Текст книги "Великая отечественная война: Как это было"

Автор книги: В. Семененко

Соавторы: Л. Радченко
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)

В марте 1941 г. профессор К. Гйбнер послал группу опытных физиков из Гейдельберга в Париж для возобновления работы циклотрона, на котором ранее экспериментировал Ж. Кюри, но действовала она ни шатко ни валко.

Ничего не известно о причинах смерти в Лейпциге опытного итальянского ученого Е. Майорана, который с 1932 г. стал работать в лаборатории В. Гейзенберга. В 1937 г. покинул Германию выпускник Геттингенского университета, сотрудник Н. Бора, В. Гейзенберга и В. Паули – В. Вайсскопф. Не выдержав травли по поводу своего еврейского происхождения, он уехал в США, где с 1943 г. работал в «атомном городке» Лос-Аламос. Финский физик Б. Гренблом (1913—1941), работая с 1935 г. в Лейпциге. 9 июля 1937 г. опубликовал оригинальную статью о ядер-ном распаде, но даже не был освобожден от призыва и погиб на фронте. Ученый-ядерщик Р. Депель стал сотрудничать с советскими службами, являясь с 1945 г. одним из членов команды И. Курчатова. А ведь потенциал немецких атомщиков не был безграничен!

В апреле 1941 г. американский разведчик Ф. Райхе сообщал, что В. Гейзенберг намеренно затягивает работу по изготовлению ядерного оружия. Через несколько месяцев в письме к Н. Бору последний действительно сообщал: большинство немецких физиков договорились между собой всячески уклоняться от разработки атомной бомбы. Хотя в марте 1943 г. Гейзенберг и утверждал, что она не может быть сконструирована из-за ряда технических проблем, однако такой вывод скорее являлся маскировкой. Действительно, светилу науки, каким был Гейзенберг, не являлась тайной истина: для создания критической массы необходимо лишь несколько килограммов расщепляющегося вещества, а вовсе не тонны, как он утверждал с целью саботажа. Скорее всего, не случаен тот факт, что к весне 1945 г. в распоряжении немецких атомщиков имелось всего 2,5 т глубоко замороженного обогащенного урана, который 20 апреля американцы захватили в будущей французской зоне оккупации Германии.

С лета 1943 г. начал рушиться режим Муссолини. Участились столкновения итальянцев с немецкими войсками на Апеннинах, а после высадки 9 июля в Сицилии 82-й воздушно-десантной дивизии США, затем – 7-й армии Д. Паттона положение в Италии стало остро критическим. Арест дуче взбесил Гитлера, и в конце июля 1943 г. он намеревался силами десантников генерала К. Шту-дента арестовать короля Италии, его семью, членов нового правительства во главе с маршалом-пенсионером П. Бадольо, освободить Муссолини и занять Ватикан. Срочно прилетевшему 27 июля в Берлин фельдмаршалу

А. Кессельринху едва удалось отговорить Гитлера от столь опрометчивых шагов.

3 сентября П. Бадольо подписал с англо-американским командованием секретное соглашение о перемирии. Бешенство Гитлера еще более усилилось после доклада о том, что итальянский ВМФ намеревается уйти под защиту войск США и Британии. В воздух были подняты эскадрильи немецких бомбардировщиков, от бомб которых взлетел на воздух линкор «Рим», потеряв огромное количество моряков, а второй линкор получил серьезные повреждения. Однако к 11 сентября большинство итальянских боевых кораблей отошли под защиту береговых батарей острова Мальта.

...Отступая ранней осенью 1943 г. за Днепр, части вермахта заставляли эвакуироваться на Запад местное население (из 350 тыс. жителей около 100 тыс. уходили добровольно), увезли 270 тыс. тонн зерна, а 1 млн тонн сожгли. Уничтожались села, взрывались промышленные предприятия. Толькоспецотряды дивизии «Великая Германия» за 3 недели сентября выселили 13 627 жителей, забрали у них 9268 голов скота, 1392 т зерна, разрушили 1260 сельскохозяйственных машин, 165 мельниц. Солдаты при этом впадали в дикую вакханалию воровства, убийств, разбоя.

Обещание Гитлера «Я намереваюсь грабить, и грабить эффективно» выполнялось неукоснительно. Возьмем для примера Полтаву и область. С 18 сентября 1941 г. до 23 сентября 1943 г. оккупанты вывозили отсюда людей, чернозем, произведения искусства и культуры, ценности. Именно с этой целью к центру Полтавы была проложена железнодорожная ветка. Немцы разграбили, а частью уничтожили материалы областной библиотеки, где находились инкунабулы, редкие издания позднейших веков. В сентябре 1943 г. из областного краеведческого музея было вывезено 110 картин. 66 уникальных предметов мебели из красного, орехового и черного дерева. 40 старинных икон, гравюры Стадлера, ковры, полотенца, археологические коллекции. За два дня до освобождения Полтавы фашисты полили музей бензином и подожгли. Пожар продолжался почти трое суток, причем полтавчан, пытавшихся спасать экспонаты, немцы убивали. Случаев, когда музеи охранялись от разграбления германскими войсками, как было вЛебедине, наблюдалось гораздо меньше.

С сентября 1943 г. на фронте в 750 км от Лосва до Запорожья развернулась битва за выход к Днепру и освобождение Киева.

В оперативном подчинении только у командующего Воронежским фронтом Н. Ватутина находилось ^армий. С выходом к водным рубежам фронтовое командование планировало совместно с 13 партизанскими отрядами захватить переправы на Днепре и Десне в направлении Киев—Окунево—Остер. Но расчеты на быстрое продвижение не оправдались, потому что форсирование рек сопровождалось огромными людскими и материальными потерями. Директива Ставки от 9 сентября «О быстром и решительном форсировании рек и награждении личного состава советских войск за успешное форсирование водных преград» предусматривала представление к званию Героя Советского Союза, но большинство солдат и офицеров получили его посмертно. Как правило, в подавляющем большинстве воинских частей не только отсутствовали переправочные средства, но и на крайне низком уровне находилось обучение методам форсирования водных преград. К Днепру вышли 19 армий, а на все имелось только 38 понтонных батальонов – в среднем по 2 на каждое соединение, т. е. ничтожно мало. Трагедия тысяч воинов 180-й, 226-й Глуховской, 240-й стрелковых дивизий, погибших по этой причине при форсировании Сейма, Десны и Днепра, – не исключение.

На захваченных 23 плацдармах на правом берегу Днепра массами гибла пехота, лишенная артиллерийской поддержки, полевые военкомы с лихорадочной спешкой формировали из подросшей за время оккупации молодежи маршевые роты и после недельной маршировки на школьных дворах посылали на фронт.

В беседе с М. Джиласом Сталин сказал, что за год – с осени 1943-го по осень 1944 г. в Красную Армию было мобилизовано 2,5 млн жителей Украины. Именно эти новобранцы, почти необученные и слабовооруженные, стали наиболее дешевым пушечным мясом. Между тем в беседе с А. Довженко один из советских генералов (его фамилия в дневнике писателя не указана) заявил, что необходимо расстрелять миллион украинцев за то, что они проживали столько времени иод германской оккупацией. Комментируя это высказывание, режиссер привел меткое замечание украинского колхозника, который «боялся», как бы репрессии нацистов не уничтожили слишком много населения, иначе большевистской власти некого будет расстреливать.

Военные Советы некоторых армий чрезмерно увлеклись администрированием на освобожденной территории, без должной осторожности назначая руководителей, председателей колхозов, абсолютно игнорируя мнение местного населения. Например, в регионе, где находилась 47-я армия, за сентябрь—октябрь 1943 г. в 60 селах политорганы соединения назначили председателей колхозов, значительная часть которых оказалась негодяями и карьеристами.

Вслед за войсками первого и второго эшелонов шли органы и части НКВД, которые за один только 1943 г. задержали «для выяснения личности» небывалое количество жителей – 2 455 969 человек!

Битва за Киев протекала сложно, с провалом нескольких операций. В частности, крупной неудачей закончилась выброска в ночь на 25 сентября 1 -й, 3-й и 5-й авиадесантных бригад корпуса генерала И. И. Затевахина. Из 7 тыс. воинов, разбросанных при десантировании на площади 30x90 км² от Ржищева – к западу от Киева, уцелело около 2300. После этого Сталин запретил вообще выброску десантов большого масштаба с воздуха, ибо уроков из неудовлетворительных их результатов 1941 —1942 гг. командование так и не извлекло.

Колоссальные потери понесли наши части на Букрин-ском плацдарме с конца сентября до конца октября 1943 г. А в районе Лютежа при формировании Днепра трупами советских солдат реку перекрыло, словно плотиной. Позже, при наступлении морозов, саперы подрывали эти дамбы из человеческих тел взрывчаткой, чтобы восстановить течение. В целом в боях за Киев погибло от 417 тыс. до 1 млн красноармейцев и командиров. Потери могли бы быть меньше в случае принятия предложения К. Рокоссовского о наступлении на столицу Украины из районов сел Новые Петривцы, Лютежа, Вышгорода. Однако Н. Ватутин и Г. Жуков сумели убедить Сталина в предпочтительности удара из района Букрина.

Хотя Киев был взят Красной Армией 6 ноября, но с 8 ноября немцы контратаковали, оттеснив к концу месяца части 1-го Украинского фронта на рубежи восточнее Ко-ростеня, Радомышля, Брусилова, западнее Фастова. Ложное сообщение Совинформбюро о якобы наступавших восьми танковых дивизиях вермахта вызвало оборонительную эпидемию. Только на участке 40-й армии, занимавшей 58 км по фронту, за 2—3 недели было вырыто 250 км траншей, построено 325 дзотов, установлено 25 тыс. мин. Зато после отпора и дальнейшего продвижения вперед снова возобладало фанфаронство: за 24 декабря 1943-го – 31 января 1944 г. 1-й Украинский фронт отчитался об уничтожении 2520 вражеских танков. 3022 орудий и минометов. завысив действительные цифры втрое-вчетверо.

На севере в ходе Мгинской операции, начавшейся 22 июня 1943 г., не удалось прорвать блокаду многострадального Ленинграда, хотя при этом наши войска потеряли до 180 тыс. воинов. 900-дневная эпопея блокады, стоившая жизни не менее миллиону ленинградцев, закончилась 27 января 1944 года.

Не блистал победами Балтийский флот: за 1943 г. в море не вышла ни одна советская подводная лодка, а в 1944 г.

15 боеспособных из них потопили всего лишь 148 судов противника. В отличие от этого, только подлодка немецкою капитана О. Кретчмера уничтожила суда водоизмещением 350 тыс. т, М. Кин целя – 270 тыс. т, И. Мора – 130 тыс. т. Впрочем, до мая 1943 г. немецкий подводный флот, затопив 2452 торговых судна Британии и США, заплатил за них слишком высокую цену – 696 подводных рейдеров и 25 870 моряков. Баланс на Балтике оказался иным: за годы войны наш флот потопил 601 судно, потеряв 681 свое.

Осенью 1943 г. завершилась 15-месячная битва за Кавказ, в ходе которой вермахт потерял до 400 тыс. убитыми, ранеными и пленными, а Красная Армия —до 1,5 млн солдат и офицеров.

Немцам удалось избежать «крымской ловушки», эвакуировав на Керченский полуостров 227 484 солдата и офицера, 28 486 рабочих из местного населения, 25 тыс. раненых, 1815 орудий, 21 230 автомашин. В ходе этой операции они потеряли 226 убитыми, 656 ранеными и 605 пропавшими без вести. До конца декабря 1943 г. оставался изолирован к северо-востоку от Керчи десант советской 18-й армии, и после 40 дней борьбы его пришлось эвакуировать на Тамань.

Но потери вермахта за 1943 г. оказались большими: 800 тыс. убитыми и умершими от ран, 340 тыс. пленными и ранеными, 19 300 орудий, более 6 тыс. танков. Например, 106-я пехотная дивизия 46-го корпуса 8-й армии группы «Юг» за март—декабрь потеряла 15 005 солдат и офицеров, в том числе 2407 убитыми. Пришлось расформировать или превратить в так называемые «малые дивизии» (по 10 700 человек личного состава) 40 соединений. Когда количество полевых войск на Восточном фронте уменьшилось до 2 млн человек, сюда стали в массовом масштабе отправлять тыловиков, 16—17-летних юношей, а в войска ПВО – девушек, иностранцев, фольксдойчей.

От Тегерана – к Нормандии

26 ноября 1943 г. на самолете марки С-47 в сопровождении трех групп истребителей из Баку в Тегеран вылетел Сталин. Вел самолет не претендовавший на это М. Громов, а генерал В. Грачев, практический опыт которого казался диктатору надежнее. Он пилотировал его на обратном пути 2 декабря. За этот полет он получил полководческий орден Суворова I степени, а члены экипажа – ордена Ленина. Красного Знамени и другие награды.

Процесс организации Тегеранской конференции оказался нелегким. В течение 1942—1943 гг. Сталин категорически отказывался встречаться с лидерами Великобритании и США, отговариваясь тем, что на фронте дела идут плохо и его отсутствие может еще более ухудшить их. 31 июля 1942 г. Черчилль умолял Сталина принять его для встречи «в Астрахани, на Кавказе или в каком-либо другом подходящем месте», но приглашения так и не получил. Не прибыл Сталин, как и Молотов, в Каир, предпочтя встретиться в августе с премьером Британии в Москве. Интересную причину выдвинул Сталин при объяснении его отсутствия в Каире: там присутствовал Чан Кайши, а контакты с ним советского лидера могли вызвать недовольство Японии.

Чтобы уверить Сталина в неприятии идей Черчилля относительно открытия второго фронта в районе Средиземноморья, искреннем расположении к нему. Рузвельт в мае 1943 г. послал в Москву бывшего представителя США в СССР на протяжении 1937—1938 гг. Д. Е. Дэвиса. Президенту было известно, что тот являлся искренним почитателем кремлевского диктатора. С помощью искусной лести Д. Дэвису удалось уговорить Сталина лично встретиться с президентом США. Однако отказ союзников открыть второй фронт до 1944 г. заставил Сталина

отложить встречу. Зато обиделся Черчилль, упрекнув Рузвельта в недооценке вражеской пропаганды, которая не преминула бы сыграть на противоречиях в стане союзников в случае двух-, а не трехсторонних переговоров.

Лишь в октябре 1943 г. госсекретарю США К. Хиллу удалось уговорить его, но и после своего согласия Сталин просил Рузвельта отложить встречу до весны 1944-го и провести ее на базе советских ВВС в Фейрбенксе (Аляска).

Перед отъездом в иранскую столицу Сталин заранее подготовил почву для успешной реализации своих целей. Агенты НКВД распространили слух, что Гитлер предложил СССР подписать перемирие. И только потому, что фюрер якобы требовал остановить немецкие армии не по линии «Риббентропа—Молотова», а на правом берегу Днепра, переговоры не состоялись. Налганные этой фальшивкой, Рузвельт и Черчилль, как показывают материалы конференции, всячески старались угодить Сталину. Ведь без Красной Армии они не надеялись достигнуть основной цели – уничтожить Германию как экономического и политического конкурента, а если удастся – превратить только в сельскохозяйственный, зависимый от других государств регион.

Кроме того, службы А. Берии через разведчика-тер-рориста Н. И. Кузнецова подкинули доверчивым американцам дезинформацию о подготовке нацистами покушения на Рузвельта в Тегеране (операция «Длинный коготь»). Как позднее установила британская разведка, э тот трюк был организован для более тесного контакта Сталина с президентом США. Последний, как известно, проживал в здании советского посольства, что создавало прекрасную возможность для подслушивания и психологического сближения с советским лидером. Присутствие великолепных филиппинских поваров, обычно сопровождавших Рузвельта на яхте, скрашивало ему пребывание в чужих стенах.

В канун своей первой личной встречи со Сталиным в Тегеране Рузвельт говорил кардиналу Ф. Спеллману: после победы над Гитлером Австрия, Венгрия и Хорватия неизбежно попадут под контроль Советского Союза, а в Германии и. возможно, в Австрии будет установлена коммунистическая система правления. Рузвельт честно признался: хотя Сталин может дать обещание останови гь Красную Армию на границах Европы, но вряд ли он сдержит его. Однако, с пафосом воскликнул президент, после 10—20 лет контактов с Западом в СССР неминуемо исчезнет варварство. Рузвельт долго оставался верен сокровенной мечте: мир на планете должны поддерживать четыре шерифа: США, Великобритания, Россия и Китай. Разочаровавшись в эффективности Лиги наций, он не включил пункт о создании подобной организации даже в Атлантическую хартию. Но когда президент излагал свои мысли Молотогу (он прибыл в мае 1942 г. в США как некий « мистер Браун») и А. Идену, британский министр несколько охладил его пыл. Будущий премьер Англии резонно заметил. что в Китае, например, скоро свершится революция, поэтому в мировые полицейские он не подходит.

Союз со Сталиным виделся Рузвельту построенным на взаимовыгодной торговле, для которой прежде всего необходима стабильность. Выдавая желаемое за действительное, он говорил: если бы я был русским, моим самым страстным желанием стало бы путешествие по всей территории США. Вряд ли он понимал, что такие мысли в СССР являлись не просто крамольными, а опасными для жизни граждан.

К тому времени многочисленные обвинения В. Ленина по адресу русского империализма были напрочь стерты из сознания масс целенаправленной пропагандистской кампанией, успешно представившей дореволюционную

Россию безропотным придатком Запада. Дирижировавший ею Сталин не допустил даже издания при своей жизни ленинских «Тетрадей по империализму», посчитав их идеологически вредными духу русского па триотизма.

Не менее оптимистично выглядели и прогнозы К. Хилла, который видел послевоенный мир избавленным от эксцессов нацизма и коммунизма, не нуждающимся в оборонительных или других гарантирующих безопасность союзах. Между тем американская общественность с конца 1943 г. гадала: претендует ли Сталин на весь мир или только на Восточную Европу?

Ряд аналитиков США еще в 1939—1941 гт. считали политику СССР типично имперской. Они были уверены, что после победы советские лидеры будут настаивать на признании советских границ по состоянию на 22 июня 1941 г. Но по настоянию Рузвельта госдепаргамент обязан был относиться весьма предупредительно ко всем территориальным претензиям Сталина. В мае 1943 г. специалисты США подготовили шесть альтернативных вариантов демаркации советско-польской границы, хотя вопрос о принадлежности Львова и Вильно оставался открытым.

Характерна реакция на высылку в марте 1940 г. советскими властями с о. Ханко большинства финнов и присоединение к СССР региона Салла, принадлежавшего Финляндии с 1595 г. При обсуждении этого вопроса в январе 1943 г. американское руководство безоговорочно признало право на них Советского Союза. Предупредительность. с которой это было сделано, создавала впечатление. что президент готов уступить Сталину всю Финляндию.

Большинство экспертов-советологов госдепартамента отрицательно отнеслись к перспективе оставления Северной Буковины в составе СССР, ибо эта область с 1775-го до июня 1940 г. принадлежала или Австро-Венгрии, или Румынии (с 1918 г.). 23сентября 1943 г. шестьамерикан-ских специалистов рекомендовали передать ее Румынии, Львов – Польше, а в целом польско-советскую границу зафиксировать по состоянию на 22 июня 1941 года.

Рузвельт полагал, что уступками Сталину он создает фундамент для послевоенного сотрудничества. Хотя, правда, после данного кремлевским диктатором обещания не проводить коммунизацию Восточной Европы президент 25 января 1944 г. создал представительную комиссию для проверки искренности зтих намерений. Странно, что американская элита быстро забыла формулу А. И. Микояна, который в беседе с миллионером А. Хаммером кратко, но точно изложил цели советской внешней политики. Нарком внешней торговли СССР заявил в 1929 г., что приобретаемые промышленным магнатом шедевры из сокровищниц советских музеев после инспирированного коммунистами переворота в США все равно будут возвращены в Советский Союз.

Вряд ли Рузвельт пытался когда-нибудь понять драму бывшего шахтера из Донбасса, любимца Г. К. Орджоникидзе, а в годы войны – руководителя советской миссии по закупке оборудования в США В. Кравченко. 4 апреля 1944 г. он сложил свои полномочия и перешел под защиту «американского общественного мнения». Прав оказался Г. Уэллс, когда при встрече со Сталиным в 1934 г. сказал ему: «Вы и Рузвельт держите мир в своих руках». Писатель сразу уяснил, что теперь перед ним – не кремлевский фантазер 1920 г., а заматеревший его наследник – хладнокровный и безжалостный политик.

Все четыре дня тегеранской встречи проходили в дискуссионном духе, и чаще всего в словесных турнирах и столкновениях политических проектов победителем оказывался Сталин. Особенно ярко уступчивость Рузвельта и Черчилля проявилась в польском вопросе. Премьер-министр Британии предложил в качестве компенсации за присоединение к УССР и БССР земель Западной

Украины и Западной Белоруссии передать Польше Восточную Пруссию и Оппельнскую провинцию. Эта идея показалась Сталину чрезмерно щедрой для режима

С. Миколайчика, хотя при подписании договора с эмигрантским правительством Польши 30 июля 1941 г. о взаимопомощи он обещал премьеру В. Сикорскому поддержать его претензии на Львов в спорю с украинцами.

Напомним, что после справедливого обвинения поляками органов НКВД в убийстве польских офицеров в Катыни Сталин 26 апреля 1943 г. разорвал дипломатические отношения с польским правительством. Вскоре после этого в авиационной катастрофе над Гйбралтаром погиб несговорчивый генерал В. Сикорский. Вряд ли ошибочны утверждения о том, что его гибель организовали советские и британские спецслужбы при активном содействии К. Филби. Совершивший покушение и оставшийся в живых (один из всех пассажиров самолета!) чех Э. Прхал получил, как писала 4 мая 1972 г. газета «Ые^-Уогк и тез», 130 тыс. долларюв премиальных.

В Тегеране Сталин сыграл весьма умело, потребовав за уступки Польше некоторые земли Германии, передачи Советскому Союзу Кенигсберга и Мемеля (Клайпеды), а также части Восточной Пруссии. Обескураженные таким напором, Рузвельт и Черчилль смущенно пообещали обдумать его предложение.

Размышления Рузвельта в этом вопросе стали понятны лишь 7 июня 1944 г. в ходе его беседы с С. Миколайчиком. Рузвельт уверял его: Сталин – реалист, не имеет империалистических намерений и в целом его личная власть существует всего два года. Это мнение еще более укрепилось у президента после излияний представителя Торговой палаты США Э. Джонстона, побывавшего в мае 1944 г. в Москве. Он заверил, что в советской столице видел новых капиталистов из числа партийно-советской элиты. Вспоминая о встречах в Тегеране, Рузвельт говорил С. Ми-колайчику: Сталин тогда искренне хотел помочь решить польские проблемы, особенно по Силезии. Восточной Пруссии. Кролевцу, Львову, Тернополю. Дрогобычу.

Ранее при беседах с В. Сикорским президент США категорически отвергал его идею, совпадающую с планом Черчилля, о высадке союзнических войск на Балканах и их дальнейшем продвижении в Польшу. В противном случае, подчеркивал польский премьер, избежать советизации Польши Красной Армией не удастся.

К концу 1943 г. Сталин уже наполовину реализовал свой план коммунизации Польши. Естественно, все решали кадры. Для создаваемой из бывших польских военнопленных, покинувших ГУЛАГ с августа 1941 г., дивизии Сталин прежде всего приказал подобрать «достойного» командира. Выбор спецслужб пал на 3. Берлинга (1896– 1980). 4 октября 1939 г. он был арестован в Старобельских лагерях (что спасло ему жизнь) и после бесед в Бутырской и Лубянской тюрьмах с работниками НКВД согласился на'сотрудничество. С ноября 1940 г. Берлинг проживал уже на спецдаче в Малаховке под Москвой. Его кандидатура была не случайной: это был ленивый, бесхарактерный, продажный и нечистоплотный человек, не пользовавшийся уважением офицеров.

Л. Берия и А. Меркулов уговорили его в августе 1941 г. вступить в армию В. Андерса, где он сначала занимал пост начальника штаба 5-й дивизии. В результате острого конфликта с комдивом М. Борута-Спеховичем Берлинг стал начальником тыловой базы в Красноводске. Видимо, по согласию с НКВД он не уехал вместе с армией в Персию, а в мае 1943 г. принял предложение формировать польскую дивизию в составе Красной Армии. Ведь Сталину было хорошо известно, что в отличие от многочисленной Армии Краевой, поддерживаемой Лондонским эмигрантским правительством, в Армии Людовой польских коммунистов летом 1942 г. насчитывалось всего 2 тыс. бойцов.

Чтобы придать национальный дух новому соединению, В. Василевская, Я. Броневская, О. Ланг и А. Лампе добились присвоения ему имени Т. Костюшко, хотя тот в 1794 г. воевал против русских и прусских войск. На флаге дивизии был изображен орел Пястов, а не Ягелло-нов, который являлся более популярным.

Таким образом, подготовив на территории СССР послушные себе польские вооруженные силы, Сталин хорошо понял нерешительность союзников в Тегеране и 31 декабря 1943 г. санкционировал создание Польского комитета национального освобождения из польских коммунистов, эмигрировавших в Советский Союз. После того как 15 декабря Черчилль запретил английской прессе упоминать о Львове и Вильно как польских городах, подобный шаг выглядел логичным.

В Тегеране требования Сталина присоединить к СССР после разгрома Японии Курильские острова не встретили возражений. Повторенные потом в Потсдаме, они были реализованы и признаны поверженной Японией 15 августа 1945 г. Но на сдержанную просьбу Рузвельта предоставить военным кораблям США право захода в советские порты северо-западной части Тихого океана (на период военных действий) согласия Сталина не последовало. Отказал он также и в промежуточных посадках американских бомбардировщиков на аэродромах Приморья. не поделился даже разведывательной информацией о японских вооруженных силах. Возможно, то была тихая месть за доверительное признание Рузвельта: сомневаюсь, что конгресс позволит мне послать войска в Европу. А ведь обожавший «дядю Джо» президент обещал после войны предоставить Советскому Союзу заем в 8—10 млрд долларов из расчета не более 2—2,5% годовых с первой выплатой долга не ранее чем в 1978 году.

Из уст Сталина прозвучала казавшаяся несколько загадочной фраза о будущем побежденного третьего рейха: «Нет никаких мер, которые могли бы исключить возможность объединения Германии». В данном случае он тоже набрасывал контуры послевоенной Европы. Хотя в беседе с Миколайчиком Сталин и говорил, что коммунизм подходит немцам как корове седло, однако единую Германию мыслил как союзника СССР – и не обязательно на базе марксистской доктрины.

Несколько обескуражил он Черчилля заявлением о необходимости расстрела после победы 50 тыс. германских офицеров. Когда возмущенный британский премьер покинул зал заседаний, Сталин и Молотов поторопились догнать его и заверить, что это была только шутка. От Рузвельта при этом протеста не поступило. Естественно, президент морально не одобрял варварскую идею Сталина, но спорить не хотел, считая высказывание метафорической запальчивостью. Правда, его попытка свести все к шутке – надо-де расстрелять не 50, а 49 тыс. офицеров, – не удалась.

Острейший диспут разгорелся по вопросу о сроке открытия второго фронта на севере Франции. Крайнее раздражение Сталина, настаивавшего на сроке 10– 20 мая 1944 г., видимо, объяснялось неприятными для него сведениями о содержании бесед Рузвельта и Черчилля в августе 1943 г. на встрече в Квебеке. Там они согласились, что разработка атомного проекта должна вестись и с целью иметь противовес против СССР, а не только против Германии и Японии.

Нетерпение мешало Сталину признать логику английской) премьера относительно серьезных технических сложностей операции «Оверлорд». Правда, чтобы подсластить пилюлю, Сталин даже заметил как-то: организаторский гений и материальное изобилие США и Британии преодолеют любые трудности. Между тем по опыту войны он знал, как невероятно трудна высадка десанта большой численности. Возьмем для примера одну

267

из крупнейших советских десантных операций – Кер-ченско-Эльтингенскую (31 октября– 11 декабря 1943 г.), которая далека по масштабам от «Оверлорда». В ней из-за нехватки плавсредств не удалось переправить на плацдарм севернее Керчи ни одной части 18-й армии, поэтому 20 ноября их перебросили для выполнения иной задачи. Высадившуюся 318-ю стрелковую дивизию немцы окружили, а батальоны 56-й армии в силу неудачно складывавшейся ситуации вывезли из района десантирования корабли Азовской флотилии.

Решение о борьбе союзников до решительного поражения Германии и ее безоговорочной капитуляции не оставило Гитлеру никаких шансов на сепаратный мир с кем-либо из противников. Одновременно данная формула означала крайнее ожесточение борьбы, особенно со стороны вермахта, а это продлевало войну и страдания народов. Напрасно германский посол в Стокгольме Г. Том-зен сообщал о надеждах на взаимопонимание с Англией и США перед лицом большевистской опасности для Европы – он жил в мире несбыточных иллюзий. Формула «безоговорочной капитуляции», предложенная впервые Рузвельтом 26 января 1943 г., означала не военную, а государственно-политическую капитуляцию – и не только Германии, но также Италии и Японии. Впервые на практике она была применена в период гражданской войны в США 1861—1865 гг., ее реализации требовали В. Ленин и Ф. Франко, а также Гитлер при покорении Польши. Некоторые круги в США требовали безоговорочной капитуляции Германии еще в 1918 году. Однако тогда командование англо-французскими армиями, опасаясь роста сопротивления немцев, не допустило этого.

В принципе США и Британия должны были выполнять решение, зафиксированное в августе 1941 г. в Атлантической хартии: окончательное уничтожение нацистской тирании, а вовсе не полная ликвидация государственного суверенитета Германии. Характерно, что против «формулы Рузвельта» выступал и главнокомандующий англо-американскими войсками в Европе, будущий президент США Д Эйзенхауэр.

Сталин и Рузвельт торпедировали в Тегеране предложение английского премьера о создании Дунайской федерации в составе Южной Германии, Венгрии и Австрии. Еще 28 января 1943 г. президент США. игнорируя мнение экспертов госдепартамента, предложил план раздела Германии на пять самоуправляющихся частей и две территории под эгидой ООН. Между тем американские специалисты хотели так расположить зоны оккупации, чтобы все они сходились в соответственно разделенном на секторы Берлине (принцип разрезания торта). В Тегеране Рузвельт предложил свой проект, поддержанный Сталиным.

Позднее президент США отверг высказанную Черчиллем идею смешанного расположения оккупационных войск по всей территории Германии. Для Сталина она казалась особенно опасной из-за неизбежных контактов Красной Армии с союзническими частями, что грозило заражением их «буржуазным потребительством».