет А9/А10 конструкции «отца германской космонавтики» проф. Г. Оберта. Как писал один из российских авторов – Н. Черкашин, к марту 1944 г. первая группа добровольцев-смертников для ракетопланов была сформирована. Среди них – известная летчица X. Райч, которая первой подняла в небо реактивный бомбардировщик Ме-329, а также ракетный перехватчик, развивавший скорость более 1 тыс. километров

в час и достигавший высоты в 16 километров. Реализовать жуткий план не позволило время: ведь для такого дальнего полета ракета должна была хотя бы в течение 30 минут лететь в космосе, а надежных скафандров для пилотов германские специалисты создать просто не успевали – рейх трещал по всем швам...

Существовавший более 48 лет миф о том, что якобы Красная Армия ради спасения союзников от разгрома перенесла начало Висло-Одерской операции с 20 на 12—13 января, оказался целиком вымышленным. На самом деле советские войска намеревались наступать с 10 января, но по просьбе начальника артиллерии 1 -го Белорусского фронта В. И. Казакова, поддержанного Г. К. Жуковым, его отсрочили на несколько дней.

...После полудня 3 февраля 1945 г. в Саках приземлился самолет Ф. Д. Рузвельта. Президент устал: встреча на Мальте с У. Черчиллем, 1400 миль полета, поэтому 20 минут отдыха, пока он ждал прилета английского премьера, оказались кстати. На аэродроме руководителей Британской империи и США встречал советский оркестр и высшие офицеры Красной Армии. Затем обе делегации в составе 700 человек в течение 5 часов добирались в автомобилях по новой, с иголочки, трассе к Ялте. Вдоль шоссе на всем его протяжении замерли бесконечные шеренги красноармейцев с оружием. Дочери президента и британского премьера Анна и Сара были в неподдельном восторге от такой картины.

Сталин прибыл в Ялту 4 февраля поездом, весьма довольный солнечным, ясным днем, называя такую погоду по недавней привычке «погодой Рузвельта». Зная, что президент любит нежно-голубые тона, Сталин приказал поселить его в одной из подходящих по цвету комнат Ливадийского дворца, поставить лимонное деревце, канделябры. Черчилль жил во дворце графа Воронцова, который но стилю напоминал ему Англию эпохи Тюдоров.

Выполнялись малейшие капризы зарубежных гостей: шла ли речь о золотых рыбках в аквариуме или лимонных корочках для коктейлей. Советская штаб-квартира с узлом связи, обеспечивавшим связь с фронтами, находилась в Юсуповском дворце.

Все три лидера были уверены, что война продлится по крайней мере до зимы 1946 г. На конференции было решено создать Центральную контрольную комиссию по управлению Германией, обсуждался план массового переселения немцев из городов в сельскую местность, вопрос о зонах оккупации. По просьбе Сталина И. М. Майский изложил советский проект взимания с Германии репараций, составленный исключительно в интересах СССР. Рузвельт сделал важное заявление, обеспокоившее Черчилля, но обрадовавшее Сталина: армия США не сможет находи ться на территории Германии дольше двух лет.

На восьми пленарных заседа! 1иях обсуждался польский вопрос: о создании единого временного правительства из представителей лондонского и люблинского кабинетов, проведении свободных выборов, границах Польши, безопасности коммуникаций наступавших советских армий. Позиция Сталина, заявившего об убийстве в Польше «агентами» лондонского правительства 212 солдат (о терроре НКВД он умолчал), заключалась в констатации: «Польша была источником неприятностей более 500 лет».

Было решено, что восточная граница Полыни будет установлена по линии Керзона, а Сталин обещал в пределах месяца провести в стране свободные демократические выборы, без дискриминации каких-либо польских политических партий. На деле выборы состоялись при диктате польских коммунистов, терроре 200-тысячных сил Корпуса внутренней безопасности, преследовании распущенной Национально-демократической

партии и действующей полуподпольно Крестьянской партии. Только 19 января 1947 г. в Ялте советские представители произносили речи о верности общеевропейским интересам, а в марте 1945 г. органы НКВД обманным путем захватили и вывезли в Москву 16 видных «деятелей группы С. Миколайчика». «расчищая» места для марионеток из ПКНО. Сталин позднее не обратил ровно никакого внимания наточку зрения Вашингтона от 30 июня 1945 г.: «Мы будем поддерживать лишь те элементы в новом правительстве, которые противостоят превращению Польши в сателлита Советов».

11 февраля 1945 г. Черчилль безропотно подписал документ, составленный Сталиным и Рузвельтом в Ли-вадийском дворце, в котором излагались территориальные притязания Сталина на Дальнем Востоке: возвращение всех Курильских островов, Южного Сахалина, совместная эксплуатация советско-китайской компанией Китайско-Восточной и Южно-Маньчжурской железных дорог. Рузвельт не согласился передать Порт-Артур Советскому Союзу в качестве военно-морской базы, предпочитая, чтобы он находился под международным контролем. Этот вопрос решился позже.

В обмен на эго Сталин пообещал вступить в войну с Японией не позднее двух или грех месяцев после капитуляции Германии. Для Рузвельта это было самой большой победой, потому что советско-японская война обеспечивала их взаимную враждебность в дальнейшем, а это отвечало интересам США в бассейне Тихого океана. Американская военная разведка дезориентировала общественность прогнозом о возможных потерях 1 млн солдат США в случае высадки на Японские острова, хотя фактически они не превысили бы 46 тыс. Это помогло оправдать как втягивание в войну Красной Армии, так и применение в августе 1945-го атомных бомб.

Сталин давно намеревался отобрать у японцев дальневосточные острова. Эйфория территориальных приобретений 1939—1940 гг. диктовала усиление напора, поэтому

11—15 марта 1940 г. советские пограничники обстреляли японские посты в Анбэцу и Хамдэндзава. Затем 29 марта на 7-й сессии Верховного Совета СССР В. Молотов заговорил о покупке у японцев острова Корафуто. 18 ноября он уже назвал его «утраченной территорией СССР» и впервые предъявил претензии на Курильские острова. Он прекрасно знал, что по договору 25 апреля 1875 г. весь Сахалин был объявлен русской территорией, а Курильские острова стали принадлежать Японии.

Как в Атлантической хартии 14 августа 1941 г., так и в Каирской декларации от 1 декабря 1943 г. Черчилль и Рузвельт зафиксировали отказ будущих победителей от какой-либо территориальной экспансии. Сталин, впрочем, снова оказался дальновиднее: 24 сентября 1941 г. он согласился с ними, но добавил, чго в таких вопросах следует «сообразоваться с обстоятельствами, нуждами и историческими особенностями той или другой страны».

Несмотря на то что через территорию Дальнего Востока в СССР шло 47.1 % материалов и вооружений по ленд-лизу, Япония лишь однажды попыталась воспрепятствовать этим поставкам. Претензии на Курилы возникли у Сталина вовсе не потому, что, оставаясь японскими, они могли представлять какую-то угрозу для СССР, а диктовались исключительно чувством национальногосударственного возмездия за поражение России в войне с Японией 1904—1905 гг., хотя, скажем, остров Хабо-маи вообще никогда не принадлежал России – даже до 1855 г. Об этом говорит многое: на острове Шуми;у в августе 1945 г. имелось 6 аэродромов, но с тремя самолетами (и это в милитаристской стране!). Когда в июле 1945 г. в Токио бывший премьер Японии Ф. Коноэ предложил послу СССР Я. Малику выгодную сделку: передать север-

ные и центральные Курилы, а также юг Сахалина Москве, и только в обмен на выполнение условий пакта 13 апреля 1941 г. (то есть не воевать до 13 апреля 1946 г.), она не могла состояться. Сталии предпочитал забрать их с боем, чтобы сполна удовлетворить чувство мести, с чем, кстати, были согласны и граждане его страны. Вот по-этому-то в боях за уже упоминаемый остров Шумшу, продолжавшихся пять суток, наши войска потеряли до 3 тыс. человек, а японцы – тысячу.

За дни самых ожесточенных боев – с 8 по 16 августа 1945 г. Советская Армия сумела пленить всего 8 тыс. солдат и офицеров Квантунской армии, но почти исключительно – корейцев, маньчжур, монголов и несколько сот раненых японцев. При общих потерях японской армии в 84 тыс. человек в плену после капитуляции оказалось 640 тыс. военнослужащих. Их эшелонами, под многочисленной советской охраной (иначе их просто растерзали бы китайцы и корейцы) из Дайрена везли в СССР, где помещали в лагеря. Лишь в декабре 1956 г. они вернулись на Родину (в лагерях Приморья умерли 6470 японских солдат и офицеров). За 10 лет военнопленные построили в Ташкенте великолепный оперный театр, здание краевого МВД в Хабаровске, железную дорогу Ташкент—Братск и другие объекты. Лишь в декабре 2000 г. в г. Елабуге (Татарстан) был поставлен памятник пленным японцам.

А в городе Вакканай на севере острова Хоккайдо на протяжении 1943-го – 1 сентября 1945 г. находились в плену матросы 192 советских судов, которых проверяли японские власти от 7 дней до 3 месяцев. Там же были и команды торпедированных японскими подлодками 20 советских торговых кораблей. Впрочем, после завершения Второй мировой войны они тоже, как и японцы, оказались в советских концлагерях.

Суммируя итоги встречи в Ялте, Рузвельт удовлетворенно заявил У. Буллиту: «Мы заключили со Сталиным

джентльменское соглашение». На это бывший посол в Москве с удивлением возразил: «Но, господин президент, Сталин не джентльмен, а бандит». Ошибался относительно подлинных намерений хозяина Кремля и Г. Трумэн, который не раз повторял: «Я люблю Сталина, он порядочный парень, но в плену у Политбюро и не может делать то, что желает». Между тем «кремлевский горец» настойчиво осуществлял свой план раздела мира на зоны влияния, не оглядываясь на мнение союзников.

Сталин, прощаясь с лидерами Запада, уверенно сказал, что пока он, Рузвельт и Черчилль живы, мир может быть сохранен – желательно хотя бы на 50 лет. Кто мог знать, что 12 апреля 1945 г. скончается президент Рузвельт (состояние его здоровья тщательно скрывалось), а летом в Потсдам вместо Черчилля приедет А. Иден?! Принимая 14 сентября 1945 г. сенатора из Флориды К. Пеппера, Сталин заметил, что блок трех государств был создан в чрезвычайных обстоятельствах и не может в неизменном виде существовать долго. Следует, убежденно сказал он сенатору, искать новую базу для укрепления их отношений в будущем. Вспомнив семинарские годы, Сталин добавил: «Это будет нелегко. Но ведь Христос говорил: "Ищите, и вы обрящеге’’».

Подобное благочестие выглядело странным, если вспомнить, что 27 февраля 1945 г. прибывший в Румынию А. Я. Вышинский заставил Михая I снять с должности премьер-министра, не подходившего Сталину независимым поведением. Его больше устраивал богатый помещик П. Гроза, выполнявший любые приказы советских эмиссаров из-за боязни экспроприации своих богатств. Министр внутренних дел коммунист Т. Георгеску с благословения сталинского прокурора развернул в Румынии массовое преследование инакомыслящих.

В этот же день 27 февраля в палате общин английского парламента за предательство интересов польского

государства неуклюже оправдывался У. Черчилль. Он никак не мог объяснить, на каком основании его кабинет односторонне сорвал польско-британское соглашение от 25 августа 1939 г. Предоставив зеленую улицу марионеткам Сталина – ПКНО, заявил консерватор М. Петерик, союзники одобрили пятый раздел Польши, а для Англии – первый, в котором она участвовала. Парламентарии, возможно, не знали, что 8 мая 1944 г. в Лондоне было подписано и советско-чехословацкое соглашение, согласно которому власть в освобождаемых регионах Словакии и Чехии временно переходила в руки командования Красной Армии.

Видимо, под влиянием подобных веяний в начале 1945 г. 82-я воздушно-десантная и 8-я пехотная дивизии США, спецбатальон «Буйвол» были срочно брошены к побережью Балтики, чтобы не допустить проникновения советских войск в Шлезвиг-Гольштейн и Данию. В силу того, что до октября 1943 г. в стране отсутствовало массовое движение сопротивления, смена оккупационных войск могла бы там пройти почти безболезненно.

...Но вернемся к событиям на фронтах. После неудачной попытки войск 2-го и 3-го Украинских фронтов взять Будапешт, предпринимаемой с 29 октября 1944 г., линия фронта здесь до февраля 1945-го застыла.

12 января 1945 г. 3-миллионная действующая армия в составе четырех советских фронтов обрушилась в центре и на северо-западе на противостоявшую ей немецкую группировку, насчитывавшую не более 800 тыс. боеспособных солдат и офицеров. В ходе Вис-ло-Одерской операции, которой руководил командующий 1-м Белорусским фронтом маршал Г. К. Жуков, наши войска продвинулись на 500 км к западу. За 23 дня с момента форсирования Одера и захвата на его западном берегу Кюстринского плацдарма германские части,

среди которых было много дивизий фольксштурма, понесли серьезнейшие потери.

Войска двух советских фронтов превосходили части вермахта по танкам в 7 раз, по артиллерии – в 20 раз. Следовало бы внимательно проанализировать, какое содержание кроется за высказанным 20 января 1943 г. А. И. Еременко мнением: «Жуковское оперативное искусство – это превосходство в силах в 5—6 раз».

Конечно, в конце войны соотношение сил и средств на всех участках советско-германского фронта складывалось одинаково. К примеру, в боях между Одером и Эльбой в районе Лужич пяти германским дивизиям неполного состава противостояли: 2-я армия Войска Польского (1600 орудий, 500 танков, 90 тыс. личного состава), часть сил 52-й и 5-й гвардейской армий, 1 -й гвардейский кавкорпус и части усиления.

10 февраля 1945 г. Г. Жуков подписал приказ № 45, в котором предполагалось, окружив Берлин с трех сторон, овладеть им к 25—26 февраля. Предупреждение Сталина, сделанное маршалу 4 февраля во время пребывания Г. Жукова в штабе 69-й армии, о необходимости сначала разбить Померанскую группировку, а не штурмовать Берлин, тот проигнорировал. Характерно, что в мемуарах Г. Жуков вообще отрицал сам факт своего пребывания в этот день в 69-й армии.

300-тысячная группировка немецких войск в ходе контрнаступления, начавшегося 27 января, поставила под угрозу даже штаб 2-го Белорусского фронта под командованием К. К. Рокоссовского. 17 февраля группа армий «Висла», имевшая более тысячи танков, атаковала войска 3-го Белорусского фронта, а Силезская группировка вынудила с 20 февраля к обороне и армии Г. Жукова. Торопливость заместителя Верховного главнокомандующего дорого стоила фронтам: только на 2-м Белорусском погиб каждый пятый советский воин. Лишь в конце

марта удалось справиться с германскими соединениями в Померании и Силезии, а 9 апреля 1945 г. сдался 92-тысячный гарнизон Кенигсберга.

В течение б– 16 марта 1945 г. гремели кровопролитные бои под озером Балатон, где танковые части вермахта пытались отбросить Красную Армию за Дунай, закрыть им путь в Австрию и Румынию. Над советскими позициями разбрасывались листовки, в которых говорилось: «На Волге – вы, на Дунае – мы». Но с 17 марта началось контрнаступление 2-го и 3-го Украинских фронтов в общем направлении на Вену, завершившееся 15 апреля 1945 года.

Иного результата быть и не могло из-за колоссального перевеса сил: на Восточном фронте Гитлер имел в январе 1945 г. 1,8 млн солдат и офицеров, а Красная Армия выставила 5,3 млн. С сентября 1944 г. резко ограничено количество самолетовылетов в частях люфтваффе из-за катастрофического дефицита горючего. Англо-американская авиация уничтожила большую часть предприятий по производству синтетического бензина. В феврале 1945 г. в распоряжении германских авиаторов имелось топлива в 235 раз меньше, нежели два года назад. Именно поэтому 23 января 1945 г. было решено направить в пехоту 120 тыс. пилотов и авиатехников.

С начала 1944 г. летчиков-истребителей обучали по 160-часовой программе тренировочных полетов, а это было вдвое меньше, нежели в Британии и США. Так что летчики союзников, особенно на истребителях «П-51 Мустанг», только за январь—июнь 1944 г. уничтожили 2 тыс. немецких пилотов. Несмотря на это, Геринг в мае 1944 г. расформировал авиашколы типа «К», что снизило учебную программу для курсантов до 112 летных часов, а для переучивания летчика-истребителя на пилота бомбардировщика выделяли 20 часов. К февралю 1945 г. были ликвидированы все авиашколы, а инструкторы