Текст книги "Индеец с тротуара (сборник)"

Автор книги: Урсула Кребер Ле Гуин

Соавторы: Мириам Мортон,Кристин Хантер,Мелвин Ричард Эллис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 23

Чарли плохо спал в ту ночь. Бетти то появлялась, то исчезала в его снах. Всякий раз, когда он пытался дотронуться до нее, она испарялась, как туман под лучами горячего солнца. Утром он чувствовал себя разбитым. Он забрался на сосну и уселся на толстый сук, с которого хорошо просматривалось озеро. Катеров не было, и он спустился на землю.

Сначала он хотел было уйти из пещеры, чтобы добраться до какой-нибудь окружной дороги и отправиться на поиски Бетти. Но, подумав, решил, что это неразумно и опасно. Оставалось ждать. Но сколько?

Он сидел на солнце, прижавшись подбородком к коленям, как раненый зверь, ищущий исцеления под солнечными лучами. Приготовленные для лесного пиршества половинки тетерева и две форели все еще лежали в пещере в ожидании, когда их поджарят на костре. Но они же могут испортиться! И если Бетти придет ночью, он не сможет угостить ее праздничным ужином, доказать, что приобщается к индейскому образу жизни.

Но, может быть, трофеи ему удастся сохранить? Может, вечером она все-таки придет. За ней, наверно, следят, и, опасаясь привести за собой «хвост», она осталась дома. Но в эту ночь они вряд ли станут так усердно следить за ней. И она придет. Он был уверен.

А пока надо призвать на помощь терпение, которое помогло его предкам стать таким выносливым народом. Он встал, вышел из пещеры и начал рыть яму, отбрасывая в сторону камни. Когда он разрыл гальку на полметра, показался песок. Он продолжал копать, пока не получилось глубокое прохладное углубление; сквозь стенки просачивалась ключевая вода. Он выложил дно ямы камнями и положил туда рыбу и половинки тетерева. Потом подобрал щепки и прикрыл ими яму, а сверху набросал темные пожухлые листья папоротника, чтобы защитить самодельный холодильник от дневного тепла. Довольный своей работой, он разделся, внимательно осмотрел почти зажившие раны на ногах и окунулся в холодный ручей. Растер тело песком, пока не покраснела кожа и он не ощутил тепло в кончиках пальцев. Перед тем как одеться, он нашел сосновую шишку, расчесал ею свои длинные, спускавшиеся до плеч черные волосы и пригладил небольшую шелковистую бородку, которая только начала покрывать его подбородок.

Потом он забрался на сосну и с изумлением обнаружил на озере небольшую флотилию катеров, направлявшихся к его берегу. Они казались ему серебристыми водяными жуками; пенистый след от каждого из них как белый хвост.

Полицейские направлялись сюда, чтобы осмотреть пещеру. Сомнений не было. Наверно, обыскав все места, где он мог прятаться, они решили проверить, не вернулся ли он туда, откуда они его уже однажды выкурили. Единственное утешение: на катерах, кажется, не было собак. Теперь, когда он понял, что они плывут сюда, у него появилась надежда скрыться. Сидя на высокой сосне, он думал лишь о бегстве. Но, спустившись вниз, сообразил, что, если он уйдет из пещеры, связь с Бетти будет потеряна. Бессмысленное бегство через лес может повлечь за собой еще большую беду. Не лучше ли попробовать перехитрить их? Пещеру надо оставить как командный пункт. Во всяком случае, до тех пор, пока Бетти не найдет для него какой-нибудь другой приют. Выход есть. Но от него потребуется сноровка, которая, как ему казалось, была у большинства индейцев, даже у Индейцев с тротуара.

Он начал спускаться с сосны. Как неуклюжий дикобраз, он перебирался с одного сука на другой, цепляясь за грубую кору, обдирая руки, ноги, лицо и грудь. Он ступил на мягкую землю, покрытую зелеными иголками сосны, и поспешил к пещере. Стоя на коленях, собрал свои нехитрые пожитки и завернул все, кроме ножа, в одеяло и завязал его узлом. Потом перетащил узел в лес и спрятал под деревом.

Возле самой пещеры он срезал сосновую ветку. Зайдя в пещеру, засыпал угли костра и замел веткой отпечатки следов на песке. Потом вышел из пещеры, набрал несколько горстей гальки и, возвратившись, раскидал гальку по земляному полу, чтобы земля не казалась слишком чисто выметенной.

На полянке перед входом он тщательно замел свежие следы, не тронув лишь те, которые оставили собаки и преследователи минувшей ночью.

Работа была утомительной. Выступивший на лбу пот стекал по щекам. Отойдя в сторону, он внимательно осмотрелся вокруг – никаких признаков его присутствия не осталось. И вдруг глаза его остановились на том месте, где находился самодельный холодильник, – в глаза бросался сухой папоротник, аккуратно прикрывавший крышку из щепок. Он быстро подошел, опустился на колени и осторожно прикрыл папоротник небольшими камнями. Потом поднялся с земли, чтобы оглядеть свою работу. И тут послышались голоса людей, поднимавшихся по склону холма между деревьями. Он поспешно замел следы и подбежал к сосне. Снова начался тяжелый подъем. На этот раз он забрался на самую верхушку дерева. Там он примостился на сук, прикрытый ветками, прижался к стволу и стал выжидать. Ждать пришлось недолго. Вскоре на поляне появился первый человек. С орлиной высоты он показался Чарли крохотным. Человек снял с головы широкополую шляпу и рукавом вытер пот с лица. На поляне один за другим стали появляться новые люди; Чарли насчитал двенадцать человек.

– Осмотрите все вокруг, – сказал один из них. – А вы, – он указал пальцем на двух мужчин, – осмотрите пещеру.

Мужчины разошлись, – двое, пригнувшись, залезли в пещеру, остальные скрылись в лесу. Начальник, который давал распоряжения, остался на поляне и стал тщательно, шаг за шагом, осматривать ее. Несколько раз он опускался на колени. Дважды поднимал сломанные сучки и внимательно разглядывал их; наконец он стал приближаться к холодильнику. Чарли Ночной Ветер затаил дыхание, словно одним лишь своим желанием мог заставить этого человека повернуть в другую сторону. Не раз ему казалось, что человек остановился над ямой, где была спрятана еда.

Но всякий раз тот отходил, и Чарли видел, что он так и не наступил на камни, прикрывавшие хрупкий настил из щепок.

На поляне стали собираться люди. Некоторые из них растягивались на земле для отдыха и, лежа на спине, глазели на небо сквозь ветки деревьев. Чарли старался слиться со стволом сосны. Он надеялся, что чужой глаз, скользящий по сосне, не заметит среди зеленых игл черное пятно. Мужчины вытаскивали из карманов бутерброды, жевали их, а потом, стоя на коленях, пили прямо из ручья, как лошади. Двое подошли к сосне; они разделили пополам бутерброд и стали по очереди запивать еду, отхлебывая из небольшой фляги.

Неожиданно из дупла выскочила красная белка и прошмыгнула вверх, из-под ее коготков на головы мужчин посыпались кусочки сухой коры. Один из них запрокинул голову. Чарли отчетливо увидел его лицо; взгляд мужчины был устремлен на те самые ветки, которые укрывали его. Вот и все, подумал Чарли. Это конец. Сейчас раздастся сигнал тревоги.

– Да это белки! – сказал наконец мужчина и опустил голову.

– Вот проклятые! – отозвался второй.

Тем временем люди, собравшиеся на поляне, пустили бутылку по кругу. Двое, стоявшие под сосной, подошли к ним. На их долю достался последний глоток. Один из мужчин допил остатки. Потом он отшвырнул бутылку в примятый папоротник, и она осталась там, поблескивая на солнце.

Начальник сидел, загораживая спиной вход в пещеру.

– Ну, что скажешь? – спросил он у одного из мужчин.

– Кажется, он сюда не приходил, – ответил тот.

Чарли ликовал.

– В таком случае, куда же он делся? – спросил шеф.

– А кто его знает! – ответил мужчина.

– Но он же должен быть где-то, – сказал начальник.

– Может, он драпанул из резервации, – заметил кто-то.

– Вряд ли, – сказал шеф. – У нас на всех дорогах расставлены патрули – в каждом селении, на границе штата и на канадской границе. Его бы сразу схватили.

Чарли услышал, что властями сделано все, чтобы выследить и схватить его. У него заныло сердце.

– Мы, кажется, просчитались, – сказал один из мужчин:

– В чем именно? – спросил начальник.

– А в том, что арестовали девку.

При этих словах Чарли вздрогнул и невольно зашевелился. Сосновая шишка сорвалась с дерева и, задевая ветки, с шумом полетела на землю, все подняли головы. Чарли замер.

– Чертова белка! – сказал кто-то.

Мужчины отвернулись от сосны, и Чарли перевел дух.

– Вот если бы мы не тронули эту девчонку, она бы привела нас прямо к нему, – продолжал мужчина.

– Может, ты и прав, – сказал шеф. – Когда вернемся, поговорю с шерифом. Все равно в тюрьме ее долго не продержат. А как только выпустят, будем следить за ней день и ночь.

– Да разве за ней уследишь? Она как волчица бегает по ночам. За ней не угонишься, – сказал другой.

– Это точно, но я лично не против погоняться за ней ночью или даже днем.

– Может, тебе и повезет, – усмехнулся начальник.

– А вот я готов гоняться за ними подольше. Во всяком случае, не сразу хватать его, – сказал другой.

Начальник повернулся к нему:

– Это что за разговоры?

– А что тут плохого? – продолжал мужчина. – За эти лесные прогулочки нам недурно платят. Думаю, эта работенка полегче, чем пилить дрова в лесу.

– Пошли отсюда, – предложил кто-то.

– Пошли, – согласился начальник.

Он поднялся и скрылся за деревьями. Остальные мужчины гуськом последовали за ним.

Глава 24

Сидя на сосне, Чарли видел, как мужчины, растянувшись цепочкой вдоль берега, усаживаются

в катера. Он спустился с дерева, вытащил свои пожитки из-под поваленного ствола и отнес их обратно в пещеру. Он подумал о том, что совершил одну ошибку. Надо было сдаться, тогда бы они выпустили Бетти из тюрьмы. Полицейские ушли бы из резервации. И Донни Сильный мог продолжать подготовку взрыва плотины. Чарли решил развести костер. Полицейские увидят дым и немедленно вернутся за ним. Не надо будет плутать по незнакомой местности километров пятнадцать. Его погрузят на катер, а потом на машине доставят в тюрьму в Сейуарде, оттуда переведут в Милуоки и будут судить. Разве есть у него другой выход?

Он принес в резервацию одни несчастья. События минувшего дня казались ему нереальными, они проплывали перед ним как во сне. Тетерев… Он так гордился им. Но какое значение это имело сейчас? Прилив радости, порыв счастья. Куда девалось все это?

Сейчас самое время сдаться. Увезти в Милуоки все свои невзгоды. Так, чтобы ничто не угрожало больше Бетти, Донни и Тирсе. Освободить всех индейцев резервации от подозрений.

Чарли встрепенулся и подбросил в костер хворост, а когда огонь разгорелся, подложил несколько зеленых веток. Столб дыма поднялся над деревьями и расстелился белым ковром, указывающим на то место, где он скрывался.

«Теперь они наверняка уже догадались обо всем», – подумал он, глядя вверх. Он попытался представить себе, как за ним придут. Станут ли они бесшумно подкрадываться от дерева к дереву или, окружив его, бросятся на поляну, чтобы стремительно повалить и связать его?

Не все ли равно? Он готовился к этому, заглушая все чувства, которые могли бы выдать его.

Он запрячет их глубоко – глубоко, не единой слезинки не прольет!.. Он не допустит, чтобы в приливе ярости кровь бросилась ему в лицо. Никакого раскаяния. Вот тогда они узнают, что такое индеец. Это будет его месть, пусть небольшая. Он не допустит, чтобы они торжествовали при виде его слез или гнева.

Он поднялся с земли, подошел к ручью и встал на колени, чтобы напиться. Потом, сидя возле воды, поразился наступившей тишине. Он не сразу понял, что дым отпугнул от сосны и птиц, и дятла, долбящего сухой дуплистый ствол, и сороку, верещавшую на сосне, и стрекотавшую красную белку – все живое мгновенно улетучилось, как от лесного пожара.

Теперь ждать недолго, подумал он, если только его не станут искать в других местах, не подумают, что дым – это уловка, попытка запутать их. Где-то он слышал поговорку: «Хитрецы оставляют запутанные следы даже на прямых дорогах». Но в конце концов они появятся, и он будет ждать их. Может, он увидит, как они станут окружать его, все сужая и сужая кольцо, а потом ринутся вперед, в клубах дыма, и увидят, что там нет никого. Он представил себе их недоумевающие лица, когда они подойдут к пещере и увидят, что она пуста. А когда они наконец решат уходить, он обратится к ним, словно с небес:

– Почему бы вам не посмотреть наверх?

Он поднялся и направился к дереву. Подойдя к основанию сосны, он посмотрел вверх. До густого сплетения веток, совсем недавно скрывавших его от глаз преследователей, было далеко, и добраться до них было не так-то просто. Он оперся ладонью о шершавую кору сосны. Может, то, что он задумал, – ребячество, детская затея. Может, когда он крикнет, чья-то нервная рука вскинет ружье и спустит курок. И хотя мысль о пуле не пугала его, думать о том, что придется падать с такой высоты, было страшно.

Он вернулся к костру. Дым расплылся над деревьями белым облаком, и полуденное солнце тускло светило сквозь него, как электрическая лампочка, завешенная марлей.

Пожалуй, можно и поесть, подумал он. На пути в пещеру он остановился. Что это? Он немного выждал. Прислушался. Может, это зверек или птица. Он нырнул в пещеру и вынес оттуда банку фасоли в томате. Он собрался воткнуть в банку нож, как снова раздался какой-то шум. Что это? Хруст ветки? Сук, отодвинутый чьей-то рукой? Кожаный сапог, споткнувшийся о корень? Возникло непреодолимое желание бежать. Мучительно сидеть вот так на поляне и выжидать. Древний инстинкт, благодаря которому в этом мире выжили его предки, взывал к нему, требовал, чтобы он немедленно растворился в кустарнике, как рассеивается в лесу туман.

Он поставил банку с фасолью на землю, сжал костяную ручку ножа и застыл в ожидании. Ни звука. Он наклонился вперед и напрягся, пытаясь одолеть тишину леса. Но он не услышал ничего. Ни птиц, ни насекомых, один лишь треск угасающего костра, костер остывал: смола на зеленых сучьях уже не кипела, угли превращались в пепел.

Острый нож легко вонзился в крышку банки. Чарли выпилил неровный полукруг и отогнул жестяной край, показалась фасоль в густом томатном соусе. Он наклонил банку и, осторожно орудуя острием ножа, поднес ее ко рту и отхлебнул фасоли. «До чего же вкусно!» – с удивлением подумал он. Фасоль действительно была вкусной, он смаковал ее. Хлеб насущный – не пшеница, а фасоль, подумал он. Фасоль и кукуруза. Вот почему они такие вкусные.

Он доел почти все содержимое банки, и вдруг снова услышал треск кустарника. На этот раз он не ошибался. Кто-то наверняка приближался сюда. Он отложил банку, крепко сжал рукоятку ножа и, готовясь к прыжку, полуприсел на корточки. Эту защитную позицию он принял инстинктивно. Разве он не собирался сдаваться? Он же сам разжег для этого дымный костер. А вот теперь он съежился, как загнанный зверь, готовый ринуться вперед, если на него нападут.

Глаза Чарли сузились, ноздри раздулись, лицо побледнело, и кровь отхлынула внутрь, словно скрываясь от тех ран, которые преследователи могли нанести ему.

В какой-то миг он превратился в загнанное животное. Мышцы нот и живота напряглись до предела, мозг сосредоточился на одном. Ни солнца, ни деревьев, ни фасоли, ни папоротника – в этот момент ничего этого не существовало. Он был готов к прыжку, к борьбе.

Кусты у опушки поляны раздвинулись, и на каменистой земле появился человек. Чарли Ночной Ветер привстал, готовый к нападению. Он отвел назад правую руку с ножом, чтобы нанести сильный удар, а левую для устойчивости вытянул в сторону, голову наклонил вниз…

– Чарли, опомнись, да это я!

Какую-то долю секунды он по-прежнему оставался в воинственной позе. И только когда понял, что перед ним не враг, а друг, расслабился.

Донни пересек поляну, затоптал ногами костер и стал раскидывать угли. Они с шипением падали в ручей.

– Какого черта? – прошипел Донни. – Ты что, с ума сошел? Все полицейские, сколько их есть в резервации, несутся сюда!

Чарли присел на камни. Он был совершенно опустошен. Минуту назад он был как острие ножа. Теперь это чувство прошло. Нож выпал из его рук и со звоном стукнулся о камень. Чарли глубоко вздохнул и сник.

– Надо бежать, – сказал Донни. Он нырнул в пещеру и вернулся оттуда с двумя одеялами: – Некогда собирать пожитки, – сказал он, схватил Чарли за руку и рывком поднял его на ноги. – Бежим! Я уже слышал их топот.

Чарли не сопротивлялся, когда Донни тащил его через опушку. Но потом он вспомнил что-то и сказал:

– Нож. Мне нужен нож.

– Черт с ним, с ножом, – сказал Донни. – Двигай ногами. Бежать придется долго.

Но не увещевания Донни, а удар прута привели Чарли в чувство. Донни бежал впереди, и ветка, которую он отстранил от себя, с силой хлестнула Чарли по переносице. Она ударила его так сильно, что на секунду боль оглушила его и вытеснила все остальные чувства. Потом, когда боль прошла, он мог осмыслить неожиданный поворот событий. Метров через сто Донни отпустил его руку, теперь Чарли покорно следовал за ним, легко пробираясь между деревьями, огибая поваленные стволы, перепрыгивая через бревна, уклоняясь от разлапистых веток. Наконец они вышли на звериную тропу.

– Ну теперь они погоняются за нами, – сказал Донни и, наклонившись вперед, перешел на ритмичный бег; вскоре они сильно отдалились от преследователей, которые со всех сторон устремились к тлеющему костру, – от него все еще поднимались белые струйки дыма.

Глава 25

Звериная тропа, по которой они бежали, огибала ряд невысоких, покрытых лесом холмов. Потом она неожиданно стала спускаться. Дважды они натыкались на оленей; те, испуганно взглянув на них, пускались наутек.

– Теперь осталось совсем немного, – сказал Донни.

Чарли задыхался и не мог вымолвить ни слова. Донни бежал быстро, и Чарли, стараясь не отставать, выбился из сил; сердце, казалось, вот – вот выскочит из груди, в горле пересохло и саднило от резкого дыхания.

Когда они добежали до ручья, Донни обернулся и сказал:

– Пойдем вброд, вдруг с ними будут собаки. Не прикасайся ни к берегу, ни к кустам. Иди посередине.

Они вошли в ручей и направились вниз по течению. Ледяная вода доходила до коленей. Там, где стремительный поток разбивался о камни, он оставлял пенистый след. Юркие тени форели ускользали от них. Певчие птицы усыпали растущие вдоль ручья деревья, будто сверкающие драгоценные камни. Ручей пересекал березовые рощи, извивался под зелеными ветвями болиголова, устремлялся вниз сквозь заросли черной ольхи. На месте, где одинокий клен протянул над ручьем толстый сук, Донни подпрыгнул, ухватился за него и, подтянувшись на руках, забрался на дерево. Чарли тоже подпрыгнул, но, выбившись из сил, не смог удержаться и свалился в воду. Донни смотрел на него сверху и улыбался.

– Вот так-то, Индеец с тротуара, – Донни рассмеялся. – Попробуй-ка еще разок.

Вне себя от ярости, Чарли снова подпрыгнул и обеими руками ухватился за сук. Донни не сдвинулся с места, чтобы помочь ему. Казалось, Чарли вот – вот снова свалится в воду. Но он, подтянувшись на руках, закинул ногу и плюхнулся животом на сук. Трудно было перевести дух, он задыхался, – тело молило о передышке, легкие требовали кислорода.

Донни выждал, пока дыхание Чарли выровнялось, и спросил:

– Ну как, полегчало?

Чарли кивнул.

– Порядок. Теперь по этому суку мы доберемся до ствола, а потом вон по той большой ветке переправимся на другую сторону.

Чарли понял все – маневр был рассчитан на то, чтобы сбить со следа собак, если преследователи возьмут с собой легавых. Донни хотел спуститься на землю подальше от ручья. Собаки, бегущие вдоль берега, должны будут проскочить вперед, так и не учуяв, где именно беглецы вышли из ручья.

Они спустились с дерева, и Донни сказал:

– Теперь нас не догонят. Вряд ли им удастся напасть на наш след.

Вскоре они вышли на другую звериную тропу. Она спускалась все ниже и ниже и наконец привела их в заросли кедрача. Донни раздвинул ветки – стена кедров разомкнулась, и он исчез. Чарли нырнул следом за ним.

Они оказались в болоте – оно начиналось сразу же за первым рядом деревьев на опушке. Солнце сюда не проникало. И никакой зелени, лишь папоротник – щитовик, орлик, бледные травы да лишайник на стволах поваленных деревьев. Через несколько минут они снова очутились по колено в воде; кедры, уходившие корнями в зыбкие мягкие кочки, то здесь, то там возвышались над трясиной. Рельеф неожиданно изменился. Они выбрались из болота и стали подниматься вверх по склону холма, поросшему тополями и березами.

Донни остановился.

– Мы находимся на острове посреди болота. Не думаю, что какой-нибудь пес сможет нас выследить. Во всяком случае, белые сюда носа не суют. Они боятся этих мест.

Чарли подумал, что здесь действительно можно перепугаться насмерть. Когда они шли по болоту, над их головами смыкались ветви кедров, вокруг царил гнетущий мрак. Казалось, их оторвали от жизни, в которой были солнце, тучи, звезды, и погрузили в мир черной воды и мрачных те – ней.

Донни сбавил шаг. Перед ними возникла проторенная тропа. Они пошли по ней и вышли на поляну. Между деревьями Чарли увидел три строения.

– Это наш главный лагерь, – сказал Донни. Он показал рукой на кусок брезента.

– Там лежит взрывчатка. Хватит, чтобы взорвать целый поселок.

Чарли подошел и приподнял край брезента. Там был ящик с надписью: «ДИНАМИТ».

– Есть хочешь? – спросил Донни. Чарли кивнул. – Сейчас чего-нибудь придумаем, – сказал Донни и скрылся в одной из построек. Издали Чарли увидел, что это склад съестных припасов. В остальных строениях, предназначенных для ночлега, лежали скатки, укрытые от дождя полиэтиленовой пленкой.

Донни вышел из сарая с двумя банками консервов и буханкой хлеба в руках.

– Мясо белых, – сказал он с усмешкой.

Он поставил банки на землю, обошел поляну, собирая сучья, потом разложил небольшой костер. Огонь разгорелся сразу же и без дыма. Когда пламя погасло, Донни поставил банки на горячие угли.

– Хлеб покупной, – сказал он и снова усмехнулся, потом развернул вощеную бумагу и положил буханку на землю.

Через некоторое время он ловко выхватил из костра консервные банки, проткнул их острием ножа и выпустил пар. У Чарли потекли слюнки.

– Держи, – сказал Донни.

Чарли схватил банку, но тут же уронил ее.

– Осторожно, – предупредил Донни. Он взял одну из банок, воткнул в нее нож и выпилил в жести небольшое отверстие. Потом передал нож Чарли. Тот, осторожно прикоснувшись к другой банке кончиками пальцев, воткнул в нее нож и тоже выпилил в крышке отверстие. Донни обстругал две небольшие палочки.

– Это вместо ложек, – сказал он, протянув палочку Чарли. Взяв по куску хлеба, они принялись за еду. Потом Донни принес небольшую лопатку, вырыл ямку, закопал банки и забросал золу землей. Отнес лопатку в сарай, вернулся и сел напротив Чарли.

– Вон там, – Донни показал рукой туда, откуда они пришли, – ты собирался сдаться? Правда?

– Да, – сказал Чарли и опустил глаза.

– Почему?

– А потому, что это нечестно. Я пришел и принес вам все свои несчастья. А когда услышал разговор полицейских, что Бетти в тюрьме, я понял, что только так смогу ей помочь.

– Она уже на свободе, – сказал Донни. Чарли с удивлением посмотрел на него. – Они продержали ее в тюрьме всего несколько часов. Надеялись, что заставят ее сказать, где ты скрываешься.

– Как хорошо, что она на свободе, – сказал Чарли. – Ноя все равно должен уйти или сдаться, – добавил он. – У вас тут и без меня забот хватает. Я вам не помощник.

Донни усмехнулся.

– Нас не надо жалеть. Мы привыкли.

– Все равно. Я должен уйти отсюда.

– Но ты нужен нам. Все готово для взрыва плотины. Нам не хватает только человека, который знает, как закладывать динамит.

Лицо у Чарли просветлело. Но тут же он снова помрачнел.

– Не знаю, смогу ли это сделать, – сказал он.

– Даже если мы дадим тебе чертеж?

Чарли задумался.

– Тогда другое дело, – сказал он. – Тогда, может, и смогу.

– Ты должен это сделать, – сказал Донни. – Люди надеются на тебя. По резервации прошел слух, что ты инженер – взрывник.

– Но это неправда! – прервал его Чарли.

– Знаю, что неправда. Но, как это всегда, люди присочиняют что-то от себя. Эвакуация уже началась. Семьи, живущие у основания плотины – там, куда хлынет вода, – уже начали переселяться.

– Но это же раскрывает наши планы, – сказал Чарли.

– Ничего не раскрывает, – возразил Донни. – Власти сбились с ног в погоне за тобой. Сейчас им некогда думать о том, чем заняты люди в резервации. И потом, семьи покидают долину очень осторожно.

Чарли неуверенно покачал головой.

– Не знаю, смогу ли я помочь вам. Закладывать динамит в темноте очень трудно.

– Но я же буду с тобой. Я знаю плотину как свои пять пальцев. Сотни раз я рыбачил там под самым водосливом. Во время нереста там скапливается рыба.

– А если я ошибусь?

– Ну и что?

– Другой возможности у нас не будет. Они удвоят, утроят охрану.

– Появится еще возможность. Не завтра, так послезавтра. Не в этом, так в будущем году.

– Вы говорите так, будто перед вами вечность.

– Так оно и есть. – В подтверждение своих слов Донни резко кивнул. – Мы ждали целых полвека. Еще год или даже десять лет не имеют значения, если в конце концов мы добьемся своего.

– У вас есть взрыватели? – спросил Чарли.

– Больше чем достаточно.

– А запал?

– Целый километр шнура, не меньше.

– Но потребуется не один заряд, а штук шесть, а может, и десяток. И все они должны взорваться одновременно.

– А ты сможешь сделать это?

– Нет. Для этого нужен электродетонатор. Но если удастся заложить заряды так, что один будет детонировать все другие, то все получится само собой.

– Значит, ты это сделаешь. Договорились?

– А что потом? – Чарли запнулся и посмотрел Донни прямо в глаза.

– Что значит «потом»?

– Да просто так…

– Нет уж, говори все до конца.

– А что будет потом со мной?

Донни поднял палку и стал вертеть между пальцами. Неожиданно он с силой воткнул ее в землю.

– Останешься здесь с нами, – сказал он. – Мы не можем гарантировать тебе безопасность.

Но каждый индеец в резервации будет помогать тебе. Мы их так измотаем, что в конце концов…

Чарли прервал его:

– Они не прекратят, ни за что не прекратят поиски.

Донни обломил конец палки, которую воткнул в землю.

– Ты прав. Не прекратят. Они будут искать тебя до конца. Мне жаль тебя.

– А чего меня жалеть? Это моя беда. Вы и так сделали для меня больше, чем могли. Раньше мне было все равно. Я хотел сдаться. А теперь не хочу…

– Это из-за Бетти? – спросил Донни.

Чарли кивнул.

– Но они могут снять с тебя обвинение. Выяснят, что ты не убивал полицейского, что ты не виноват. И тогда ты сможешь вернуться.

– Это не имеет значения, – сказал Чарли и поднял руку, как бы останавливая Донни. – Напрасно я завел об этом разговор.

– Нет, не напрасно. Большинство людей в резервации, особенно старики, считают, что ты должен стать нашим вождем.

Чарли рассмеялся.

– Вот умора. Индеец с тротуара, и вдруг вождь. Если я и смогу стать вождем, то не больше чем вождем школьной команды по настольному теннису.

– Но ты нужен людям. Ты мог бы стать связующим звеном с той жизнью, которой когда-то жил наш народ. Ты потомок вождей. И дед твой был потомком вождей. Ты бы продолжил их дело. К нашим людям вернулось бы чувство достоинства, ощущение, что история не прерывается, сознание, что, пока власть вождей передается из поколения в поколение, наш народ уцелеет.

– Да ты настоящий оратор, – улыбнулся Чарли. – Может, тебе следует стать политическим деятелем?

Донни тут рассмеялся.

– Я разболтался не в меру. Но говорю что думаю. Знаю, что в наше время у вождей мало власти или нет вовсе. Но ты бы мог вернуть старикам веру, а дети стали бы относиться к тебе с почтением.

– Ни за что! – сказал Чарли. – Ни за что, – повторил он. – Я никогда бы не смог стать вашим вождем.

– Да я и не рассчитывал, что ты согласишься на это. Но, может, если бы ты пожил с нами, узнал наши обычаи, ты бы решил по-другому.

Чарли молча пожал плечами.

– И потом, – продолжал Донни. – Если ты взорвешь плотину, то станешь героем. У людей появится право называть тебя своим вождем. И ты не посмеешь отказать им в этом.

– Какой же это вождь, который сидит за решеткой в тюрьме?

– При завоевании Запада белыми многие индейские вожди оказывались заложниками. Но народ почитал их.

Чарли поднялся.

– Ни за что! – крикнул он. – Я не гожусь для этого. И потом, я не верю в вождей. Я верю в демократию, в Совет народа.

– Ну ладно, ладно. Хватит об этом.

Чарли снова опустился на землю. Он пристально посмотрел на Донни и тихо сказал:

– Я не буду великим вождем, Донни, но я взорву плотину.