Текст книги "Индеец с тротуара (сборник)"

Автор книги: Урсула Кребер Ле Гуин

Соавторы: Мириам Мортон,Кристин Хантер,Мелвин Ричард Эллис
сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 24 страниц)

Его рука давила ей на плечо. Лоретта попыталась освободиться, но Фесс надавил сильнее.

– Да ну тебя! Пусти, ей – богу!

Даже в темноте Лоретта разглядела, как яростно вспыхнули его глаза.

– Ах вот ты как, значит? Это лишь доказывает, что брат был прав. У всех у вас, светлых девок, комплекс превосходства.

– А по-моему, наоборот! Это у тебя комплекс! – выпалила Лоретта, но тут же замолчала, вложив все силы в борьбу с Фессом, который, навалившись ей на плечо, толкал Лоретту к темной стенке.

– Думаешь, ты слишком хороша для такого парня, как я? Ничего, ты не первая.

И тут Лоретта словно увидела Фесса насквозь, заглянув на самое донышко его жалкой душонки. Какая-то светлокожая девушка уже раз отвергла его – может быть, в Бостоне, может быть, уже здесь, может быть, потому, что он был черным, но вероятнее всего – потому что он был ей неприятен. А он до сих пор не может это пережить. Лоретте стало жаль Фесса. Но в данную минуту она сама находилась в слишком отчаянном положении.

– Ничего, привыкнешь, – цедил сквозь зубы Фесс. – В нашем движении женщины нас уважают. Они нам принадлежат.

Он прижал Лоретту к стене, дыша ей в лицо. Лоретта дергала головой из стороны в сторону, уворачиваясь от насильственного поцелуя и с ужасом понимая, что одним поцелуем не утолить его ярости.

Но он не на ту напал! Неожиданно опустив голову, Лоретта вцепилась зубами в давившую ей на грудь руку. Фесс взвыл от боли и на секунду отдернул руку.

В следующее мгновение Лоретта была на свободе и сломя голову бежала по улице.

Фесс ее не преследовал. Пробежав целый квартал, Лоретта перешла на шаг. В темноте за ее спиной еще слышались всхлипывания.

Глава 13

На следующий вечер Вильям объявил:

– Вот тебе десять долларов, мама. Пойди в магазин и купи на всю семью антрекотов.

– Восемь штук? Ты что, рехнулся? – испуганно покосилась на него бережливая его мать.

– Хочу, чтобы у нас на ужин было жареное мясо, – настаивал Вильям. – Давайте жить, как белые люди, сегодня по крайней мере. У меня снова есть мастерская, и я хочу это дело отметить. Может, тебе еще дать денег?

– Не надо, – быстро ответила мама, надевая свою шарообразную голубую шляпу с розовыми цветами, ту самую, в которой она ходила лишь в церковь и в лавку мясника; в последнюю она, кстати сказать, редко наведывалась.

– Ты в этом уверена? – спросил Вильям. – Я вырезки хочу, а не твоих жестких кругляшей.

– Уверена, – ответила мама, сердито поджав губы. – Такие деньги на один ужин – да это же чистое разорение. Мы бы целых три дня могли на них прожить, если с толком их потратить.

– Эндрю, сходи-ка с ней, – поддразнил маму Вильям. – Проследи, чтобы она не купила кругляшей или гамбургеров.

– Уж как-нибудь разберусь без его помощи! А ты, Эндрю, стой где стоишь – ответила мама и вышла из дома, бормоча про расточительность Вильяма. Всю дорогу до лавки и обратно она, вероятно, не прекращала свое сердитое бормотание, но купила то, что просил сын. В результате на ужин у них оказались благоухающие сочные куски жареного мяса, а также овощное пюре, приправленное кусочками ветчины, кукурузные хлопья и мясная подлива.

Впервые за долгое время дети сидели за столом тихие и смирные, пожирая глазами жаркое и с нетерпением ожидая, когда мама произнесет молитву и они смогут задать работу своим ртам и желудкам.

Но не успели они начать трапезу, как с черного хода раздался громкий стук в дверь и чей-то хриплый голос прокричал:

– Откройте! Откройте мне!

Жестом приказав всем оставаться на своих местах, Вильям встал из-за стола и направился к черному ходу. Добравшись до двери, он прислушался. Надо было соблюдать осторожность. Обычные посетители стучались к ним с улицы, а не с проулка, куда вел черный ход. На всякий случай он был заперт на три массивных засова.

Снаружи снова заколотили в дверь.

– Откройте, ради бога! Открой, Лу! – в отчаянии кричал голос.

Услышав имя сестры, Вильям с трудом отодвинул проржавевшие от редкого употребления засовы.

Некто грязный и истерзанный в клочья перевалил через порог и, сделав два шага, упал на колени, к ногам опешившего Вильяма.

– Они набросились… на меня, – произнес задыхающийся голос. – Вшестером… на одного. В проулке.

Вильям помог пострадавшему подняться.

– Да это же мой лучший помощник! – удивился он. – За что они тебя так, парень?

Тут и Лоретта опознала его.

– Кэлвин! – в ужасе крикнула она. Кэлвин был весь в грязи и изуродован до неузнаваемости. Один глаз у него так сильно опух, что едва открывался, а голова – Лоретта только теперь это заметила, и ей стало не по себе – голова была в крови. Кровь сочилась сквозь шерстяную шапочку и медленной струйкой ползла Кэлвину за воротник.

– Джетро умер. В больнице, – сообщил Кэлвин. – Фесс и его люди узнали об этом и напали на меня. Они думают, это я донес полицейским. Тогда, перед танцами.

В это пространное сообщение Кэлвин вложил весь остаток сил; глаза у него закатились, колени подогнулись. Вильям едва успел подхватить его под мышки, а то бы он снова рухнул на пол.

– Бедная Джеруша, – запричитала мама низким стонущим голосом. – Ее единственный сын. Боже, какой грех! Стыд какой, господи!

– Потом будешь его оплакивать, мама, – сурово заметил Вильям. – А сейчас вот этим займись.

Мама тут же его послушалась и схватилась за полотенце.

– Вильям, положи его на большую кровать в гостиной. А ты, Лоретта, подогрей в тазу кипяченую воду. Эндрю, беги в аптеку за бинтами.

Старшая половина семьи немедленно приступила к действиям, а самые маленькие, почувствовав чрезвычайность ситуации, старались не болтаться под ногами.

– Одного не понимаю: как можно растить детей в нашем районе. Прямо сердце разрывается. Растишь их, словно телят на убой, – продолжала сетовать мама, но ни на секунду не оставляла Кэлвина: стянула с него тужурку, рубашку, брюки, протерла ему голову мокрым полотенцем, перевязала. Скоро Кэлвин снова открыл глаза.

– Настоящая большая кровать, – удивленно произнес он, оглядываясь вокруг. – Вот это, я понимаю, комната. Привет, – слабо улыбнулся он, заметив склонившуюся над ним Лоретту. – Можно я одолжу у тебя на вечерок твою маму?

Лоретта молча кивнула, решив, что если она не будет ему отвечать, он закроет глаза и уснет. Он был жестоко избит – не считая кровоподтеков, два глубоких пореза на голове, колотая рана в плече. Пока миссис Хокинз перевязывала ему плечо, Кэлвин и правда закрыл глаза, с наслаждением доверившись ее ласковым рукам.

Затем, вспомнив что-то важное, снова открыл глаза.

– По-моему, началось, – сказал он. – У них какой-то план. Лучше сходите туда и проверьте.

Сделав это туманное, зловещее сообщение, Кэлвин откинулся на подушку и заснул по-настоящему. Мама накрыла его одеялом и, сердито шипя, выпроводила Вильяма и Лоретту из комнаты.

В прихожей Лоретта вопросительно посмотрела на брата: может быть, от побоев у Кэлвина временно помутнело в голове? Его сообщение показалось Лоретте бессмыслицей.

– Что он имел в виду – твою мастерскую? – шепнула она Вильяму. – Но как они туда войдут?

– А твоя учительница, – возразил Вильям. – Ты забыла, что я дал ей ключи?

– Да, но мисс Ходжес не оставит их одних. А в ее присутствии они ни на что не решатся.

– Давай не будем о том, на что они могут решиться, Лу, – мрачно произнес Вильям. – Она уже, поди, давно ушла. А когда она уходила, один из них запросто мог спрятаться где-нибудь и потом впустить остальных.

В груди у Лоретты сжалось от страха. Все могло произойти именно так, как сказал Вильям, подумала она. Фесс мог пойти на что угодно в своей злобе. Все они, узнав о смерти Джетро, были озлоблены и рвались отомстить. Лоретту охватила дрожь.

– Вильям, – попросила Лоретта, – пожалуйста, не ходи туда одни.

– Придется, Лу, – ответил Вильям.

– Тогда я пойду с тобой.

Вильям смерил ее удивленным взглядом.

– Какой у тебя рост – сто пятьдесят? А вес – сорок восемь? И ты думаешь, ты сможешь мне помочь?

– Пожалуйста, не разрешай мне. Я все равно пойду за тобой, – объявила Лоретта.

Увидев ее решимость, Вильям не стал с ней спорить.

Глава 14

По сравнению с другими домами на шумной ярко освещенной Авеню здание мастерской было обнадеживающе тихим и темным. Успокаивал и вид четырех патрульных машин, стоящих в разных местах у тротуара. Прильнув лицом к стеклу, Лоретта сначала ничего, кроме темноты, не увидела и вздохнула с облегчением. Но вслед за этим в глубине мастерской вспыхнул маленький огонек, вспыхнул и тут же погас. Действительно ли она видела его или ей почудилось, подумала Лоретта, но на всякий случай схватила Вильяма за руку.

– Осторожно, Вильям! – прошептала она. – Мне показалось, что там кто-то ходит.

Вильям достал из кармана запасные ключи от мастерской, но они не понадобились. Едва Вильям коснулся рукой двери, она распахнулась, и они вошли внутрь.

Сначала Лоретта ничего не видела, но по мере того, как ее глаза привыкали к темноте, она стала различать темные силуэты, которые крадучись перемещались по зале. В дальнем ее конце на мгновение вспыхнул фонарь, и Лоретта замерла от ужаса: ей вдруг показалось, что этих силуэтов здесь великое множество и все они заняты каким-то таинственным, зловещим делом. Словно полночный шабаш ведьм или демонов.

– Старик, посвети-ка сюда быстренько, – раздался из угла знакомый хрипловатый голос. Это был Дэвид!

В ответ на его приказ Вильям незамедлительно включил верхний свет, и в ярком электрическом освещении перед Лореттой предстали – нет, не демоны, а ее одноклассники: Дэвид, Фрэнк, Улисс и некоторые менее знакомые личности.

Из всей компании один Фрэнк не растерялся; может быть, потому, что не заметил вошедших.

– Эй, выруби свет! – заорал он. – «Пауки» могут увидеть.

Остальные ребята, застигнутые врасплох, попятились в дальний угол, жмурясь на яркий свет. Похоже, они пытались что-то скрыть.

Лоретта вдруг почувствовала едкий запах бензина.

– Посмотри в тот угол, Вильям!

Вильям двинулся в указанном направлении, Лоретта – за ним. В углу они обнаружили большую металлическую канистру и дюжину пустых бутылок из-под шипучки, оставшихся здесь после танцев. У половины бутылок горлышки были заткнуты тряпками. Вильям сразу же сообразил что к чему.

– Собираетесь спалить мастерскую, парни? – спросил он.

– Да, если понадобится, – раздался за его спиной невозмутимый голос.

Вильям и Лоретта обернулись и в дверях боковой комнаты увидели надменное лицо Фесса. Маленькую комнату от большой теперь отделяли два одеяла, повешенные в дверном проеме, но Фесс раздвинул их плечом, и в образовавшуюся щель было видно, что задняя комната залита ярким светом. Там шла какая-то тайная работа.

Грубо оттолкнув Фесса, Вильям ворвался в свою мастерскую. В ней точно порезвилась стая обезьян: повсюду – на столах, на печатном станке, на обычно чистом, подметенном полу – были пролитые чернила, обломки шрифтов, пятна смазочного масла и скомканные листы бумаги. Вероятно, мальчишки пытались печатать на станке, и первые их попытки оказались не слишком удачными.

– Так вам и надо за то, что вы избили Кэлвина, – сказала Лоретта, презрительно посмотрев на Фесса. – Он ведь единственный из вас, кто умеет обращаться с этой машиной.

– Мы обошлись без него, – ответил Фесс, в подтверждение своих слов протягивая Лоретте газетный оттиск. Текст был неряшливым, грязным, но разборчивым. Лоретта пробежала глазами одни заголовки:

«ПАУКИ» УБИЛИ РЕБЕНКА

МАЛЬЧИК ИЗ САУТСАЙДА ПАЛ ЖЕРТВОЙ

РАСИСТСКИХ УБИЙЦ

ТЕПЛЫЕ ВОСПОМИНАНИЯ ЗНАВШИХ ДЖЕТРО

ЧТОБЫ ЭТОГО НЕ СЛУЧИЛОСЬ С ВАШИМИ

ДЕТЬМИ!

В центре полосы помещались стихи, взятые в черную рамку. Они были озаглавлены «Реквием по Джетро» и подписаны – «Один из его друзей».

Лоретта сразу же догадалась, кем был этот «один из друзей». Глядя на Фесса, на его зверскую ухмылку, которая, казалось, приклеилась к его лицу, Лоретта испытывала довольно противоречивые ощущения. С одной стороны, Фесс так мрачно смотрел на вещи – то есть, как считает мисс Ходжес, впадал в «другую детскую крайность», и его никак нельзя было назвать симпатичным. Но с другой стороны, он был таким умным, таким талантливым, его способностям можно было найти правильное применение…

Лоретта прочла первые два четверостишия, и ее охватило волнение. Она всегда его испытывала, когда читала хорошие стихи. Слезы навернулись ей на глаза – так здорово в этих нескольких строчках был описан Джетро.

Лоретте вдруг искренне захотелось помочь Фессу, несмотря на то, что он так грубо вел себя с ней накануне. Какое-то шестое чувство подсказывало ей, что если в ближайшее время этот парень не найдет выхода для своего темперамента, он может погубить и ее самою, и любого, находящегося в этой комнате.

– Как тебе наш специальный выпуск? – издевательским тоном спросил Фесс. – Он немного отличается от того, что задумала твоя распрекрасная учительница.

Взгляд Лоретты случайно наткнулся на аккуратный портфель красной кожи, валявшийся на полу среди пролитых чернил и жирных пятен. Лоретта узнала в нем портфель мисс Ходжес.

– Откуда он у вас? – испуганно спросила она.

– Портфель-то? А она его здесь оставила, – небрежно ответил Фесс. – Она ушла, думая, что мы собираемся печатать ее дурацкие сочинения. Но мы приготовили ей сюрприз.

Правду ли он говорил? Лоретта вспомнила о Кэлвине, в беспамятстве лежавшем у нее дома на маминой кровати, и ей стало страшно за мисс Ходжес. Лоретта поняла, что совершила роковую ошибку, столкнув Фесса с учительницей, которая была даже не из его школы. Больше всего на свете Фесс не терпел, когда посягали на его авторитет. Неужели попытка мисс Ходжес взять газету под свой контроль так его разозлила, что он посмел поднять на нее руку, думала Лоретта. Ответа на этот вопрос она пока не знала, а посему решила действовать так, как ей подсказывали чувства.

– По-моему, здорово, – сказала Лоретта, возвращая удивленному Фессу оттиск. – И обязательно надо это напечатать.

Вильям, однако, с ней не согласился и самым решительным образом выразил свое неудовольствие.

– Только через мой труп! – заорал он. – Чтобы через две минуты духу вашего здесь не было! Выметайтесь! Это я всем говорю! Больше вы здесь ни к чему пальцем не притронетесь – только через мой труп! – Лицо его дергалось и кривилось от гнева, а взгляд метался по разоренной мастерской. Лоретта никогда не видела брата в такой ярости.

– Ну что же, мужик, если ты так этого хочешь… – со зловещей улыбкой произнес Фесс и подал знак. За спиной у Вильяма тут же выросла исполинская фигура. К своему удивлению, Лоретта узнала в ней Лероя Смита, известного также под кличкой Медведь, – главаря «мстителей» и заклятого врага «ястребов». Кличка его в точности соответствовала его внешнему виду: могучие плечи, большая косматая голова, длинные, чуть ли не до колен, мощные руки. Навалившись на Вильяма сзади, Медведь словно взял его в тиски. Вильям пытался сопротивляться, но Лерой был сильнее.

Положение Вильяма еще больше осложнилось, когда другой «мститель» – плюгавенький мальчишка, которого Лоретта ни разу до этого не видела, – подбежал к Вильяму спереди и приставил ему под подбородок узкое сверкающее лезвие автоматического ножа. Вильям тут же перестал сопротивляться, и только его глаза продолжали сверкать злым огнем.

– «Мстители» действуют заодно с нами, – пояснил Фесс как бы в ответ на Лореттино замешательство. – Мы заключили перемирие, чтобы вместе выступить против нашего общего врага.

– И кто этот враг? – спросила Лоретта, хотя в глубине своей замирающей от страха души уже знала ответ. Врагом для Фесса был любой белый, а равно любой человек любого цвета кожи, который перечил ему или противодействовал его намерениям.

Фесс не удостоил Лоретту ответом.

– Громила сменяется в девять часов, – посмотрев на свои часы, объявил он союзникам. – Сейчас семь. Таким образом, у нас два часа в запасе. В восемь пятнадцать Жеря, Фрэнк и Роджер выходят в проулок и устраивают громкий шухер, чтобы заманить его в засаду. А вы, мужики, наваливаетесь на него и молотите. – Сделав паузу, он насмешливо покосился на Вильяма. – Плохо, что Медведь у нас уже задействован. Тут нужны крепкие люди. – Оглядев ребят, Фесс остановил свой выбор на самом рослом из них. – Улисс, ты пойдешь вместо Медведя. Хочешь, еще кого-нибудь возьми себе. Кровь из носу – мы должны отделать Громилу до полусмерти!

Замысел Фесса был очевиден. Они собирались избить полицейского лейтенанта Лэфферти – человека, который терроризировал всю округу. И снова чувства Лоретты раздвоились. С одной стороны, она всей душой рвалась отомстить за Джетро, но с другой – ее отпугивала мысль о новом насилии. Словно внутри нее сосуществовали два разных человека.

Фесс между тем продолжал инструктаж:

– Не забудьте: первым делом вы отнимаете у него пистолет. Зашвырните его как можно дальше. Не вздумайте оставлять его у себя. Мы не можем позволить себе новые жертвы. Как поживают наши бутылочки?

– Наполовину готовы, – сообщила сверху голова Дэвида, просунутая между двумя одеялами, словно отрезанная.

– Хорошо. Не затягивай с ними, Жеря. А мы все займемся газетой. Надо успеть напечатать несколько сот экземпляров. Думаю, будет достаточно. У нас есть другие, более надежные способы заявить о себе людям.

– Это точно, – ухмыльнулся плюгавый мальчишка, угрожавший ножом Вильяму.

– Когда кончите с Громилой, – продолжал Фесс, – рассыпьтесь как можно дальше. Надо, чтобы отсюда до Четвертой улицы не осталось ни одного целого окна. И чтобы все дома горели. Кто будет клеить газету?

Полдюжины рук тут же взметнулись в воздух.

– Расклейте все, что успели напечатать. Постарайтесь, чтобы в Саутсайде в каждом квартале было по паре газет. А когда кончите, вы знаете, что делать.

Забыв об осторожности, ребята заорали:

– Да, старик!

– Мы-то знаем!

– Смотри сюда!

Они пустились в ликующий пляс, а их лидер сиял торжествующей, поистине дьявольской улыбкой.

Однако зря он забыл о Лоретте. Она выглядела достаточно маленькой и безобидной, чтобы главарь банды подростков, большинство которых было ростом со взрослого мужчину, мог позволить не обращать на нее внимания. Но он забыл, что в этой миниатюрной фигурке скрывался голос героической силы.

Незаметно шмыгнув между занавесок, Лоретта бросилась к входной двери и издала пронзительный, леденящий душу и сотрясающий землю крик. Она нащупала у себя за спиной задвижку замка и распахнула дверь, чтобы следующий ее крик прозвучал уже на всю улицу.

Впрочем, и одного ее крика оказалось довольно, чтобы все мальчишки высыпали в залу.

– Не приближайтесь ко мне, – тут же предупредила их Лоретта. – Только попробуйте – я опять заору. А полиция прямо под дверью. Их там уйма.

Простонав и чертыхнувшись, ребята отступили назад. А Лоретта дала волю чувствам.

– Разве можно помочь людям, поджигая их дома? – вопрошала она голосом полным слез. – И мастерскую моего брата, который вам так много сделал хорошего? Это же глупо. Это же чушь какая-то!

Но она выбрала неправильную форму обращения. Мальчишки сердито заворчали и угрожающе задвигались. В следующую секунду они могли броситься на Лоретту.

Вильям, которому во всеобщей суматохе удалось освободиться от захватчиков, встревожено скомандовал:

– Беги, Лу! Дверь открыта. Беги пока не поздно!

Но Лоретта вновь взяла себя в руки. Когда она этого хотела, голос ее звучал тихо и спокойно, как сейчас.

– Нет, Вильям, никуда я не побегу, – твердо произнесла она. – Но дверь действительно открыта. И если я снова крикну, полицейские меня обязательно услышат.

Фесс угрожающе шагнул в ее сторону.

– Еще шаг – и я такой шум подниму! – тут же предупредила его Лоретта. – На пятьдесят полицейских хватит.

– Вы слышали ее, мужики? – воскликнул Фесс. – Я всегда знал, что она из тех цып, которые готовы продать свой народ его врагам.

Сердитый ропот вновь прокатился по зале. Но Лоретта уже не боялась.

– А ты не знаешь, кто твои враги, – ответила она Фессу и повернулась лицом к долговязому, худому мальчишке; прежде он был оборванным и растрепанным, а теперь стал самым нарядным из всей компании. – Почему бы тебе не спросить у Роджера, что он делал в полицейском участке, когда там был Кэлвин?

Выбранная ею жертва рванулась было к двери, но далеко не ушла: Роджер и трех шагов не успел сделать, как его схватили двое мальчишек. Пойманный и взятый в тесное кольцо, он затравленно озирался.

– Он вам не скажет, а я скажу, – продолжала Лоретта. – Он спасал свою шкуру, чтобы снова не оказаться в тюрьме за нарушение подписки о невыезде. Это он, а не Кэлвин, сообщил им, что на танцах будет драка.

Лица у ребят были недоверчивыми, но Лоретта вдохновенно продолжала:

– Если вы мне не верите, спросите у него самого: где он взял деньги на свою новую одежду? На этот свитерок и на эту замшевую куртку. А прическу он на какие – такие сделал? Он же целый год нигде не работает.

У парня с автоматическим ножом появился новый заложник.

– Говори, крыса, – скомандовал он, водя лезвием у Роджера перед горлом. Но перепуганный Роджер лишь ловил воздух широко открытым, как у тонущей рыбы, ртом.

– А вдруг он и сейчас работает на «пауков», – сказал Улисс.

– Стукач – он и в Африке стукач, – заметил Фрэнк.

– Точно, и им за это хорошие башли дают, – добавил Дэвид.

– Он, наверно, уже рассказал им о том, что вы собираетесь устроить сегодня вечером, – торжествующе воскликнула Лоретта. – Вот почему я видела на улице так много полицейских машин. Они просто ждут, когда вы начнете. Когда вы нарушите закон.

– Тогда они вас всех арестуют, – докончил за нее Вильям. – Но сперва раскроят несколько черепов. Если вы, парни, не оставите свою затею, достанется не Громиле, а вам самим! – Он обвел взглядом злые, растерянные лица и саркастически добавил: – Ну, кто хочет составить компанию Джетро? Есть желающие?

– Мужики! Не слушайте вы этих старых томов! – прорычал Фесс. – Они же вас обманывают. Давайте делать так, как решили.

Но у Лероя Медведя возникло более скорое решение. Он сгреб Роджера за лацканы его дорогой куртки.

– Ты рассказал им, козел вонючий? – спрашивал он, хлеща несчастную жертву по обеим щекам так, что голова Роджера моталась из стороны в сторону. – Ты рассказал? Рассказал? А?

– Говори, крыса, – вторил ему мерзкий маленький «мститель» с ножом. – Говори, или подохни.

Звук, вырвавшийся изо рта Роджера, был похож на кваканье раздавленной лягушки:

– Да. Я… рассказал. Все рассказал.

Лапа Медведя звонко заехала Роджеру по носу, а остальные мальчишки с гневным ревом присоединились к расправе. Лоретта молчала и не вмешивалась, понимая, что на ком-то они должны разрядиться. Но полминуты избиения было пределом того, что она могла вынести.

– Прекратите! – приказал она голосом, грозившим перерасти в оглушительный крик. – «Пауки» услышат!

Предупреждение возымело действие. Шум быстро прекратился, ребята нехотя отступились от Роджера. Тот размазывал кулаком по лицу слезы и кровь, текшую из его разбитого носа.

– Отпустите его! – приказала Лоретта, удивляясь тому, как ей удалось обуздать эту необузданную компанию.

Медведь пинком отправил хнычущего избитого осведомителя к двери. Едва оказавшись на улице, тот пустился бежать. Лоретта предусмотрительно оставила дверь широко открытой. Однако проникающий с улицы холодный воздух, видимо, отрезвил некоторых мальчишек.

– Похоже, придется маненько отложить, – грустно констатировал Дэвид.

– А куда ты денешься, если «пауки» пронюхали про наш план, – ответил Фрэнк.

– Гад буду, пронюхали, – сказал Улисс. – Этот до дик всем стукачам стукач. Такой заложит «паукам» вставную челюсть своей бабуленьки, а потом угостит бедняжку зеленым яблочком.

Его высказывание рассмешило Лоретту и кое – кого из мальчишек.

Но Фесс не смеялся. Он стоял в стороне от остальных, потупившись и упрямо сжав губы. Никто теперь не обращал на него внимания. Кроме Лоретты, которая не хотела повторять своей ошибки.

– А газету вы в любом случае можете напечатать, – предложила она, глядя в лицо Фессу.

– Только через мой… – начал Вильям, но Лоретта перебила его:

– А это идея, Вильям! Пожалуйста, разреши им. Что-то им надо же сделать!

Она знала этих ребят лучше, чем Вильям. Они должны дать выход своему гневу, в противном случае дело может кончиться разрушительным взрывом.

Но Вильям упрямо качал головой.

– Только не на моем станке, – сказал он. – Я их теперь близко к нему не подпущу.

Искра надежды, вспыхнувшая было за стеклами в черепаховой оправе, быстро погасла. Взгляд Фесса стал привычно тяжелым: в его матовых глазах нельзя было прочесть, какой новый план мести вынашивает его предприимчивый мозг.

Лоретта только что одержала головокружительную победу, но чувствовала себя проигравшей. Она бесцельно бродила по зале, остановилась возле пианино, машинально провела пальцем по его пожелтевшим, щербатым клавишам.

– Надо как-то помянуть Джетро, – сказала она то ли ребятам, то ли самой себе. – Как-то так, чтобы без драк, без избиения и убийств. И так их было достаточно.

Но все молчали. Не придумав ничего иного, Лоретта села за фортепьяно и взяла три основных аккорда Слепого Эдди. Она на разные лады играла трезвучия, и вдруг на память ей пришел гимн, которому обучил ее Слепой Эдди. Левой рукой играя аккорды, правой она принялась одним пальцем подбирать мелодию:

 
Храни тебя господь,
Храни тебя господь,
Храни тебя господь до новой нашей встречи…
 

Улисс не был злым мальчишкой. Грубым, да, – всем саутсайдским мальчишкам приходилось

быть грубыми, – но не злым. Лоретта заметила, что большие, сильные парни редко бывают злыми. Самыми злыми, как правило, оказываются самые маленькие и хилые. Добрый Улисс наверняка обрадовался тому, что сегодня вечером ему не придется избивать лейтенанта Лэфферти. Во всяком случае, на втором куплете над ухом Лоретты зазвучал сильный, успокаивающий бас Улисса.

Следом за ним вступили еще несколько голосов.

Скоро даже Медведь запел, тоненьким, скрипучим и фальшивым тенорком, который никак не вязался с его грузной, устрашающей фигурой. Но Лоретте его пение показалось обворожительным.