Текст книги "Эреб"

Автор книги: Урсула Познански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

– Он жив. В машине «скорой» у него была остановка сердца, пришлось прибегнуть к реанимации, но сейчас его состояние более-менее стабильно, как сказал мистер Кокс.

При словах «остановка сердца» у Ника самого сердце чуть не остановилось.

– Стабильно? Это же хорошо?

– Не так чтобы очень. Его ввели в искусственную кому. Он очень серьезно пострадал. Левая голень сломана в нескольких местах, бедро тоже. И у него сильное сотрясение мозга, – она смотрела куда-то в сторону, мимо Ника. – Возможно, будут последствия. Если он выживет.

– Последствия? В смысле? Что значит «будут последствия»?

Она отвела спадавшие на лоб волосы.

– Это значит, что он может стать инвалидом.

Волна облегчения, на несколько секунд захлестнувшая было Ника, тут же отхлынула. Инвалид. Нет. Ни в коем случае. Он попытался загнать куда подальше саму эту мысль. Этого не случится, потому что этого не должно случиться.

– Мы можем его навестить?

– К сожалению, нет. Он в интенсивной терапии. Да к тому же не приходит в сознание, поэтому даже не заметит, что мы тут. Надо просто ждать.

В следующие два дня Ник только этим и занимался, чувствуя себя так, словно попал в ад. Что бы он ни делал – ел, учился, говорил с другими, – он постоянно ждал известия, что Джеми очнулся и пошел на поправку. Мысли Ника отвлекались лишь иногда, и перед ним сразу же вспыхивали картины: арена, Пучеглазый, КровоПуск с огромным топором, но чаще всего Вестник – такой, каким он предстал перед Сарием в последний раз, когда желтые глаза налились кровью. Видения мучили Ника: он не мог думать об Эребе, пока Джеми лежал в коме, однако образы возвращались, снова и снова.

Были выходные, так что невозможно даже отправиться в школу, чтобы хоть как-то отвлечься. При каждом телефонном звонке Ник вздрагивал, охватываемый то паникой, то надеждой. «Отвали» – вот последние слова, которые он бросил Джеми; от этой мысли Ник каждый раз корчился в судорогах. Не отваливай, Джеми, пожалуйста, не отваливай.

В понедельник в школе темой номер один, естественно, был Джеми. Все что-нибудь видели или слышали и наперебой об этом рассказывали. Те же, кто действительно оказался поблизости от места аварии, подавленно молчали, и прежде всего Бринна, почти неузнаваемая без косметики. Ее саму в день аварии доставили в больницу; говорили, что девушке потребовалась психологическая помощь.

Про Эрика и Аишу никто больше не вспоминал. Как показалось Нику, Аиша восприняла это с большим облегчением, нежели Эрик.

Время, проведенное возле больницы, внешне ничего не изменило в отношениях между Ником и Эмили. На уроках они не садились рядом друг с другом, обедали тоже за разными столами. Однако кое-что все-таки стало иначе, не так, как прежде. Все дело было в мимолетных взглядах, которые они бросали друг на друга, в улыбках, которые дольше задерживались на их лицах, или в еле заметных кивках, которыми они обменивались. До сих пор ничего подобного Эмили себе по отношению к Нику не позволяла. И эти знаки были для него единственными яркими пятнышками в мрачном, казавшемся бесконечным море ожидания.

Во вторник наконец появились новости, мистер Уотсон огласил их на уроке английского:

– Звонили родители Джеми. Он вне опасности, но по-прежнему находится в искусственной коме. Врачи пока не знают, как долго будут держать его в этом состоянии. Но все-таки новость очень хорошая. Я не могу даже выразить, как рад был узнать об этом.

По классу, словно порыв ветра, пронеслось облегчение. Кто-то зааплодировал, Колин и вовсе вскочил и пустился в пляс. Что до Ника, то он охотнее всего бросился бы на шею Эмили, но ограничился тем, что обменялся с ней долгим взглядом – полным радости, но и с примесью прежней неуверенности.

Мистер Уотсон ничего не сказал о том, что Джеми может грозить инвалидность.

23

Это произошло на следующем свободном уроке. Ник в одиночестве сидел в пустой аудитории и пытался зазубривать химические формулы. Дверь оставалась открытой, и, когда он между делом взглянул в ту сторону, по коридору как раз прошел Колин. Очень тихо, очень осторожно – так осторожно, что в Нике моментально проснулось любопытство. Он отодвинул стул, встал и подобрался к двери, стараясь как можно меньше шуметь.

Колин крался по коридору. Вот он повернул налево, и Ник последовал за ним. А вдруг у него где-нибудь назначено тайное свидание?

Приятель спускался по лестнице – видимо, направляясь в гардероб. Что ж, очень даже неплохое место для встречи в такое время. Держась на приличном расстоянии, Ник по-прежнему следовал за ним; он почти потерял Колина из виду, но вскоре снова обнаружил – как и предполагалось, у лестницы, ведущей в ученическую раздевалку.

Тот что-то искал, пробираясь между рядами вешалок с куртками и плащами, и наконец остановился. С того места, где притаился Ник, было не очень хорошо видно, что именно делал Колин, а подойти ближе, оставаясь незамеченным, ему вряд ли бы удалось. Он прищурил глаза и разглядел, как среди одежды шевелится что-то зеленое. Это продолжалось всего секунду.

Через несколько мгновений приятель двинулся обратно, и Ник моментально дал деру. Спрятавшись в ближайшем туалете, он досчитал до пятидесяти. Теперь Колин наверняка ушел.

Зеленое нашлось довольно быстро. Это оказался тренчкот, принадлежавший кому-то из девчонок. Что с ним делал Колин?

Ник тщательно осмотрелся, прежде чем запустить руку в карман плаща и нащупать аккуратно сложенный листок бумаги. Любовная записка? Тогда это его не касается. А может быть, там важное послание? Да какая разница. Любопытство уже слишком далеко его завело, чего теперь-то отступать.

Он вытащил бумажку и развернул ее. Надгробная надпись.

Дарлин Пембер,

умерла от недостатка благоразумия.

Да покоится она с миром.

В голове словно щелкнул переключатель. Такое же письмо получил и Джеми. Может быть… Ник отогнал эту мысль, но она сразу же вернулась, как воздушный шарик, который пытаешься утопить.

Может быть, Джеми не затормозил на перекрестке вовсе не потому, что разозлился и был невнимателен. Может быть, он тормозил или по крайней мере пытался это сделать. Ведь он показывал Нику письмо с надгробным камнем, и Ник тогда воспринял угрозу просто как шутку. А Джеми – как раз наоборот, отнесся к письму серьезно. И вот…

Вывести из строя тормоза на чьем-то велосипеде или подсыпать кому-то в чай лошадиную дозу дигиталиса – не такая уж большая разница.

Значит, Колин. Угрожающие записки подбрасывал Колин. А может, он и приводил эти угрозы в исполнение?

Недолго думая, Ник промчался вверх по лестнице и побежал по коридору, ведущему к кафетерию. Приятель как ни в чем не бывало фланировал у дверей.

– Ты, задница! – Ник налетел на него, и Колин потерял равновесие. Оба повалились на пол.

– Ник? Ник, ты чего, рехнулся?

Вместо ответа Ник сунул записку Колину в лицо, принялся возить ею по его щекам, носу, глазам:

– Тебе это знакомо, не так ли? Уже видел?

– Убери руки, идиот! Что это?

– Ты просто свинья!

Они наделали столько шума, что к месту драки из кафетерия уже стали сбегаться люди. Ник отпустил Колина, и оба вскочили на ноги.

– Дарлин Пембер, да? С ней тоже скоро произойдет несчастный случай?

Колин уставился на записку, только теперь, видимо, сообразив, в чем дело.

– Отдай сейчас же!

– И не подумаю.

– Ты не можешь просто так забрать… я должен…

Он бросился на Ника, но тот все заранее рассчитал и уклонился. С наслаждением располовинив письмо, Ник принялся рвать его на мелкие клочки, а потом вложил их в руку Колина.

– Вот. Можешь сунуть в карман плаща Дарлин. Я скажу ей, от кого она это получила.

На лице Колина читались одновременно и ненависть, и беспомощность.

– Ты не можешь так поступить.

– Тебе сейчас страшно, правда? Твой желтоглазый приятель вряд ли обрадуется, когда все узнает.

– Тише!

– Теперь сразу пару уровней потеряешь. – Краем глаза Ник увидел приближающихся к ним «кружевниц», привлеченных ссорой, как стервятники – падалью. Алекс держался неуверенно, Дэн откровенно ухмылялся. – Ты ведь с Джеми такое же провернул, признайся. Он на твоей совести, я видел записку, которую он получил. Надеюсь, тебя за это хотя бы наградили? Разжился парой клевых сапожек?

Ноздри Колина задрожали. Он сделал шаг в сторону Ника, кулаки его сжались так крепко, что стали видны проступившие на них вены.

– Это еще выйдет тебе боком, – процедил он, развернулся и ушел.

Лишь после обеда, когда Ник уже оказался дома, до него вдруг дошло, какую страшную ошибку он сегодня совершил. Он потерял голову и теперь официально будет объявлен врагом Эреба. А доказательств того, что несчастный случай с Джеми как-то связан с игрой, у него нет.

Возьми пассатижи, которые найдешь под скамейкой в парке рядом со школьными воротами, и перекуси ими тормозной трос темно-синего велосипеда. Это велосипед с наклейкой «Манчестер Юнайтед» на раме.

Он буквально видел перед собой эту надпись. Щелк, щелк, готово. Еще на один уровень вверх. Вполне вероятно, что это был сам Колин, хотя с тем же успехом вредитель мог вообще не знать, чей велосипед перед ним.

Вечером Ник уселся перед компьютером, щелкнул мышкой и задумался, что он должен сообщить Дарлин Пембер. И стоит ли вообще к ней обращаться.

Размышляя, он водил курсором вокруг того места на экране, где раньше находилась красная буква Е. А хотелось бы ему сейчас попасть в одну из тамошних пещер, посидеть у костра? Да. Нет. Да. Он рад был бы поболтать с другими. Но самое главное: он дико мечтал разнести Вестника по косточкам.

В среду во время свободного урока Эмили перехватила Ника возле библиотеки. Они были практически одни: большинство школьников гуляли на улице, наслаждаясь одним из последних прекрасных осенних дней.

– У меня новости, – сказала Эмили.

– От Джеми?

– Нет.

Недалеко прошли «кружевницы». Друг с другом они не разговаривали; больше всего это было похоже на патрулирование школьного коридора. Заметив Ника, Алекс улыбнулся и приветственно поднял руку, а свиная физиономия Дэна скорчила свирепую рожу.

Ник отвел Эмили в библиотеку, и они уселись в дальнем углу. Девушка буквально дрожала от переполнявшей ее энергии.

– Ну говори же.

Она улыбнулась, открыла сумочку и достала из нее диск, на котором округлыми буквами кто-то написал: ЭРЕБ.

В Нике яростно боролись противоречивые чувства. Отвращение. Беспокойство. Жадность.

– Ты в самом деле хочешь туда проникнуть?

– Да. Думаю, для меня сейчас самое время.

Ник смотрел на диск, который еще недавно так страстно жаждал заполучить. Эмили познакомится с Эребом, будет бродить по его причудливым, одновременно прекрасным и ужасным ландшафтам, переживать незабываемые приключения… У него вдруг остро засосало под ложечкой, и он невольно качнул головой.

– Джеми ведь был прав, ты больше не участвуешь в этом, верно?

Ник кивнул.

– Вылетел, – хрипло отозвался он.

– Н-да. Жаль. Тогда мы не сможем играть вместе.

– Да, не сможем, – Ник закусил губу.

Это правда круто. Он знал, что игра на самом деле дьявольски соблазнительна: азарт, напряжение, нервная дрожь… Но ему все это больше не нужно.

– Почему… а по какой причине ты передумала? Ты же поначалу даже знать об игре ничего не хотела.

– Верно. Но я хочу понять, что же вас всех так привлекает, – она задумчиво посмотрела куда-то в сторону. – Джеми был убежден, что эта игра – не просто игра. У него даже была теория. – Эмили повертела диск в руках. – Он полагал, что за такой игрой обязательно кроется нечто большее. Можно сказать, что у нее есть цель, понимаешь? Все эти события, которые происходят в реальной жизни, – ведь ими наверняка кто-то пользуется, как ты думаешь? Но я сумею это выяснить, только если сама увижу Эреб. Поэтому пришлось то тут то там мимоходом пробалтываться, что теперь копия диска очень меня интересует.

Ник припомнил, что и сам передавал это Вестнику, да и остальные наверняка не стали скрывать такую важную информацию.

– Что ж, единственная известная мне цель этой игры заключается в том, чтобы уничтожить злого духа по имени Ортолан, – сказал Ник. – Ну, а все, что происходит в реальной жизни, совершается только для того, чтобы защитить игру от людей, которые затевают против нее что-то плохое.

– Как Джеми? Тогда мы обязательно должны попытаться остановить ее.

Остановить ее. Ник вспомнил аварию и лужу крови. Эмили права. Пусть даже ему никогда больше не попасть в Белый Город и не участвовать в поединках на арене.

Он вздохнул.

– Я понятия не имею, как это сделать. Но попытаться можно.

Открылась и тихо закрылась дверь библиотеки. Ник сделал Эмили знак, что надо не шуметь, – но это оказался всего лишь мистер Болтон, учитель религии.

– Только придется быть дьявольски осторожными, – прошептал Ник. – Если они что-то заподозрят или заметят, то… в смысле, это и правда очень опасно. Игра безумно хитрая. Я пока не вполне уверен, что она действительно намеревалась устранить Джеми, но с мистером Уотсоном разобраться она точно хотела.

Эмили вопросительно подняла брови.

– Как-нибудь в другой раз расскажу, – отозвался он. – Перехитрить ее куда труднее, чем ты можешь себе представить. Как только попадаешь под подозрение или отказываешься что-то делать, вылетаешь быстрее, чем успеваешь досчитать до пяти.

В мыслях тут же возник и распростер крылья каменный демон. Усилием воли Ник прогнал видение.

Эмили лукаво улыбнулась – такое выражение ее лица ему еще не доводилось видеть.

– Я уже стараюсь быть предусмотрительной. И мне тут в голову пришла одна мысль… – Она пристально огляделась и понизила голос до шепота: – Что, если ты мне поможешь? Я не так уж хорошо разбираюсь в компьютерных играх. Честно говоря, мне приходилось иметь дело только с «Солитером».

В голове Ника вспыхнуло правило номер два: когда играешь, следи, чтобы никого не было рядом с тобой.

А что произойдет, если они станут играть вдвоем? Заметит ли это игра? Он глубоко вздохнул. Нужно хотя бы попытаться.

– Конечно, с удовольствием помогу. Ты гораздо быстрее продвинешься вперед, если последуешь моим советам.

– Прекрасно, – просияла она. – Зайдешь ко мне после чая, ладно? В половине шестого было бы просто отлично.

Ник оказался сверхпунктуален. За десять минут до условленного срока он стоял перед домом Эмили на Хитфилд-Гарденс и спрашивал себя, которое из окон – ее.

Он был очень осторожен. После вчерашней истории с Колином за ним наверняка кто-то должен следить, но пока что признаков этого не наблюдалось. Ник осмотрелся – улица почти безлюдна. Никто не знал, куда он поехал.

Нику не хотелось так рано звонить в дверь, чтобы не демонстрировать излишнее рвение, поэтому он немного покружил по прилегающим к дому переулкам; они смотрелись ухоженно и мило.

Он сообразил, что ничего с собой не взял. Жаль. Небольшой оригинальный подарок был бы неплохим поводом показать, что он человек интересный и неординарный. Но уже слишком поздно. Впрочем, если он будет вести себя не совсем глупо, то подарок можно сделать и в следующий раз.

Ровно в половине шестого Ник нажал на звонок, и Эмили открыла. Ее комната располагалась под самым коньком крыши. Она ничуть не походила на все эти стандартные девчачьи розово-плюшево-кукольные уголки с игрушками-зверюшками на кровати и постерами кинозвезд на стенах. Нет, это комната взрослого человека, подумал Ник. Две книжные полки, простенькая кровать и угловой диванчик со столиком, на котором тоже громоздились книги. У дальней стены стоял в высшей степени внушительный письменный стол, на котором дожидался раскрытый ноутбук.

Да уж. Если Эмили когда-нибудь решится нанести ему ответный визит, Нику придется затеять грандиозную уборку и чистку своей комнаты.

– Нам надо вести себя тихо, моя мама полчаса назад прилегла отдохнуть. Может быть, она сегодня вообще больше не выйдет.

Ник не стал переспрашивать, хоть ему и показалось странным, что взрослая женщина уже после обеда легла спать. Во всяком случае, для их совместных планов это просто идеально.

– Мы не будем шуметь. Поначалу игра тихая. Потом тебе понадобятся наушники. По разным причинам. Я видел, как участники погибали только потому, что что-то не услышали.

– Наушники, – Эмили кивнула. – Хорошо. Можно начинать?

Она достала из сумочки DVD и вставила его в дисковод.

– Игру устанавливать как обычно, в Program Files? Может, мне еще что-то следует знать?

– Нет, пока нет.

Открылось окно установки. Тут все по-прежнему: полуразрушенная башня, выжженная равнина. Из сухой земли торчит меч с красным платком на рукоятке. И кровавая надпись на фоне неба: ЭРЕБ.

Ник почувствовал, как у него что-то засосало под ложечкой. Он вытер вспотевшие руки о штанины.

– Я должна сама? – спросила Эмили.

– Конечно.

Она кликнула на Установить. Голубая полоска начала подвигаться вперед – как всегда, медленно.

– Это будет длиться довольно долго, – сказал Ник, не сводя глаз с индикатора, показывавшего, сколько уже загрузилось. Как же тогда все начиналось? Да, точно, в лесу. Значит, сейчас он увидит этот лес.

С каждым своим движением полоска индикатора словно приближала его к Эребу. Как будто Ник сидел в поезде, везущем его домой.

Эмили искоса посмотрела на него:

– Тебя что-то тревожит?

– Что? Нет! Я только… мне только интересно, понравится ли это тебе.

– Ну, пока все продвигается чересчур медленно, – сказала Эмили и оперлась подбородком на руки.

Какое-то время они ждали, ничего не говоря. Ник поочередно смотрел то на подставку для ручек и карандашей на письменном столе, то на экран ноутбука, то на профиль Эмили. Нигде в комнате он не видел ни одного из ее рисунков. Жаль. Можно было бы о них поговорить.

– Твоя мама всегда так рано ложится спать? – спросил он, когда молчание показалось ему уж слишком затянувшимся, и сразу же понял, что допустил бестактность; ему захотелось взять свой вопрос назад.

– У нее сейчас трудный период. В таких случаях она много спит, мало ест и почти не разговаривает, – Эмили еще напряженнее стала следить за тем, как загружалась игра. – Это продолжается с тех пор, как погиб Джек, – то лучше, то хуже. Я уже привыкла, знаешь, как к временам года.

– А твой отец?

– Снова женился. Двое детей, Дерек и Рози. Новое дело, новое счастье, – она пошевелила мышкой, словно надеясь, что от этого игра станет загружаться быстрее. – Пойми меня правильно, я на него не злюсь. Невозможно было это выдержать, вот он и не выдержал. Я безумно рада, что у него двое малышей. Мне хочется только одного – свалить подальше, так же, как и он.

Нику потребовалось какое-то время, чтобы переварить информацию.

– В школе ты об этом никогда не говорила.

– Тебе – и правда не говорила.

А Эрику – наверняка. На какое-то мгновение в душе Ника снова ворохнулась ревность.

Но сейчас-то Эмили сидит рядом. И разговаривает с ним.

– А твоя семья? Есть братья, сестры? – настала ее очередь любопытствовать.

– Да. Брат. Он на пять лет старше меня и уже живет отдельно.

– Вы с ним хорошо ладите?

– Да, просто отлично. – Ник подумал о Финне, попытался представить, что было бы, если бы он его потерял, но тотчас отогнал эту мысль. Он не понимал, как Эмили могла такое вынести. – К сожалению, он рассорился с родителями. С отцом, если быть точным. Они больше друг с другом не разговаривают.

– Из-за чего?

Ник сделал глубокий вдох.

– Ну… Отец всегда хотел быть врачом, но его родители не могли позволить себе оплачивать учебу. Сейчас он работает санитаром в госпитале Принцессы Грейс.[17]17
  Одна из лучших частных клиник Лондона для оказания неотложной и плановой хирургической помощи.


[Закрыть] Я не знаю, смирится ли он с этим когда-нибудь. Во всяком случае, было твердо решено, что хотя бы Финн должен стать врачом.

– Но он не захотел.

– Нет, сначала он был не против. Зубрил как чокнутый, и оценки у него наверняка были довольно хорошие. Но потом Финн передумал. Он познакомился с Беккой – и все. Медицина в полном пролете.

Эмили, прищурившись, посмотрела на Ника.

– И почему же?

– Бекка по наследству получила студию тату, и Финн тотчас стал душой и сердцем всего этого дела. Он закончил несколько курсов и теперь делает татуировки и пирсинг как чемпион мира. Отец заявил, что никогда больше не скажет ему ни слова.

Еле заметная улыбка появилась на лице Эмили, но тотчас же исчезла.

– А теперь врачом должен стать ты?

Она видела папашу насквозь, даже не зная его!

– Ну да, это и мне интересно, и его порадует.

Эмили повернула голову и испытующе посмотрела на Ника, словно пытаясь понять, правду ли он говорит.

– Значит, ты не злишься на брата за то, что тебе теперь придется выполнять пожелания отца?

Вместо ответа Ник откинул с затылка косичку:

– Нет. Я на него вообще не злюсь.

Хоть он, в общем-то, никогда и не видел двух летящих воронов – Финн вытатуировал их прямо там, где кончались волосы, – но отлично знал, как они выглядят. Кожу словно обдало легким дуновением – это Эмили кончиками пальцев прикоснулась к татуировке. У него комок подступил к горлу.

– А почему вороны?

– Поначалу – потому что и у него, и у меня очень темные волосы, и матушка всегда называла нас братьями-воронятами. Но Финн говорит, что они еще и счастье приносят, а это, пожалуй, нужно нам обоим. Кроме того, они что-то вроде… печати. Знак, что мы вместе.

Эмили осторожно убрала руку, к глубокому сожалению Ника, и косичка соскользнула на положенное ей место.

– А твой брат и правда кое-что понимает в этом деле. Выглядит очень красиво.

Загрузка игры медленно приближалась к завершению. Эмили еще успела сходить на кухню за бутылкой имбирного эля и стаканами. Как только она вернулась, экран тут же потемнел.

– Так и должно быть?

– Да. Я тоже сперва подумал, что тут что-то не так. Подожди еще немного.

Тьма. Тьма. Тьма. Потом появились буквы, кроваво-красные, пульсирующие.

Войди.

Или поверни обратно.

Это Эреб.

– Ну что ж… – сказала Эмили и кликнула на «Войди».

Темный лес. Свет луны. Посреди поляны на корточках сидит Безымянный. Он выглядит точно так же, как игровой персонаж Ника, до того как стать Сарием. Наблюдая, как Эмили учится управлять своим безымянным двойником, Ник снова испытал приступ горечи.

– Заставить его бежать – это просто, – заметила наконец она. – А что-нибудь еще он может?

– Да! Лазить, сражаться… все! Позднее у тебя будут клавиши быстрого набора для его особых способностей, но это через какое-то время.

Эмили заставила своего Безымянного пройтись по всей полянке. Она очень внимательно осматривалась, прежде чем выбрала, в каком направлении двигаться.

– Думаю, я пойду туда, где лес не такой густой. Мне ведь не стоит напрягаться сильнее, чем необходимо.

Ветки хрустят, ветер свистит в вершинах деревьев. Если бы Ник взялся управлять виртуальным двойником, то заставил бы того преодолеть этот первый этап гораздо быстрее, но он постарался скрыть свое нетерпение. Эмили и так действовала очень умело и разумно, если вспомнить, что она новичок в компьютерных играх. В отличие от Ника, девушка не гнала Безымянного вперед, пока тот не выдохнется; нет, она грамотно распределяла силы своего героя. Лишь проплутав минут двадцать, она вновь обратилась к Нику:

– Тут есть какая-то цель? Или это всего лишь проверка терпения?

– Цель есть. Здесь где-то горит костер, а у него сидит тот, с кем ты сможешь поговорить.

В свое время Ник воспользовался деревом, чтобы осмотреть окрестности, Эмили же выбрала высокую скалу. Безымянный вскарабкался на нее, и запас сил у него впервые немного сократился.

Но отличный обзор компенсировал все. Вокруг простиралось целое море деревьев, а справа высился холм, на котором виднелись огоньки, указывавшие на селение.

– Вот! – выкрикнул Ник, указывая пальцем на золотисто-желтое пятнышко, мелькнувшее среди деревьев. – Тебе надо туда!

Только по изумленному и в то же время насмешливому взгляду Эмили он понял, насколько разволновался.

– Ну да… там все продолжится. Если тебя это интересует, конечно.

На пути к костру Эмили наткнулась на препятствие. Если у Ника это была расщелина, то здесь оказалась стена, через которую было не перелезть, поскольку всякий раз, как только Безымянный цеплялся за что-либо, чтобы подтянуться, камни и земля осыпались.

– А теперь как? – спросила Эмили после пятой неудачной попытки.

– Тебе нужно научиться решать подобные проблемы. Это понадобится еще очень часто. Ты должна представить, что здесь все наяву. Что бы ты делала в такой ситуации? – Своими объяснениями Ник напоминал самому себе какого-то чокнутого учителя. Но ведь он так хотел, чтобы Эмили поняла, как все здесь классно и по-настоящему!

И Эмили быстро сообразила. Она заставила Безымянного подтащить небольшие обломки скалы, причем все время следила за тем, какой запас сил у него остается. То и дело она давала ему немного отдохнуть, и в конце концов Безымянный без особых проблем перебрался через стену.

По ту сторону уже можно было разглядеть мерцание костра, а рядом с ним Ник заметил и смутную темную тень. Его сердце забилось сильнее. Все, теперь он не будет давать Эмили никаких советов. Она сама должна убедиться, что Эреб может все.

Человек, сидевший у костра, не шевельнулся, когда Безымянный медленно приблизился к нему. Однако около нижнего края экрана появились серебристые буквы:

«Приветствую, Безымянный. Я ждал тебя».

А Нику он тогда сказал другое: похвалил за скорость и за находчивость.

Эмили подвела виртуального двойника поближе к костру, пытаясь заглянуть под черный капюшон незнакомца. Однако тот сам поднял голову. Ник уже почти забыл его узкое лицо с маленьким ртом: этот человек никогда больше не появлялся в игре.

«А ты любопытен. Это может стать твоим преимуществом, а может и уничтожить тебя, Безымянный. Тебе следует помнить об этом».

Эмили бросила на Ника встревоженный взгляд.

«Хочешь идти дальше? – спросил человек. – Ты сможешь помериться с Эребом силой, только если свяжешь себя с ним. Тебе это должно быть известно».

Эмили все еще беспомощно сидела, переводя взгляд то на Ника, то на экран.

– Он ждет ответа, – пояснил Ник и глазами указал на клавиатуру.

– Серьезно?

– Да. Попробуй – сразу увидишь.

Эмили положила пальцы на кнопки, немного помедлила и набрала:

«Что значит „свяжешь себя с Эребом“?»

Человек поворошил костер палкой. Взметнулись искры, взвились в воздухе, засверкали.

«Это значит, что нужно перешагнуть границы, преодолеть их. Чем это в конечном счете обернется – зависит лишь от тебя».

Эмили отняла пальцы от клавиш и озадаченно посмотрела на Ника:

– Он в самом деле мне ответил. Как это возможно?

– Без понятия, – отозвался Ник. – Одна из особенностей Эреба. – Он едва подавил улыбку, потому что буквально видел, как Эмили втягивается в игру.

А вот и мелодия появилась – что-то вроде флейт и скрипок, очень мягкая, очень нежная, очень соблазнительная. Поразительно, что Ник еще никогда не слышал ее за все время, проведенное в Эребе. Ни разу.

«Вы посоветовали связать себя с Эребом, – набрала Эмили. – Вы и дальше будете давать мне советы?»

Человек долго и пристально посмотрел на Эмили.

«Нет».

«Почему?»

«Потому что тьма полна ловушек и пропастей. Из каких-то не удастся выбраться целым и невредимым. Какие-то поглотят тебя навеки».

Нику показалось, что Эмили полностью забыла про его присутствие. Девушку увлекли слова странного человека, руки ее так и летали по клавиатуре. Наконец она задала тот же вопрос, что и Ник в свое время:

«Кто Вы?»

Человек задумчиво повернул голову в сторону, впрочем, не выпуская Эмили из виду.

«Я – Мертвец. Ничего более».

Эмили еле слышно вздохнула.

«Если Вы – Мертвец, что Вы тогда здесь делаете?»

«Я жду и охраняю. Ну что, идешь дальше? Или хочешь вернуться?»

У него зеленые и поразительно живые глаза, вдруг заметил Ник. Он мог поклясться, что однажды уже видел их. У человека из плоти и крови.

«Иду дальше, – напечатала Эмили. – Вы ведь этого и ждали, не так ли?»

«Все идут дальше, – откликнулся Мертвец. – Поверни налево и беги вдоль ручья, пока не доберешься до ущелья. Пересеки его. Потом… Впрочем, увидишь».

Мне он тоже так сказал, припомнил Ник. Но, кажется, это еще не все.

«И следи за Вестником с желтыми глазами».

Ник предупредил Эмили о коварных жабах, которые тогда так его измучили, однако ее двойника в ущелье опасность поджидала сверху. Безымянного окружил рой маленьких, но необычайно злобных летучих мышей. Они то и дело вцеплялись в него своими острыми зубами. Красная полоска, отмечавшая запас жизненных сил, постоянно убывала.

– Используй посох! Нажми левую клавишу мышки! – Ник едва удержался, чтобы не вырвать у Эмили мышку и самому не расправиться с кровожадными тварями. – Их можно отбросить с помощью Escape. А прыгаешь ты с помощью пробела.

Прошло какое-то время, Безымянный потерял немало крови, но в конце концов Эмили прикончила всех летучих мышей.

– Ты можешь взять с собой их мясо, – объяснил Ник. – Потом, в городе, продашь его.

Пожав плечами, Эмили припрятала тушки зверьков.

– И что дальше?

Однако к ее словам уже примешивался приближавшийся конский топот, и Ник невольно пригнулся. Что сказал бы Вестник, если б увидел его здесь? В следующий момент он, смеясь над самим собой, покачал головой. Он не может меня видеть. Он видит только Безымянного. Я, похоже, и правда спятил.

Эмили заставила своего виртуального двойника двигаться дальше вдоль ущелья. Там, впереди, стеною высилась скала, посреди которой зиял вход в пещеру. На выступе, видневшемся перед ней, уже ждала такая знакомая Нику фигура – Вестник верхом на облаченном в доспехи коне.

– Ух ты, какой он жуткий! – шепнула девушка.

Вестник неподвижно взирал на Безымянного; его конь, похоже, был встревожен – он бил копытами и храпел.

«Приветствую тебя, Безымянный. Для начинающего ты хорошо сражался».

«Это меня радует», – набрала Эмили.

«Впрочем, тебе надо и впредь упражняться в искусстве вести битву, иначе жизнь твоя окажется недолгой».

«Понятно».

Вестник отвел взгляд от Безымянного и взглянул на Эмили. Девушка невольно откатилась назад на стуле.

«Пришло время тебе получить имя. Время твоего первого обряда».

«Что я должна делать?»

Вестник указал костлявым пальцем на пещеру за своей спиной.

«Иди туда. Все остальное будет понятно. Желаю тебе счастья. Пусть решения, которые ты принимаешь, окажутся правильными. Мы еще увидимся».

Он рванул лошадь и галопом унесся прочь по узкой, едва заметной тропе, пролегавшей высоко над головой Безымянного.

– Думаю, нужно пойти по этой лестнице, или как? – спросила Эмили.

– Да. Лестница ведет наверх, в пещеру.

Безымянный исчез среди тьмы, окутавшей вход. Экран компьютера потемнел.

– Это тоже займет какое-то время, – пояснил Ник. – Нервничать не стоит.

Эмили пощелкала мышкой в разных местах экрана, но курсор так и не появился.

– С ума сойти, как все реально, – проговорила она через несколько минут. – У меня возникло ощущение, что Вестник смотрит прямо на меня. Словно стремится показать мне, что он точно знает: дело не в игровой фигуре, дело в том, кто ей управляет.